Lenimentus

Эл Фарбер, 2022

Рано или поздно это должно было случиться. Разработанная человеком сеть искусственных интеллектов, питавшая саму жизнь, обернулась против него. Планета была очищена и преобразована. Остатки человечества укрылись под энергетическим куполом неприступного «Квадрата Совета». Барьер надёжно защищает от угроз извне, но способен ли он уберечь порядок внутри? Есть ли у утративших самих себя людей право на то, чтобы вновь встать во главе мироздания, или их участь предрешена неумолимым Усовершенствованием?Содержит нецензурную брань.

3

30/12/2195

Дженни окинула взглядом палату, чтобы убедиться, что ничего не забыла. Вся одежда уже была сложена вместе со средствами гигиены и лекарствами, выданными ей доктором Жадновым, но сумка не была заполнена даже на половину.

Проведя рукой по коротким волосам, ещё мокрым после душа, Дженни прошла к шкафу и с грустью посмотрела на сложенные на полке книги. Их придётся оставить здесь.

Когда она с шелестом перелистывала страницу за страницей и скользила глазами по печатным строкам, ей становилось спокойнее. Благодаря этим книгам Дженни не чувствовала себя такой одинокой. Толстый томик «Войны после мира» открылся на середине, где в последний раз был оставлен клочок ткани — импровизированная закладка. Быть может, однажды ей выдастся возможность дочитать этот роман до конца.

Вернув книгу в стопку, она взяла с полки фиолетовый мячик и закинула его в сумку. Больше ей нечего брать. В последний раз оглядев палату, Дженни перебросила сумку через плечо и вышла в больничный коридор.

Двое мужчин, сидящих на скамье под голографическим стендом, с интересом посмотрели на неё. Она на секунду замялась, подозревая, что они и есть то сопровождение, о котором говорил Артём, но мужчины быстро утратили к ней интерес и продолжили свой разговор. Поправив волосы, Дженни быстрым шагом направилась к выходу из крыла.

В диагностическом отделении никого не было. Голографическая бегущая строка над дверью кабинета Новицкого сообщала, что доктор свободен и готов принять её.

— Дженни! — Артём одним взмахом руки свернул несколько десятков открытых перед ним голографических окошек с таблицами и повернулся в кресле. — Ты как раз вовремя.

Его кабинет мало чем отличался от кабинета Жаднова, разве что находиться здесь было чуть поприятнее.

— Мои сопровождающие ещё не пришли? — Дженни опустила сумку на пол и села на одинокого вида стул у двери.

— Они ждут в холле вот уже… — Новицкий бросил взгляд на голо-изображение над столом, — полчаса, я думаю.

— Тогда стоит поторопиться?

— Ни к чему, эти ребята привыкли ждать, — махнул рукой Артём. — Если только тебе не хочется поскорее от нас уехать.

Дженни ничего не ответила.

— Ты заходила к Жаднову? — Артём нагнулся к нижнему ящику своего стола.

— Нет. Он звал меня к себе? — напряглась Дженни.

— Нет-нет, все обязанности по твоему отъезду он возложил на меня. — Новицкий вытащил что-то из ящика. — Погляди-ка лучше на это, — он положил на стол небольшой голограф. — Последняя модель «Тауруса».

— «Тауруса»? — удивилась Дженни, рассматривая отливающий золотом корпус. «Таурус», названный в честь одной из двенадцати планет Зодиака, считался эталоном удобства и качества, настоящим предметом роскоши. Каждое поколение этих голографов выходило ограниченной партией, исчисляющейся лишь полусотней моделей. Такими голографами пользовались высокопоставленные офицеры, известные врачи и богатые фермеры. — Никогда не видела настоящий «Таурус»!

— Я подумал, что этот голограф будет в самый раз для Цитадели, — улыбнулся Артём. — Тебе нравится?

Дженни покачала головой, не зная, что ответить. До сих пор ей запрещалось даже смотреть какие-либо каналы визора кроме новостных, к чему ей собственный голограф, если она всё равно не сможет воспользоваться им для выхода в Сеть?

— Не думаю, что он мне понадобится, — наконец ответила Дженни. Вновь посмотрев на лежащий на столе «Таурус», она добавила: — К тому же, эта модель слишком дорогая для меня.

— Ты и так терпишь слишком много лишений, — возразил Артём. — Пусть это будет моим подарком тебе. Надень его. Нам нужно провести процедуру идентификации и… — доктор Новицкий вздохнул. — На самом деле у нас осталось не так много времени, как хотелось бы.

Дженни кивнула, подошла к столу и взяла голограф. В конце концов, она может относиться к нему так же, как к своей силе — чему-то непрошенному, но способному принести некую пользу.

Дженни просунула ладонь в ремешок, и устройство самостоятельно отрегулировало его по размеру запястья так, чтобы голограф не болтался, но и не давил слишком сильно.

Раздался щелчок, сопровождаемый лёгкой болью в руке — голограф взял образец ДНК, чтобы проанализировать и сопоставить его с досье из Банка Личных Данных. Как только совпадение подтвердилось, над устройством возник янтарный голографический интерфейс с личной информацией пользователя: имя, пол, место регистрации, возраст, группа крови, а также номер личного кредитного счёта.

— Место рождения и регистрации: Цитадель? — удивилась Дженни.

Оказаться в столице Альянса считалось истинной удачей, ведь именно там сосредоточены все знания и технологии человечества. Дженни когда-то мечтала о том, как, окончив университет, сможет попасть туда на стажировку.

В её настоящем досье в качестве места рождения было указано П8, а местом регистрации значился Орион. Ироничное сочетание, если принять во внимание, что ни П8, ни Ориона больше не существовало. Как, впрочем, и самой Дженнифер Райс, имевшей к ним отношение.

— Твои исходные данные были стёрты из базы, после чего мы создали новые, — объяснил Артём. — Теперь ты совсем другой человек с чистой историей. Адрес в досье — одна из квартир, принадлежащих Армии. Не думаю, что ты сможешь ей пользоваться.

— Дженнифер Прайс, — прочитала Дженни строку с именем и удовлетворённо кивнула доктору Новицкому. — Спасибо.

— Надеюсь, это не создаст для тебя проблем, — смутился Артём. — Вряд ли тебе позволят найти своего двоюродного брата…

— Это не важно, — Дженни прикоснулась к голографической кнопке, подтверждая правильность данных, и свернула интерфейс. Она постаралась звучать уверенно. Никто не должен знать о её надеждах. — Его фамилия всегда нравилась мне больше. Мне открыли доступ в Сеть?

— Пока нет, — покачал головой Артём. — К сожалению, это зависит не от меня.

Дженни ничего иного и не ожидала, поэтому лишь кивнула.

— Ах да, наушники, — доктор Новицкий протянул девушке золотую коробочку, которую до сих пор держал в руке.

Дженни приняла кейс с наушниками, вздохнула и убрала его в сумку. Если бы у неё был доступ в Сеть, она могла бы использовать их уже сейчас и всю дорогу до Цитадели провести за прослушиванием музыки. Это по крайней мере могло бы помочь ненадолго отвлечься.

— Артём? — позвала Дженни, заметив, что доктор напряжённо вглядывается в одну точку на своём столе. — Нам пора?

— Погоди, — он пробежался глазами по всему кабинету, а затем снова полез в нижний ящик и на этот раз достал энергетический пистолет. — Возьми это.

Дженни недоумённо посмотрела на полупрозрачный белый корпус пистолета, украшенный несколькими синими полосками и цифрами «08» рядом с рукояткой. Это оружие было ей незнакомо. Благодаря отцу она знала подавляющее большинство моделей пистолетов и винтовок, используемых Армией Совета, однако сама никогда не прикасалась к ним. Майор Райс не хотел, чтобы его дочь умела обращаться с оружием, хотя Дженни неоднократно просила научить её.

— Я не понимаю…

— Послушай, Дженни, — Артём присел на край стола перед ней, его голос звучал предельно серьёзно. — Жизнь под Барьером безопасна. Простым людям не требуется оружие, им не нужно оборонять себя — их безопасностью занимаются военные и ДВД. Однако отныне ты — часть другого, более опасного мира. Я очень надеюсь, что этот пистолет тебе не пригодится, к тому же у тебя есть собственное оружие, в разы мощнее этого куска пластика. Но пока ты ещё не освоилась со своими способностями, — он протянул ей пистолет рукояткой вперёд. — На всякий случай. Для моего спокойствия.

Рукоятка удобно легла в ладонь, словно была создана для её руки. Дженни осмотрела пистолет. Кнопка на торце корпуса позволяла заменить батарею при перегреве. Индикатор рядом отмечал уровень нагрева. Чувствительный рычажок чуть выше рукоятки ставил оружие на предохранитель.

— Он странно лёгкий, — с сомнением проговорила Дженни. — Он настоящий?

— Стрелять может, — фыркнул Артём. — Ты пользовалась когда-нибудь оружием?

— Нет, но я знаю, как им пользоваться.

— Точно не так, как в фильмах, — улыбнулся доктор. — Отдача небольшая, но чувствуется, нагревается он быстро, для направления заряда важна правильная поза.

Дженни вернулась к сумке и спрятала пистолет под одежду.

— У тебя не будет неприятностей? — спросила она, застёгивая сумку.

— Если об этом не узнают, то нет. Оружие не обнаружат при сканировании, но если ты начнёшь размахивать им направо и налево… Ты ведь не станешь подводить меня и используешь его только в крайнем случае, верно? — Артём серьёзно посмотрел на Дженни, и та кивнула, хотя до сих пор не представляла, в каком случае она действительно могла бы воспользоваться пистолетом. — Хорошо. А теперь нам действительно пора…

Дженни почувствовала, как сердце учащённо забилось в груди. Она сжала ручки сумки, пытаясь подавить растущее волнение.

— Ну, пойдём. — Доктор Новицкий пропустил Дженни вперёд и покинул кабинет вслед за ней.

Дженни была рада, что ей не придётся встречать свой конвой в одиночку. Она не могла назвать Артёма другом, но, по крайней мере, он был участлив и доброжелателен к ней, в отличие от всех остальных в клинике.

Миновав контрольный пункт, где дежурили двое вооружённых охранников, они вышли в центральный холл. Трое человек в секции для ожидания смотрели визор, ещё несколько бесцельно прогуливались по помещению или смотрели что-то на установленных по одной из стен терминалах. Насколько ей было известно, клиника доктора Жаднова, помимо подпольных экспериментов, оказывала широкий спектр медицинских услуг и пользовалась спросом среди жителей Альянса — по крайней мере среди тех, кто мог эти услуги себе позволить.

Смутившись от этой внезапной многолюдности, Дженни не сразу заметила подошедших к ним молодых людей в серых комбинезонах.

— Сержант Говард Делайн, четвёртое подразделение Делайнов под управлением экспериментальных войск, — представился один из них лишённым эмоций голосом. — Мы займёмся сопровождением объекта, доктор Новицкий.

Дженни в ужасе отпрянула. Ей сразу же вспомнился лес, радостный голос лейтенанта Нельсона и направленный прямо на неё ледяной взгляд Делайна. Что он сказал тогда? Ей вот уже несколько недель не удавалось вспомнить.

— Всё хорошо, Дженни, — Артём осторожно коснулся её локтя. — У них приказ защищать тебя. Они не причинят тебе вреда.

Месяц назад их приказом было не позволить людям из Ориона спастись.

— Почему Делайны, почему не кто-нибудь из обычных солдат? — Дженни не могла скрыть возмущение и обиду. Она дёрнулась в сторону от Артёма. — Не трогай меня. Я думала, мы… — она запнулась и отвернулась, не желая видеть ни доктора, ни Делайнов.

— С этого момента Вы обязаны следовать за нами, — тем же холодным голосом, каким говорил первый, объявил второй Делайн, обращаясь к Дженни.

— Я лично буду сопровождать пациентку, чтобы убедиться, что её состояние стабильно, — сказал Артём. — Мы пойдём вперёд, держитесь за нами.

— Вы не вправе вносить изменения в наши приказы, доктор.

Артём нисколько не смутился.

— Пациент, к вашему сведению, пока ещё находится на попечительстве доктора Жаднова. Именно он решает, что ей необходимо. Свяжитесь и посоветуйтесь с вашим командиром, нужны ли ему проблемы с доктором Жадновым, и, что важнее, с самим объектом исследований?

Разглядывая двух Делайнов с одинаково белёсыми глазами, светлыми волосами и подтянутыми фигурами, в какой-то момент Дженни ощутила текстуру ткани их комбинезонов.

В тот же момент Говард перевёл взгляд на неё.

— Не удаляйтесь дальше, чем на три метра, доктор, — приказал он, всё ещё глядя на Дженни.

Артём повернулся к ней, позволив победной улыбке на мгновение возникнуть на губах.

Вместе они пошли по невзрачным широким коридорам 355-го Убежища. К удивлению Дженни, по всему бункеру на стенах были развешаны переливающиеся разноцветными огоньками гирлянды — свидетельство предстоящего сегодня празднования. Новогодняя суета и предвкушение праздника обошли стороной клинику доктора Жаднова, за что Дженни была лишь благодарна.

Когда-то она обожала этот праздник. Каждый год в этот день отец переступал порог дома с большой разноцветной коробкой в руках, которую он торжественно проносил через весь коридор и ставил на кухонный стол. Дженни знала, что подарочная упаковка на самом деле скрывает обычный пластиковый контейнер со свежими продуктами, которые отец заказывал у знакомого фермера. Генри Райс тратил добрую четверть часа на то, чтобы обернуть контейнер цветной бумагой, и всегда получалось неуклюже: из-под обёртки тут и там торчал пластик, узлы путались и не хотели развязываться — но это стало одной из любимых традиций Дженни. Следующий час они проводили вдвоём за готовкой, из года в год пробуя новые рецепты. Видя своего отца в фартуке с большой ложкой в руках, она забывала о том, что перед ней офицер Альянса, даже несмотря на то, что тот не переставал вещать о былых сражениях или смеяться над забавными случаями со службы. Сама Дженни всё повторяла, что у неё «всё хорошо», пересказывала что-нибудь из увиденных недавно фильмов или рассказывала о том, как на прошлой неделе пёс чуть не проглотил голограф целиком. За пятнадцать минут до начала празднования Дженни объявляла немногочисленным гостям выход «Верного Защитника Альянса майора Райса», который, громогласно осыпая всех присутствующих приветствиями и приправляя их громким смехом, в обеих руках вносил в гостиную два больших блюда, делал круг вокруг рассевшихся гостей, возбуждая во всех аппетит, и наконец ставил их в центр стола.

Дженни взглянула на Артёма и увидела, что он улыбается ей, и поняла, что улыбается сама. Это вернуло её в реальность, и она резко отвернулась, чтобы скрыть выступившие слёзы. Дженни Райс умерла в Орионе. Дженни Прайс — другой человек «с чистой историей», у неё нет ни семьи, ни друзей, ни праздников. Она просто объект исследований, образец с «психо»-силой.

— Кажется, они наконец-то починили климат-систему, — проговорил Артём нарочито нейтральным голосом. — Чувствуешь? Больше нет этого запаха тухлой рыбы.

Дженни ничего не ответила. Она не знала запаха тухлой рыбы.

Делайны шли следом, бесшумно ступая по металлическому полу, храня молчание. Дженни спиной чувствовала острые взгляды их серых глаз, пристально следящих за каждым её движением.

— Ты совсем их не боишься? — едва слышно прошептала Дженни.

— Делайнов? — фыркнул Артём. — Их безразличного вида, что ли? Они — последние, кого стоит бояться.

Они прошли мимо странного вида зоны кафетерия и стали подниматься ко входу военной части — в здание вокзала.

Артём подмигнул и первым вошёл в кабинку сканирования. Дженни видела такие в Орионе и несколько раз проходила через них. Система проверяла содержимое сумок, состояние здоровья и устанавливала личность, соотнося её с имеющейся в базе информацией о выкупленных на ближайшие рейсы билетах. В случае проблем сканируемый оказывался заблокирован внутри до прибытия сотрудников ДВД.

После Артёма в затемнённую кабинку зашла Дженни. Процедура заняла несколько секунд, но за это время она успела вспотеть и занервничать. Она всё ожидала, что сканирование выявит оружие, спрятанное в её сумке, но ничего подобного не произошло.

— Личность подтверждена, запрещённых предметов не обнаружено, — проговорил искусственный голос. — Доступ на платформу разрешён.

Делайны тоже прошли проверку.

