ЗАВИСИМЫЕ

Элен Гома

Она не предполагала, насколько соблазнительным может быть бывший парень старшей сестры. Он не подозревал, что можно быть настолько одержимым одной единственной девушкой. Все, что нужно Джереми – это Эви. Все, чего хочет Эви – чтобы не было никакого прошлого.

Глава 4

Эви

Джекки мечется по квартире, спотыкаясь о не разобранные до сих пор коробки. Устраиваюсь на диване, подпираю щеку, все внимание на нее. Это может быть надолго.

— Остановись и попробуй подумать, где бы ты пряталась, если бы была красной помадой.

— По всей видимости, там, где меня никто не смог бы найти. Вот черт! — Она бьется ногой о деревянные полки, и мы обе кривимся от ее боли. — Напомни мне попросить ребят собрать этот чертов шкаф.

— Ребят?

— Можно попросить Йена, Джереми, еще кого-нибудь, не знаю. Мне просто надоело спотыкаться о свои вещи и об этот шкаф. И совершенно без разницы, кто мне в этом поможет. Надо не забыть об этом в следующие выходные.

От упоминания его имени напрягаюсь. С чего бы это?

— А что будет в следующие выходные? — интересуюсь с напускным безразличием. Можно было бы еще и зевнуть до пущей достоверности, но я и так чувствую себя по-идиотски.

— Вот ты где! — восклицает Джекки, перерыв половину коробок, и убегает в свою комнату. — Извини, Эви, потом поболтаем. Если я опоздаю на эту встречу, не видать мне выставки, как собственных ушей. Этот мистер Коул тот еще засранец. — На лету она хватает сумочку, ныряет в черные туфли и посылает мне воздушный поцелуй красными губами. ─ Пока-пока!

— Пока-пока, — машу ей я. — Удачи там.

Обвожу ногтем узорчики на своем сарафане, кропотливо повторяя все незамысловатые линии. Интересно, что будет в следующие выходные. И как это Джереми придет сюда, чтобы собрать шкаф? К нам домой. В своих джинсах и с растрепанными волосами. Улыбаюсь. И воображаю, как даю себе кулаком в челюсть за это.

Серьезно, этот человек в моих мыслях лишь потому, что мы расстались с ним около часа назад. Совсем скоро это пройдет.

Решительно настроившись забить свою голову чем-то более полезным, вовремя вспоминаю, что завтра тест по социологии. С этим переездом, я, кажется, многое пропустила. Но это никак не должно отразиться на моем результате завтра. Плохая успеваемость для меня непозволительная роскошь. Всегда.

Позже я планирую проштудировать вопросы, которые записаны в моем ежедневнике. А пока решаю помочь сестре разобрать пару коробок, иначе мы будем спотыкаться о них еще не один месяц. С такой занятостью, я удивляюсь, как она успевает встречаться с друзьями по выходным.

Гррр. Вот на чем бы я ни концентрировалась, все сводится к одному. К друзьям Джекки. Точнее, к одному из них.

Все воспоминания не дают покоя, пока они свежи. Это нормально. Я мастер убеждать себя в чем-то далеком от истины, если мне это необходимо.

Первая коробка набита косметикой. Это именно та несчастная коробка, которая была перетрушена ни один раз, пока не нашлась красная помада. Кто вообще зацикливается на цвете помады перед деловой встречей с «тем еще засранцем мистером Коулом»? Погодите-ка. В этом определенно что-то есть. Джекки-Джекки.

Закусываю губу в предвкушении пикантных подробностей, как в старые добрые времена, до переезда Джекки в Лос-Анджелес.

Аккуратно размещаю ее косметику на туалетном столике, что-то отправляется в ящик, что-то красиво расставляю на подставке. Вспоминаю, как выпрашивала у нее тушь, пока мама не видит, чтобы сбегать на вечеринку к Келли Престон в девятом классе. Джекки из тех сестер, которые прикрывают твою задницу от родителей, но могут легко надрать ее сами, если опоздаешь к назначенному времени. Ухмыляюсь сама себе. Благодаря нашим махинациям, мама, наверное, до сих пор считает меня девственницей.

Я, конечно, очень люблю родителей, но у меня всегда было такое чувство, что они не знают меня совершенно. Джекки прикрывала меня, да, но я уверена, если бы они заподозрили, что я сбегаю по ночам на вечеринки, то представили бы, что это не так, и дело с концом.

Внутри меня бушевали страсти. Но мне всегда приходилось прятать их, чтобы никого не разочаровывать. Не то чтобы я жаждала набить татуировку или переспать с половиной старшей школы. Ничего такого.

Честно говоря, мне было достаточно один раз попробовать секс, чтобы тут же разлюбить его. И последующие несколько раз лишь утвердили мою веру. Мне это было не нужно. Я хотела просто быть собой. Иметь возможность плакать, когда грустно, и смеяться, когда весело. Смеяться, как сегодня с Джереми. Уходить и приходить, когда вздумается, и встречаться с парнем без утайки и страха быть пойманной. Даже получать плохие оценки, если уж на то пошло.

Черт возьми, мне двадцать лет приходилось играть роль другого человека. И чтобы это не прекратилось с отъездом родителей, они предусмотрительно переселили меня к старшей сестре.

Будь я той, кем они всегда хотели меня видеть, я бы сейчас дико расстроилась.

