Эовин. Пробуждение охотницы

Эльвира Цайсслер, 2022

Юна. Сильна. Непобедима. Пять лет назад, когда страну Винтор поглотила тьма, Эовин потеряла отца. Спустя годы девушка стала лучшей в числе охотниц престижного Ордена в Ксинде. Перед тем как покинуть город, она получает задание: сопроводить Торстена, молодого человека из знатной семьи, и Хэрада, его друга и защитника, до их родного Тимсдаля. Однако в тот же день кто-то крадет из сокровищницы города одну из пяти главных книг-артефактов. Эовин не подозревает, что враг безжалостно следует за ними по пятам. Скоро девушка сама может стать жертвой. Но что нужно недругу, и как он связан с нападением опасных тварей с ярко-голубыми глазами в день, когда погиб ее отец?

Глава 3

— За тем холмом есть подходящее место для лагеря. — Эовин указала на возвышенность, с которой открывался прекрасный вид на Ксинду. А потом решительно направилась к группе деревьев, которые росли на ее склоне.

Там она сбросила с плеча сумку и внимательно огляделась.

— Ветер благоприятный, можно развести костер, — заключила охотница, расстегивая жилет.

— Что это вы задумали? — в изумлении уставился на нее Торстан.

— Мне нужно переодеться. А вы можете или продолжать на меня пялиться, или развести огонь, чтобы самим немного обсохнуть. — Она сняла мокрый жилет и бросила на землю, после чего многозначительно подняла одну бровь и невозмутимо выправила рубашку из брюк. — И?

Торстан покраснел и поспешно отвернулся. Харад, бросив на нее удивленный взгляд, направился за хворостом для костра. Эовин быстро избавилась от липнущей к коже одежды и достала из сумки чистый сухой комплект. К счастью, молния на сумке действительно выдержала, поэтому ее вещи не промокли. На мастерство квессамских умельцев можно было положиться.

Она слышала, как ее спутники удаляются сквозь кусты, и улыбалась. Эовин довольно рано поняла: чем сильнее женщина сопротивляется, тем больше это напрягает мужчин. Открытой конфронтации большинство тех, кто обладал хоть каплей порядочности, предпочитали избегать.

Она как раз заканчивала должным образом упаковывать оружие, когда Харад и Торстан вернулись с дровами для костра. Она достала из сумки пачку спичек и бросила их Хараду.

— Я вернусь через пару часов.

— Куда вы? — поинтересовался он, внимательно уставившись на нее.

— Проберусь к порту. Если наш корабль еще там, я скажу капитану, чтобы снимались с якоря, и вернусь за вами.

— А если нашего корабля уже нет?

— Значит, найду другой.

— Но скоро стемнеет, — вмешался Торстан. — Выходить из порта ночью — чистое безумие.

— Только не для меня. Я, можно сказать, родилась на корабельных досках. Я знаю, что делаю.

— Если вы не вернетесь до рассвета, мы поплывем без вас, — жестко припечатал Харад. — Мы не станем бегать за вами, искать, чтобы спасти вас.

— Я и не жду ничего такого. — Эовин не лгала, она привыкла справляться со всеми трудностями самостоятельно.

Не говоря больше ни слова, охотница почти бесшумно скользнула между кустами и вскоре скрылась из поля зрения своих спутников. Вскоре она обошла город на безопасном расстоянии, лишь время от времени решаясь взглянуть на него с вершины холма. Судя по всему, суета улеглась, но все равно было очень и очень неспокойно. Несколько жилых кварталов оставались охвачены пламенем, и до ее слуха то и дело доносились вопли страдания.

Уже почти стемнело, когда Эовин добралась до нужного места. Этот потайной ход показали ей лишь однажды, когда только-только прибыла в Зинду, но опознавательные знаки она хорошо запомнила. В который раз охотница вознесла благодарность Арии за то, что та благословила ее такими зоркими глазами. Зрение у нее было как у кошки. В детстве Эовин не сразу осознала, что далеко не все люди могут видеть в темноте так же хорошо, как она. Не говоря уже о более чутком слухе и более остром обонянии.

Она ненадолго остановилась, чтобы сориентироваться, затем нащупала рычаг, потянула его и отодвинула в сторону небольшой валун, под которым скрывался вход в секретный туннель для побега из храма. Никаких следов на траве. Это означало, что Лариса не видела повода для эвакуации. Охотницам ничего не угрожало, и им не пришлось спасаться бегством.

