Вторая сестра

Чан Хо-Кей, 2017

Младшая сестра Нга-Йи покончила с собой, и девушка не верит, что это было самоубийство. В погоне за правдой она объединяется с таинственным N – хакером, специалистом по кибербезопасности и манипулированию человеческим сознанием. Вместе героям предстоит раскрыть самые грязные секреты Гонконга. Онлайн-платформа, где кто-то распускает ужасные слухи о сестре Нга-Йи. Сексуальный маньяк. Даркнет. Китайские триады. Настоящая личность N. Все как-то связано. Но готова ли Нга-Йи к правде? В формате a4.pdf сохранен издательский макет книги.

Глава третья

000

— Эй, Нам, босс смотрит.

Услышав предупреждение Ма-Чая, Чже Чунг-Нам поспешно убрал телефон в карман.

— Ты то и дело в телефон пялишься. Флиртуешь с какой-то девчонкой? — хохотнул Ма-Чай.

Чунг-Нам молча пожал плечами.

Они находились на пятнадцатом этаже бизнес-центра Fortune в Монг-Коке²⁰. Чунг-Нам сидел за компьютером, как и остальные четверо сотрудников. Персонал GT Technology Limited состоял из пятерых сотрудников и начальника. Открытый офис и комната для переговоров занимали небольшое пространство — всего шестьсот квадратных футов²¹. У босса собственного кабинета не было, но если на то пошло, у Джека Дорси, генерального директора «Твиттера», не было даже своего письменного стола. Дорси говорил, что рабочее место может находиться где угодно — был бы ноутбук.

Конечно, их босс Ли Сай-Винг и близко не стоял рядом с Дорси и ему подобными. Он был пародией на руководителя высокого уровня. У Ли были грандиозные мечты вывести компанию на международный уровень, но для этого ему не хватало ни таланта, ни дальновидности, ни мотивации. Он был наследником семейного бизнеса — текстильной фабрики в материковом Китае, но после нескольких убыточных лет продал фабрику и основал небольшую фирму высоких технологий в Гонконге.

GT Technology Limited существовала около года. Главным ее продуктом был чат под названием GT-Net. Чунг-Нам и Ма-Чай, наиболее продвинутые в техническом отношении сотрудники, отвечали за создание и поддержку сайта. Кроме них в фирме трудились Томас — дизайнер-график, Хао — модератор чата и ответственный за связь с пользователями, и Джоанн — личная помощница господина Ли, недавняя выпускница университета. Вскоре после того как она приступила к работе, Чунг-Нам начал подозревать, что отношения Джоанн с господином Ли не только рабочие, но и личные.

Хао, который был на пару лет старше Чунг-Нама, говорил об этом более откровенно: «Конечно, босс ее на четверть века старше, но они оба свободные люди. Никому никакого вреда, никакого обмана. Да и нам приятно — девушка в офисе».

Чунг-Нам не спорил с ним, но все равно был огорчен. Единственная девушка в офисе, Джоанн не блистала красотой, но была молода. Естественно, Чунг-Нам заинтересовался ею, но узнал от Хао, что босс его обставил. На самом деле господин Ли сделал ход конем где-то через месяц после того, как Джоанн вышла на работу, а Чунг-Нам просто отказался от намерений поухаживать за девушкой — он боялся вылететь с работы.

За последние полгода, даже при таком маленьком штате, GT Net, сочетая лучшие элементы социальных сетей и чатов, стал одним из самых крутых сайтов в Гонконге. Самым большим разделом сайта была «Торговля сплетнями», где в ходу была собственная валюта — С-доллары. В отличие от других платных сайтов, цена базировалась на рейтингах и количестве хитов. Подобно фондовому рынку, здесь были победители и проигравшие. Все, что было связано со знаменитостями, обычно шло «на ура», а более скучные темы шли по бросовым ценам или вообще даром.

— Эй, вы двое. Уже закончили проверку видео-стриминга? — спросил господин Ли; он появился так неожиданно, что Чунг-Нам едва успел убрать в карман телефон.

— Более или менее, — ответил Ма-Чай. — Сможем выпустить бета-версию на следующей неделе.

Пока что сайт GT поддерживал публикацию изображений, а видео приходилось публиковать через сторонние платформы типа YouTube или Vimeo, а это означало, что пользователи за видео не платили.

— Это главный приоритет. Сделайте как можно скорее.

Сайт GT Net работал в онлайне уже несколько месяцев, и на нем постоянно производились улучшения. Некоторое время назад господин Ли назвал три ключевых аспекта работы: безопасные платежи, глубокая поисковая система и видео-стриминг. Оставалось закончить работу с третьим аспектом.

Чунг-Нам больше всего гордился поисковой системой, порождением его мозга. Если, к примеру, ты искал информацию о каком-нибудь знаменитом мужчине, то сразу же узнавал сплетни обо всех женщинах, с кем у него была хотя бы мимолетная связь. В мире, где у каждого случаются свои пятнадцать минут славы, можно заснять любую будничную сценку типа ресторанной драки или ссоры влюбленных в автобусе, а потом выложить на GT. Выгруженный материал становился неуничтожаемым объектом, который можно было найти в Интернете. С возникновением «поисковика человеческой плоти»²², где реальная личность человека может быть установлена и обнародована после расследования, проведенного онлайн-толпой, все стали бояться раскрытия тайн своей частной жизни. Однако это направление можно было соответствующим образом вооружить, и те, кто понимал правила игры, могли на этом заработать.

— Если понадобятся дополнительные сотрудники, не переживайте. Если все пойдет хорошо, скоро у нас будет расширение штата, — сказал господин Ли и хлопнул Чунг-Нама по плечу. — А сейчас у меня встреча. Завтра покажите мне протокол стриминга.

Как только он ушел, Ма-Чай спросил:

— С чего это Ли заикнулся о расширении штата? Мы нашли клад?

— А ты не знаешь, с кем у него встреча?

Ма-Чай покачал головой.

— Речь о какой-то новой программе от Совета по производительности²³. Они назначают «свидания вслепую» венчурным капиталистам и руководителям местных высокотехнологичных стартапов.

— О, это как компания 9GAG получила двадцать миллионов несколько лет назад?

