Дикий. Его неудержимая страсть

Элла Александровна Савицкая, 2020

– Расстанемся? – обманчиво тихо произносит Матвей и тяжело ступает в мою сторону. – А почему нет? У тебя встречи, бои. Я почти не вижу тебя, а когда вижу, от тебя разит другими женщинами! – Голос звенит, не в силах сдерживать ревность. – Ты прекрасно знаешь, что я не сплю с другими! – яростно говорит Матвей. – Тогда просто представь, что однажды бы я пришла домой пропитанная мужским запахом. – Ты работаешь в клубе, Рина, от тебя не может не разить разного рода запахами. – Да? Тогда я тебе продемонстрирую как это – пахнуть просто коктейлями, которые я смешиваю, или мужчиной и тогда посмотрю, как ты будешь спокойно закрывать на это глаза. Все, что я успеваю, это охнуть. Матвей рывком дергается ко мне и впечатывает спиной в стену. – Только попробуй, Ри!Вторая часть романа "Дикий"Содержит нецензурную брань.

Глава 4

Марина

— Попробуй, это ооочень вкусно.

Едва сдерживая стон удовольствия, протягиваю Матвею ложку с клубничным сорбетом. Он съедает десерт, после чего неудовлетворенно тянет губу вверх.

— Я к сладкому равнодушен, ты в курсе, — откидывается на стуле, безотрывно наблюдая за тем, как очередная ложка с сорбетом исчезает в моем рту.

— Ну, смотря о каком сладком идет речь.

Чувственные мужские губы разъезжаются в широкой усмешке.

— Тебя я готов пожирать день за днем.

Пройдясь языком по нижней губе, Кешнов устремляет в меня свой фирменный взгляд: немного с ленцой, пошлыми сполохами и многоговорящим обещанием чего-то такого необузданного, от чего в животе сладко сжимается.

Вот именно по этому я страшно скучала. По голодным взглядам моего мужчины, его хищному оскалу, стоит мне специально испачкать губу замороженной сладостью, чтобы после слизать ее. Внутри прямо пчелиный рой просыпается, жаля уколами возбуждения.

Матвей не стесняясь демонстративно поправляет джинсы спереди, открыто показывая мне степень собственного «асмр» удовольствия. Люблю его такого. Полностью наплевав на то, что мы находимся в одном из самых дорогих ресторанов столицы, он не изменяет себе. Я едва не мурлычу от счастья. Хочется сесть к нему ближе и тереться довольной кошкой. Втянуть его запах и больше никуда не ехать.

Прогулка на байке едва ли не самое любимое наше совместное занятие. Сначала Матвей втопив скорость на максимум разгоняет в нас адреналин, а потом пересаживает меня вперед и позволяет управлять его железным монстром. Я, естественно, так быстро не вожу. Хотелось бы конечно иногда увеличить скорость, но пока страшно. И так прошлый раз закончился для меня сломанной левой рукой.

Телефон на столе в очередной раз начинает вибрировать, заставляя Матвея, повернув к себе экран, сбросить вызов. После прогулки мы решили пообедать, и за тот час, что мы находимся в ресторане, ему звонят уже третий раз. Хоть мне жутко не хочется этого говорить, но я все же буквально выталкиваю из себя слова:

— Это Миша?

— Мхм.

— Что-то случилось, или у него просто кнопка вызова заела?

Кешнов усмехается.

— Соскучился по мне.

— Иногда мне кажется, что ты теперь встречаешься с ним, а не со мной, — собираю ложкой остатки сорбета и, отправив их в рот, вытираю руки салфеткой.

— Ну, готовит он точно лучше, — язвит говнюк, намекая на мою абсолютную неспособность приготовления пищи.

Сделав глоток воды, я встаю, забираю свою новую сумку и, проходя мимо Матвея, склоняю голову.

— Надеюсь, ты не можешь сказать того же о минете. Иначе меня это сильно удивит.

Громкий смех Матвея разлетается по залу, заставляя народ удивленно крутить головами, я же улыбаясь направляюсь в сторону выхода.

— Сучка ты, Ри, — прилетает мне сзади любимым хриплым голосом.

— Вся к вашим услугам!

Весенний ветер бросается в лицо, стоит только выйти на улицу. Погода еще находится в стадии полудремы, не до конца проснувшись после холодной зимы, но уже отчаянно пытаясь порадовать наступающим теплом.

— Поехали заедем в клуб, — говорит Матвей, подходя к байку. — Ты же не хочешь, чтобы Миха к нам домой завалился.

— Не горю желанием.