Вход вел к заброшенному сухому ответвлению канализационной системы, которое проходило прямо под храмом. Все пути в основную систему были тщательно замурованы и замаскированы, чтобы ни один непосвященный не смог проникнуть внутрь.

Эовин скользнула в темную дыру, нащупала ногами узкую металлическую лестницу и снова закрыла за собой проход. Расположенный слева рычаг вернул валун в исходное положение. Она спускалась по лестнице, пока не достигла уровня земли. Здесь, внизу, стояла кромешная тьма. Эовин как раз собиралась зажечь спичку, чтобы осмотреться и поискать факел, но тут послышался негромкий вздох, и ее рука машинально потянулась к кинжалу.

— Я знаю, что ты здесь! — крикнула она, пытаясь определить точное местоположение и габариты противника. Узнав в следующую секунду знакомый аромат розы, расслабилась. — Халина! Я чувствую запах твоего мыла.

— Оно бы тебе сейчас тоже не помешало. — Послышался легкий треск спички, затем шипение, и золотистый свет фонаря осветил надменное лицо охотницы. Халина стояла, небрежно прислонившись к стене. — Очевидно, ты совсем не торопилась.

— Что поделать, непредвиденные обстоятельства, — пожала плечами Эовин.

— Да уж, непредвиденные, — оглядывая ее с ног до головы, презрительно бросила Халина. — По твоей милости храм оцепила городская стража. Ларису допрашивают уже несколько часов. Обязательно нужно было всех убивать?

Эовин в ужасе распахнула глаза.

— Я никого не убивала.

— Есть свидетель, и у него совсем другая информация.

— Это все ложь.

— Может, и так, а может, нет. Я пришла только чтобы сказать тебе — проваливай. Лариса не захочет так рисковать. Наш единственный шанс выйти из этой переделки хотя бы относительно невредимыми — это дистанцироваться от тебя и твоих действий. В ответ на обвинения мы в один голос заявим, что ты действовала по своему усмотрению, не согласовывая действия с орденом.

Эовин поджала губы. Значит, они просто бросали ее, несмотря на то, что она в ходе этой операции пострадала. На самом деле ее это не слишком удивило. На других рассчитывать не приходилось. Тем не менее она ощутила укол боли, ведь считала себя частью сообщества охотниц, пусть и все они отличались друг от друга.

— Я уже почти ушла, — ледяным тоном заявила Эовин. — Мне просто нужен корабль. — В крайнем случае, она бы отправилась на нем в Гандор одна.

— Порт заблокирован, все ворота закрыты. Из города никто не выйдет. После резни, которую вы устроили, в городе объявлено чрезвычайное положение. А за вас троих обещана щедрая награда. — Халина твердо посмотрела ей в лицо. — Знаешь, за такую сумму я бы сама тебя без труда доставила, куда нужно, но Лариса считает, что ты не виновата. Кроме того, мне придется объяснять, где я тебя нашла, а орден не хочет разглашать этот секрет.

— Так что, ты спустилась сюда, чтобы сказать мне все это?

— Нет. Я хочу убедиться, что ты больше не сунешься в Ксинду. Никогда. Официально ты по-прежнему одна из охотниц Арии, а в Белленторе пусть уже Иванна решает, что с тобой делать.

Эовин фыркнула. Она бы и без Иванны приняла решение, что ей делать дальше. В любом случае у нее имелись свои планы, а орден не пускал ее на север в течение последних нескольких лет.

— Кроме того, Лариса просила тебе кое-что передать, — продолжила Халина. С этими словами она отвязала от пояса кожаный мешочек и бросила его Эовин. В нем что-то пронзительно зазвенело, когда Эовин поймала его на лету.

Она задумчиво взвесила мешочек в руке.

— Что это?

— Как же, это твоя доля за поимку преступника. Этого должно хватить, чтобы добраться до Беллентора.

Эовин не ожидала, что Халина передаст ей деньги. Для нее золото имело гораздо большую ценность, чем для Эовин.

— Я не воровка, мне лишнего не надо! — гордо проговорила охотница, будто догадавшись, о чем думает Эовин. — А теперь уходи, — строго добавила она, указывая на выход, и Эовин, не говоря ни слова, повернулась к ней спиной. Говорить больше было не о чем.

