Третий (не) лишний

Шарлиз Шелдон, 2023

Не всем везет родиться с золотой ложкой во рту. Мне вот выпала участь пройти сложный путь, начиная с раннего детства. Мать-алкоголичка, голод, детский дом, где каждый выживает, как может. Уже на этом этапе можно было сломаться и опустить руки, но мне повезло. Местный отъявленный хулиган и воришка Демьян взял меня под свою защиту. И уже в десять лет я могла филигранно обворовать любого. Не знаю, куда бы меня привела такая жизнь, но однажды на моем пути встретился Матвей. Типичный мажор и баловень судьбы, не понимающий слово «нет».Прошло время, и я не заметила, как прочно увязла в любовном треугольнике.

Глава 8

Когда же закончится это грязное белье?!

Мы с девчонками все ладони умудрились стереть до мозолей, пока собственноручно стирали бесконечное количество простыней, пододеяльников и наволочек. Это было нашим наказанием за маленький бунт.

Хотя, каюсь, в этот раз я даже не участвовала. Меня вообще не было в стенах родного учреждения, мы с Демьяном окучивали рынок. Но репутация бежит впереди меня. Жанна Алексеевна долго разбираться не стала и как всегда сделала меня во всем виноватой.

А дело в том, что Игорёха Рыжий вчера утром увидел, как на кухню привезли десяток коробок с шоколадными конфетами. Он даже умудрился слазить туда в отсутствие поварихи и снять пробу с «Мишек на севере». Растрезвонив об этом всем, кому мог, дети стали ждать десерта к чаю. Но после обеда Верка Сазонова углядела, как к служебному входу подъехала старая Нива торговца Ашота, продавца бакалеи на рынке. Воспитанники детдома алчным взглядом проследили, как конфеты в том же количестве, что и прибыли, перекочевывают в машину ушлого бизнесмена, а стопка денег оседает в кармане Жанны Алексеевны, и на ужин устроили такую вакханалию, каких эти стены еще не видели.

Мы-то с Дёмкой вернулись в ночи, а на утро узнали, что пятерка самых отъявленных хулиганов и хулиганок будут отрабатывать наказание. Как я попала в этот список, ума не приложу! Спорить было бессмысленно.

Поэтому теперь нам, пятерым девчонкам, придется вручную стирать все имеющееся белье в детдоме. А воды горячей нет.

— Надоело, — я шваркнула наволочку в таз и с трудом разогнула спину.

Руки покрылись неприятными цыпками с трещинами и заледенели так, что пальцы с трудом гнулись.

— И мне, — Верка Сазонова повторила за мной и уселась на пол прачечной.

— А еще целая гора, — вздохнула Катюшка и тоже присела передохнуть.

— Батрачим, как Золушки, — с обидой протянула Ленка Самосвал.

— Не детдом, а тюрьма строго режима, — сплюнула Ира.

Мы посидели немного на полу, переводя дух, и продолжили морозить руки в холодной воде.

Через пару часов в дверь прачечной настойчиво постучали, и внутрь ворвался довольный Демьян. В руках у парня был сверток и маленькая бархатная коробка.

— Девчонки, я украду у вас Нику на пару минут, — бодро заявил он и улыбнулся, глядя на меня.

— Да мы уже почти закончили, можешь и не возвращать ее, — отрапортовала Ленка. Мне кажется, она была влюблена в Дёму, но тщательно это скрывала.

— Она у нас и так пострадала ни за что, — хохотнула Ленка, — Опять.

— Не опять, а снова, — вставила Ленка, — Чуть что, так Жанна Алексеевна всегда на вас двоих сначала думает.

— Репутация, — уважительно протянула Ира.

— Было бы что путное от этой репутации, — нахмурилась я и посмотрела на свои руки.

Кожа была в печальном состоянии, кое-где трещинки даже кровили.

— Пойдем, — Демьян протянул мне руку и легко обнял за талию, — У меня для тебя сюрприз.

— Балуешь ты ее, — натянуто рассмеялась Ленка, провожая нас завистливым взглядом.