Я и в клуб-то не особо хочу ехать, но потребность провести с Матвеем больше времени оказывается сильнее. Знаю, что сегодняшний день — огромная редкость. У Кешнова сейчас открытие клуба, постоянные бои его парней. Все это занимает слишком много времени, поэтому лишить себя удовольствия побыть вместе хотя бы еще немного я не могу.

— Здорово, Кэш. До тебя, как до президента, хрен дозвонишься.

Миша, высокий крепкий парень, в прошлом один из лучших бойцов Матвея нетерпеливо жмет ему руку и приветливо поворачивается ко мне.

— Привет, Марин. Вижу по глазам, ты готова меня четвертовать.

— Слабо сказано, Миш. Смотрел фильм «Хостел»? Вот примерно то же самое сейчас испытала бы я, будь у меня пила.

Искренне посмеяться над шуткой у парня не получается. Выглядит он довольно взвинчено, что означает, проблемы все-таки имеются.

Мы минуем зал с кардио-тренажерами, который сейчас битком набитый желающими привести себя к лету в порядок. Несколько девушек нарочито громко здороваются с Матвеем, и если бы раньше он даже не взглянул на них, то сейчас приходится кивать в знак приветствия. Понимаю, что это его клиенты, к каждому индивидуальный подход, бла-бла-бла, но у меня отчаянно чешутся руки натянуть каждой сиськастой фифе трусы на голову. Половина из них точно ходит сюда только из-за него. Молодой, горячий, еще и при деньгах.

Машинально крепче сжимаю руку Матвея, и, вероятно расценив мое действие правильно, он тут же притягивает меня к себе за талию, продолжая по пути что-то обсуждать с Мишей.

— На сколько? — рявкает Кешнов, едва мы пересекаем порог его кабинета.

Я предусмотрительно сажусь на диван, оставляя парням место за рабочим столом. Полюбовно пробегаюсь подушечками по мягкой коже черного цвета. Сколько раз мы здесь с Матвеем занимались сексом не сосчитать.

— На тридцать пять процентов, — отвечает Миша, раскладывая перед Матвеем какие-то бумаги.

— Она охуела?

— Говорит, что продешевила. Мол, не разбиралась в ценах на землю, а когда начала консультироваться с юристами ее какими-то знакомыми, поняла, что этот кусок земли стоит больше.

По выражению лица Матвея можно понять, что он очень недоволен. Желваки под кожей заиграли, губы сложились в тонкую линию. Хочется как-то помочь ему, но что я могу сделать? В этих вопросах я ни черта не разбираюсь.

Пробежавшись глазами по бумаге, он шумно выдыхает.

— Вот сука. Я же несколько раз уточнил. У меня уже даты согласованы со строителями.

— Я думаю, если ты ее продавишь, она не накинет такую сумму, — говорит Миша.

— Да, блядь, это за гранью. Как будто у нее там золотые рудники находятся.

Матвей подкуривает сигарету и глубоко затягивается. Пальцы правой руки нервно тарабанят по столешнице.

— Надо ей позвонить. Она хер продаст эту землю за такую цену.

— Продаст, — спорит Арьянов, — продаст, и не успеешь глазом моргнуть. Сам знаешь, что это центр города. Там окупится все быстро. Ее сдерживает только твоя предоплата и договор.

Ноздри Матвея расширяются, глаза гневно блестят.

— Тогда надо ехать, дожимать ее.

— Я к этому и клоню. По телефону вы вопрос не решите. А так… Ты же помнишь ее. Запуганная баба, которой, судя по всему, какой-то прохаванный риелтор пообещал помочь за определенную сумму толкнуть землю подороже. Сам знаешь, как все это происходит. Надо ехать и давить.

Глаза Матвея перемещаются на меня, а потом возвращаются к Мише.

— Дай мне пару минут.

Кивнув, парень выходит, а Кешнов снова устремляет в меня долгий взгляд.

— Поедешь со мной?

Мне очень хочется по многим причинам, но я прекрасно понимаю, что моя пересдача ждать не будет. Воевуцкий мужик противный, заставит бегать потом к нему на поклон каждый день.

— Ты надолго? — спрашиваю, вставая с дивана и подхожу к столу.

Матвей тянет меня за талию, усаживая к себе на колени.

— Надеюсь, нет.

— Тогда не поеду. У меня пересдача, забыл? Не сдам, ты накажешь. А я тебя жуть как боюсь.

Разрядить атмосферу не очень получается. Матвей уже мысленно ушел в решение будущей задачи, поэтому все, что остается, это смириться с тем, что остаток выходных я снова проведу одна.