Функции руководителя. Власть, стимулы и ценности в организации

Честер Барнард

Книга Честера Барнарда (1886—1961) 70 лет остается актуальной классикой менеджмента. В книге осмысляется сорокалетний управленческий опыт автора, закончившего карьеру руководителем крупной корпорации. Барнард впервые ввел понятия формальной и неформальной организации, разработал теорию власти в организации, утверждая, что власть руководителя реальна лишь в той степени, в какой ее готовы признать подчиненные. Представив организацию как сложную системы сотрудничества людей, движимых индивидуальными мотивами, он предложил теорию стимулов, подчеркнув важность не только материального поощрения, но и убеждения. Опередив время на 30 лет, автор размышляет о корпоративной культуре и системе ценностей организации. Книга остается одной из немногих сбалансированных всесторонних описаний процесса управления организацией как единым целым. Именно из этой книги выросли многие разделы современной теории управления.

Предисловие автора

Я посвящаю эту книгу

МОЕМУ ОТЦУ

В юности, когда мне пришлось тяжело, он поделился со мной одной премудростью: тот, кто пытался что-то сделать и проиграл, по крайней мере чему-то научился; тот, кто даже и не пытался ничего сделать, будет всю жизнь оплакивать то, что он, возможно, потерял.

Эта книга представляет собой расширенный и дополненный вариант рукописного текста, написанного мной в ходе подготовки цикла из восьми лекций под тем же названием, которые я прочитал в Институте Лоуэлла (Бостон) в ноябре-декабре 1937 г.

Иногда читателю важно то, что именно подтолкнуло автора к написанию книги, поэтому я кратко остановлюсь на этом. Профессор Э. Лоуренс Лоуэлл оказал мне честь своим приглашением, когда я был погружен в чтение йельских лекций судьи Верховного суда Бенджамина Кардозо «The Nature of the Judicial Process» («Природа судебного процесса»). Это совпадение побудило меня упорядочить те соображения о процессах управления, которые приходили мне в голову на протяжении многих лет, когда я размышлял о специфике функций руководителя в тех учреждениях, которые мы называем «организациями». Чтобы описать их адекватно, это следует делать отталкиваясь от природы организации. В прошлом году я попытался набросать очерк теории организации, надеясь на то, что это стимулирует других авторов. Я вряд ли рискнул бы это сделать, если бы не поддержка профессора Уоллеса Б. Донэма, декана Harvard Graduate School of Business Administration, и его коллег Кэбота, Хендерсона, Мэйо и Уайтхеда.

Я много раз наблюдал, что руководители, обсуждая важнейшие проблемы организации, используют очень мало слов и при этом прекрасно понимают друг друга, при условии что поставленные вопросы не связаны с технологической спецификой их отраслей. Этот поразительный факт можно наблюдать в основном тогда, когда такие вопросы обсуждают люди, чей род занятий резко различается. То, что они понимают друг друга, не связано с общей терминологией или наличием общепризнанной науки об организационных системах. До последнего времени книг, которые могли бы хоть как-то создать основания для взаимопонимания, вообще не было; к тому же большинство крупных руководителей незнакомы с этой литературой и не интересуются ею. Кроме того, если рассматривать эти вопросы не как практические, а как теоретические, нужно отметить, что взаимопонимание немедленно исчезает, как только руководители начинают обсуждать примеры из «своих» отраслей. Однако, как представляется, когда священники, военные, правительственные чиновники, университетские администраторы и управленцы из самых разных отраслей не обсуждают проблему организации сознательно, они понимают или, точнее, воспринимают ее сходным образом. У меня уже давно возникло предположение, что существуют универсальные черты организаций; ими, на мой взгляд, являются представления, оценки, мнения профессиональных организаторов прошлого и настоящего, и эти общие черты многократно отмечались проницательными наблюдателями и исследователями.

Однако мне была неизвестна такая трактовка организации, которая отвечала бы либо моему личному опыту, либо тому ее пониманию, которое проявляется в поведении признанных профессионалов в области управления и лидерства. Есть несколько блестящих работ, где описаны внешние черты организаций. Это важное достижение, но такое положение дел можно сравнить с наличием описательной географии при полном отсутствии химии, геологии и биологии. Чтобы понять функции руководителя, недостаточно топографии и картографии организации; для этого необходимы также знания о типах и свойствах этих сил и о том, каким образом они действуют.