* * *

Запах костра она уловила издали. Вот только к древесному дыму примешивалось кое-что еще. Аромат жареного мяса. Бесшумно подкравшись ближе, Эовин затаилась в темноте между кустов. Ей представилась уникальная возможность незаметно понаблюдать за своими спутниками, вероятно, даже выведать то, что они пытались утаить, и охотница не собиралась упускать эту возможность.

— Как думаешь, она вернется? — спросил Торстан, откусывая мясо. Он смотрел как раз в ту сторону, где пряталась Эовин, но не замечал ее.

— Вернется. — Харад бросил кость в огонь. Тут же посыпались искры, и Эовин ушла чуть дальше в тень, чтобы во вспышке света ее случайно не обнаружили. — Она ведь дала клятву. Для охотниц это не пустой звук.

— Значит, по-твоему, ей можно доверять?

Харад поколебался.

— Она сделает все, что в ее силах, чтобы доставить нас в Беллентор целыми и невредимыми.

— Я ведь не об этом спрашивал.

— Да, я понял. Знаю…

— Вообще трудно делать какие-то выводы. — Торстан вытер руку о штаны. — Обычно ее ровесницы думают лишь о том, как бы найти подходящую партию для замужества.

Харад расхохотался.

— Она определенно не такая, как ее ровесницы. Я еще никогда не видел, чтобы кто-то сражался так, как она. Не важно, мужчина или женщина. Ее стиль боя уникален.

Эовин слабо улыбнулась, польщенная такой похвалой.

— Эх, не туда ты смотрел, не на то время тратил, — вздохнул Торстан. — В этой кожаной униформе она выглядит весьма соблазнительно. Даже умопомрачительно…

— Тронь ее хоть пальцем, и тебе придется худо, — сурово предупредил Харад.

— Что так? Хочешь, чтобы она досталась тебе?

Эовин удивила саму себя, когда замерла и затаила дыхание, напряженно ожидая его ответа.

— Нет! — отмахнулся Харад и фыркнул: — Не в этом дело. Просто она голову тебе оторвет, если позволишь себе какие-то вольности. Я ведь правильно рассуждаю? — внезапно добавил он, повернув голову точно туда, где пряталась охотница. Торстан так и замер.

Эовин медленно вышла из своего укрытия.

— Как вы догадались о моем присутствии?

— Не только у вас пять органов чувств, — ухмыльнулся Харад.

Торстан ошеломленно уставился на своего друга.

— Так ты все это время знал, что она находилась там?

Он даже слегка покраснел.

— Можно и так сказать, — озорно подмигнув, ответил Харад. — Мы оставили вам немного кролика, — сменил он тему, подавая Эовин кусочек шашлыка.

Та с благодарностью приняла угощение и с наслаждением вгрызлась в хрустящую мякоть.

— Где вы раздобыли кролика? — с набитым ртом поинтересовалась она.

— Я одолжил ваш лук. Надеюсь, вас это не слишком задело?

Взгляд Эовин метнулся к луку, снова тщательно завернутому в тканевый чехол. Охотнице очень не нравилось, когда кто-то тянул руки к ее оружию, но Харад, по всей видимости, знал, что делает. Все равно после того, как поест, она тщательно осмотрит свой лук.

— Расскажите нам о себе, — попросил Торстан. — Откуда вы родом?

— Откуда я родом, там меня уже нет, — пожала плечами Эовин.

— Вы родились в Винторе, — произнес Харад, и в его тоне прозвучал вопрос.

— Давно это было, — уклончиво отозвалась Эовин. Говорить об этом она не испытывала никакого желания.

— А ваша семья? — продолжал допытываться Торстан.

— Моя семья — охотницы. — Эовин бросила обглоданную кость в огонь. — Когда возникла туманная граница, я отправилась на юг.

— В одиночку? — Торстан нахмурился. — Вам ведь тогда было не больше тринадцати.

— Мне уже исполнилось четырнадцать, — спокойно ответила девушка. — Будучи уже достаточно взрослой, я могла о себе позаботиться. Присоединилась к сообществу охотниц в Белленторе и с тех пор служу ордену. Большего вам обо мне знать не нужно. — С этими словами она резко встала. — Я покараулю, а вы отдохните пока, завтра трудный день.

