Ведьмы с Броккена

Эжен энд Урд

Откуда взялись легенды о шабашах ведьм на горе Броккен и связанные с этой легендой мистические тайны? Автор, отвечая на этот вопрос, вспоминает о причинно-следственных связях в жизни каждого человека и представляет сильную героиню, которая живёт на горе Броккен, познаёт её тайны и использует полученные знания на благо людей.

ГЛАВА 4

Минуло два года с того дня, как Хильда поселилась у бабушки. Недавно ей исполнилось шестнадцать, и теперь она сама была уже настоящей ведьмой, умевшей не просто лечить людей, но и обладавшей обширными знаниями физических и метафизических законов, на которых покоилось мироздание.

После устроенного себе самой перерыва, Хильда регулярно ходила к камню, который уже безостановочно вёл её к истоку жизни планеты Земля. Теперь это происходил плавно, без перескоков через эпохи. Хильда словно листала книгу, возвращаясь к началу ещё не оконченного повествования. И начало это было не за горами. Камень, уже довёл девушку до времени, когда планета, можно сказать, находилась в стадии рождения, формируя своё тело из огромных кусков твёрдой материи. Они падали, гремели оглушительные взрывы, кругом стояла странная, ни на что не похожая тьма, которую время от времени разрывали вспышки огня. А Хильда парила среди этого первозданного хаоса творения, воочию наблюдая за тем, чего не видел, пожалуй, ещё никто на земле.

Сегодня, направляясь к камню, Хильда предполагала увидеть то, что в библии выражалось словами — «в начале». И камень не обманул ожиданий, отправив её в пространство, где ещё не было собственно планеты, а само солнце находилось в стадии рождения, формируя своё тело из гигантского белесого облака.

Вернувшись в реальный мир, Хильда не сразу покинула камень, а ещё долго сидела на нём и, гладя ладонью гладкую поверхность древнего монолита, мысленно благодарила его. Наконец, понимая, что солнце вот-вот выйдет из-за горизонта, девушка встала и, приподняв руки, вытянула их перед собой, словно желая обнять невидимое светило.

— Теперь я знаю тайну и твоего рождения, — весело крикнула она солнцу. — Я люблю тебя!

И в тот же миг солнце, разорвав пелену тумана, явило Хильде полный круг своего тела и окатило её снопом света.

Погружённая в собственные мысли, Хильда неторопливо возвращалась домой. Прокручивая в уме эти мгновенно промелькнувшие два года её жизни, она пришла к выводу, что они являли собой некий этап, который, похоже, закончился, и скоро должен был начаться другой. А может, он и уже начался?

Когда девушка дошла до дома, было позднее утро. Ведьма встретила её одобрительно улыбкой, она уже знала — Хильда выполнила поставленную перед собой задачу и, войдя в новый круг знаний, готовила себя к дальнейшим событиям, с помощью которых должна была подняться ещё на одну ступень по крутой и сложной лестнице знаний и совершенства.

Вечером обе Хильды сидели на крыльце и пили отвар из трав.

— Скажи, бабушка, а почему ты не вышла замуж за кузнеца Ганса? — неожиданно спросила Хильда. — В деревне до сих пор говорят, что у вас была большая любовь, но потом в тебя будто бы вселился дьявол, и ты ушла жить к древней ведьме, которая обитала на горе с незапамятных времён.

Ведьма внимательно посмотрела на внучку. Она давно ждала этого вопроса.

— Это непростая история. Готова ли ты к ней? — очень серьёзно спросила ведьма.

— Да. Думаю, что да, — поправилась девушка.

— Мы договорились пожениться с Гансом осенью, — размеренно начала ведьма. — Но летом того года я получила сообщение, что моя тётка, что жила в дне пути отсюда, тяжело заболела. Я отправилась к тётке, но, когда пришла в деревню, выяснилось, что она и не думала болеть. Переночевав, я на следующий день пошла домой. Уже ближе к вечеру, когда я шла через лес, меня нагнала группа всадников. Услышав топот лошадиных копыт и подгоняемая непонятным предчувствием, я сошла с дороги и хотела углубиться в лес, но не успела. Один из всадников спрыгнул с лошади и, схватив меня за плечи, с усмешкой произнёс: «Не торопись, красавица, на сегодня ты наша».

