Дорогая миссис Бёрд…

Э. Дж. Пирс, 2018

Трагикомический роман о девушке, воплотившей свою мечту, несмотря на ужасы военного времени. Лондон, 1941 год. Город атакуют бомбы Люфтваффе, а амбициозная Эммелина Лейк мечтает стать военным корреспондентом. Объявление в газете приводит ее в редакцию журнала – мечта осуществилась! Но вместо написания обзоров ждет… работа наборщицей у грозной миссис Берд, автора полуживой колонки «Генриетта поможет». Многие письма читательниц остаются без ответа, ведь у миссис Берд свой список «неприемлемых» тем. Эммелина решает, что обязана помочь, особенно в такое тяжелое время. И тайком начинает писать ответы девушкам – в конце концов, какой от этого может быть вред? «Радость от начала и до конца. «Дорогая миссис Берд» и рассмешит вас, и согреет сердце». Джон Бойн, автор «Мальчика в полосатой пижаме» «Ободряющая и оптимистичная… своевременная история о смелости и хорошем настроении в трудной ситуации». The Observer «Прекрасные детали военного времени, но именно голос автора делает этот дебют действительно блестящим. Трагикомедия на фоне падающих бомб – поистине душераздирающе». People

Оглавление

Глава 6

Не все люди добропорядочные

Я уверяла себя, что нет ничего плохого в том, чтобы ответить лишь на два письма, и все равно ужасно боялась. Едва начав печатать ответ, я подумала, что стоило бы показать их миссис Бёрд и попытаться воззвать к ее лучшей стороне или попросить мистера Коллинза поговорить с ней. Но судя по ее Списку и грозным речам обо всем Неприемлемом, не говоря уже об ужасе, овладевшем Кэтлин, стоило мне лишь прочесть некоторые из писем, я понимала, что буду вынуждена играть на совершенно чужом поле. Не самая лучшая затея. Придется собраться с духом и потерпеть.

Печатать ответы на письма было совсем не трудно, если не считать предупредительный окрик мистера Коллинза, удалявшегося на обед из-за двери, от которого со мной едва не случилась истерика. Я работала быстро, отвечая так, как обратилась бы к Банти или Оливии, или одной из своих юных кузин, но в стиле, присущем миссис Бёрд.

Когда вернулась Кэтлин, письма уже надежно лежали в конвертах, вложенных в библиотечную книгу на дне моей сумки. Если бы не подпись Ваша миссис Г. Бёрд, это были бы просто письма к подруге.

Но все было не так.

Я подделала ее подпись.

Использовала фирменную бумагу.

Написала их в свое рабочее время.

Так что ничего общего с письмами к подруге у них не было.

Разыграв сценку с необходимостью срочно отлучиться, я едва смела смотреть Кэтлин в глаза.

— ОЙ, А МНЕ ЧТО, УЖЕ ПОРА? Я ТАК ОПАЗДЫВАЮ, МНЕ НАДО БЕЖАТЬ, ДО ЗАВТРА, ПОКА! — выпалила я единым духом.

И я помчалась прочь, с пальто и шляпкой наперевес, пока она не заметила мои щеки, пунцовые от стыда.

Казалось, я никогда не покину здания. Я стояла в лифте и обливалась потом, так как он делал остановку на каждом этаже, затем, полукрадучись, пробралась через холл, каждое мгновение ожидая, что мне на плечо ляжет тяжелая рука и меня немедленно арестуют.

Едва оказавшись на промозглой улице, под снегом и дождем, я поспешила избавиться от улик, опустив их в почтовый ящик, затем вскочила не в тот автобус, который привез меня совершенно не туда, куда нужно.

Нет уж, больше никогда.

Я сделала ужасную ошибку. Выдавать себя за миссис Бёрд! Похоже, я совершенно тронулась.

Интересно, что мне на это скажет Банти. Наверное, что у меня мозгов ни на унцию, и стоит кому-то узнать об этом, как меня тут же уволят. И ведь она будет права. Я надеялась, что сумею помочь тем, кому предназначались мои письма, и от этого мне немного полегчало. Но делать все вот так было невыносимо, и в другой раз мне действительно стоило бы попросить помощи у миссис Бёрд.

До конца недели в «Женском Дне» я работала, как сумасшедшая, стараясь изо всех сил. Все еще горек был вкус той пилюли, что я проглотила, когда устраивалась сюда, но за мной оставалось место в пожарной части, и я считала, что все не так уж плохо. Я следила за всеми новостями в газетах, стараясь быть на острие политики, если вдруг подвернется малейший шанс для перевода в «Ивнинг Кроникл».