На платформе было людно. Всего Дженни насчитала четыре линии, выходящие из массивного тёмного тоннеля слева и исчезающие во мраке тоннеля напротив. Заняты были только две линии: только что прибыл товарный состав из Фрага и через несколько минут отправлялся экспресс в Цитадель. Все составы были одинакового синего цвета, с семью звёздами, выстроившимися полукругом на корпусе каждого из вагонов.

К удивлению Дженни, в вагоне, на который указал Делайн, не было занято и половины мест — и это за десять минут до отправления. Ей всегда думалось, что поезда на Цитадель забиты под завязку. Другие пассажиры, рассевшиеся преимущественно в дальнем конце вагона, кажется, не обратили на появление представителей элитного отряда Альянса никакого внимания.

— Сюда, — Делайн указал на два кресла в центре вагона.

Артём взял из рук Дженни сумку и закинул её на пустующую верхнюю полку для багажа.

— Ты позади, Алекс. Я — рядом с объектом, — отдал распоряжение своему напарнику Говард.

Дженни похолодела при мысли, что всё двухчасовое путешествие Делайн будет сидеть рядом и сверлить её своим взглядом.

— Дайте ей возможность сидеть одной, — настаивал Артём.

— Доктор Новицкий, в Ваших советах больше нет необходимости.

— Это требование, — Артём с вызовом посмотрел в глаза Говарду. — Она будет сидеть одна — или я отменяю сделку, и мы с Дженни возвращаемся в больницу.

— Это неприемлемо. Ваши полномочия ограничиваются медицинской сферой.

— Артём, не надо… — Дженни не хотелось, чтобы из-за неё у доктора возникли неприятности. В конце концов, ей так или иначе придётся мириться с сопровождением. И неизвестно, что ждёт её в самой Цитадели. — Ты и так сделал для меня достаточно много.

— Я требую соблюдения гражданских прав человека! — повысил голос Артём, привлекая внимание остальных пассажиров.

— Ваше требование принято к сведению, — медленно проговорил Говард. — Если Вы настаиваете, доктор Новицкий. Это будет отмечено в отчёте.

Говард вместе с напарником сели позади Дженни, но даже сквозь спинку сидения она чувствовала их взгляды. Артём плюхнулся в кресло рядом и провёл рукой по лбу.

— Спасибо, — Дженни с благодарностью посмотрела на Артёма.

— Это самое малое, что я мог сделать.

— Провожающие, пожалуйста, покиньте вагоны, — объявил из динамика мужской голос. — Экспресс отправляется через четыре минуты.

Артём посмотрел на Дженни и грустно улыбнулся.

— Ну что, Джен, пришло время. Если что — мой номер есть в твоём голографе. Звони в любое время.

— Не называй меня Джен, — прошептала она, чувствуя, как к глазам подступают слёзы.

— Прекрати, — Артём мягко дотронулся до её плеча. — Всё будет хорошо, вот увидишь.

— Спасибо, — Дженни потянулась к нему и поцеловала в щёку.

— Провожающие, — вновь зазвучало из динамика, — убедительная просьба не задерживать отправление и покинуть вагоны.

Артём поднялся с кресла. Прежде чем спуститься на платформу, он обернулся и помахал рукой. Дженни махнула в ответ. Стерев слёзы, она уставилась в окно, ожидая ещё раз увидеть своего куратора, но вскоре поняла, что окно выходит на другую сторону платформы. Может, это и к лучшему.

Как только Новицкий покинул вагон, Говард пересел в кресло рядом с ней.

— С этого момента Вы переходите в подчинение экспериментальным войскам, — сообщил Делайн. — Во время поездки, во избежание неприятностей, Вы обязаны следовать нашим приказам.

Дженни молча кивнула и снова отвернулась к окну.

Поезд двинулся. Спустя несколько минут экспресс уже нёсся по едва освещённому тоннелю.

Дженни никогда не понимала, для чего в поездах Альянса были предусмотрены широкие окна, если бóльшая часть монорельсовых маршрутов пролегала через подземные тоннели. Это разительно отличало современные путешествия от того, какими они были на страницах исторических романов — долгими, размеренными, с лёгким покачиванием и стуком больших железных колёс, многочисленными станциями и красивыми пейзажами, сменяющими друг друга по мере движения.

Большинство пассажиров активировали автоматическую шторку, чтобы закрыть бесполезное окно, и уже дремали, откинувшись в креслах, или занимались чем-то в своих голографах. Доступ в Сеть для Дженни был заблокирован, поэтому она попыталась заставить себя заснуть, но у неё ничего не вышло. В итоге она чуть прикрыла глаза и время от времени поглядывала в сторону сидящего рядом Делайна.

На протяжении всей поездки Говард сидел в одной позе — прямая спина, руки на коленях, — лишь время от времени поворачивая голову. Он не пользовался голографом, не переговаривался с напарником, не дремал, а просто сидел, словно робот. Конечно, он вполне мог слушать музыку или что-нибудь ещё через наушник, но Дженни готова была поспорить, что Делайн просто бездействовал.

Когда до прибытия оставалось пять минут, поезд внезапно остановился. Всё внутреннее освещение вагона отключилось, и единственным источником света стали лампы вдоль стен тоннеля и голографы пассажиров.

— Что происходит? Что-то случилось? — встревоженно спросила Дженни, повернувшись к Делайну.

Неисправность в поезде? Какие-то проблемы с тоннелем? Атака киборгов? Пистолет в её сумке?

— Идёт проверка, — без выражения ответил Говард. — По её окончании, если не будет обнаружено проблем, ворота Цитадели откроются и экспресс продолжит движение.

В вагоне появился свет, и поезд вновь поехал вперёд, но уже медленнее. Дженни увидела выложенную плиткой платформу, набитую людьми. Судя по освещению, сейчас был вечер. Искусственная система освещения Цитадели вкупе с климат-системой воссоздавали дневное и ночное время суток и плавный переход между ними. Это было сделано для удобства жителей, дабы помочь им забыть, что столица Альянса находится под толщей земли и воды.

Дженни с трудом представляла, как можно забыть, что живёшь под землёй, даже с симуляцией солнечного и лунного света.

Говард поднялся с сидения.

— Берите свои вещи, — приказал он Дженни.

Поезд ещё не остановился, но Дженни не стала спорить. Достав свою сумку с полки, она перекинула её через плечо и пошла за Говардом к дверям вагона. Второй Делайн, чьё имя она не запомнила, дышал ей в затылок. Меньше чем через минуту экспресс полностью остановился.

Говард покинул вагон первым. Дженни вышла сразу за ним и застыла на месте, восторженно оглядываясь по сторонам. Первое, что бросилось ей в глаза, — усыпанное звёздами небо. Даже был виден кусочек луны, выглядывающий из-за тёмных облаков. Дженни многое слышала о Цитадели, но она и не думала, что проекция неба будет такой реалистичной, почти неотличимой от настоящего. Второе, что она отметила, — насколько всё красиво и помпезно. Платформа была выложена белой плиткой, сводчатый потолок поддерживался причудливыми колоннами, а здание вокзала внешним видом больше смахивало на музей.

Всего на платформе было двадцать три линии, лишь половина из которых были заняты составами. На вокзале было оживлённо: толкались друг с другом плотные массы людей, снаружи вокзала опускались и поднимались разноцветные аэрокары, где-то играла музыка. На какое-то время Дженни растерялась. За последний месяц, проведённый в стенах своей палаты, она позабыла о том, насколько шумно может быть в людных местах. Да что там, на этой платформе было в несколько раз оживлённее, чем на улицах Ориона в день массовых гуляний!

— Вперёд, — напомнил о себе второй Делайн у Дженни за спиной. — Следуйте за Говардом.

Не переставая озираться по сторонам, Дженни неохотно поплелась за Говардом. У дверей вокзала дежурили трое солдат-Делайнов. Все высокие, светловолосые, с бесцветными, серыми глазами, одетые в серые комбинезоны, с винтовками в руках. Дженни внезапно поняла, что если ей когда-нибудь позволят самостоятельно передвигаться по городу, она будет натыкаться на этих странных людей из экспериментального подразделения на каждом углу.

Она не сразу заметила высокого широкоплечего мужчину в тёмно-синей рубашке, возле которого остановился и отдал честь Говард.

— Сэр, объект прибыл.

Мужчина обернулся, и Дженни изумлённо выдохнула. Он был точно таким, каким она часто видела его по визору: чёрные, коротко постриженные волосы, глаза неестественного бирюзового цвета, аккуратная щетина, чуть полные губы, рубашка с вырезом на правом рукаве под размер голографа — Дженни не могла не отметить, что для тридцати шести лет глава экспериментальных войск Ник Маук выглядел отлично.

— Замечательно, — добродушно ответил командующий Маук. — Вы свободны.

Ещё раз отдав честь, Говард вместе со вторым Делайном скрылся в раздвинувшихся дверях вокзала.

— Дженнифер, — Ник Маук доброжелательно улыбнулся. — Добро пожаловать в Цитадель!

— Спасибо… — неуверенно отозвалась Дженни, нервно теребя лямку сумки. — Сэр.

— С твоего позволения, давай отойдём, а то здесь шумновато, — Ник Маук жестом попросил Дженни следовать за ним.

Дженни сочла это хорошей идеей — её уже успели несколько раз толкнуть проходившие мимо люди. Они отдалились от платформы и оказались в маленькой аллее, освещённой приятным жёлтым светом фонарей. Ник Маук остановился у выкрашенных в белый цвет массивных каменных перил. Дженни подошла ближе и увидела, что за перилами внизу, метров на двадцать ниже уровня аллеи, раскинулся настоящий зелёный сад со множеством деревьев и самых разнообразных видов растений. В аллее гул платформы приглушался, и слышно было журчание ручья, проходящего вдоль сада.

— Зелёный сад под землёй, не забавно ли? — усмехнулся Ник Маук, наблюдая за изменившимся выражением лица Дженни.

— В Орионе зелени в разы… в разы меньше, — восхищённо выдохнула Дженни. — И это город на поверхности! Кажется, я даже могу чувствовать запах цветов…

— Да, — согласился Ник Маук. — Война лишила нас возможности видеть истинную красоту природы, но мы научились создавать эту красоту своими руками.

Дженни продолжала заворожённо рассматривать сад. Звёздное небо, зелёные парки… Возможно, со временем действительно можно забыть, что Цитадель расположена под землёй.

— Я сожалею о твоём отце, Дженни, — задумчиво проговорил Ник Маук. — Генри Райс всегда был ответственным и исполнительным человеком. Это значительная потеря для Армии.

Дженни почувствовала что-то необычное в интонации главы экспериментальных войск. Грусть?

— Вы знали его?

— Он был хорошо известен в офицерских кругах, — снисходительно улыбнулся Ник Маук. — Мне же посчастливилось служить под его началом.

— Он никогда не рассказывал об этом…

Дженни показалось это странным. Отец любил рассказывать о сослуживцах, но за всё время ни разу не упомянул, что ему доводилось служить с Мауком.

— Я нисколько не удивлён, — вновь усмехнулся глава экспериментальных войск.

— Мисс Дженнифер Райс!

Дженни вздрогнула от громкого голоса, раздавшегося из-за спины. Обернувшись, она увидела спешащего к ней мужчину в голубом деловом костюме.

— Как я рад, что застал Вас. Простите, что опоздал к поезду, — незнакомец остановился перед ней и протянул Дженни руку. — Моё имя — Джаквил Коулсон. Я адвокат, и я представляю интересы Вашего отца, а теперь и Вас лично.

Дженни с сомнением посмотрела на протянутую руку.

— Мистер Коулсон, — Ник Маук поравнялся с Дженни, и она невольно почувствовала себя маленькой — глава экспериментальных войск был на две головы выше неё и значительно крупнее в плечах, — Вас уведомили, что интересы мисс Райс отныне защищаются Армией Совета.

— Послушайте, мисс Райс, — Коулсон обращался только к ней, игнорируя Маука, отчего Дженни становилось вдвойне неуютно, — нам необходимо оформить доверенность, чтобы я мог действовать от Вашего имени и защищать Ваши интересы.

— Вы ведь, полагаю, знаете, что её отец доверял Армии больше, чем парням в костюмах.

Это правда, майор Райс всегда плохо отзывался о бюрократах и разного сорта юристах. Тем больше её удивляло, что у отца был собственный адвокат.

— Мисс Райс, Вы знали, что у Вашего отца был открыт собственный сберегательный счёт в банке Альянса, а также имелась личная ячейка в Хранилище Цитадели? Военные приватизировали её, и это решение можно и нужно обжаловать! — Коулсон сделал паузу и пристально посмотрел ей в глаза. — Из уважения к Вашему отцу, я настаиваю на том, чтобы Вы получили квалифицированную помощь, и предлагаю Вам свои услуги.

Ещё один отцовский секрет — таинственные вещи в таинственной ячейке. Раз эти вещи хранились в полной секретности, они должны были много для него значить.

— Услуги, разумеется, за определённое вознаграждение, — Ник Маук перевёл взгляд на Дженни. — Армия готова защищать интересы мисс Райс безвозмездно. Мне бы не хотелось, чтобы на её деле пытались нажиться.

Дженни удивлённо моргнула. Нажиться на её деле?

Впрочем, её возвращение из мёртвых, должно быть, станет громким скандалом, если юристам удастся раскрутить это дело. Дженни не хотела внимания к себе, наоборот, она хотела сбежать от всех, закрыться в отведённой ей комнате и оставаться там до тех пор, пока не почувствует в себе силы для того, чтобы попытаться начать жизнь сначала.

— Я… — голос прозвучал хрипло, и Дженни пришлось откашляться. — Я подумаю над Вашим предложением, мистер…

— Коулсон, — улыбнулся юрист и протянул маленькую цифровую визитку, на которой были изображены анимированные весы. Рядом с двигающимися чашами переливались имя и код голографа. — Звоните в любое время, мисс Райс. Вы, возможно, не до конца осведомлены о своих правах и, скорее всего, не совсем понимаете ситуацию, в которой оказались…

— Скорее Вы не совсем понимаете ситуацию, в которой оказалась мисс Райс, мистер Коулсон, — перебил адвоката Ник Маук. — Мисс Райс пережила потерю семьи, друзей, дома. Она пережила атаку киборгов. Не стоит давить на неё сейчас.

— Вы правы, не стоит, мистер Маук, сэр, — впервые за весь разговор обратил на Маука внимание Коулсон. Смерив главу экспериментальных войск взглядом, он повернулся к Дженни и кивнул ей, словно старой знакомой. — Позвоните мне, мисс Райс. Обещаю, мы сделаем всё, чтобы помочь Вам.

— Спасибо, — это единственное, что смогла выдавить из себя Дженни.

Коулсон производил странное впечатление — он был приятен и неприятен одновременно. Ей хотелось избавиться от его внимания, и она почувствовала облегчение, когда он наконец-то развернулся и быстрым шагом пошёл прочь. Дженни не верила, что кто-то из посторонних людей способен ей помочь.

— Прости, что вмешиваюсь в твои личные дела, — обратился к ней Ник Маук, когда Коулсон скрылся из виду. — Все эти так называемые адвокаты сродни паразитам. Стремятся высосать из тебя как можно больше денег. Любыми способами. Чем громче дело — тем выше ставки. Хочу, чтобы ты это понимала.

— Вы… знаете что-нибудь о ячейке моего отца?

— У майора была своя ячейка в Хранилище Цитадели, где он держал некоторые личные вещи, а также сертификаты на банковские вклады. Согласно официальным данным, дочь Райса умерла, а родственники Генри отказались от наследства, так что все средства по сертификатам были переданы в фонд Армии Совета. Мы могли бы поднять досье, изменить пометку, «оживить» тебя официально, но деньги уже были переведены. Если Армия взяла что-то, вернуть это невозможно — знаю по своему опыту, и даже Коулсон вряд ли сможет здесь что-то сделать.

Дженни не смогла скрыть разочарования.

— Согласно правилам, все вещи, не представляющие ценности для Совета, должны быть уничтожены… однако мне удалось договориться о ячейке майора. Ты можешь взглянуть на её содержимое уже в скором времени, если захочешь.

— Да, я хотела бы, — попросила Дженни.

— Договорились, — Ник Маук активировал интерфейс своего голографа и набрал несколько команд. — Для тебя выделена комната в жилом блоке воинской части Цитадели. Завтра утром мы обговорим детали твоего пребывания здесь.

Дженни планировала, что, оказавшись в Цитадели, будет сопротивляться — выпытывать, что именно её ждёт, ставить условия, на которых она будет готова сотрудничать с армией, при необходимости даже угрожать или применять свою силу. Она собиралась добиться для себя хоть какой-то свободы, права найти своего брата и уйти, исчезнуть, как исчезла из Альянса Дженнифер Райс. Или по крайней мере дать понять, что она не хочет и не станет служить Армии после того, как та лишила её возможности обрести нормальную жизнь, превратив в уродца со сверхспособностями.

