Глава 5
Арройо
Дверь гаража у дома Арройо была открыта, так что видны были полки с инструментами и деталями машин. В гараже стояли два автомобиля. Один принадлежал Джордан — побитый седан со ржавым капотом, хорошо сочетающийся с окружающими его промасленными деталями. А рядом с ним стояла элегантная машина мистера Арройо, которой он очень гордился. Каждый раз, когда у Венди возникали проблемы с пикапом, Джордан с отцом выручали ее. Сейчас ей требовалась их помощь и с помятым капотом, и с поцарапанным ветровым стеклом, но сначала надо было решить более важные вопросы.
Венди почти что подбежала к их крыльцу и нажала звонок. В горле у нее стоял большой ком.
Джордан открыла дверь босая, в спортивных брюках. Одну руку она завела за голову — чесала ей спину и поправляла поношенную футболку «Красного Креста». В то время как Венди всегда вставала рано — и летом, и по выходным во время учебы в школе, — Джордан имела обыкновение спать до обеда, как очень ленивая домашняя кошка. Изо рта Джордан торчал тост, на губах играла сонная улыбка. Упругие завитки темно-русых волос обрамляли сердцевидное лицо.
— Привет, ты… — запнулась Джордан и, окинув Венди взглядом, нахмурила брови.
Венди стояла на цыпочках и покачивалась.
Руки Джордан безвольно повисли вдоль тела.
— Что случилось? — требовательно спросила она, не прожевав тост.
Венди открыла было рот, но ничего не смогла сказать. Она чувствовала, как дрожит ее нижняя губа.
Одним быстрым движением Джордан затащила ее в дом. Они торопливо прошли по коридору и забежали на кухню. Джордан положила остаток тоста на столешницу, и тут раздался голос мистера Арройо:
— ¡Ay, Jordan! ¿Qué haces?[1]
Папа Джордан с хмурым видом взял клеклый тост и бросил его в мусорную корзину.
— Ой, извини! — Джордан быстро загородила собой подругу, желая спрятать Венди от отца. — Только что пришла Венди. Мы будем у меня в комнате, — спокойно сказала она.
— Ох, ну, хорошо… Привет, Венди, — рассеянно проговорил Мистер Арройо, вытирая растаявшее масло кухонным полотенцем.
Прежде чем Венди попыталась ответить, Джордан потащила ее дальше по коридору. Он был увешан фотографиями Джордан и ее отца, на которых они, неизменно улыбаясь, ловили рыбу, ходили в походы или смотрели футбол. Здесь висела и парочка фотографий миссис Арройо. Она умерла, когда Джордан была совсем ребенком.
В доме Венди не было подобных семейных фотографий. Стены в основном оставались голыми, за исключением нескольких репродукций с картин Моне, купленных матерью в незапамятные времена. Будучи когда-то яркими, они так потускнели от времени, что представляли собой в основном сочетания бледно-голубых пятен.
Венди первой вошла в комнату подруги, и Джордан закрыла за ними дверь. Вся комната была выполнена в черных, красных и фиолетовых тонах, что очень сильно давило на глаза. Повсюду были развешаны множество пунцово-черных флагов и постеров «Портленд Торнз» — любимой футбольной команды Джордан. Медали Джордан висели на стенах на пурпурных лентах. В комнате, как и всегда, царил страшный беспорядок. В углу высилась гора одежды, а каждая поверхность была покрыта журналами, наградами и всяческим мусором.
Большое окно давало много света, а кровать была застелена синим одеялом, у изголовья висели прикрепленные скотчем к стене фотографии Джордан и ее подруг. На некоторых карточках была и Венди. На большинстве из них она гримасничала, а Джордан, обнимая ее одной рукой, широко улыбалась в камеру.
Венди присела на краешек кровати. Джордан вытащила из-под стола стул, скинула с него груду обуви и села напротив.
— Что случилось? — спросила она, наклоняясь вперед и кладя руку на предплечье подруги.
Венди почувствовала, как к горлу снова подступает комок. Она облизнула губы, сделала глубокий вдох, а потом рассказала Джордан обо всем, что случилось прошлым вечером.
Джордан сидела с опущенными уголками рта и внимательно слушала подругу. Ее брови то приподнимались, то опускались, но она ни разу не перебила Венди, чтобы задать какие-нибудь вопросы.
Когда Венди начала рассказывать об утренних событиях, то не могла подобрать подходящих слов.
— И детективы сказали… они сказали, что, может, он был с нами — там, где мы были, — и потому может что-нибудь знать. — Венди потерла руки, стараясь справиться с бегущими по ним мурашками. — Может, он знает, где мои братья?
Наступило молчание. Джордан откинулась на спинку стула и с шумом выдохнула. Венди попыталась выровнять дыхание, но только стало труднее дышать.
— Сколько ему лет? — спросила Джордан.
— Не знаю. Кажется, он моего роста, моложе нас, хотя… Может, он девятиклассник? — Венди вонзила ноготь в ладонь, а Джордан кивнула. Венди подумала, что если он того же возраста, что была она или ее братья, когда они пропали, то это может указывать на какую-то связь между ними.
— И ты не узнала его?