Пытаясь произвести наилучшее впечатление, я печатала письма для миссис Бёрд с удвоенной скоростью, отредактировала две рукописи для мистера Коллинза на своей древней машинке, бралась за любую работу, которой брезговала Кэтлин или кто-либо еще. Все шло, как по маслу, и когда миссис Махоуни назвала меня сокровищем, жизнь в «Женском Дне» для меня заиграла новыми красками.

А на второй неделе работы все пошло наперекосяк.

Я честно пыталась искоренять сорняки писем, неугодных миссис Бёрд, но скудный ручеек писем и слишком низкая планка Неприемлемого едва позволяли набрать материал на страницу. Я с надеждой вскрывала каждый конверт, воодушевляясь при виде первой невинной строки, за которой сразу же всплывало разрушительное «перестал заниматься со мной любовью» или «и теперь я жду ребенка». Несмотря на убежденность миссис Бёрд в том, что здоровый взгляд на жизнь и небольшая прогулка способны решить любые проблемы, бедам большинства читательниц «Женского Дня» свежий воздух бы не помог.

Впрочем, сдаваться я и не думала. Я пыталась, даже если ничего не получалось.

В понедельник миссис Бёрд громко отчитала меня за предложение напечатать письмо от леди, муж которой завел интрижку.

— Мисс Лейк, вы что, с ума сошли?

Через два дня я вновь пошла на риск: девушка не знала, что ей делать в первую брачную ночь. За этим последовал решительный ответ:

— Разрешите поинтересоваться, мисс Лейк, есть ли в моем списке слово «удовольствие»?

Странно, но случайно мне повезло с вопросом о миссис Битон: существовала ли она на самом деле и правда ли умерла молодой («Разумеется, мисс Лейк, ей было двадцать девять»), и письмо от читательницы из Канады, которой было там очень одиноко («Не стоит быть мрачной, мисс Лейк, пусть соберется с духом»), тоже пришлось кстати, но старательно нарезая полосками проблемы наших читательниц, я не могла избавиться от мысли, что мы не очень-то им помогаем.

— Честно говоря, Кэтлин, — обратилась я к ней однажды утром, когда писем для миссис Бёрд почти не оказалось, — если мы так поступаем с письмами, неудивительно, что их приходит так мало.

— Но кто-то же пишет, — возразила Кэтлин, поглощенная техникой двойного вязания.

— Их могло бы быть больше. Смотри: другие еженедельники полны советов для тех, кому изменяет муж, или тех, кто хочет завести ребенка, или тех, кто не хочет иметь детей, или что делать, если твой жених на фронте уже целый год, а ты не знаешь, вернется ли он оттуда живым. — Я вспомнила Эдмунда. — Вот что волнует людей, а не июньское нашествие муравьев. Кому это вообще надо?

Кэтлин обеспокоенно посмотрела на дверь.

— Господи, Кэтлин, да нет ее там, — резко бросила я. Прошлой ночью город снова бомбили, и смена в пожарной части выдалась особенно длинной. Как и весь Лондон, я спала урывками и вымоталась.

— Нам надо помогать таким, как вот эта леди, — и я зачитала письмо от леди, подписавшейся псевдонимом В тупике.

Дорогая миссис Бёрд,

Я очень люблю своего жениха, но он внезапно охладел ко мне. Он говорит, что любит меня, но говорит бесстрастно.

— Эммелина, — прошептала побледневшая Кэтлин, — не надо.

Я продолжила:

Стоит ли мне выходить за него замуж в надежде, что все изменится?

Я посмотрела на Кэтлин, и это было нечестно, так как претензии были не к ней.

— Почему миссис Бёрд ей не поможет? Эта девушка станет несчастной, если он действительно ее не любит. А нам всего лишь стоит сказать ей, что на нем свет клином не сошелся. Или вот, вот это. — Я достала из ящика очередное печальное письмо, которое не в силах была уничтожить.

Дорогая миссис Бёрд!

Я — мать троих детей, мой муж погиб еще до войны. У меня не так много друзей, и я сблизилась с квартировавшим у нас солдатом. К своему ужасу, я забеременела от него. Я написала ему, но он мне не ответил. Я в отчаянии. Пожалуйста, скажите, что мне делать?

— Эммелина, прекрати немедленно! — зашипела Кэтлин. — Ты же знаешь, что миссис Бёрд подобного терпеть не может!