— Заткнись, Самосвалиха, — прошипела Катя, — Зависть — плохое чувство.

— А что я? Я ничего.

Дёмка вышел в коридор, оглянулся по сторонам и открыл дверь соседней кладовки.

— Заходи.

Он включил свет и буквально затолкнул меня внутрь, дрожа от нетерпения.

Его настроение передалось мне, и тоже вся задрожала от вспыхнувшего интереса.

— У меня для тебя подарок, — с затаенной гордостью еще раз повторил Демьян.

— И по какому поводу? — растянув рот до ушей, осведомилась.

Подарки я любила. Не так часто воспитанники детского дома получают что-то в дар. Меня, например, только Дёмка и радует, а я его.

Парень разгладил яркую оберточную бумагу на свертке и протянул его мне.

— Открывай.

Плохо гнущимися от стирки пальцами я аккуратно вскрыла сюрприз и обомлела.

Наружу шелковым небесным каскадом показалось очень красивое и дорогое платье, которое недавно мы видели в витрине магазина. Нежная струящаяся ткань и изысканное кружево на воротнике и рукавах.

Платье было потрясающе красивого цвета. Ярко-голубое, блестящее за счет шелка.

— Демьян! — в полном восторге ахнула я, — Ты с ума сошел! Оно же очень дорогое!

Парень выглядел довольным, как начищенный самовар. Я пару раз еще взвизгнула от восторга и повисла на нем, целуя то в щеки, то в губы.

— Зачем ты так тратился?

— Мне не жалко для тебя денег. Ты моя принцесса и должна носить красивые вещи и украшения, — просто ответил он, — Это еще не все. Вот, к платью.

Он протянул бархатную коробочку и сам открыл крышку.

На светлой подушечке лежали до невозможности красивые длинные серьги с крупными голубыми камнями.

Явно смущаясь, он пояснил:

— Это не золото, всего лишь серебро, но я подумал, что они подойдут к платью.

— Я в восторге, Дём, — ошалело пробормотала и подняла на него взгляд, — Сколько же ты потратил?

— Неважно, — тепло улыбаясь, ответил он.

Ну, предположим, сколько стоит платье, я знаю. От этой суммы мне на мгновение поплохело. А вот серьги…

— Чистые топазы, — Демьян взял одну сережку и прислонил ее к моему уху, — Тебе очень идет, Вероника.

— Спасибо!

— Надень их сегодня вечером, — вдруг попросил он, — Платье и сережки.

— Что ты задумал?

— Увидишь вечером, — тихо шепнул он, приближаясь ко мне вплотную.

Мое сердце привычно замерло и сделало кульбит. Я всегда так реагирую на него. В присутствии Демьяна, особенно, когда он так решительно настроен меня поцеловать, мой мозг отключается, а сердце лихорадочно бьется в груди.

Я первая потянулась к нему. Губы коснулись разгоряченной кожи, и Демьян сдавленно выдохнул, перехватил мою руку и поцеловал запястье.

— Сегодня в шесть вечера, — отстраняясь, тихо проговорил он и выскользнул из кладовки, пока я еще не пришла в себя.

Это что сейчас было? Он сбежал от поцелуя со мной?!

Я же видела, как сильно он хочет дотронуться до меня, сжать в своих объятиях и провести дорожку поцелуев от шеи до плечика…

* * *

Демьян меня ненадолго озадачил, но скоро я убежала к себе в комнату и стала готовиться к вечеру.

В нашем детдоме, чем старше становились воспитанники, тем меньшей группой они жили в комнатах. Если в своем шестилетнем возрасте мы жили с девочками по тридцать человек, где были малыши от четырех до восьми лет, то сейчас я делила комнату с еще пятью товарками по несчастью. Итого шесть жиличек и три двухъярусные кровати.

Доставшиеся мне соседки всегда были адекватными и первыми на рожон не лезли. Они признавали мое лидерство и не строили за спиной козни. Правда, я не уверена, что все было бы так же, если еще с шести лет не стала зарабатывать себе имя и репутацию отъявленной оторвы. Теперь они работали на меня, как верно подметила Ириша.

