Комплекс хорошей девочки

Эль Кеннеди, 2022

Маккензи «Мак» Кэбот – правильная до мозга костей. Она привыкла следовать правилам и угождать людям: родителям, друзьям, бойфренду. Однако в глубине души девушка очень хочет стать независимой, сосредоточившись на развитии своего интернет-бизнеса. Но для того, чтобы достичь этой цели, ей необходимо закончить учебу. Она переезжает в прибрежный городок Авалон-Бэй, надеясь сделать все как положено. По правилам. Но все ее планы летят коту под хвост, когда она встречает местного плохиша Купера Хартли. Он грубый и резкий, не стесняющийся говорить в лицо. Прямая угроза ее упорядоченной жизни. Маккензи решает, что нет ничего дурного в том, чтобы подружиться с ним, но вскоре осознает, что это была плохая идея. Очень плохая.

Глава пятая

КУПЕР

Она здесь.

Судьба, должно быть, благоволит нашему плану, поскольку именно в тот субботний вечер, когда я встречаюсь с друзьями, чтобы послушать группу приятеля в «Рип Тайд», я вижу ее. Она одна за барной стойкой, стоит прямо у меня на пути, словно благодаря вмешательству каких-то высших сил.

Ее лицо нельзя не узнать. Да, черт возьми, она хорошо смотрелась на фотографиях, но вживую девушка просто сногсшибательна. Из тех, что непременно выделяются в толпе. Красавица с длинными темными волосами и пронзительными глазами, сияющими в свете прожекторов, установленных у сцены. Даже издалека от нее исходит аура уверенности и спокойствия. Она одета в белую футболку, завязанную в узелок на талии, и джинсы — совсем не старается, этим как раз и отличается от остальных.

Уже этого бы хватило, чтобы привлечь мое внимание, даже если бы у нее не было потрясающего тела. Однако факт есть факт — невероятно длинные ноги, пышная грудь, все при ней. Одним словом, девушка мечты.

— Это она? — Алана наклоняется, чтобы проследить за моим взглядом до места, где сидит девушка Престона Кинкейда. — Сейчас она выглядит еще лучше.

О, я знаю.

— Перекурим, пока следующая группа готовится? — предлагает наш друг Тейт. Он поднимается из-за стола, проводя рукой по своим растрепанным светлым волосам.

— Нет, мы останемся здесь, — отвечает за нас Алана.

Он недоуменно смотрит на меня.

— Куп?

И снова Алана приходит мне на помощь.

— Купер решил уменьшить количество раковых клеток. — Она отмахивается. — А вы, ребята, идите.

Пожав плечами, Тейт уходит, а за ним плетется Уайет и его девушка Рэн. Как только они скрываются из виду, Алана переводит взгляд на меня.

— Разреши мне послушать, — просит она.

— Послушать что?

— Твою игру. И подкинуть пару реплик. — Она откидывает волосы назад и кладет подбородок на сложенные вместе руки, глядя на меня глазами лани, в которых прячется насмешка.

— Отвали.

Мне не нужен тренер по соблазнению девушек.

— Тебе нужен план, — настаивает она. Что касается Аланы, если уж она во что-то вцепилась, то дойдет до конца. — Ты же не можешь просто подойти и бросить свой член ей на колени.

— Ага, спасибо, я в курсе.

Я допиваю свое пиво и встаю из-за стола. Алана останавливает меня, опускает рукава моей «Хенли» и пробегается пальцами по моим волосам.^[17]

— Для чего это? — ворчу я.

— Для лучшего первого впечатления, — отвечает подруга. — На случай, если она скромница. Татуировки отпугивают таких девчонок. — Она окидывает меня последним оценивающим взглядом, а после шлепает рукой по плечу. — Ты готов. Вперед, к завоеваниям.

Вот в чем проблема дружбы с девушками.

Перед тем, как подойти к столику, где устроилась красотка, к которой я собираюсь подкатить, я осматриваю зал и убеждаюсь, что Кинкейда здесь нет. Не то чтобы у меня возникли сомнения по поводу реванша. Ввязываться в драку не входит в мои планы. Будет намного лучше, если я незаметно проникну в стан врага и сделаю все так, что для его вмешательства станет слишком поздно. Завоюю ее прежде, чем Кинкейд поймет, что троянский конь уже внутри.

