Алмазы Птичьего острова

Эльвира Викторовна Вашкевич, 2022

Однажды Ивану в руки попало старое письмо. Не беда, что оно написано по-немецки, ведь Иван готовится поступать в МГИМО и стать дипломатом, он усердно учит языки, и немецкий у него на хорошем уровне. Письмо легко перевести, но уж очень оно странное – неизвестный офицер Третьего рейха пишет своей возлюбленной Марте, будто здесь, на севере, во время службы на секретной фашистской базе, раздобыл настоящие алмазы, и, значит, по окончании войны богатая и сытая жизнь семье обеспечена. Но в этой местности нет и никогда не было алмазов! А война окончилась несколько десятков лет назад. Возможно ли, чтобы клад существовал на самом деле? Узнать это можно только одним способом – в компании лучших друзей отправиться на его поиски. Для среднего школьного возраста.

Глава 3

Подготовка к экспедиции

Ребята были почти уверены, что попадут в экспедицию. Но «почти» для них было недостаточно, требовалась стопроцентная гарантия, так что пришлось поработать. Они, как выразился Илья, начали приобретать полезные навыки. Например, они учились фотографировать обычным фотоаппаратом, который заряжается пленкой.

— Да кому нужно это старье?! — возмущался Денис. — Я на смартфон быстрее и лучше фоток нащелкаю!

— А заряжать смартфон ты где будешь? — полюбопытствовал Илья, услышав эти разглагольствования. — В поле с собой потащишь электростанцию? Или хотя бы динамо-машину?

«В поле» — так называли размещение экспедиции. В поле — это значило, что всё будет по-взрослому, далеко не только от города, но даже от стойбищ оленеводов. Это выражение очень нравилось ребятам. Они любили повторять: «Вот когда мы будем в поле…»

— Батарейки! — тут же нашел выход Денис. — Есть фотоаппараты на батарейках! Совершенно необязательно пользоваться такой древностью, которая сама даже резкость и выдержку не рассчитывает. И фотик нужно выбрать получше, чтобы разрешение там и все дела.

— Вряд ли получится… — вздохнул Илья. — У нас, друг, знаешь ли, смета утверждена. А уж экономить наши утвердители умеют будь здоров!

— И что? В этой смете фотики не предусмотрены, как я понимаю? — возмутился Денис.

— Не предусмотрены, — кивнул Илья. — Зато там предусмотрено многое другое, что просто необходимо экспедиции, а фотоаппаратами можно и старыми пользоваться.

— Вот он, прогресс науки! — воскликнул Денис. — Старыми фотиками, зато с новой тушенкой!

— Посмотрю я на тебя, когда тушенки не хватит, — фыркнул Илья. — Тогда любой фотик на банку тушенки променяешь.

— Да ни за что! — Денис торжественно прижал ладонь к груди. — Вот не променяю. По крайней мере, не любой.

Все расхохотались.

Но когда дошло до практики с фотоаппаратом, оказалось, что у Дениса получается лучше всех. Он каким-то непостижимым образом чувствовал, какую нужно поставить выдержку, чуть не нюхом определял нужную диафрагму и вообще все, что требовалось. Пока друзья, вооружившись старыми учебниками по фотографии, позаимствованными в местной библиотеке, пытались сделать первые робкие снимки, Денис уже снимал вовсю, причем его фотографии были вполне профессиональными. Немного освоившись с непривычной техникой, ребята обегали весь городок, фотографируя все подряд, и выяснили, что Денис обладает недюжинным талантом фотохудожника, — из обычной уличной сценки он делал буквально фотокартину, хоть сейчас на выставку.

Как-то Илья, посмотрев задумчиво на одну из фотографий Дениса, сказал:

— Думается мне, что пойдешь ты в экспедицию не просто разнорабочим или там мальчиком на побегушках, а в качестве фотографа. Профессор должен оценить такие работы! А если все сложится, то будут не только фотографии находок, но, возможно, и твой собственный фотоальбом о Севере. Как тебе такая перспектива?

Денис удвоил старания, он почти не давал друзьям в руки фотоаппарат.

— Да зачем вам? — пожимал он плечами. — У вас все равно толком ничего не получается. А для «на всякий случай» вы уже научились.

— Иван, ты не помнишь, тут кто-то недавно распинался, что не хочет со старыми фотоаппаратами связываться, — фыркнул Славка. — Не помнишь, кто тут электронику требовал, а? Чтоб, значит, только современное!

— Что б вы понимали! — немного смущенно отозвался Денис. — Я раньше даже не представлял, сколько всего за меня смартфон делает. Может, он даже думать за меня повадился, кто его знает. Вон фантастики на эту тему сколько написано.

— И что с того? — не понял Иван. — Делает, конечно, много. Нажал на кнопку — он тебе и маршрут расскажет докуда хочешь, и совет даст, и песенку споет… В общем, на все руки мастер. Правда, не везде работает. В тундре такая игрушка бесполезна, но в городе всем помогает, все пользуются вовсю.

