Моя любимая жена

Эдуард Левин, 2023

Яков и его жена Ольга, путешествуя по космосу в поисках внеземной жизни, находят предположительно обитаемую планету. Во время посадки их корабль терпит крушение, но герои выживают, и Яков попадает во власть загадочного существа, обладающего необычными способностями. Вместе с женой он пытается выбраться с этой планеты, попутно задаваясь вопросом, а хочет ли он отсюда улетать.

Глава вторая

Корабль выпустил из своего “брюха” наш посадочный модуль. Тяжелые титановые створки сразу сомкнулись обратно, как только мы покинули ангар и направились к MP 1003, оставив сам корабль болтаться на орбите.

Последние дни прошли в адской суматохе. Когда мы начали подготовку к приземлению, вдруг оказалось, что мы совсем к нему не готовы. Первым делом выяснилось, что в посадочном модуле не работает генератор силового поля — наша защита от вероятной атаки со стороны недружественных представителей иных рас, а точнее от иллюзорной возможности такого события. Помимо этого генератор помогал обеспечить безопасность в экстремальных погодных условиях на изучаемой планете. Силовое поле не являлось стопроцентным гарантом спасения в случае прямого попадания из тяжелого оружия, но зато легко могло отразить лазерные лучи и небольшие снаряды.

Да, мы приземлялись на модуле последний раз много лет назад, и он все это время томился в ангаре, но всё-таки его нужно было обязательно проверять при каждом техосмотре. При чем это была ответственность Ольги как нашего техника. И вот в последний раз, когда мы делали остановку на космической станции, генератор поля она как-то “пропустила”. И сообщила мне о его поломке с такой непринужденностью, будто это не её вина, а просто так получилось. Так вышло! Словно какая-то неведомая стихийная сила сложила обстоятельства таким образом, что у нас просто больше нету защиты и всё. И с этим абсолютно никто, тем более моя жена, не мог ничего поделать.

Конечно же, я ужасно злился. Чувство беспомощности в этой ситуации и обида на жену перемешивались во мне и делали из меня какого-то монстра. Сдерживаться было сложно. Я просто не мог спокойно разговаривать с этой женщиной. Пару раз за эти дни даже довел её до слез. Каждый раз, когда она появлялась в моем поле зрения, я тут же напрягался, чтоб не выйти из себя и не напомнить ей о том, как же сильно я раздосадован её безалаберностью.

Так и сейчас я сидел в кресле пилота и молча держал штурвал, стараясь не смотреть на Ольгу, сидящую сбоку. Она находилась в своем кресле и следила за показателями на приборной панели. Стареющая женщина с понурым лицом становилась с каждым годом всё меньше и меньше похожа на ту самую девушку, в которую я влюбился, и всё сложнее было увидеть в ней то, что когда-то наполнял моё сердце теплотой.

По мере приближения перед нашим взором вырастала планета. Гигантский белоснежный шар постепенно увеличивался в лобовом стекле нашего модуля, вытесняя к краям черные участки космического пространства на фоне. Полет проходил хорошо, и вход в атмосферу планировался через считанные минуты.

Мы так и не смогли починить генератор самостоятельно. А до ближайшего пункта техобслуживания месяцы пути. Ясное дело, взвесив все за и против, мы с Ольгой решили приземляться. Еще на корабле у нас состоялся разговор, результат которого был заранее известен нам обоим. Мы обсуждали, стоит ли отправляться на модуле без защиты, и пришли к выводу, что не можем просто так улететь отсюда, не высадившись на поверхность. Всё-таки это дело всей нашей жизни. Оценив все риски, мы понимали, что вероятность угрозы для нас крайне мала — внешне планета была пуста, а также ни зонды, ни наши радары не обнаружили никакой техногенной активности. Ничего такого, что на наш взгляд могло бы служить оружием и сумело бы как-то повредить нашему летательному аппарату. Ни тебе ракетных установок, ни лазерных пушек. Изучив все диапазоны радиочастот, мы не поймали ни одного сигнала, ни даже обрывка “разговора”. Планета была абсолютно нема. И все говорило о том, что мы скорее всего имеем дело не с какой-то развитой цивилизацией и можем не бояться нападения абстрактных гуманоидов. Плюс ко всему за эти несколько дней наблюдения, мы не заметили ни землетрясений, ни ураганов, ни чего-либо другого, что угрожало бы нашему посадочному модулю. А значит, мы спокойно могли отправляться без силового поля.