Удостоверившись, что она здесь одна, я подхожу к ее столику. Девушка полностью сосредоточена на своем телефоне и поэтому не замечает меня ровно до тех пор, пока я не касаюсь ее руки.

— Привет, — говорю я, наклоняясь, чтобы она услышала меня сквозь гул громкой музыки. — Тебе нужен этот стул?

— Нет. — Она даже не отрывается от экрана телефона. — Забирай. — Когда я сажусь рядом, она вскидывает голову. — О, я думала, ты просто возьмешь его для другого столика, но ладно.

— Заключим пари, — предлагаю я, придвигаясь ближе.

Она так приятно пахнет — ванилью и цитрусом — что я почти забываю, зачем вообще пришел сюда. Девушка не отстраняется и не выплескивает напиток мне в лицо. Хорошее начало.

— Хм… что за пари?

В ее глазах на секунду мелькает настороженность, но после она смягчается и уже кажется заинтригованной.

— Что, если я скажу тебе, что через час, начиная с этой минуты, ты согласишься уйти из этого бара со мной?

— Я отвечу, что восхищаюсь твоим напором, но тебе лучше направить его на другую цель.

— Ну же. — Я выдерживаю ее взгляд и протягиваю руку для того, чтобы она ее пожала. Для меня лучший способ по-настоящему узнать кого-то — это давить и смотреть, как человек сопротивляется. Заводи и отталкивай.

— Что ж, ты уже проиграл, — отвечает она, игнорируя мою руку. — У меня есть парень.

Я смотрю в ее глаза. Дерзко.

— А я не спрашивал о твоем парне.

На секунду она кажется озадаченной. Ну естественно, ведь никто никогда не разговаривал с ней подобным образом. Точно уж не ее парень-идиот. Девчонки вроде нее привыкли к тому, что родители исполняют каждое их желание, а слуги сдувают с них пылинки.

И по мере того, как она осмысливает мои слова, наступает момент, когда девушка решает, что я более интересен, нежели то, что у нее в телефоне.

Она переводит его в спящий режим и откладывает.

Чертовски предсказуемо.

Каждая примерная богатая девочка гадает, каково это — встречаться с парнем по ту сторону золотых ворот. Это самые острые ощущения, которые они смогут испытать в жизни.

— Это шутка, верно? — Она оглядывается по сторонам. — Бонни тебя надоумила?

— Не знаю никакой Бонни. Я Купер.

— Маккензи, — отвечает она и хмурится, соображая в чем же подвох. — Но у меня действительно есть парень.

— Ты говорила.

На этот раз она не отстраняется, когда я наклоняюсь. Расстояние между нами становится все меньше, напряжение нарастает.

— В цивилизованном мире, — медленно произносит она, — это имеет значение.

— Но я почему-то не вижу этого загадочного парня, о котором ты все время вспоминаешь.

Она смотрит на меня с недоверием, однако в ее глазах загораются искорки веселья. Маккензи прекрасно знает, насколько привлекательна, и наверняка привыкла к тому, что парни за ней гоняются толпами. Однако я чувствую ее беспокойство. Я сбил ее с толку. Это говорит мне о том, что она подумывает над этим. Я встречал много таких девушек, как она, переспал с парочкой из них и сейчас вижу, как в ее красивой головке крутятся все эти надуманные фантазии в стиле «а что, если…».

— Я тут с соседкой. — В ее голосе все еще слышится какая-то борьба, сопротивление или, по крайней мере то, что она пытается выдать за него. Эта девушка, похоже, никогда не была легкой мишенью. — У нас девичник.

— Да уж, вы отрываетесь по полной, как я посмотрю, — протягиваю я, кивая на стакан с водой, который она заказала. — У кого-то комплекс «хорошей девочки»?

— Я просто умираю от желания узнать, как оскорбления помогут тебе выиграть пари.

— Задержись и узнаешь.

