Освяти и сохрани чадо мое…

Эльвира Абдулова

Пять интересных женских историй переплетаются на страницах повести. Героини настолько разные, что вряд ли могли бы встретиться в повседневной жизни. Однако есть нечто общее, их объединяющее: они переживают непростые жизненные обстоятельства, заглядывают в собственное детство и ищут ответ на главный женский вопрос: где она, граница материнской любви? Как не сотворить зла и сделать своего ребенка по-настоящему счастливым? От равнодушия до обожания, от жесткого воспитания до обожествления…

Глава 5

Сегодняшней работе Розалия Ивановна радовалась: хотя бы на несколько часов в день чувствовала себя нужной и могла забыть о том, что всегда называла «моим концлагерем». Шефу, грозному на первый взгляд кавказцу, но на самом деле доброму и все понимающему человеку, была благодарна безмерно. Знала: держит ее по доброте душевной и из уважения к ее сединам, поэтому всегда старалась задержаться дольше обычного, что-то постирать, заварить чай, ведь с нее не убудет, а девчонкам — в помощь. И убирала тщательно, стерильно, как в операционной, а закончив, запускала стиральную машинку, белье аккуратно развешивала и даже чай «молодежи» наливала — свой, то с мятой, то липовый, по рецепту от старой Марты. Вот только аквариум — огромный, дорогой, с рыбами страшнючими — обходила стороной. Сразу предупредила: менять воду и чистить его не будет, боялась что-то не так сделать и, как известно, очень была брезглива. Увидев как-то, как рыбы заболели и стали разлагаться, терять кусок за куском, как глаза их заволокло пленкой — подходить перестала вовсе.

Сегодня выведет своих собак раньше обычного — и на работу. Анюта ходит сама не своя вот уже несколько дней, Маша болеет, а елку поставить надо, шеф сердится.

Снежок под ногами приятно похрустывал, искрился иней на деревьях, природа радовалась снегу. В центре города, на Театральной площади красовалась огромная елка с серебристыми звездами и яркой гирляндой. Бутафорские сани и домик Деда Мороза светились праздничными огоньками. Ранним утром площадь еще пустовала и принадлежала только ей, Моте и Рыжику, которые, вопреки преклонному возрасту, снег очень любили. Молодели сразу, играли, как глупые щенки, бегали друг за другом, валялись в снегу, зарывались носом в холодную белую вату и пробовали ее на вкус. Розалия Ивановна и сама молодела: вспоминала детство, то давнее ожидание чуда и радость от предстоящих праздников и мгновенно забывала о болячках и невзгодах.

Собаки заигрались у входа в парк и догнали ее чуть позже, все же не отпускали хозяйку надолго из вида. Центральная аллея вела мимо четвертого источника к Механотерапии и, гуляя здесь, Розалия Ивановна всегда вспоминала время оккупации, 1942 год, когда фашисты грабили лечебные учреждения, уничтожали людей и устанавливали свои порядки.

Хотя Цандеровский Институт Механотерапии, построенный еще в 1902 году, было решено отправить в тыл вместе со всеми тренажерами шведского ученого Густава Цандера, этого не удалось сделать. Мама бегала на работу в госпиталь и в Механотерапию вплоть до самой оккупации. Советская власть ушла из города на два-три дня раньше, чем пришли немцы. И эти дни были поистине грабительскими: местные жители опустошали все, что было брошено при отступлении. Склады, магазины, санатории, но не Механотерапию. Не позволил один человек. Звали его Евдоким. Он, по словам жителей, работал в Цандеровском институте с раннего детства. Поначалу — мальчиком на побегушках, а потом, благодаря своему упорству, знаниям и сообразительности — механиком-инструктором. Тихий и добродушный человек, он так любил свое дело, что не было никого, кто не уважал и не ценил бы его. Чувствуя свою ответственность за сохранность аппаратов, Евдоким решил их спрятать, но это было нелегко. И тогда он нашел выход: разобрал уже готовые к эвакуации аппараты на части, замаскировал их в подвале под кучу металлолома и для пущей убедительности засыпал мусором. Немцы искали аппараты, но копошиться в мусоре им в голову не пришло. Так и пролежали они разобранными в подвале института, пока советские войска не освободили город. Поговаривали, что Евдоким не только собрал аппараты и установил на положенное место, но и позднее сам изобрел два тренажера, удачно вписавшихся в «цандеровскую» коллекцию. Евдоким прожил долгую жизнь и до самых последних дней приходил в любимую Механотерапию проверить, все ли работает, нет ли проблем…

А теперь стоит она красавицей, похожая на сказочный замок. Нарядная, украшенная купольными башнями и деревянными резными шпилями с ажурным фасадом. Она, яркая и заметная, с элементами русского зодчества, уютно вписалась в курортный парк.