И всё же это нарушение протокола космических исследований, и если следовать правилам, нам стоило бы слетать до космической станции. А потом уже обратно сюда. По нашим подсчетам такой путь занял бы чуть больше года. Да, соблазн снова поиграть в нарды с теми выпивохами в Альдебаране был крайне велик, но все же любопытство и нетерпение поскорее узнать, есть ли жизнь на МP 1003, немного перевешивали, и поэтому, решив пренебречь протоколом, собрав необходимые припасы, и даже выудив из захламленного трюма наши лазерные пистолеты, мы отправились на планету.

Не считая генератора защиты, все системы модуля функционировали как надо. Помимо средства передвижения он представлял собой жилой отсек, в котором нам предстояло провести ближайшие недели. Корпус модуля оборудован специальными раздвижками, и после посадки его стены должны были расширяться, образуя новые помещения — лабораторию, кают-компанию с небольшой синти-фермой и мед-отсек, оснащенный капсулой регенерации.

— Вход в атмосферу через 60 секунд, — объявила Ольга.

Я немного потянул на себя штурвал, выбирая правильный угол наклона для плавного входа. Планета заняла собой уже весь открывавшийся нам вид. Свет, отражаемый от нее, постепенно заползал в нашу кабину, до этого лишь слабо освещенную огоньками кнопок и датчиков. Я уперся ногами в пол, приготовившись к небольшому сражению с силами тяготения.

В следующую минуту мы ощутили легкий толчок. Даже немного слабее, чем я ожидал. Амортизирующие системы модуля работали как часы, сводя к минимуму все негативные ощущения при входе в атмосферу. Перегрузки почти не чувствовались. Меня только чуточку сильнее стало вжимать в кресло, и штурвал легонько завибрировал в руках. Послышался тихий, но нарастающий гул — через звукоизоляционную обшивку маленько пробивались шумы аэродинамического сопротивления. Показатели на приборной панели сообщали, что внешний корпус очень сильно нагрелся, но его оболочка из специального малотеплопроводного сплава вкупе с климатическим контролем сохраняли комфортную для нас температуру внутри. Лишь от лобового стекла еле заметно повеяло теплом.

— Нам до поверхности 85 километров, все системы работают прекрасно, — бодрым тоном поведала моя жена.

— Ага, прям все, — бросил я, не глядя на нее. — А прекраснее всех работает наше силовое поле.

Ольга отвернулась, раздраженно сжав губы в привычной для себя манере. Ладно, наверно, я правда уже перегибаю, уделяя слишком много внимания её упущению с защитным генератором. Тем более она была права. Посадочный модуль действительно во всех остальных отношениях идеален. Тормозные двигатели хорошо справлялись со своей задачей, и в какой-то момент скорость спуска начала замедляться. Гул за бортом затихал, и сам модуль, будто живое существо, находящееся до этого в физическом напряжении, вдруг расслабился, что передалось и мне — мое тело перестало так вдавливаться в кресло, и штурвал в моих руках стал легче.

Вокруг нас распростерлось чистейшее голубое небо. Только впереди на горизонте я увидел несколько бело-рыжих облаков, разбросанных далеко друг от друга. Немного резало глаза с непривычки. Слишком долго мы пробыли в полутемных каютах и коридорах корабля. Так давно я не видел столько света — света порожденного природой, а не злосчастными светодиодами! От этого вида что-то екнуло в моей груди. Такое отрадное чувство, словно я услышал старую, почти позабытую песню, которую сильно любил в далеком прошлом. Свет уже полностью заполнил нашу кабину, и было ощущение, что он также наполняет и меня, пронзает насквозь своим сиянием, растворяя во мне весь негатив, всю обиду на жену, также как растворял темноту вокруг нас. Он будто выжигал все лишние эмоции, не оставляя в душе места ни для чего, кроме восхищения и какого-то внутреннего торжества.

Мы продолжали снижаться, но теперь уже более плавно. Под нами, медленно приближаясь, расстилалось абсолютно белое полотно. Я сверился с маршрутом.

— Так… Возьму немного правее. До зоны высадки… 542 километра, — проговорил я себе под нос, наклоняя штурвал. — Долетим быстро, минут за 10…

Мы определили место для посадки рядом с одной из так называемых “пятен” на поверхности планеты — аномальных участков с электромагнитным излучением. У этого участка излучение было одним из самых сильных, так что выбор пал на него. Садиться прямо туда было бы рискованно, мало ли что там, поэтому мы установили в навигационной системе координаты точки в нескольких километрах от границы “пятна”.

