Темные воды

Эльвира Коваленко, 2023

Нарушен покой тихого провинциального городка Вудвилла – в реке находят труп девятнадцатилетней Элизабет Майерс, и теперь местному шерифу Дагу Мерфи предстоит расследовать убийство. Но как быть, если в деле нет ни свидетелей, ни улик, ни возможных мотивов? Как быть, если зло, проникшее в город, куда страшнее худшего ночного кошмара? Даг Мерфи еще только в начале самого сложного в жизни расследования, но слишком многое поставлено на карту, и он во чтобы то не стало должен найти убийцу.

Глава III

Кое-что о Лиззи

Даг остановился перед входом в закусочную и задержал взгляд на полинявшей красной вывеске: «Теплые пышечки». Его всегда раздражало это название, о чем только думал владелец, когда давал имя своему заведению? Он что, в самом деле не замечает, насколько двусмысленно оно звучит?

Эта забегаловка стояла здесь еще с тех пор, как Даг был ребенком. Здание порядком обветшало, но в здешнем захолустье было не так много вариантов, поэтому он сам и другие горожане продолжали время от времени сюда захаживать. В конце — концов, еда была свежей, а полы чистыми, недаром старик Холл гонял своих работников. Много денег закусочная своему хозяину не приносила, однако кое-как все же держалась на плаву.

Войдя внутрь, Даг осмотрелся. Народу было немного, занято только два столика, да еще одна женщина стояла у стойки, пока Джон Парсонс собирал для нее заказ.

Даг встал за ней в очередь. Когда женщина забрала кофе и сэндвич и отошла от стойки, Даг поприветствовал юношу:

— Здравствуй, Джо!

— Здравствуйте, шериф Мёрфи. — Юноша выглядел подавленным. Лицо осунулось, под глазами темнели круги.

— Ну как ты, дружок?

Джо только покачал головой и поджал тонкие губы.

— Зачем же ты сегодня вышел на работу, неужели тебя некому было подменить? Или это старик Холл опять лютует?

— Честно говоря, я сам вызвался — мне так лучше. Не хочу сейчас оставаться без дела.

— Что ж, понимаю… Джо, мне нужно задать тебе несколько вопросов по поводу Элизабет. Не мог бы ты уделить мне немного времени?

— Конечно, шериф. — Джо обернулся и крикнул куда-то за спину: Тед, подмени меня ненадолго, приехал шериф Мёрфи, мне надо с ним поговорить!

Из глубины кухни показалось недовольная физиономия Теда и пробубнила что-то себе под нос.

— Шериф, хотите что-нибудь выпить? — спросил Джо.

— Кофе пожалуйста. Без молока.

Джо снял фартук и повесив его на крючок на стене, еще раз обратился к коллеге:

— Тед, сделай, пожалуйста, нам с шерифом два черных кофе.

Из недр кухни снова показалась Тедова физиономия, и одарив шерифа и Джо испепеляющим взглядом, вернулась восвояси. Однако вскоре Тед уже оказался за стойкой и начал возиться с кофеваркой.

Тем временем, Даг и Джо прошли в глубь закусочной и заняли свободный столик у окна. Даг положил перед собой черный блокнот и раскрыл его на чистой странице, затем вытащил из кармана ручку и обратился к юноше:

— Итак, Джо, давай начнем?

— Конечно.

— Ты ведь был молодым человеком Элизабет Майерс, верно?

— Да, все верно.

— И давно вы начали встречаться?

— Два года назад, еще в старшей школе. — Джо вытащил из пластикового держателя бумажную салфетку и принялся скручивать ее в трубочку. Руки его едва заметно подрагивали, раньше Даг за ним такого не замечал.

— Какие у вас были отношения в последнее время, ссорились часто?

— В основном хорошие. Конечно, случалось и поссорится, но мы любили друг друга и хотели пожениться… — салфетка в руках Джо порвалась и он вздрогнул.

— Да, Роуз говорила мне… сожалею, что так вышло, Джо, — произнес Даг.

— Спасибо.

Юноша аккуратно расправил половинку разорванной салфетки и принялся складывать из нее то ли самолетик, то ли кораблик, но бумага сильно истрепалась, поэтому вскоре Джо бросил это занятие и отвернулся к окну.

— Джо, скажи, пожалуйста, что ты делал позавчера вечером начиная с половины десятого и до двенадцати?

— Я был дома, мы с отцом смотрели бейсбол.

— Он сможет это подтвердить?

— Да, разумеется. И мама сможет, она тоже была дома.

— Что ж, это хорошо. Но почему ты не пошел на вечеринку Карен Уайлд вместе с Элизабет?

Джо пожал плечами.

— Не думаю, что был там желанным гостем. То есть меня вроде как пригласили, но мы с Карен не очень-то ладим, и я прекрасно понимал, что она позвала меня лишь для того, чтоб не обидеть Бет.

