Хозяйка «Белой усадьбы»

Эльвира Осетина, 2022

Книга первая.Я потеряла сына, но мне дали шанс его вернуть. За это мне придется пойти в другой мир и спасти его от неминуемой гибели. А в помощь мне дали несколько озлобленных на весь мир детей и угрюмого изуродованного наемника, ну и про магические способности, конечно же, не забыли. Дело за малым – поставить на ноги детей и спасти мир. Что ж… ради своего сына я готова на всё.В книге вас ждет: Бытовое фэнтези, дети, магия, любовь, адекватный мужчина

Глава 1

Мозг заработал с удвоенной силой. Быстро оглянувшись по сторонам, я поняла, что нахожусь в каком-то темном подвальном грязном помещении с решеткой вместо двери. Лежу на полу у ног этого бугая, который возится с завязками на своих штанах.

На полу в углу стоит керосиновая лампа, а рядом ведро, и, судя по запаху, это ведро предназначено для туалета.

Одежда у бугая очень странная. Мешковатые штаны, рубашка, которая когда-то, видимо, была белой, и кожаная жилетка.

А я сама одета в странное платье, явно не моё. Но очень потрепанное и грязное.

Мысленное обследование своего организма показало, что чувствую я себя вполне нормально. Ни голода, ни жажды, ни боли. И это с учетом того, что мужик меня по лицу ударил. Даже скула не саднит.

Бугай, расправившись наконец-то с завязками, опять потянулся ко мне, обдавая парами алкоголя. Я на автомате выставила руку вперед, пытаясь отмахнуться, а из неё вдруг полился настоящий белый свет, который вошел в лицо бугая, словно нож.

Мужик в шоке уставился на меня, открыл рот, пытаясь что-то сказать, но, закатив глаза, просто упал замертво.

Я убрала руку, посмотрела на неё и подумала, что если это сон, то он очень странный…

Медленно подползла к бугаю и прижала палец к его шее, пытаясь нащупать пульс. Но пульс отсутствовал.

А затем я увидела темную лужу, что растекалась от головы бугая.

Я не сразу поняла, что это кровь, а когда до меня дошло, то в шоке шарахнулась подальше и заорала от ужаса.

— Эй! Тихо! Ты сейчас других приведешь! — услышала я сквозь шум в ушах чей-то голос.

— Что? Кто это говорит? Ты где? — спросила я и начала оглядываться по сторонам.

Но в помещении, кроме меня и бугая, никого не было. А оно было очень маленьким, буквально два на три метра.

— Я за стеной, забыла, что ли? — удивился голос. — Ты вырубила его? Обыскивай быстрее, у него ключ есть от решетки! И выходи.

Я решила послушаться человека за стеной, логика в его словах была, а я сейчас была в таком раздрае, что не знала, что делать.

А мужчина командовал вроде бы уверенно.

Боязливо подползла к бугаю и начала хлопать его по карманам. Благо лежал он на спине, и всё было в доступе.

Ключ и правда нашелся в одном из карманов.

Я встала и, подойдя к решетке, вставила ключ в замок, и он легко провернулся.

Взяла с собой керосиновую лампу, потому что за дверью было очень темно, почти ничего не видно.

— Вышла? — спросил голос, пока я осматривала подвал, состоящий из коридора длиной где-то метров шесть, с четырьмя дверями с такими же решетками, по две с каждой стороны.

Окон и даже тусклого света не было. Я кое-как заметила выход из подвала — лестницу в три ступеньки, заканчивающуюся массивной железной дверью.

— Да, — прошептала я.

— Помоги мне освободиться! — скомандовал голос.

Его решетка была рядом с моей.

Я подошла ближе, поднесла керосиновую лампу, чтобы рассмотреть говорившего мужчину, и тут же ахнула.

Лицо у мужчины было обожженным и заросшим неопрятной бородой, а руки вроде бы связаны за спиной. Волосы грязными паклями спускались с плеч. Да и запах… был не особо приятным. Кажется, он не мылся очень давно. А может, это от ведра так пахло? У меня ведь тоже ведро стояло в камере.

— Быстрее! — поторопил меня мужчина, подслеповато щурясь. — Если сюда придут, тебя по головке не погладят за то, что ты сделала с одним из этих работорговцев!

— Работорговцы? — в шоке спросила я, пытаясь понять, как вообще могла оказаться в подвале и откуда взялись самые настоящие работорговцы.