На мой взгляд, социологи, социальные психологи, экономисты, политологи и историки описали множество явлений, которые порождены этими силами, и объяснили некоторые из них; однако я не обнаружил согласия между ними. С моей точки зрения, все эти исследователи, вне зависимости от того, с какой стороны они подступали к проблеме организации, немедленно отступали, чуть коснувшись ее. Мне кажется, они, как правило, не чувствовали, что в основе описываемых ими явлений находятся процессы координации и принятия решений. Что еще важнее: они не очень-то понимали, что формальная организация представляет собой важнейшую особенность социальной жизни и основную структурную характеристику общества. Они подробно обсуждали нравы, обычаи, политические структуры, институты, установки, однако ничего не говорили о том, каким образом обобщенные постулаты социальных наук связаны с действиями масс. Я подозреваю, что поискам универсальных особенностей организации препятствовала длительная традиция размышлений о природе государства и церкви. В центре таких размышлений находится вопрос о происхождении и природе власти. Именно следствием этого, вероятно, является та слепая приверженность букве закона, которая мешает осознанию важнейших особенностей социальных организаций. Любая теория организации, несовместимая с правовыми доктринами, считается неприемлемой, если не дает объяснения в том числе и этих доктрин. Представление о государстве как об источнике и основе существующих в обществе формальных организаций — а эта доктрина теории права распространяется на все корпоративные организации, в частности муниципалитеты, университеты, коммерческие предприятия, армии, — противоречит теории, утверждающей, что все государства основаны на организациях. Однако вторая гипотеза считается приемлемой лишь в том случае, если она способна объяснить в том числе особенности государств и причины их господства (в некоторых аспектах) над теми организациями, из которых они возникли. В силу этого я оказался в тупике. С одной стороны, теории, объяснявшие важные особенности организованного общества, не выдерживали столкновения с теориями государства. С другой стороны, теории государства, даже с учетом их бесконечных юридических ответвлений, были не в состоянии объяснить даже наиболее элементарные случаи организованных усилий.

Выход из этого тупика указал случайно попавшийся мне труд Эрлиха (Ehrlich, Fundamental Principles of the Sociology of Law). Главная мысль этой книги состоит в том, что источником права являются формальные и, в особенности, неформальные мнения социально организованных людей, а так как эти практики и мнения находят отражение в материальном праве и оформляются законодательно, то «право» — это всего лишь формулировка. Его источник — не властители, не парламенты и не суды, вне зависимости от того, каким образом они сформированы, а люди, организованные в семьи и другие сообщества. Несмотря на то что Виноградов (Vinogradoff) считает точку зрения Эрлиха натянутой, а Паунд пишет в предисловии к изданию на английском языке, что теория Эрлиха — одна из многих, фактом остается то, что этот уважаемый ученый высказывает взгляды, которые не противоречат моему личному опыту.

Другой причиной отсутствия ясных представлений об организации, кроме проблемы власти, я бы назвал развитие экономической мысли за последние полтора века и преувеличенное внимание к экономическим фазам человеческого поведения, которое свойственно ранним экономическим теориям. Выделив из всей совокупности человеческой деятельности тот аспект, который мы называем «экономическим», относительно развитые теории, успешно разработанные Адамом Смитом и его последователями, подавили интерес к тем социальным процессам, внутри которых экономические факторы составляют лишь одну фазу, и сильно преувеличили значение экономических интересов. Это сочеталось с тем, что в чистой экономической теории, основанной на утилитаризме материалистической философии, недостаточно учитывались мотивы, а также с доминированием ошибочных представлений о роли в человеческом поведении интеллектуальных процессов в отличие от эмоциональных и физиологических. Все это означало — а многие и сейчас так считают, — что человек является «экономическим человеком», если не считать нескольких неэкономических придатков.

Эта точка зрения, на мой взгляд, естественным образом привела к пренебрежению конкретной специфической локальной организацией и в связи с этим отдельным человеком как локусом экономического и неэкономического действия в обществе. По крайней мере в этом я уверен: несмотря на то что я рано обнаружил, какое поведение в организации является эффективным, я начал понимать организации и человеческое поведение в них только тогда, когда — гораздо позже — стал оценивать экономическую теорию и экономические интересы как второстепенные, хотя и необходимые инструменты. Я имею в виду не только наличие важнейших неэкономических — политических, образовательных, религиозных — организаций; я считаю, что и в коммерческих организациях неэкономические мотивы, интересы и процессы, точно так же, как экономические, составляют основу поведения всех участников организации: от правления до уборщицы. Обычно не только бизнесмены, но и наемные работники, политики, чиновники, деятели образования и даже священники придерживаются противоположной точки зрения и часто высказывают ее. В частности, из этого следует, что успешное (effective) лидерство должно быть основано на интуитивных представлениях, которые отвергает господствующая теория. Мне кажется, что мы часто пытаемся достичь социальной интеграции логически неверными методами и упорствуем в этом, пока нам не воспрепятствует либо здравый смысл, либо горький опыт.

Эта книга представляет собой итог моего опыта и изложение моих убеждений. Ее необходимость вызвана неопределенностью и хаосом, которыми в настоящее время окружена эта тема, а также доминированием в современном обществе формальных организаций, в особенности в сфере целенаправленной и конструктивной деятельности людей. Другая важная проблема — это соотношение таких организаций и общества в целом, потому что деятельность формальных организаций (в отличие от институтов и других абстрактных и обобщенных феноменов социальной жизни) обеспечивает структуру и процессы социальных систем.

Формально книга состоит из четырех частей, но в некотором отношении она представляет собой два коротких трактата. Первый является изложением теории кооперации и организации и занимает первую половину книги. Второй посвящен исследованию функций и методов деятельности руководителей в формальных организациях. Эти две темы, которые можно отделить друг от друга, если это требуется по каким-либо причинам, с точки зрения практической деятельности и опыта составляют единое целое. Возможно, я не учел того, что это понимают не все, и поэтому моя книга может показаться недостаточно цельной. Разный характер двух частей книги может создать ложное впечатление, будто бы темы этих частей представляют собой нечто независимое друг от друга.