— Двадцать лимонов было бы круто, — бросил на ходу проходивший мимо Хао. — Мы смогли бы перебраться в офис получше и набрать побольше модераторов.

— В мире полным-полно венчурных капиталистов, у которых бабок больше, чем они могут потратить. Может быть, один-два из них так глупы, что подбросят нам двадцать лимончиков, — ухмыльнулся Чунг-Нам. — А вот получат они их обратно или нет — это уже другой вопрос.

— Ха, так ты, значит, считаешь, что GT ничего не стоит? — спросил Хао, придвинув стул и сев рядом.

Чунг-Нам скосил глаза на Джоанн, глаза и уши босса, и убедился в том, что она с кем-то увлеченно болтает по телефону, а стало быть, не подслушает.

— Сайт не прибыльный, а потому его очень легко заменить другим. В данный момент мы раздаем наши «доллары сплетен» даром, и люди с превеликой радостью тратят их. А как только мы начнем за все требовать реальные деньги, кто с нами останется? Кроме того, самые горячие сплетни сделать эксклюзивными невозможно — меньше чем за сутки они все равно попадают на «Попкорн».

— А тут уж вам, как говорится, карты в руки, парни, — пожал плечами Хао. — Сделайте видео подзамочными, чтобы ими непросто было поделиться, и люди переступят через «доллары сплетен». Ведь платят же за развлекательные журналы реальными деньгами.

«Тем, кто не умеет программировать, всегда кажется, что это легко и просто», — подумал Чунг-Нам. На самом-то деле почти невозможно уберечь любое видео от скачивания и репоста на YouTube.

— Все может сработать и без шифрования, — вмешался в разговор Ма-Чай. — До того как Apple запустила iTunes, многие говорили, что у них ничего не выйдет из-за пиратства — а вышло так, что многие готовы платить.

— Нет, я все еще не уверен, — сказал Чунг-Нам. — Если тебе нужны сплетни, почему сразу не зайти на «Попкорн»? Там все бесплатно.

— У нас охват невелик, — сказал Хао. — На «Попкорне» тридцать миллионов хитов в месяц. Будь у нас такие показатели, мы бы на одной рекламе могли бы хорошие деньги делать.

— Ага, если бы да кабы, — усмехнулся Чунг-Нам.

— Я согласен с Намом, — сказал Ма-Чай — «Попкорн» далеко впереди нас — так далеко, что нам его и за десять лет не догнать. Помните четырнадцатилетнюю девчонку, которая ложно обвинила мужика в приставаниях? Эта история получила такую широкую огласку только потому, что ее запостили на «Попкорне».

— Они успели первыми, тут уж ничего не поделаешь, — развел руками Хао. — Но это же вовсе не значит, что у GT нет возможностей для расширения активности? А вы подумайте: эта история появилась на «Попкорне», но если бы мы первыми заловили ее, к нам бы пришли и заплатили денежки, чтобы узнать настоящее имя этой девчонки.

Ма-Чай нахмурился.

— Она покончила с собой, дружище. Ты таким путем хочешь бабки зарабатывать?

— Дорогой мой невинный Ма-Чай, — ухмыльнулся Хао, — деньги есть деньги, в них нет ни хорошего, ни плохого. Если ты получаешь доход на фондовой бирже, ты отнимаешь деньги у других инвесторов. Что, эти деньги грязные? Ты ведь веришь в карму? Откуда тебе знать — а может, эта девка действительно заслужила самоубийство? Любая чепуха, которую ты программируешь, может в один прекрасный день привести к трагедии. Ты возьмешь на себя ответственность за это? Самое главное — не нарушать закон и не попадаться, чтоб в суд на тебя не подали, а в остальном — чего ж не взять деньги, которые лежат на столе. Проститутки обстряпывают свои делишки с помощью форума под названием «Друзья для взрослых» на том же «Попкорне», но разве из-за этого «Попкорн» становится сутенером? В этом городе, дружище, выживает сильнейший. Грабь или ограбят тебя. В наше время добрые дела не вознаграждаются. Ничто в Гонконге не имеет значения, кроме денег и рынка.

— Но если речь идет о жизни человека, тут дело другое… — Ма-Чай растерялся. Он не знал, что еще сказать. — Ты как думаешь, Чунг-Нам?

— М-м-м… вы оба отчасти правы, — дипломатично произнес Чунг-Нам. — Девчонка решила убить себя. Если надо обязательно кого-то обвинить в этом, почему не сказать, что повинно все наше общество? Но знаете что? Давайте поговорим об этом, когда с нами такое случится. Сейчас главное — закончить работу над нашей платформой.

Хао надул губы с таким видом, словно хотел сказать: «Ты трус, сидящий на двух стульях», и вернулся на свое рабочее место. Ма-Чай развернул кресло, его пальцы запорхали по клавиатуре, и по экрану снова побежали строчки программного кода.

Никто не заметил, как Чунг-Нам мрачно ухмыльнулся.

Разве они могли догадаться, что настоящий убийца девочки находился как раз перед ними?

2

После выхода из тюрьмы Шиу Так-Пинг стал надевать кепку всякий раз, когда выходил из дома. Низко опустив козырек, он ухитрялся почти ни с кем не встречаться взглядом.

Он жил дома уже почти месяц, но в свой магазин канцтоваров не вернулся — там оборону держала его жена. Девчонка-школьница покончила с собой за десять дней до освобождения Так-Пинга, и, ясное дело, журналисты снова начали подстерегать его. Избавиться от этих пираний можно было, только не выходя из дома.

Но очень скоро СМИ потеряли к нему интерес, и теперь Так-Пингу приходилось ловить на себе только полные отвращения взгляды соседей. Порой он выбирался из дома, чтобы пообедать, но никогда не делал этого в часы пик. Он обходил стороной свое любимое кафе в поместье Нижний Вонг Тай Син и шел дальше, к ресторану Good Fortune на Тай Шинг-стрит. В прежние времена, шагая по улицам, он глазел по сторонам, обращая внимание на женщин в откровенных нарядах. Теперь же смотрел только под ноги.

