Спасительная сила чувств

Шантель Шоу, 2017

Сара Лавджой тайно влюблена в своего босса, греческого магната Алекоса Гионакиса, который не обращает на нее никакого внимания. Но после того, как она решает поэкспериментировать со своей внешностью, Алекос буквально не дает ей прохода, и вскоре их отношения выходят за рамки деловых. Сара мечтает о большой и светлой любви, но оказывается, что Гионакис просто использует ее в своих целях…

Глава 2

Ровно в половине десятого Сара постучала в дверь Алекоса и, набрав в легкие побольше воздуха, вошла в его кабинет. Он сидел за столом лицом к окну и разговаривал по телефону. Алекос удостоил ее беглым взглядом через плечо и снова повернулся к окну.

Сара немного огорчилась, что он проявил так мало интереса к ней. Похоже, у нее разыгралось воображение, когда она решила, что Алекос смотрел на нее полными страсти глазами. Новая прическа и стиль одежды еще не делали Сару женщиной его мечты. Она прекрасно знала, что ему нравятся изящные блондинки с ногами от ушей. За эти два года через его руки прошла целая толпа моделей и девушек из высшего общества, которые появлялись в его жизни на пару месяцев, а потом, когда ему становилось скучно с ними, исчезали.

Сара с волнением смотрела на профиль Алекоса. Его резко очерченные скулы, квадратный подбородок, покрытый однодневной щетиной, и глаза, которые поблескивали подобно отполированному реактивному самолету, только усиливали его магнетизм, перед которым не могла устоять ни одна женщина. Его черные густые волосы иногда спадали ему на лоб, и Саре в этот момент хотелось провести по ним пальцами. А что до его губ… Она не могла отвести глаза от его красивых, чувственных губ, которые сводили с ума, когда он улыбался, или цинично кривились, когда он хотел выказать свое недовольство.

— Сара, ты долго будешь стоять там, теряя время? — Она чуть не подпрыгнула от неожиданности и покраснела, увидев, что он закончил разговор по телефону и заметил, как она разглядывает его. — У нас полно работы.

— Я ждала, пока вы закончите разговор. — За два года она научилась прятать свои чувства, чему сейчас была невероятно благодарна, потому что ее голос прозвучал спокойно и расслабленно, словно сердце не рвалось у нее из груди.

Саре стоило немалых усилий неспешно пересечь комнату, с каждым шагом приближаясь к столу под пристальным взглядом Алекоса. Его глаза потемнели, и ей казалось, что он мысленно раздевает ее. Когда Сара наконец присела на стул, ее кожа горела огнем.

Алекос с легкостью подавлял других. Заняв место его личной помощницы, она увидела, что ее босс окружен людьми, которые никогда ему не перечили, и решила, что не позволит запугать себя. Сара заметила, что Алекос не очень уважал тех, кто относился к нему подобострастно и пытался во всем угодить.

Сара очень быстро показала, что не зря получила эту должность, но, когда она в первый раз высказала несогласие с Алекосом по поводу одного из рабочих моментов, он очень удивился, что его тихая помощница может отстаивать свою точку зрения. Они тогда так и не пришли к согласию, потому что Сара отказывалась отступать, и тогда Алекос одарил ее взглядом, в котором читалось что-то похожее на восхищение.

Она ценила его уважение больше всего остального, потому что любила свою работу. Работать на Алекоса было сродни катанию на американских горках в каком-нибудь тематическом парке, когда переживаешь восторг и напряжение, а все вокруг меняется с огромной скоростью.

Сара понимала, что, если она хочет остаться на своей должности, ей придется не обращать внимания на хищный блеск в глазах босса.

Она достала карандаш и открыла блокнот, вежливо улыбнувшись Алекосу.

— Можем приступать, если вы готовы.

Кажется, его раздражал ее беззаботный тон.

— Сомневаюсь, что ты будешь такой же веселой под конец рабочего дня. Мне нужно, чтобы ты задержалась сегодня.

— Прошу прощения, но я не смогу. У меня есть планы на сегодня.

— Тогда поменяй их. Или мне нужно напоминать тебе, что в твои обязанности входит работать сверхурочно, если возникнет такая необходимость?

— Уверена, мне не нужно напоминать вам, что я всегда работала сверхурочно, когда вы просили меня, — тихо ответила она. — Как в тот раз, когда мы задержались на работе до часу ночи, чтобы придумать рекламу для шейха аль-Мансура до того, как он улетит обратно в Дубай. Наши труды увенчались успехом, потому что он сделал заказ на яхту стоимостью один миллион долларов. Если нужно, я задержусь на работе в другой день на этой неделе, — продолжила Сара, чтобы немного успокоить Алекоса. Потому что дурное настроение босса могло испортить восторг, который она испытывала от предстоящей встречи с отцом. Лайонел Кинсли не мог увидеться с ней на публике, и, поскольку они не могли пойти в ресторан, она пригласила его к себе домой и планировала приготовить ужин. — Ой, в пятницу я тоже буду занята, — вспомнила Сара. — Если честно, мне нужно будет уйти раньше на час. — Она собиралась навестить отца в его доме в Беркшире. — Но я наверстаю упущенное в обеденное время.

