Межзвездный мезальянс

Эль Бланк, 2017

Что такое первая любовь? Мечты, романтика и неземное счастье? Как бы не так! Это суровая реальность, холодный расчёт и борьба с самой собой. Почему? Да потому, что «первая» для меня означает «единственная», возлюбленный мне не пара, а в мужья я должна была выбрать другого – того, кто смог бы передать уникальные особенности своей расы нашей дочери. И вот теперь будущее огромной космической империи висит на волоске из-за ошибки, которую я когда-то допустила. Но отступать не в моих правилах. Несмотря на препятствия, я сделаю всё, чтобы стать по-настоящему счастливой, не уничтожив того, что создавалось тысячами лет эволюции.

Глава «Д». Дипломатка, диверсант и десантница

Ощущения… Сколько раз я клялась себе, что не буду на них концентрироваться, воспринимая реальность разумом, а не чувствами! А вот теперь своё же обещание нарушаю, потому что мир вокруг будоражит сознание своей непривычностью.

Под ногами — гладкое покрытие, сияющее ослепительной белизной. Над головой — полупрозрачный свод, за которым стремительно уходят в зенит взлетающие корабли. Перед глазами — размашисто шагающая внушительная фигура в идеально подогнанной тёмно-коричневой с металлическим отливом форме и сержантскими нашивками на бедре. В ушах — чёткие удары каблуков в пол, отражающиеся от стен. По коже обнажённых рук проходят волны холодного воздуха. А в нос бьёт запах металла и трипслата.

Эти материалы здесь везде. Из них построены дома, проложены дороги, изготовлено оборудование, собрано оружие, сделана мебель… Исгре — высокотехнологичная планета, где вместо природных ландшафтов искусственные, совсем небольшие по площади. А всё остальное пространство занимают специализированные полигоны, корабельные верфи, индустриальная застройка, жилые районы и военные объекты.

Мой сопровождающий целеустремлённо и быстро идёт по коридору, где, кроме нас, совсем никого нет, и даже не обора чивается, чтобы убедиться, что вверенный его заботам новобранец топает следом. Ну и правильно, ежели потеряется, проблем добавит только себе, а не ему. То есть искать свою казарму будет самостоятельно. Поэтому стараюсь не отставать, старательно задавливая рождающееся в душе беспокойство. Я сильная. Я справлюсь! К тому же я сама этого хотела.

Неожиданно затормозив, мужчина разворачивается ко мне и указывает на очередную дверь из тех, что встретились по пути.

— Тебе сюда.

Открываю её самостоятельно, с некоторой опаской заглядывая в темноту проёма.

— Проходи!

Меня торопят, и я послушно шагаю внутрь. Система жизнеобеспечения, реагируя на наше появление, немедленно включает свет, позволяя рассмотреть длинную комнату с десятком расположенных вдоль серых стен коек. Поднятые на разную высоту и аккуратно заправленные, они, в большинстве своём, прикрыты лёгким маревом защитных полей. Рядом с ними — небольшие тумбы-столы с техникой и сиденьями. Видимо, это места для выполнения домашних заданий. Две двери с обозначениями, свидетельствующими, что ведут они в комнаты гигиены. Вот и все удобства.

— Выбирай, — предлагает унтер-офицер. — Те места, что без защиты, свободны.

Особенно долго не раздумываю. Снимаю рюкзак и закидываю его на ближайшую кровать, расположенную на уровне моих глаз. Повыше мне нравится больше. Прикладываю ладонь к сканеру на стойке, чтобы система меня идентифицировала и запомнила. Теперь я здесь живу.