— Тофу, рис с жареной свининой и горячий чай с молоком, — сказал Так-Пинг официантке и быстро посмотрел по сторонам — нет ли знакомых.

Случившееся с ним показало истинную природу людей. Совсем недавно люди улыбались ему, шутливо торговались с ним в магазине, а теперь, встречаясь на улице, отводили взгляд или, что еще хуже, кричали вслед оскорбления. Магазин потерял половину покупателей, арендная плата выросла, с деньгами стало туго. Каждый день, возвращаясь из магазина домой, жена обливала его таким потоком жалоб, что ему казалось, скоро у него на ушах вырастут мозоли.

Он обвел взглядом лица и порадовался тому, что не увидел ни одного своего знакомого. Заметив на соседнем столике фотоаппарат, подумал было, что его подловил какой-то папарацци, но, видимо, ошибся. Фотоаппарат был старомодный — двухобъективный зеркальный. Ни один журналист не стал бы пользоваться такой древностью.

Предмет был настолько необычен, что Так-Пинг не мог от него глаз отвести даже когда официант принес ему чай.

— Прошу прощения, — неожиданно произнес хозяин фотоаппарата.

— Ч-ч… что?

— Не могли бы вы передать мне сахар?

Он указал на сахарницу на столике Так-Пинга.

Так-Пинг выполнил его просьбу, продолжая глазеть на камеру.

— Спасибо. — Мужчина взял сахарницу и добавил две ложечки сахара в свой кофе. — Занимаетесь фотографией?

— Да. А это Rolleiflex — 3,5F?

— Нет, 2,8 F.

Так-Пинг сильно удивился. Rollei — известная германская фирма, и камера 3,5F была довольно распространенной моделью, ее можно было приобрести за несколько тысяч гонконгских долларов. А вот модель 2,8F встречалась гораздо реже, и если она была в хорошем состоянии, за нее надо было выложить неслабую пятизначную сумму.

— Вы пользовались объективом с двумя линзами? — спросил мужчина.

Так-Пинг покачал головой.

— Слишком дорого. Могу позволить себе только Seagull 4В.

Это был шанхайский бренд, камера стоила всего несколько сотен.

— О, это чепуха. — Мужчина улыбнулся. — Эти камеры выглядят неплохо, но снимки получаются безжизненными.

— В прошлом году один мой друг продавал подержанный Rolleicord всего за полторы тысячи. Я чуть было не купил, — сказал Так-Пинг.

— Совсем неплохая цена. Почему не купили?

— Жена не позволила. — Так-Пинг скорчил гримасу. — Даже когда я пленку покупаю, она ворчит.

— Пленку? А вы разве не на цифровую зеркалку снимаете?

— Нет. У меня сейчас только Minolta X-700 и пара дополнительных линз.

— О, это не так плохо, — кивнул мужчина. — Но теперь все снимают на цифру. А я — и на цифру, и на пленку.

— Цифровики с одной линзой слишком дорогие.

— В Интернете можно найти довольно дешево подержанные, — сказал мужчина. — Хотите, ссылку дам на сайт?

Так-Пинг покачал головой.

— Не надо. Я ничего не понимаю в этих сайтах, да и во всем остальном. К тому же я слышал, чтобы на цифру снимать, надо мощный компьютер иметь. У меня таких денег нет.

— Это если только вы будете серьезно редактировать снимки. У вас дома разве нет компьютера?

— Есть, но мы им почти не пользуемся. Нам его предоставили несколько лет назад вместе с кабельным Интернетом. Я его включаю, чтобы в шахматы поиграть и слайд-шоу посмотреть. Так что, правда, мощный компьютер не нужен?

— Чтобы сохранять и просматривать фотографии, любая старая модель компьютера годится, — сказал мужчина. — Когда купите камеру — надо будет поставить пару программ. У вас есть кто-нибудь, кто разбирается в компьютерах?

— Ну… может, и есть, если задача несложная. — Так-Пинг подумал о паре-тройке приятелей, разделявших его увлечение фотографией, но он с ними не связывался после освобождения и не знал, захотят ли те с ним общаться. А мысль была соблазнительная. — Ладно, забудем об этом. Жена мне такой ад устроит, если я еще одну камеру куплю.

— А, вот как. Ну, тогда ничего не поделаешь.

Принесли еду, и разговор прервался. Они ели молча, а после еды Так-Пинг решил не задерживаться.

— Ну, я пошел, — сказал он.

— До свидания.

Мужчина кивнул и сделал глоток кофе.

Возвращаясь домой, Так-Пинг никак не мог избавиться от мыслей о новом фотоаппарате. Впервые после освобождения его походка стала легкой, он наконец-то позволил себе не думать о семье, о девчонке-школьнице и о тюрьме. И решил сделать себе подарок — купить либо цифровую камеру, либо более дешевую Seagull.

Ну и пусть жена жалуется, если ей так нравится, — так он думал. В этом мире надо плыть по течению и получать удовольствие там, где его можно найти.

011

— Шиу Так-Пинг — подонок, — объявил N, открыв дверь.

Он согласился заняться делом Нга-Йи в пятницу вечером. На следующее утро она отправилась в банк, чтобы снять все деньги со счета. Сотрудник банка несколько раз спросил у нее, не стала ли она жертвой вымогательства, а ей пришлось улыбаться и заверять его, что она знает, что делает. На самом деле у нее мелькала мысль о том, что ее ситуация не слишком отличается от той, как если бы она отдала деньги шантажисту. А вдруг N скажет, что ничего не нашел? И она ничего не сможет сделать. Тем не менее она передала ему все деньги — банкноты и монеты. N сказал, что позвонит ей, когда появятся новости, и проводил к выходу из своей квартиры. Разговор продлился не больше минуты. Только добравшись до дома, Нга-Йи поняла, что у нее нет никакой возможности связаться с N. Пытаясь успокоиться, она стала убеждать себя в том, что в самом скором времени он ей обязательно позвонит. В голове у нее метались противоречивые воспоминания — слова служащего банка: «Надеюсь, вас не обманывают, мисс», и заверения господина Мока: «Он — эксперт экстра-класса».