— Вот так дела, — с иронией протянул Алекос. — Ты уезжаешь на месяц и возвращаешься с новой прической, новым — и я должен сказать, намного лучшим — гардеробом, и твоя личная жизнь вдруг станет очень напряженной. Уж не стал ли причиной преображения Сары Лавджой какой-нибудь мужчина?

— Моя личная жизнь вас не касается, — спокойно заявила она.

— Она будет касаться, если мечты о каком-то парне помешают тебе работать.

Саре не хотелось отвечать на выпады Алекоса.

— Я готова начинать, — подчеркнув первое слово, сказала она.

Алекос взял в руки папку одного из клиентов компании, но вместо того, чтобы открыть ее, откинулся на спинку кресла и внимательно посмотрел на Сару.

— С чего ты вдруг поменяла планы и полетела во Францию, а не в Испанию?

— Потому что туристическое агентство отменило мою поездку, но… один из моих друзей пригласил меня остановиться на его вилле в Антибах.

— Это его голос я слышал, когда он звонил тебе из офиса в Майами неделю назад?

— Не могу понять, почему вы вдруг заинтересовались моей личной жизнью, — ответила Сара, испугавшись, что Алекос мог узнать голос ее отца.

— Я просто забочусь о твоем благополучии и хочу напомнить, что курортные романы очень непродолжительны.

— Ради бога! — Как будто ему было дело до ее «благополучия». Алекос просто хотел, чтобы ее сердечные дела не сказались негативно на качестве ее работы. — С чего вы взяли, что у меня был курортный роман?

Он окинул ее с ног до головы оценивающим взглядом, отчего ее щеки залились румянцем.

— А что тут думать? До того как уйти в отпуск, ты носила скучную одежду, которая скрывала твою фигуру. А теперь передо мной сидит откровенно привлекательная молодая женщина. Тут не нужен детектив, чтобы вычислить, что за всем этим стоит любовная интрижка.

— Ну конечно, вы, будучи мужчиной, не можете думать иначе. — Сара начала терять самообладание. — Вам и в голову не придет, что я решила обновить свой гардероб ради себя. — Циничное выражение его лица разозлило ее, а еще причиняло боль. Неужели она выглядела настолько ужасно в своих синих костюмах с собранными в пучок волосами? Ее даже не радовали слова Алекоса, что она превратилась в привлекательную женщину. — Вы такой ужасный шовинист, — резко бросила она и, не обращая внимания на вспышку гнева в его глазах, сердито добавила: — Может, вы думаете, что я изменила свой стиль в надежде произвести на вас впечатление?

На его столе зазвонил стационарный телефон, и Сара инстинктивно потянулась к нему, чтобы взять трубку.

Но Алекс сделал то же самое, и, когда его пальцы коснулись ее руки, ей показалось, что по ее телу прошелся электрический разряд.

— Ой! — Сара хотела убрать руку, но Алекс сжал ее запястье и нежно провел большим пальцем по пульсирующей жилке.

— Когда ты собиралась сегодня на работу, ты выбирала одежду, чтобы понравиться мне? — Он буквально буравил ее взглядом.

Сара виновато покраснела.

— Конечно же нет. — Она отказывалась признаться даже себе самой, не говоря уже об Алекосе, что последние два года только и делала, что мечтала о том, чтобы вызвать его интерес. — Вы будете отвечать на звонок? — судорожно выдохнула она.

К большому облегчению Сары, Алекос отпустил ее руку и поднял трубку. Ей хотелось вскочить с места и выбежать из кабинета, но она спокойно поднялась и подошла к кофемашине. Совершая привычный порядок действий, Сара немного успокоилась.

Зачем было провоцировать Алекоса? Она всегда вела себя очень осмотрительно, чтобы скрыть свое влечение к нему, но сейчас он наверняка заметил, что с ней творилось. Ее пульс бился так громко, что заглушал биение ее сердца, которое чуть не выпрыгивало из груди.

Сара не могла больше тянуть не нести их чашки с кофе к столу и была благодарна, что Алекос не посмотрел на нее, когда закончил разговор по телефону, а открыл лежащую перед ним папку.

Он подождал, пока Сара присядет, и начал диктовку с головокружительной скоростью, не делая скидок на то, что, после месяца отдыха, она еще не успела втянуться в такой быстрый темп работы.