— Вот именно! Слишком много делает! — воскликнул Денис. — А я сам хочу! Теперь понимаю, почему батя мой не любит машины с автоматом. Он всегда говорил, что в таких машинах не ты едешь, а тебя везут, а ему нравится контролировать процесс.

— Ну, когда снег ложится, а на колесах цепи, так и так процесс контролировать нужно, — улыбнулся Славка.

— Даже пешком нужно, необязательно на машине, — сказал Иван. — По гололеду ходить надо умеючи.

— А я один секрет знаю, в книжке вычитал, — почему-то тихо прошептал Денис и заговорщицки посмотрел на друзей. Вид у него был такой, словно он собирался сообщить великую тайну. — Там было написано, что нужно приклеить к подошве лейкопластырь. И тогда не будешь скользить по льду.

— Пробовал? — спросил Иван.

— Не-а, — признался Денис. — Тут такое дело… Когда есть лед — нет лейкопластыря, ну а когда лейкопластырь под рукой — никакого гололеда. А заранее приклеивать смысла нет — быстро отрывается.

Ребята засмеялись. Иван в шутку предложил использовать вместо лейкопластыря овощные терки, они надежнее будут. Только вот проблема: если их приклеить намертво, то можно попрощаться с ботинками, а если привязывать, то будут слетать.

— Нужно о креплении подумать, — кивнул сам себе Иван. — Хорошая ведь может получиться штука.

Денис продолжал фотографировать, и вскоре его работы начали печатать в местной газете. Гордились этим все трое, считая это чуть не общим достижением. И в самом деле, если бы не история с потерянным письмом, если бы не музей и не поиски клада, Денис мог бы так и не узнать о своем удивительном таланте.

— Это хорошо, что в газету фотографии берут, — деловито говорил Денис. — Нужно будет и по области попредлагать, есть ведь еще газеты, журналы… А у меня чудесные снимки имеются. Вот, смотрите, ребята, как я тут восход солнца снял! Это ж песня, а не восход! Или вот, кованые ворота с солнечным лучом. Ну чем не иллюстрация к какой-нибудь журнальной статье об истории родного края?

— Ну да, вполне симпатично, — соглашались друзья.

— Вот и я говорю! — Денис взмахивал руками. — К тому же за это еще и платят. А нам всякое понадобится в экспедиции. Особенно в другой экспедиции…

Ребята переглянулись.

Денис был прав. Нужно было не только учиться фотографировать или обращаться с археологическими инструментами, необходимо было подумать о собственном снаряжении, для которого придет черед, когда они подберутся поближе к той точке, что указал немецкий солдат в своих письмах.

— Это правильно! — Все были согласны. — Нужно свои припасы купить, ну и там еще всякого. Одежда, палатки… Не будем же мы красть у археологов и историков!

— Вот только как с оружием быть? — задумался Денис.

— У меня есть кое-что, — сказал Иван. — Правда, в стойбище. Отец мне первое оружие купил, когда мне десять лет исполнилось.

— Везет же… — завистливо вздохнули Славка и Денис. — Нам бы так!

— Чтобы вам так, нужно было бы жить в стойбище, в чумах, кочевать с оленями по тундре, а не киношки на смартфоны скачивать, — заметил Иван.

— Тоже да, — соглашались друзья. — Хотя еще неизвестно, что лучше.

Ребята решили, что про оружие пока думать не стоит — все равно купить не получится, а вот если повезет, то возьмут то, что есть у Ивана на стойбище.

— Мое оружие возьмем, — говорил Иван. — У отца, конечно, целый арсенал, он же охотник, но трогать нельзя. А свое я могу в любой момент взять, никто и не почешется.

— И что, взрослые даже не обратят внимания?! — удивлялись ребята.

— Если бы в городе, то, конечно, обратили бы, — усмехнулся Иван. — А в стойбище… Там просто необходимо уметь обращаться с оружием. Вокруг — дикая природа, а это не так просто. У нас совсем малышей начинают учить стрелять. И если я, к примеру, собрался на охоту, то и пойду себе спокойно со своим оружием. И это нормально, потому что меня с самого детства учили.

— А если бы не учили? — продолжали допытываться друзья.

— А вот тогда лучшие охотники пошли бы по следам того дурака, который отправился в тундру, не умея толком обращаться с оружием и ничего о тундре не зная, и вернули бы этого дурака на стойбище, пока он не нарвался на что-нибудь очень неприятное.

— Интересно, и как бы они этого дурака догоняли?