— Тут ключ всего один, — пробормотала я.

— Он один и есть, — ответил мужчина.

— От всех дверей, что ли? — удивилась я.

— Ну да, это же старая Белая усадьба, — ответил мужчина, выделяя последнюю фразу, будто она означала что-то особенное.

Я вставила ключ в замок, и он спокойно провернулся.

— Невероятно, — крякнул мужчина, смотря на меня как на мессию. — Значит, ты и правда Хозяйка «Белой усадьбы».

Мне почудились благоговейные нотки в его голосе…

— Что? — не поняла я и добавила: — Руки помочь развязать?

— У меня кандалы, вставь в них ключ, только так я смогу выбраться.

У мужчины и правда были кандалы, самые настоящие, железные, как на руках, так и на ногах. Я такие только в кино видела — про рабов, которые на галерах работали. Большая цепь от кандалов была приделана прямо к стене. На вид они были очень массивными и тяжелыми. Господи, такими слонов можно спокойно удерживать.

Он даже толком разогнуться из-за них не мог.

Неужели он постоянно в них сидел? Как он в туалет вообще ходил?

Эти хаотичные мысли быстро пробегали в моей голове, пока я вставляла ключ и так же спокойно его проворачивала.

Мужчина начал быстро растирать ноги и запястья. Вышел в коридор, попрыгал немного, похрустел шеей, сделал махи руками.

А затем рухнул передо мной на колени.

— Я готов служить тебе, Хозяйка «Белой усадьбы», верой и правдой до конца жизни, прими мою клятву верности, прошу, — сказал он, смотря на меня снизу вверх с надеждой во взгляде.

— Я не понимаю, о чем ты? — спросила я.

— Поторопись, — ответил мужчина. — Они скоро придут, а я должен тебе помочь.

Я пожала плечами.

Может, он чокнулся, сидя за решеткой? Но, с другой стороны, одна я всё равно не смогу выбраться, особенно если там таких психов, как бугай, что пытался на меня напасть, много. А «верный рыцарь» в моей ситуации совсем не помешает, даже если он не в себе.

— Хорошо, — заикаясь, ответила я. — Клятва принята.

Из моей руки вдруг вырвался белый луч, который попал в мужчину, и тот шумно выдохнул.

Я с ужасом отдернула руку, ожидая, что мой спаситель сейчас упадет замертво, как и предыдущий бугай, но на лице незнакомца, наоборот, расплылась счастливая умиротворенная улыбка, и он с лёгкостью подскочил на ноги, как будто получил убойную дозу энергетика.

— Моё имя Тодор, Хозяйка, — поклонился он, выделяя слово «хозяйка» по-особенному, с легким придыханием и благоговением. — Я должен обыскать вашего обидчика, вдруг при нем оружие какое-то есть, оно нам поможет.

— Л-ладно, — кивнула я и тут услышала какое-то копошение со стороны третьей решетки и неуверенный детский голосок:

— Мама? — прошептал ребенок. — Это ты?

— Алеша? — резко крикнула я, сердцем чувствуя своего сына, и подбежала к третьей решётке, что была напротив.

Но на меня смотрел совершенно другой ребенок.

У моего сына были белые волосы и голубые глаза, а у этого мальчика были черные волосы и карие глаза. И возрастом он был старше.

Моему Алеше было всего шесть, а этому мальчику лет десять примерно.

— Мамочка, да! Это я, твой Алекс! — крикнул ребенок, отчего моё сердце кинулось вскачь.

Я и правда иногда звала моего Алешу на иностранный манер Алексом.

Боже… неужели это и правда он? Это мой Алеша?

Трясущимися руками я вставила ключ, повернула его, а мальчишка бросился ко мне обниматься и захлебываться слезами.

— Мама, мамочка, я знал, что ты придешь за мной, я знал, что не оставишь! — заикаясь, говорил он, уткнувшись мне в грудь и обильно поливая платье слезами. — Ко мне во сне голос приходил, поддерживал, говорил, что скоро тебя ко мне приведет!

Мальчик тоже был очень грязным, заросшим, и от него пахло давно не мытым телом.

— Алеша, а как меня зовут? — тихо спросила я ребенка, чтобы полностью удостовериться в том, что меня не обманывают и это правда он.

— Екатерина. Рина тебя подруги называют еще, — удивился мальчик и, подняв голову, внимательно посмотрел на меня, а затем ахнул и резко отпрянул.