— Поздравляю с заселением, курсант, — сухо кивает сержант и вскидывает руку, всматриваясь в дисплей своего коммуникатора, закреплённого на предплечье. — Распорядок дня и расписание твоей учебной группы находятся в памяти вильюрера. — Указующий перст теперь направлен на стол с гаджетом. — Нахождение в казарме во время занятий запрещено, разрешено только в свободное время. Поэтажный план академии в твоём коммуникаторе. — Офицер протягивает мне коробочку, которую извлёк из ящика стола. — Ознакомься с тем, что тебе доступно для посещения. Спортзал, библиотека, бассейн, столовая. У тебя доступ категории «Дес», в остальные сектора вход только по дополнительному пропуску. Если нужно его получить, обращаешься к куратору своей группы. После отбоя вход в жилые сектора закрывается. Опоздаешь — ночевать будешь на гауптвахте. Теперь форма…

Он подходит к свободному от коек участку стены и с силой вдавливает в неё небольшую панель, находящуюся на уровне его глаз.

Через мгновение передо мной появляется целый стеллаж с разложенной на полках одеждой и обувью. Пробежав цепким взглядом по моей фигуре на предмет размера, унтер-офицер быстро набирает комплект обмундирования, вручает мне в руки и закрывает шкаф. Посмотрев на мой рюкзак, уточняет:

— Украшения запрещены. Личные вещи хранить в тумбочке. Уборка автоматическая, если что-то попадёт в робота-уборщика, оно будет сразу утилизировано. Вопросы?

— Всё ясно, спасибо.

Сержант морщится.

— Гражданские… — цедит сквозь зубы.

— Так точно, ферт!

Вытягиваюсь по стойке «смирно», запоздало вспомнив о том, как именно нужно к нему обращаться.

На лице военного тут же появляется одобрение. Он деловито кивает и снова смотрит на коммуникатор.

— Через два часа вечернее построение. Твоё место на плацу и в столовой соответствует личному номеру. Д-2–367, — указывает глазами на светящиеся символы, появившиеся над койкой. Разворачивается и строевым шагом покидает комнату.

Набираю в грудь воздух и натужно выдыхаю. М-да-а-а…

Впрочем, очень быстро соображаю, что времени у меня катастрофически мало, а сделать нужно безумно много! Вытряхиваю вещи из рюкзака, запихиваю их в небольшое пространство закреплённой за моим местом тумбочки. Прихватив форму, убегаю переодеваться. Возвращаюсь, цепляю на предплечье предназначенный для меня коммуникатор и сажусь за вильюрер изучать всё то, без чего существование здесь будет проблематичным.

За полчаса до построения выползаю из казармы, дабы, пока в коридорах жилого корпуса пусто, сориентироваться и запомнить, какие из них куда ведут. Когда выхожу на плац, там уже столпотворение. Однако ж весьма организованное. То есть никто никуда не бежит, все чётко и слаженно занимают свои места. На меня посматривают с интересом. Оно и понятно, я — единственная, кто в одиночку и весьма неуверенно движется среди остальных, отыскивая свою группу. Так что стараюсь не обращать внимания. Наконец нахожу искомое и останавливаюсь в нерешительности, не зная, нужно ли приветствовать командира взвода или достаточно просто тихо и молча занять своё место.

Проблема решается сама собой. Заметив мою зависшую в раздумьях персону, взводный командует:

— Курсант, встать в строй!

— Есть!

Снова приходится принять уверенный вид и шагнуть в указанном направлении. Теперь я неотличима от массы тех, кто проходит обучение в академии. Морально успокоившись, принимаюсь глазеть по сторонам. Впрочем, видно мне не так уж и много. Плац большой, я в третьем ряду оказалась, а это широкому обзору не способствует. Разве что на командный состав и элитное подразделение будущих дипломатов вид хороший, потому что все они стоят на небольшом возвышении.

— Смир-р-но! — разносится по площади. — Равнение на середину!

С интересом наблюдаю за тем, как из здания академии выходит и приближается к нам небольшая делегация. Не удерживаюсь от улыбки, разглядев среди тех, кто в её составе, миниатюрную, изящную фигурку Делиссы, которая поднимается на несколько ступеней и останавливается, оказываясь в первых рядах своего курса. Оно и понятно. Как-никак самое значимое лицо в империи! После императора, разумеется.