Друзьям было интересно все, что касалось таинственной жизни стойбищ и обычаев северных народов. Сами они выросли в горнорудном городке и ничем не отличались от обычных детей других городов. Но вот стойбища! Таинственный мир, неудержимо привлекательный своей непохожестью…

— Как? Да на оленях, конечно, — засмеялся Иван, удивляясь, как можно не знать очевидного. — На верховых оленях! У нас многие охотники на них ездят. Есть, конечно, и те, кто предпочитает пешком, но большинство все же на оленях.

— А твой отец? — Славка попытался вспомнить, видел ли он Григория на олене, и не смог.

— А он и так и этак, — пожал плечами Иван. — Олени у нас есть, но он говорит, что иногда ему просто нравится пройтись.

— Ничего себе — пройтись! — ахнули ребята, знающие, что охотник проходит сотни километров. — Маленькая пробежка для здоровья!

— Кому как! — хмыкнул Иван.

В результате и Славка, и Денис начали тренироваться в пешей ходьбе. А то придется идти по тундре с грузом — палатки там тащить, еще что-то, а как? Одно дело — по дороге. А тут будет совсем иначе, по-настоящему. И вообще, мышцы нужно накачивать! И они каждый день ходили по нескольку километров, накачивая все мышцы, какие только могли.

Илья обучал ребят обращению с разными археологическими инструментами. Особая сложность была в том, что копать придется в условиях вечной мерзлоты.

— Вот где-нибудь в жарких странах раскоп — одно удовольствие, — рассказывал Илья. — Или, по крайней мере, какой-нибудь умеренный континентальный климат. В темечко не печет, а почва вполне приятная для раскопок. И лопатой, и лопаточкой, и совочком, и кисточкой потом. А здесь? Нет, ну вы посмотрите только!

Действительно, вечная мерзлота подложила археологам крупногабаритную свинью. Можно сказать даже — слона, а то и мамонта. Землю нужно было сначала разогревать и уж затем копать. Как вариант — сверлить отверстия, таким образом вырезая куски мерзлоты, чтобы проникнуть глубже. И хорошо, если после всех этих титанических усилий найдешь что-то существенное. А то ведь зачастую пустышка!

— Валерий Вениаминович рассказывал, что как-то экспедиция выкопала из вечной мерзлоты мамонта! — Глаза Ильи засверкали. — Целого мамонта, только представьте! Они его даже попробовали…

— И как мамонтятина на вкус? — тут же спросил Славка, который, несмотря на субтильное сложение, очень любил вкусно покушать.

— Профессор сказал — редкая гадость, — засмеялся Илья. — Они чуть не два дня варили, а все равно мясо было жестким, как резиновая подошва. Собаки отказались даже пробовать. Ну а люди попробовали. Валерий Вениаминович сказал, что и живот не болел, но вкус… нечто фантастически гнусное!

— Понятно, — подвел итог Славка. — Если вдруг попадется на раскопе мамонт, есть его мы не будем.

— А я читал, что где-то на раскопках собаки объели хобот у ископаемого мамонтенка, — задумчиво сказал Иван. — В каком-то журнале, что ли, статья была.

— Может, у сырого мамонтенка и объели, — согласился Илья. — А вот от вареного мамонта отказались. И потом, смотря где хранился мамонтенок. Какие там породы, грунт, прочее. Все влияет на вкус мяса. Вот как-то в Китае мне довелось попробовать ласточкины гнезда…

Илья начал рассказывать о своих путешествиях с разными экспедициями, о кулинарии разных стран. Ребята слушали открыв рты. Им было очень интересно. Конечно, обо всем можно было прочитать в Интернете, но это же совсем другое дело! Тут — настоящий человек, который сам пробовал ласточкины гнезда и черепаховый суп или — вот удивительное дело! — запеченную в банановых листьях слоновью ногу в каком-то африканском племени, где никогда не видели айфона и понятия не имеют о компьютерах.

После таких рассказов ребята с особой охотой тренировались бороться с вечной мерзлотой. Они разогревали ее газовыми горелками, сверлили коловоротами, скребли специальными скребками до изнеможения.

— Эх, вот бы завести какую зверюшку, которая могла бы скрести вместо нас, — сказал как-то Славка, натерший мозоли на ладонях. — Кто б мог подумать, что археология — такой тяжелый труд! Я-то думал, что ученые только мозги сушат, а они вон как, оказывается!

— Оказывается, не только мозги… — вздохнул Иван, который оцарапал палец и теперь был похож на медведя, собирающегося залечь в спячку с лапой в пасти.

— Я недавно рассказ прочел, там про парня, который дрессировал лягушку. Какая-то там рогатая лягушка, — начал рассказывать Денис. — Да, так вот, парня бандиты убили. Он там многих перебил, главаря тоже, но его все равно убили, а когда его нашли, то уже только кости остались, да еще от одежды лохмотья. И вот из этих лохмотьев вылезла лягушка с ленточкой^[1]

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Денис пересказывает друзьям новеллу О. Генри «Джимми Хейз и Мьюриэл». (Примеч. авт.)