Удиви меня!

Эль Брусс, 2023

18-летняя Эль, считающая себя ловкачкой и умелой воровкой, пытается отыскать драгоценный камень, чтобы сделать себе имя в аллее славы бандитов и мошенников. К несчастью она живет в мире честных граждан, которые имеют право вести охоту на воров и шулеров. Попасться на глаза с горсткой золота в руках – это самое страшное, что может ожидать воришку, ведь любой гражданин сразу стреляет на поражение. Героиня пытается лавировать между двумя мирами, то и дело, попадая в неприятности из-за своего недуга – она страдает клептоманией и завышенной самооценкой.

3 Нейт.

Я с трудом отрыла глаза. Меня разбудила дикая тошнота и ломота в костях. Веки долго не открывались. А когда открылись — затошнило еще сильнее, и меня вырвало в подставленную кем-то посудину. Потом я опять отключилась и приходила в себя только для того, чтобы выплюнуть желчь из желудка. Так тяжело и так больно мне еще никогда не было.

Не знаю, сколько времени это продолжалось, но однажды я смогла открыть глаза, и меня не тошнило. В комнате было темно, только рядом с кроватью горела маленькая лампа, накрытая темной тканью. Я повернулась к свету, кто-то мягко тронул за руку.

— Привет, Мэри, как себя чувствуешь?

— Еще раз скажешь «Мэри», меня стошнит тебе на колени. Меня зовут Эль! — кое — как прохрипела я. Голос ломался и не слушался, — где Матильда? Ты кто?

— Матильда отдыхает, она недавно ушла от тебя. Я ее сменил. Ты меня не узнаешь?

Вглядываясь в полумрак, я разглядывала парня, сидящего за лампой с накрытым абажуром.

— О! Удиви меня, ты же этот… — я туго соображала.

— Кто? — он засмеялся, — я Нейт.

— Ох! — вырвалось изо рта. Я густо покраснела: я обчистила его карманы за пару секунд в антикварной лавке Тони.

— Ничего, — прошептала я. — Я немного не в себе. Что ты здесь делаешь? Я тебя совсем не узнала, ты такой…такой…мужественный.

— Хм, ты как обычно, сразу оскорблять… — Нейт снял ткань с лампы, — так лучше?

— Угу, — я приподнялась на подушках и села, утопая в одеялах, — где Матильда?

— Я же сказал: отдыхает.

Я приподняла руку, ее перебинтовали от плеча до локтя. Медленно размотала повязку. Поперек плеча тянулся тонкий след от «пера», порез сильно вспух и сочился сукровицей. Пахло гнилой кровью и лекарством.

— Так я и думала, — я тяжело вздохнула.

— Бабушка не говорит откуда у тебя это, но зная тебя, не трудно представить, где ты его схлопотала. Давай забинтую. — Нейт пересел на кровать.

— Я сама.

— Тебя не просто зацепило ножом, — продолжил он, не обратив внимания на грубость, — тебя отравили. И судя по симптомам, это змеиный яд.

Мне так и не удалось снова закрепить бинт на руке, окончательно ослабев, я сползла с подушек и закрыла глаза. Воздух с трудом поступал в легкие. Нейт мягко приподнял покалеченную руку и быстро перемотал рану. Он так низко наклонился, что на меня накатила волна теплого воздуха от его тела. Руки, сухие и ловкие, слегка приподняли меня и уложили удобнее.

Он так похож на итальянца. И откуда у него эти черные волосы и глаза? Не слишком ли он молод для доктора? В голове крутились самые нужные мысли. Я просто мастер коммуникации!

— Тебе повезло, что бабушка тебя вовремя нашла, ты с таким грохотом упала, что старушка подпрыгнула в своей кровати. Ты была без сознания около четырех суток. Я ввел тебе антитоксическую иммунную сыворотку, не знаю ядом какой змеи тебя отравили… Ну, а так как ты не скончалась через 6 часов после нанесения раны, то можно тебя поздравить. У тебя сильный организм.

— А ты? — дальше сил не было спросить.

— Я приехал на следующее утро. Я предупреждал бабушку, что давно в городе, но она просила не приходить, пока тебя не подготовит.

— Ммм…

Нейт провел пальцами по моему пылающему лицу, положил руку на лоб. Я стряхнула его руку и возмущенно скривила губы.

— Температура спадает. Отдохни.

— Угу…

От него исходило столько уверенности и спокойствия, что мне немного полегчало, казалось и воздух посвежел, и стало легче дышать. Сон быстро сморил меня.