— А вы не хотите сперва рассказать о том, что узнали в городе, теперь, когда ваш голод утолен?

Эовин удивленно посмотрела на Харада. Тот молчал, хотя наверняка и у него имелись вопросы… Неужели он помалкивал только из уважения к ней?

Она убрала прядь с лица.

— Боюсь, ничего хорошего. Кто-то из стражников подставил нас, пустил слух о кровавой резне. На нас столько всего повесили!.. Теперь в городе объявлено военное положение, порт закрыт, а за наши головы назначена награда.

— Как это может быть? — Торстан потрясенно уставился на нее.

— Это не важно, — отрезала Эовин. — Как случилось, так и случилось. Теперь нужно извлечь из сложившейся ситуации максимум выгоды.

Харад мрачно посмотрел на своего друга.

— Кто-то явно нацелился на тебя. Когда не удалось захватить нас внутри города, устроили охоту снаружи.

— Вот что, — решила Эовин. — Завтра утром мы идем на север.

— Через горы? — Торстан неуверенно почесал затылок.

— Если идти прямо, это всего лишь холмы.

— Она права, — согласился Харад. — Нужно пересечь границу как можно скорее. В Тимсдале мы будем в безопасности.

— Я бы не была так уверена, — проговорила Эовин. Только не в том случае, когда все завязано на деньгах, на золоте.

Торстан расправил плечи.

— В Тимсдале нас никто не выдаст. Это полностью исключено.

— Как скажете, — вздохнула она. Пусть продолжает питать иллюзии. Эовин не видела причин сейчас ссориться по этому поводу, для начала добраться бы им до границы, а там уже смотреть по обстоятельствам. — Ложитесь спать, господа.

Харад шагнул к ней.

— Вам бы тоже не помешало отдохнуть. Торстан подежурит в первую смену, я во вторую, ну а вы можете взять на себя третью.

Эовин сверкнула на него глазами. Третья смена была самой приятной из всех.

— Не нужно строить из себя галантного и обходительного кавалера и обращаться со мной как-то по-особенному, просто потому что я женщина. — Охотница гордо выпрямилась, но, к сожалению, все равно оказалась на полголовы ниже собеседника.

— Да я и не думал. — Харад в защитном жесте поднял обе руки. — Просто у вас круги под глазами синее сливы. Если вы в первый же день похода переутомитесь, легче от этого никому не будет. А путь нам, как вы упоминали, предстоит долгий.

— Со мной все в порядке! — отмахнулась Эовин, но в глубине души чувствовала, что он абсолютно прав. Ночь накануне была чересчур коротка, а этот день, напротив, длился невероятно долго. Неужели всего лишь двадцать четыре часа назад она выслеживала убийцу на тихих улочках Квессама?

Харад молча смотрел на нее, ожидая решения, и Эовин неохотно кивнула. Она не привыкла полагаться на других, особенно на людей вне привычного круга общения. Но на этот раз ей ничего другого не оставалось. Все они были в одной лодке.

Она завернулась в свой уже высохший плащ. Воткнув один кинжал в землю возле руки и проверив крепление второго на бедре, она легла у огня и закрыла глаза. Впервые за долгое время Эовин не знала, что ее ждет в будущем.

* * *

На рассвете они отправились в путь. В дороге почти не общались, двигаться старались быстро. На каждом гребне холма Эовин внимательно осматривалась и ненадолго останавливалась, чтобы прислушаться.

— Думаете, нас могут преследовать? — Рядом с ней остановился Харад и чуть прикрыл глаза ладонью, чтобы лучше видеть.

— Не знаю, — честно призналась Эовин. — Пока все тихо и спокойно. Если нам повезет, то какое-то время они по-прежнему будут искать нас в городе. — Она двинулась дальше. — Но в какой-то момент поймут, что надо бы расширить круг поиска.

— Нужно раздобыть лошадей, — вмешался Торстан. — Смотрите, там деревня. — Он указал на долину между двумя холмами, где довольно близко друг к другу стояли маленькие домики.

— Нет, — покачала головой Эовин. — Это может быть слишком опасно.

— Вряд ли новости из города уже дошли до этой деревеньки.

