Человек в бумажном переплете

Элиза Бетт

«Человек в бумажном переплете» – повествование о жизни «простой» современной молодежи, их переживаниях и чувствах. История падений и травм на каменистой дороге их судеб, о том, как важно после каждого падения все же найти в себе силы снова подняться…

***

Шли дни, сначала невыносимо медленно, каждый час казался мне вечностью. Безумно хотелось, чтобы эти пустые дни ожидания поскорее ушли и наступили пусть и несколько, но дни, полные улыбок, эмоций и радостного стука моего сердца.

С Артемом я общалась каждый день. Мы рисовали нашу встречу и те дни, что проведем вдвоем, закрывшись от всего мира и людей.

Признаюсь, в те дни ожиданий я была отчасти счастлива, создавая безоблачно-счастливые картины будущих дней. Я верила, что все будет именно так как я себе нарисовала…

И хотя порой меня тревожила та или иная неосторожно написанная Артемом двузначная фраза, я старалась гнать от себя плохие мысли, все чаще рождающиеся в моей голове.

Как и любая девушка, я сходила в парикмахерскую, сделала маникюр, прикупила пару платьев и в сладком предвкушении ждала. Шли дни, наступил ноябрь, выпал первый снег, а я все ждала и ждала…

***

Я сидела на лекции, когда получила от Артема сообщение. В нем он написал мне, что нашу встречу придется отложить, буквально на несколько недель — были его слова.

Что и говорить — я конечно же расстроилась. Остаток лекции прошел как во сне: внешне спокойная, внутри же извержение вулкана. Голова моя раскалывалась, когда я вышла из университета и села в автобус до общежития. В тот момент я остро почувствовала какую-то непонятную и совсем несвойственную мне злобу на людей и на весь этот мир. Так всего один человек, одно разочарование способно разрушить веру в мечты.

В комнату я вошла вся мокрая от снега, обильно и нещадно сыпавшего с неба, закинула свое пальто и сумку в угол и прилегла на кровать.

Через несколько часов пришла Кристина, она застала меня там же. Помню, она не стала приставать ко мне со свойственным ей щебетанием, и я безмерно благодарна ей за это. Она лишь молча подошла ко мне, положила свою холодную от мороза руку мне на плечо и спросила: «Он не приедет, так?»

В тот день мы засиделись за разговорами далеко за полночь. Удивительно как меня, обычно молчунью, словно прорвало. Я говорила без остановки. А Кристина все слушала, слушала и не перебивала, лишь изредка подливала заканчивающееся в бокале красное вино и иногда отвечала, когда мои слова, полные эмоций, раздирающих меня изнутри, когда эти слова кончались и я заходила в тупик.

Но верно говорят, надежда умирает последней, я все еще верила и надеялась, что он не лжет и что только действительно серьезное обстоятельство помешало ему сдержать свое слово.

Женщины! Как же мы любим тешить себя иллюзиями, придумывая мужчинам оправдания, а потом самих себя убеждать в придуманном. Но эти оправдания всего лишь пыль, которая мгновенно рассеивается при столкновении с действительностью.

Мне стоило нескольких лет и невероятных душевных мук, чтобы понять, что, если мужчина захочет, если женщина и правда будет что-то для него значить, если он захочет ее всеми клетками, всеми порами своего тела — он сделает все, поверьте, все, чтобы быть рядом, чтобы она была только его, и ничто и никто не сможет его остановить. А все остальное — это лишь отговорки, это безразличие, завуалированное под банально пышными фразами.

***

Наступил декабрь.

Жизнь продолжалась. Все также наступало утро, звенел будильник, заставляя меня вставать с постели и идти на учебу. Все также приходила ночь, вынуждая меня расстилать постель и ложиться спать, чтобы завтра снова… снова вставать.

Артем говорил загадками. А я вела бесконечную борьбу разума и чувства, взвешивала все за и против. Время шло и разум все чаще выигрывал битву, низвергая чувства в самые темные уголки души, где их крики и стоны было сложно, почти невозможно услышать и понять.

Однажды вечером я сидела в комнате, обернувшись в мягкий теплый плед. За окном кружила метель, в городе уже какой день сквозило резким колючим ветром. Жители судорожно спешили в свои теплые квартиры, на городских дорогах, казалось и днем, и ночью, была пробка. Все это не очень располагало к прогулке, поэтому уже какой вечер я проводила за книгой и горячим чаем. В тот вечер я читала очередную главу романа Дюма, когда телефон мой громко и настойчиво завибрировал. Я посмотрела — звонил Артем.