— Подобного? — я вспомнила Китти и ее сына. — Боже мой, Кэтлин, да это могло случиться с тобой или мной! Это же живые люди! Вот, послушай:

Дорогая миссис Бёрд,

Когда детей эвакуировали из Лондона, я не могла смириться с тем, что моего мальчика заберут. Два месяца назад в наш дом попала бомба, и теперь он останется инвалидом на всю жизнь.

Я осеклась. Нелегко было довести меня до слез, но слова застревали в горле. Днем раньше я показала это письмо миссис Бёрд, на что та ответила, что не станет отвечать той, которая виновата во всем сама. От подобного ответа мне стало не по себе.

— Кэтлин, так в чем же смысл такой страницы в «Женском Дне», если мы никому не помогаем?

Этот вопрос предназначался не ей, а миссис Бёрд.

Кэтлин была хорошей девушкой, и понимала, что я на грани.

— Эмми, послушай, — тихо ответила она. — Я знаю, что все это ужасно печально. Мне тоже иногда грустно. Но с этим ничего не поделать. Если миссис Бёрд сказала, что не потерпит ни слова о… ну… о беременности, то так и будет. — Пружинки на ее голове согласно качнулись. — Даже если нам это не нравится.

Я отвернулась. Папа смеялся надо мной, говорил, что «вас, барышня, стоило бы назвать Капитаном Настойчивостью», а я всегда считала, что не стоит бросать тех, кто в беде. А в «Женском Дне» моя задача заключалась в том, чтобы делать все ровно наоборот.

Я залезла под стол, чтобы поднять упавший конверт.

— Если бы я забеременела, — обратилась я к темному дощатому полу, — хотелось бы верить, что мы сможем помочь.

Кэтлин ничего не сказала, хотя я слышала, как скрипнул ее стул — должно быть, она встала. Мне ответил другой, холодный голос:

— Так возможно ли это, мисс Лейк?

Бомм! Часы за столом Кэтлин пробили одиннадцать, что означало одно: миссис Бёрд вернулась в редакцию после того, как разобралась с пьянчугой, которого сбили на другой стороне улицы.

Бомм!

Я оставалась под столом, а часы все били и били, и от этого было еще хуже. Хотелось бы мне остаться там, пока не они пробьют все одиннадцать раз.

— Мисс Лейк?

Да, не самая лучшая идея.

— Да, миссис Бёрд? — я вылезла из-под стола, заметив, что Кэтлин побледнела, прямо как леди, которую я увидела убегающей с выставки доктора Криппена в музее Мадам Тюссо.

— Полагаю, мисс Лейк, — спокойно проговорила миссис Бёрд, несмотря на то, что стала свидетельницей вопиюще безнравственного, — это всего лишь ваши предположения?

— Конечно, Бог мой, разумеется! — Все, теперь мне точно конец. — Кэтлин и я просто обсуждали одно из писем.

Кэтлин побелела еще сильнее, и я вспомнила, что обсуждение писем строго запрещено.

— Понимаю, — протянула миссис Бёрд с совершенно противоположным видом.

Я вытянулась, так как должна была встать, еще когда вошла миссис Бёрд и еще потому, что была уверена, что сейчас свершится возмездие.

— То есть обсуждения не состоялось, — я поспешно перешла в отступление. — Говорила я, а Кэтлин пришлось слушать.

Я надеялась, что кара минует хотя бы ее.

— И что же вы сказали, мисс Лейк? — ледяным тоном поинтересовалась миссис Бёрд, выглядевшая так, словно ее вот-вот хватит удар. На ней было древнее, огромное пальто на меху, придававшее ей сходство с медведем, упустившим особо жирную форель. — Я не знала, что младшей наборщице вообще позволяется что-то говорить, — плевался медведь.

Я собралась с духом. Здесь, в редакции, я чуть больше недели. Всего второе место работы. Сейчас меня уволят.

Но если подумать, потеря работы не так уж страшна — мне ничего не останется, кроме как пойти на фронт, хоть мама и папа будут сходить с ума. Наберусь там опыта, и может даже, в будущем это поможет мне устроиться на должность военной корреспондентки.

Можно пойти в женские вспомогательные военно-воздушные силы. Отличная идея. Научусь укладывать парашюты, пойду в эскадрилью моего брата Джека, буду следить за его парашютом. Или во вспомогательные органы воздушного транспорта, вторым пилотом, даже если по правилам мне нельзя будет ни в кого стрелять. Жаль, конечно.