Отдав N все свои сбережения, Нга-Йи осталась со стодолларовой купюрой в кошельке, транспортной карточкой Octopus, на которой лежало пятьдесят долларов, ну, и еще у нее было чуть больше десяти долларов мелкими деньгами. Днем раньше она купила кое-какие продукты, так что едой на несколько дней она была обеспечена, но до зарплаты оставалось еще две недели. Даже если питаться исключительно быстрой лапшой, на дорогу нужно тратить двадцать долларов в день, а не ходить на работу — такого она себе позволить не могла. А еще — счета за воду и электричество. Нга-Йи сожалела, что не обзавелась кредитной картой, но в ней глубоко засел совет матери — никогда не жить на деньги, которых у тебя нет.

Выйдя на работу в библиотеку в субботу, в вечернюю смену, она попросила свою коллегу Венди одолжить ей денег. Венди удивилась. Она знала, что Нга-Йи очень экономна и денег на ветер не бросает. Спросила, что случилось, но Нга-Йи ответила туманно — непредвиденные расходы.

— Ладно, вот тебе восемь сотен, можешь вернуть в следующем месяце, — сказала Венди и вытащила из кошелька стодолларовые купюры.

— Спасибо, но мне и пяти сотен хватит.

— Не переживай. Я же знаю, что тебе деньги нужны. Если что-то случилось, ты всегда можешь мне рассказать.

Венди перевелась в Центральную библиотеку из филиала Ша Тин двумя годами ранее. Приветливая и говорливая, она была на пять лет старше. Нга-Йи коллега казалась чересчур общительной, и если Венди устраивала совместные походы в кино или ресторан, она всегда находила какое-нибудь оправдание, чтобы не ходить. Но именно общительность и дружелюбие Венди подтолкнули Нга-Йи к тому, чтобы обратиться к ней за помощью.

Отзывчивость коллеги вкупе с вопросами служащего банка оставили у Нга-Йи неприятный осадок. Уж не похожа ли она на жертву шантажа из программы «На страже закона»? — думала девушка и еще сильнее нервничала из-за того, что N ей не звонил. Она то и дело проверяла телефон, опасаясь, что пропустила звонок от него.

Прошло три дня, и наконец она потеряла терпение.

Во вторник шестнадцатого июня Нга-Йи поехала в Сай Йинг Пан, готовая потребовать отчета о том, как продвигается расследование. Но на углу Второй улицы она замешкалась.

«Не глупо ли я поступаю? А вдруг я так ему надоем, что он прекратит расследование и прогонит меня под каким-нибудь предлогом?»

Несмотря на то что Нга-Йи честно уплатила N за его услуги, она все равно его побаивалась. Так лягушка, увидев змею, инстинктивно узнает в ней своего врага.

Она простояла на углу минут десять, не в силах решиться, идти ли дальше, но вдруг зазвонил ее телефон.

— Раз уж пришли, заходите, а не то кто-нибудь решит, что вы кого-то преследуете, и позвонит в полицию, — сказал N и дал отбой.

Нга-Йи ошарашенно огляделась по сторонам. Она была еще далеко от дома номер сто пятьдесят один, и N никак не мог увидеть ее из окна. Девушка поспешно бросилась к его дому и стремглав взлетела по лестнице.

— Шиу Так-Пинг — подонок, — сказал N, открыв дверь. — Но он — не kidkit727.

— Что? — изумленно спросила Нга-Йи.

Она ожидала, что N отчитает ее за назойливость, и уж никак не станет с порога говорить о расследовании.

— К той публикации он никакого отношения не имеет. — N ухитрился расчистить достаточно места на диване, чтобы Нга-Йи могла сесть. — Да, согласно отчету Мока этот Шиу понятия не имеет о том, кто это сделал, но Шиу — главный из тех, кто упомянут в посте, поэтому я должен был сам все проверить.

— То есть… вы с ним встречались? Но разве вы не могли с помощью Интернета выяснить все, что вам было нужно?

— Есть кое-что, о чем лучше спросить человека лично.

— Так вы видели Шиу Так-Пинга? И сами ему задавали вопросы? Но он же наверняка не сказал вам правду.

— Люди — странные создания, мисс Ау. Стоит добиться, чтобы человек забыл об осторожности, — и он расскажет незнакомцу больше, чем родственнику. — N положил фотоаппарат на журнальный столик перед Нга-Йи. — Я два дня за ним следил, а вчера притворился любителем фотографии и завел с ним разговор.

— Что? Так вы вот так прямо к нему подошли и спросили: «Вы — kidkit727»?

N расхохотался.

— Не говорите глупостей. Мы болтали о фотокамерах.

Нга-Йи взяла со стола зеркалку с двумя линзами и повертела в руках.

— И вот таким образом, болтая о фотокамерах, вы выяснили, что он не имеет никакого отношения к kidkit727?

— Прежде всего, Шиу Так-Пинг, его жена и его мать ничего не знают о компьютерах и Интернете. Он сам мне сказал, что в онлайне только в шахматы играет и смотрит слайд-шоу. Я проверил историю просмотров в его домашнем широкополосном Интернете и во всех телефонах. Никто в этой семье ни малейшего представления не имеет о том, как стереть цифровой след из чата. Я спросил, есть ли у него друзья — эксперты по компьютерам, но оказалась, что и друзей-то таких у него нет.

Нга-Йи молчала и внимательно слушала.

— Во-вторых, политические взгляды Шиу расходятся с теми, что изложены в публикации, — продолжал рассказывать N. — Если злоумышленником действительно был он сам или кто-то из его близких друзей, все было бы написано иначе.

— А у него есть политическая позиция?

— Было дело, Шиу участвовал в кампании поддержки кандидата от консерваторов. Предвыборный плакат до сих пор висит в его канцелярском магазине. А кассирша в Яу Ма Тей сказал, что Шиу жаловался, мол, молодежь нынче — «сплошь бездельники, от которых Гонконгу одна беда». В общем ясно, что его симпатии на стороне правых. — N перенес ноутбук с письменного стола на журнальный столик. На экране по-прежнему был пост из «Попкорна». — А это вот, — ткнул он пальцем, — явно сочинил либертарианец, и к тому же молодой, пользующийся модными слоганами оппозиции. К примеру: «В наши дни в Гонконге все вверх тормашками и вывернуто наизнанку — власть есть, а справедливости нет. Закон уже ничего не значит, можно белое назвать черным, и люди с этим соглашаются». Или вот эти слова — «покориться несправедливости». Консерватор ничего такого ни за что бы не сказал — и уж как минимум воздержался бы от четко заостренной политически фразы «власть есть, а справедливости нет». Говорят же, рыбак рыбака видит издалека, и я не верю, что в ближайшем окружении Шиу есть кто-то со столь радикально противоположными взглядами, кто решил бы за него заступиться и сочинить этот пасквиль.