Сейчас Дженни не чувствовала былой решимости. Почему бы не посмотреть, что предлагает глава экспериментальных войск, прежде чем начать сопротивляться? К тому же, в условиях воинской части ей будет легче связаться с братом, который, как она надеялась, должен находиться в Цитадели. Да и отцовский тайник не давал ей покоя. Ко всему прочему, появился адвокат Коулсон, готовый в любой момент выступить на её стороне.

— Кстати, советую быть поосторожнее с оружием, — тем временем предупредил Ник Маук. — Если в отведённой для тебя комнате найдут пистолет, это навлечёт неприятности и на тебя, и, впоследствии, на твоего куратора, доктора Новицкого.

Дженни недоумённо и одновременно испуганно уставилась на главу экспериментальных войск. Тот слегка улыбнулся в ответ.

В аллею вошёл молодой парень, одетый в синюю военную форму, согласно одной из нашивок на рукавах — сержант. Вторую нашивку — фиолетовый меч в треугольнике — Дженни видела впервые.

— Это младший сержант Джеймс Смит, член специального подразделения «Эпсилон», — представил его Ник Маук. — Он проводит тебя до твоей комнаты и проинструктирует. Если у тебя возникнут вопросы — обращайся к нему.

Дженни ощутила лёгкую досаду — ей начинало казаться, что Ник лично проводит её до части. Впрочем, стоило поблагодарить его за то, что провожатым для неё не назначили очередного Делайна.

— Младший сержант Смит, позаботьтесь об устройстве мисс Райс, — распорядился мистер Маук.

###

— Вы совершаете серьёзную ошибку, мальчики! — Остег Люис размахивал пухлыми руками, безуспешно пытаясь отбиться от державших его Делайнов. — Вас ждёт трибунал!

Лукас внимательно осмотрел изъятые у Люиса вещи, разложенные на рабочем столе комнаты охраны вокзала. Помимо медицинского дозатора, голографа, старомодных наручных часов и сумки, наполненной высококачественной хлопковой одеждой, у задержанного обнаружилось два пистолета. Оба коллекционные. Один являлся оружейным модулем роботов — гораздо меньше любого вида оружия, используемого на подконтрольной Совету территории, корпус обтекаемый и гладкий, без индикаторов и кнопок. Второй пистолет был огнестрельным.

— Сэр, мы нашли это, — Кристофер Делайн, закончивший обыск Остега, протянул Лукасу тонкую чёрную карточку размером пятнадцать на пятнадцать миллиметров. — Имплантов в теле не обнаружено.

Лукас вставил карту памяти в свой голограф. С секундной задержкой, вызванной проверкой на безопасность содержимого, появился интерфейс со списком записанных на неё файлов.

— Достаточно обстоятельная информация о состоянии гарнизона Фрага, — изучив содержимое накопителя, Лукас посмотрел на раскрасневшегося Остега. — Подобного рода данные не входят в компетенцию министерства культуры.

Лукас снял перчатки и подозвал двух своих лейтенантов. Элис и Джейкоб, оба высокие, светловолосые, коротко подстриженные, с маленькими губами и большими белёсыми глазами на худых лицах. Все Делайны — а всё их подразделение носило одну фамилию — были отдалённо похожи, но эти двое особенно.

— Необходимо проследить путь этого огнестрельного оружия, — Лукас поймал жадный взгляд Остега и заговорил тише. — Элис, займись этим. Джейкоб, отправляйся на Третье авеню, сектор Тристана, дом 10, комната 81.

В номере отеля по этому адресу находилась семья министра. После случившегося в Орионе параноидальные страхи Остега Люиса многократно обострились. Стандартных мер безопасности было для него недостаточно, и в поисках защиты он обратился напрямую к Армии. Особым распоряжением к министру был прикреплён член подразделения экспериментальных войск Карл Фрост.

— Приступайте, — сказал Лукас и кивнул своим лейтенантам. — Джейкоб, доложишь мне, как прибудешь на место.

— Будет сделано, сэр, — одновременно кивнули ему в ответ Джейкоб и Элис.

— Сделать запрос напрямую в отель было бы быстрее, — заметил Карл Фрост.

— Официальный запрос привлечёт внимание. Персонал отеля может неправильно себя повести. Не стоит исключать и возможности сговора, — ответил Лукас, следя за тем, как Элис надевает перчатки и убирает пистолет в вакуумный пакет для улик.

Сжав губы, Карл отошёл к стеклянному шкафу и открыл одну дверцу. Закончив с оружием, Элис вышла из кабинета вслед за Джейкобом.

— Куда Вы направлялись, господин министр? — спросил удерживающий Люиса Пол Делайн. — Ваша поездка не была согласована с ДВД. Вы собирались покинуть подконтрольную Совету территорию?

— Я… — Остег сглотнул и заговорил увереннее, глядя на Лукаса. — Я буду говорить только при одном условии.

— Здесь мы ставим условия, — вмешался Карл, оторвавшись от миниатюрных моделей поездов и вагонов, расставленных аккуратными рядами на полках в шкафу. — Предательство Альянса жестоко карается.

Это заявление вернуло министру культуру былой пыл.

— А ты, юнец, такой же предатель! Надеюсь, сгинешь вместе со своим лживым командиром! — каждое слово Остега сопровождалось рывком. Делайны продолжали без особых усилий удерживать министра, но Лукас подумал, что, возможно, придётся применить транквилизаторы, что, разумеется, отсрочит допрос.

— Мы готовы выслушать Ваше условие, — сказал Лукас.

Карл фыркнул и, тряхнув курчавой головой, захлопнул дверцу шкафа и плюхнулся в стоявшее рядом мягкое кресло.

— Пусть моя семья будет в безопасности, мистер Делайн, — попросил министр. — Делайте со мной что хотите, но защитите их.

— Трогательно, — съязвил Карл.

— Вы не верите в их непричастность, — продолжал Остег. — Они тоже не поверят. Я не хочу их в это втягивать.

— В случае необходимости мы сумеем обеспечить защиту для Вашей семьи, — заверил Лукас. — Чем раньше Вы раскроете нам ситуацию, тем раньше мы сможем принять меры.

Люис обвис в руках Делайнов и с поникшим видом рассматривал развязавшиеся шнурки на своих ботинках. Лукас заметил, что у Пола, державшего Остега справа, на лбу выступил пот. Конечно, столь массивное тело министра культуры весит немало, а Делайны всегда отличались интеллектом, ловкостью и быстротой, а не физической силой. Времени было мало.

— Вы обещаете? — промямлил Люис, не отрывая взгляда от ботинок. — Пообещаете безопасность моей семьи?

— Неужели наш министр настолько отчаялся, что готов взять обещание с Делайна? — удивился Карл. — А как же Ваши прошлые заявления?

— Да-да, я говорил о… неестественности происхождения Делайнов как решающем факторе, обуславливающем их роль и место в общественной иерархии, но… я просто рассматривал их как явление, да, не более того! — залепетал Остег, пытаясь оправдаться.

Лукаса не интересовало отношение Остега к Делайнам, его интересовала связь министра культуры с террористами.

— Мы гарантируем, — сказал он, — что сделаем всё, от нас зависящее, чтобы не допустить причинения вреда Вашей семье.

— Можно мне сесть? — попросил Остег. — У ваших парней крепкие руки, но висеть на них очень неудобно.

Лукас сделал жест рукой, и Кристофер и Пол выпустили Люиса. Вновь принявшие вес своего обладателя ноги министра не выдержали и подогнулись. Кристофер вовремя подтолкнул стул, и Остег с оханьем осел на него.

— Меня нанял лидер «Теней», — выдохнул он и оглядел присутствующих.

Должно быть, он рассчитывал, что это откровение произведёт на них какой-то эффект.

— Они предложили деньги и, главное, безопасность. — Остег с мольбой посмотрел на Лукаса. — Понимаете вы или нет?! Они обещали хороший уровень жизни и полную безопасность! У них есть свой город где-то в горах, на который ни разу не нападали роботы!

— И как, большой город? — поинтересовался Карл, листая новостные сводки с голографа.

— Ах, да выведите кто-нибудь отсюда этого..! — завопил Люис.

— Вы общались через посредника? — спросил Лукас.

— Да, — кивал Остег. — Посредник сам выбирал время и способ связи. А ещё они постоянно следили за мной — я не раз в этом убеждался.

Найти ведущую к «Теням» ветку всегда оказывалось трудновыполнимой задачей. Лукас признавал, что в этом отношении агенты «Теней» работают значительно лучше, чем службы безопасности Альянса. В то же время террористы испытывали значительные проблемы с защитой своих информаторов или же вовсе не были заинтересованы в их сохранении.

— Предмет договора?

— Информация о Фраге, количество войск и транспорта, вооружение, пароли. Мы должны были встретиться в 355-ом сегодня вечером. Посыльный заберёт данные и даст дальнейшие инструкции. Они обещали вывезти меня на поверхность, в свой город. Со временем он перевёз бы и всю семью…

— У Вас были какие-то гарантии?

— Их слова… Оборудование… Если бы вы имели возможность поговорить с ними, то поняли бы сами.

Лукас развернул интерфейс голографа и сделал пометку в формирующемся отчёте.

— Где именно Вы собирались встретиться?

— «На Краю», это такая забегаловка в 355-м Убежище. В восемь часов.

— Стоит отправить туда кого-нибудь, — предложил Карл.

— Нет необходимости, — возразил Лукас. — Там никого не будет.

— Пожалуйста, — всё ещё обращался к Лукасу Остег. — Я знаю, что меня ждёт… Прошу, разрешите мне в последний раз увидеться с семьёй. Всего хотя бы на пять минут.

— Кто именно находится в отеле?

— Жена, сын и дочь.

— Карл, Пол, — Лукас подозвал их к себе. — Возьмите Люиса и отправляйтесь с ним в отель. Я предупрежу Джейкоба.

— Слишком уж мы с ним нянчимся, — возразил Карл. — Что если там нас ждёт ловушка?

— Доложите мне, как только прибудете на место, — ответил Лукас. — Будьте предельно внимательны и фиксируйте любую подозрительную активность со стороны третьих лиц.

— Есть, сэр, — сказал Пол.

Карл молча отсалютовал.

— Вас доставляют к семье, министр Люис, — обратился к Остегу Лукас. — Приведите себя в порядок.

Министр с тяжёлым дыханием поднялся со стула, застегнул воротник рубашки, поправил растрепавшиеся волосы и несколько раз похлопал себя по раскрасневшимся щекам. Пол надел на его запястья кольца-браслеты энергетических наручников.

— Если попытаешься вынуть руки в браслетах из карманов, кости в твоих руках превратятся в кашу, — пригрозил Карл, — и при этом ты всё ещё не сможешь их достать!

— Спасибо, мистер Делайн, — проигнорировал угрозы министр.

— Двигай жирной задницей! — подтолкнул его в спину Карл.

Люиса вывели из комнаты.

Лукас отключил звукозапись, послал сообщение Джейкобу и отдал распоряжение Кристоферу:

— Разберись с вещами Люиса.

— Будет сделано, сэр.

Лукас вышел из кабинета и на эскалаторе спустился в центральный холл вокзала. Дежурившие у выхода к платформам Делайны сообщили, что командир Маук недавно был здесь и ожидает Лукаса в аллее парка имени святой Евы.

Стоя вплотную к каменному ограждению, командующий экспериментальными войсками задумчиво рассматривал раскинувшуюся под ним зелёную зону.

— Установленное здесь силовое поле немного портит атмосферу, ты не находишь? — спросил Ник Маук подошедшего Лукаса.

— Оно препятствует попаданию в зелёную зону разного рода посторонних объектов, сэр, — сказал Лукас. — В том числе посетителей.

— Конечно, — рассмеялся Ник, вновь заглядывая вниз. Лукас заметил, что некоторые из посетителей парка с интересом оглядываются на них. — Но разве не в этом вся прелесть? Знать о возможности, но не использовать её.

— Полагаю, многим гражданам Альянса, в особенности прибывающим в Цитадель из других мест, неизвестно о существовании этого поля, — ответил Лукас.

Голограф Ника издал негромкий писк. Командующий коснулся дисплея и повернулся к Лукасу.

— Министр согласился сотрудничать?

Делайны числились официальными консультантами Департамента Внутренних Дел и имели достаточно широкий спектр полномочий. Несмотря на то, что Ник Маук являлся прямым командиром подразделения Делайнов, информация о деятельности подразделения в рамках консультирования Департамента не могла быть разглашена ему в полной мере.

— Его сопротивление можно назвать минимальным, — ответил Лукас.

Раздавшийся в наушнике Лукаса звук сигнализировал о входящем сообщении высокого приоритета.

— Он не предатель в общепринятом значении этого слова, — вздохнул Ник. — Я хорошо это знаю. Он всего лишь напуганный человек и, как и многие до него, думает, что стоит ему вырваться за прутья этой клетки, как причина для страха исчезнет.

Тем временем входящее сообщение — Джейкоб прибыл на место — закончило проигрываться. Пока ничего примечательного. С помощью голографического интерфейса Лукас направил Джейкобу приказ до прибытия Люиса с сопровождением провести общую проверку в номере отеля.

— Так или иначе, Ваша характеристика оказалась полезной, — сказал Лукас, переводя взгляд на Ника. Тот выглядел опечаленным, однако это впечатление могло быть обманчивым: Мауки отличались своей способностью доподлинно воспроизводить человеческие эмоции.

Ник кивнул. Его голограф вновь издал тихий звуковой сигнал.

— А теперь мне пора на Собрание, — сказал Ник, коснувшись голографа. — Я опоздал ровно достаточно для того, чтобы можно было заключить, что «наш добрый полковник Маук не выражает заинтересованности в делах Альянса и своим отсутствием выказывает полное безразличие к безопасности и благосостоянию нашего народа, что является достаточным основанием для размышлений». Кажется, так говорилось в статье? — задумчиво спросил Маук, обращаясь к пространству перед собой.

— Вы точны на 97%, — подтвердил Лукас. — Позвольте поинтересоваться.

Эта формулировка означала, что задаваемый вопрос не имеет отношения к текущим задачам, а является скорее личным.

— Только поощряю любой интерес с твоей стороны, Лукас, — улыбнулся Ник.

— Ожидается ли Старший Совет на предстоящем Собрании?

Старший Совет определял вектор движения последнего человеческого государства, утверждал законы и правила, а также избирал Главнокомандующего Альянса. За более чем десять лет службы в Армии Совета Лукас не имел ни одного личного контакта с кем-либо из Старшего Совета. Их личности не раскрывались, ни один из его членов за всё время не сделал ни одного публичного заявления, что создавало и поддерживало ореол таинственности вокруг так называемых «старых правителей». По слухам, в Старший Совет входили те, кто более ста лет назад, во время Коллапса, активировал Ядра, образовав тем самым территорию Альянса. Лукас придерживался мнения, что настоящие «старые правители» давно мертвы и их потомки продолжают формировать Совет.

— Нет, не будет, — ответил Ник. — Они участвуют в собраниях исключительно через Малый Совет.

— Таким образом, решения, касающиеся безопасности и интересов человечества, принимаются без них?

— Будь уверен, они не остаются в стороне, — усмехнулся Ник. — К слову о не остающихся в стороне. Сэмюэль Джонсон настаивает на визите к нему. Доложи мне, если там что-то срочное.

Командующий оправил воротник хлопковой рубашки и удалился. Вместе с ним из парка ушло несколько посетителей — по меньшей мере трое из них являлись телохранителями Маука.

Лукас отметил, как постепенно меняется окружающее освещение, приобретая более тусклые, желтоватые оттенки. Цитадель затемнялась, следуя установленным циклам смены дня и ночи.

###

Парк Центра Психологической Помощи имени святой Евы, несомненно, был одним из самых приятных мест во всём Альянсе. Сидя в окружении зелени на скамейке из настоящей сосны, вдыхая запах цветов, вслушиваясь в трели птиц и наблюдая, как по лужайке рядом с искусственным озером бегают кролики, Жиль испытывал почти забытое чувство умиротворения. Здесь легко было забыть о том, что тепло, разливающееся повсюду вместе с лучами света, создано не солнцем, а специальными лампами, а прохладный ветерок, шевелящий зелёные листочки на ветках, — проделки климатической системы. И только макушки зданий, торчащие из-за высоких стволов деревьев, и аэрокары, шныряющие по небу, словно ленивые мухи, напоминали о том, что парк находится в центре подземного города.