Каждая из нас стремилась по-своему украсить комнату и сделать ее уютнее. Я, например, притащила себе небольшой шкаф для одежды, тумбочку и зеркало почти в полный рост. От последнего девчонки радостно пищали, так как с зеркалами в приюте напряженка.

Моя кровать была нижней и все пространство на стене до верхней кровати я завесила разными плакатами любимых музыкальных групп и актеров. Все лучше, чем смотреть на облупившуюся краску и следы протечек с крыши. Бывают у нас по весне и осени дни, когда алюминиевыми тазиками уставлен весь пол. Спать при такой «капели» просто нереально.

Плакаты я брала из модных журналов нашего времени: «Cool» и его девчачьей версии «Cool Girl», «Все звезды». Демьян старался купить мне каждый свежий выпуск, чтобы порадовать. Он знал, как я люблю разглядывать яркие глянцевые картинки.

Мне доставляло особое удовольствие читать интервью со звездами, рассматривать их дома, шикарные платья, в которых они фотографировались на очередной тусовке.

Некоторые фотографии я даже вырезала и клеила себе на стену, чтобы по ночам представлять, что это я стою на красной ковровой дорожке в роскошном платье со шлейфом.

Хотя соседки по комнате занимались тем же самым, получив после меня изрядно потрепанный журнал.

Сейчас на моей стене висели плакаты таких групп, как: «Звери», Земфира, «Би-2», «Многоточие», «Король и Шут». Сюда даже затесались Михаил Круг и Михаил Шуфутинский, над чем любил посмеяться Демьян, заявляя, что у меня нездоровая тяга к блатной романтике. Но это не так, мне просто нравились их песни и музыка.

В моем кассетном плеере, который работал от двух вечно садящихся не вовремя батареек, всегда можно было услышать что-нибудь из русского рока и шансона.

Демьян же больше всего любил «Многоточие», находя в их текстах отражение наших жизней.

— Вероник, ты куда марафетишься? — отвлекла меня Алиса.

Девочка сидела на своей кровати и задумчиво листала какую-то книгу.

— Не знаю, — честно ответила ей, — Демьян готовит какой-то сюрприз.

— Повезло тебе, — вздохнула она, — Мой Костик из сюрпризов может только бутылку пива на двоих подарить или отвести к речке, где мы с ним… ну… ты понимаешь, — смутилась Алиска.

— Надавать по ушам следует твоему Костику, а не заниматься с ним чем попало!

Алиска хоть и была моей лучшей подругой, но мы были с ней очень разными.

Когда-то давно я помогла ей отбиться от издевательств старших девчонок, которые сейчас уже давно выпустились, и с тех пор мы дружим нашей странной взаимодополняющей друг друга дружбой.

Я учусь из рук вон плохо, а она — отличница и всезнайка, помогающая мне в учебе.

Меня боится и уважает почти каждый в детдоме, а она тихая и скромная девочка, которой я даю защиту и свое покровительство.

Я хочу устроить свою жизнь так, чтобы ни дня не думать о бедности, а она лелеет мечту встретить настоящую любовь. Как в книгах.

Собственно, этим она и занимается с тринадцати лет, перебирая кавалеров, как перчатки. Я всегда ей говорю, что в тихом омуте черти водятся. Ну, кто бы мог подумать, что в тихоне скромняшке живет столь любвеобильная особа?

Костик — ее новое увлечение, которому еще нет и двух месяцев, а она уже подумывает его бросать.

— Через это «заниматься чем попало» я узнаю, подходим мы друг другу или нет, — оскорбилась Алиска, — Тебе бы тоже не помешало, а то носишься со своим Демьяном столько лет, а до главного так и не дошли!

— А мы никуда и не торопимся, — отбрила я ее.

— Ну ты же не знаешь, понравится ли тебе! Вдруг, там у него пшик, — все не успокаивалась подруга.

— А, ну, цыц, — с металлом в голосе произнесла я, — Думай что и о ком ты говоришь.