— Не очень ладите, но почему? — Даг сделал запись в своем блокноте.

— Сказать по правде, мне она всегда казалась высокомерной пустышкой… Не знаю, зачем Бет вообще с ней дружила, они же абсолютно разные! Наверное потому, что даже в самых плохих людях Бет умела находить что-то хорошее. Даже в Карен. С самого детства, сколько ее помню, Карен ходила по школе, словно королева. Вечно задирала слабых, плела интриги. Мне кажется, она просто использовала Бет. Я часто говорил ей об этом, но это всегда только приводило к ссорам. Они дружили с пеленок и Бет даже слышать не хотела ничего плохого о Карен. Говорила, что она на самом деле не такая, какой хочет казаться окружающим, и если бы я согласился узнать ее поближе, то изменил бы свое мнение. Если бы только я ее послушал, и мы вместе пошли на ту чертову вечеринку, то Бет была бы сейчас жива!

Даг хотел было возразить или ободрить юношу, но Джо устало вскинул руку, предупреждая его попытку:

— В любом случае, теперь уже поздно об этом думать… В общем, мы с Карен вроде как заключили пакт о ненападении. Не вслух, разумеется. Просто старались не попадаться лишний раз друг другу на глаза, но если все-таки случалось, держались в рамках приличий. Мне не хотелось ставить Бет в сложное положение, вот я и не пошел.

Даг понимающе кивнул.

— А что насчет настроения Элизабет? Вчера Роуз сказала мне, что последние две недели ее дочь была чем-то подавлена. Ты ничего такого не замечал?

Плечи Джо едва заметно дрогнули.

Даг подался вперед:

— Ты что-то об этом знаешь?

— В общем, да. Примерно с месяц тому назад Бет мне кое-что рассказала. — ответил Джо, нахмурившись.

— И что же?

— Она сказала, что ей кажется, будто за ней кто-то наблюдает.

Даг выпрямился и внимательно посмотрел на Джо. Юноша выглядел напуганным. Неужели он говорит правду?

В этот момент к столику подошел Тед и молча поставил перед ними две чашки кофе. Когда он удалился, Даг мысленно порадовался, что Тед был немногословным малым, а кроме того не слишком усердным. Меньше всего Дагу хотелось сейчас терпеть возню или, хуже того, болтовню услужливого официанта. Слишком много вопросов роилось в его голове и Дагу не терпелось их задать.

— Так что ты имел в виду, Джо? За ней следили? Когда и как она это обнаружила?

— В том-то и дело… Она не обнаружила. Она ничего не могла толком объяснить, это было скорее ощущение. Например, Бет рассказывала, что иногда по вечерам, когда она бывала одна в комнате, у нее вдруг появлялось чувство, что там есть кто-то еще. Как будто за ней наблюдают. Ощущала чье-то присутствие совсем близко. Тогда она начинала проверять шкафы, смотрела под кроватью, выглядывала в окно и в коридор, но никого не находила… Она боялась, что сходит с ума. А еще боялась одна возвращаться домой, когда стемнеет. Говорила, что ей иногда кажется, будто за ней кто-то идет.

— Слышала шаги?

Даг сделал глоток кофе и поморщился — холодное и водянистое месиво в чашке невозможно было пить. Все-таки немного усердия Теду бы не повредило.

— Нет, просто невнятные шорохи, а порой как будто вздохи. Но, оборачиваясь, она никого не видела, разве что неясную тень в отдалении, которая вот только была, и тут же исчезала. Сама Бет говорила, это было настолько мимолетно, что она сомневалась, действительно ли что-то заметила или ей со страху померещилось.

— А что обо всем этом думал ты? Замечал что-нибудь, когда был с ней рядом?

— Да, сложно сказать. Я точно не считал ее сумасшедшей. Скорее слишком впечатлительной, но это ведь нормально для девушки. В то, что за ней на самом деле кто-то следит, я не верил. Уж больно все было туманно, одни ощущения. В любом случае я не хотел, чтобы она зря волновалась и всегда провожал ее домой после работы. И ничего подозрительного не замечал, да она и сама говорила, что когда я рядом, все ее страхи сразу отступают. Я тогда думал, что Бет просто переутомилась. Наш босс в последнее время лютует, а Бет еще и занималась по вечерам. Хоть она и не пошла в колледж, из-за состояния миссис Майерс, но совсем отказываться от мечты не собиралась. Лиз верила, что когда мы поженимся и поднакопим денег, то сможем уехать вместе с ее мамой поближе к какому-нибудь муниципальному колледжу, и тогда она сможет наконец продолжить учебу. Для этого она каждый вечер после работы по два часа проводила за учебниками. В общем, я решил, что это просто ее страхи. Но, как выяснилось, зря… Это из-за меня она умерла, да шериф? Надо было идти в полицию, вместо того чтобы убеждать Бет, что ей все это кажется?