Под конец рабочего дня Сара чувствовала себя выжатой как лимон. В пять часов вечера она распрямила ноющие плечи и вышла в туалет, чтобы причесать волосы и подрисовать губы блеском, который стал неотъемлемой составляющей ее макияжа.

Вернувшись в кабинет, она обнаружила Алекоса стоящим у своего стола. Он массировал затылок, словно испытывал усталость после столь напряженного дня. За месяц отсутствия Сара успела забыть, что ее босс отличался высоким ростом, унаследованным от деда по материнской линии, который был канадцем. Но во всем остальном Алекос был типичным греком, начиная с его оливковой кожи, густой копны черных волос и стойкого убеждения, что стоит ему щелкнуть пальцами, как женщины буквально бросятся к его ногам. Сара печально подумала, что женщины так себя и вели, и еще ни одна из них не отказала ему.

Наверное, Алекос услышал, как отворилась дверь, и повернулся в сторону Сары. Такая сцена повторялась сотни раз до этого, и в большинстве случаев, когда Сара перед уходом домой заходила к Алекосу, чтобы узнать, не нужно ли ему еще что-нибудь, он просто кивал, не отрываясь от экрана компьютера. Но сегодня он смотрел на нее, и в его глазах поблескивало вожделение хищника, приводившее ее в восторг и пробуждавшее в ней животную страсть.

Что-то внутри у нее сжалось и натянулось словно невидимая нить, которая соединила ее тело с телом Алекоса. А потом Гионакис моргнул, и хищный блеск исчез из его глаз. Может, ей просто показалось, что Алекос смотрел на нее так, словно хотел проглотить ее?

— Я ухожу, — к собственному удивлению, спокойно сказала Сара. — Я распечатаю отчет для акционеров завтра, как только приду на работу.

— Ты не забыла, что в четверг вечером ежегодный ужин с членами совета директоров?

— Нет. Я принесу платье с собой на работу и переоденусь здесь, как в тот раз перед рождественской вечеринкой.

— Надеюсь, ты позвонила в ресторан и попросила, чтобы они не готовили блюда с морепродуктами. У Орестиса Пагнотиса аллергия на них, и, как бы я ни хотел избавиться от этого старого зануды, мне все же не хочется, чтобы он подвергался смертельному риску, — натянуто бросил Алекос.

— Я уже все сделала. — Она сочувственно улыбнулась. — Орестис все еще доставляет вам хлопоты?

— Он принадлежит к старой гвардии, — пожал плечами Алекос. — Орестис присоединился к совету директоров, когда еще мой дед руководил компанией, и близко дружил с моим отцом. — Он тяжело вздохнул. — Пагнотис считает, что я слишком рискованный человек, а он пользуется поддержкой некоторых членов совета директоров, которые не понимают, что мы должны идти в ногу со временем, а не оставаться в каменном веке. А в последнее время Орестис начал приставать по поводу того, что я до сих пор не женат. Он думает, что, женившись, я оставлю в прошлом свой образ жизни плейбоя и буду больше сосредоточен на делах.

У Сары похолодело внутри.

— Вы собираетесь жениться? — с наигранным безразличием спросила она.

Незадолго до ее отъезда во Францию Алекос порвал отношения с изумительной красавицей, шведской моделью Даникой, но за месяц отсутствия Сары он мог встретить еще кого-нибудь. Ее босс никогда не оставался один надолго.

Может быть, он влюбился в женщину своей мечты и, вполне возможно, попросит Сару организовать его свадьбу. Ей придется притворно улыбаться и прятать свою сердечную боль, отправляя жениха и его красивую невесту — а она точно будет красивой — в свадебное путешествие в какое-нибудь райское местечко.

— Мне придется когда-нибудь жениться, — без особого энтузиазма продолжал Алекос. — Я последний мужчина в роду Гионакисов, и мать с сестрами напоминают мне при каждом удобном случае, что я должен подарить им наследника. Но для начала мне придется выбрать себе подходящую жену.

— Что значит «выбрать себе подходящую жену»? — выдавила Сара, потрясенная таким подходом к выбору спутницы жизни. — Вы собираетесь устроить собеседование потенциальным кандидаткам и попросить их дать о себе детальную информацию? — Она чуть повысила голос, и веселая улыбка Алекоса только подлила масла в огонь.

— Твоя идея не так уж плоха. Но почему ты так разозлилась?

— Потому что для вас брак похож на какой-то… скотный рынок, где поиски жены похожи на выбор призовой кобылы, от которой ждут приплода. А как же любовь?

