Воспитание ребенка начинается с себя. Как осознанный подход помогает растить счастливых и самостоятельных детей

Шефали Тсабари, 2010

Большинство книг по воспитанию предлагают хитрые техники контроля и устранения нежелательного поведения. И родители забывают, что дети – зеркальное отражение их самих, их психологических травм и эмоциональной незрелости. Шефали Тсабари, популярный психолог и коуч, предлагает родителям прежде всего разобраться в себе, отойти от традиционного авторитарного подхода к воспитанию и устанавливать с детьми равные, доверительные отношения, быть для них достойным примером и опорой. В формате a4.pdf сохранен издательский макет книги. Получите в подарок чек-лист «МЕРЫ ПРЕДОСТОРОЖНОСТИ. Защита детей от сексуального насилия» при покупке книги до 12.06.2023

Глава 2. Духовная причина рождения детей

Несмотря на очевидные доказательства того, что многие стратегии воспитания не работают, а иногда и приводят к негативным результатам, большинство все равно придерживается неосознанного подхода, который изначально и вызвал трудности в отношениях с детьми.

Чтобы изменить стиль общения с ребенком на более эффективный, следует принять и проработать собственные внутренние проблемы, связанные с тем, как нас воспитывали родители.

До тех пор пока мы не согласимся на такую трансформацию, мы, скорее всего, так и будем продолжать воспитание, основанное на некотором неуважении, пренебрегая криком души ребенка и оставаясь слепыми к их мудрости. Мы сможем помочь детям обрести гармонию с их уникальной сущностью ровно настолько, насколько сможем обрести гармонию с собственным внутренним «я».

Вот почему осознанное родительство требует личностной трансформации. Согласно моему опыту, отношения между родителями и детьми первостепенно служат для изменения родителя, а уже только потом для воспитания ребенка.

Когда я обращаю внимание родителей на то, что им предстоит пройти путь личностного изменения, они часто сопротивляются. «Почему нам?» — возражают они. Я объясняю, что единственный способ изменить поведение ребенка — это стать осознанным родителем, и тогда родители обычно испытывают разочарование. Папы и мамы не в силах принять тот факт, что нужно сконцентрироваться на изменении собственного мышления, а не мышления детей. Я считаю, что многие родители боятся открыть себя неизвестности, но переход от неосознанности к осознанности требует именно этого.

Такие изменения — путь не для малодушных, а для храбрых духом людей, которые хотят ощутить настоящее родство со своими детьми. Ребенок приходит в этот мир, чтобы мы смогли признать свои психологические травмы и найти в себе смелость избавиться от ограничений, которые эти травмы накладывают на нас. Когда мы понимаем, как именно прошлое направляет наши сегодняшние действия, мы постепенно учимся осознанному родительству. До тех пор, как бы мы ни пытались добавить осознанности в свой стиль воспитания, неосознанность прорывается во взаимодействие с ребенком при малейшей провокации.

Я хочу обратить ваше внимание на тот факт, что нет смысла желать, чтобы неосознанности вообще не существовало. Скорее, понимание проявлений неосознанности и их последствий может помочь человеку взяться за подробный самоанализ, столь нужный, чтобы стать хорошим родителем.

Дети выступают в этом союзниками, поскольку в них отражаются аспекты неосознанности родителя. Так появляется возможность очнуться ото сна. Раз дети заслуживают осознанных родителей, разве мы не обязаны позволить им изменить нас как минимум на столько же, на сколько мы хотим изменить их?

Конкретные детали трансформации уникальны для каждой личности, однако природа этой трансформации во многом универсальна. Так, осознанный подход к воспитанию требует от родителей ответов на вопросы, которые являются центральными для осознанности, например:

• Позволяю ли я моим отношениям с ребенком вести меня к духовному пробуждению?

• Как я могу осознать, что ребенку действительно нужно от меня, и стать родителем, которого он заслуживает?