Джо смотрел на Дага влажными глазами. Он, конечно, хотел, чтобы шериф его разубедил и Даг попытался, как мог:

— Честно говоря, Джо, это вряд ли что-то изменило бы. Услышав такую историю, что бы я, по-твоему, сделал? Начал расследование? Но на каком основании? Сама Элизабет ничего толком не видела, ты тоже. У вас на руках не было никаких доказательств. Скорее всего, я бы просто отправил впечатлительных ребятишек домой.

Джо откинулся на спинку и шумно выдохнул. Видимо, парня действительно мучила совесть, ведь кроме него, возможно, никто не знал о грозящей Элизабет опасности.

Несмотря на то, что Даг только что сказал Джо, на деле он поступил бы иначе. Но какой смысл говорить об этом теперь, все равно уже ничего не исправишь. В своей работе Даг более всего полагался на интуицию, и за годы службы этот подход себя оправдал. Поэтому, увидев по-настоящему напуганную девушку, Даг вполне мог поверить ей на слово. Он достаточно давно знал Элизабет, чтобы не заподозрить в ней параноика. Вряд ли он официально приставил бы к ней охрану, но сам тайком понаблюдал бы из машины за ее домом пару ночей. Ведь если какой-то маньяк вздумал преследовать девушку, ее плечистый парень спортсмен или полицейский эскорт разумеется спугнут его. В то же время, не имея повода опасаться быть схваченным, преступник проявил бы себя рано или поздно, и тогда уж Даг бы его не упустил. Но он не осуждал юношу. Кого угодно могли сбить с толку подобные истории. В конце концов, даже не поверив своей невесте, Джо исправно провожал ее до дома каждый вечер. Однако, стоило девушке один раз остаться без его присмотра, и ее сразу убили. Кто-то явно преследовал Элизабет, в этом она не ошибалась. Судя по всему, она и в самом деле заметила слежку, и случалось это неоднократно. В итоге, что неудивительно, Элизабет начала бояться собственной тени, ей стало мерещиться, что кто-то прячется у нее в комнате, и реальная угроза приобрела очертания параноидального бреда. Поэтому Джо не сумел понять, что Элизабет говорит правду.

***

За окном кабинета сгущались сумерки. На столе перед шерифом, аккуратно разложенные по пакетам, лежали вещи, принадлежавшие покойной Элизабет Майерс: телефон, потрепанная речной водой двадцатка, обнаруженная в кармашке ее сарафана, пара золотых сережек и цепочка с подвеской в форме четырехлистного клевера. Когда-то давно эту подвеску носила Роузи, еще будучи школьницей. Даг хорошо помнил, как красиво она сияла на загорелой груди девушки. Глядя на упакованные в целлофан предметы, он размышлял.

Это преступление определенно не было совершено с целью наживы — убийца не забрал ни денег (пусть сумма и небольшая), ни того, что можно было хоть как-то сбыть. Насиловать жертву не стали. Исходя из этого можно сделать вывод, что целью убийства было само убийство. Но могла ли эта девочка настолько основательно перейти кому-то дорогу? На данном этапе Даг сильно в этом сомневался. Сейчас он более всего склонялся к версии с маньяком. Главный вопрос заключался в том, был ли это заезжий «гастролер», убравшийся из города сразу после убийства, или же социопат завелся среди жителей Вудвилла? Если верно первое предположение, то скорее всего, подобное не повторится, но и шансы поймать преступника в этом случае не велики. Если же это сделал кто-то из местных, дав волю свой темной сущности, то жди беды…

В дверь постучали.

— Кто там? Войдите!

— Привет, Мёрфи! — В кабинет зашел Сэм Дженкинс, и сняв шляпу, привалился к дверному косяку. — Ты что здесь делаешь так поздно, домой не пора еще?

Даг потер пульсирующие виски:

— Да, я как раз собирался. Не желаешь заехать в «Берлогу», опрокинуть пару стаканов?

Дженкинс потупился и нехотя пробормотал сквозь густые усы:

— Да нет, я уже позвонил Люсиль, предупредил, что выезжаю. Лучше ехать прямиком домой, ты ведь ее знаешь. Начнет еще названивать…

Даг не смог сдержать улыбки. И как эта маленькая, хрупкая женщина, ростом едва ли выше пяти футов³, умудряется уже двадцать лет с такой легкостью верховодить своим здоровяком мужем, к тому же еще и копом.

Сэм поспешил перевести тему и, бросив взгляд на стол шерифа, нашел спасительную соломинку.

— Как продвигается расследование убийства Майерс, есть новости? — поинтересовался он, усевшись на стул напротив Дага.

— Что тебе сказать, улик никаких, мотивы не ясны, подозреваемых — ноль. А так все прекрасно, дело почти раскрыто! — невесело усмехнулся Даг.