Один из кроликов остановился в паре метров от скамейки и с интересом разглядывал Жиля. Жиль вытащил из кармана свежую морковку, купленную десять минут назад в уличном пищевом принтере за один кредит, и показал зверьку.

— Ну, иди сюда, парень, рискни — и получишь что-то сладкое.

Кролик нагнул голову, интенсивно принюхиваясь влажным розовым носиком, и в один большой прыжок сократил расстояние между ними вдвое.

— Смелее, — Жиль потряс морковкой в воздухе. — Ты ведь хочешь получить угощение?

— Мистер Прайс, — раздался мягкий голос над ухом.

Жиль поднял голову и столкнулся взглядом с щуплым человеком в белом халате.

— Подождите, док, не мешайте, — Жиль вернулся к попыткам приманить кролика.

— Прошу прощения, — доктор присел на край скамьи рядом с Жилем. — Вижу, Вам удалось привлечь внимание одного из наших обитателей.

Кролик смотрел на морковку в руках Жиля блестящими глазками, однако не сдвинулся ни на шаг. Доктор протянул руку — и кролик в несколько прыжков очутился рядом с его ногой и дал себя погладить.

— Вы позволяете себе опаздывать на полчаса, ваш сервис дорожает каждые два месяца, а ваши кролики слишком мнительные, — посетовал Жиль, выпрямляясь. — Напомните мне, Стэнли, почему я вообще выбрал ваш центр?

— Разумеется, мистер Прайс, — с улыбкой ответил доктор Стэнли. Кролик остался сидеть у его ног. — Одним из определяющих факторов наверняка можно назвать уникальную методику лечения, доступную только в нашем центре.

— Ну да, «виртуальная реальность, сотканная из желаний и страхов пациентов» — так написано в ваших буклетах. Штук пять их видел, пока сюда шёл.

— Могу Вас заверить, что данная методика, пускай и является инновационной, уже крайне хорошо себя зарекомендовала.

— Да-да, вот только благодаря этой прославленной терапии моя мать всё больше удаляется от настоящей реальности.

— Мы были вынуждены внести изменения в программу лечения, — доктор Стэнли перестал улыбаться. — Хочу напомнить, мистер Прайс, что Ваш счёт был арестован и банк прекратил выплаты Центру.

Жиль не подумал, что его счёт могли арестовать — он не проверял его с того дня, когда покидал Альянс полгода назад, так как не испытывал необходимости в больших суммах. У него никогда и не было привычки проверять свой счёт: квартира в Цитадели предоставлялась за счёт Армии Совета, как и форма, питание и медицинское обслуживание, а сам он слишком редко тратил деньги, чтобы обращать на них внимание.

— Однако выплаты вскоре возобновились, что позволило нам вернуться к первоначальному курсу, — доктор снова улыбнулся.

Кролик, сидевший рядом с ботинком Стэнли, потянул носом и неуверенно прыгнул в сторону Жиля. Обрадовавшись, Жиль снова нагнулся к нему, протягивая ароматную морковку, но зверёк тут же отскочил назад и спрятался за ногой доктора.

Жиль вздохнул: даже кролики не хотят иметь с ним никаких дел.

— Мы понимаем Вашу обеспокоенность, мистер Прайс, — мягко проговорил доктор, взяв кролика на руки, чтобы почесать ему шею. Зверёк зажмурился от удовольствия, но, как показалось Жилю, украдкой поглядывал на морковку. — Мы делаем всё возможное, чтобы добиться видимых результатов. Однако Вы должны понимать, что Вашей матери недавно пришлось пережить новое потрясение.

— Вы имеете в виду Орион?

Доктор Стэнли серьёзно кивнул.

— Ламберт любила своего брата. Она хотела встретиться с ним на новогодних каникулах. Его гибель стала неожиданностью.

Жиль повертел в руках морковку, отмечая, что кролик внимательно следит за каждым его движением.

— Кроме Вас у неё никого не осталось, но Вы, ввиду Вашей занятости, не можете посещать её так часто, как того требует реабилитационная программа. Для Вас должно быть очевидно, что это оказывает негативное влияние на состояние пациента.

— Может, ей будет спокойнее, если я совсем прекращу свои визиты?

— Ни к чему прыгать в крайности, мистер Прайс, — кролик задёргался, и Стэнли опустил его на землю. — Но и останавливаться на полпути было бы ошибкой. Мы имеем основание считать, что трёх лет терапии будет достаточно, для того чтобы увидеть положительную динамику.

— Вам виднее, док, — пожал плечами Жиль. — Могу ли я видеть её сейчас?

— Простите, но я вынужден отказать, мистер Прайс, — покачал головой Стэнли. — Насколько я понимаю, Вы здесь ненадолго. На Вашем месте я бы отложил визит до той поры, когда у Вас появится возможность навещать её не реже, чем раз в неделю.

Жиль внимательно посмотрел на Стэнли.

— Знаете, Стэнли, единственная причина, по которой я Вам доверяю, — всё это, — Жиль показал рукой на лужайку с кроликами и маленьким искусственным озером. — Парк, кролики, хорошая еда, тишина и покой.

Он поднялся со скамейки. Доктор Стэнли последовал его примеру.

— Ценю Ваше благоразумие, мистер Прайс, — улыбнулся он и протянул Жилю руку.

Жиль посмотрел на притаившегося под скамейкой кролика и вложил в протянутую руку доктора морковку.

— Счастливо оставаться, Стэнли.

По дорожке, выложенной цветной плиткой с ромбовидным узором, он направился к центральному входу мимо главного блока ЦПП — двухэтажного здания кремового цвета, весь первый этаж которого состоял из прозрачных пластиковых панелей. Проходя мимо, Жиль представил, как его мать сидит днями напролёт в своей голубой комнате в восточном крыле второго этажа — если, конечно, её ещё не перевели — и «отсутствует» в виртуальной реальности.

Миновав пост охраны, Жиль быстрым шагом вышел через арку и оказался на полупустой парковке. Часы на дисплее голографа показывали два часа дня. Вынужденный отпуск тянулся до невозможности медленно. Возвращаться в пустую квартиру не хотелось.

Насвистывая мотив весёлой военной песенки, Жиль направил через голограф запрос в такси Цитадели «Молния». Аэрокар прибыл спустя семь минут, за которые Жиль успел перекусить холодными сэндвичами, купленными за два десятка кредитов в принтере на парковке.

Усевшись в такси, Жиль первым делом приоткрыл окно. В центре Цитадели продолжалось дневное оживление. «Молния» влилась в тихо посвистывающий поток аэрокаров, нёсших в себе гордых жителей самого безопасного города Альянса. На стенах домов перемигивались трёхмерные баннеры, рекламирующие различные цифровые товары и услуги. Впереди возвышалось здание офиса «Принтер+», крышу которого украшала пятиметровая модель устаревшего принтера для печати текста.

Несмотря на тревожное предчувствие, возникшее у Жиля на въезде в офицерский жилой комплекс, проблем не возникло. Его визит был одобрен.

Сержант-майор Саймон Клод был дома.

Уже как пять лет его лицо было знакомо каждому жителю Альянса: ни одна реклама, призывающая встать в ряды защитников Альянса, не обходилась без его гордого профиля, и именно он выступал с официальными заявлениями Армии. Жиль помнил Клода скромным новобранцем на сборах в 355-м — армия связала их узами дружбы.

С одним из повышений Саймон сменил тесноватую квартиру близ военной части на просторный индивидуальный дом в частном секторе для офицеров. Его участок выделялся на фоне спрятанных за высокими заборами домов пёстрым палисадником и ярко окрашенной детской площадкой.

Стилизованная под деревянную входная дверь с голографическими буквами, складывающимися в фамилию семьи владельцев, плавно скользнула в сторону. Перед Жилем возник небритый мужчина в домашнем халате.

— Жиль! — прежде чем он успел открыть рот, Саймон сделал шаг навстречу и обнял его за плечи. — Я уже и не надеялся тебя увидеть. Хоппинс сказал, что тебя выписали ещё месяц назад! Где тебя носило?!

— Не хотел лишний раз отвлекать тебя от работы, — Жиль был искренне рад встрече со старым другом. Настоящих друзей у него осталось не так уж много. — А ты почему в будний день и сидишь дома, вместо того чтобы толкать очередную речь перед камерами?

— Представь себе, выдался целый день без речей. Ты давай, проходи, — Саймон посторонился.

— Твои не будут против?

Жиль знал жену Саймона достаточно хорошо, чтобы не сомневаться, что она не будет рада видеть у себя в гостях предателя и дезертира, пусть даже и оправданного.

— Луиза ушла с Беккой на консультацию в школу, — Саймон буквально втащил Жиля в дом. — Их не будет ещё пару часов.

— У Бекки какие-то проблемы со школой? — поинтересовался Жиль, изучая интерьер. Ремонт здесь был сделан под чутким руководством Луизы сразу после свадьбы, а это было почти пять лет назад, — и с тех пор ничего не изменилось. Коврик у двери заставлен женской и детской обувью, на столике рядом — косметика и разноцветные баллончики, на стенах — рамки с фотографиями семейства, в воздухе — приторный запах комнатных ароматизаторов. Вид всей этой семейной идиллии вызывал в Жиле ассоциации с добровольным заточением.

— Нет, просто еженедельный родительский визит. Это частная школа, они практикуют традиционный подход, — Саймон заблокировал входную дверь с помощью сенсорной панели на стене. — И просят за это приличные деньги.

— Желание Луизы?

— Да, — коротко ответил Саймон, поворачиваясь к Жилю. — Пропустим по маленькой? Или тебе нельзя?

— С чего бы это мне нельзя было отдохнуть? — усмехнулся Жиль. — Ботинки снять?

— Не надо.

Саймон провёл его на солнечную кухню. Жиль снял кофту, повесил её на спинку стула и сел за стол. От пропитанного ароматизаторами воздуха слегка кружилась голова.

— Настоящее, не та химическая ерунда, что продаётся в «Брукс», — Саймон вытащил из кухонного шкафа бутылку без этикетки.

Пока Саймон отвлекался на другой ящик, чтобы достать стаканы, Жиль рассмотрел бутылку с тёмным содержимым. Никаких надписей на самой бутылке, ни снизу, ни сверху, лишь силуэт угрожающего острым жалом скорпиона на красной крышке.

— Знаком с торговцами?

— Как-то пришлось пообщаться с одним, а эти черти могут впарить свой товар даже сидя на унитазе, — Саймон разлил жидкость по стаканам. — Говорят, что это пойло прямиком от «Отверженных»…

Саймон запнулся. Жиль сразу сообразил, в чём дело.

— Ну, давай проверим, насколько честны эти ребята, — с наигранной весёлостью предложил Жиль и залпом опустошил свой стакан.

Ему вспомнился её взгляд, когда он впервые попробовал этот напиток. Его словно выжигали напалмом изнутри. Сейчас же он не почувствовал почти ничего — возникшее ощущение горечи во рту было лишь работой имплантов.

Саймон закашлялся после первого глотка и едва не выронил стакан. Жиль засмеялся при виде его побагровевшего лица.

— Ты знаешь, — хрипло прошептал Саймон. — Я пробовал всякое… Но это…

— Это и не алкоголь даже, — Жиль хохотнул. — Сначала кажется, будто пьёшь кислоту, но со временем привыкаешь. Неплохая вещь. Дорого взяли?

— Пятнадцать штук, — Саймон пододвинул табуретку и сел напротив Жиля. — Никто не предупреждал, что это невозможно пить…

— Я плесну ещё?

— Забирай хоть всю бутылку, раз можешь такое пить.

Жиль наполнил стакан на четверть и залпом осушил его.

— Так как дела у Бекки? — Жиль посмотрел на фотографию маленькой светловолосой девочки, прикреплённую на стенку пищевого принтера.

— Растёт, учится, радует маму и папу.

— А ты, приятель, что-то выглядишь усталым, — Жиль поставил стакан на стол.

— Много работы, — неохотно отозвался Саймон.

— Я думал, читать текст с интерфейса — не такая уж сложная работа.

— Всё меняется очень быстро, — Саймон понизил голос. — Ты много чего не знаешь.

— Я не следил за новостями, — улыбнувшись, пожал плечами Жиль.

— Экспериментальные войска замечены за очень сомнительными делами, — серьёзно проговорил Саймон. — Орион — это только начало.

Жиль укоризненно покачал головой. Он не ожидал, что его друга затянет в водоворот политических интриг.

— Осторожнее с этими играми, Саймон. У тебя ребёнок, семья, о которой нужно заботиться.

Саймон уставился в свой стакан. Они помолчали.

— Ну, — Жиль рывком поднялся на ноги и снял со стула свою кофту, — побегу. Луиза вряд ли обрадуется, когда придёт и увидит тебя в компании Прайса и двух стаканов чего-то мутного.

— Брось, ты только пришёл, — поморщился Саймон. — В этом доме ты всегда желанный гость.

— У меня есть парочка дел, — Жиль направился к выходу и посмотрелся в круглое зеркало, что висело в коридоре. В некоторых местах кожа срасталась неправильно, из-за чего на лице появились новые шрамы.

— Надолго в Цитадели? — сдавшись, Саймон разблокировал входную дверь.

— На недельку, — Жиль обернулся к Саймону и пожал ему руку. — Отдохни и ты как следует. Жизнь создана не для работы.

— Ты тоже, Жиль, — Саймон задержал его руку в своей. — Скажи мне, все эти разговоры про тебя и…

— Хоппинсу привет от меня, — Жиль высвободил свою руку и поспешил к калитке.

Саймон, как и все другие, хотел услышать от Жиля оправдания. Жиль не намеревался оправдываться. Он поступил так, как поступил, и не обязан за это оправдываться — ни перед собой, ни перед своим другом, ни перед кем-либо ещё. Саймон прокричал что-то вслед, но Жиль не обернулся.

###

— И это — всё? — уточнил Кирилл, обводя взглядом маленькую комнату, в которую его привели.

Потрёпанные временем обои, покрытая толстым слоем пыли деревянная тумба, приставленная впритык к массивному столу с толстыми ножками, и ещё одна тумба повыше с устройством, которое, как смутно догадывался Кирилл, использовалось для готовки пищи. Шкаф, частично загораживающий входную дверь, ободранный диван с покосившейся спинкой, а также маленький гудящий ящик на подоконнике, провод от которого тянулся через всю комнату к единственной розетке старого образца за шкафом, — на этом внутреннее убранство заканчивалось.

В проникающих через окно солнечных лучах носились миллионы пылинок. Назвать это помещение уютным или хотя бы ухоженным не поворачивался язык — похоже, здесь лет десять никто не жил, а тем более не убирался.

— Даже лучше, чем можно было ожидать, — улыбнулась Джессика. — Нравится?

Сегодня она была в расстёгнутой зелёной рубашке поверх бежевой майки и облегающих бёдра коротких джинсовых шортах. Почти любая незамысловатая одежда идеально сидела на ней, подчеркивая все достоинства стройной фигуры.

Кирилл поставил фляжку с водой на пыльный стол и собрался было сказать, что думает об этом месте, но вместо этого громко чихнул. Рефлекторно дёрнув рукой, он ударился о край тумбы и закусил губу от боли.

В Альянсе размер площади, отведённой среднестатистическому гражданину ненамного отличался от этой комнатушки, однако пространство там было организовано куда лучше — так, чтобы можно было добраться до любого из объектов без труда и риска повредить себе что-нибудь.

— Мне нужна статистика по ушибам и переломам из вашего травмпункта, — пошутил Кирилл.

— В Новерии мало кому приходится обращаться за помощью по таким случаям, — без улыбки ответила Джессика. До сих пор она вела себя достаточно дружелюбно, но Кирилл чувствовал угрозу, кроющуюся за каждым её словом, даже самым будничным и безобидным.

Внимание Кирилла привлекла гудящая коробка на подоконнике — как он смог определить, холодильник. Сверху он почернел и был присыпан песком и грязью, налетевшими в зазоры между деревянными оконными рамами.

Открыв дверцу, Кирилл увидел две абсолютно пустые решётки-полки.

— Пища здесь зарабатывается трудом, — строго пояснила Джессика. — Ты получишь минимальный продуктовый набор вечером.

Из аппарата повеяло холодком, заставив Кирилла блаженно улыбнуться — весна только наступила, а в Новерии уже стояла страшная жара. Не по меркам Отверженных, конечно: они, напротив, наслаждались погодой и готовились к настоящей, летней жаре.

— Не стоит так делать, — дверца выскользнула из рук Кирилла и с хлопком закрылась.

Кирилл хотел было удивиться, но вспомнил, что имеет дело с обладателями «психо»-силы, способными воздействовать на предметы даже с большого расстояния.