• Как мне преодолеть страх перемен и изменить себя так, чтобы соответствовать требованиям духа моего ребенка?

• Осмелюсь ли я плыть против течения и воспитывать ребенка, исходя из того, что внутренний мир ценится больше, чем внешний?

• Считаю ли я любой вызов родительства призывом к изменениям?

• Могу ли я воспринимать мои отношения с ребенком как священные?

Ребенок пробуждает взрослого

Каждый ребенок входит в нашу жизнь с собственными проблемами, сложностями, характером и темпераментом, чтобы помочь родителям осознать, как долго им еще расти над собой. Мы меняемся, потому что дети возвращают нас к эмоциональным пережиткам прошлого и пробуждают в нас неосознанные глубокие чувства. Следовательно, чтобы понять, где именно нам нужно раздвигать внутренние горизонты, надо всего лишь посмотреть на себя глазами своих детей.

Мы подсознательно создаем ситуации, в которых чувствуем себя так же, как в детстве, или отчаянно пытаемся избежать их — в той или иной форме мы неизбежно испытываем те же эмоции, что и в детском возрасте. Пока не связать в единую картину отдельные ситуации собственного детства, они не покинут нас, а постоянно будут проявлять себя в настоящем, а потом снова воплотятся уже в нашем ребенке. Таким образом, дети делают бесценный подарок, являясь отражением неосознанности родителей. Они дарят возможность увидеть неосознанность, когда она проявляется то тут, то там, и у нас возникает шанс высвободиться из цепких лап прошлого и избавиться от усвоенных в детстве рефлексов. Дети также отражают успехи и неудачи родителей на этом поприще, показывая, в каком направлении двигаться дальше.

Мы взаимодействуем с детьми, основываясь на том, как воспитывали нас самих, и, несмотря на лучшие намерения, сами того не зная, воспроизводим отношения своего детства. Я объясню, как это происходит, на примере истории матери и дочери, которым я помогала. Джессика была хорошей ученицей и примерной дочерью, пока ей не исполнилось четырнадцать. В следующие два года она превратила жизнь своей матери в ночной кошмар. Девочка лгала, воровала, ходила по клубам, курила, стала грубой, дерзкой и даже жестокой. Аня нервничала, когда находилась рядом со своей дочерью, страдающей ежеминутными перепадами настроения. Ее так задевало поведение Джессики, что она не могла сдержать эмоций и выплескивала свой гнев на дочь. Она кричала и обзывала ее такими словами, которых никогда нельзя отпускать в адрес ребенка.

Аня понимала, что поведение Джессики не является причиной этих диких вспышек гнева, но она не могла ни унять свою ярость, ни понять, откуда она берется. Чувствуя себя бездарной матерью, переживая полный провал в родительстве, она не могла выстроить с Джессикой те отношения, в которых нуждалась дочь.

В дальнейшем Джессика призналась школьному психологу, что она начала наносить себе на тело порезы.

Когда Аня узнала, какую боль испытывает ее дочь, она связалась со мной и попросила о помощи. «Мне как будто снова шесть лет, — поделилась она. — Когда моя дочь кричит на меня, я чувствую себя как в детстве, когда мама кричала на меня. Когда Джессика хлопает дверью и отрезает меня от своего мира, я ощущаю, будто меня наказывают, будто я сделала что-то не так. Разница в том, что я не могла возражать родителям, кричать или ругаться на них, а теперь я не могу остановиться. Каждый раз, когда дочь заставляет меня испытывать те же чувства, как мои родители в детстве, мир вокруг меня рушится и я теряю рассудок».

Единственный способ, который помог понять, какой аспект подсознательного дочь задевала в Ане, — это возврат к прошлому, в особенности к родителям. Отец Ани был эмоционально холоден, и ей ужасно не хватало тепла и ласки. Мамы «никогда не было дома», как объясняла Аня. «Даже когда она находилась дома физически, она словно отсутствовала. Мне было семь или восемь, когда я узнала, что такое одиночество».