— Да, непростое дельце… — Сэм задумчиво побарабанил пальцами по столу. — А ты еще не говорил с этим ее парнем из «теплых пышечек»? Сам знаешь — если убили человека, первым делом под подозрением супруг. Ребятки, конечно, не были женаты, но суть от этого не меняется.

— Пообщался с ним еще утром. У парня железное алиби, я проверил. Да честно говоря, если бы и не было, не думаю, что заподозрил бы Джо, не похож он на убийцу.

— Что ж, может это и не Джо, но лично мне кажется, что искать нужно среди близкого круга.

— Это почему же? — Даг с любопытством взглянул на своего помощника.

Сэм пожал плечами и произнес:

— Согласно отчету эксперта, в крови жертвы не обнаружено никаких психотропных препаратов, так?

— Так.

— При этом из телесных повреждений у нее только синяки на щиколотках. И если допустить, что это и в самом деле последствие связывания, а сама жертва находилась в сознании, то остается вопрос, где другие травмы. Ведь прежде чем связать человека, его надо поймать, повалить, и в процессе яростного сопротивления обмотать веревками… ну или чем там ее обматывали. Так почему синяки остались только на ногах?

— Потому что жертва знала убийцу и до последнего не ощущала опасности, ты к этому ведешь?

— Майерс вполне могла встретить знакомого, который поджидал ее на берегу, заранее заготовив все необходимое. Они немного посидели на травке у воды, перекинулись парой слов, а затем… затем быстрым движением он накинул ей на ноги петлю и затащил в воду. Бедняжка и понять-то ничего не успела.

Даг нахмурился.

— Ерунда какая-то… Я бы скорее предположил, что преступник был вооружен, и потому жертва не сопротивлялась. И если быть совсем уж честным, мне вообще не верится в историю с веревками. Когда я пытаюсь все это себе представить, ничего толкового у меня не выходит. Вот если бы ты собрался кого-то утопить, ты бы стал возиться с петлей? Зачем такие заморочки?

— Я, знаешь ли, никого никогда не топил, почем мне знать, что на уме у маньяка. Может, связывание это его фетиш.

— Так ты тоже считаешь, что это дело рук маньяка?

— Похоже на то.

Они немного помолчали. Казалось, тема для разговора была исчерпана, но Дженкинс не спешил уходить.

— Тебя там Люсиль, случаем, не потеряет? — полюбопытствовал Даг.

— Да, я как раз собирался выезжать. — Казалось, Сэм хотел еще что-то сказать, но передумал.

Он встал из-за стола и, надев свою шляпу, направился к выходу. Потянув за дверную ручку, вдруг обернулся и произнес: Кстати Даг, Меган видели в городе. Я подумал, что лучше мне тебя предупредить.

Даг почувствовал, как сердце гулко забилось в груди, когда Сэм произнес это имя. Он с усилием проглотил подкативший к горлу ком и спросил насколько возможно спокойным голосом:

— Когда она вернулась?

— Вчера вечером. Соседи видели, как она парковалась возле своего дома. Говорят, приехала с багажом, видимо, надолго.

— Ты не знаешь, что ей нужно?

— Вроде бы по каким-то вопросам собственности. Поговаривают, она хочет продать родительский дом, но это только слухи, не знаю, насколько им можно верить.

Даг кивнул и произнес ровным голосом:

— Что ж, спасибо, что сообщил, Сэм. Если не возражаешь, мне еще нужно поработать над делом, а тебя вот-вот хватится Люсиль…

— Да-да, ты прав! — Сэм посмотрел на свои часы, и уже было вышел из кабинета, но в дверях помедлил.

— Ты ведь в порядке, Даг? Если хочешь, я предупрежу Люсиль, и мы с тобой посидим немного в «берлоге».

— Спасибо Сэм, я в норме. Правда. — Даг произнес это тоном, не допускающем возражений и на лице Сэма отразилось облегчение. Дага это нисколько не удивило, он был знаком с Люсиль много лет и прекрасно знал, чего стоило бы Сэму подобное неповиновение.

Как только дверь за помощником шерифа захлопнулась, на Дага волной нахлынули воспоминания. Перед его мысленным взором возникла последняя встреча с Меган так, будто это было вчера, а не два года назад. Больничная палата. Переплетение трубок и капельница с прозрачным раствором. Рассеченная бровь, вспухшая посиневшая скула. Все лицо так сильно отекло, что в нем практически невозможно было узнать прежнюю Мегги. Она говорила медленно и немного неразборчиво из-за отека.

— Даг, сегодня ты навещаешь меня в последний раз.

— Что ты такое говоришь? Конечно не в последний! Я буду приходить каждый день, пока ты полностью не поправишься! Потом я заберу тебя домой и мы снова заживем как раньше.