— Что? Я сделала больно? — Я в ужасе посмотрела на свои руки, решив, что случайно задела своего сына.

— Нет, — медленно покачал он головой и тихо сказал: — Ты не похожа на маму, ты не она. Моложе намного. Девчонка совсем. И лицо другое. Волосы, глаза… Но я… я не знаю, но я почему-то уверен, что ты она и есть. Я просто чувствую это здесь.

Алекс положил грязную ладошку на свою грудь.

— Это я! Клянусь, что я! — расплакалась я от счастья и, шагнув вперед, притянула сына обратно к себе.

— Хозяйка, — резко появился рядом Тодор, чем сильно меня напугал. — Прости, Хозяйка, но я нашел в его каморке оружие и должен зачистить весь дом. Дай мне разрешение разобраться с работорговцами.

Я перевела взгляд почему-то на сына, а его лицо вмиг исказило чистой злобой, и мой миролюбивый мальчик вдруг заявил:

— Этих тварей надо всех убить!

— Что ты говоришь такое? — ахнула я.

Мой ребенок не был таким…

Я ведь учила его всегда быть спокойным, рассудительным и не рубить сгоряча. И самое главное — не причинять вред другим людям! Только если защищаешься.

— Ты не понимаешь! — запальчиво выкрикнул мой сын. — Я месяц уже тут сижу, эти гады людей воруют и продают в другие страны. Детей, взрослых! Они изверги. Нас почти не кормили. Постоянно издевались и били. Мама, дай Тодору разрешение, чтобы он с ними разделался!

Моё сердце сжалось от ужаса. Алеша просидел целый месяц! Месяц! Как же так?

Я медленно повернула голову к стоящему рядом мужчине и тихо сказала:

— Если другого выхода не будет, то я разрешаю защищаться и защищать нас.

— Хорошо, — поморщился Тодор и пробормотал себе под нос: — Задача усложняется в разы. Закройте за мной дверь и никому не открывайте, пока я не вернусь.

Я прошла к выходу, открыла ключом дверь, а затем заперла её, когда мужчина выскользнул в коридор.

Почему-то в голове не было ни капли сомнений в том, что он нас просто бросит.

Вернулась к сыну, а он зашел обратно внутрь своей камеры.

— Не бойтесь, — услышала я голос Алеши, — это моя мама. Она нас спасет.

— Всех? — еще один детский голос, но более грубый, ответил моему сыну.

— Конечно, всех, — удивился мой сын. — Это же моя мама.

— А она правда Хозяйка «Белой усадьбы»? — спросил еще чей-то более тонкий и слабый голосок.

Я шагнула внутрь и подсветила пространство.

На меня смотрело несколько перепуганных глазенок.

Это были дети. Они собрались в кучку и жались друг к другу в углу.

Эта камера была раза в два больше моей.

Однако все равно для них она была тесной.

Душу затопила черная ярость.

Кто мог так издеваться над детьми? Какой тварью надо быть, чтобы держать их в таких ужасных условиях? Теперь я и сама не прочь пойти и еще раз попинать того подонка, который валяется там в луже собственной крови, и всех тех сволочей за то, что они сотворили!

Надеюсь, Тодор их всех проучит!

Я насчитала трех мальчишек-подростков, двух девочек возрастом лет восьми и десяти, с совсем маленькими детьми на руках, которым на вид было года два или даже полтора.

Всего семеро, и мой сын — восьмой.

Все дети были очень грязными и одеты в какие-то лохмотья.

— Как вы тут все оказались? — только и смогла спросить я охрипшим голосом.

Алеша подошел и обнял меня.

— Я месяц назад очнулся. Помню, что после операции был, — заговорил он, — думал, брежу. А когда стало получше, то понял, что это уже не бред. Решил, что меня украли, а тебя шантажируют. Помнишь, как в том кино, мы еще смотрели его по телевизору?

Я смогла лишь кивнуть, потому что ответить не получалось, в горле встал комок, а сын продолжил:

— Но мы ведь не богатые, ты же не могла бы много денег за меня дать, наша квартира стоит копейки, сбережений вообще никаких нет, к деньгам в банке у тебя доступа нет, ты же бухгалтер простой. А потом они мне рассказали, что мы попали к работорговцам и они нас продадут в Алилах — это страна такая, в бордель или на работы. Кому как повезет. А еще этот мир не наш, мама.

Я кое-как сглотнула колючий ком в горле.