Я всматривался вниз, пытаясь разглядеть что-нибудь, но видел лишь белые холмы да равнины. Изредка попадались неглубокие ущелья. Было понятно, с такой высоты сложно различить какие-то мелкие детали, но всё же нетерпение обуревало меня, и я хаотично бегал глазами по однообразному пейзажу. Так хотелось поскорее выяснить, есть ли тут что-нибудь такое эдакое, ради чего мы вообще пустились в эту авантюру.

Ольга, походу, думающая о том же самом, задала вопрос:

— Как думаешь, какие они?

— Ты про кого, про инопланетян?

— Ну, да.

— Так говоришь, будто мы уже сто процентов их здесь отыщем, — усмехнулся я.

— Конечно, отыщем! Не сомневаюсь в этом.

— Да, ладно, — я махнул рукой, — если повезет, найдем опять каких-нибудь жалких инфузорий.

— Жалких?! — Ольгины брови приподнялись. — Так говоришь, будто это фигня какая-то. Даже снова найти одноклеточных было бы для нас настоящей благодатью.

— Знаю я… Просто шучу.

Немного помолчав, она добавила:

— Мне кажется, нас ждет тут что-то большее… Что-то важное. Есть такое предчувствие.

Я повернул к ней голову и растянулся в улыбке.

— Думаешь, будет Контакт?

— Почему нет?

— Ну, оглянись вокруг, — я кивнул в сторону лобового стекла. — Контакт с кем? Что-то мало верится, что вон за тем холмиком нас ожидает город пришельцев, а в нем встречающая делегация местных гуманоидов. Как-то тихо тут слишком. Не похоже на обитаемую планету.

— Яш, во-первых, в данном случае пришельцами будем мы. А во-вторых, я иногда поражаюсь, как ты, такой ужасный скептик, пошел в такую мечтательную профессию как космический исследователь. Это же извечная тема: люди часто, на мой взгляд ошибочно, представляют инопланетную цивилизацию неким подобием человечества. Мол обязательно у инопланетян должны быть высотные здания, летающие автомобили, и вот эти все технологии, — Ольга развела руками в стороны, указывая на кабину нашего модуля, оборудованную всякими панелями, экранами и высокотехнологичными гаджетами. — Разве это единственный путь развития разумного общества? И вообще, кто сказал, что это обязательно должно быть общество? Может тут какие-нибудь обособленные друг от друга организмы или наоборот всепланетный коллективный разум, объединенный одним сознанием и ведающий о том, что нам со своими крохотными мозгами и не снилось…

— Ох, уже эзотерика какая-то пошла.

— Я просто рассуждаю.

— Ладно, ладно. Думаешь, я не хочу тут найти что-то необыкновенное? Конечно, я пошел в астронавты познавать чудеса вселенной. Просто я не думаю себе много, чтобы потом не расстраиваться. Когда готовишься к худшему, ты будешь намного больше радоваться в случае удачи. Вот долетим, тогда и узнаем, есть тут что-то или нет.

— Точно есть, — сказала моя жена и насупившись скрестила руки на груди. — Ты скептик!

— Хорошо, я скептик. Здесь ничего нету, разворачиваемся и улетаем! — весело ответил я, делая вид, что сейчас разверну штурвал в другую сторону.

Не скрывая своей радости от происходящего, мы болтали и смеялись, будучи нарочито игривыми и добрыми с друг другом, как это бывает, когда после ссоры вы, наконец, пришли к примирению. Я подметил это про себя, и мне стало даже немного стыдно, что я столько дней являл собой средоточие гнева, шипел и огрызался на свою жену. Мы все совершаем ошибки, и этот прокол с генератором силового поля, это лишь следствие невнимательности, а не злого умысла. И как я могу винить в этом Ольгу, если сам изначально полюбил её именно такую? Немного рассеянную, витающую в облаках. Вот на такие мысли навевало меня, открывшееся перед нами, голубое небо.

Так мы и летели, как вдруг наша беседа прервалась сообщением компьютерного навигатора, что до конечной точки осталось менее 2-х минут пути. Я наклонил штурвал, и модуль стал снижаться чуть более стремительно. Земля становилась всё ближе, а мы с Ольгой вглядывались вперед, туда, где судя по карте начиналась зона с излучением. И в какой-то момент, когда до поверхности планеты оставалось около 500 метров, Ольга внезапно возбужденно закричала, едва не переходя на визг:

— Вот, вот, Яшенька, смотри! Из земли… Какие-то штуки!

Я тоже это видел. Точнее видел что-то, но не понимал что. Молча наклонившись вперед, я машинально сощурил глаза, как будто бы это могло чем-то помочь на таком расстоянии.

Конец ознакомительного фрагмента.