Пока миссис Бёрд продолжала меня отчитывать, я немного пришла в себя и думала дальше. Может, остаться у пожарных, пройти курс водительской подготовки и работать в выездной бригаде? Тогда я смогу остаться с Банти в Лондоне, будет весело — с Уильямом и друзьями будем ходить в кино, на танцы и все такое, и ничего не изменится. Можно и Кэтлин позвать.

Все будет замечательно, как ни посмотри.

— И я считаю, что читательница «Женского Дня» не желает портить себе день подобными вещами, а вы?

Миссис Бёрд закончила свою речь. Вышло зрелищно.

— Да, — твердо ответила я, — конечно, не желает.

Я приготовилась уйти, но, как оказалось, это был лишь антракт. Миссис Бёрд по-прежнему стояла в дверях.

— Мисс Лейк, — продолжала она, и ее ноздри угрожающе затрепетали.

— Вы наивны и юны, — гремела она, словно клеймила преступницу. — Вам еще предстоит узнать, что НЕ ВСЕ ЛЮДИ ДОБРОПОРЯДОЧНЫЕ.

Она выглядела угрожающе, заложив руки за спину, словно военный инспектор перед отрядом.

— Особенно вот эти, — она кивнула в сторону писем, в беспорядке лежавших на моем столе.

Лекция продолжалась.

— Интрижки… теряют голову… дети… НЕПОЗВОЛИТЕЛЬНО! — громыхала миссис Бёрд, делая паузы для осознания чудовищности всего перечисленного. — НЕРВЫ, мисс Лейк, подумать только!

Весь ее вид выражал отношение к подобным людям, как к врагам государства.

— Эти женщины развлекаются, пока мужчины сражаются за будущее свободного мира! Я не считаю, что они заслуживают помощи, А ВЫ?

Не очень-то ее речи вязались с тем, о чем я читала, но спорить с миссис Бёрд было бессмысленно. Я просто младшая наборщица на временной основе, и о такой работе не очень-то и мечтала.

Какое мне вообще дело до этой ее чертовой колонки?

Миссис Бёрд набирала обороты, второй акт пантомимы был в самом разгаре, и вдруг я поняла, что мне не все равно. Более того, я переживала за тех женщин, которые писали в этот старомодный, богом забытый журнальчик. Миссис Бёрд приходило так мало писем, что она могла бы ответить на каждое из них. Вместо этого она нанимала ничтожеств вроде меня, чтобы те избавлялись от неугодных писем, пока она разъезжала по своим совещаниям. Жить под постоянной угрозой бомбежек, да еще с такой вот миссис Бёрд, с ее резонерством и надменной стойкостью? Нет уж, увольте.

Если ей не было дела до тех, кто отважился написать нам, оставалась лишь я.

Ошибкой было прийти сюда, но попробовать стоило. Я хотела остаться лишь потому, что этим людям нужна была помощь. Я понимала, что это капля в море и что на самом деле хотела совсем иного — быть военной корреспонденткой, или пилотом, или курьером, но за всеми, кто был в первых рядах, крылись другие люди, безгласные, о которых никто не знал, и которым тоже приходилось нелегко. Нам всем следовало бы мужаться и быть стойкими, чтобы старый хрыч Адольф не надеялся на победу, но некоторым из нас нужно было просто протянуть руку.

Я не хотела уходить.

Пришло время вкусить плодов смирения.

— Конечно, я согласна с вами, миссис Бёрд, — бодро ответила я. — Приношу свои извинения. Боюсь, я еще не совсем хорошо освоилась на новом месте.

Прикинуться дурочкой было разумнее всего.

— Теперь я намного лучше все поняла. Простите, пожалуйста. Я так медленно схватываю! Но вам не придется повторять все это еще раз. Могу ли я показать вам письмо от леди, которая не в восторге от Франции?

Миссис Бёрд яростно выхватила у меня письмо, но мгновение спустя остыла. На лице ее явно читалось, что воспитанием моим занимались самые непотребные из проституток, но она процедила, что отныне я должна выбирать себе достойный моральный ориентир и не тратить ее время.

— Этих писем я видеть не желаю, — она указала на те, что лежали на моем столе. — Я не стану их читать, я не стану отвечать на них. Они неприемлемы.

С этими словами она схватила несколько писем, скомкала их и швырнула в корзину.

Наконец, словно галеон, обошедший Армаду с фланга, невзирая на не самый лучший день, она удалилась из кабинета настолько величественно, насколько позволяли ее размеры.

Мы с Кэтлин сидели в тишине, пока не хлопнула дверь в кабинете миссис Бёрд.