Со смешанными чувствами радости и страха, я ответила на звонок. В трубке я услышала его голос: он смеялся и говорил что-то несвязное. Я сразу поняла — он был пьян. Он вероятно шел куда-то, я слышала его порывистое дыхание и резкий шум проезжающих мимо машин. В тот вечер он, как и прежде говорил, что скучает, что безумно ждет нашей встречи и просит меня не отчаиваться и поверить ему, он приедет. Невероятно, но в тот момент я словно проснулась, я словно очнулась от долгого и мучительного сна. В тот момент я поняла — все мои мечты и желания, связанные с ним — это не больше чем бесплодная безумная фантазия и иллюзия. Я была не готова, не способна так унизить, растоптать саму себя и ждать его, человека, которому глубоко в душе наплевать. Ему наплевать — проносилось у меня в голове — наплевать… а как еще назвать это все, как?

Я терпела и ни о чем не спрашивала тогда, когда он объявил, что встречу придется отложить, я старалась понять и придумать ему оправдания, которые теперь выглядели такими глупыми и пустыми.

Но его звонок, его полупьяное веселье на другом конце трубки, его слова «давай ты не будешь меня грузить?» — когда я попыталась указать ему на его состояние — все это, словно струя ледяной воды, заставило меня очнуться.

Помню, как в одно мгновение мне стало абсолютно все равно, кто он и что будет дальше. Помню, как обида и равнодушие одновременно поселились в моем сердце.

Я договорила с ним: тихо и спокойно. Не было ни слез, ни слов, ни каких бы то ни было эмоций, когда я сказала ему: «Прощай!» и положила трубку. Ничего не было.

Я бродила по руинам своих надежд, спокойно и стойко. Впервые за двадцать два года я позволила себе серьезно увлечься мужчиной, впервые мне показалось он тот, кто поймет, тот с кем будет легко и комфортно. Но я ошиблась. Возможно, тогда я слишком хотела любить и быть любимой, поэтому и вообразила себя влюбленной. Возможно, я приняла одну из миллиарда маленьких звездочек, мерцающих далеко в ночном небе за единственную величественно сияющую Луну. И я понимала друг мой, понимала, что виновата в этом только я сама, ведь только я сама каждый раз убеждала себя в несбыточном.

***

— Зима… — прошептала я — Но на удивление сегодня очень тепло и комфортно на улице, согласна?

Мы вдвоем с Кристиной сидели на балконе общежития. Весь день шел снег и лишь к вечеру погода успокоилась, стало тихо, а город, покрытый чистым, пушистым одеялом выглядел сказочно и нарядно.

— Согласна — ответила Кристина и слегка поежилась.

— О чем ты думаешь сестренка? — спросила я и поглубже заглянула в ее карие глаза — О нем?

Я знала, что несколько дней назад Кристина с Пашей расстались. Я знала, что это было ее решение, полностью обдуманное и взвешенное. Это не было мимолетной вспышкой, импульсом. Она долго шла к этому.

Каждый день — говорила мне она — мы все больше отдалялись. Все больше претензий, все меньше компромиссов.

Я очень любила сестру и сейчас люблю. Она тот человек, с которым мне всегда комфортно, с ней я — это я, без масок и фальши, без игры и лжи. Мне всегда хотелось для нее только самого лучшего, что есть в этом мире, в этой жизни. Я не давала ей советов, ведь она не просила их, и не отговаривала ее, это было ее решение, ее жизнь — мне оставалось лишь выслушать и поддержать. И это вовсе не значило, что мне было все равно, что мне было абсолютно безразлично что с ней будет, нет! Наоборот! Все эти дни я старалась вести себя с ней мягко и весело. Я глушила в себе малейшую вспышку раздражения, я действительно старалась. Старалась сделать все, чтобы ей стало легче.

— Нет — говорила она мне в тот вечер на балконе — я ни о чем не жалею. Просто я как-то привыкла к нему, понимаешь?

Я кивнула.

В небе ярким неоновым диском висела Луна, к ночи стало прохладнее.

— Я просто устала, безумно устала — навзрыд продолжала Кристина — Знаешь, однажды я проснулась и поняла: меня раздражает в нем все, абсолютно все: его голос, его претензии, его смех, меня бесит как он ест, смотрит и даже как дышит. Понимаешь до чего все дошло?? И все от глупого нежелания понять и прислушаться друг к другу, засунуть свои принципы и свои амбиции куда подальше ради совместного хорошего будущего!