— Нет, ты не понимаешь… — Меган отвернулась к окну. Со стороны больничного двора доносилось радостное щебетание птиц, солнце заливало подоконник и стоявшую на нем вазу с маргаритками. В таком освещении каштановые волосы Мегги отливали золотом.

Она вздохнула и произнесла:

— Сегодня я попрошу, чтобы тебя больше ко мне не пускали.

Даг не поверил своим ушам.

— Ты о чем, детка? Я тебя утомил? Если хочешь, я могу приезжать пореже, но…

Меган повернулась к Дагу и взгляд ее был полон холодной решимости:

— Нет, Даг. Я хочу, чтобы ты перестал приезжать совсем.

— Мегги, неужели ты винишь меня в случившемся? — Дага это нисколько бы не удивило, потому что сам он точно винил во всем себя.

— Даг, у меня нет больше ни сил ни желания разубеждать тебя. Ты и сам знаешь, что это не так. Просто, то что произошло, это не твоя проблема, тебя это не касается.

Так вот значит из-за чего все это! Сначала Дагу показалось, что Меган злится на него, но теперь стало ясно, что дело было в ее гордости. Мегги взбрело в голову, что она станет для него обузой.

— А кого касается, Мегги, кого? Я люблю тебя, детка, и уж конечно это и моя проблема тоже!

Меган упрямо поджала губы и тут же поморщилась от боли.

— Даг, не надо пытаться меня переубедить, мы оба знаем, что это бесполезно.

Это была правда, Даг слишком хорошо ее знал. Мегги была столь же упрямой, сколь и гордой. И если уж она что-то вбивала себе в голову, сдвинуть ее с выбранного курса было невозможно. И все же, Даг попытался воззвать к ее разуму:

— Мегги, милая, я говорил сегодня с твоим врачом, знаешь, что он мне сказал? У тебя сломано бедро, два ребра… — голос Дага дрогнул, но он тут же взял себя в руки и продолжил спокойно и рассудительно:

— сотрясение мозга, не говоря уже об ушибах и гематомах по всему телу. Лечение не закончится даже после выписки. Тебе понадобится реабилитация, которая займет не меньше полугода. А еще пластика лица, и док сказал, одной операцией тут не обойтись. Твоя страховка все это не покроет. Что ты собираешься делать, ты ведь даже не сможешь вернуться на работу?

Он коснулся ее плеча и мягко произнес: «Детка, просто позволь мне помочь тебе, вместе мы со всем справимся!»

Лицо Меган ожесточилось и Даг понял, что движется в неверном направлении.

— Даг, кем ты себя возомнил, моим мужем? Мы были вместе всего четыре месяца, прекрасных четыре месяца и спасибо тебе за них, но теперь все. Завтра ко мне приедет сестра. Она будет за мной ухаживать, пока мне не станет лучше, и как только меня выпишут, я уеду с ней в Даллас… Мы больше не увидимся.

Даг осторожно взял Мегги за руку. Ему показалось, что ее кисть как будто стала меньше. Она безжизненно покоилась в его руке, словно раненая птица — Меган не пыталась ее отнять, но и не отвечала на его пожатие.

— Мегги, я ничего не понимаю… Ты больше меня не любишь?

Меган снова отвернулась к окну и тихо произнесла:

— Люблю — ее пальцы на мгновение сжали его ладонь, после чего она высвободила руку.

— Так в чем же дело? Ты не сердишься на меня, ты меня любишь, но ты больше не хочешь меня видеть? — ноздри Дага раздувались в такт участившегося дыхания. Он знал, что не имеет права злиться на Меган и все-таки злился. Сейчас он почти ее ненавидел. Зачем она так поступает с ним? В глубине души он знал ответ на этот вопрос. Даг не стал поднимать эту тему, но доктор Пайк, судя по всему, уже успел обсудить с Меган перспективы выздоровления. По его мнению, с большой долей вероятности, ей грозила инвалидность.

Конечно, именно эти новости и привели ее к мыслям о разрыве. Меган вбила себе в голову, что Даг останется с ней из чувства долга или из жалости. Что он будет вынужден ухаживать за ней в течении всей реабилитации, а в итоге еще окажется с инвалидом на руках. Она не хотела обременять Дага и думала, что поступает так ради его же блага. Вот только для него все обстояло иначе. Даг не успел сделать Мегги предложение, ведь они провели вместе совсем немного времени, но едва ли не с первого их свидания, он знал, что однажды женится на этой женщине. Никогда прежде он не испытывал ничего подобного. Даг по настоящему любил Мегги, и конечно, она никак не могла стать для него обузой. Вот только как ее в этом убедить? В последующие годы Даг будет раз за разом прокручивать в памяти этот разговор, пытаясь подобрать слова, которых не сумел найти в тот день.

Теперь же Дага охватил какой-то беспомощный гнев. Все его доводы отлетали как от брони, Меган оставалась непреклонной.