***

На следующее утро возле меня сидела Матильда. Точнее это был злой Шершень! Сначала она широко улыбнулась, когда я открыла глаза, но спохватившись, нахмурилась и отвернулась. На глазах у нее стояли слезы.

— Кто это тебя? — наконец спросила Матильда.

— Силач Ад…

— Ты совсем потеряла голову? Опять в карты играла?!

— Да…

— С ним бесполезно разговаривать и что-то доказывать, у него в голове черт знает, что твориться. Он не будет смотреть на твое красивое лицо, а оторвет тебе голову, если скажешь ему что-то поперек!

Я промолчала. Когда мы играли с ребятами в карты у складов, к нам без разрешения присоединился накаченный чернокожий парень. Силач Ад. Это была гора мускулов, все его боялись, но считали непроходимым тупицей. Но это только видимость.

Никогда не верьте тому, что явно бросается в глаза. Возможно это умелое притворство. Так и ум Ада часто недооценивали, а когда он наступал врагам на пятки, было уже слишком поздно. Парень был очень жесток. И очень силен. Во время игры в покер, он явно жульничал, это видели все, но никто не решался сказать об этом. Ребята проигрывали, но молчали. Когда дело дошло до меня, я предупреждающе пригвоздила ножом его рукав к столу. Взбесившись Ад перевернул стол и схватив меня за горло, прижал к стене. Высокий, черный и сильный, он высился надо мной массивной медвежьей тушей. Больно сжав пальцы на горле, Ад приблизил лицо с толстыми губами, щетина вокруг рта уколола щеку. Озверев от такой наглости, я ударила головой в его подбородок, но он будто не заметил. Вынул тонкое «перо» и прижал к моей руке слегка нажимая на рукоятку. Видимо, тогда я и не почувствовала, как нож рассек кожу, настолько тонким было лезвие.

Ребята стояли, обступив полукругом, никто не решался разнять нас.

— Хватит пялиться, — зло сказала я, — глаза надорвешь!

Силач Ад усмехнулся и отпустил.

— Будь осторожна Эль, я такого больше не потерплю.

— Я не такая дура, сидеть и смотреть, как Вы⁴ играете на верняк⁵, и делать вид, что все правильно. Если пришли, играйте в боевую⁶, Вас здесь никто не обманывает.

— Только из уважения к Матильде Вам это сходит с рук, — Ад подошел к столу и начал собирать рассыпанные купюры.

— Только из уважения к Матильде, Вы еще живы, — бросила я ему и, пнув, перевернутый стул, вышла из круга.

Естественно, я была в такой ярости, что совсем забыла про порезанное плечо, я даже не знала, что там рана. Ничего не почувствовала.

— Будешь теперь ходить у меня на привязи! — хмурился Шершень.

— Я никому не позволю выставлять меня дурой! Особенно ему!

— Господи, как мне тебя образумить? — Матильда потрясла руками в воздухе, — ты меня в могилу так сведешь! Одна — дура, другая — старая!

— Не сведу.

— Когда уже у нас крематорий достроят?!

— Да, еще попроси спичку поднести! Матильда, о чем ты говоришь!?

— Я хочу, чтобы меня сожгли в крематории. Такими темпами и дальше, и я точно из-за тебя инфаркт получу.

— Ладно — ладно, не надо шантажировать! Я обещаю, что буду осторожнее.

— Тебе невозможно верить! — гроза аферистов ненадолго замолчала.

— Как ты себя чувствуешь? — после долгой паузы снова спросила Матильда.

— Уже лучше. Ад меня полоснул ядом и я ему…

Тут же у Матильды удивлено округлились глаза. Я поспешно прикусила язык. Слава богу, на первом этаже раздался звонок в дверь.

— Бабушка, это тебя! — крикнул Нейт на первом этаже.

— Лежи спокойно и не пытайся встать! — пригрозила Матильда, — иначе я посажу возле тебя внука на весь день!

— Милый, иди, смени повязку Эль, — ехидно сказала Матильда, стоя в дверях, — я буду в кабинете.

Я посмотрела на руку, сквозь ткань просочились капли крови, обрисовав порез в форме тонкого полумесяца.

Постучавшись, вошел Нейт. Высокий, худой, смуглый, с короткими черными волосами. Вчера я плохо его разглядела. Прямой нос, немного острый подбородок делали из него итальянца. Не то чтобы я видела настоящих итальянцев, но у меня именно такие представления о них.