Ведьма на мгновение прервалась и посмотрела на внучку. Глаза девушки были широко открыты.

— Они насиловали меня всю ночь и только утром, бросив, словно ненужную вещь, отправились по своим делам. Почему-то я не умерла, хотя больше всего на свете желала тогда именно этого. Я пролежала там целый день и только ночью, собрав все свои силы, отправилась дальше. Но я шла уже не домой, а на гору к ведьме, которая жила на Броккен до меня. Говорили, что она умеет очищать тело, хотя я чувствовала себя так, словно меня не просто вываляли в грязи, но ещё и изуродовали, причём не тело, а душу. Ведьма Хана приняла меня, и её стараниями я за несколько дней обрела душевное спокойствие. Однако вскоре Хана сообщила, как мне тогда показалось, ужасную новость: я была беременна. Беременна от кого-то из тех воинов, чьих лиц даже не помнила. Я вновь пришла в ужас, в ужас много больший, чем тот, что испытала, когда подверглась насилию. Упав на колени, я стала молить Хану, чтобы она избавила меня от ребёнка. Ведьма согласилась, но предложила сначала её выслушать, а потом взяла с меня слово в течение трёх дней обдумать её слова. Она сказала мне следующее:

— То, что с тобой произошло, вина не только тех, кто учинил над тобой насилие, но и тебя самой. Те воины совершили это под действием закона воздаяния, который, автоматически регулирует судьбу каждого живущего в этом мире. Они послужили лишь орудием, хотя каждый из них мог им и не быть, ведь у любого человека, в подобных обстоятельствах, всегда есть право выбора. Поэтому, согласно всё того же закона воздаяния, все они со временем получат нечто подобное, если не хуже. Ты же заслужила подобное испытание потому, что когда-то совершила некие действия, нарушившие гармонию мира, которые и зародили этот ответ. И только теперь, когда твои эмоции, страдания выплеснуты в невидимый мир, сдвинутые тобой атомы должны обрести утраченное равновесие. Закон воздаяния обязателен для всех, вне зависимости от того желает человек его принимать или нет. Повторяю, зарождение ребёнка при подобных обстоятельствах — твоя судьба, которую ты должна принять и благословить, ты же хочешь от неё избавиться. Но это ничего не решает, а, наоборот, усложняет, ибо, отомстив невиновному ты, в конечном счёте, со временем получишь ещё нечто более неприятное.

— После слов Ханы, я предельно ясно поняла, что не должна убивать ребёнка, и, в свою очередь, попросила у ведьмы разрешения остаться жить у неё. Твоя мать родилась в своё время и до пяти лет жила со мной, потом Хана посоветовала отвести ребёнка в деревню, сказав, что её судьба в жизни среди людей, а индивидуальность, предназначенная для глубокого познания мира, явится в своё время. Я прожила с Ханой ещё пять лет, которые промелькнули словно один день. И когда, наконец, овладела необходимыми знаниями, в ночь, которую люди называют ночью нечистой силы, Хана ушла на гору и при помощи камня перенеслась в другой мир.

Поражённая рассказом девушка покачала головой.

— Не знаю, смогла бы я выдержать такое испытание и не сойти с ума.

— Люди выносливые существа, моя девочка, и, вполне возможно, тебе вскоре предстоит пройти более тяжкой тропой и не согнуться. Помни, испытания всегда даются по силам, а если у тебя есть ещё и чёткая жизненная цель, которую ты жаждешь достичь, то пройдёшь через все преграды и шипы и, в конечном счёте, испытаешь подлинное счастье от достигнутого. Знаешь, когда родилась твоя мать, я поймала себя на мысли, что радуюсь её появлению на свет. Хотя обычно детей, зачатых при подобных обстоятельствах, проклинают. А радовалась я потому, что за месяцы беременности, под руководством Ханы, научилась правильно воспринимать мир. Ведь насилию подверглось лишь тело, и в тоже время оно очистило бессмертную индивидуальность, которая и есть истинный человек, одновременно дав старт моей настоящей жизнедеятельности.

— То есть ты счастлива? — уточнила Хильда.