И опять этот вопрос заставил ее сердце биться быстрее. Она не могла сказать Джордан, что думает, будто это может быть Питер Пэн. Джордан единственный человек в школе, кто поверил, что она ничего не помнит из того, что случилось с ней и ее братьями, она никогда не давила на Венди и не сомневалась в ней, но даже Джордан не была способна поверить в нечто такое. Нет, это совершенно невозможно.
Венди отрицательно покачала головой.
— И они не нашли его? — спросила Джордан, запустив руку в кудри.
— Насколько я знаю, нет… Но я… Я не…
— Ты не хочешь, чтобы им это удалось? — предположила Джордан.
— Нет! — Венди опять покачала головой. — Дело не в этом. Если он что-то знает, тогда, разумеется, я хочу, чтобы полиция тоже знала это и смогла бы найти моих братьев. — Ей было трудно выдерживать внимательный взгляд Джордан. — Впервые за пять лет у нас появилась хоть какая новая информация и мы обрели надежду найти их, — продолжала она. — Но это… это все равно…
— Страшно, — тихо закончила за нее Джордан.
Венди кивнула.
Джордан смотрела сквозь Венди на стену и хмурилась.
Она жила здесь до, во время и после исчезновения детей. Когда Венди наконец позволили вернуться домой, Джордан одна из всей школы пришла навестить ее. Она вела себя так, будто ничего особенного не произошло. В течение нескольких лет Венди отказывалась выходить на задний двор, и они играли в настольные игры и складывали пазлы в гостиной.
Иногда мистер Арройо даже позволял им играть в мяч в доме при условии, что это был такой мяч, который не мог нанести слишком большого ущерба обстановке.
Когда Венди лежала в больнице, мистер Арройо и Джордан пару раз пытались навестить ее, но доктора говорили, что она слишком слаба и ей не следует видеться ни с кем, кто может эмоционально утомить ее.
С тех пор Венди постоянно испытывала огромную благодарность к Джордан и ее отцу. Она чувствовала себя счастливой в этой семье, была признательна им за дружбу и боялась лишиться ее.
— Я не могу еще раз пройти через все это, — пробормотала она.
Джордан сжала ее руку:
— Тебе и не нужно.
— А что, если?..
— Ты не должна думать об этом, Венди.
— Но…
— Ничего такого не произойдет. — Голос Джордан не был похож на громоподобный голос ее отца, но все же он был твердым, как камень. Ее прикосновения помогали Венди успокоиться. — Никто не собирается никуда тебя забирать. Все будет хорошо. Ничего…
— Не изменилось? — Венди сердилась, но ей было не на чем выместить свою злость. — Но разве это возможно после такого? Как я буду жить дальше? Я просто… — Венди сжала пальцы в кулаки. — Я хочу убежать. Хочу выбраться отсюда!
— Знаю. — Джордан сохраняла спокойствие. — Ты хочешь оказаться в Нетландии, верно? — мягко поддразнила она подругу.
У Венди вырвался сердитый смешок: Джордан ничегошеньки не понимала.
— Хорошая новость: ты вполне можешь убежать; мы обе можем сделать это, — продолжала Джордан, хлопая себя по бедрам. — В колледж! Это, конечно, не волшебный остров на звездах, но там есть паршивая столовская еда, большие бассейны и множество горячих студентов. — Джордан улыбнулась, но Венди в ответ лишь слегка шевельнула губами. — Мы обустроим наши комнаты в общежитии, будем ложиться намного позже, чем следует, и выпивать мегалитры кофе, готовясь к медицинской школе…
— К школе медсестер, — поправила ее Венди. Последние два года Джордан пыталась уговорить ее поступать в медицинскую школу, но Венди хотела быть медсестрой. Хотела помогать людям, но идея стать доктором и спасать человеческие жизни была выше ее разумения.
Джордан проигнорировала это уточнение.
— Главное, мы сможем делать все, что захотим. Мы начнем все сначала. Нужно просто как-то пережить несколько следующих месяцев. — Она снова крепко сжала руку Венди. — Хорошо?
Колледж. Венди все время напоминала себе, что это для нее свет в конце тоннеля. Нужно потерпеть еще немного, и она станет свободной от всего. Но как быть сейчас?
— Ничто не нарушит наши планы, — заверила подругу Джордан, словно прочитала ее мысли.
— Люди вроде меня не созданы для нормальной жизни, Джордан. — Это была мантра, которая все время вертелась в голове у Венди. Но сейчас она впервые произнесла ее вслух. Она знала, что преувеличивает, но этот город заставлял ее чувствовать себя так, будто с ней что-то не в порядке. И это что-то заразно.
Венди отвела взгляд от Джордан, потому что лицо подруги готово было исказиться от жалости, хотя ей всегда удавалось скрывать это чувство.
— Все будет хорошо. — Джордан нисколько не сомневалась в своих словах.
Венди пожала плечами. Она не верила в это, но все же ей стало лучше. Почти так же хорошо, как до того резкого поворота вправо на обочине дороги вчера вечером.
— Хочешь перекусить? Есть холодный недоеденный тост. Я с удовольствием поделюсь им с тобой, — с наигранной искренностью предложила Джордан.
Венди попыталась засмеяться или хотя бы улыбнуться. Но улыбки отнимали у нее слишком много сил.
— Ты невыносима, — сказала она, толкнув Джордан в плечо.
Джордан рассмеялась и ласково взъерошила волосы Венди.
— Ты можешь все, Венди, не так ли?
— Да.