— Ну хорошо, даже если все так, разве не бывает исключений? — возразила Нга-Йи. — Откуда нам знать, разве Шиу не мог случайно познакомиться с экспертом по компьютерам? Допустим, они подружились, и Шиу попросил защитить его честное имя? А все эти фразы могут быть частью плана.

— Хорошо, допустим, kidkit727 — блестящая мистификация, созданная кем-то, чьи мыслительные процессы столь же остры, как у меня, и этот человек — или группа людей — знает, как с помощью слов сотворить фальшивую личность. Добавим, что этот некто наделен такой способностью к самоограничению, что смог остановить себя после одной-единственной публикации и не стал подбрасывать дровишки в огонь, — с саркастичной ухмылкой проговорил N. — Однако этому гению хватило ума нанести удар в то время, когда Шиу еще сидел за решеткой и ситуацией было сложнее всего управлять.

— Сложнее управлять?

— А вы представьте, что вы — Так-Пинг. Попросили бы вы своего друга, эксперта по компьютерам, сделать такую публикацию в то время, пока вы еще в тюрьме и ничем не способны помочь своей матери и жене, которых начнут осаждать репортеры? Или бы вы подождали, когда освободитесь и сможете напрямую говорить, глядя в объектив телекамеры?

Только тут Нга-Йи поняла, к чему клонит N.

— Отношения с женой у Так-Пинга не такие теплые, как утверждается в этом посте, но он не такой идиот, чтобы поставить под удар свой канцелярский бизнес. Этот магазинчик — единственный источник дохода для семьи, и пока Так-Пинг сидел, там работала его жена. Попытка доказать невиновность человека, когда тот решеткой, — напрасный труд. Так-Пинг упустил свои пятнадцать минут славы. К тому времени, когда его освободили, месяц спустя после поста, СМИ утратили к нему интерес. И его хитрый дружок kidkit727 наверняка прекрасно знал об этом. — N немного помолчал. — А самое главное: после того как ваша сестра покончила с собой, этого Шиу стали еще больше осуждать и ненавидеть. Если за всем этим стоит этот любитель фотографии, он сам себя подставил под удар, а не только вашу сестру.

При упоминании Сиу-Ман на Нга-Йи накатила волна печали.

— То есть вы хотите сказать, что целью человека, написавшего пост, была моя сестра? — спросила она, стараясь сдерживать боль.

— Да, это наиболее вероятный сценарий. Конечно, конкретных доказательств у нас нет, поэтому пока что мы не можем исключить никаких других предположений.

— Если Шиу действительно не имеет ничего общего с kidkit727, почему он не заявил об этом репортерам?

— А что он мог сказать? — хмыкнул N. — «На самом деле у меня нет никакого племянника, но таинственный незнакомец защитил меня в Интернете и попытался доказать мою невиновность»? Это еще сильнее замутило бы воду, и тогда и репортеры, и общественность не отстали бы от него так быстро.

Нга-Йи немного подумала. Да, в этом был смысл.

— Кстати говоря, теперь, когда я лично встретился с этим Шиу, мне стали непонятны некоторые моменты в публикации.

N перестал улыбаться и сидел, скрестив руки на груди.

— Вы имеете в виду…

— То, что говорится о Шиу Так-Пинге, в чем-то точно, а в чем-то преувеличено. — N указал на фотоаппарат, который Нга-Йи все еще держала в руках. — Он действительно увлекается фотографией, но камеры у него только дешевые, подержанные. Я заходил в его магазинчик. Там продается несколько фотожурналов, но я не знаю, правда ли он уничтожил те журналы, где были фотографии привлекательных девушек. Были ли они вообще, эти журналы? Судя по ассортименту, интерес к фотографии у Шиу настоящий. Он с радостью разговаривал о фотокамерах со мной, совершенно незнакомым человеком, — значит, это не просто камуфляж. Кстати, лучше положите камеру на столик. Она взята напрокат и стоит двадцать пять тысяч наших долларов, так что не дай бог ее испортить.

Нга-Йи так испугалась, что чуть не выронила фотоаппарат, и торопливо положила его на столик.

— А вот насчет супружеской жизни автор поста ошибается, — продолжил N, облокотившись о письменный стол. — Он утверждает, что Шиу отправился в тюрьму, чтобы улегся шум, дескать, он так любит свою жену, что не мог допустить еще больших страданий с ее стороны. Все это дерьмо собачье. С тех самых пор, как Шиу вышел из тюрьмы, он отсиживается дома, в магазин почти не заходит — боится, что люди будут позорить его. Так что вся тяжкая ноша позора, как и необходимости кормить семью, легла на плечи его супруги. А сам он не то что неблагодарный человек, он еще и мне, первому встречному, стал жаловаться, что жена не позволит ему купить хороший фотоаппарат.

— Но почему же тогда в публикации наполовину ложь? — спросила Нга-Йи. — Ведь кто бы это ни написал, автор наверняка должен знать Шиу, чтобы написать о нем то, что и в самом деле является правдой.

— А вы внимательно читали публикацию? Вам не кажется, что она составлена особым образом?

— Особым образом?

— Да. Так, будто адвокат защищает своего клиента в суде.

Нга-Йи непонимающе уставилась на детектива.