— Вещи здесь используются по своему назначению, — отрезала Джессика и, прежде чем Кирилл успел что-то ответить, кивнула в сторону двери: — Пойдём.

Кирилл бросил ещё один грустный взгляд на старый диван, подобрал со стола свою фляжку и последовал за ней. Джессика ловко обогнула шкаф, открыла входную дверь и вытащила из отверстия под ручкой металлический предмет.

— Он твой, — она протянула Кириллу маленькую деталь.

Кирилл растерянно уставился на её ладонь.

— Это ключ, — не скрывая раздражения объяснила Джессика. — Существует в единственном экземпляре, подходит для одного замка и обеспечивает безопасность тебя и твоей собственности. Если потеряешь — придётся ломать дверь и ставить новую. И платить штраф.

Кирилл принял из рук Джессики предмет и покрутил его в руках. Вспомнив о том, что в его шортах есть карман, Кирилл счёл допустимым убрать ключ в него.

— Туалет и душ в конце этажа. Вода берётся оттуда же. Пройдёмся ещё немного?

Не дожидаясь ответа, Джессика развернулась и пошла на лестничную клетку. Отведённая ему комната находилась на последнем этаже трёхэтажного кирпичного дома. Весь путь по лестнице, разумеется, приходилось преодолевать собственными ногами. Насколько Кириллу было известно, подъём и спуск по ступеням были неотъемлемой частью тренировок солдат-новобранцев — во всяком случае тех, что проходили службу во Фраге.

Кирилл считал каждую из ступенек. Получалось по десять на один пролёт. Десять, поворот, снова десять, снова поворот — и так три раза. Когда Кирилл наконец добрался до первого этажа, Джессики в здании уже не было.

Солнце слепило яркими лучами. Царивший вокруг зной вновь заставил Кирилла задуматься о том, не используют ли Отверженные какую-либо форму климат-системы для воссоздания столь страшной жары. Между одинаковыми с виду домами из бежевого кирпича раскинулась небольшая площадка со странными сооружениями, среди которых играли дети. На скамейке — широкой деревянной доске, уложенной на две опоры из камней, — сидели беременная девушка и сморщенная загорелая старуха. На дорожной колее возился с машиной раздетый до пояса мужчина. От капота автомобиля тянулся синий провод, уходящий в окно одного из домов. В воздухе пахло потом и готовящейся едой.

Кирилл стоял в дверном проёме, прикрываясь ладонью от палящего солнца, и чувствовал себя оказавшимся на страницах романа доголографической эпохи — в мире с дверями на петлях, колёсными автомобилями и уличными туалетами. Всё вокруг казалось чужим и неправильным, необустроенным и хаотичным.

— Выскажись, житель Альянса, что ты думаешь об этом месте, — приказным тоном сказала вновь появившаяся Джессика.

Прежде чем Кирилл успел ответить, кто-то коснулся его плеча сзади. Он сделал шаг в сторону, выпуская из подъезда девушку с оливковой кожей и полными губами.

— Служительница Джессика, — почти испуганно произнесла она и склонилась в небольшом поклоне.

Джессика кивнула в ответ, и девушка побежала к копающемуся в капоте автомобиля мужчине. Заметив её, тот отвлёкся от своего занятия и с улыбкой пошёл ей навстречу. Они обменялись короткими фразами, больше напоминающими бессвязный набор звуков. Познания в наречии Отверженных, полученные ещё во времена практики во Фраге, позволяли Кириллу понимать часть разговоров, но большинство слов и оборотов были ему незнакомы.

— Пока всё здесь кажется мне необычным и странным, — начал Кирилл, переключая внимание на скрестившую руки на груди Джессику. — Откровенно говоря, я всегда представлял вас как людей тайных и скрытных — днём спящих, а по ночам проводящих кровавые ритуалы в руинах церквей или где-нибудь в пещере, где потемнее.

Джессика не то от смеха, не то от оскорбительности его слов фыркнула.

— К слову о кровавых ритуалах, — вставил Кирилл. — Если понадобится помощь квалифицированного хирурга, то я мог бы предложить свои услуги.

Джессика несколько секунд пристально смотрела на него, а затем звонко рассмеялась. Кирилл вежливо засмеялся в ответ. Женщины на площадке смотрели в их сторону и, как показалось Кириллу, тоже улыбались.

— Ты мне нравишься, Кирилл, — Джессика встряхнула изящными руками. Ветер развевал её рыжие волосы. — Я обдумаю твоё предложение. Через четыре часа тебе принесут еду. Имей в виду, что ты можешь находиться только в пределах своего двора.

Кирилл не стал возражать.

— И поэкономнее с водой.

Широким шагом Джессика направилась прочь. Кирилл отвинтил крышку фляги и, глядя на виляющие бёдра Джессики, поднёс флягу к губам.

###

Сэмюэль Джонсон занимал одно из помещений торгового комплекса «Брукс», расположенного между жилыми секторами и крупным частным Центром Психологической Помощи. Его ателье по пошиву одежды из натуральных тканей пользовалось спросом у обеспеченных слоёв населения Цитадели, а высокая изнашиваемость материалов обеспечивала постоянный спрос. Тем не менее, пошив и продажа одежды были второстепенной деятельностью для Сэмюэля.

Первостепенной была информация. Сеть его осведомителей действовала по всему Альянсу и даже за его пределами, а многочисленные ниточки, попадавшие в руки ДВД, всегда обрывались на полпути, так и не доводя до Джонсона. Кто-то из Департамента неприкрыто покровительствовал его деятельности, а Ник Маук не чурался пользоваться его услугами в своих целях. Лукас признавал определённую пользу от работы с торговцем, но предпочёл бы отправить его на рассмотрение как минимум за несоответствие зарегистрированной деятельности.

Парковка «Брукс» пустовала — в это время бóльшая часть торговых павильонов заканчивала свою работу. Припарковавшись, Лукас направился мимо крошечных зданий, облицованных пластиковыми панелями, к светящейся вывеске «Ателье». Обойдя здание, он остановился у чёрного входа. На металлической двери не было ни ручки, ни терминала. Спустя несколько секунд она со щелчком открылась. Человек в комбинезоне уборщика кивнул Лукасу, приглашая войти.

Коридор был украшен вышивками ручной работы, убранными в стеклянные рамки. Среди узоров встречались лесные пейзажи, деревенские дома, а также несколько разноцветных роботов — квадраты, наложенные друг на друга, с ярко-красными круглыми глазами и антеннами над головой.

Петельная дверь с табличкой с именем Джонсона скрипнула, когда Лукас потянул её на себя. Над столом, укрытым бордовой скатертью, светился голо-интерфейс, отбрасывая блики на стеклянные ёмкости, стоявшие на полке книжного шкафа — коллекция дорогого алкоголя. Джонсона в кабинете не было, но на его месте сидела молодая, не старше двадцати на вид, девушка. Она изучала файлы с терминала и вскинула голову, как только Лукас зашёл. Тёмные оттенки её одежды контрастировали с бледной кожей и светлыми волосами, подчёркивая нездоровую худобу. В голубых глазах девушки отчётливо читался испуг.

— Здравствуйте, мистер Делайн, — тихо поздоровалась девушка, поочерёдно сворачивая окошки интерфейса.

— Добрый вечер, мисс МакКейн, — ответил Лукас, не сводя с неё взгляд. — Мне нужен мистер Джонсон.

— Да, конечно, мистер Делайн, — девушка выключила терминал и поднялась со стула. Она говорила тихо, немного невнятно. — Он здесь, но сейчас занят. Вы можете пройти в торговый зал…

— Я бы предпочёл, чтобы мистер Джонсон пришёл сюда.

Алиса кивнула и быстрым движением рук вновь активировала терминал. Она старалась вести себя спокойно, но по её движениям Лукас понял, что она нервничает. Джонсон ответил почти сразу.

— Проклятье, Алиса! — по голосу Лукас определил, что Джонсон был пьян. — Я, кажется, просил меня не тревожить.

— Мистер Джонсон, к Вам Лукас Делайн, — девушка сжала губы, но не изменилась в лице. — Он ждёт Вас в вашем кабинете.

— Сейчас подойду, — ответил Джонсон спустя пять секунд размышлений и несвязных пыхтений.

Алиса выключила терминал и села за стол, аккуратно сложив руки. Сэмюэль Джонсон спустился меньше чем за минуту. Торговец информацией выглядел моложе своих пятидесяти лет. Его покрашенные белые волосы были растрёпаны, а от него самого за несколько метров несло спиртным.

— Лукас, дружище, прости, что заставил ждать, — поспешно извинился Сэмюэль. — Алиса, архив готов?

— Да, всё как Вы просили, — Алиса передала Джонсону маленький предмет. — Я собрала всё, что смогла найти.

— Замечательно, Алиса. Ты свободна на сегодня.

— Спасибо. До свидания, мистер Джонсон, — девушка кивнула Сэмюэлю и Лукасу, — мистер Делайн.

Алиса поспешила уйти. Звуковой сигнал в наушнике заставил Лукаса отвлечься на голограф. Министр культуры Люис вместе со своим сопровождением прибыл в отель. Лукас уже составил сценарий действий для своих помощников по дороге к торговому комплексу и теперь отослал их Джейкобу и Полу.

— Так чем же я обязан визиту столь высокопоставленной персоны? — напомнил о себе Джонсон, усаживаясь на стол.

— Командующий Маук сообщил, что вы хотели меня видеть.

Джонсон перегнулся через стол, открыл один из ящиков и вытащил из него потёртый голограф. Нацепив его на запястье, торговец встал и неровной походкой направился к двери.

— Мне осточертело здесь торчать, Делайн, — он неопределённо махнул рукой с голографом. — Я знаю отличное место для того, чтобы расслабиться после утомительного дня.

— У меня не так много времени, — возразил Лукас, но Джонсон уже толкнул ногой скрипящую дверь и вышел из комнаты.

Торговец привёл Лукаса в бар-ресторан в павильоне напротив, по нелепому совпадению носивший название «Сэм». В вечернее время сюда стекались освободившиеся сотрудники из соседних павильонов, а также жители ближайших к торговому комплексу жилых домов, чтобы посидеть и поговорить за напитком или порцией еды из принтера.

Джонсон воспользовался терминалом на входе и оплатил столик. Внутри «Сэм» был отделан бежевой плиткой и украшен множеством печатных репродукций, развешанных по стенам. Играла расслабляющая джазовая музыка. Столы отделялись друг от друга цветными пластиковыми перегородками. Лукас насчитал шесть занятых столиков в зале и ещё три во дворике рядом со входом в павильон. Посетители с интересом озирались на Делайна, оказавшегося в столь необычном для него месте.

С помощью встроенного в стол планшета Лукас заказал химический аналог капучино. Джонсон воспользовался возможностью и заказал полноценный ужин, состоящий, согласно заявленному в меню, из жареного мяса, запечённого картофеля с беконом и кружки светлого пива.

— У Вас остаётся пятнадцать минут на то, чтобы раскрыть Вашу проблему, — напомнил Лукас, пока Джонсон усаживался на свой стул.

— Не гони лошадей, Делайн, — фыркнул тот. — Лучше скажи, как у тебя дела, как поживаешь?

Лукас молча смотрел на торговца информацией, мысленно отсчитывая допустимое время, которое мог провести здесь. К их столу подошла девушка в голубом костюме официанта с голографическим логотипом «Сэм» на груди и поставила между ними поднос, после чего, не глядя на обслуженных посетителей, удалилась в подсобное помещение.

— Мы проверили информацию по запросу твоего командира, — наконец сказал Джонсон, беря в руку пластиковую ложку.

— Результат? — спросил Лукас, наблюдая, как Сэмюэль поглощает чуть твёрдую бесцветную массу, истончающую запах мяса — дешёвые пищевые принтеры неспособны формировать подходящий гастрономический образ.

— Ему вряд ли понравится, — Джонсон с сомнением посмотрел на Лукаса, будто бы не зная, стоит ли ему продолжать. — Но сначала позволь предложить кое-что для тебя.

— Я не заинтересован в обмене, который Вы намереваетесь предложить, и предпочёл бы получить запрошенные командующим Мауком данные, произвести оплату Вашего посредничества и вернуться к своим обязанностям.

— А я-то думал, один из твоих сородичей не оставит тебя равнодушным, — Джонсон засмеялся, но тут же закашлялся, подавившись, и запил пивом. — Речь, если что, о Лучеглазке, как она себя называет, — самая настоящая порно-звезда. Снимает свой реальный опыт. Многим это нравится. Особенно, если учесть происхождение…

Лукас не выдал своего разочарования. Он встречал самые разные проявления психических расстройств у Делайнов, но не предполагал, что кто-то опустится настолько низко. Он займётся этим отдельно. Джонсон вновь переключился на свою тарелку. Лукас посмотрел на стоящий перед ним кофе, который практически ничем не пах. Вся молочная пенка собралась по краям стаканчика.

— Что-нибудь по запросу командующего Маука? — вернул к первоначальной теме разговора Лукас. По какой-то причине торговец пытался тянуть время.

— Сначала… — Джонсон отправил ещё одну ложку в свой рот, после чего с шумом поднялся из-за стола, роняя на кафель полупустую кружку с пивом. Столик протяжно запищал. — Воспользуюсь уборной. Прошу меня извинить.

Ещё несколькими секундами ранее Лукас заметил двоих мужчин, застывших в дверном проёме за спиной Джонсона и пристально осматривающих зал. Оба невысокие, в кожаных куртках с воротниками-стойками, в чёрных брюках и высоких армейских ботинках — одежда, не свойственная этому району и Цитадели вообще. Воспользовавшись планом помещения, предоставленным Адамом, Лукас убедился, что рядом с туалетными комнатами имелся запасной выход.

Один из обладателей кожаных курток заметил Джонсона и двинулся вслед за ним в сторону туалетов, другой развернулся и вышел обратно на улицу. Лукас собирался связаться с ближайшим патрулём ДВД, но заметил, что в бар вошёл ещё один человек и теперь целенаправленно двигался к его столику. Он был среднего роста, в чёрной водолазке и тёмно-болотных брюках, с щетинистым лицом. Его голова была выбрита, за исключением нескольких растрёпанных прядей, спадающих с макушки на лоб.

Отправив сигнал патрулю, Лукас активировал энергетический щит, аудио — и видео-фиксацию и положил руки перед стаканчиком нетронутого капучино.

— Кого я вижу! — дойдя до столика, неизвестный развёл руки в стороны, будто собираясь заключить Делайна в объятия. — Лукас Делайн и в такой сраной дыре!

Мужчина открыто использовал нецензурную лексику, что было запрещено на территории Альянса. Не имелось у него и голографа, который принимал бы уведомления об административном нарушении и списывал с его счёта десять кредитов за каждое нецензурное выражение.

— Всё просто идеально для первой встречи! Кафе-бар, пиво, музыка, — мужчина сел на место Джонсона и толкнул большим пальцем оставленную торговцем пустую пластиковую посуду — она последовала на пол вслед за кружкой. — Обстановка, располагающая к дружеской искренности, а? Можешь звать меня Ред.

Над столом возникло изображение с предупреждением о том, что пролитое пиво и разбросанная посуда обойдутся в пятьдесят кредитов сверху стоимости блюд, а также требованием уточнить личные данные, так как лицо и голос мужчины не совпали ни с одним из имеющихся в базе данных Адама профилей. Окружающие посетители старательно игнорировали проблемный столик, стараясь поскорее разделаться со своими заказами и уйти.

— Если Вы так считаете, мистер Ред, — ответил Лукас, отодвигая ноги от растекающейся по полу лужи.

— Если Вы так считаете, — передразнил тот и подался вперёд. Его маленькие серые глаза лихорадочно блестели. — Делайн ты или нет? Сидишь тут, сложив ручки. Как будто не видишь, как тараканы безнаказанно ползают по праздничному столу, пока всякие вшивые псы дожирают брошенные им ошмётки. Этим ты должен заниматься, а не вылавливанием из ведра дохлых раков — вроде свиньи Джонсона или зашуганного Люиса.

— Ваши слова достаточно самокритичны, — заметил Лукас, глядя в глаза незнакомцу.

— Мда, херовый из тебя собеседник, — досадливо протянул Ред и рывком поднялся со стула. — Посидел бы тут подольше, но по глазам твоим вижу, что сегодня у нас с тобой по душам разговора не выйдет.

Лукас поднялся одновременно с ним, намереваясь задержать злоумышленника, но тот явно ожидал этого: он перехватил руку Делайна за запястье, касаясь открытого участка кожи там, где заканчивался рукав комбинезона и начинался голограф. Лукас почувствовал, как по руке, зажатой холодными твёрдыми пальцами, прокатывается электрический разряд. Волна тока прошлась по всему телу, а следом напряжённые мышцы сковал холод. Лукас застыл над столом, и террорист одним толчком усадил его обратно на стул.

