Капкан Луки Войновича

Элла Войта, 2021

Преуспевающий адвокат Лука Войнович добился в жизни немалых высот, и лишь одно не дает ему покоя: он мечтает выкупить развалины замка, где его предки прожили триста лет. И вдруг на его пути становится дальняя родственница, Эмма, которая покупает развалины и строит на их месте дом. С появлением Эммы жизнь Луки Войновича полностью меняется, она обретает вкус, которого раньше была лишена. Только Эмма возникла не случайно. Что делать, когда капкан захлопнется? Комментарий Редакции: Завлекательный сюжет, помещенный в изысканно-нетривиальные декорации, которые манят своей странной загадкой, – крепкий хребет для мрачного детектива. А любовный конфликт, перевязанный странными нитями, только добавляет в это аппетитное блюдо еще больше жгучей остроты.

Глава 3

Сэра Найджела сообщение о покупке Кроличьей Балки встревожило. Он встал и неторопливо зашагал по кабинету, держа сцепленные руки за спиной. Лука терпеливо выжидал.

— Неприятная история, — наконец сказал патрон, усаживаясь в кресло и постукивая пальцами. — Видно, кто-то затеял игру.

— Ты исключаешь случайность? — спросил Лука, наблюдая за ним.

Сэр Найджел неопределенно пожал плечами. Помедлил, раздумывая, а затем изрек:

— Ты знаешь, мой мальчик, за свою жизнь я научился не доверять случайностям. Они случаются не так часто, как это может показаться.

Сэр Найджел опять замолчал. Лука не сводил с него глаз.

— Завтра я улетаю в Лондон, — сказал патрон. — Мне очень жаль, что я вынужден оставить тебя в душевном смятении. Я знаю, что значит для тебя Кроличья Балка, и постараюсь навести в Лондоне справки. Если ее действительно купили европейцы, попытаюсь выяснить, кто это сделал.

Обещание прозвучало обнадеживающе. На следующий день сэр Найджел улетел.

Жаркий август постепенно потух, и началась ранняя осень. Сентябрь принес с собой дожди и тревожные ветра. В воздухе повеяло переменами. Лука жил, как обычно: ходил на работу, играл на рояле, ездил по выходным в Тернаву и прогуливал Синьору. На развалины смотрел теперь со смешанным чувством; они стали ему еще дороже, но вместе с тем он понимал, что времена мечтаний ушли безвозвратно. В воздухе над лесом витал беспокойный дух. Лука все время чего-то ждал, а оно, неявное, все ускользало.

Через юриста из Земельного Комитета удалось узнать, что сделку оформила французская адвокатская контора. Кто является непосредственным покупателем, выяснить не удалось. Несмотря на неудачу, Лука счел уместным проявить благодарность, но юрист ее не принял и даже стал прятаться, как человек, которому есть чего опасаться. Все, что относилось к Кроличьей Балке, было окутано туманом. Какие только связи Лука не поднимал, за какие только ниточки не дергал, результата не было. Он ежедневно разговаривал по телефону с сэром Найджелом, но и тот пока ничего не добился.

В этих ежедневных беседах, чего бы они ни касались, Лука ощущал, как сильно патрон хочет вернуться во Львов. Штаб-квартира восточноевропейского отделения инвестиционного фонда Гэлакси, которым руководил сэр Найджел, располагалась именно здесь, но не только интересы фонда притягивали патрона. И только Лука знал, в чем тут дело.

Трагедия этого человека была стара, как мир. У женатого английского джентльмена имелась вторая семья. Гануся очень отличалась от законной супруги, и как только сэр Найджел ее встретил, его сердце затерялось среди узких улочек Львова. А когда родился Джон, вместе с сердцем потерялся и покой. Патрон корил себя, часто озвучивая свои терзания Луке, тяготился этой двойной жизнью, но никак не мог решиться на развод. В этом случае его английская жена, леди Рейчел, похожая на закаленный солнцем сухофрукт, без колебаний оставила бы его без штанов. Несмотря на всю свою аристократичность, Рейчел была жесткой, напористой женщиной, не особенно обремененной моральными принципами. Сэр Найджел был уверен, что если дело дойдет до суда, она будет сражаться за каждый пенс. Козырным тузом в колоде Рейчел являлось то обстоятельство, что изначально фонд принадлежал ее отцу, и не было никаких сомнений в том, что при случае она разыграет все доступные карты.