Маккензи берет стакан с водой.

— Это называется «быть хорошей подругой». Сегодня я уже выпила свою норму из двух алкогольных напитков.

— Как скажешь, принцесса.

Она вертит соломинку.

— Я просто присматриваю за соседкой.

— И выглядишь очень одинокой.

Маккензи поднимает голову и прищуривается. Судя по ее оценивающему взгляду, она пытается понять мои мотивы.

— Почему мне должно быть одиноко?

— Хватит нести чушь.

Она кивает с ухмылкой.

— Да уж, хватит.

— Ты красивая девушка, но сидишь в переполненном баре одна, уткнувшись в телефон, потому что предпочла бы находиться в другом месте. И где бы это ни было, там есть тот, кто веселится без тебя. И все же ты сидишь здесь и скучаешь, гордишься своей верностью и почему-то считаешь, будто чувствовать себя несчастной каким-то образом доказывает, что ты хороший человек. Так что да, я думаю, ты одинока. Мне кажется, что ты так отчаянно жаждешь хорошо провести время, что втайне рада нашему знакомству. В самом глубоком, темном уголке твоего сознания кроется желание — ты хочешь, чтобы я дал тебе повод плохо себя вести.

Маккензи не отвечает.

Энергия потрескивает и нарастает в тесном пространстве между нами. В ее глазах читается нерешительность: она обдумывает все, что я сказал, медленно опуская соломинку в стакан с водой. Если Маккензи скажет мне отвалить, то на этом все. Я пригласил ее на свидание, и любое решение, помимо отказа, будет признанием того, что я хотя бы отчасти прав. Но, если она не отошьет меня, ее дальнейший путь станет непредсказуемым. Никаких правил, лишь опасная территория для правильной девочки, которая распланировала всю свою жизнь с самого рождения. Быть богатым — значит никогда не думать за себя.

Если она последует за мной, то ей можно полностью забыть о скуке и предсказуемости.

— Ладно, — наконец-то произносит она. — Я согласна на твое пари. — Кажется, будто она все еще скептически относится к моим словам, однако я ее заинтриговал. — Но если ты думаешь, что затащишь меня в постель, то можешь платить прямо сейчас.

— Точно. Не хотелось бы искушать тебя отличным времяпрепровождением.

Она закатывает глаза, пытаясь скрыть улыбку.

— Я имею в виду, что прямо-таки почувствовал ауру обломщицы, исходящую от тебя, пока сидел вон там, — говорю я, кивая в сторону столика, за которым Алана и остальные пытаются притвориться, что не наблюдают за нами. — Что ж, пора следовать протоколу по устранению негативных последствий. Поэтому, если твое отношение не улучшится, нам придется попросить тебя уйти, пока эта аура не распространилась по всему миру.

— Оу. — Маккензи изображает серьезность. — Что ж, если это медицинская необходимость, то пожалуйста.

По крайней мере, у нее есть чувство юмора.

Я боялся, что она будет одной из тех заносчивых заноз, которые не способны болтать ни о чем, кроме лака для ногтей и шмоток. Предполагал, что придется общаться с типичной стервозной цыпочкой, но эта девушка кажется вполне нормальной, без всей этой надменности.

— Итак, что же привело тебя сюда сегодня? — спрашиваю я. Чем больше она будет говорить о себе, тем выше вероятность того, что стены, которыми она себя окружила, скоро рухнут. Пусть думает, что она здесь все контролирует.

— Моя соседка охотится на парочку близнецов, — сообщает она мне.

Да неужели.

— Спортивный интерес или нечто большее?

— Понемногу и того и другого. — Ее взгляд скользит по залу, вероятно, в поисках той самой соседки. — У нее есть пунктик насчет плохих парней с татуировками, от которых одни неприятности. И она вбила себе в голову, будто эти близнецы как раз то, что ей нужно. Хотя, если честно, мне кажется, что шанс подхватить герпес совсем не стоит утренних инстаграмных селфи, но что я вообще знаю об этом?

Мне кое-как удается выглядеть спокойным.

Это слишком идеально.