— А ты прыткий, а? — Ред вытащил из кармана маленький круглый предмет и приложил его к голографу Лукаса. Делайн не мог опустить взгляд, чтобы посмотреть, что происходит, но догадывался, что его голограф так или иначе окажется отформатирован. — Не переживай, мы ещё встретимся. У нас есть немало тем для разговоров, — он утешительно похлопал Лукаса по плечу и убрал устройство. — А пока сиди, пей свой кофе, наслаждайся мгновениями спокойствия.

Лукас почти не мог пошевелиться, даже моргание стоило неимоверных усилий. Зрение, обоняние и слух притупились. Дышать получалось ровно столько, чтобы не задохнуться.

Внезапно где-то в отдалении раздался грохот. Музыка выключилась. Из подсобного помещения послышался звон — разбилось что-то крупное. Кто-то из посетителей закричал. Лукас с сипением вдыхал и выдыхал маленькие порции воздуха, разглядывая искажённое улыбкой лицо террориста.

— Долбанули-таки, а! — с досадой цокнул языком Ред. — Третье авеню, улица Тристана… Это ведь где-то совсем рядом..?

Он подмигнул Лукасу и неторопливым шагом покинул бар через главный вход. Лукас попробовал пошевелить пальцами, но они не слушались. Он хотел посмотреть на свою руку с голографом, заботливо положенную террористом на стол рядом со стаканчиком кофе, но не мог пошевелить головой.

В кафе-баре начали появляться новые посетители, встревоженные и оживлённые. Они бросали недоумённые взгляды в его сторону, явно задаваясь вопросом, почему здесь рассиживает Делайн. Вновь заиграл джаз, однако его практически не было слышно за громкими разговорами о взрыве и новостными репортажами с голографов.

Паралич сохранялся на протяжении шести минут. К концу этого времени Лукас мог переставлять ноги и шевелить пальцами. Он не мог подвергать опасности Сеть и Адама после неизвестных манипуляций террориста с его голографом, поэтому ему срочно требовалось сменить устройство. Доковыляв до соседнего столика, Лукас с трудом обратился к ошарашенно таращащимся на него гражданским:

— В рамках исполнения обязанностей Департамента Внутренних Дел мне нужен один из Ваших голографов.

Посетители за столиком переглянулись. Наконец, одна из женщин сняла с руки свой голограф и молча протянула Лукасу.

— Благодарю Вас, — сказал Лукас и тут же вернулся к своему месту, чтобы произвести замену.

— А чего он ждал? — недовольно спросил кто-то за столиком.

Лукас ввёл в гражданский голограф специальный код и авторизовался со своей учётной записью. Многочисленные уведомления на голографическом интерфейсе перекрывали друг друга. Первым делом он взял пробу собственной крови на анализ. По возвращении в часть предстояло пройти полное обследование, а подвергнувшееся вмешательству устройство сдать на проверку в технический отдел.

Лукас проверил жизненные показатели Джейкоба — его голограф был неактивен. Проверка голографов Карла, Пола Делайна и Люиса принесла тот же результат — отсутствие подключения. То же и с Джонсоном.

Кнопкой на столике Лукас подозвал администратора. Из короткого разговора стало ясно, что фиксаторы внутри и снаружи бара не работали ещё с полудня. Вероятность того, что среди присутствовавших в помещении имелись лица, записывавшие происходящее, была незначительной, однако он запросил список посетителей за последние тридцать минут.

Лукас связался со своим вторым заместителем — Элис.

— Сэр Лукас!

— Мне нужен краткий доклад, — попросил Лукас.

— В отеле на улице Тристана произошёл взрыв. Мощность устанавливается. Повреждены три этажа здания. Пожарные системы продолжают тушение возгорания. На текущий момент насчитывается пятнадцать жертв, включая Джейкоба Делайна, Пола Делайна, Карла Фроста, министра культуры Люиса Остега и всех членов его семьи, а также троих сотрудников ДВД.

Лукас вышел на улицу. На улице было людно. За исключением лёгкой скованности мышц иных последствий онемения в теле не ощущалось.

— Отследи движения Сэмюэля Джонсона, отправь группу на последнюю известную точку его пребывания. Я перешлю тебе отпечатки пальцев, проверь их.

— Будет сделано.

Несколько аэрокаров зависли над крышами зданий в запрещённой для полётов зоне. Рядом с кафе стояла молодая журналистка, ведущая репортаж прямо со своего голографа.

— С вами была Кристина Хаммильтон, «Первое Новостное Бюро Альянса», — в завершение трансляции она обернулась и навела голограф на виднеющийся вдалеке столб дыма.

###

Последние полчаса Кирилл сидел на песке и наблюдал за тем, как тени, отбрасываемые кирпичными домами, удлиняются. Занятие было скучным, но он не знал, чем ещё мог бы себя занять. Возвращаться во вверенную ему комнату Кирилл не хотел — она походила скорее на тюремную камеру, чем на человеческое жильё. Выйти за пределы двора не решался — неизвестно, насколько жёстко караются нарушения правил у Отверженных.

Вскоре после ухода Джессики оголённый парень закончил ремонт своего транспортного средства и уехал на нём вместе с девушкой. Кирилл немного походил по площадке в надежде, что сидевшие на скамье женщины уйдут, но те проявляли упорство и продолжали сидеть на месте, не боясь ни прямых солнечных лучей, ни периодически поднимающегося ветра, несущего с собой жаркий воздух и пыль. Тогда Кирилл уселся под натянутое между деревьев полотно, прямо на песок. Стоило ему это сделать, как девушка и старуха, будто сговорившись, поднялись со скамьи и разошлись в разные стороны. На их место тут же сели две другие женщины — судя по размеру животов, тоже беременные, на триместр отстающие от ушедшей. Кирилл отметил, что Отверженные одеваются слишком открыто и, как можно было понять, не боятся солнечных ожогов.

Подаренная ему фляга постепенно пустела, и он не был уверен, что знает, где добыть ещё пригодной для питья воды. От жары было трудно дышать. Кожа на руках покраснела и чесалась. Его клонило в сон и тошнило — явные признаки теплового удара.

Чтобы отвлечься от этого, он принялся считать кирпичи на фасаде ближайшего дома, но быстро сбился. Ему казалось, что воздух плывёт от жары, из-за чего границы кирпичной кладки размывались и сливались. Тогда он попытался вспомнить, где ему доводилось видеть кирпичные дома в Альянсе. До сих пор попытки вытащить из памяти события из прошлой жизни только приводили к головной боли, но некоторые очевидные факты всплывали сами собой. Кирпичная кладка, разумеется, встречалась во Фраге — в Нижних Районах, восстановленных Отверженными. Впрочем, большинство подобных построек, скорее всего, уже были разрушены за время непрекращающихся там боёв.

Когда Кирилл заметил, что солнце больше не светит, и поднял взгляд на небо, то увидел неестественного вида коричневые тучи, собирающиеся в огромную тёмную массу. Один её вид вселял плохое предчувствие и желание спрятаться. Отверженные, сидевшие вокруг площадки и на скамейках рядом с домами, стали торопливо расходиться. Кирилл поднялся на ноги и отряхнулся от песка, отчего, кажется, тот лишь наоборот оказался в неположенных ему местах — под шортами и в сандалиях. Ветер усиливался, а порывы налетали всё чаще — неся в себе больше зноя, песка и пыли.

Кирилл подобрал из песка свою флягу, закрыл лицо рукой и побрёл в сторону дома, из которого, как он помнил, они с Джессикой вышли несколько часов назад — его выделяла выкрашенная в красный прикрытая входная дверь. Прежде чем зайти внутрь, Кирилл обернулся и увидел, что во двор стягивались Отверженные с соседних домов. Группа из тринадцати человек — как мужчины, так и женщины — собралась по центру площадки. Некоторые посматривали на застывшего у подъезда Кирилла. Никто из них не выглядел дружелюбно, однако Кирилл смотрел на них без стеснения. Для него они были такими же диковинными созданиями, как и он для них.

Женщина из группы, обладательница прикреплённого к ремню кинжала, что-то громко выкрикнула, и другие яростно закивали. После этого все тринадцать вместе пошли прочь из двора. Облачка песка и пыли, ставшие видимыми, облетали их стороной — очевидно, они использовали свои «психо»-способности в качестве защиты.

Несмотря на свой страх перед Отверженными и возможным наказанием, Кирилл пошёл вслед за ними. Сжимая в руках флягу и всё ещё прикрывая лицо рукой, он быстро зашагал к углу дома. Ветер усиливался, и частички песка, что он нёс, превратились в маленькие артиллерийские заряды, бившие Кирилла в спину, по рукам и ногам, колющие тело даже сквозь одежду.

Кирилл свернул за угол. Пыль, смешавшаяся с песком, танцевала в воздухе, и Кирилл понял, что дальше ничего нет — что бы ни было за углом этого дома, оно утонуло в песчаной дымке. Чертыхнувшись, Кирилл повернул обратно, прямо навстречу бешено носившемуся в воздухе песку. Он зажмурил слезящиеся глаза. Песок забивался в рот и нос. Кирилл опустился на колени, пытаясь найти возможность укрыться от маленьких горячих снарядов. Несколько десятков царапин жгли его кожу и с каждой секундой, с каждой новой песчинкой, их количество увеличивалось.

Внезапно он почувствовал, что может спокойно сделать вдох. Ноги сами распрямились и понесли Кирилла вперёд. Руки остались прижаты к лицу, поэтому Кирилл не видел, куда идёт, но надеялся, что на пути ему попадётся какое-нибудь укрытие. Его тело будто бы отделилось от него и действовало само по себе, сопротивляясь ветру, песчинкам и даже самому Кириллу.

Всё прекратилось в один момент. Ноги, потерявшие где-то сандалии, перешагнули порог, красная дверь с хлопком закрылась, и Кирилл тут же потерял равновесие и упал на прохладный бетонный пол. Тело кололо от оставшихся снаружи песчинок, всё ещё бивших по его телу. Выждав несколько секунд, он осторожно пошевелил ногой.

— Не волнуйся, — послышался тонкий девичий голос. — Твои ноги всё ещё твои.

Кирилл задрал голову и увидел на лестничной площадке низкую рыжеволосую девочку в платье. Из-за полумрака он не смог рассмотреть её лицо.

— О чём ты? — Кирилл с усилием поднялся на ноги и отряхнулся, стараясь избавиться от набившегося всюду песка.

Девочка на мгновение смутилась.

— Ты не заметил? Ладно, не важно. Меня зовут Сайра, — она спустилась на одну ступеньку вниз, и её лицо оказалось на одном уровне с Кириллом. Глаза Кирилла успели привыкнуть к полумраку и он разглядел, что, как и у остальных Отверженных, у девочки были широко расставленные глаза и полные губы. На вид ей было около пятнадцати — по крайней мере по меркам Альянса. — Сай-ра! Это такая честь, я никогда до этого не видела жителей Совета вживую! — она широко улыбнулась и протянула вперёд левую руку.

— Не Совета, а Альянса, — поправил её Кирилл и коснулся руки девочки, ожидая рукопожатия, но вместо этого почувствовал тёплую металлическую поверхность. Взяв предмет в руки, он узнал в нём свою флягу.

— Разве это не одно и то же? — чуть склонив голову, спросила Сайра.

— Совет — правители, а Альянс — государство, — неохотно разъяснил Кирилл, откручивая крышку фляжки. Внутри оставалась вода.

— Так и думала, — воскликнула Сайра, и Кириллу послышался в её голосе непонятный искренний восторг.

Он отхлебнул из фляги и наконец задал свой главный вопрос:

— Что за чертовщина здесь творится?

Сайра перестала улыбаться.

— Пыльная буря. Они иногда здесь случаются, и тогда лучше не выходить из дома, если только ты не в Гвардии.

Из коридора первого этажа раздался скрип, громко заговорили голоса. Сайра спустилась ещё на одну ступень.

— Пойдём в твою комнату.

Кирилл посмотрел на дверь подъезда. Через щель намело небольшую песчаную горку.

— Если я вспомню, где она, — пробормотал Кирилл.

— Единственная незакрытая, — хихикнула Сайра и побежала по ступеням вверх, перепрыгивая через одну.

Кирилл вздохнул и пошёл вслед за девочкой. Сайра ждала возле его комнаты. В руке у неё была зажжённая свеча. Кирилл не стал спрашивать, откуда она её взяла.

— Больше не оставляй свои окна открытыми, — с сочувствием в голосе произнесла Сайра.

Кирилл вопросительно посмотрел на неё, вошёл в комнату и ахнул — на полу и диване, на маленьком холодильнике, на столе — всюду был песок. Само окно перестало быть прозрачным.

— Снаружи окна деревянные ставни. Слышишь, как стучат от ветра? Их обязательно нужно закрывать, если ты не дома, — наставляла Сайра, захлопывая входную дверь. Огонёк на её свече почти не реагировал на движения девочки. — Хорошо, что кто-то закрыл их до того, как песок превратил твою комнату в своё царство.

— Когда я уходил, окна были закрыты, — вспомнил Кирилл.

— Просто не нарушай правила, — попросила девочка, смахивая свободной рукой песок с изодранного дивана. — Здесь за это наказывают.

— Это я уже понял…

Каким-то образом ей удалось смахнуть с дивана весь песок. Улыбаясь, она села на самый краешек и выжидательно посмотрела на Кирилла.

— А что за Гвардия? — спросил Кирилл.

— Я не могу тебе об этом рассказывать, — извиняющимся тоном ответила Сайра.

Кирилл хмыкнул. Его ноги сильно болели, но он не хотел садиться рядом с Сайрой. Он не понимал, кто эта девочка и почему она с ним разговаривает, в то время как остальные Отверженные предпочитали игнорировать его существование. Однако прогонять её он тоже не хотел — пока она казалась достаточно дружелюбной.

— Там, в холодильнике, есть еда, если хочешь поесть, — предложила Сайра, перекладывая свечу из одной руки в другую. — Фрукты, овощи, молоко, мясо. Мясо надо готовить. После бури электричество снова включится.

Кирилл с недоверием покосился на засыпанный песком холодильник. Утром ему принесли тарелку с какой-то кашей, напоминающей блюда из дешёвых пищевых принтеров, и, к счастью, до сих пор он не чувствовал голода.

Сайра потянулась к тумбочке и, открыв её, извлекла оттуда длинную свечу и керамическую тарелку с трещиной во весь диаметр. Огонёк от её маленькой, выгоревшей наполовину свечки перебрался на фитиль большой свечи, и новые тени заиграли на стенах комнаты. Обдав пламенем нижнюю часть длинной свечи, девочка установила её на тарелку.

Кирилл заметил измятую бумажную пачку рядом с электрической плиткой и, смахнув с неё песок, взял в руки. Открыв её, он поморщился — изнутри исходил запах табака. Такие сигареты часто появлялись среди военных во Фраге.

— Сигареты?

— Да, — с непонятной радостью произнесла Сайра. — Я ещё пива принесла. У вас ведь одинаковые вкусы?

— У кого? — не понял Кирилл. Захлопнув пачку, он бросил её обратно к электрической плитке и туда же поставил свою флягу. — Я не переношу табак.

Сайра резко поднялась с дивана. На её лице было написано смятение.

— Прости, мне… мне пора, — она вновь улыбнулась, но что-то в выражении её лица заставило Кирилла понять, что она расстроена. — Доброй ночи, Кирилл. Следи за свечкой.

Всё ещё держа в руках свою свечу, она шагнула к двери. Открыв её, она, не оборачиваясь, вышла. Кирилл хотел было остановить девочку, но, поразмыслив, решил этого не делать.

Оглядев ставшую ещё более неуютной из-за темноты и песка комнату, Кирилл подошёл к холодильнику и открыл дверцу. В нос ему ударила тошнотворная смесь запахов, состоящая из сырого мяса и овощей. Поморщившись, он достал с полочки на внутренней стороне дверцы стеклянную бутылку с насыщенного цвета золотистой жидкостью внутри и захлопнул дверцу. Для того чтобы открыть крышку, пришлось воспользоваться лежащим в тумбочке ножом. Из бутылки вырвался резкий хмельной аромат.

— Проклятье! — пиво обожгло Кириллу глотку. Кажется, кто-то переборщил с перцем.

За диваном он нашёл подушку и тонкое одеяло, на вид не слишком чистые. Сделав глоток перчёного напитка, Кирилл опустился на скрипнувший под ним диван.