— Боже правый, — восторг пьянил меня.

— Ну ты даешь, — прошептала Кэтлин, чьи глаза таращились на меня, огромные, словно две тарелки.

— Как думаешь, между нами ничья? — хихикнула я, ведь меня не уволили.

— Думала, что нас ждет взбучка, — пробормотала Кэтлин. — Спасибо, что прикрыла меня.

— Так ты же ни в чем не виновата. Наоборот, ты пыталась закрыть мне рот. Прости, что втянула тебя во все это. Больше ни слова об этих дурацких письмах.

— Идет, — заверила Кэтлин. — Знаешь, а мне даже понравилось. Пойду к почтальонам, — облегченно вздохнула она и направилась к выходу — видимо, ее тошнило.

Едва лишь она ушла, я откинулась на стуле и глубоко вздохнула.

«Этих писем я видеть не желаю. Я не стану их читать, я не стану отвечать на них».

Все было предельно ясно. Я займусь этим. Буду строго следовать инструкции миссис Бёрд.

Если она не желает на них отвечать, что ж, я сама отвечу.

Я взяла кипу бумаг мистера Коллинза и разложила их на столе таким образом, чтобы Кэтлин не видела, чем я занимаюсь. Выудив из корзины для бумаг письма, выброшенные миссис Бёрд, я вновь их перечитала.

Я не знала, чем я могу им помочь. Одно дело писать девушке, своей сверстнице, как вести себя с парнем. Но здесь все было намного сложнее.

Следовало понять, как бы ответил на подобный вопрос опытный автор, чтобы не случилось беды. Если я не знала, как ответить, были и иные журналы, другие авторы. Передирать все у них я не собиралась, но поучиться у них все же стоило. Я чувствовала, что проще всего мне будет отвечать на письма моих сверстниц, поэтому решила, что если не смогу помочь остальным, то займусь ими.

Когда Кэтлин вернулась вместе с чайной леди, миссис Басселл, опоздавшей, а потому взволнованной, я была словно наэлектризована. В моей корзине покоилось достаточно порванных конвертов, и в спасительной тьме на дне сумочки еще три ждали своего часа. Я намеревалась скупить все женские журналы по пути домой и попросить Банти и девочек из пожарной части одолжить мне свои. Если повезет, переделаю советы по образцу, а письма с ответами положу в почтовый ящик на улице. Тогда совпадут адреса. А если кто-то решит поблагодарить миссис Бёрд и напишет снова — что ж, все письма проходят через мои руки, и миссис Бёрд их просто не увидит.

Ей необязательно знать обо всем этом.

Это был шпионаж высшей пробы, и меня бы стошнило, если бы не миссис Басселл с ее привычными наущениями об опасностях, которые таил утренний чай с печеньем.

— Вот стукнет вам сорок, — вещала она, — увидите, как на полпути переменитесь и все уйдет в бедра.

Я достойно встретила эти ужасные новости, проявив неподдельный интерес к печенью. Сегодня оно было самым обыкновенным, и через минуту я уже вновь сидела за печатной машинкой с чашкой чая и слегка надломленным печеньем.

После всего, что случилось этим утром, у меня словно выросли крылья. Кэтлин торжествовала — она обнаружила, что для миссис Бёрд пришла очередная посылка.

— Как хорошо, что я ее отследила, — щебетала она, пока миссис Басселл удалялась, неся ожирение другим отделам, — там будет столько новых узоров и схем! Миссис Бёрд была бы вне себя от ярости, если бы посылка затерялась. После всего, что сегодня случилось, сидим тише воды ниже травы, так будет лучше для нас обеих.

Я визгливо захохотала в ответ, что было мне несвойственно. Невероятное избавление и мой хитрый план просто опьяняли.

— Да уж, — взревела я с набитым ртом, — а вдруг не будет?

Кэтлин шикнула, приложив палец к губам.

Я вернулась к бумагам мистера Коллинза.

Витающая в Облаках. Новые главы нашего романтического приключения!

Клара, глупышка, гордячка, — печатала я, следя за его строкой. — Как много всего ожидало ее за прутьями золоченой клетки! Если бы только она открыла глаза, то увидела бы, сколь сильное чувство владеет юным капитаном…

Я продиралась сквозь глупые строчки, приближаясь к накалу страстей. Ведь я всего лишь машинистка, младшая наборщица, которая должна усердно трудиться.

А в моей сумке с надеждой ждали письма.

Оглавление

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Дорогая миссис Бёрд… предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я