Правда, в те далекие времена, когда сэр Найджел женился на Рейчел, дела у фонда шли из рук вон плохо — он был на грани банкротства. Новый глава интуитивно распознал в Восточной Европе огромный потенциал и вот уже много лет семейный бизнес процветал, достигнув таких небывалых высот, какие не снились ни Рейчел, ни ее отцу. И немалую роль в этом процветании сыграло то, что когда-то склонный к авантюрам англичанин повстречал на своем пути талантливого адвоката Войновича.

На этот раз Лука особенно ждал приезда сэра Найджела. Осторожность заставляла того не слишком много времени проводить во Львове, не больше двух-трех дней в месяц. Хоть они и говорили ежедневно, Луке было неспокойно на душе. Жанне он не рассказал про покупку Балки, но секретарша видела, что его что-то тяготит. Она благоразумно не лезла с расспросами, не старалась вызвать на откровенность, зная, что это только ухудшит их отношения. Изо дня в день она выполняла свою работу, делая вид, что все в порядке. Сам Лука упорно не желал признаваться себе, насколько выбит из колеи. Когда патрон объявил о приезде, сам помчался в аэропорт, что делал далеко не всегда.

— Ты плохо выглядишь, мой мальчик, — сказал сэр Найджел, когда они сели в мерседес. Лука промолчал.

В салоне было прохладно, пыльные деревья неслышно пролетали мимо.

— Клиент французских адвокатов, которые купили Балку, некий Николя Лакруа, — вдруг сказал сэр Найджел.

— Это было сюрпризом к приезду? — усмехнулся Лука. — Почему ты не сказал раньше?

— Вчера я еще не знал.

Опять заныла знакомая игла под ключицей, опять шевельнулось чувство непоправимости происходящего. Все складывалось один к одному, каждый пазл плотно прилегал к другому. Теперь ничего нельзя изменить, нельзя повернуть вспять. С каждой минутой, с каждым шагом судьба приближала его к Эмме. Сердце сжала неодолимая тоска, а потом пришло какое-то обреченное нетерпение — еще немного и все разрешится.

— Как там Джон? — ровным тоном спросил сэр Найджел. — Ты был у них?

Давным-давно, еще в начале совместной работы, они любили играть в эту игру. Игра называлась «прояви выдержку». Они играли методично и постоянно, пока Лука не научился полностью контролировать свои эмоции перед собеседником. Впоследствии он не раз был благодарен Найджелу за науку, но сейчас готов был со всей силы дать по тормозам, чтобы умудренный жизненным опытом Санта-Клаус расквасил себе нос о торпеду. Вместо этого спокойно ответил:

— Да, я был у них на прошлой неделе. Я рассказывал, ты разве не помнишь? Джон подрался в детском саду, разбил какому-то мальчику нос. Объяснил свой поступок тем, что тот вел себя неподобающе. Так и сказал — неподобающе.

Сэр Найджел довольно ухмыльнулся.

— А еще Джон сказал, что этот злой мальчик довел его своими издевательствами, и пришлось поставить его на место. Признаться, я на месте Джона поступил бы точно также.

— Хоть Джон и разумней тебя, но тоже не достаточно выдержанный. Правда, у него есть скидка на возраст, — сказал патрон, хитро глядя на Луку поверх очков. — Извини, мой мальчик, но я не издеваюсь. Я узнал про этого Лакруа только сегодня утром, и больше ничего интересного сообщить тебе не могу. Кто он такой, я понятия не имею.

— Хочешь сказать, что тебе больше ничего не известно? — чуть погодя, спросил Лука, прекрасно зная многослойность своего патрона.

— Ну как тебе сказать, — протянул сэр Найджел. — Есть еще кое-что несущественное.

