Цепочка времени

Шухрат Ахмеджанов

Можно ли изменить прошлое? Возможно ли вернуть покойника к жизни? Стоит ли привязываться к полюбившемуся человеку? Все эти вопросы порой мучают нас.Двадцатидвухлетний парень по имени Максим очень жаждал узнать правду, и в неожиданный момент ему предстоит не только узнать её, но и увидеть своими глазами, ибо тот, кто скрывается в его заброшенном доме, знает всё…

Глава VII

В поисках подходящих чувств

«Кыргызская Республика, г. Бишкек, семнадцать лет спустя»

В кабинете Колледжа Информатики и Технологий, на стуле сидит Максим. Пристально смотря на свои жуткие рисунки детства, он никак не может забыть ту ночь. Постоянно перематывая отрезки прошлого, он пытался собрать картину в целом.

— Опять размышляешь? — быстро подбежав к Максиму, спросила Вера. Лучшая и единственная подруга этого парня была одета в чёрный спортивный костюм, который делал её ещё худее, а её короткие розовые волосы были расчёсаны в разные стороны.

— Да.

— Ты хоть домой собираешься? Или сегодня снова к своей бабушке едешь?

— Сегодня я хочу отправиться к своему отцу, но сначала конечно к бабушке.

— Хочешь навестить его могилу? — с интересом в глазах спросила она у своего друга.

— Нет, я поеду в свой старый дом. Хочу всё разузнать.

— Всё что случилось тогда?

— Да.

— Понимаю! Хочешь, я сопровожу тебя?

— Ты?.. Меня?

— Да, а что? Разве нельзя лучшей подруге сопроводить своего друга?

— Прости, но я должен сам туда поехать. Не обижайся только!

— Разве на такое обижаются? Тогда я тебя провожу до такси, ладно?

— Ну, если так, то можно.

— Тогда чего же мы ждём? Пойдём! — Вера взяла его за руку и в спешки, собрав его вещи, потащила своего друга к выходу. Они сели на свои велосипеды и направились к больнице, проезжая по оживлённым тротуарам. Через час они уже вошли в палату к Антонине Шиповой. Она лежала на койке с открытыми глазами. Её дыхание было спокойное, но глаза до сих пор чего-то боялись. За семнадцать лет, женщина сильно изменилась. Её короткая и кудрявая стрижка, фиолетового окраса, стала длинней и абсолютно седой. На лице виднелись морщины, а тело за эти годы сильно похудело. Казалось бы, что Антонина была в коматозном состоянии, но она всё прекрасно слышала, и понимала. Её тело уже давно было готово к нормальной и самодеятельной жизни. Организм абсолютно здоров и этому состоянию виной лишь эмоциональное расстройство. Врачи не знают, чем именно было оно вызвано, так же как и все остальные. Чего так испугалась эта женщина, что до сих пор не может прийти в себя? От чего умер Борис? И что случилось той ночью? Никто не знает ответов на эти вопросы.

— Мне кажется или она сегодня с улыбкой смотрит на голубое небо? — удивлённо спросила Вера.

— Тебе не кажется! — ответил Максим и направился к своей бабушке. Он присел к ней, взял её за руку и поздоровался. — Здравствуй бабушка! Как ты сегодня себя чувствуешь? — спросил внук и ждал хоть малейшего звука от неё. — Ты ведь уже можешь говорить, скажи хоть что-нибудь! Я, как и моя мама будем очень рады этому. Я ведь уже давно прошу тебя рассказать мне правду той ночи, но ты всё время молчишь. Я знаю, что ты можешь говорить, но при этом не хочешь. Бабушка мне не обходима эта правда, прошу, скажи мне! — бабушка, будто не обращала на него внимания и всё так же сидела с небольшой улыбкой, смотря на чистое небо.

— Макс, это бесполезно, может, она парализована и не может говорить, а врачи дали вам ложные показания.