— А что любовь? — пристально посмотрел на нее Алекос. — По статистике, около сорока — пятидесяти процентов браков распадаются, и я могу поспорить, что большинство из них заключалось по любви. Такой процент неудач наводит на мысль, что можно построить брак не на эмоциях, а на социальной и финансовой совместимости, взаимном уважении и увлеченности одинаковыми целями в жизни.

— Вы до невозможного высокомерны. Вы обвиняете некоторых из членов совета директоров в том, что они застряли в каменном веке, но ваши взгляды на брак вообще относятся к эпохе неолита. В наши дни женщины не сидят сложа руки и ожидая богатенького мужчину, который женится на них.

— Ты будешь удивлена, — сухо произнес Алекос. — Когда я надумаю жениться — не раньше чем через пару лет, — у меня вряд ли возникнут проблемы с тем, чтобы найти женщину, которая захочет стать женой мультимиллионера.

— Ну и ладно. Лично я никогда бы не вышла замуж из-за денег, — разозлилась Сара.

— Ты предпочитаешь рискнуть своим будущим счастьем, сделав ставку на переменчивые чувства, которые, по словам поэтов, и есть любовь? Лично я считаю, что любовью называют обычную похоть.

— Если вы спрашиваете меня, верю ли я в любовь, я отвечу, что верю. Алекос, откуда в вас столько скептицизма? Вы как-то говорили мне, что ваши родители счастливо прожили друг с другом целых сорок пять лет.

— Что только подтверждает мои слова. Мои родители женились по расчету и жили очень счастливо. Любовь не была необходимой составляющей, хотя, как мне кажется, со временем они безумно полюбили друг друга.

— Вы невероятный циник, — устала спорить Сара.

— Нет. Я просто реально смотрю на вещи. У любви есть темная сторона, и я видел ее разрушительную силу в действии.

Алекос вспомнил тот ужасный день двадцать лет назад, когда он обнаружил Димитрия, одиноко бредущего по пляжу. Глаза его брата были красными от слез. Он рассказал Алекосу, что его девушка изменила ему. Это был последний раз, когда Алекос видел Димитрия живым.

— Любовь — это иллюзия, — резко бросил он Саре, — так что не торопитесь отдавать свое сердце человеку, которого встретили всего лишь пару недель назад.

После того как Сара покинула его кабинет, Алекос подошел к окну и через несколько минут пронаблюдал, как она вышла из здания и медленно пошла по тротуару. Даже на расстоянии он видел, как соблазнительно покачивались ее бедра, и его охватило жгучее желание.

Он вспомнил, как Сара чуть наклонилась над столом, когда ставила на него чашку с кофе. Алекос представил ее без юбки, в одном нижнем белье, которое он медленно стягивал вниз, чтобы получить доступ к ее обнаженному телу. В его фантазиях он уже снял с Сары блузку и бюстгальтер и стоял позади нее, сжимая в руках ее тугую грудь…

Черт подери! Алекос нервно провел рукой по волосам. Сара была самой лучшей личной помощницей из всех, которые у него были, и он не собирался разрушать их сработавшийся тандем. Она была единственной женщиной, помимо его матери и сестер, которой он доверял. Сара отличалась прямолинейностью, лояльностью и делала его жизнь намного проще в бесчисленном количестве аспектов, чего он даже не замечал, пока она не взяла месячный отпуск.

Если сделать ее своей любовницей, тогда она не сможет работать его личной помощницей. Служебные романы не приводят ни к чему хорошему, особенно после того, как отношения сходят на нет, а такое неизбежно случится, самое большее через несколько месяцев. Алекос быстро начинал тяготиться обществом одной и той же женщины и не сомневался, что его неожиданный интерес к Саре долго не продлится, стоит ему затащить ее в постель.

Алекос подумал о вечеринке, на которую собрался этим вечером. Может быть, ему повезет встретить там женщину, которая сумеет удержать его интерес более одного часа. Алекос получал больше приглашений, чем мог посетить, но эта вечеринка была особенной, потому что среди гостей было имя одного техасского нефтяного магната. Уоррен Маккаски присматривал яхту класса люкс, чтобы удержать свою жену, которая была младше его на двадцать лет, и Алекос собирался убедить его купить яхту «Концерна Гионакис».

Он стоял у окна и продолжал наблюдать за Сарой, стоявшей на улице. Казалось, она кого-то ждала. Рядом с ней притормозил черный седан, задняя дверца которого открылась, и Сара забралась внутрь.

Происходящее заинтриговало Алекоса. Почему «приятель» Сары не вышел из машины, чтобы встретить ее? И почему его помощница ни с того ни с сего вдруг решила стать такой привлекательной? Алекос не мог припомнить, чтобы какая-нибудь женщина пробуждала в нем такое любопытство, и ирония заключалась в том, что особа, вызвавшая такой интерес с его стороны, находилась у него под носом целых два года.