###

Дым над городом быстро развеялся, и аэрокары вновь влились в тонкую струйку на воздушной магистрали. Жиль перевёл взгляд на голограф — заявка в такси так и осталась в стадии обработки.

Взрыв застал его на выходе из частного сектора. Жиль скрылся от охватившей улицы паники в опустевшем кафе-баре. Взяв из дрожащих рук официанта порцию каши, он занял столик возле окна и принялся изучать новости. Официальной версии произошедшего до сих пор не появилось. Взрыв в Цитадели! Времена, действительно, меняются.

Когда с едой было покончено, Жиль решил посмотреть на злополучный отель своими глазами — с момента взрыва прошло больше получаса, а такси так и не появилось. На экране голографа высветилось уведомление о входящем вызове с незнакомого номера.

— Да?

— Жиль, — хриплый голос генерала Хоппинса, раздавшийся в левом наушнике, заставил Жиля выпрямиться по струнке. — Как проходит твой отпуск?

— Неплохо, сэр, — соврал Жиль.

— А станет ещё лучше.

— Что случилось, сэр? Что-то связанное со взрывом?

— Отставить вопросы! — скомандовал Хоппинс. — Машина на парковке торгового комплекса. Тебя проводят и проинструктируют. Отправляйся сию же минуту!

Жиль не сдержал улыбки. Наконец-то намечалось что-то интересное. Поход в клуб всё равно отменялся.

— Есть, сэр!

Жиль завершил звонок и побежал на парковку. Спустя девять минут аэрокар опустился перед вокзалом Цитадели.

На входе его встретил незнакомый солдат из «Эпсилона» и провёл к платформе специальной линии, расположенной уровнем ниже основных. Над посадочной платформой парил тёмно-синий «Беженец», своей формой напоминающий вагон поезда. «Беженцы» — бронированные челноки, которые могли похвастаться наличием собственного генератора щита с зарядкой на двадцать один час, запасным набором колёс и парочкой лазерных автоматов. Эти челноки нельзя было отнести ни к гражданским, ни к военным, так как, в отличие от первых, имели броню и вооружение, но в то же время не шли ни в какое сравнение с настоящей военной техникой.

— Каков маршрут? — поинтересовался Жиль, пока эпсилоновец подтверждал доступ через терминал.

— А ты вокруг посмотри, — недовольно буркнул в ответ тот.

Жиль на всякий случай огляделся, но не заметил ничего, что ответило бы на его вопрос.

— И что именно я должен увидеть, Пыжик?

— Всё, что тебе сейчас нужно видеть — это дверь челнока, — солдат оторвался от терминала и похлопал рукой по корпусу челнока. — Залезай.

— Ну, как скажешь. Был рад знакомству, Пыжик! — сказал на прощание Жиль. — Отличный инструктаж!

Внутри челнока оказалось просторнее, чем он ожидал. Салон этого «Беженца» был явно отделан для высших чинов: вместо трёх рядов жёстких пластмассовых кресел — обитые искусственной кожей диваны, вместо шкафчиков с обмундированием — мебель, стилизованная под тёмное дерево. Повсюду, разумеется, знамёна Альянса — семь звёзд на шёлковом синем полотне. В дальнем конце салона — маленькая уборная, рядом тумба с двумя принтерами. «Беженец» мог предоставить всё для комфортной жизни на протяжении нескольких недель. Или же — за пределами «Квадрата Совета» — на двадцать один час, пока генератор барьера не прикажет долго жить.

На одном из диванов восседал мужчина в тёмно-зелёной куртке.

— Прайс! — он потянулся до хруста в суставах. — Ну наконец-то, я уж думал, сдохну здесь со скуки.

— Мне сказали, что меня проинструктируют, но кого-кого, а тебя я точно увидеть не ожидал, — Жиль присел рядом. — Решил податься в армию, Ред?

— Не дождёшься, Прайс, — кисло поморщился Ред.

Приятным голосом автопилот объявил о начале движения по установленному маршруту. Время пути составляло сорок минут. Жиль попытался вызвать интерфейс, но обнаружил, что управление «Беженцем» для него заблокировано.

— Есть покурить?

Ред полез в задний карман брюк и вытащил помятую пачку с изображённым на ней скорпионом — знак производства Новерии. Несмотря на измятость пачки, сигареты в ней были целы.

— Дарю.

— Ты делаешься щедрым.

Жиль покрутил пачку в руке и, передумав курить, сунул её в карман своей куртки к покоящейся там электронной сигарете.

— Так что ты здесь делаешь? — поинтересовался Жиль.

— Вот сижу — на тебя гляжу, Прайс.

— И как видок?

— Даже хуже, чем обычно.

Впервые повстречавшись с Редом, Жиль посчитал его больным на голову идиотом и ошибся лишь наполовину.

— Вижу, ты не торопишься, — заметил Жиль.

— Куда торопиться? — усмехнулся Ред. — Сам слышал, сорок минут в запасе. Этот парадный катафалк едет напрямую в Лойс.

Жиль кивнул. Лойс был ближайшей к Ориону опорной точкой Армии за Барьером.

— Что от меня ожидается?

— Сейчас от тебя ожидается прослушать инструктаж. Правда, не от меня, но мой понравится тебе больше.

Автопилот проинформировал пассажиров о том, что «Беженец» приближается к границе Барьера. Жиль проверил дисплей своего голографа, где бегущая строка выдавала сообщение: «Ошибка синхронизации. Нет сигнала». Нет сигнала — нет соединения с Адамом, нет возможности связаться или отследить, нет возможности подключиться к фиксаторам, чтобы подсмотреть или подслушать.

Ред вытащил из кармана маленький чёрный кубик и положил к себе на ладонь. Устройство выпустило в воздух тонкий луч, и над ним появился голографический макет Ориона. Жиль узнал вытянутую Башню, окружённую невысокими зданиями.

Орудуя тонкими пальцами, Ред приблизил изображение, нашёл стоящее в отдалении от центра округлое здание и вывел его проекцию крупным планом.

— Это — Астрономический центр имени Гроссджагера.

— Кто такой Гроссджагер? — имя показалось Жилю знакомым.

— Какая на хер разница? — вспылил Ред. — Нас интересует сам центр. Там дублировались логи со всех терминалов Башни. Сегодня на границе получили исходящий оттуда сигнал бедствия. Твоё изначальное задание — отправиться туда, проверить сигнал и получить логи.

— Звучит несложно. Но в то же время слишком важно, чтобы отправлять туда предателя вроде меня.

— Большие задницы генералов так решили, — пожал плечами Ред. — Мы же решим иначе.

Он придвинул проекцию Астрономического центра к себе и ударил по ней кулаком. Трёхмерный макет красиво рассыпался на мелкие осколки.

— В Астрономический центр можешь не заглядывать. Были там выжившие или нет — надо же было додуматься посылать сигнал прямо под носом у киборгов! — а сейчас там уже никого нет. Так что отправляйся прямиком к Башне.

Башня возвышалась в самом сердце Ориона и наверняка патрулировалась отрядами киборгов.

— Хочешь, чтобы я полез в самую задницу? — уточнил Жиль.

— Да, хочу! Чтобы ты полез в самую задницу и вытащил для меня эту информацию, — Ред выключил устройство и убрал в карман куртки.

— Что мне всегда нравится — точный и чуткий инструктаж, — улыбнулся Жиль.

— Всё остальное на твоём голографе.

— Что вообще в этих логах? — спросил Жиль, просматривая полученные файлы и комментарии к ним. — Если я и получу твои файлы, то не смогу передать.

— А я здесь для декорации, по-твоему?

Жиль хмыкнул. Сидеть на месте и ждать было не в стиле Реда.

— Внимание, транспорт покидает пределы «Квадрата Совета». Возможны перебои… — автопилот резко отключился, не закончив предложение.

В «Беженце» погас свет. Челнок тряхнуло, когда из-за отключившегося двигателя он тяжело осел на пол тоннеля. Ред ударился ногой о столик. Обматерив его, весь Альянс и их технику, он пнул стол, и тот завалился на бок.

— Ёмкость заряда — 99 процентов, — сообщил автопилот, как только система запустилась вновь. — Место назначения будет достигнуто через десять минут.

— Там, — Ред указал на большой шкаф у себя за спиной, — твоя форма, пушки и прочее шмотьё.

Жиль открыл шкаф. Внутри его ждали чёрный комбинезон с фиолетовой нашивкой «Эпсилона», пистолет, штурмовая плазменная винтовка «Богомол», пять аккумуляторов к ней на тридцать выстрелов средней мощности каждый и стандартный набор вспомогательного оснащения, включая электромагнитные гранаты, способные на короткий срок выводить из действия роботов. Снаряжение было подобрано на удивление качественно. Заслуга генерала Хоппинса, командира Маука — или Реда?

— Признаться, я до сих пор удивлён, — заметил Жиль, переодеваясь. — Я думал, что узнаю о твоём появлении в Цитадели из выпуска новостей. Увижу портрет в рубрике «разыскиваются». Кстати говоря, сегодняшний взрыв…

— Ты слишком много смотришь визор, — Ред широко зевнул, лёг на диван, подложил под голову шёлковую голубую подушку и закрыл глаза. Правая пола его куртки отъехала в сторону, открывая кобуру с энергетическим пистолетом. — Возвращайся поскорее.

— Поскорее… — проворчал Жиль, застёгивая молнию комбинезона. — Это если не сдохну. Пока ты тут дрыхососишь.

Свою одежду он сложил в шкаф.

— Не смей просрать операцию, Прайс. Я буду следить за тобой.

— Ага, во сне.

«Беженец» резко замедлился и ещё через пару секунд опустился, накренившись назад.

— Ёмкость заряда… 98 процентов, — напомнил автопилот.

— Двигай, Прайс, — проворчал Ред, ворочаясь и стараясь поудобнее улечься на диване.

Жиль в последний раз проверил своё снаряжение, перебросил через плечо ремешок винтовки и выпрыгнул из транспорта. Половина «Беженца» покоилась на платформе, в то время как вторая — на разбитом монорельсе ниже. Платформа была заставлена грузовыми контейнерами, несколько таких были сдвинуты перед закрытым гермозатвором прохода на станцию. За контейнерами Жиль заметил тройку солдат, занятых установкой автоматических лазерных пулемётов. Один из них обернулся в сторону «Беженца». В углу платформы стоял маленький генератор, рядом с которым, прямо на полу, сидел щуплый парень. Он что-то быстро набирал на голографической клавиатуре. Три световых шара, размещённых по углам платформы, служили единственным освещением.

— Старший сержант Жиль Прайс! — раздался женский бас.

К забравшемуся на платформу Жилю подбежала низкая мускулистая женщина с узким разрезом глаз, грубыми чертами лица и короткими неестественно жёлтыми волосами.

— Лейтенант Лайтен, — представилась она, протягивая крепкую морщинистую руку.

— Всегда приятно видеть женщин в командовании, — Жиль ответил на рукопожатие.

— Ты задержался, — Лайтен заглянула ему за спину. — Неполадки?

— Ничего серьёзного, — махнул рукой Жиль. — Вижу, вы здесь неплохо устроились.

Лейтенант покачала головой.

— Мы недооценили количество противника и взяли стандартный генератор — Алан возится с ним, — Лайтен указала на щуплого парня. — Наш барьер вынесли спустя тридцать минут после начала операции. Кевину пришлось сдерживать их, пока мы не отступили, — Лайтен посмотрела куда-то в сторону рельсов.

Обернувшись, Жиль не сразу заметил фигуру в чёрном комбинезоне, распластавшуюся возле заваленного рельсового тоннеля. «Психо». По-видимому, без сознания.

— С заставой у нас в запасе ещё несколько минут, — сообщила лейтенант. — В любом случае долго мы не продержимся.

Всего Жиль насчитал четырнадцать человек, не считая щуплого инженера, «психо» и самой Лайтен. Этот взвод был послан выиграть время и обеспечить безопасное прибытие для Жиля.

— Если ситуация станет критичной — отступайте, — попросил Жиль. Как жаль, что его звание не позволяло отдавать приказы Лайтен.

— По плану мы должны вернуться на твоём «Беженце».

Они отозвали весь остальной транспорт, чтобы лишить взвод возможности отступить раньше времени. Жиль поморщился.

— Мы будем ждать тебя, старший сержант, — отрезала Лайтен. — Возвращайся как можно скорее.

Жиль переключил внимание на предстоящую операцию. Транспортная линия Альянса так и не дошла до Ориона: монорельс заканчивался в Лойсе, откуда грузы и пассажиры переправлялись до города по поверхности.

— На чём мне добраться до города?

— Тебя не проинструктировали? — удивлённо приподняла бровь Лайтен.

Ред, чёрт бы его побрал.

— На поверхности ждёт аэрокар. Там, — Лайтен указала мускулистым пальцем в дальний конец платформы, — шлюз, за ним ход, ведущий на поверхность. Мы откроем наружные ставни, когда ты будешь готов.

— Как я попаду обратно? Оставлять двери открытыми — явно не лучшее решение.

— Мы будем регулярно сканировать поверхность и при приближении чего-то похожего на твой аэрокар откроем шлюз снова.

Чего-то похожего… Если им повезёт, это будет аэрокар с Жилем, если нет — челнок, набитый киборгами.

— Они здесь! — закричал солдат у баррикады из контейнеров.

Что-то задребезжало. На металлической поверхности массивных дверей замелькали красные искры от лазерного резака. Солдаты схватились за свои винтовки. Щуплый парень в углу съёжился и забегал по клавишам в два раза быстрее. Лежащий среди рельс «психо» тихо застонал.

— Приготовиться! — крикнула Лайтен и бросилась к контейнерам.

— Держитесь, лейтенант, — крикнул Жиль ей вслед.

Жиль посмотрел на «Беженца». Лайтен пригодилась бы любая помощь. Реду придётся вступить в игру, если он хочет заполучить свои файлы. Стоило Жилю подумать об этом, как из открывшейся ниши «Беженца» показался лазерный пулемёт. Усмехнувшись, Жиль трусцой направился к шлюзу, ведущему на поверхность. Позади послышались выстрелы и больше громких приказов Лайтен.

За створками шлюза скрывалась кромешная темнота. Жиль нащупал в подсумке устройство ночного видения и покрутил его в руках. Вздохнув, он вернул его в подсумок: зрительные импланты сами перешли в ночной режим.

— Ладно, посмотрим, на что годятся новые глаза.

Квадратный коридор тянулся под углом и сужался ближе к выходу на поверхность. Подъём занял не больше двух минут — Лойс располагался не очень глубоко. В какой-то момент стало светлее — лунный свет проникал внутрь из открывшегося в потолке проёма — и импланты вернулись в нормальный режим. Жиль с удивлением обнаружил, что всё вокруг устлано слоем белого сверкающего снега. Он почти забыл, что за пределами «Квадрата» существует снег.

Основная часть Лойса находилась под землёй, наверху располагались лишь три невысоких здания и ремонтный ангар для челноков. Лазерный забор, ограждающий территорию ангара, давно не работал. Жиль оглядел пустые здания, отметив отсутствие повреждений. С каждым выдохом изо рта вылетало облачко белого пара. Насколько здесь холодно? Он не мог почувствовать — его имплантированное тело поддерживало постоянную температуру, необходимую для нормального функционирования органов, — а проверять данные через интерфейс он не хотел.

На поиск аэрокара ушло ещё три минуты. Он был спрятан среди деревьев за периметром забора и припорошился снегом. Жиль оглядел обтекаемый чёрный корпус, но не обнаружил ни эмблемы компании-производителя, ни названия модели. С виду транспорт напоминал гражданский аэрокар с двумя посадочными местами.

Жиль прикоснулся к круглой сенсорной панели на дверце, та среагировала, загоревшись зелёным светом. Внутреннее устройство выглядело предельно аскетичным: обычная панель из пластика с привычным голубым интерфейсом. Жиль активировал голограф, чтобы освежить в памяти и сопоставить все полученные инструкции.

Среди файлов, загруженных Редом, его внимание привлёк текстовый файл с комбинациями цифр, служащих, как догадывался Жиль, каким-то кодом доступа. Помимо этого интерес представлял трёхмерный макет Ориона с красной отметкой на одном из зданий на окраине города. Жиль увеличил масштаб, очертания зданий на макете стали прозрачными, и под ними проступила раскладка городских коммуникаций. Под строением, параллельно канализационному коллектору, начинался подземный тоннель, ведущий прямиком к Башне.

Жиль не сомневался, что киборгам известны все проходы к Башне, однако надеялся, что в городе их не осталось. Орион был захвачен больше месяца назад, а машины никогда не населяют захваченные города.