— Нет, я чувствую, что с ней всё в порядке, но… ладно! У меня нет времени. Бабушка, сегодня я еду в свой старый дом. Тот, в котором случилось то несчастье и поэтому я прошу тебя благословить мой путь, — внезапно, улыбка с лица Антонины исчезла, а глаза ещё пугливее посмотрели на небо. — Ну что ж, ты как всегда молчишь, а могла, была уже заговорить со своим любимым внуком, но нет, строишь из себя жертву в тот момент, когда для твоей дочери и её сына так важно твое благополучие, — взбесился Максим.

— Всё в порядке? — утешающе спросила Вера.

Максим склонил голову и отпустил руку своей бабушки.

— Да, всё хорошо, прости! — немного помолчав, он снова обратился к своей бабушке. — В любом случае, я сегодня поеду туда, чтоб попытаться понять, что именно случилось тогда, — он поднялся на ноги и поцеловал свою бабушку в лоб. После этого медленно направился к двери. Вера вышла первой. Неожиданно, испугавшись ещё сильнее, Антонина Шипова посмотрела в след своему внуку, и ели протягивая руку, со всех сил пыталась остановить его, но так как после стольких лет молчания, снова заговорить было трудно, ей это не удалось. Дверь в её палату закрылась. Ослабевшая рука упала и обвисла на краю койки, а с её испуганных глаз потекли слёзы.

— А что, разве твоя бабушка единственная, кто знает правду того происшествия? — заинтересовалась Вера, спокойно идя по коридору больницы. Проходящие мимо медсёстры постоянно оглядывались, смотря на необычные волосы этой девушки.

— Нет, был ещё кое-кто. По словам мамы, он не был там, в момент взрыва, но вёл себя так, будто знал обо всём.

— И кто же это был?

— Лучший друг моего отца.

— Так почему бы тебе…

— Он умер, — не дослушав свою подругу, ответил Максим.

— О, Боже! Прости!

— Ничего страшного. Мама рассказывала, что после того происшествия, дядь Юра стал очень сильно пить. Милиция пыталась выбить у него информацию, но он нёс всякую чушь. В конце концов, ровно через год, в день рождения и годовщину смерти моего отца, мама нашла его мёртвым в том самом подвале. После экспертизы, выявили причину смерти.

— Боюсь спрашивать что, это было.

— Это было самоубийство. По край не менее так говорят.

— А ты думаешь, что это ложь?

— Не я так думаю, а мама. Меня там не было, но она, как и я замечает не связные детали в смерти моего отца и его друга.

— Например?

— Мама говорила, что на шее дядь Юры нашли удушающий след каната, из-за чего сказали, что он повещался, но самого каната так и не нашли, а потолка под которым он лежал не было.

— Ты про ту дыру?

— Именно! На слова матери, про то, что друга нашей семьи убили, милиция не поверила и сразу же закрыла дело.

— И теперь ты решил узнать всю правду…

— Да, решил… я это уже давно решил, но не мог собраться духом, чтоб это сделать.

В это время, в коридоре послышался громкий плач, а после и крик. Максим посмотрел вокруг и никого из врачей не обнаружил.

— Крик исходит из той палаты, — громко крикнула Вера, показывая пальцем в конец коридора. Максим тут же побежал туда. В палате, на койке лежал мужчина средних лет, а около него стоял десятилетний мальчик и громко плакал. — Что случилось? — с криком вбежала Вера. Максима будто парализовало. Он стоял на одном месте и смотрел на мужчину, видя в нём своего мёртвого отца.

— Мой… папа, мой папа, он почему-то…

— Так мальчик успокойся! — Вера быстро подбежала к нему и оттолкнула его от койки этого мужчины. — Боже мой! Что же делать? У него нет пульса, а я даже не знаю, что в этих ситуациях делают. Вот чёрт, где этих врачей носит? Макс, не стой как истукан и помоги мне!

Чернобровый и полненький мальчик с лысой головой, сел на стул и стал рыдать ещё хуже, чем раньше. Крик привёл в себя Максима. Он посмотрел на него и сделал несколько шагов к койке его отца.