За спиной моей фрейлины встаёт Коридан, слева — генерал, начальник академии, я однажды видела его на приёме у отца. Справа от лженаследницы замирает высокий молодой мужчина, лицо которого мне тоже знакомо. Это один из сыновей короля Исгре — принц Лийар Отис ро’дИас. Его я помню, потому что он был на Лансе в день моего пятнадцатилетия.

Ищу глазами Тимофея, но не вижу. То ли землянин где-то позади стоит, то ли вообще в другой группе учится. Хотя это и странно — он же будущий император, по идее тоже должен среди дипломатов находиться.

— Красивая девочка, — слышу за спиной короткий восхищённый выдох.

Чуть поворачиваю голову, скашивая глаза вбок. Симпатичный молодой рооотонец, заметив мой интерес, подмигивает и чуть тише говорит:

— Рафинированный цветочек. Что она тут забыла?

— Заткнись, Грис, — осаживает его цессянин, стоящий слева. — Нас это не касается.

— А я слышал, она из-за жениха сюда прилетела, а вовсе не для учёбы, — вступает в перебранку милнарианин, находящийся по правую руку от меня.

— Держу пари, через пару недель улетит обратно, — вполголоса поддерживает первого кто-то впереди. По цвету волос на затылке похоже, что томлинец.

— А чего тут спорить?! Однозначно сбежит, — фыркает Грис.

Делает он это слишком громко, и взводный, среагировав на его восклицание, резко оборачивается, окидывая нас сердитым взглядом. Спор тут же прекращается. Теперь все сосредотачиваются на торжественной речи генерала, который вот уже пять минут в красках расписывает, какой высокой чести удостоилась академия, принимая в свои ряды столь важную персону.

Впрочем, если бы не отношение к Дель окружающих, внешне её статус был бы совсем не заметен. Длинные волосы убраны в высокий хвост, а форма такая же, как и у остальных курсантов, — маскировочного серо-зелёного цвета, в обтяжку, разве что по бокам брюк нашиты ярко-белые полосы, отличающие тех, кто обучается на дипломатическом факультете. Вот у меня вообще никаких отличительных знаков нет, моё отделение — десантное. Я специально на него попросилась, потому что главное, чему хочу научиться, — полноценной самообороне, а этот курс в полном объёме только тут преподают. Лучшие телохранители из десантуры выходят.

Что же касается других специализаций, которые было бы неплохо освоить хотя бы на минимальном уровне, то есть у меня пара идей. Правда, их реализация зависит от того, получу ли я допуск в корпус академии, где обучается командный состав. Но тут уж Дель должна постараться и приложить все силы. Это спецзадание я сделала для фрейлины приоритетным, когда инструктировала. Так что, если ей всё удалось, в казарме меня ждёт небольшой сюрприз.

С нетерпением дожидаюсь, пока официальная церемония закончится и нам позволят заняться своими делами, потому что до отбоя ещё четыре часа. Однако быстро это сделать всё равно не получается. Мы стоим ещё несколько минут, чтобы дать возможность уйти с плаца другим группам, и лишь затем строем шагаем к входу. Маршируем по главному коридору, больше похожему на широкий проспект.

— Взвод, стой! — командует старший курсант. — Вольно. Разойтись!

Шагаю по направлению к лестнице, ведущей в корпус столовой, но меня останавливает рывок за руку, потому что кто-то, весьма цепко сжав пальцами, дёрнул её на себя. Бесцеремонного субъекта я узнаю — шенорианин. Он в первом ряду на построении стоял. Каштановые короткие волосы, коренастое телосложение, маленькие глаза, словно парень постоянно прищуривается. Пятая наследница была родом с его планеты, а я благодаря их генам с месяц спокойно без еды проживу. Хотя, разумеется, приятного в этом будет не много.

— Ты новенькая? — карий взгляд заинтересованно пробегает по моей фигуре. — Я — Шорт. У нас сейчас свободное время. Пойдём со мной, академию покажу. Тебе экскурсия понравится, — с придыханием обещает.

