Глава 9
Когда наступил день, когда должна была прилететь Камила, встречать ее я отправился с Жаном. Он был не против, так как давно хотел познакомиться с настоящей англичанкой, и мне импонировало, что тот считал ее таковой.
Увидев Камилу в аэропорту, я обомлел. Она очень изменилась: короткая стрижка, приталенный брючный костюм, шляпа с широкими полями — все говорило о том, что она хорошо подготовилась к новой жизни. Я даже не сразу нашел слов, чтобы передать свое очарование. Камила просто улыбалась, когда я смотрел на нее, и было заметно, что она довольна собой.
— Милый, ты так похудел, — обеспокоенно сказала она и нежно меня поцеловала. — Тебя, что здесь не кормят или местная еда слишком низкокалорийная?
— Знакомься это Жан! — резко перевел я тему, не желая быть объектом обсуждений.
— Очень приятно, — сказала она, галантно протягивая свою руку. — Камила!
— Вы само великолепие, — восхищаясь, подлизывался Жан.
— Ну, что вы! Я весьма польщена.
Закончив формальности знакомства, мы решили отправить багаж с посыльным и сразу же прогуляться.
— Ты не устала? — спросил я в надежде получить отрицательный ответ.
— Ни сколько! Местный воздух определенно придает мне бодрости.
— Отлично! Тогда вперед, на встречу приключениям!
Мне не терпелось показать Камиле город таким, каким его вижу я. И первым делом мы отправились к Эйфелевой башне. Несмотря на свои гигантские размеры, она казалась легкой и изящной, словно сотканная из миллиона кружев.
Жан предложил нам подняться на видовую площадку и осмотреть город с высоты птичьего полета. Я и не подозревал, что оттуда открывается такой бесподобный вид. Крыши домов, люди, дороги, машины казались настолько маленькими, что даже не верилось в их реалистичность.
— Как же красиво! — сказала Камила и крепко меня обняла. — Филипп, сегодня самый счастливый день в моей жизни.
— Жаль, что я холостяк, — с грустью произнес Жан, глядя на нас.
— Ничего, дружище, ты еще найдешь свою половинку, — решил подбодрить его я.
— Надеюсь…
В тот день мы были счастливы как никогда. Камиле нравилось буквально все. Я сразу разглядел в ней тот запал, который дал мне понять, что все только начинается. Я словно был для нее первооткрывателем, проводником в лучшую жизнь.
Жан тоже не скрывал восторга от происходящего и даже на радостях пообещал свозить нас на море в середине лета.
Домой мы вернулись под вечер. Нам даже хватило сил разобрать все восемь чемоданов Камилы. Вещи заняли большую часть квартиры, и было очевидно, что вскоре нам потребуются апартаменты побольше.
На удивление, Камила оценила по достоинству выбранное мной жилье. Больше всего ее впечатлил вид с террасы, где она впервые увидела во всей красе ночной Париж.
Мне казалось, что я не мог ее еще больше обрадовать, но когда речь зашла о моем повышении, то она засветилась от счастья. Если бы в тот момент кто-то наблюдал за нами со стороны, то увидел бы двоих безумцев, которые были влюблены в жизнь настолько, на сколько, это возможно.
Казалось, что чувства, связывающие нас так прочно, наделяли меня и Камилу безграничными возможностями. Для нас это было началом большого романтического приключения. Где бы мы ни были, мы упивались друг другом. Каждая клеточка моего тела жаждала такой жизни, и я не собирался лишать себя этого удовольствия.
В одну из жарких летних ночей, когда мы лежали в постели, Камила пыталась застать меня врасплох своим вопросом:
— Ты уже решил, когда мы сыграем свадьбу?
Больше всего она любила вот так в лоб говорить то, что думает. Я сделал вид, что не слышу ее, но она продолжала:
— Или ты хочешь лишить меня этого удовольствия? — посмотрела она исподлобья, подкуривая сигарету.
Надо сказать, что я и сам думал об этом, но никак не мог представить себе, как все это организовать.
— Я не могу больше ждать, — вскочила она с кровати и налила себе еще выпить. — Порой мне кажется, что для тебя брак, как таковой, совсем не имеет значения. Ты целыми днями думаешь только о работе. Я, конечно, это ценю, но ведь весь свет не сошелся клином на твоей конторе. Между прочим, Джон спрашивал меня о свадьбе перед отъездом, а Элизабет очень надеется стать подружкой невесты.
— Твоя подруга та еще показушница. Ты же знаешь, как я ее не люблю, и терпеть не могу ее фальшивый акцент. Если мы пригласим ее, то придется позвать всех знакомых, ведь она самое большое трепло в Лондоне.
— Не сердись, но что в этом плохого? Мне кажется, Филипп, ты слишком утрируешь. И вообще, ты уверен, что хочешь провести свадьбу в Париже?
— Да! Но думаю нам лучше устроить скромное торжество в кругу близких.
— Я все это себе не так представляла, — немного с раздражением сказала она, допивая залпом мартини.
— Порой я боюсь, что ты ждешь от меня невозможного, — пытаясь прекратить этот разговор, я демонстративно отвернулся к стене.
Но Камила решила меня позлить:
— Джон вполне мог бы на первых парах помочь нам финансово.
И у нее это отлично вышло.
— Черт возьми! Я ни одного пенса не возьму у твоего отца. Это сильно меня унизит в его глазах. Ты — другое дело, можешь продолжать вить из него веревки. Но после свадьбы я не позволю тебе просить у него что-либо.
Хотя мы и завершили разговор на нейтральной ноте, но, я, то знал, что за этой тишиной скрывалось полное негодование. Камила, несомненно, пыталась мной управлять. А ведь раньше мне казалось, что мои к ней чувства окрыляли меня на самые безумные поступки. В Париже все заметно изменилось. Причин на то было много. Но самой главной из них была встреча с Джессикой.
Несмотря на все разногласия, свадьбу мы решили с Камилой все же назначить на конец июля. Больше откладывать не имело никакого смысла, ведь наша помолвка и без того затянулась.
Воспитание, которым обладала Камила, не оставляло нам шансов на скромное торжество. Для праздника она рассматривала только самые лучшие заведения. Мое невозмутимое поведение даже не заставляло ее задуматься о том, что я на самом деле из кожи вон лез для того, чтобы она ни о чем себе не отказывала.