Закончив с многочисленными тюбиками, я открываю следующую коробку с посудой. Затем еще одну, и еще, пока не замечаю, что за окном начинает темнеть. Устало хвалю себя за потраченное с пользой время. И без навязчивых мыслей о дурацких зеленых глазах, что немаловажно.

Я принимаю душ и наливаю себе чашку кофе, чтобы взбодриться перед подготовкой к тесту.

Как только я открываю свою сумку, мое спокойствие улетучивается. Все мое самообладание, которое я по крупицам собирала полдня, разбивается вдребезги. Теперь настал мой черед метаться по квартире. Я смотрю на кофейном столике, в ящиках комода, еще раз выворачиваю все из сумки и заталкиваю обратно. В третий раз.

Черт! Не может быть! Прекрасно помню, что ежедневник был сегодня со мной. Я определенно достала его из сумки, чтобы назвать Джереми наш адрес, а затем убрала его обратно. Убрала же?

Чувствую, как меня охватывает паника. Закрываю глаза. Этого просто не может быть. Этого просто не может быть — повторяю шепотом. Но, по закону подлости, именно так и есть. Единственное место, где сейчас может быть мой ежедневник с гребаным заданием на завтра — это машина Джереми Холдера. Твою ж мать! Должен быть еще один выход.

Нахожу в телефоне номер Паркера, потому что он единственный из группы, чей номер у меня есть. Ужасное упущение. Набираю, но попадаю на голосовую почту. Здорово. И Паркеру тоже здорово. После того, как он меня облапал, и меня, как тряпичную куклу дернул за веревочки и увел другой мужчина, я сама звоню ему, не прошло и дня. И этот мудак не берет трубку! И он, бесспорно, объяснит себе мой звонок, как ему заблагорассудится. Раз уж у меня нет такой возможности.

Так, ладно, Эви, успокойся. С Паркером разберешься завтра. А сегодня надо достать ежедневник. Черт… черт… черт! И каким же образом я должна это сделать?

Зная любовь моей сестры все записывать вручную, стоит пошарить в ее бумагах. Похоже, распаковки еще нескольких коробок мне не избежать. Сама виновата. Я пожимаю плечами и принимаюсь за дело.

Через какое-то время я нахожу блокнотик с телефонными номерами. А я ведь не зря подозревала, что он существует. Нахожу номер Джереми и звоню ему трясущимися руками.

Возможно, сначала надо было подумать, что я буду говорить, когда он возьмет трубку, а то…

— Алло? — Один его голос способен заставить мои трусики исчезнуть. Что за хрень? Никому нельзя иметь такой голос! Или телефон, чтобы по нему сводить некогда нормальных людей с ума.

— Привет. Это Эви, — я выпаливаю.

— Привет, Эвелина. Прошло уже — короткая пауза — пять часов, как мы не виделись. Я тоже успел немного соскучиться, — он ухмыляется, — так что не удивлен твоему звонку.

— Ну и самомнение. Я не стала бы ради этого наводить порядок в коробках.

— Жаль. — Его игривый тон превращается в скучающий. Но мне на это наплевать. Мне сейчас не до игр. — Тогда чего ты хочешь?

— Свой ежедневник.

— И?

Что непонятного, Боже?! Сегодня днем он был таким милым.

— И я хотела бы получить его назад. Пожалуйста.

— Тебе повезло, малышка. Я почти рядом с твоим домом. — Не знаю, что он здесь делает, но все это очень кстати.

— Тогда поднимайся на седьмой этаж. Пожалуйста, побыстрее.

Он отключается. Я в легком замешательстве. Надеюсь, он не пошутил, что вернет мне ежедневник. Честно сказать, разговор вышел сумбурным. И после того, как мы хохотали в его машине, как старые друзья, я не ожидала, что он начнет флиртовать со мной по телефону. Хотя, моим гормонам, похоже, только это и надо было.

Принимаю решение переодеться во что-то более приличное на случай, если он все-таки придет. А то ведь я собиралась заняться социологией, а это очень удобно делать в пижаме, обложившись подушками. Но не успеваю, так как слышу звук открывающихся дверей лифта на нашем этаже. Это может быть он. Я в спешке накидываю халат и открываю дверь. Это он. Черт, и правда быстро.

Его взгляд блуждает по мне, и я, кажется, начинаю плавиться. Он все еще одет в белую рубашку и джинсы. Мы рассматриваем друг друга какое-то время. Затем его рот открывается, и я улавливаю запах алкоголя.

— Ты куда-то собираешься? Или у тебя вся одежда такая?

— Что? — Его пальцы потирают край моего халата, и до меня доходит. Он снова прикалывается. Улыбаюсь вслед за ним. — Ты принес мой ежедневник?

— Да, вот он.

Я подношу руку, чтобы взять протянутый мне предмет, как замечаю, что двери лифта снова медленно разъезжаются. Джекки роется в сумке, скорее всего, в поиске ключей от квартиры, и пока она нас не видит. Джереми стоит лицом ко мне, я хватаю его за руку с ежедневником, быстро закрываю за ним дверь и затаскиваю в свою комнату, как раз когда слышу, как Джекки входит в квартиру. Выдыхаю.

Охренеть! Вот это я устроила!

Медленно поворачиваюсь к нему, боясь непредсказуемой реакции. Хотя, чьих реакций действительно стоит бояться, так это моих. Что я натворила?