Сообразив, что именно под его словами подразумевается, я основательным усилием подавляю нарастающее возмущение, одариваю его лучезарной улыбкой и вежливо отклоняю «заманчивое» предложение:

— Благодарю. Прости, не сегодня. Но я твоё приглашение приму к сведению и, возможно, в будущем воспользуюсь.

Изумлённо приоткрыв рот, парень ослабляет захват, и я выскальзываю. Поднимаюсь на пару этажей выше, лавирую между группами беседующих курсантов, стараясь как можно быстрее попасть в соответствующий моей категории допуска сектор питания. Правда, так до него и не добравшись, замираю, присматриваясь к очередной группе курсантов. Совсем молоденькие подростки расположились кругом, возбуждённо переговариваясь, а в центре, сияя триумфальной улыбкой, стоит, скрестив руки на груди, и снисходительно отвечает на вопросы… Эон. В стандартной форме, но с фиолетовой полосой на бедре, по которой сразу можно отличить тех, кто учится на факультете разведки.

Вот проныра! Диверсант малолетний! Успел-таки! А ведь у него не так уж много времени оставалось. Делисса обещала, конечно, помочь ему выбраться сразу, как только багаж доставят в академию, но уверенности в том, что это сделают быстро, у нас не было. Впрочем, за брата я рада. Значит, и моя жертва не была напрасной. Надеюсь только, что отцу он обо всём сообщит, как и обещал.

Взяв себе на заметку это проконтролировать, продолжаю путешествие. То, что брата приняли без какой-либо идентификационной проверки, тестов и предварительного отбора, меня не удивляет. Мою персону тоже зачислили, даже не спросив, кто я такая и откуда. Попасть сюда элементарно любому империанину, независимо от пола и положения в обществе. Ограничение есть только в выборе специальностей. И то оно либо возрастное и связано с длительностью обучения, либо статусное и обусловлено принадлежностью к правящим династиям. А так никто и слова против не скажет, никому не откажут, лишь бы было желание здесь учиться. Вот только к концу обучения остаётся хорошо, если четверть тех, кого взяли. Опять-таки никого не выгоняют. Просто те, кто не рассчитал свои силы и возможности, уходят сами, понимая, что не выдерживают нагрузок.

В общем, принцип обучения в академии тот же, что и во всей империи. Хочешь — учись! Но ответственность за принятое решение только на тебе. И поблажек делать никто не будет. Специальные условия создавать тоже. Хотя, конечно, нарушать принятые традиции и устои никто не будет. Вот столовая, например. Традиционные для общественных мест кабинки размером метр на метр, только стол и стул помещаются. Но ведь, как и положено, отдельные. Я свою быстро нашла, хоть и оказалась она на третьем ярусе пищевого блока. Предложенные блюда меня порадовали: приятные на вкус и очень питательные. Хотя, конечно, догадаться о том, что именно я ем, нереально. На Исгре продукты однозначно не такие, как на Лансе.

Покончив с ужином, в быстром темпе пробегаю тем маршрутом, который мне нужен, чтобы с наибольшей экономией времени добираться до мест учёбы и активного отдыха. Запоминаю расположение учебных комнат и залов. Академия огромная, жилой и учебные корпуса находятся довольно далеко друг от друга. Но, как оказалось, здесь и скоростное перемещение предусмотрено — транспортные ленты, ощутимо быстро движущиеся по туннелям, соединяющим здания. Главное, правильно выбрать нужную и не ошибиться.

В казарму я возвращаюсь в хорошем настроении. Теперь мне всё кажется не таким страшным и сложным. Даже три неприличных предложения, аналогичных тому, что сделал Шорт, которые я ухитрилась получить за время своей экскурсии, настроения не испортили. Я их просто выкинула из головы. Понятно, что как представительнице правящей династии мне бы никто не посмел их сделать, но ведь для всех я — обычная империанка. Да ещё и возраст у меня оптимальный — старше пятнадцати, но моложе двадцати пяти. Было бы больше, уверена, никто бы и не посмотрел в мою сторону, потому как в этом случае всё уже давным-давно определено.