— Мы в Квессаме, здесь нет ничего невозможного, — процитировала Эовин известную старую поговорку. — Даже если жители этой деревни ничего не знают, они легко могут направить преследователей по нашему следу.

— Они и так могут догадаться, что мы движемся на север, — возразил Харад.

— Именно поэтому я и предлагаю держаться западнее. — Эовин указала на вершину горного хребта Ирлград, что возвышалась вдали. — А там под защитой гор мы переберемся через границу, не вызывая ни у кого подозрений.

— Это чистое безумие! — разочарованно протянул Торстан. — Кроме того, обходной путь гораздо длиннее.

Харад задумчиво погладил бороду.

— Если подумать, то в горах сторожевые посты действительно проще обойти. Остальная часть приграничных земель тщательно расчищена. Подкрасться незаметно у нас бы не получилось.

— Я бы все-таки поискал лошадей, — проворчал Торстан, сбрасывая напряжение в ногах.

— Я посмотрю, что можно сделать, — пообещала Эовин. — Но не здесь, нет. Эта деревня слишком близко к Ксинде.

Когда они продолжили путь, охотница старалась держаться ближе к Торстану. О Хараде у нее уже сложилось довольно хорошее впечатление, а вот оценить второго спутника пока возможности не представлялось.

— Что вы изучали в Ксинде? — полюбопытствовала она, не забыв, как Торстан использовал заклинание, чтобы открыть замок. Сама охотница тоже знала парочку заклинаний, но, как известно, знаний много не бывает, ей всегда хотелось достичь большего.

— Да так… немножко этого и чуть-чуть того, — уклончиво объяснил Торстан, и она уловила нотки сожаления в его голосе.

Очевидно, он нарочно не собирался особенно рассказывать о себе, поскольку и сама Эовин не спешила раскрывать всю правду о себе. Но ей все же хотелось бы разузнать побольше об этом юноше, прежде чем их пути разойдутся. Впрочем, не так уж сложно было догадаться, какие именно знания этот богатенький отпрыск намеревался получить в Зинде. Она сама видела, как ловко он разобрал и снова собрал две стреляные гильзы.

— Хм… значит, инженерия, оружейное дело, заклинания и руны силы, — сосчитала она на пальцах. — Я что-то пропустила?

Позади нее рассмеялся Харад.

Торстан старался сохранять непроницаемое выражение лица.

— И как же вы так сразу догадались?

— При других обстоятельствах я бы проникла в деканат и посмотрела бы ваше личное дело, — спокойно пояснила Эовин. — Но в этот раз, к сожалению, на это не было времени.

— Вы же это не всерьез! — потрясенно уставился на нее Торстан.

— Почему же? На самом деле это не так уж сложно.

— Но деканат расположен на самом верху десятиэтажной башни, которую тщательно охраняют.

— И что с того? Я знаю внешний путь, — пожав плечами, ухмыльнулась Эовин. — Вы никогда не обращали внимания, что окна расположены практически как лестница?

— Значит, вы периодически копались в документах университета? — с недоверием пробормотал Торстан.

— Нет, просто однажды я тайком подбросила в деканат заявку на обучение. Постоянно платить такую огромную сумму — это прямо ужас какой-то. — Охотница игриво тряхнула волосами.

Торстан смотрел так, словно не мог определиться, как реагировать на ее откровение. То ли ужаснуться, то ли посмеяться…

— Я-то думал, что честность для охотниц превыше всего.

Эовин раздраженно застонала.

— Уж не знаю, кто вам такое наплел. Мы служим матери Арии и нашему ордену, и все, что с этим согласуется, является законным. Кроме того, университету я своего слова никогда не давала, значит, по сути, и не нарушала ничего.

— И какую же дисциплину вы выбрали?

— Древняя история, — отозвалась Эовин, решив, что пусть понимает это, как хочет.

— История? — удивленно повторил Торстан.

— У каждого человека должны быть хобби.

Он оглушительно расхохотался.

— Да-а… вы не перестаете меня удивлять.

— А вы отвлекаетесь от темы, — напомнила она. — Мы ведь собирались поговорить о вас.

— Мы?

— Ну, то есть я, — произнесла она, кокетливо подмигнув своему спутнику, и это не могло не возыметь эффекта.

— Хорошо. — Торстан включился в ее игру. — Что же вы хотите знать?

