Кинг

Элис Райт

РайанВласть. Деньги. Девушки. Вечеринки. Повторить.У жизни своеобразное чувство юмора. И порой, чтобы вразумить отчаянного материалиста, нужно хорошенько встряхнуть его мир встречей с одухотворённой красавицей. Всё начнётся вполне типично, но продолжится…ЛиндаОна искала спасения разными способами, уходя от реальности и отстраняясь от людей. Стала Снежной королевой. Почему? Потому что её жизнь не похожа на сказку. Да и принца в ней не наблюдалось. Зато парень с фамилией Кинг теперь есть.

Глава 7

Райан

Видели когда-нибудь дрессированных медведей на манеже? А фото с мартышкой делали?

Вот сейчас в нашем доме происходило нечто похожее на цирковое представление, срежиссированное моим отцом.

Поворот головы, заставшая поза, приклеенная улыбка — всё отрепетировано множество раз.

Пожалуй, это единственная вещь, действительно раздражающая меня в рутине обычного политика. Из-за своего темперамента и нелюбви к подчинению, мне приходилось прикладывать усилия, чтобы удержать на месте непроницаемое выражение лица. А ещё улыбаться так, чтобы это органично смотрелось на фото, а не так, как я привык — что моё лицо трещало по швам.

Но я ведь хотел в будущем превзойти своего отца, верно? Поэтому улыбаемся и машем.

Сидя на диване в гостиной и ожидая, пока команда журналиста настроит камеры, я обвёл взглядом присутствующих.

Мама поправляла вазу с огромными белыми цветами. По-моему, она сказала, что это гортензии. Папа, облаченный в один из своих многочисленных тёмно-синих костюмов, переговаривался с Чарльзом, тоже одетым с иголочки. Шейла сидела слева от меня, уткнувшись в телефон.

А я, нетерпеливо притопывая ногой, мечтал выбраться отсюда и поехать в стриптиз-клуб, где сегодня мы собирались отмечать день рождения Серхио.

Вообще, подобные съёмки в преддверии кампании отца для всей нашей семьи привычны. Отец построил впечатляющую политическую карьеру и совершенно точно не собирался уходить на покой. Как он сказал, должность мэра для него не предел, но пока двигаться дальше он не мог из-за бюрократических особенностей, поэтому решил пойти на второй срок.

Когда я был маленьким, то обожал его публичные выступления. Тогда он ещё работал в городской администрации и имел намного меньше власти, но каждые выступления сопровождались банкетом, где я отрывался на полную катушку. Позже, уже в подростковом возрасте, ощутил на своей шкуре преимущества статуса моей семьи. Со мной многие хотели дружить, учителя не спешили снижать баллы за невыполненные задания, а девочки мечтали познакомиться поближе. Тогда я и понял, что тоже хочу стать значимым, а не просто почивать на лаврах отца. Безусловно, фамилия помогала мне продвигаться намного быстрее в выбранном направлении, чем обычным парням. Ну извините. Я не выбирал, в какой семье родиться. Поэтому пользовался благами на полную катушку.

И всё было бы прекрасно, если бы не одно «но».

Папин статус наложил отпечаток на его поведение в домашней обстановке. То есть моими первыми детскими воспоминаниями были отнюдь не родительские тёплые руки и подбадривающие улыбки, а постоянные переговоры, с которых меня прогоняли, чтобы я не мешался под ногами. Или званные ужины, на которых мне запрещалось громко разговаривать и вести себя согласно своему возрасту. Или папины совещания, которые всегда заканчивались слишком поздно, высасывая из него все соки, что он уже был не в состоянии уделить мне внимание.

Мама же всегда была где-то. На приёмах, занятиях по теннису, выставках, с папой в командировках, каких-то курсах… То есть, родив меня, она не стала матерью в привычном смысле слова. Я был предоставлен сам себе, и мной занимались нанятые воспитатели, няни и домработницы. А мама, вернувшись из очередной поездки, оценивала плоды воспитания и давала обратную связь, если ей что-то не нравилось. В какой-то момент я осознал, что являлся скорее проектом для своих родителей, нежели сыном. К тому моменту уже появилась Шейла и также отчаянно нуждалась во внимании.

Впервые я это заметил, когда ей было около четырёх и она нарисовала рисунок, олицетворяющий нашу семью. На нём, конечно, сложно было опознать нас. Какие-то кружки, палки и кляксы, но одно бросилось мне в глаза. Парень, судя по улыбке от уха до уха, — это был я, держал за руку маленькую девочку, в то время как два больших прямоугольника с кругами на месте голов и тремя антеннами в виде волос были изображены отдельно от детей. Меня удивило, что Шейла видела именно меня в роли своей опоры, но с другой стороны дало толчок к осознанию, что я теперь не единственный страдающий ребёнок в этой семье. С тех пор мы вместе с Серхио, которого я всегда считал своим братом, стали её тенью. Правда и тут стоит сделать поправку — к подростковому возрасту я частенько отлынивал от братских обязанностей, но Серхио всегда был на подхвате, за что я по гроб жизни благодарен ему. Мне очень хочется верить, что нам удалось заполнить своим вниманием те пустоты в её жизни, которые имелись у меня.

