Я знаю, кто ты

Элис Фини, 2018

Эйми Синклер – успешная актриса, которая никогда не снимает маску. Никто не знает, какова ее подлинная сущность. Кроме одного человека. Он подбрасывал ей записки, содержащие всего четыре слова: «Я знаю, кто ты». Он подписывался именем, которое Эйми старалась забыть. Он знает все ее слабости и уязвимые места. И когда муж Эйми бесследно исчезает, она становится абсолютно беззащитной. Теперь ей предстоит найти в себе внутреннюю силу. Этот триллер искусно сплетает тонкий психологизм и увлекательный сюжет, доказывая, что захватывающей может быть не только интрига, но и эволюция человеческой души.

Двенадцать

Эссекс, 1987 год

— Пора просыпаться, — говорит Мегги.

Я и не спала.

Небо за окном машины из голубого стало черным.

— Давай, не копайся, выходи, — торопит она и складывает переднее сиденье, чтобы я могла вылезти. Ее рука принимает сердитую форму, как иногда делают папины руки.

Я стою на тротуаре и вглядываюсь в темноту. Передо мной ряд странных магазинов, которых я раньше не видела. Мегги берет меня за руку и тянет в направлении широкой задней двери. Мне приходится бежать, чтобы не отставать. Ночью она ходит так же быстро, как и днем.

— Где…

— Тсс! — она расправляет руку, которая раньше была согнута, и прикрывает мне рот. Ее пальцы пахнут пеной для ванны. — Уже поздно, не будем будить соседей, помолчи, пока мы не войдем.

Ее рука закрывает мне не только рот, но и нос, так что трудно дышать, но она меня не отпускает, пока я не киваю, что все поняла.

— Палец к губам, — шепчет Мегги, и я послушно повторяю ее жест, так же поднося палец к губам и изо всех сил стараясь выглядеть точь-в-точь как она.

Она достает из сумки огромную связку ключей — там их, наверно, не меньше сотни, а может, и всего десять. Все они разной формы и размера, они гремят, звенят и производят гораздо больше шума, чем я, когда пыталась заговорить. Она сует ключ в замочную скважину и открывает дверь.

Не знаю, что я ожидала увидеть, но точно не это.

За дверью просто ступеньки. Очень много ступенек. Они уходят так высоко, что мне даже не видно, что там наверху. Как будто лестница ведет на небо, к луне и звездам. Я собираюсь спросить у Мегги, доберусь ли я до звезд, если залезу на самый верх, но мой палец все еще прижат к губам, так что приходится молчать. Ступеньки сделаны из дерева и по краям выкрашены белой краской, а середина оставлена пустой. Прямо рядом с дверью, через которую мы вошли, с левой стороны, есть еще одна дверь, металлическая. Мегги замечает, что я на нее смотрю.

— Ни за что не ходи туда без моего разрешения. Ты поняла?

Я киваю, и мне сразу становится ужасно интересно, что там.

— Тогда давай наверх, — говорит Мегги, подталкивая меня вперед и закрывая за нами входную дверь.

Я начинаю подниматься. Ступеньки слишком высокие для моих ножек, поэтому быстро не получается, но когда я замедляю шаг, Мегги торопит меня, тыча пальцем в спину. Взрослые всегда так делают: говорят не ртом, а руками или глазами. Лестница без перил, поэтому я держусь рукой за стену. Стена покрыта дощечками, по виду и на ощупь похожими на пробки от папиного вина. Брат надевал эти пробки на нитку, мастерил для меня короны и ожерелья, и я играла, что я принцесса.

Я очень внимательно смотрю под ноги, чтобы не упасть, но какая-то тень наверху заставляет меня поднять глаза. Надо мной нет ни туч, ни луны, ни звезд. Вместо этого на верху лестницы стоит высокий и худой человек. Он смотрит на меня и улыбается. Он выглядит странно: у него три черные мохнатые брови, третья — над верхней губой, он бледный, как привидение, а когда он улыбается, я вижу, что один из его кривых передних зубов сделан из золота. Я начинаю визжать. Я не хотела визжать. Я помню, что нужно вести себя тихо, но мне так страшно, что визг получается сам собой. Я пытаюсь пойти обратно вниз, но Мегги загораживает дорогу и не пускает меня.

— Сейчас же прекрати орать.

Она хватает меня за руку выше локтя и так сильно ее скручивает, что меня обжигает, как огнем. Я не хочу идти дальше наверх, но вниз она меня не пускает, поэтому я застреваю посередке. Не знаю, где я, но мне здесь не нравится. Я устала и хочу домой.

Я снова смотрю на мужчину наверху лестницы. Он все еще улыбается, и золотой зуб у него во рту блестит в темноте, как гнилая звездочка.

— Здравствуй, юная леди! Я твой новый папа, но для начала можешь просто звать меня Джон.