— Ты очнулся месяц назад? — переспросила я.

— Ага, — кивнул мой сын. — Кажется, я попал в тело другого ребенка и очутился в другом мире. Дети мне сказали, что этот мальчик вроде бы укусил охранника и он его сильно по голове ударил. Все подумали, что мальчик уже умер, а я очнулся. Ты тоже в другое тело перенеслась. Эта девушка появилась здесь вчера, я видел, как её притащили эти нелюди и бросили. Она долго ревела. Потом притихла. А сегодня этот к ней пришел, начал бить. Мы все слышала. Её голос резко оборвался, когда он очередной раз её сильно ударил. А дальше ты знаешь, — спокойным голосом поведал мой сын совершенно фантастическую и одновременно очень страшную историю.

А у меня в голове резко появилось воспоминание, где я поклялась голосу спасти «больной мир» в обмен на сына.

Я встала на колени и посмотрела сыну в карие глаза.

— Мама, я даже не знаю, что хуже, — сказал Алеша, — то ли лежать и постоянно терпеть боль, то ли здесь, в этом грязном подвале, сидеть и мучиться от голода.

Я крепко обняла его и прошептала:

— Я рядом, теперь всё будет хорошо.

— Я знаю, знаю, мамочка, — пробормотал мой ребенок.

Такой отважный, такой сильный, но всё равно ребенок. Не представляю, что он испытал, сидя тут целый месяц. И почему так долго? Почему меня сразу к нему не перенесли?

Когда я услышала шорох, то сразу же подняла голову и увидела мальчишку. Он выглядел чуть старше моего сына, да и ростом был выше. Взгляд мальчика был серьезным, брови сдвинуты на переносице, он настороженно оглядывался, щурясь и пытаясь рассмотреть меня.

А я вспомнила про труп в моей камере.

— Так, вы пока в коридор не выходите, — погромче сказала я детям, — сейчас дождемся Тодора, потом думать будем, что дальше делать, ладно?

— Ты правда Хозяйка «Белой усадьбы»? — спросил мальчик, смотря на меня с сомнением и игнорируя мою просьбу.

— Я не знаю, — пожала я плечами в растерянности. — Меня так Тодор назвал.

— Если ты и вправду Хозяйка, то я хотел бы поклясться тебе в верности, — вдруг заявил ребенок, и я заметила, как сверкнули решимостью его глаза.

Он смело шагнул из камеры и подошел ко мне близко, но с другой стороны, обойдя моего сына. А затем бухнулся передо мной на колени и громко и четко сказал:

— Я готов служить тебе, Хозяйка «Белой усадьбы», верой и правдой до конца жизни, прими мою клятву верности, прошу!

Алеша посмотрел на мальчика с удивлением, но почему-то никак не стал комментировать его поступок и с ожиданием взглянул на меня.

Я услышала, как зашуршали дети, и, повернув голову, увидела, что все они подошли впритык к выходу из своей камеры и смотрят сейчас на меня с затаенной надеждой в глазах и ожиданием чуда.

После всех этих взглядов, полных надежды, само собой, отказать ребенку я не смогла.

Поэтому, немного отодвинув сына в сторону — на всякий случай, а то сама еще не понимаю, как работает этот белый свет, что льется у меня из руки, — я положила ладонь мальчику на голову и так же громко и четко ответила:

— Клятва принята.

И сама еле удержалась, чтобы не откинуть руку в сторону, потому что из ладони опять вырвался свет, озаряя мальчика.

На его лице появилась блаженная улыбка.

А на лицах остальных детей — настоящее благоговение вперемешку с шоком. Кажется, никто из них не верил в то, что я эта самая «Хозяйка». Знать бы еще, что это такое…

Мальчик поднялся с колен и смотрел на меня, как на ожившего Деда Мороза. Даже немного не по себе стало.

— Моё имя Цедрик, — ответил он, медленно приходя в себя и оглядываясь по сторонам, словно только-только понял, где находится и что вообще произошло.

— Меня зовут Рина, — сказала я, заодно представляясь всем детям.

Я думала, они сейчас все начнут падать передо мной на колени, но те продолжали ошарашенно на меня смотреть. Кроме самых маленьких. Малышки просто прижимались к своим сестрам и вроде бы даже спали.

Я заметила, что девочкам было тяжело держать их на руках, но они все равно мужественно продолжали это делать, еще и старались прятаться за спинами двух мальчишек — рыжеволосых близнецов.