Я почти чувствую себя негодяем, поступая с ней так, но потом она говорит о герпесе, который у меня предположительно имеется, и сожаление сходит на нет.

— Ты знаешь этих близнецов?

Я делаю невинное лицо.

— Нет, но они печально известны в кампусе своей репутацией, начиная с первого курса. Про них полно всяких историй.

Маккензи с отвращением морщится. И, если бы это не было так забавно, я бы даже обиделся.

— Любой парень с такой вереницей любовных подвигов обязательно подхватит каких-нибудь болячек.

— Наверняка, — поддакиваю я.

— Знаешь, как зовут этих нулевых пациентов-близнецов?^[18]

— Хартли. Они местные.

И затем к ней приходит озарение.

— Ты ведь не знаком с ними? Конечно, Бонни была бы рада получить подсказку, где их искать, но если они твои друзья или что-то в этом роде…

Мне почти невыносимо это предвкушение.

— Нет, забудь о них. — Я борюсь с усмешкой. — Просто парочка засранцев.

— Мак! Мне нужно еще выпить, а потом мы… Ой.

К нам подбегает миниатюрная блондинка и замирает, уставившись прямо на меня. Ее личико порозовело, а большие глаза устремляются к Маккензи. Проходит несколько пугающих секунд, пока девушки обмениваются взглядами, а затем Маккензи, взяв мою руку, задирает рукав и видит мои татуировки.

— Да какого черта, — выпаливает она, сверкая глазами. — Нет, ну нет, это нечестно. — Она откидывается на спинку стула, скрестив руки на груди. — Ты знал, что я говорю о тебе, и все равно позволил мне продолжить?

— Никогда не отказываюсь от бесплатного развлечения. — Я открыто улыбаюсь.

Ее соседка опускается на стул рядом с Маккензи, наблюдая за нами. Мне вдруг приходит в голову, что ситуация с соседкой может мне все усложнить. Или эта девица сорвет мои планы, отпугнув Маккензи еще до того, как я сделаю то, что собираюсь, или она станет козырем у меня в рукаве. Нужно переманить соседку на свою сторону, пока я не достигну финишной черты. К счастью, у меня есть то, чего она хочет, — еще один я.

— Ты обманул меня, — решительно заявляет Маккензи. — Преднамеренная попытка обмана. Это запрещено. На самом деле, все наше общение сейчас под вопросом. Считай, что мы не встречались. Я тебя не знаю.

— Вау. — Я отталкиваюсь от стола, задыхаясь от смеха. — Ты дала мне пищу для раздумий. Выпью-ка я еще, чтобы получше над этим поразмыслить. Еще по одной? — Последнюю фразу я адресую соседке, у нее до сих пор взволнованный вид.

— Безусловно, — соглашается она. Когда Маккензи уже готова возразить, соседка стреляет в нее взглядом. — Спасибо.

Я направляюсь в бар и вижу, как Алана встает из-за нашего столика и следует за мной. Она выбирает окольный путь, медленно проходя мимо Маккензи и ее соседки по комнате, пока я заказываю три пива.

— Похоже, все прошло хорошо, — говорит Алана, оказываясь рядом со мной. Выступление группы заканчивается, и наступает небольшое затишье перед тем, как следующая группа выйдет на сцену.

— Она классная, — отвечаю я, пожимая плечами. — Немного болтливая, но когда меня это останавливало?

— Ага, но не привязывайся.

Алана заказывает себе шот.

— Да я только встретил ее, расслабься.

К тому же привязанность никогда не входила в число моих проблем. Учитывая то, как я рос, ко мне давно пришло понимание, что все временно. Нет никакого смысла выкладываться на полную. Так проще. Лучше. Это спасает от страданий.

— Я слышала, как они разговаривали. — Алана выпивает шот, а затем выдыхает. — Блондинка такая: «Он твой, если хочешь», а наша девочка такая: «Не, дерзай». Поэтому… — Она поворачивается так, чтобы посмотреть в сторону девчонок. — У тебя еще полно работы.

— Долго рассказывать, но, похоже, мне придется задействовать Эвана против той блондинки.