Я всё это к чему?

К тому, что я отдавал себе отчёт, что выбранный мною путь не такой уж безоблачный. Поэтому мне нужна жена, более заточенная под материнство, чтобы наши дети не страдали от нехватки любви, ласки и внимания.

Если вы думаете, что я всегда грезил о такой жизни и не бунтовал, то вы ошибаетесь. Однажды, когда мне было около пятнадцати лет, меня накрыло волной гормонального протеста, и я заявил своим родителям, что стану фотографом. Смешно, но мне правда нравилось фотографировать. Мои работы даже выставлялись на городской выставке, и я занял первое место. Сам. Своими силами. Не потому, что я Кинг — сын мэра, а потому что фото действительно получились хорошими и их отобрали для нескольких интернет-порталов, путеводителей по Бостону и журналов. Я любил снимать город с нестандартной позиции. Например, забирался под мост и снимал металлическую конструкцию снизу, но так, чтобы в кадр попала какая-нибудь цепляющая взгляд особенность. Или снимал здания в отражении луж. Звучит, может, не очень, но выглядело правда красиво и нетривиально.

В общем, мои таланты были оценены всем городом, но не зашли моим родителям. До сих пор помню, как рассмеялся отец на мой триумф, сказав, что из меня фотограф, как из него монашка. А мама сочувственно похлопала по плечу и посоветовала выбросить из головы любые мечты насчёт творческой профессии. Я ещё какое-то время побегал по Бостону с камерой в руках, отправляя свои снимки в журналы и городские газеты, а затем забросил это дело и смирился.

Ну а потом принял неизбежное. В конце концов, что плохого в подобном образе жизни, который вёл мой отец? Кроме потенциальной отдалённости от дел семьи — ничего. Деньги, уважение, авторитет. Кто откажется от подобного? Это Серхио у нас кричит о том, что его достала озабоченность людей деньгами. Но давайте будем реалистами? Говорил бы он так, если бы сам недоедал? Думаю, нет. Поэтому его призывы быть более человечными и обращать внимание на внутренний мир человека тонут в дорогущей выпивке его отца и растворяются в сигаретном дыме его недешёвых сигарет, пока он едет на последней модели своего BMW на закрытую вечеринку.

— Мы готовы, — озвучил помощник оператора, установив свет.

Аманда — эффектная журналистка с копной каштановых волос и с не менее впечатляющими сиськами — кивнула и улыбнулась нам.

— Начнём?

— И побыстрее закончим, — недовольно пробормотала Шейла, что-то печатая в телефоне.

Родители сели по бокам от нас, а Чарльз занял место в кресле, справа от дивана.

— Отлично, — начала Аманда, расположившись напротив нас и сложив ладони на коленях, подобно целомудренной даме восемнадцатого века. — Итак, не будем долго ходить вокруг да около. Мистер Кинг, сегодня мы собрались, чтобы задать вам несколько вопросов относительно ваших ближайших планов. Вы действующий мэр, но решили не оставлять свой пост, а повторно баллотироваться. Почему? Не всё успели сделать за свой срок?

Папа расплылся в понимающей улыбке, торжественно приподняв голову, и коротко кивнул.

— Далеко не всё. В моих планах дать нашему городу намного больше.

— А как же карьерная лестница? — спросила журналистка. — Безусловно, быть мэром оживленного пригорода Бостона — прекрасная возможность проявить себя. Но вы ещё молоды, чтобы останавливаться на достигнутом. Тем более на пятки уже наступает ваш сын.

Я криво усмехнулся, посмотрев на отца. Да мне ещё далеко до него как бы, хоть я и прикладывал много усилий на своей работе, но прекрасно понимал, что нахожусь в самом начале своей карьеры. Отец с гордостью посмотрел на меня, положив ладонь на моё плечо.

— Мой сын, разумеется, однажды догонит меня, но пока ещё рано говорить об этом. Я же, в свою очередь, не готов уходить с поста мэра, зная, что ещё могу что-то дать людям. Я прекрасно осведомлён в проблемах нашего города и могу с уверенностью заверить избирателей, что решу их в будущем.

Аманда перевела пытливый взгляд на мою маму.

— А вы, миссис Кинг, не хотите, чтобы муж оставил свой пост?

— Ни за что, — засмеялась мама. — Когда он занимается благоустройством нашего города, следит за исполнением законов и вовремя пресекает любые непредвиденные ситуации, я могу с гордостью ходить по улицам, будучи уверенной, что никакая преступность мне не страшна.

Шейла покосилась на меня, прищурившись. Да, вопрос преступности определённо стоял на повестке дня. Когда задержали Дрейка, то отец разразился такой гневной речью, что мои уши свернулись на первой минуте и развернулись только через неделю. Я выслушал многое. Начиная от того, что Дрейк был частым гостем в нашем доме и мог кинуть тень на его репутацию, и заканчивая тем, что он обворовал его друзей, что тоже, мягко говоря, не принесло очков в его пользу. С тех пор он запретил мне поддерживать общение с моим другом. Забегая вперёд скажу, что я не посещал Дрейка в тюрьме не из-за этого.

Конец ознакомительного фрагмента.