Держит спину прямо, голова поднята, можно подумать, что он заносчив. Наверняка знает, что он совершенен. И меня раздражает его совершенство. Он очень изменился за те десять — одиннадцать лет, когда последний раз навещал Матильду. На два года старше меня, образованней, собранней… В общем, обычный честный гражданин.

Он улыбнулся одними глазами и молча сел рядом. Его рука так близко облокотилась рядом с моей, что я поспешно ее отдернула. Но он только нащупал на запястье пульс и отпустил. Потом развязал испачканные бинты, убрал марлю, пропитанную кровью и какой-то мазью. Порез затянулся по краям и лопнул, в центре все еще проступала кровь и сукровица, но гнилью больше не пахло. Нейт смазал рану по краям, слегка прикасаясь прохладными пальцами.

— Не жжет?

— Потерплю.

Закончив, он вышел, не сказав ни слова. Я осталась одна.

Вы думаете, что я слишком груба с ним? Просто он меня раздражает, чувствую себя рядом с ним глупой.

Силы постепенно возвращались. Я изрядно исхудала за эти дни в беспамятстве, но руки чесались отплатить Аду за нечестную игру. У меня есть небольшой револьвер марки «ледисмит», думаю пора им воспользоваться, и прострелить черную голову Ада. Я погрузилась в грезы о личной мести, но скоро заснула.

Нейт пришел только вечером, принес тарелку бульона и лекарства. Мне не хотелось встречаться взглядом. Он ничего не сделал мне плохого, ухаживал, помогал Матильде по дому, пока я пролеживала бока в кровати, но я бесилась, когда он находился рядом. Видимо, я плохо переношу знакомство с честностью. Особенно с такой красивой и вызывающей честностью. В детстве мы не ладили, я настоящая дикарка, грубая и неотесанная, он воспитанный и вежливый. У него всегда были любящие родители, теплая подушка, крыша над головой и добрые слова перед сном. Матильда любила приводить мне его в пример, пока я росла, но это возымело обратный эффект. Я и так знала свое место в этом мире и не собиралась прыгать выше головы. Мне никогда не быть в эпицентре честности и справедливости. Даже если бы я зарабатывала сотни миллионов, то это не помогло бы мне выбиться в люди и стать честной.

Возможно, вы скажите, что я несправедлива и мне следует быть более мягкой и вежливой, но если бы я могла обуздать все эти чувства, то я бы сделала. Скорее всего…

Поздно ночью, услышав быстрые шаги на лестнице, я притворилась спящей. Нейт приоткрыл дверь, и тихо подошел к кровати. Я старалась дышать ровно, но когда неожиданно на лоб опустилась прохладная ладонь, вздрогнула и открыла глаза.

— Не спишь? — тихо спросил Нейт.

— Сплю, — снова закрыла глаза.

— Раз ты не спишь, давай поговорим. — Он сел в ногах.

Пришлось окончательно «проснуться» и сесть, чтобы видеть его. Он была в ночной пижаме и халате. Тонкие пальцы с короткими ногтями лежали на одеяле в паре сантиметров от моих ног.

— Ммм, Эль… я вижу, что мое присутствие тебя раздражает. Но мне все равно, я приехал к своей бабушке, я буду жить у нее пока прохожу практику в клинике. Можешь грубить мне, можешь злиться, вести себя вызывающе и не обращать на меня внимания. Мне все равно. Ты выбираешь злость и раздражение и имеешь на это право. А я выбираю терпение, я буду чувствовать себя хорошо, как бы грубо ты себя не вела со мной. Бабушка очень переживает за тебя…из-за меня, и я не хочу доставлять ей лишние боль и огорчения. Давай заключим перемирие, пока я здесь? Ради нее.

— Ты меня не раздражаешь, — ответила я, кривя душой, — я привыкла ухаживать за собой сама, я не нуждаюсь ни в чьей помощи, и поэтому…

— Я понял, но я твой врач на данный момент. Придется потерпеть.

Он твердо посмотрел на меня. Я молчала.

— Хочешь воевать со мной? Ну… делай как знаешь.

Он легко поднялся и вышел из комнаты.

— Врач, можно подумать, — прошипела я, — еще только учишься, — еще тише сказала я.

Да, я завидовала и злилась. Думаете это глупо и по-детски? Пожалуй.

Примечания

4

Вам, вас — обращение шулеров к друг другу.

5

Играть с шулерскими приемами

6

Играть по-честному