Боль от одиночества и непринятия родителями оказалась так сильна, что Аня решила создать новую личность. «Я решила, что буду вести себя как мама, тогда папа полюбит меня так же сильно, как любит ее». Мать Ани — красивая женщина, стильно одета, всегда на высоте. «Всего за день я превратилась из девочки во взрослую женщину, — вспоминает Аня. — Я стала заниматься спортом как ненормальная и отлично учиться в школе».

К сожалению, какой бы ответственной ни становилась Аня, она все равно была недостаточно хороша для своего сурового отца. Один случай оказался переломным моментом. Аня рассказывает так: «Я помню, как однажды моему отцу не понравилось, что я сидела за столом недостаточно смирно, когда делала уроки. Он молча отвел меня в угол комнаты и поднял мои руки в воздух. Потом он согнул мне колени и поставил на пол. Я простояла на коленях с поднятыми вверх руками следующие два часа. За это время он не сказал ни слова. Мать тоже не осмелилась ничего сказать. Никто не смотрел мне в глаза. Я думаю, что полное отсутствие внимания ранило меня даже больше, чем наказание. Я плакала и молила о прощении, но, казалось, никто меня не слышал. Через два часа отец сказал мне встать и идти делать уроки. В тот день я поклялась, что больше никогда не навлеку на себя проблем. Я проглотила гнев и спряталась за ненавистью».

Аня научилась быть «идеальным» ребенком. Став матерью, она превратила Джессику в маленького робота: девочка стала лишенной эмоциональных проявлений, крайне ответственной, идеально контролируемой и прилизанной. Однако, будучи иной по духу, Джессика принимала мамины жесткие рамки только в детские годы. Как только она почувствовала, что может освободиться от них, девочка сделала это. Из-за отсутствия эмоционального равновесия ситуация качнулась к другой крайности. Чем больше Джессика бунтовала, тем больше контроля и доминирования проявлялось со стороны Ани. В конце концов Джессика сорвалась. Тогда она и начала резать свое тело.

В поведении дочери Аня видела только собственные травмы, вызванные злостью, отторжением и предательством ее родителей. Вместо того чтобы рассмотреть в бунте Джессики крик о помощи, она интерпретировала его как угрозу ее родительскому авторитету. Это напоминало о том, какой беспомощной и бесполезной ее заставляли чувствовать себя родители. Только теперь, вместо того чтобы стать «идеальной дочерью», как она делала долгие годы в доме своих родителей, Аня дала отпор. Трагедия в том, что она боролась не с тем человеком.

Аня не осознавала, что дочь ведет себя вполне нормально, учитывая жесткость воспитания. У нее не получалось понять, что Джессика пытается донести: «Хватит этой игры. Очнись и пойми, что я отдельная личность с потребностями, отличными от твоих. Я больше не могу терпеть твой контроль».

Джессика, по сути, требовала освобождения, которого Аня так и не смогла добиться для себя, и несла знамя несостоявшейся войны со своей матерью. Хотя в глазах людей Джессика и выглядела «плохой», на самом деле она была исполненной долга дочерью, разыгрывая для мамы ее непрожитое прошлое. Таким антисоциальным поведением девочка облегчала для Ани выражение всего того, что та держала в себе десятилетиями.

«Плохое поведение» Джессики помогло ее маме на пути к становлению осознанного родителя. Дочь подарила Ане возможность вернуться к детской ненависти и разбитому сердцу. Таким образом, Аня наконец разрешила себе кричать, избавляясь от эмоциональной токсичности. В этом отношении дети щедры, принимая на себя эмоции родителей, направленные не по тому адресу, чтобы те могли наконец освободиться. Наше нежелание идти по направлению к этой свободе создает иллюзию, что дети «плохие» и руководствуются злым умыслом.