— Все хорошее подчеркивается, все плохое скрывается. Клиент показывается в максимально благоприятном свете, и при этом приложены огромные старания выдать желаемое за действительное в описании его брака. В конце концов, если миссис Шиу скажет: «Мы — любящие супруги», как сможет сторона обвинения доказать противоположное? Именно так говорят свидетели в суде. У меня есть подозрение, что автор поста каким-то образом связан с защитником, адвокатом Шиу, хотя сам адвокат конечно же не стал бы участвовать в таком деле напрямую — это не помогло бы его клиенту. — N вытянул лист бумаги из стопки. — Вот Мартин Тонг. У него есть определенное имя в профессии. Он проводит бесплатные консультации, а иногда бесплатно защищает людей в суде. Тонг не стал бы портить свою отлакированную репутацию грязными делишками. Это ему навредило бы.

— Но даже если не сам, он все равно может быть к этому причастен?

— Вы правы. Но сражаться с адвокатом не так просто, — N пожал плечами. — Я продолжу изучать эту версию, но в расследовании есть и еще одна линия, по которой мне гораздо больше хочется пойти.

— Какая линия?

— Ваша сестра.

У Нга-Йи мурашки побежали по коже.

— Вам бы не хотелось двигаться в эту сторону, мисс Ау? — безразличным тоном спросил N. — Судя по имеющейся у нас информации, скорее всего, публикация была сделана с целью нанести удар по вашей сестре — либо из-за какой-то личной неприязни, либо потому, что автор поста искренне верил, что девочка понапрасну оговорила Шиу Так-Пинга, и ему захотелось оправдать пострадавшего. Мне понадобится узнать все, что только можно, об Ау Сиу-Ман. Круг общения, личная жизнь, мысли, были ли у нее враги.

— Сиу-Ман всего пятнадцать лет было… Какие в таком возрасте могут быть враги?

— Вы слишком наивны, — ухмыльнулся N. — У четырнадцатилетних-пятнадцатилетних девочек теперь секретов куда больше, чем у нас, взрослых, а общение невероятно сложно устроено. При наличии социальных сетей и возможности мгновенного обмена сообщениями подростки легко проникают во взрослый мир. В прежние времена проститутки зависели от сутенеров, а теперь у них для поиска клиентов имеются специальные приложения. Некоторые из девушек понятия не имеют, во что вляпываются, — они воображают, что «сопровождение» означает, что они просто будут с кем-то на людях, что их будут держать под ручку. А потом попадают в постель, где их фотографируют или снимают на видео, чтобы потом шантажировать. Они не просят о помощи, потому что их могут арестовать за проституцию, и мирятся со всей этой мерзостью. А дома родные считают, что странное поведение — обычная подростковая резкость. В посте говорится, что ваша сестра пила, возможно, принимала наркотики и торговала своим телом. Вы можете посмотреть мне в глаза и сказать наверняка, что к Сиу-Ман это не относится?

Нга-Йи встретилась глазами с детективом и начала было говорить, но вспомнила о том, что выразить соболезнования практически никто из одноклассников Сиу-Ман не пришел, за исключением троих, и закрыла рот. Только после гибели Сиу-Ман она осознала, что не так уж хорошо понимала свою сестру. Возвращаясь домой с работы поздно, она никогда не интересовалась — вернулась ли Сиу-Ман сразу после школы или где-то задерживалась. Несколько раз она действительно задерживалась, но вроде делала уроки в библиотеке. Так ли это? Не попала ли Сиу-Ман в плохую компанию? Были ли у девочки тайны, которыми она не решалась поделиться со старшей сестрой? Могла ли она заниматься чем-то нехорошим ради карманных денег?

Уж если на то пошло, сразу после прочтения поста в сердце Нга-Йи поселилось зерно сомнений. Она и сама не заметила, как из этого зерна выросла ядовитая лиана, обвилась вокруг ее души и начала пожирать ее веру.

Видя, что Нга-Йи не готова отвечать, N не стал ее торопить. Он мягко произнес:

— Мисс Ау, если вы хотите найти человека, стоящего за всем этим — назовем его кукловодом, — то вам придется покопаться в прошлом сестры. Не исключено, что там окажется нечто для вас неприятное. Понимаете?

— Да, — кивнула Нга-Йи. — Что бы за этим ни стояло, я хочу разыскать того, кто повинен в смерти Сиу-Ман.

— Хорошо. Если так, мне нужно, чтобы вы поехали домой и узнали, не вела ли ваша сестра дневник, не записывала ли чего-нибудь в школьных тетрадях. Да, кстати, у нее компьютер был?

— Нет. Только смартфон.

— Мне нужно будет его просмотреть. Люди все время носят смартфоны при себе. Стоит просмотреть телефон — и сразу все ясно про человека.

— А вы бы не хотели сами приехать и осмотреть нашу квартиру?

— Я целых два дня таскался за Шиу Так-Пингом, мисс Ау. Не надо мне советовать, что делать. Я не ваш личный помощник. — N недовольно заворочался в своем кресле и протянул ей листочек. — Позвоните вот по этому номеру, если вам потребуется со мной связаться, но не обещаю, что отвечу. Если будет что-то важное, оставьте сообщение, и я вам перезвоню, как только у меня будет время.

Как только Нга-Йи взяла листок с восемью цифрами, написанными карандашом, N указал ей на дверь в знак того, что разговор окончен. У Нга-Йи были к нему еще вопросы, но она уже достаточно хорошо знала N и понимала, что если заупрямится, начнет его о чем-то спрашивать, в ответ получит словесную порку.

По дороге домой она размышляла о том, что детектив, конечно, разговаривал с ней резко, но все же он не пытался отделаться от нее фразами типа «расследование продолжается». Нет, он очень серьезно обсуждал с ней возникшие вопросы. Господин Мок оказался абсолютно прав:

N был чудаком, но знал свое дело. «Похоже, придется ему доверять», — мысленно сказала себе девушка, вытащила из кармана листок и посмотрела на номер телефона.

Чтобы сэкономить, Нга-Йи поехала сначала на трамвае, а потом пароме и автобусе. МТЖД — слишком дорого. Теперь она позволяла себе ездить на метро только на работу, когда нельзя было опоздать. В итоге она вернулась в Вун Ва Хаус после десяти вечера.