В наше время редко кто из девушек вступает в совершеннолетие, не имея физиологической привязки. Вот в прошлом империи, ещё лет восемьсот назад, подобное явление было куда более частым. Но и нравы в те времена господствовали совсем иные: до полноценного созревания организма никто не старался привязок создавать, дабы выбор партнёра был осознанным. Только наследница по традиции должна была определиться с тем, кто в будущем станет дня неё мужем, в своё пятнадцатилетие, чтобы была точная гарантия династического наследования и полностью исключена вероятность того, что её организм предпочтёт претендента, не имеющего отношения к правящим династиям.

В общем, повторюсь, сейчас все стремятся определиться до совершеннолетия. Потому-то и идут парни на любые ухищрения, пытаясь привязку создать. А кроме как близким общением запустить гормональную перестройку сложно. Хотя и тут, конечно, есть свои исключения. Бывают случаи, когда и на расстоянии симпатия возникает, а бывает, что даже самое тесное взаимодействие ничего не даёт. Но кто мешает попытаться, правильно? Тем более что чем моложе девушка, тем больше на это шансов.

В любом случае для моего организма поползновения, предпринимаемые с этой целью, неопасны. Ведь привязка у меня уже есть. У меня Тим есть! И мой организм на него настраивается. Но об этом никто не знает, а никаких опознавательных знаков на себя не повесишь. Увы. Так что придётся потерпеть либо признаваться, что у меня имеется тот, кому я симпатизирую. Уверена, что в этом случае начнутся расспросы: кто, да как, да где… Вот оно мне надо? Правильно. Спокойнее, когда никто ничего не знает. Пусть считают меня свободной.

Останавливаюсь, понимая, что едва не прошла мимо нужной мне двери. Открываю, шагаю внутрь и начинаю сомневаться в принятом решении, потому как в помещении казармы вижу только мужское население. Впрочем, нет, я ошиблась, есть две девушки: одна лежит на соседней с моей кровати, также поднятой на верхний ярус, другая сидит за своим столом почти в самом конце комнаты. Но все остальные — однозначно парни, причём примерно одного со мной возраста плюс минус пара лет, не больше. С одной стороны, оно и понятно, что нет смысла делать раздельные казармы, раз до совершеннолетия интимные отношения физиологически невозможны, а девушек, желающих пройти обучение в академии, очень и очень мало, но с другой, комфорта подобный расклад не добавляет.

— Заходи, не стесняйся, — насмешливо тянет чей-то голос. — Мы не кусаемся. Потискать можем, если повод дашь.

Нахожу глазами светловолосую голову цессянина, который мне это сказал, стряхиваю с себя оцепенение, надеваю маску безразличия и иду к своему месту. На два десятка внимательно рассматривающих меня пар глаз стараюсь не реагировать. Забираю из тумбочки предметы личной гигиены и топаю в соответствующую комнату. Слышу, как следом заходит кто-то ещё, и оборачиваюсь, чтобы поинтересоваться, кто это такой бесцеремонный. Впрочем, увидев синеволосую девушку, ту, которая работала за вильюрером, расслабляюсь.

— Не обращай внимания. — Закрыв за собой проём, она опирается на косяк и мило улыбается. — Радис у нас самый наглый, но он тебя и пальцем не тронет, только язык у него гадкий. Есть ещё парочка ипериан, подколки которых лучше пропускай мимо ушей. Я потом их тебе покажу, они больше куражатся, чем пытаются обидеть. А остальные — вполне приличные ребята, с ними совершенно спокойно общаться можно. Меня Трилия зовут, а тебя? — Протягивает руку.

Морально успокаиваюсь, понимая, что совершенно напрасно начала переживать. Повторяю её жест, наши ладони на мгновение соприкасаются, и я дарю вионке ответную улыбку, озвучивая своё новое имя:

— Ериса.