Обознатушки. История одной избирательной кампании

Эдуард Коридоров

Комедия ошибок на российских выборах. В отдаленном регионе на губернаторских выборах схлестнулись интересы двух олигархов. Чтобы обеспечить победу своему кандидату, они отправляют в далекий Шайтанск своих эмиссаров: один – модного пиарщика, второй – не менее опытного киллера. Однако, по роковой случайности происходит грандиозная путаница: московские гости попадают совсем не по адресу, а именно – к тем, кого каждый из них приехал «мочить».

3

У человека с полированной лысиной было несколько кабинетов в разных концах столицы, и это делало его вездесущим и всезнающим, о чем обществу регулярно докладывала оппозиционная пресса. Лысого звали Андрей Вольфрамович. Никто толком не знал, чем он занимается сегодня и сейчас, зато было точно известно, что Вольфрамыч при желании может все. От него исходил тонкий запах небожителя, и если кому выпадала удача вдохнуть этот запах, земной прах сам опадал с башмаков счастливчика. Надышавшись, он попадал в шефы Госкомрыболовства или садился править таможней, или получал на откуп атомную энергетику. До Вольфрамыча добраться было труднее, чем до Кощея Бессмертного, зато от Вольфрамыча дороги бежали в самый зенит.

Именно к нему, недосягаемому, несли Матвея Козлова стоптанные ботинки нехитрого челябинского производства. Со своей обуткой, многажды чиненной, Козлов не расставался — считал талисманом. В этих ботинках ему везло. В них, наперекор враждебным обстоятельствам, он привел к власти пьяного больного президента, окруженного шайкой шпионов и прохиндеев. В них Козлов вымостил дорогу в большую политику двум олигархам, которыми среднестатистические матери пугали детей.

Странный тип в пыльных ботинках, в мятой шляпе почти как у охотника на привале и в легкомысленно развевающемся буром плаще быстрым шагом прошел через Спасские ворота и, встреченный референтом, беззаботно двинулся дальше толстостенными кремлевскими коридорами, что овеяны государственной тишиной.

Так, в шляпе и плаще, Козлов уселся перед небожителем, будто заглянул к соседу пивка дернуть.

— Шайтанск? — спросил он полированную лысину, сияющую напротив.

Вольфрамыч поднял голову от стола и подтвердил:

— Шайтанск.

— Зачем? — не вынимая рук из карманов, безучастно продолжал Козлов.

— Кто подогревает Повидлова? — задал ответный вопрос Вольфрамыч.

— Сметанин и Рабинович.

— А кто накачивает Папченко?

— Рабинович и Сметанин.

— Они оба — финансируют. А чей человек Повидлов?

— Сметанинский.

— Ну вот. Если мы поможем Повидлову и он победит, завтра он вместе со Сметаниным будет нас шантажировать. Если мы поможем Папченко, он станет ручным. Потому что Папченко — ничей человек. Общий. Мотя, господин Повидлов должен стать трупом. Политическим.

— Сколько бабла отгрузишь, Андрей Вольфрамыч?

— Столько, столько и еще полстолька.

— Мне нужно, чтобы Папченко исчез из Шайтанска до конца выборов. Ушлите его куда угодно, только смотрите, чтобы не спился вконец. Мне нужны полномочия, как у Саддама Хусейна. И еще столько и полстолька «зеленых», чтобы грузить местные коробки из-под ксерокса.

— Принято. Летишь завтра утром, тебя встретят.

Обратно модного пиарщика Козлова везла кремлевская машина.

— Знаешь, в чем фундаментальное отличие виртуальной стратегии от всякой обычной? — спросил он водителя. — А вот в чем: мы имеем дело не с отдельным сущим, брат, а с проекцией его бытия. Крути по Садовому, — и Матвей принялся терзать свой мобильник.