— Ну что, — вздохнула я, — давайте знакомиться? Как я уже сказала раньше, моё имя Рина, а как ваши как имена?

— Ромик, — ответил один из рыжих близнецов.

— А я Дин, — ответил второй и, сдвинувшись в сторону, немного толкнул вперед маленькую девочку лет восьми с ребенком на руках, — это Сатия с Флиной.

— А это Мариша с сестрой Крилой, — представил вторую девочку Ромик, также сдвигаясь немного в сторону.

— Ну вот и познакомились, — преувеличенно бодро ответила я. — Планы у нас на данный момент простые…

— Кусить, — пробормотала малышка, что сидела на руках у Мариши, которую она, видимо, устала держать и опустила на ноги.

— Тш-ш, — прошипела на неё девочка.

— Мы все кушать хотим, мам, — вдруг отозвался Алеша. — У него там в каморке должна быть еда какая-то. Нас еще не кормили сегодня.

Сын потянул меня за руку в четвертую, как я думала, камеру, но это на самом деле и не камера была, а как раз каморка охранника, труп которого лежал сейчас в моей клетушке. Это её, значит, Тодор и обыскивал, а я слишком растерялась и даже не поняла, о чем он мне говорил.

Я автоматически двинулась за сыном, подхватив с пола керосиновую лампу.

В каморке еда действительно нашлась. Правда, едой это можно было назвать с большой натяжкой. Хлеб, разделенный на десять частей, который был, видимо, приготовлен для всех узников, и вода.

Похоже, что бугай не находился толком в этой камере, потому что здесь, кроме стола, на котором и стояла кастрюля с хлебом, а также кружки с водой, ничего больше не было.

Я раздала ребятишкам по куску хлеба и сама решила подкрепиться. А то неизвестно, сколько сил мне еще понадобится.

Дети вышли из камеры и, усевшись на пол, начали есть хлеб.

Я не стала им говорить, чтобы они вернулись обратно. А то там запах был не очень приятным, да и вообще… думаю, они там насиделись уже.

У самой маленькой, видимо, еще зубов не было, и поэтому сестра размочила ей корку в воде и сунула в руку, а сама быстро съедала свой кусок, пока малышка обсасывала свой.

У меня сердце сжалось от этого зрелища.

В жизни никогда не думала, что увижу что-то подобное.

Постаралась засунуть свою жалость куда подальше. Сейчас детям не это нужно, сейчас им нужно выйти отсюда живыми и невредимыми.

А остальное всё потом.

— Думаешь, Тодор нас бросил? — вдруг тихонько прошептала Мариша, толкнув одного из близнецов в бок.

— Не мог, — ответил ей тот уверенно, — если клятву Хозяйке дал, то уже не бросит. Надо просто ждать. Тодор — касит, он их быстро всех уделает. Думаешь, зря они его в кандалах держали? Боялись они его.

— А кто такой касит? — заинтересовалась я.

— Ты не знаешь? — удивился мальчик. К сожалению, разобраться, кто из близнецов кто, я не могла. Слишком уж сильно они были похожи.

— Ты не слышал, что ли? — недовольно ответил второй близнец. — Не из нашего мира они оба. Алекс же говорил. А ты всё: «Брехун, брехун».

— Я думал, ему по голове треснули и он того. — И рыжик покрутил пальцем у виска. — А теперь-то понятно, что пришлые они, из богов.

— Ребята, мы не боги, — недовольно высказался Алекс, — мы просто из другого мира. Вот и всё.

— Так вы расскажете, кто такой касит? — решила сменить я странную тему, к которой пока еще сама не была готова морально.

— А, так это воины такие, — ответил мальчик. — Императорские. Особенные. Личные телохранители.

— Лучшие из лучших, — почему-то с грустью вздохнул Цедрик, который всё это время молчал. — Я мечтал когда-то в каситы попасть, да не судьба.

— Ясно, — выдохнула я, мысленно немного успокаиваясь и надеясь на то, что Тодор действительно нас не бросит и сможет одолеть всех злодеев.

Труп в моей камере не давал мне покоя, поэтому я подошла к своей решетке и закрыла её на замок. Не хватало еще ребятишкам увидеть его…

Я села рядом с сыном прямо на пол, благо тот был из досок, а спиной откинулась на решетку и начала ждать. Сын подполз ко мне поближе и прижался сбоку.