Харад в этот момент слегка замедлил темп и напрягся всем телом. Он явно не желал, чтобы его подопечный раскрывал слишком много. Но Эовин вовсе не интересовала столь секретная личность Торстана, имелась и другая информация, которую она хотела бы узнать от него.

— Вы можете научить меня рунам силы?

Торстан громко расхохотался.

— Решили пуститься во все тяжкие?

— От жизни нужно брать все, она слишком коротка.

— На изучение этих рун уходят годы.

Да-да, это она уже слышала, и не раз.

— И сколько из них освоили вы?

— Освоил? Нет, это не совсем подходящее слово, — покачал головой Торстан. — За этим кроется нечто большее, чем правильное начертание символов.

— Сколько символов вы знаете? — не отставала Эовин. До сих пор она не встречала человека, который мог бы сказать ей что-нибудь по этому поводу. Охотницы предпочитали полагаться на твердую сталь, а не на неясные суеверия. Гильдия магов держала свои знания в строгом секрете, и Ксинда передавала их только богачам, которые просто продолжали хранить секрет, не имея возможности извлечь из него никакой пользы. Потому что Торстан не обманывал: мало было просто знать символы.

— Почему вас это интересует?

Эовин невинно улыбнулась.

— Я ведь уже упоминала, что очень люблю историю.

Из всей информации о тумане, что ей удалось насобирать к этому времени, наиболее вероятной причиной того, что ее дом оказался поглощен, были именно руны силы.

— На самом деле не такие уж это полезные и значимые знания.

— Зачем вы тогда изучали этот предмет?

Торстан рассмеялся, и на этот раз в его голосе прозвучала изрядная доля самоиронии.

— По той же причине, что и все остальные. Надежда умирает последней.

— Значит, это правда? — Эовин решила не сдаваться. — Руны сами по себе никакой силы не несут? Силой их наделяет тот, кто чертит?

— Да, именно, — кивнул Торстан. — По сути, руны — это всего лишь письменное воспроизведение заклинаний на давно забытом языке. Произносимые слова содержат в себе особую вибрацию, своим звучанием воздействуя на мир. Их подпитывает энергия и живой дух. А написанные руны мертвы. Сильный и сосредоточенный ум может использовать в своих интересах практически любое заклинание. Однако запечатать эту энергию в камень, металл или бумагу и сохранить ее в течение длительного времени удается лишь немногим. Большинство же магов владеют лишь заклинаниями, но это на порядок превосходит все, что сумел освоить я.

— Но вы ведь сможете обучить меня тому, что знаете и умеете?

— Погодите с этим, — покачал головой Торстан. — Это не так-то просто. Даже одно-единственное заклинание порой нужно отрабатывать в течение нескольких недель. И это при наличии тренированного ума. Тут ничего не получится, если действовать абы как.

— Значит, «абы как» — совсем никак, да? — Эовин внимательно посмотрела на его оружейный пояс и глубоко вдохнула. — Уверра! — хрипло пробормотала она и тут же почувствовала, как воздух сотрясла энергетическая волна.

Пряжка на ремне Торстана расстегнулась, меч соскользнул на землю, а сам ремень опутал ноги.

— Клянусь бородой Эдеона! — выругался он, изо всех сил пытаясь сохранить равновесие.

Эовин услужливо протянула руку, удерживая собеседника от падения.

— Радуйся, что это не твои штаны, — насмешливо похлопал Торстана по плечу Харад.

— Не надо подавать ей идею! — огрызнулся тот, высоко вскидывая голову.

— Спокойно-спокойно, — Эовин подняла обе руки в примиряющем жесте. — Я бы никогда не стала трогать штаны без согласия мужчины.

Харад весело рассмеялся и с вызовом оглядел ее сверху донизу.

— А если мужчина не будет возражать?

Приняв максимально надменный вид, Эовин отвернулась. Хотя и сама понятия не имела, как поступила бы в подобной ситуации.

— Неохота мне связываться с мужчинами, — спокойно заметила она. — Я — охотница.

— Так значит, это правда? — Торстан вернул на место оружейный ремень и приблизился к ней. — Вы, охотницы… только друг с дружкой уединяетесь?.. — в его голосе прозвучала нотка разочарования.