В конце концов, в пылу обиды, она выпалила сквозь слезы:

— Как ты не понимаешь, дело не в том, что я не хочу тебя видеть, я не хочу, чтобы ты видел меня!

— А чего я хочу, тебя не волнует?

Меган отвела взгляд и тихо проговорила:

— Мы были вместе совсем недолго, скоро ты меня забудешь!

— Может быть, для тебя это и просто, — угрюмо произнес Даг, — но я точно не смогу.

— Сейчас ты меня ненавидишь, но придет день и ты поймешь, что это было правильное решение.

Даг предпринял еще несколько попыток ее образумить, но успеха они не возымели. Меган переутомилась, по всему было видно, как тяжело в ее состоянии дался ей этот разговор. Голос был еле слышен, губы дрожали, лицо стало белым, почти как простыни, на которых она лежала.

— Даг, прошу тебя, не усложняй! Мне и так больно, неужели ты не понимаешь?

В конце концов Даг уступил, просто потому, что больше не хотел ее мучить. Он решил, что завтра попробует поговорить с ней еще раз, но Меган не дала такой возможности. Она сдержала обещание и на следующий день медсестра не пустила Дага в палату. Он хорошо помнил то утро, помнил, как кричал на ни в чем неповинный персонал, и как уже выйдя на парковку, обнаружил, что все еще сжимает в руках букет маргариток, любимых цветов Мегги. В бешенстве он ударил им по капоту своего автомобиля. В воздухе взвилась вереница белых и розовых лепестков. Даг сел в машину и, с силой хлопнув дверью, уехал прочь от больницы.

Первое время он еще тешил себя надеждой, что Меган передумает, но этого так и не произошло. Она не отвечала на его звонки и сообщения, а сразу после выписки уехала с сестрой в Техас, как и обещала.

И вот теперь, по прошествии двух лет, когда он наконец перестал думать о ней едва ли каждый день своей бестолковой жизни, Мегги зачем-то вернулась. Что ей было нужно? Попытается ли она с ним связаться? Как бы там ни было, для него все в прошлом. Он больше ничего не хотел знать об этой женщине… Однако, едва лишь Сэм произнес ее имя, как память вновь принялась прокручивать перед ним обрывки воспоминай, как заезженную кинопленку. И хотя Даг видел это кино уже сотни раз, оно все еще завораживало с прежней силой. В памяти всплывали какие-то мелочи, казалось бы, не имеющие никакого значения, например, как уходя на работу, он целовал Мегги, еще спящую, в уголок рта, и она улыбалась сквозь сон. Вспоминал тепло ее тела в своих объятиях, нежность бархатистой кожи. Как мило она щурилась от удовольствия, пригубив свой утренний кофе, совсем как кошка, которую почесали за ушком.

***

Даг сидел на краешке дивана в просторной белой гостиной и пил кофе из изящной фарфоровой чашки. Он не мог отделаться от ощущения, что случайно забрел на кукольное чаепитие — собственные пальцы казались ему слишком большими для тонкой фарфоровой ручки. Взгляд его рассеянно блуждал по стенам, увешанным картинами, преимущественно пейзажами, хотя в центре комнаты над мраморным каминным порталом имелся один портрет — на нем была изображена красивая женщина с рыжими волосами и холодным взглядом, одетая в зеленое атласное платье. Какое-то время он разглядывал портрет, затем его внимание привлекли большие напольные часы с маятником в противоположном углу комнаты, по-видимому антикварные. Фигурные стрелки на циферблате указывали, что уже без десяти одиннадцать. Значит, он ждет двадцать минут, а Карен Уайлд так и не изволила спуститься, хотя ее родители сами назначили встречу на половину одиннадцатого. Едва Даг подумал об этом, как за его спиной послышалось цоканье каблуков и, обернувшись, он увидел женщину с портрета.

— Здравствуйте, мистер Мёрфи, я Эмили Уайлд, мы с вами говорили по телефону. Как и договаривались, я буду присутствовать при вашей беседе с моей дочерью.

Даг поднялся с дивана и миссис Уайлд протянула ему свою холеную руку. Они обменялись рукопожатиями и женщина устроилась в одном из кресел напротив.

Чтобы прекратить мучительную возню с неудобной чашкой, Даг опустошил ее одним глотком и поставил на стеклянный столик, стоявший перед диваном.

— Марта, подойди, пожалуйста, на минутку, — позвала миссис Уайлд, и мгновение спустя в дверях показалась горничная, встретившая Дага, когда он пришел.

— Да, мэм?

— Принеси мне пожалуйста стакан холодного чая, а нашему гостю… — миссис Уайлд обратилась к Дагу:

— Что бы вы хотели, мистер Мёрфи?

— Ничего не нужно, спасибо.

— Совсем ничего? Может быть, еще чашечку кофе?

— Нет, благодарю.

Марта подошла к столику и забрала пустую чашку. Даг с облегчением проводил ее взглядом и поудобнее устроился на диване.