— Послушай, ну хватит уже! — взмолился Лука.

— Твой юрист из Земельного Комитета работает на месье Лакруа. Это он оформлял сделку. Ведь его фамилия…

Сэр Найджел назвал фамилию юриста.

— Да, это он, — подтвердил Лука.

— Тогда все верно, сделка проходила через него. Везде его подписи. Я видел документы.

— Даже так? — удивился Лука.

— А ты думал, я состарился и потерял хватку? — Расплылся в довольной улыбке сэр Найджел.

Лука его веселья не разделял. Наоборот, он был в бешенстве. Ну и тип этот юрист! Подонок, мразь, жалкий завистник… Прискакал издеваться: «Купили твою Балку, не знаю кто, не знаю как!» А может, он недооценил оппонента? Что, если за всем этим кроется нечто большее? Вдруг никакого месье Лакруа вообще не существует и это происки самого юриста?

Лука поделился своими соображениями с патроном.

— Занятная мысль, надо подумать, — сказал сэр Найджел. — Хотя мне кажется, что наш знакомый на такое не способен. Он отнюдь не так умен и хладнокровен, чтобы вести подобную игру.

Молча добрались до офиса Гэлакси и занялись текущими делами. Формально Лука считался лишь корпоративным адвокатом, но во время отсутствия патрона руководил практически всем: представлял интересы фонда во всевозможных инстанциях, готовил сделки, контролировал дочерние компании — словом, был незаменим. Но главное состояло в том, что именно он придумывал многоступенчатые комбинации, за счет которых существовал фонд. Риски были высоки, но и прибыли заоблочны. Все сотрудники прекрасно знали, кто есть кто в их структуре, и потому за глаза называли Луку серым кардиналом. У него был отдельный офис, где кроме него самого сидели только Жанна и две ее помощницы. Однако это не мешало Луке быть в курсе всех, даже самых незначительных дел, все видеть и слышать. Даже будучи во Львове, сэр Найджел вникал далеко не во все вопросы, а только в самые важные. Всем остальным занимался его адвокат.

Наконец день, наполненный текучкой, закончился. Едва добравшись домой, Лука тут же включил ноутбук и начал искать в интернете информацию о пресловутом месье Лакруа. Он просидел несколько часов подряд, но нащупал лишь жалкие крохи. Действительно, существовал такой человек, француз Николя Лакруа. Учился в высшей школе в Руане. Его семья владела сетью автозаправок и поместьем где-то на севере Франции. Хорошая, состоятельная семья, судя по всему, добропорядочные буржуа. И причем тут Кроличья Балка, скажите на милость?

Луку разрывали сомнения: а вдруг это не тот Лакруа? Если тот, имеет ли он реальное отношение к Балке или это просто подставное лицо? А что, если связаться с ним и спросить напрямик: какого черта вы купили мой родовой замок? Какое-то время Лука всерьез анализировал эту мысль, но потом отбросил ее. Лакруа, кем бы он ни был, скорее всего, пошлет его куда подальше и будет совершенно прав. Лука на его месте так бы и поступил, а значит, не стоит и пытаться.

Или все-таки это дело рук подлого юриста?

Лука отшвырнул ноутбук и улегся на диван, закинув руки за голову. Он страшно устал от бесконечных вопросов, от всей этой дикой, какой-то неправдоподобной истории. Ну что, в самом деле, за напасть? Кому он перешел дорогу? Перед кем так сильно провинился?

Нехотя поднялся, постоял у мокрого, забрызганного дождем окна, вошел к спальню, и, бросившись на кровать, тут же заснул.

Разговоров про Кроличью Балку они с сэром Найджелом больше не заводили. Лука все ждал соображений относительно участия в этом деле юриста, но патрон упорно молчал. Через два дня, когда они обедали в своем привычном ресторане, глядя на накрапывающий за окном дождь, Лука все-таки спросил:

— Так что ты думаешь про этого хлыща из Земельного Комитета? Его рук дело?

Сэр Найджел аккуратно поддел вилкой половинку клубники и отправил ее в рот.