Эовин улыбнулась. Конечно, она знала, что в некоторых городах бывает и такое, а где-то наоборот служили одни девственницы. Хотя богине Арии было по большому счету совершенно все равно, с кем спят охотницы и спят ли они с кем-то вообще. Что касается ее самой, то до сих пор ее не особенно привлекали ни женщины, ни мужчины, хотя возможностей имелось предостаточно. Тем не менее она не сумела удержаться от того, чтобы слегка шокировать своих спутников.

— Ох, видели бы вы наши праздники в Белленторе. О них ходят легенды. Может, когда-нибудь и прихвачу вас с собой, тогда и увидите все собственными глазами. — Она заговорщически подмигнула Торстану. — Если поможете мне разобраться с рунами.

Он вытер ладони о брюки.

— Ты действительно думаешь, что сможешь так легко заманить меня в ловушку, Эовин Ариасен?

Охотница внезапно посерьезнела.

— Вы могли бы научить меня этому просто по доброте душевной.

Торстан сокрушенно покачал головой.

— Мне нечему вас учить. Очевидно, вы и так многое умеете даже лучше меня.

— До вчерашнего дня я знала всего три заклинания, — с сожалением призналась она. — От вас узнала четвертое.

Торстан уставился на нее с недоверием.

— Вы полагаете, что могли бы использовать заклинания без какой-либо практики?

Она пожала плечами.

— Принцип действия всегда один, независимо от того, какое заклинание используется. Все дело в намерении и сосредоточенности. Чем яснее ум, тем сильнее эффект.

— Нет-нет, это еще не все, — возразил все еще растерянный Торстан. — Здесь большую роль играет и сила объекта, на который вы воздействуете заклинанием. Проще всего, конечно, провернуть это с неодушевленными предметами. — Он похлопал по пряжке на ремне, и тут же на его лице появилось лукавое выражение. — Но вот с человеком так просто справиться не удастся. — И Торстан вытянул вперед сжатый кулак.

— Сейчас и увидим, — усмехнулась Эовин, принимая вызов. Она пристально смотрела на мужскую руку, представляла, как пальцы раскрываются один за другим, вызвала в себе жгучее желание, чтобы именно это и произошло, и решительным твердым голосом произнесла заклинание.

Только вот пальцы Торстана едва дернулись, и он крепче сжал кулак. Эовин сполна прочувствовала сопротивление, когда его разум восстал против ее воли. Она сузила глаза, усиливая желание видеть, как его ладонь разожмется. Мужские пальцы дрожали от напряжения, но не двигались.

Эовин сменила тактику. Вместо того чтобы посылать приказ всей конечности, она сосредоточилась только на большом пальце и снова произнесла заклинание. Подобно копью, ее намерение понеслось прямо к цели, она ощущала, как сила духа вцепилась в большой палец Торстана и миллиметр за миллиметром тянула его в сторону. С удовлетворением отметила, что напряжение спадает и с остальной части ладони, выбрала подходящий момент и переключила внимание на другие четыре пальца.

— Уверра! — торжествующе выдохнула она, глядя на раскрытую ладонь Торстана.

Тот ошеломленно выдохнул и потряс дрожащей рукой.

— Это было нечестно! — обиженно буркнул Торстан. На лбу у него выступили бисеринки пота.

— Мы ведь не устанавливали никаких правил. — Эовин добродушно подмигнула ему. — Попробуем еще раз?

Торстан ослабил пальцы.

— А давайте!

— Вы это сейчас всерьез? — с неодобрением поинтересовался Харад.

— Да, — упрямо ответил Торстан.

— Это просто безобидное времяпрепровождение, — добавила Эовин. — Что тут плохого?

Харад пробормотал нечто неразборчивое, но спорить все же не стал.

На сей раз Торстан приготовился, так что ее уловка не сработала. Тем не менее с третьей попытки охотнице все же удалось разжать его кулак.

— Это невероятно, — не мог не признать парень, качая головой. — Вы в этом хороши почти так же, как мой преподаватель в академии. Давно тренируетесь?

— При любом удобном случае, — правдиво ответила Эовин. С тех пор как впервые услышала о заклинаниях, а это произошло около трех лет назад, она периодически пробовала применять их просто для развлечения. — Практика — это главное.

Торстан удивленно посмотрел на нее.

— Другим требуются годы интенсивных тренировок, чтобы достичь подобного уровня.