— Он мёртв? — спросил Макс.

— К сожалению, да! — ответила Вера.

Максим, с каменным лицом отошёл с койки, подошёл к плачущемуся мальчику и присел около него. Вера посмотрела на них и ждала слова утешения, но ситуация приняла неожиданный поворот событий.

— Что ты чувствуешь? — тихо спросил Максим. Мальчик не прекращал плакать. — Что чувствуешь?! Отвечай, когда я тебя спрашиваю! — громко скомандовал он. От испуга, ребёнок начал рыдать ещё сильнее.

— Макс ты чего? — шокировалась Вера.

— Заткнись! — злобно приказал он мальчику. — Заткнись, не то я задушу тебя своими руками! — мальчик, задыхаясь, замолчал, после чего Макс снова задал свой вопрос. — Что ты чувствуешь?

— Да что же может чувствовать мальчик, который только что потерял своего отца? Прекращай это…

— Что… ты… чувствуешь? — продолжал Макс. — Чувствуешь ли ты облегчение или радость за то, что ты знаешь, от чего умер твой отец? — такого вопроса, не ожидала услышать даже Вера. — Отвечай, чувствуешь ты или нет?

— Нет! — крикнул мальчик.

— А если бы твой отец погиб в непонятной для тебя ситуации, ты бы чувствовал себя хуже, чем сейчас? — Вера пристально наблюдала за происходящим. Поняв к чему Максим клонит, она молча смотрела на него.

— Да, наверно, — ели сдерживая слёзы, ответил полненький мальчик.

— Понятно! — Максим поднялся и, не оглядываясь, направился к выходу.

— Эй! А как же мальчик? — громко спросила его подруга.

— Скоро сюда придут доктора, — не останавливаясь, ответил Макс. Вера посмотрела на мальчика и с нехотением побежала за своим другом. Макс, быстрым шагом шёл по коридору. К нему на встречу шли два врача. Опущенной головой, он врезается в одного из них.

— Парень, ты что слепой? Не видишь куда идёшь? — спросил доктор, в которого врезался Макс.

— А вы что тупые и глухие? — в ответ спросил кучерявый парень.

— Что ты сказал? — возмутился второй врач.

Макс поднял голову и со злобой посмотрел на врачей.

— То, что слышали! Из-за вашей беспечности, в сто девятой палате погиб человек. Теперь это на вашей совести, — он ударил одного врача плечом и, положив руки в карманы своей чёрной куртки, направился к лестнице. Вера быстро побежала за Максом и, догнав его на лестнице, остановила. Врачи не восприняли его слова в серьёз, и дальше пошли обычным шагом, но когда они вошли в ту самую палату, то почувствовали волну негативных эмоций исходящих от сына, погибшего мужчины.

Вера прижала Макса к стене и, отдышавшись, спросила: «Что теперь?»

— Прости! Если ты уйдёшь после этого я пойму.

— С чего это мне уходить? Я просто хочу узнать: нашёл ты подходящее чувство и что дальше?

— Ничего не изменилось. Я всё еще хочу отправиться в мой старый дом.

— Не скажу что это хорошая идея, но я это одобряю, — она отпустила его и, взяв за руку, потащила с собой, слезая по лестнице.

— Скажи, почему ты со мной дружишь? Ведь с самого детства меня считали псих больным. С младшей школы у меня не было друзей, и тут в этом университете я встретил тебя и после этого как мы с другими, так и они с нами не дружат. Из-за меня и ты стала изгоем, а тут ещё и это происшествие. Разве ты не забоялась меня?

— Забоялась? Вовсе нет! Я люблю тебя как друга, и уважаю таким, какой ты есть, а дружу я с тобой, может по тому, что сама являюсь псих больной. Так что мы с тобой два сапога пара!

— Спасибо! — улыбаясь, произнёс он, спустившись в холл больницы.