— Пока не знаю, Лука.

Он улыбался глазами поверх очков, жевал клубнику и всем своим видом излучал благодушие. Видимо, был вчера у Гануси. Провел чудесный вечер с ней и Джоном, и, по всей вероятности, не менее чудесную ночь. Теперь сидит и наслаждается жизнью во всех ее проявлениях. А ведь ему уже стукнуло семьдесят один! Это почему-то разозлило Луку. Старый греховодник.

— И это все, что ты можешь сказать? Не знаю?

— Да, пока все. Почему ты злишься? Ну, посоветуйся с кем-нибудь еще. Может быть, другой друг подскажет тебе что-нибудь толковое.

— Не говори ерунды! — окончательно вышел из себя Лука. — Какой еще другой друг? Ты прекрасно знаешь, что ты мой единственный друг! И вместо того, чтобы поддержать, болтаешь невесть что! Я тебя не понимаю.

— Вот именно, мой мальчик. Прежде всего, ты не понимаешь себя. Все дело в этом, и поэтому ты злишься. Зачем себя мучить? Почему ты не хочешь обернуться к миру лицом и просто насладиться прелестями человеческого бытия? Простыми, всем доступными радостями: доверием, спокойствием, любовью. Зачем придумывать себе истории и потом мучительно увязать в них? Ты в упор не замечаешь ничего вокруг. А все потому, что ты — законченный эгоист и любишь одного себя. Ведь все самое прекрасное находится рядом, только протяни руку и возьми. Люди стоят твоего внимания, поверь! Ты сам не хочешь черпать из благодатного источника.

— Зато ты вчера начерпался за нас обоих, — пробормотал Лука.

— О да! — довольно откинулся на стуле сэр Найджел, не замечая едкого тона. — А ты, мой мальчик, если не поступишь также, не начнешь подпитываться счастьем, рано или поздно сломаешься и совершишь какую-нибудь непоправимую ошибку. Споткнешься о камешек и сломаешь себе шею.

— Слушай, я решительно не пойму, о чем ты рассуждаешь. Вчера я был твоим лучшим другом, твоей опорой, а сегодня уже законченный эгоист, совершающий роковые ошибки. Тогда зачем ты тут сидишь? Неужели тебе приятно со мной общаться?

— Ты не только ведешь себя, как эгоист, но и разговариваешь, как глупец. Кто тебе скажет правду, если не я? Ты же знаешь, как я люблю тебя. У меня никого нет кроме тебя, Гануси и Джона.

— Ага, прямо-таки никого и ничего! — усмехнулся Лука. — Никого и ничего, кроме жены, многочисленных родственников, дома в Лондоне, поместья в Йоркшире и моря денег. Огромного моря денег, заметь.

— Ты хочешь ранить меня? — сэр Найджел отодвинул недоеденное мороженое и посмотрел Луке прямо в глаза. — Что ж, тебе это удалось.

— Я в чем-то неправ? Погрешил против истины?

— Конечно, ты прав, — устало вздохнул патрон. — Ты хотел обсудить проблему, а я оттолкнул тебя. Прости. Но я почему-то действительно беспокоюсь за тебя. Пока не могу определить конкретной причины, но беспокоюсь. Эта история с Кроличьей Балкой кажется такой странной, и я предлагаю сделать паузу. Перестань об этом думать, отпусти ситуацию и все прояснится само собой.

Лука отвел глаза и посмотрел в залитое дождем окно.

— Легко тебе говорить.

— Так надо, мой мальчик. Поверь мне, — сэр Найджел накрыл его руку своей. — У тебя красивый шейный платок. Жанна подарила?

Лука кивнул.

— Ты давно с ней виделся? В смысле, не на работе? Пригласи ее. Сходите куда-нибудь, развейтесь. Перестань сидеть в своей берлоге и терзать рояль, ты же еще молодой человек!

— Это ты молодой, Найджел, — тоскливо улыбнулся Лука. — А я на самом деле такой старый, что не передать. Доисторический экземпляр, которых не осталось в природе.