— Возможно, именно в этом и заключается разница, — невозмутимо отозвалась Эовин. — Я не могу тратить на это годы.

Он одобрительно улыбнулся.

— В этом определенно что-то есть. Либо вы просто очень талантливая. — Торстан пытливо посмотрел ей в лицо.

— Ваша очередь! — поспешно сменила тему Эовин, вытянув вперед кулак. Не хотелось, чтобы спутники ее разглядывали, наблюдали за ней. Пока они не догадывались, чем она отличается от толпы, и лучше бы все так и оставалось.

Торстан повел плечами.

— Ладно.

— Думаете, это хорошая идея? — с тревогой осведомился Харад.

— Что-то не так? — растерянно спросила Эовин.

— Нет, ничего! — Торстан перебил Харада раньше, чем он успел что-либо ответить, так что тому не оставалось ничего другого, кроме как со вздохом закатить глаза.

— Вы готовы? — обратился Торстан к Эовин.

— Да.

Однако Торстан, не дождавшись ответа, выкрикнул заклинание, и она ощутила, как ее пальцы будто что-то толкает изнутри. Если бы нечто подобное застало Эовин врасплох во время драки, это стоило бы ей потерянного оружия. Охотница усмехнулась. Что ж, сейчас она покажет, на что способна.

Воля Торстана тянула и тянула ее конечность, и Эовин понравилась эта игра. Она же сосредоточила все силы на том, чтобы не разжимать кулак. Представила прочный барьер вокруг ладони, и это помогло сконцентрироваться. Охотница с удивлением поняла, что после установки барьера ей не требовалось почти никаких усилий, чтобы противостоять чужой воле. Она видела преграду перед своим внутренним взором так ясно, как будто она стояла на самом деле…

Внезапно Торстан споткнулся, чем нарушил ее сосредоточенность.

— Довольно! — грубо прикрикнул Харад и схватил Торстана за руку, прежде чем тот успел упасть на землю. Тот хрипел, задыхался, а влажные от пота волосы прилипли ко лбу.

— Вам нехорошо? — встревожилась Эовин, с удивлением обнаружив, что и ее голова кажется сейчас какой-то непривычно легкой. А рубашка, которую она носила под черной кожаной униформой, неприятно липнет к спине.

— Я в порядке! — возмущенно отмахнулся Торстан и высвободился из хватки Харада.

— Да я уж вижу! — прорычал тот. — Ветер дунет, на ногах не удержишься.

— Все в порядке! — мрачно подчеркнул Торстан и тут же покачнулся.

— В чем дело? Вы больны? — Эовин обеспокоенно смотрела на него сверху вниз. Болезнь могла бы серьезно осложнить их путешествие.

— Нет! — ответил ей Харад. — Просто его сильно утомило это ваше «безобидное времяпрепровождение».

— Вовсе нет! — Торстан расправил плечи, и стало понятно, что в нем говорит уязвленная гордость.

Охотница сузила глаза.

— Мне очень жаль. Я не знала об этом.

— Оно и заметно. — Харад потянулся к рукояти меча. — Что за игру ты ведешь, охотница?

— Какие тут игры! — Обвинение показалось ей настолько абсурдным, что Эовин даже не подумала доставать оружие.

— Вы на удивление бодрая для человека, у которого мало опыта в использовании заклинаний.

И тут Эовин догадалась, что именно вызвало то странное ощущение у нее в голове и состояние Торстана. Виновато вздохнув, она склонила голову.

— Я и не подозревала, что это до такой степени истощает силы. — Эовин дружески положила руку на плечо Торстана. — Почему вы ничего не сказали?

Слегка покраснев, парень отвел глаза.

— Говорю же, не все так плохо, — тихо пробормотал он.

Харад одарил ее мрачным взглядом, и Эовин решила оставить эту тему. Очевидно, мужская гордость мешала Торстану признаться в своей слабости.

— Надо двигаться дальше. — Охотница шагнула вперед. — Вы сможете идти?

— Нам не помешало бы сделать привал, — строго заметил Харад.

— Нет! — решительно возразил Торстан. — Пока она может идти, я тоже могу.

Эовин ускорилась, чтобы спутники не заметили улыбки на ее лице. Ехать одной с двумя мужчинами, которые ни в чем не хотели уступать ей как женщине, — это могло показаться забавным.