В первой части я попытался как можно более кратко изложить всю информацию на эту тему, какую я почерпнул из наук об условиях социального поведения. Читателю, как и мне, может прийти в голову мысль, что эту область лучше оставить тем, кто обладает соответствующим академическим опытом, научными знаниями и методами исследований. В свое оправдание я хотел бы сказать, что моей темой была организация, а в этой области я могу опереться на тридцатилетний профессиональный опыт. У тех, у кого есть научные знания и специальное образование, обычно нет такого опыта.

Многие из трудностей, с которыми столкнется читатель в первой части книги, вовсе не связаны с новизной изложенных там идей. Они обусловлены сложностью реальных кооперативных систем. П. У. Бриджмен отмечает, что «совокупность ситуаций, с которыми мы сталкиваемся в реальности, включая общество в его экономических, политических, эстетических и религиозных аспектах, обладает несравненно большей сложностью, чем ситуации, с которыми имеет дело любая точная наука типа физики или химии»^[4]. На мой взгляд, следует отказаться от иллюзии, что поведение людей в обществе может не быть наиболее сложным из всех возможных предметов исследования. Как бы мы ни стремились к ясности и простоте, мы не должны недооценивать ни трудности, возникающие в ходе наблюдения и экспериментов, ни те, которые связаны с моделированием гипотез. Нас не должно вводить в заблуждение — которое я считаю поистине универсальным — то, что большинство из нас относительно легко приспосабливается к обстоятельствам нашей жизни. Мы гораздо меньше понимаем то, что, как и почему мы делаем, чем игрок в бейсбол, подающий мяч: а ведь известно, что существующих знаний анатомии, физиологии, нейрологии и психологии (а также, вероятно, существующих вычислительных мощностей) пока недостаточно для того, чтобы объяснить его поведение перед броском, несмотря на то что сам он совершенно не в курсе анатомии, физиологии и т. п.

Тем не менее те читатели, которые в данный момент не слишком интересуются фундаментальной теорией, могут начать читать книгу со второй половины, то есть с главы X. Там в максимально обобщенном виде описаны функции, процессы и основные проблемы руководства, или лидерства, применительно к организации и управлению в кооперативных системах. Это описание основано преимущественно на моем личном опыте и наблюдениях, хотя оно было бы невозможно без опоры на теорию, изложенную в первой части книги, и на другие источники.

Я признаю, что моему изложению присущ ряд недостатков, которые я был не в силах исправить. С учетом того, что я высказываю некоторые оригинальные идеи, мой текст недостаточно ясен; в нем не хватает примеров, а ведь он обращен к самым разнообразным группам читателей, чей опыт существенно различается. К сожалению, в примерах из современной жизни фигурируют технологии, которые нужно долго объяснять. Это станет очевидно на примере с коммутатором (глава V). Кроме того, мой анализ во многих аспектах не является окончательным, и мне кажется, что потребуется много лет и много людей для того, чтобы завершить его.

В еще большей степени я сожалею о том, что мне не удалось передать мое ощущение организации, интенсивное эстетическое ощущение, которое невозможно описать, потому что оно основано на глубоко личной вовлеченности, перешедшей в привычку. Многие люди не интересуются наукой об организации, потому что им незнакомо искусство организации и они не могут выделить в нем существенные элементы. Они не видят структуры этой симфонии и не в состоянии насладиться ни ее композицией, ни мастерством исполнителей, потому что у них нет слуха.

Мои слушатели в Институте Лоуэлла получили текст моей лекции в Принстонском университете 10 марта 1936 г. (это была Cyrus Fogg Brackett Lecture, то есть ежегодная лекция, посвященная памяти выдающегося физика и инженера Сайруса Фогга Брэкетта) в качестве вспомогательного материала к главам XIII и XIV. С той же целью она включена в приложение к данному изданию; в ней объясняются некоторые аспекты поведения руководителей, в особенности их мышления, так как в основном тексте этому вопросу не уделено достаточно внимания.

Я благодарю за терпение и поддержку майора Эдварда Джонстона. Он внимательно прочитал ранние редакции этой книги, высказал полезные критические замечания и снабдил меня иллюстративным материалом. Я хочу поблагодарить Лоуренса Дж. Хендерсона, профессора химии в Гарвардском университете, за важные рекомендации по методическим вопросам, а также за неоценимую помощь и поддержку в ходе работы над книгой.

Я рад выразить мою признательность моему неутомимому секретарю мисс Лилиан Уитни, которая не только успешно подготовила рукопись к печати, но и смогла организовать мое расписание таким образом, что у меня вообще появилась возможность для работы над этой книгой.

Ч. И. Б.

Саут-Ориндж, Нью-Джерси, 15 июля 1938 г.

Примечания

4

P. W. Bridgman, The Intelligent Individual and Society (New York: The Macmillan Co., 1938), p. 10.