— И как же он справится с этой задачей, ума не приложу, — иронизирует Алана, закатывая глаза.

Соседка, без сомнения, горячая цыпочка, но она не в моем вкусе. Она в два раза ниже меня, а я ненавижу, когда приходится сильно наклоняться, чтобы поцеловать девушку.

Бармен возвращается с нашими напитками, и, забрав их, я направляюсь к своим спутницам, пока Алана кричит мне в спину что-то вроде: «Иди и возьми их, тигр». Я недооценил, насколько неприятно, когда твоя сексуальная жизнь превращается в зрелищный вид спорта.

Подойдя к столику, я ставлю напитки и сажусь. Маккензи отставляет воду в сторону, чтобы принять пиво, и я уже точно уверен, что она с нами. Если бы она собиралась струсить и убежать, это произошло бы до моего возвращения.

— Купер Хартли.

Я протягиваю руку ее соседке по комнате, которая в открытую меня изучает. Она пожимает руку, ее цепкие маленькие пальцы не отпускают.

— Бонни Мэй Бошан, — говорит девушка с сильным южным акцентом. — Не думаю, что твой брат где-то поблизости.

— Да, он наверняка ввязывается в неприятности где-нибудь еще. — Вообще-то, он вытряхивает деньги из обладателей трастовых фондов на бильярдных столах через несколько домов отсюда. Это практически его вторая работа. — Не могу никуда водить этого мальчишку.

— Жаль. — Бонни игриво надувает губки. Ясно, что эта Бонни — та еще штучка. Из нее так и рвется озорная сексуальная энергия. — Мы надеялись, что ты отведешь нас в какое-нибудь более уютное местечко после этой вечеринки, верно, Мак?

Маккензи бросает нерешительный взгляд на соседку. Я прячу свою ухмылку. Теперь, если она откажется, то лишит свою подружку развлечения, которого та так жаждет. Трудный выбор, Мак. Мы с ее соседкой довольно быстро становимся друзьями. Это будет намного легче, чем я думал.

— Уютное, говоришь? — уточняю я.

Маккензи переводит взгляд на меня, понимая, что у нее никогда не было ни малейшего шанса победить в этой маленькой игре. Я бы ощутил себя мерзавцем, если б мне было не плевать. Она горячая и вполне приятная, но я не забыл, почему здесь нахожусь. Она лишь средство для достижения цели.

— Я знаю одно местечко.

Слишком рано приглашать их домой. Я уверен, что это неправильная стратегия. Для Мак требуется особый подход. Заслужить ее доверие. Стать друзьями. Я могу быть терпеливым, когда нужно. Пусть сама придет ко мне. Цель миссии — разлучить ее с Кинкейдом. Но, чтобы это сработало, ей нужно самой проявить инициативу.

— Звучит не так страшно. — Кажется, Маккензи хочет покусать свою подружку.

— Я напишу брату. Может, он захочет «ввязаться в неприятности» с вами, а не с теми, с кем он сейчас. Как на это смотрите?

— Я в деле. — Бонни глядит на Маккензи с мольбой в глазах, будто говоря: «Папочка, можно мне пони?»

— Не знаю. — Все еще сомневаясь, Маккензи бросает взгляд на свой телефон. — Сейчас почти час ночи. Мой парень, наверное, уже дома, ждет, когда я позвоню.

— Переживет, — отмахивается Бонни. Ее умоляющий тон становится более настойчивым. — Пожалуйста?

— Да ладно тебе, принцесса. Поживи немножко для себя.

Маккензи борется с собственными убеждениями, и на долю секунды меня покидает уверенность. А вдруг я неверно ее оценил, и она вовсе не скучающая богатая девочка, которой нужно пуститься во все тяжкие. Может, она вполне способна встать, развернуться и уйти, никогда больше не взглянув на меня.

— Хорошо, — смягчается Мак. — Час. Максимум.

Что ж, я все же был прав.

Примечания

17

Henley Shirt — футболка с воротником на пуговицах.

18

Первый заразившийся пациент в популяции эпидемиологического исследования. Нулевой пациент может указывать на источник заболевания и возможные пути распространения.