— Да я-то думаю, а вот ты все в облаках витаешь. На совместимости в постели держаться почти пятьдесят процентов отношений. Вот, представь. Вы поженитесь, свадьба, первая брачная ночь, а он тебя не устраивает, как мужик. И что дальше? Развод? А стоило попробовать раньше, — нравоучительно закончила она.

— Все сказала? — усмехнулась я, — А теперь послушай, что я скажу, и чтобы больше подобных разговоров не было. Ясно? Демьян меня бережет для себя и в штанах у него все, как надо. А ты не имей привычки совать свой нос к другим людям под одеяло! Без тебя разберемся.

Алиса нахохлилась и обиженно буркнула:

— Ясно.

Я лишь вздохнула. Опять перегнула палку и сказала более резко, чем хотела.

— Алиса, не дуйся. Я не хотела с тобой ругаться, просто…

— Отстань, я все поняла, — отмахнулась она и уткнулась в книгу.

— Ни черта ты не поняла, — разозлилась я, — Просто мы с Демьяном несколько раз обсуждали этот вопрос и оба пришли к мнению, что нам не стоит торопиться. Он хочет сделать это, когда я еще подрасту, а не в мои шестнадцать лет.

— Бедный парень. Обрекает себя на годы целибата…

— Это у тебя там свербит, — схамила я, — А нормальные люди и потерпеть могут.

— И это ты называешь «не хотела ругаться»? — скуксилась Алиса.

— Ага.

Открыв косметичку, я отвернулась от подружки. Вот же пристала, зараза! И ладно бы в первый раз, так нет! Стабильно раз в месяц она заводит этот разговор.

Сама-то Алиса уже переспала с нескольким десятком парней, но все ей было не так. То сопит громко, то пыхтит, как паровоз, то смешно губы складывает трубочкой, то ушами дергает во время процесса. Тфу.

Разозлила она меня.

Я легко накрасилась, тронув тушью ресницы, а щеки румянами, и расчесалась, собирая волосы в высокую прическу. Закрепила их крабиком со шпильками и распустила локоны на спину.

— Красивое платье, — примирительно сказала Алиска из своего угла, — Дашь поносить?

— А ты мне его обляпаешь снова чем-нибудь, — беззлобно ответила, — Я по имеющимся пятнам на моей одежде могу сказать, какую ты носила. Что ни дай, все заляпаешь.

— Нельзя быть такой злопамятной, — расфилософствовалась она.

— Нельзя быть такой неаккуратной.

— А сама-то недавно вернулась с пятном на груди от болоньезе!

— Это другое. Оно само, — скромно кашлянув, смутилась я.

— Это называется двойные стандарты, — обвинила Алиска меня.

— Ты сегодня не с той ноги встала? Целый день занудничаешь и портишь людям настроение.

— Наверное, будет дождь, — пожаловалась она, — Голова болит.

— Тебе метеорологом работать надо. Что ни прогноз — все мимо.

— Язва, — надулась подружка.

— С тобой ни то, что язву — инфаркт заработаешь.

— Я тебя тоже люблю, — улыбнулась она.

Такие перепалки у нас были в порядке вещей. Это не значит, что мы ссорились, просто так общались. По крайней мере, я тоже искренне любила Алису и была рада, что она есть в моей жизни. Без нее было бы пусто и тоскливо.

— Все, мне пора идти. Демьян ждет внизу.

— Иди-иди, — улыбнулась Алиска, — Я оставлю для тебя окно открытым.

— Спасибо.

Ночью придется, как всегда, забираться по стене здания, чтобы попасть в комнату. Хорошо еще, что внизу был невысокий вход в подвал, а чуть выше удобно располагались трубы и сразу наш подоконник. Ух, сколько я штанов на коленках порвала, пока приноровилась залезать.

Здание-то на ночь закрывают!

Раньше у нас с Дёмой были ключи от замка, но потом Жанна Алексеевна повесила большой амбарный замок с цепью, который изнутри уже не закрыть, а оставлять следы своих вылазок нам не хотелось. Вот и стали лазить в окна.