— Разумеется. Подумай, какая жизнь ожидала бы меня, не произойди это страшное, но отнюдь не смертельное событие?

— Ну, ты бы вышла замуж за Ганса, имела дом в деревне, семью, много детей, но не обладала бы теми знаниями, которыми обладаешь и, наверное, выглядела уже не такой молодой, как сейчас. Почему ты не стареешь?

— На этот вопрос нет однозначного ответа. Главную роль здесь играет личная судьба каждого человека и возраст его вечной индивидуальности или, если хочешь, души.

— Возраст индивидуальности? — удивилась Хильда. — Разве индивидуальность может иметь возраст?

— Да, имеет, — подтвердила ведьма. — Он определяется как количеством воплощений, так и накопленным, а главное, усвоенным опытом. Тело, в котором пребывает более зрелая индивидуальность, дольше сохраняет свой материальный облик от старения, чем тело пребывания молодой. Ну и скажем так: человек, имеющий душу сорокалетнего, всегда воспринимает окружающий мир более вдумчиво, чем человек с душой двадцатилетнего. У таких людей даже физические потребности абсолютно разные. Вот, например, Герхард. Он немного моложе меня и Ганса, но то, что он прошёл в своей жизни, другого человека либо уже убило, либо свело с ума и сделало инвалидом. А он по-прежнему имеет отменное здоровье и гладкую для своего возраста кожу. Хотя Герхард побывал на войне, был в плену и рабом на галере, сидел в тюрьме и даже вынес пытки инквизиции. Подобное возможно потому, что его восприятие мира существенно отличается от восприятия того же Ганса, у которого оно сосредоточенно лишь на проблемах личного свойства, мешающих заглянуть в глубину себя.

— Так ты являешься старой индивидуальностью?

— Нет, моя индивидуальность имеет средний возраст. Но я уже получила по прожитым жизням определённый опыт, который хорошо усвоила. Ну и знания, коими я овладела в этом воплощении, также позволяют замедлять процесс старения, ведь при деятельности ведьмы просто необходимо иметь подобный внешний вид: людям всегда требуются чудеса, — улыбнулась ведьма.

Ночью Хильде приснился необычный сон. Она пребывала в какой-то большой комнате, уставленной разнообразными приспособлениями, даже во сне ясно понимая, что знает предназначение большинства из них. Рядом находился высокий человек, с помощью математических формул объяснявший ей особенности физического закона, что позволял осуществлять переходы в другие миры. И вот с этим человеком, который говорил на непонятном ей в реальной жизни языке, Хильда даже во сне ощутила сильнейшую связь.

На следующее утро, Хильда почувствовала странное беспокойство, вызывавшее в ней желание немедленно отправиться в деревню и увидеть мать. Хильда не могла понять причину столь необычного призыва, их отношения с матерью всегда были ровными, но всё-таки не столь близкие и тёплые, какие, обычно, бывают между людьми на этой ступени родства. Гораздо более сильную привязанность Хильда питала к бабушке. Ей же она сообщила об обуревавших её чувствах и решении отправиться в деревню, но ведьма лишь пожала плечами.

— Раз ты считаешь, что нужно идти, значит нужно идти, — спокойно сказала она. И уже когда внучка была готова переступить порог, добавила. — Возможно, уже сегодня тебе предстоит принять сложное решение, от которого зависит твоя будущность. Будь осторожна, но оставайся спокойной при всех обстоятельствах.

Подгоняемая нехорошим предчувствием, Хильда бежала к деревне. И по мере того как сокращалось расстояние, щемящее беспокойство всё более и более охватывало девушку, практически переходя в панику. Неожиданно перед Хильдой возникло лицо ведьмы, которая вновь напоминала ей о спокойствии.

Хильда остановилась, сделала дыхательные упражнения и сразу вспомнила, что уже около недели к ним не приходил ни один больной.

Дремавшие в душе подозрения, наконец-то ясно проявились во всей своей ужасающей красоте. Церковь! Как же она сразу не поняла! Ведь при последнем посещении деревни месяц назад, она наговорила священнику такое, за что её можно было сто раз приговорить к смерти. Недаром святой отец почти убежал от неё, творя молитвы. Неужели он донёс инквизиции?

Конец ознакомительного фрагмента.