Миссис Уайлд взглянула на часы и покачав головой, произнесла:

— Нет, это уже никуда не годится.

Тем временем горничная вернулась с холодным чаем. Поставив стакан на столик, она собралась выйти из гостиной, но миссис Уайлд ее задержала:

— Марта, поднимись, пожалуйста к Карен и передай, чтоб она поторопилась. Мы не можем ждать ее тут весь день. —

— Конечно, мэм. — Горничная вышла из комнаты и вскоре после этого на лестнице послышался звонкий девичий смех. В комнату впорхнула Карен Уайлд. Она прижимала к уху мобильный телефон и весело смеялась, обнажая в улыбке белоснежные зубы.

Даг тут же отметил про себя сходство матери и дочери. Карен была такой же высокой, как и Эмили, с такими же рыжеватыми вьющимися волосами и холодной синевой глаз. В отличии от матери, ее нельзя было назвать красавицей в классическом понимании, но во всем облике девушки сквозило благородство. Одета она была в белый теннисный костюм, на плече висел бежевый чехол с ракеткой.

Карен опустилась в кресло, стоявшего по соседству с тем, в котором сидела ее мать, а чехол поставила у ног. Миссис Уайлд неодобрительно посмотрела на дочь и поджав губы принялась теребить висевший на шее жемчуг.

«Да, конечно, дорогая, позже еще поговорим!» — Карен отложила мобильник и протянула шерифу руку. Дага удивило ее уверенное, взрослое рукопожатие.

— Здравствуйте, шериф!

— Здравствуй, Карен!

— Простите, что задержалась — неотложные дела. Вы хотели со мной поговорить?

Даг пристально посмотрел на девушку. Она врала ему глядя в глаза, после того, как мгновение назад демонстративно щебетала при нем по телефону, и при этом в ее взгляде не читалось и тени смущения.

— Да, я хотел задать тебе несколько вопросов об Элизабет Майерс и подробностях того вечера, когда ее обнаружили мертвой.

— Конечно, шериф, постараюсь вам помочь.

— Что ж, тогда приступим. В вечер убийства тут была вечеринка, не так ли?

— Да, все верно, я отмечала свое двадцатилетие.

— Сколько человек пришли на праздник?

— Около двадцати… двадцать два, если быть точной.

Даг внес запись в заранее приготовленный блокнот и спросил:

— Ты сможешь дать мне список гостей?

— Да, без проблем, могу выслать его вам на электронную почту или в мессенджер.

— На почту будет удобнее. — Даг вытащил из кармана пиджака визитку и протянул ее Карен. — Во сколько пришла Элизабет Майерс?

— В районе половины седьмого.

— Как тебе показалось, во время вечеринки, она вела себя как обычно, ты не заметила ничего странного?

— Заметила, она была намного тише обычного.

— Она казалась подавленной или может быть напуганной? Джон Парсонс сказал, что в последнее время Элизабет испытывала тревожность.

Взгляд Карен сделался задумчивым:

— Да, вы знаете, в последнее время Лиз действительно казалась какой-то нервной. Она ведь потому так рано и ушла. Не хотела слишком поздно возвращаться через мост.

— Через мост? Она прямо так и сказала? — спросил Даг, нахмурившись.

— Ну, да. Недавно она мне кое-что рассказала про этот мост… кое-что очень странное.

— Что именно? Не могла бы ты поподробнее припомнить тот разговор.

— За пару дней до дня рождения, Лиз позвонила мне. Было уже довольно поздно, около одиннадцати вечера. Я удивилась, потому что обычно она так поздно не звонит. Голос у нее был взволнованный, но ничего особенного она не сказала. Мы поболтали минут сорок о том о сем, обсудили предстоящую вечеринку и за разговором она как будто немного успокоилась. Мне захотелось спать и я стала прощаться, но Лиз попросила еще немного с ней поговорить. Это показалось мне странным, я решила, что она что-то не договаривает и потребовала объяснить, что стряслось. Лиз рассказала.

В тот вечер она возвращалась домой после смены в «пышках» и когда шла по мосту, услышала, как кто-то позвал ее по имени. Она обернулась, но никого не увидела. Тогда Лиз пошла дальше, но кто-то снова произнес ее имя и на этот раз она отчетливо расслышала, что звук донесся снизу, из-под моста, в том самом месте, где она в тот момент находилась. Она страшно перепугалась и со всех ног побежала домой. Так как у миссис Майерс в тот день была вечерняя смена в супермаркете, вернувшись домой Лиз сразу позвонила мне, чтобы не так страшно было коротать время до прихода ее мамы. Тогда-то Лиз и сказала, что больше ни за что не пойдет через этот мост одна, по крайней мере, ночью.

— А этот голос, который она слышала. Элизабет случайно не упомянула, он был мужской или женский? Возможно, он показался ей знакомым?