Прикинув маршрут, Жиль синхронизировал голограф с интерфейсом аэрокара, чтобы занести данные в программу автопилота — лететь ближе к лесу, заехать в город с восточной стороны, а оттуда всего два квартала до нужного здания, — и активировал двигатель.

Первые несколько секунд ничего не происходило. По нарастающему звуку Жиль понял, что аэрокар разогревается. Снег на лобовом стекле и на капоте мгновенно растаял, а ещё через пару секунд начал таять и снег вокруг его стоянки. Спустя полминуты аэрокар начал медленно отрываться от земли, набирая скорость, после чего рванул в нужном направлении. До сих пор Жилю не приходилось пилотировать транспорт за пределами Барьера, не считая электромобилей Отверженных. После аэрокаров на магнитной тяге, используемых под Барьером, Жиль чувствовал себя словно на родео. К счастью, полёт обещал быть недолгим.

У него было десять минут на то, чтобы подготовиться к предстоящей прогулке. С шумным вздохом Жиль откинулся на спинку сидения и принялся с помощью голографа настраивать интерфейс зрительных имплантов. Ему ещё не доводилось испытать свои усовершенствования в боевых условиях, и это беспокоило его не меньше, чем само задание. Он не мог в полной мере полагаться на собственное тело, а для солдата это равноценно приговору. Возможность вывести на интерфейс перед глазами данные с голографа напрямую, вроде радара или показателя заряда щита, казалась полезной, но в то же время мельтешащие на виду индикаторы могли отвлекать.

На восточном въезде никого не было. Предположения Жиля подтверждались — если в городе кто-то и есть, то только у Башни, центральной магистрали и Астрономического центра. Башня километрах в пяти отсюда, въезд со стороны центральной магистрали — в десяти, а Астрономический центр — на другом конце города. У Жиля есть небольшая фора.

Переключившись на ручное управление, Жиль снизил высоту и направил аэрокар в ближайший двор. Голограф засёк группу киборгов в километре от текущей точки. Сколько секунд потребуется им для того, чтобы обнаружить его? Пять? Или того меньше? Вероятность обнаружения снизится, если отключить голограф, но Жиль пока не был готов отправляться на вечеринку с киборгами без подстраховки в виде щита. Задав автопилоту координаты Астрономического центра, он на ходу выпрыгнул из транспорта. Аэрокар медленно пополз в нужную сторону. Это ненадолго отвлечёт их внимание.

Выдохнув облачко пара, Жиль быстро огляделся, перехватил винтовку и направился в сторону Городского Центра Информации, в котором и располагался запасной проход к Башне. Снег хрустел и скрипел под ногами. Район был ему знаком, он часто бывал здесь, когда приезжал к дяде и двоюродной сестре. Окна их квартиры как раз выходили на Центр Информации. За прошедшее время здесь мало что изменилось — не считая того, что все исчезли. Аэрокары на стоянках пленил толстый слой снега. Разрушений не было, по крайней мере в этой части города. Жилю доводилось слышать от кого-то, будто по городу были развешаны трупы, но, передвигаясь по дворам, он не заметил ни одного. Люди любят преувеличивать.

Когда до Центра Информации оставалось меньше ста метров, на интерфейсе возникло предупреждение. Единственный взявшийся из ниоткуда киборг во всей округе — и дежурит как раз у нужной двери. Возможно, внутри поджидают ещё несколько. Появившаяся на радаре точка начала движение в сторону Жиля.

Жиль спрятался за ближайшим аэрокаром, снял винтовку с предохранителя и направил на предположительное место появления киборга. Нужна точность, быстрая реакция и, главное, удача. Первое, что нужно сделать при столкновении с киборгом — сменить позицию. Второе — выстрел, а желательно несколько, прежде чем снова укрыться. Несмотря на внешнюю схожесть их тел с человеческим, выстрел в голову или грудь киборга обычно не приносит никаких результатов, так как контрольные матрицы, отвечающие за работу механического организма, располагаются в совершенно других местах. Их местонахождение, как правило, уникально, и голографу требовалось около минуты, чтобы его установить. Продержаться минуту в бою с киборгом — задача не из простых, потому как киборги не отсиживаются в укрытиях, а идут напролом.

Наблюдая за точкой на радаре, Жиль прикидывал траекторию будущего выстрела. Действия киборга легко предсказать, имея боевой опыт. Рука, поддерживающая ствол винтовки снизу, начала дрожать. Он немного отвык от этого: от чувства опасности и ускоренного сердечного ритма, от рукоятки винтовки, от чувства страха при вслушивании в лязгающие шаги. Как ему этого не хватало. Приближение смерти — единственное, что заставляло его чувствовать вкус жизни.

Жиль спустил курок, одновременно срываясь с места. Ярко-зелёный плазменный заряд вылетел из дула винтовки. Киборг показался из-за угла, разминувшись с зарядом на пару сантиметров. Лазерный луч оставил тёмное пятно на асфальте в том месте, где мгновение назад сидел Жиль. Второй зелёный заряд полностью расплавил шею робота. Тяжёлая голова с грохотом свалилась с плеч. Красные огоньки мигнули и отключились.

Жиль занял место за другим аэрокаром на противоположной стороне улицы и просканировал киборга. Как оказалось, удача сегодня на его стороне. Тело киборга осталось стоять, вывернув руки под неестественным углом. Голограф подтвердил уничтожение контрольной матрицы.

— Надо же…

Перекинув винтовку через плечо, Жиль побежал к торцу Городского Центра Информации. Непримечательная металлическая дверь с предупреждающим знаком — перечёркнутый человечек в красном кружке — гласила: «Только для обслуживающего персонала!». Рядом мерцала сенсорная панель. Как только Жиль приблизился, дверь отъехала в сторону, открывая тускло освещённый коридор.

— Хм.

Кто-то добрался сюда раньше. Ред? Маловероятно, разве что у него выросли крылья или к заднице пристёгнут реактивный двигатель. Если верить сканеру, в здании никого не было. На то, чтобы изучить сенсорную панель и коридор на предмет отпечатков пальцев, подошв или других следов, не было времени: киборги скоро будут здесь. Убрав винтовку за спину, Жиль вытащил из кобуры пистолет. Установив среднюю мощность заряда и активировав автонаведение, он вошёл в здание. Медленным шагом, держа пистолет наготове, Жиль преодолел коридор и попал в комнату безопасности. Ни один из терминалов не функционировал, зато прямо над ними на стене висел экран с эвакуационным планом здания. Сверившись с ним, Жиль прошёл к техническим помещениям, где располагался спуск в подвал.

В подвале было темно. Зрение мгновенно сменило режим, позволяя увидеть, что пол покрыт метровым слоем замёрзшей воды. Попробовав ступить на него, Жиль убедился, что лёд его выдержит. Интересующий его напольный люк был похоронен под слоем замёрзшей воды — по крайней мере до того, как некто прожёг дыру диаметром, точно соответствующим размеру крышки люка. Судя по подтаявшему льду и каплям влаги, это произошло недавно. По гладкой линии среза Жиль сделал вывод, что использовался лазер. По крайней мере, кто-то избавил его от необходимости тратить на это время.

Как ни странно, тоннель не был затоплен. Жиль оказался в просторном помещении со столом, на котором одиноко стояла серая керамическая кружка. Рядом валялась вырезанная крышка люка. Терминалы здесь тоже были отключены, а все двери, кроме двух дальних, заблокированы.

Внезапно раздавшийся гул заставил Жиля поднять пистолет. Звук исходил из лифтовой шахты за одной из открытых дверей. Голограф продолжал настаивать, что поблизости никого нет. Заняв позицию в проёме, Жиль снял пистолет с предохранителя. Кто бы это ни был, именно он пришёл сюда первым. Интуиция подсказывала, что это не киборг.

Платформа подъёмника остановилась. Жиль выскочил из-за угла, держа палец на спуске.

— Так ты благодаришь меня за выполнение твоей работы, Прайс? — невозмутимо спросил человек в чёрном комбинезоне, прищуривая и без того узкие глаза.

— Томас… — Жиль опустил оружие, удивлённо глядя на нашивку «Эпсилон» на рукаве мужчины. — Что ты здесь делаешь?

— Работаю, как и ты, Прайс, — Томас быстрым шагом прошёл мимо него. — Не будем терять время.

Жиль убрал пистолет и последовал за ним.

— Лайтен не говорила, что ты здесь. Я не смог засечь тебя.

— Экспериментальное оборудование, — коротко пояснил Томас. Вернувшись в комнату со столом, они прошли через другую открытую дверь и вышли к ещё одной лифтовой платформе, на этот раз грузовой. — Раз ты заявился сюда, у тебя должны быть необходимые коды доступа.

Жиль поравнялся с Томасом и осмотрел уходящий далеко вперёд тёмный тоннель. Бегущая строка на панели управления просила ввести пароль для разблокировки. Жиль синхронизировал свой голограф с панелью и воспользовался переданными Редом файлами. Свечение панели сменилось на светло-голубой. Металлическая калитка отъехала в сторону. На стене рядом засветилась схема шахты — она проходила под городом до самой Башни.

— Хорошо, что электричество есть, — заметил Жиль.

— Мобильный генератор, — Томас первым зашёл на лифт. — Поторопись, Прайс.

Жиль ступил на платформу, и в ту же секунду калитка вернулась на своё место. Лифт плавно поехал вглубь шахты.

— Как давно ты здесь? — спросил Жиль.

Он заметил несколько порезов на форме Томаса и медицинский пластырь на кисти правой руки.

— Два с половиной часа. Пришлось повозиться с генератором.

Должно быть, его отправили сразу после получения сигнала.

— Ты смешно выглядишь, когда думаешь, — Томас странно улыбнулся. — Маук послал меня для подстраховки. Ты же знаешь, нельзя полностью полагаться на предателей.

Задача слегка осложнилась: передача данных Реду может не состояться.

Лифт неожиданно встал, когда в конце тоннеля показался опущенный стальной затвор.

— Дальше энергии нет, так что придётся пройтись, — сказал Томас и спрыгнул с платформы.

Перед глазами возникали одно за другим сообщения о противнике. Ближайшая пара точек находилась в каких-то двухстах метрах от них. Жиль сжал в руках винтовку и спрыгнул на монорельс.

— Их там не меньше сотни.

— Больше, — ответил Томас, орудуя лазерным резаком.

— Вдвоём против сотни? — Жиль крепче перехватил рукоятку винтовки.

Вырезанная стальная пластина с грохотом упала. Томас пристегнул резак к поясу и полез в образовавшийся проём. Жиль посмотрел на замершую платформу и полез следом.

Они оказались в просторном лишённом света помещении, заставленном грузовыми контейнерами. Слева в углу валялись разбитые планшеты и пластиковые тарелки. Томас уже ждал в дальнем конце, поставив одну ногу на нижнюю перекладину металлической лестницы. Жиль знал, что им стоит поторопиться, но в то же время ему хотелось задержаться, чтобы как следует осмотреться. Предупреждения продолжали появляться — несколько киборгов уже приближались к ним.

— Прайс! — крикнул Томас и начал подъём.

Жиль бросился вслед. Лестница уходила вверх по узкой шахте. Томас стремительно преодолевал перекладину за перекладиной. Жиль с трудом поспевал за ним. В стене справа показался открытый проём, ведущий в какой-то кабинет. Томас проигнорировал его и продолжил лезть вверх.

— Как далеко? — спросил Жиль, догадываясь, каким будет ответ.

— На самый верх.

За десять минут они одолели всю лестницу, миновав с дюжину других проёмов, и оказались в просторной округлой комнате, опутанной проводами и наполненной бесчисленным количеством неработающих экранов и терминалов. Киборгов здесь не было — пока.

— Скоро будут здесь, — заметил Жиль, следя за точками на радаре. Голограф засёк одиннадцать киборгов этажом ниже. Вернуться тем же путём не получится. — Где мы?

— Купол Башни, — Томас внимательно осмотрел терминалы. Жиль мог только догадываться, для чего тут такое обилие техники. — Там, у стены, под большим экраном два терминала. Бери все диски, что найдёшь.

Жиль не знал, почему Томас указал именно на эти два, но решил не спрашивать. Томас был выше его по званию и, судя по всему, понимал в происходящем значительно больше. Приблизившись к экрану, Жиль неожиданно понял, что стены купола прозрачные. Сквозь стекло он увидел движущиеся внизу фигуры.

— И там тоже, — пробормотал Жиль, опускаясь к терминалу.

— Нам повезло, что нет роботов.

Томас остался стоять по центру комнаты, где через широкие углубления в полу и потолке проходил металлический стержень. Радар перед глазами мешал, поэтому Жиль отключил его и достал лазерный нож. Просканировав терминал, он вырезал диски вместе с куском корпуса.

— Что мы собираемся делать?

— Я думаю, — Томас вызвал интерфейс своего голографа.

Жиль обрезал тянущиеся из бронированной коробки терминала провода и переключился на соседний. Послышался приближающийся топот механических ног. И почему «Архангел» не сделал киборгов, например, парящими?..

— Крыша! — Томас запрыгнул на металлический стержень и пополз по нему вверх. — Быстро!

— Секунду! — Жиль вырвал последний диск из корпуса и сунул в подсумок. Оставалось надеяться, что накопители не пострадали. — Готово!

В открытом проёме показался первый киборг. Его правая рука, заканчивающаяся дулом винтовки, дёрнулась, извергнув лазерный луч. Жиль ощутил дрожь в теле, когда энергетический щит принял на себя выстрел. Генератор щита был рассчитан на восемь часов пассивного использования — или двадцать прямых попаданий средней мощности. Теперь — уже меньше.

Швырнув в сторону двери электромагнитную гранату, Жиль бросился к стержню. Томас добрался до самого верха и теперь ощупывал потолок. Стеклянная панель отошла вверх, но полностью не открывалась. Ярко-красные вспышки осветили комнату. На этот раз дрожь в теле была такой сильной, что Жиль едва не сорвался.

— Твою мать! — заорал Жиль, толкая Томаса вверх. — Шевелись!

Панель поддалась и отлетела в сторону. Томас ухватился за края люка и подтянулся на крышу. Лямка съехала с плеча Жиля, и винтовка полетела вниз. Когда Жиль наконец выбрался на крышу, его щит был на пределе.

Удерживать равновесие на куполообразной крыше было непросто, ботинки скользили по обледенелой поверхности, и Жиль вцепился в шпиль, чтобы не упасть. Томас сделал то же самое. Жиль прикинул, что у них от силы оставалось минуты две до того, как киборги тем или иным способом доберутся до них.

— А здесь красиво.

Холодный ветер трепал волосы. Лунный свет превращал снег в блестящее одеяло, укрывающее город. Жиль вспомнил, что у него в кармане лежит пачка сигарет. Покурить, стоя на вершине Башни в опустошённом городе, пока киборги решают, как лучше тебя прикончить — такая возможность выдаётся раз в жизни.

— Какой теперь план? С честью бросимся вниз? — улыбнулся Томасу Жиль, раскуривая сигарету от голографа. — Может, пришибём своими телами пару жестянок.

Томас указал на небо. К Башне стремительно приближался сверкающий огнями тёмный силуэт.

— Челнок киборгов? — Это было быстрее, чем Жиль предполагал.

— Аэрокар, — не без удивления возразил Томас.

Яркие огни оказались фарами. Чёрный аэрокар с рёвом подлетел к куполу.

— Это… — Жиль выронил изо рта сигарету.

Томас толкнул Жиля в открывшийся салон. Уже находясь в аэрокаре, Жиль выхватил из кобуры пистолет и трижды выстрелил по показавшейся из люка руке-винтовке киборга. Томас запрыгнул следом, перевёл управление на ручное, включил максимальное ускорение и повёл аэрокар прочь от Башни. Двигатель работал на пределе своих возможностей, но держался хорошо.

— Я не знаю, какого чёрта, но теперь это моя любимая модель аэрокара! — Жиль с нежностью погладил панель управления.

Томас просмотрел журнал на терминале.

— В качестве точки маршрута был назначен Астрономический Центр, но, облетев город, аэрокар не нашёл его и отправился обратно к владельцу голографа, с которым был синхронизирован.

— Вот, что должно быть в любом хорошем аэрокаре: и пьяного тебя до дома довезёт, и от толпы киборгов в нужную минуту зад унесёт! — Жиль поставил пистолет на предохранитель и убрал в кобуру. Беглый осмотр тела не выявил видимых повреждений. Из-за имплантов он не чувствовал боль, поэтому не мог полагаться на собственные ощущения. — Фух! Возвращаемся в Лойс.

Конец ознакомительного фрагмента.