Дома включила свет и, даже не переодевшись, прошла к стеллажу с книгами, отделявшему закуток Сиу-Ман от остальной части квартиры. Нга-Йи не прикасалась к вещам сестры после ее смерти, поэтому здесь все осталось как было — маленький письменный стол, «чердачная» кровать над книжным шкафом и компактный гардероб. В детстве Нга-Йи вместе с матерью разбирала вещи погибшего отца, а потом, когда умерла мать, плакала, складывая в коробку ее одежду. Но после гибели Сиу-Ман она никак не могла заставить себя прикоснуться к вещам сестры. Мисс Юэн, классная руководительница Сиу-Ман, позвонила в конце мая и сказала, что девочка оставила в своем школьном шкафчике какие-то книги. Она спросила — не зайдет ли Нга-Йи забрать их? Сославшись на большую занятость, Нга-Йи все время откладывала поездку в школу. Она боялась, что слишком сильно расстроится, увидев личные вещи сестры.

И вот теперь она начала просматривать ящики письменного стола, книжный шкаф, но не нашла ничего похожего на дневник. Только косметика, разные девчоночьи штучки, два набора наклеек и ленты из японской бумаги для скрапбукинга²⁴. На полках лежали тетради для домашних заданий (ничего лишнего в них не было) да несколько модных журналов, а в школьном ранце Нга-Йи нашла только учебники. Она самым тщательным образом осмотрела гардероб, но и там ничего не нашла.

«Почему у нее даже ежедневника не было?» — удивилась Нга-Йи.

Сама она была из тех людей, кто все записывает. И тут до нее дошло. Телефон!

Однако телефона она нигде найти не могла.

Нга-Йи ясно помнила, что свой ярко-красный дешевенький смартфон Сиу-Ман держала в верхнем правом ящике письменного стола, там же всегда лежало и зарядное устройство. Зарядник на месте, а телефона не было.

Хорошенько подумав, Нга-Йи вспомнила, что не видела телефона со дня ее гибели сестры.

Она достала свой телефон, набрала номер Сиу-Ман, и ей ответил автоответчик. Ну, ясное дело. Прошел почти месяц. Аккумулятор разрядился.

Если только… Если только телефон не выпал из окна вместе с Сиу-Ман.

До сих пор Нга-Йи гнала от себя мысли о моменте самоубийства сестры, но теперь ей пришлось об этом задуматься. «Нет, — решила она, — если бы телефон нашли рядом с Сиу-Ман, в полиции мне бы его вернули».

Но где же он тогда? Не могла ли сестра оставить телефон в школе?

Нга-Йи достала из сумочки листок с номером телефона и набрала цифры.

«Вы позвонили по номеру 61448651. Пожалуйста, оставьте сообщение после сигнала», — произнес голос робота.

— Алло, это Ау Нга-Йи. Я все сделала, как вы велели, но не смогла найти дневник, и телефона тоже нет. М-м-м… Может быть, вы все-таки смогли бы приехать и сами тут все осмотреть? — пробормотала она скороговоркой и повесила трубку.

Для верности поискала еще раз. Кошелек и ключи Сиу-Ман лежали на месте, но телефона нигде не было.

В эту ночь Нга-Йи спала еще хуже, чем обычно. Отсутствие телефона не давало ей покоя, а N не перезвонил.

Когда утром запикал будильник, она чувствовала себя так, будто всю ночь не сомкнула глаз. Как обычно, поехала на работу, но делала ошибки, принимая и выдавая книги. Наконец, чтобы прервать поток жалоб, начальница отправила ее расставлять книги по полкам.

После ланча Нга-Йи позвонила N и снова нарвалась на автоответчик.

До вечера он так и не ответил.

Она попробовала еще ра:

— Алло, это Ау Нга-Йи. Вы можете мне перезвонить, когда прослушаете это сообщение?

Прозвучало немного раздраженно. Какой смысл давать человеку номер телефона, если никогда не походишь?

В семь утра, проснувшись, Нга-Йи обнаружила эсэмэску:

«Вы слепая? Обыщите всю квартиру, идиотка».

Эсэмэска пришла в четыре часа тридцать восемь минут утра. Окончательно проснувшись, Нга-Йи с обидой подумала, что N ее недооценивает. Со дня гибели Сиу-Ман она не могла просто так сидеть и сходить с ума от собственных мыслей, поэтому спасалась работой по дому. Можно сказать, вылизала всю квартиру, все уголки — только вещи Сиу-Ман не трогала. Если бы телефон лежал на полке в кухне, рядом с телевизором или даже под диванной подушкой, она бы его непременно нашла. Чуть было не отправила в ответ сердитое сообщение, но сумела удержаться.

До восьми часов вечера Нга-Йи работала, а потом решила поехать к N и привезти его к себе — пусть даже силой, если потребуется, чтобы доказать ему: она обыскала квартиру целиком и полностью. Но только она собралась сесть в трамвай, следующий на западную сторону острова Гонконг, как вдруг в голову пришла мысль.

Было в квартире одно место, которое она старательно обходила стороной — окно, с подоконника которого спрыгнула Сиу-Ман. Окно находилось рядом со стиральной машиной, и всякий раз, когда Нга-Йи занималась стиркой, она представляла, как Сиу-Ман опирается о машину, наступает на складные стулья, стоящие рядом, распахивает окно настежь и… прыгает.

Смартфон она могла держать в руке до самого последнего мгновения.

Нга-Йи поспешно вернулась домой, набралась храбрости и подошла к стиральной машине.

Опустилась на колени, прижалась щекой к полу и увидела его.

Телефон Сиу-Ман лежал под стиральной машиной.

Она попробовала достать его, но рука не пролезала в щель. Огляделась по сторонам, и ее взгляд упал на тонкие металлические плечики для одежды. Дрожащими руками взяла, просунула под стиральную машину…

И достала телефон.

Вот он. С маленьким брелоком — фигурка кошки, и трещинкой на экране — видимо, экран повредился, когда телефон упал на пол.

Нга-Йи нажала кнопку включения, но ничего не произошло. У нее сердце ушло в пятки. Неужели вышел из строя? Бросившись к письменному столу Сиу-Ман, попробовала подключить зарядное устройство, но у нее так сильно дрожали руки, что сумела сделать это только с третьей попытки.

Пинг.