— Нет, сказала только, что это был шепот, — Карен смущенно улыбнулась и добавила: как будто даже назвала его потусторонним.

— Но если она так сильно боялась, после этой истории, почему никто с твоей вечеринки не проводил ее до дома?

Карен передернула плечами:

— В разгар вечеринки Лиз подошла ко мне и сказала, что ей пора домой. Я попросила ее подождать еще хотя бы часик, позже я отправила бы с ней кого-то из ребят, но она заупрямилась, заявила, что ей во что бы то ни стало надо уйти сейчас же. Тогда меня это сильно задело, ведь это был мой день рождения, а Лиз пыталась перевести все внимание на себя. Естественно, никому не хотелось пропускать самое интересное, поэтому ей пришлось идти одной. Я тогда не видела в этом ничего страшного, было еще не поздно, идти недалеко, кроме того, она позвонила своей маме перед выходом. Мне и в голову не могло прийти, что все так закончится. Сказать по правде, я думаю, если бы она тогда задержалась подольше, возможно, все вышло бы иначе.

Карен покачала головой и добавила:

— Возможно, я была так спокойна, потому что не особо верила в ту ее историю с голосами. Я сама ходила через этот мост миллион раз, в том числе и по вечерам, но ни разу ничего такого не слышала.

— По-твоему, она могла это выдумать?

— Да нет же, наверное, просто нервы сказались. По крайней мере, так я тогда подумала.

— Если в историю с мостом ты не поверила, то с чем связывала ее нервозность?

— В последнее время ее жизнь сильно изменилась и не в лучшую сторону. Школа, где она была лучшей ученицей и всеобщей любимицей, закончилась. Я в прошлом году поступила в колледж, дома теперь бываю только на каникулах. Лиз же осталась здесь насовсем, устроилась официанткой в «пышках», и это при ее то оценках! Думаю, она чувствовала себя потерянной. Как я ни старалась ее убедить, Лиз напрочь отказывалась подавать документы в колледж. Думаю, отчасти в этом виноват Джон Парсонс. Сам он умом никогда не блистал, только и умел, что носиться с мячом по полю, да и то, недостаточно хорошо для того, чтобы получить место в колледже. Может, в школе он чего-то еще и стоил, но губить ради него свое будущее… — Карен помолчала немного, подбирая нужные слова, а затем произнесла: — Некоторым людям просто не достает амбиций.

— Карен Оливия Уайлд! — Впервые в разговор вмешалась мать девушки. Строго посмотрев на дочь, она покачала головой.

Карен закатила глаза и только пожала плечами.

— Что ж, давай вернемся к событиям того вечера. На вечеринке Элизабет с кем-нибудь разговаривала? Или может быть кто-то из гостей уделял ей особое внимание?

— Да нет. Она почти весь вечер просидела одна, ни с кем особо не общалась. Тогда меня это рассердило — зачем вообще приходить на праздник, если тебе все это не нужно.

— Понятно. А в течении часа, после того как Элизабет ушла, кто-нибудь покидал дом? Мог кто-то из присутствовавших последовать за ней?

— Насколько я помню, нет. Народу было много, наверняка не скажу, но я по крайней мере не заметила, чтобы кто-то выходил. В принципе это можно проверить по камерам.

— У вас есть камеры видеонаблюдения? Где они расположены? — спросил Даг, оживившись. Наконец-то хоть какая-то зацепка!

— Всего две, над парадным входом и над черным. — отозвалась мать девушки.

— Могу я получить эти записи?

— Разумеется, шериф. Я прослежу чтобы их доставили к вам в офис. — ответила миссис Уайлд.

— Это очень любезно с вашей стороны.

Миссис Уайлд улыбнулась одними губами, а затем, после недолгой паузы, обратилась к Дагу.

— Мистер Мёрфи, честно говоря, учитывая, как близко от места преступления находится наш дом, мы с отцом Карен хотим увезти ее из города на время оставшихся каникул. Мы не ощущаем себя здесь в безопасности, кроме того, после случившегося, ей не помешает сменить обстановку.

— Что ж, я могу вас понять. У вашей дочери все в порядке с алиби, поэтому особых препятствий я не вижу. Когда вы планируете уехать?

— Завтра утром.

— Но завтра же похороны Элизабет? — Даг не смог сдержать удивления. — Неужели Карен не захочет проститься с лучшей подругой?

— Мистер Мёрфи, как вы правильно заметили, лучшую подругу Карен убили в день ее рождения. Я думаю, моя дочь и так уже достаточно пережила, хватит с нее потрясений. — произнесла миссис Уайлд, с плохо скрываемым раздражением. — Если у вас есть еще вопросы к моей дочери, рекомендую задать их сейчас, потому что завтра утром нас уже не будет в городе.

Примечания

3

5 футов равняются 152,4 см.