Если вы понимаете, что неуместное поведение ребенка — это призыв к осознанности с вашей стороны, то вам становятся видны возможности роста. Вместо того чтобы остро реагировать на поведение детей, загляните внутрь себя и спросите, почему вы реагируете. Задавая такой вопрос, вы открываете пространство для развития осознанности.

Только когда Аня обратилась к собственному детству и обнаружила свой гнев на родителей, она смогла освободить дочь из ловушки «идеальности», в которой сама прожила всю жизнь. Когда начался процесс освобождения, Аня стала постепенно терять притворство, которым укутывалась всю жизнь, оказавшись веселой и легкой личностью. Когда она извинилась перед дочерью за всю ту ношу, что бесчувственно навесила на нее, Джессика смогла залечить свои раны. Мать и дочь помогли друг другу найти их настоящее «я», которое всегда находилось где-то внутри.

Влияние прошлого на настоящее неизгладимо, но парадоксально скрыто от глаз. Вот почему требуется кто-нибудь близкий, в ком отразятся травмы нашего прошлого, и поэтому дети в силах помочь освободиться родителям. К несчастью, мы редко позволяем ребенку исполнить его духовное предназначение. Вместо этого мы пытаемся заставить детей реализовать наши эгоистические планы и фантазии.

Как мы можем направлять, защищать и обеспечивать детей, освободив их от нашего доминирования, если мы не взрастили свободную личность в себе самих? Если ваша личность подавлялась собственными родителями, лишенными эмоциональной свободы, то велик риск, что вы станете подавлять своих детей. Вы можете подсознательно пытаться вызвать у них те же эмоции, которые вы испытывали в детстве, передавая им боль, которая передавалась вашими предками из поколения в поколение. Вот почему так важно освободить себя от неосознанности и двигаться по пути к просветлению.

Осознанному родительству можно научиться

Осознанный родитель не ищет причины происходящего вне собственного родительства, он уверен, что ответы и для ребенка, и для себя можно найти в их взаимоотношениях. Вот почему осознанному родительству можно научиться только на реальном опыте общения с ребенком, а не прочитав книгу, которая предлагает быстро решить проблему, или записавшись на аналогичные курсы. Осознанный подход воплощает ценности, происходящие из отношений. Конечно, чтобы его придерживаться, необходимо полное и активное участие родителя, потому что только благодаря его развивающейся осознанности перемены произойдут и в ребенке.

Отношения между родителем и ребенком берутся такими, какие они есть, а потом добавляется элемент осознанности. Другими словами, осознанное родительство использует обычные ежедневные взаимодействия с ребенком для развития подлинной связи. Поскольку такой способ очень относителен, его нельзя прописать как пошаговую инструкцию. Осознанность, как уже было сказано ранее, скорее жизненная философия, где каждый опыт тесно переплетается со следующим и ничто не выделяется, ничто не изолировано от полотна семьи.

Раз каждый данный момент — это лаборатория, то ежедневные беседы способны преподать важный урок. Самые обычные ситуации позволяют нам воспитывать чувство самоопределения, стрессоустойчивость, терпимость и сопричастность, а все эти эмоции происходят от вовлеченности. Нет нужды в грандиозных вмешательствах и пошаговых стратегиях. Мы используем то, что находится прямо перед нами, чтобы изменить взгляд на вещи и у нас, и у наших детей. Таким образом, самые обыкновенные ситуации становятся вдохновением для изменений. Снова и снова вы будете видеть, как это работает в жизнях тех, о ком я буду говорить дальше.

Обычно родители отчаянно хотят, чтобы поведение детей было «исправлено» прямо сейчас, без сложного процесса личных внутренних изменений. Однако стоит подчеркнуть, что осознанный подход к воспитанию не изменит семью за день. Эта книга — не практическое руководство, потому что суть осознанного родительства — ориентированность на данный момент

Конец ознакомительного фрагмента.