А я подумала про себя: «Может им стоило взять паузу? Немного времени, чтобы окончательно в себе разобраться…»

И тут Кристина, словно прочитав мои мысли, сказала:

— Он предлагал мне расстаться на время, чтобы понять каково нам будет друг без друга, но я упрямо стояла на своем, я отказалась. С меня хватит! Скажи Алиса, только честно, я дура?

Она посмотрела на меня, глаза ее блестели от слез.

— Нет, дорогая — я крепко прижала ее к себе.

Она не вернулась к нему, ни через день, ни через года. Постепенно ее боль утихла, она стала прежней, у нее появились новые отношения, но об этом позже.

С тех пор как они расстались, прошли годы. После я видела Пашу лишь раз, случайно встретила его в магазине. Он медленно катил перед собой тележку с продуктами, рядом шла невысокая девушка с темным каре. Видимо образ Кристины навсегда остался жить в нем, эта девушка была ее абсолютным отражением лишь с небольшими отличиями. И судя по ее походке «уточкой», по ее круглому животу — Паша в скором времени стал отцом.

В тот день мы встретились с ним взглядом, но оба сделали вид, что не узнали друг друга. А к чему? К чему ворошить то, что вернуть невозможно, да уже и ненужно.

Я не стала рассказывать Кристине об этой встрече. У нее все наладилось, у него тоже. Жизнь продолжалась…

***

Декабрь того года казался мне вечностью, словно в месяце был не 31, а все 331 день, и каждый день тянулся серо и мрачно. А потом пришел Новый год, сказочный праздник детства и я немного отвлеклась и забылась. Все эти огоньки, шары на елку, запах мандаринов и реклама кока-колы с дедом морозом — все это создавало атмосферу детства, было таким родным и близким, что мне безумно хотелось вырезать, безжалостно и до конца, всю ту обиду, всю ту неудачу. Думаю, мне удалось, насколько это было возможным.

Но как ни пытайся все выбросить и забыть, то что произошло с тобой, не важно хорошее или плохое, все, абсолютно все живет в тебе до конца твоих дней. Оно глубоко и крепко сидит где-то там, за пределами твоего сознания. Ты можешь ненадолго вытеснить произошедшее, можешь затмить его яркими положительными эмоциями, но удалить, стереть его из своей памяти до конца тебе не удастся, как не пытайся.

Итак, я больше не ждала Артема. Гордость моя была задета, мои чистые помыслы и искренние чувства к нему разбились, раскололись на миллионы мелких кусочков. Их было не собрать и не склеить. Я достаточно ждала и верила, верила и ждала, но… Всему есть предел… И он наступил.

Я несколько раз спрашивала саму себя: «Ты не торопишься, Алиса? Не будешь жалеть после?»

Но тут же отрицательно качала головой: «Нет, все верно, все правильно…»

И я не пожалела об этом. Через несколько дней после моего прощания с Артемом, у одного из его друзей в интернете я увидела его, Артема — с бывшей женой. Фото было совсем свежее, того самого дня, когда он звонил мне и мурлыкал о своих чувствах. Они были вместе в тот вечер… они были вместе.

Со временем я научилась не вспоминать об Артеме, а если и вспоминать, то с легкостью.

Порой в детстве мама, ласково обнимая меня и целуя в волосы, говорила мне: «Ты слишком чувствительная, девочка моя». Возможно. Хоть я и не привыкла выставлять свои чувства и эмоции напоказ, может в душе я и правда порой принимаю все слишком близко к сердцу. Я не задумывалась над этим.

На Новогодний праздник мы с Кристиной поехали домой.

***

— Пусть этот год принесет нам только удачу и везенье! Долой черную полосу! — торжественно произнесла Кристина — Ура!

— Ура! — вторила я

— Ура-а-а! — прокричал ты и улыбнулся.

Мы стояли в сторонке на площади, недалеко от городской искрящейся разноцветными огоньками елки. Было уже далеко за полночь, может около двух, точно не вспомню. Нам было хорошо, и мы не следили за временем.

Как обычно до двенадцати мы с Кристиной посидели с родителями, выслушали семьей речь президента, которая уже с детства была для меня пыткой, слишком вычурной и наигранной она мне всегда казалась. А потом бой курантов.

Вот они пробили раз, два — а ты стараешься побыстрее проговорить свое самое заветное желание, которое ты сочинил в своей голове заранее. Три, четыре, пять… Ведь именно в эту ночь, в эту волшебную ночь, загаданное тобой желание сбудется. Если конечно ты успеешь — пока часы двенадцать бьют.

Шесть, семь, восемь, девять…

Быстрее, все быстрее крутятся твои мысли и шепчутся слова. Десять, одиннадцать, двенадцать!

Конец ознакомительного фрагмента.