Экран зажегся, появился символ зарядки аккумулятора. Нга-Йи облегченно выдохнула. Обернувшись и посмотрев на окно, она задумалась. Как телефон оказался под машинкой? Сиу-Ман выронила его? Но для того, чтобы он отлетел так далеко, просто выронить его было мало. Может быть, сестра его швырнула? Или он случайно туда попал? Соскользнул вниз между стиральной машиной и стеной?

Чем занималась Сиу-Ман перед самоубийством?

Нга-Йи не могла этого знать и отказалась от попыток представить. Главное — у нее был телефон. Она снова нажала кнопку включения. На экране появился логотип телефонной компании и цепочка из девяти кружков. Нга-Йи провела по ним пальцем, но появилась надпись «пароль неверный». После нескольких попыток Нга-Йи сдалась и оставила смартфон заряжаться.

«N — хакер, — подумала она. — Он сумеет забраться в мозги телефона».

Первым порывом было немедленно броситься к N с телефоном, но мало-помалу волнение улеглось, и она осознала, что время слишком позднее. Обратно пришлось бы возвращаться на такси, а это дорого. Но даже если она попадет к N домой, он наверняка швырнет телефон в угол.

Нга-Йи решила дождаться завтрашнего дня и поехать к N после работы, чтобы быть с ним рядом, когда он будет взламывать пароль.

«Я нашла телефон Сиу-Ман. Завтра после работы привезу его вам», — написала она в сообщении, так как на ее звонок N не ответил.

В эту ночь ей приснилась Сиу-Ман. Она сидела на диване и как обычно была погружена в свой смартфон. Нга-Йи ей что-то сказала, Сиу-Ман что-то ответила, но, проснувшись, Нга-Йи не могла вспомнить, о чем они говорили.

Утром она промокнула бумажным платком заплаканные глаза, умылась, оделась, положила в сумочку заряженный телефон и поехала в свою библиотеку.

— Ты в последнее время такая рассеянная, Нга-Йи, — сказала ей Венди во время ланча в комнате отдыха. — У тебя действительно все в порядке?

— Да. Просто меня кое-что тревожит.

— Это из-за расследования, да? Неужели мой дядя до сих пор ничего не выяснил?

Венди не знала о том, что дело уже передано странноватому детективу-хакеру.

— Наметился кое-какой прогресс, — уклончиво ответила Нга-Йи.

— Если дело в деньгах, могу помочь, — проговорила Венди серьезно. Со времени гибели Сиу-Ман она относилась к Нга-Йи с большой заботой.

— Ты мне пару дней назад восемь сотен одолжила. Этого достаточно.

— Может, мой дядя слишком много с тебя запросил? Знаешь, тетя меня так любит. Я могла бы спросить ее, не может ли он снизить ставку…

Венди вытащила телефон, собираясь написать миссис Мок в Whatsapp.

В то мгновение, когда Венди провела пальцем по экрану, чтобы разблокировать, Нга-Йи замерла. Сначала она подумала, что вспоминает свой сон, но нет! Перед ее мысленным взглядом возникла реальная сцена: примерно то же со своим смартфоном проделывает Сиу-Ман.

Внизу — влево, в середине — влево, сверху — вправо, снова в середине, а потом сверху влево.

Она поспешно вытащила из сумочки телефон сестры и по памяти проделала все эти движения. На этот раз запароленный экран исчез.

Конечно, Нга-Йи обрадовалась тому, что ей удалось разблокировать телефон, но как только она увидела слова на экране, у нее мурашки побежали по затылку. Сердце забилось так часто, что она испугалась: вот-вот перестанет дышать.

— Вен… Венди, пожалуйста… помоги мне. Скажи начальнице, что мне нужно уйти на полдня… — пробормотала она, всеми силами пытаясь успокоиться.

— Что случилось? Нга-Йи, что с тобой?

— Я… Мне нужно уйти по очень срочному делу. Пожа… пожалуйста, помоги мне, передай начальнице, что я…

Нга-Йи бросила телефон в сумочку и, не обращая внимания на оклики Венди, опрометью бросилась к выходу.

У самой Нга-Йи телефон был кнопочный, смартфоном она никогда не пользовалась, но инстинктивно нажала на значок электронной почты, и открылось самое последнее сообщение:

От кого: kid kit <[e-mail]>

Кому: Siu-Man <[e-mail]>

Дата: 5 мая, 2015, 18:06

Тема: RE:

Ау Сиу-Ман,

ты достаточно храбрая, чтобы умереть? Или ты опять взялась за свои обычные штучки — хочешь, чтобы все тебя жалели? Своих одноклассников ты не одурачишь снова. Дерьмо вроде тебя не имеет права жить.

kidkit727

Четверг, 21 мая 2015

Примечания

20

Вонкок, или Монг-Кок, — высокоурбанизированный район, расположенный в западной части полуострова Цзюлун в Гонконге. Входит в состав округа Яучимвон. Для района характерны очень высокая плотность населения, а также смешанная застройка из старых и новых многоэтажных зданий, в которых на первых этажах расположены магазины и рестораны, а выше — офисы и жилая недвижимость. Кроме того, Вонкок известен своими уличными рынками и активностью тайных преступных обществ — триад.

21

55, 4 кв. м.

22

Поисковик, или поиск человеческой плоти («Human flesh search engine») — так в Китае называется феномен коллективного поиска информации и расследования с помощью Интернета, социальных сетей, блогов и форумов. В Китае «поиск плоти» часто используется для выяснения деталей и обстоятельств, упущенных в новостях СМИ. Например, газета пишет, что в такой — то школе старшеклассница избивает учеников и выкладывает видео избиения в Интернет. Интернет-сообщество, используя разные каналы, выясняет всю информацию про старшеклассницу и выкладывает ее в публичный доступ. Китайское правительство обеспокоено этим явлением, так как дело часто доходит до самосуда.

23

Гонконгский совет по производительности (HKPC) — многопрофильная организация, задача которой состоит в продвижении и поддержке бизнес-сектора Гонконга путем внедрения более эффективных и современных методов ведения бизнеса и технологий. HKPC был создан в 1967 году.

24

Скрапбукинг, скрэпбукинг — вид рукодельного искусства, заключающийся в изготовлении и оформлении семейных или личных фотоальбомов.