Океан аргументов

Цонкапа Лосанг Драгпа, 2020

Это первая часть полного перевода оригинального тибетского текста «dBu-ma-rtsa-ba’i-tshig-leur-byas-pa-shes-rab-ces-bya-ba’i-rnam-bshad-rigs-pa’i-rgya-mtsho-zhes-bya-ba-bzhugs-so» великого Чже Цонкапы (1357–1419) – комментария к тексту «Муламадхьямакакарика» (Коренные строфы о срединности), главному среди сочинений по мадхьямаке выдающегося буддийского философа и мастера тантры Арья Нагарджуны (II в.). Текст Нагарджуны, содержащий 27 глав, является фундаментальным текстом философской школы мадхьямика, оказавшим большое влияние на все последующее развитие махаяны, особенно в Тибете и Китае. Комментарий Чже Цонкапы известен под сокращенным названием «Большой комментарий». В первую часть перевода вошли предварительный раздел и главы I–VIII, содержащие краткое объяснение бессамостности феноменов и личности и ту часть подробного объяснения доктрины пустоты, которая содержит обоснование бессамостности феноменов.

Цонкапа Лосанг Драгпа. Океан аргументов: Большой комментарий к тексту Нагарджуны “Mūlamadhyamakakārikā”, известному как “Мудрость”

(dBu-ma-rtsa-ba’i-tshig-leur-byas-pa-shes-rab-ces-bya-ba’i-rnam-bshad-rigs-pa’i-rgya-mtsho-zhes-bya-ba-bzhugs-so)

{1} Я с почтением простираюсь к лотосам стоп благородного Манджушри!

Да буду я всегда под защитой Победителя,

Того, кому возносят высшую хвалу мудрецы необъятной вселенной,

Называя высшей драгоценностью среди всех проповедников Слова Будды,

За учение о пустоте самосущего бытия^[6] как смысле зависимого возникновения!

Я принимаю прибежище в том, кто является сокровищницей благородной мудрости,

Кто, постигнув сие наставление как сердце всего священного Слова,

В окружении Сыновей Будды^[7] в безграничном универсуме^[8]

Все время насыщает их даром глубинных наставлений.

Тот, кто, установив в Слове бесчисленные места,

Ведущие к сомнениям в окончательном смысле^[9],

Убедительно их устранил;

Кто подходом, дарующим высшую определенность в этой системе,

Путем различных доказательств и опровержений,

Испустив сияние тысячи лучей логических аргументов^[10],

Рассеял беспросветный ментальный мрак цепляния за крайности, —

Солнце по имени Нагарджуна. Да станет он Победителем!

Я поклоняюсь носителям традиции великой колесницы —

Славному Арьядеве, Ашвагхоше и всем остальным,

Кто, должным образом держась этой высшей системы,

Надолго сохранил ясный смысл Учения Будды!

Подобно луне, защищающей ночь^[11] в центре звезд,

Системы махасиддхов Буддапалиты и Чандракирти

Своим сиянием затмевают все комментарии.

Даже просто вспоминая их, я испытываю благоговейный трепет.

{2} Почитание Ваших лотосовых стоп побеждает худшего врага — неведение,

Вы разъясняете путь логических аргументов.

Да хранят меня до скончания сансары

Ваши чудесные деяния высшего проводника, Учитель!

Просьба, выраженная многими благими друзьями,

Что стремились постичь окончательный смысл,

И прославленным правителем королевства,

Вдохновила меня объяснить этот глубинный срединный путь.

Хотя тем, кто довольствуется просто термином «окончательный смысл»,

Кто, увидев лишь проблеск смысла, удовлетворяется этим,

Кто в искреннем рвении в духовной практике

Отбрасывает высшие философские тексты,

Это [учение] не требуется,

Я для тех разумных, кто желает медитировать

В соответствии с интерпретацией Нагарджуны,

Полностью устранив светочем совершенной логики

Всю тьму неведения, ложных теорий, сомнений

Относительно окончательного смысла [Учения],

Сердца Слова Будды и смысла праджняпарамиты,

Того Пути, которым шествуют бесчисленные могущественные йогины,

Посредством воззрения, устанавливающего подлинный способ

существования [всех вещей], как они есть^[12],

Объясню фундаментальную суть мадхьямаки^[13].

Слушайте с почтением!

В этом учении, которое предстоит объяснить, — о фундаментальной сути мадхьямаки — есть два раздела: I — предварительные наставления; II — собственно комментарий к тексту “Муламадхьямакакарика”.

Раздел I. Предварительные наставления

Здесь пять заголовков:

1. Необходимость поиска таковости, реального способа существования вещей^[14], и метод исследования.

2. Величие автора шастры.

3. Презентация шастры.

4. Преимущества благоговейной устремленности к глубинной Дхарме.

5. Описание сосуда, подходящего для получения этих глубинных наставлений.

1. Необходимость поиска реального способа существования вещей^[15] и метод исследования

Все наставления, данные Победителями относительно даяния и других практик, являются искусными средствами для порождения мудрости, постигающей подлинный способ существования вещей — таковость, у тех, кто еще ее не породил; для стабилизации этой мудрости и все большего развития у тех, кто ее уже породил. Как говорится в «Бодхичарья-аватаре»,

Все эти звенья Учения

Бхагаван преподал ради мудрости.

И поэтому тот, кто желает успокоить страдание,

Должен породить мудрость [IX:1].

{3} Следовательно, все учения в Слове Будды прямо или косвенно ведут именно к постижению таковости. Поэтому, подобно тому как группу слепцов ведет в нужное место опытный проводник, священным долгом наделенных умом является совершенное исследование оком мудрости, созерцающим опорно-зависимо возникающую таковость^[16], [того способа, каким] даяние и остальные [парамиты] ведут в град освобождения. Более того, именно этот смысл был хорошо раскрыт тем, о ком Всемирный Учитель сделал пророчество. Теперь [скажу] о герменевтическом подходе^[17]. [Дело в том] что [Будда] проповедовал в соответствии со способностями учеников различные средства — [наставления] прямого смысла (nges-don) и относительные, которые нуждаются в интерпретации (drang-don). Из-за этого возникают сомнения касательно того, какие учения следует воспринимать буквально, а какие — нуждаются в интерпретации.

Смысл Слова Будды необходимо искать, следуя установленной системе удостоверения^[18], логически свободной от крайностей. Согласно этой системе, те наставления, которые считаются имеющими определенный, или окончательный, смысл, следует понимать именно так, а не иначе и не подвергать их иной интерпретации; [эта система является] логически обоснованным методом удостоверения буквального смысла, а в отношении альтернативных интерпретаций, [эта система функционирует как метод] опровержений. Таковы сущностные инструкции, передаваемые в традиции великой колесницы, и в этом единодушны все великие мастера.

2. Величие автора шастры

В «Святой сутре прибытия на Ланку» (Ланкаватара-сутра; ‘phags-pa lan-kar gshegs-pa) говорится:

Колесница различающей мудрости^[19]

Не является сферой практики софистов^[20].

«После ухода Защитника в нирвану кто будет держателем

[этой Дхармы], — умоляю, скажите!» [mDo sde ca, 165b]^[21].

Такой вопрос был задан Будде: кто станет после его ухода в нирвану держателем колесницы, — сферы^[22] различающей мудрости медитативного погружения, — которая умиротворяет вербальные и концептуальные измышления? Будда ответил:

Вы, великие мудрецы, знайте:

После ухода Сугаты в нирвану

Тот, кто станет держателем методов,

Появится, когда пройдет некоторое время,

В южной стороне, в местности Видарбха^[23] —

Славный, знаменитый монах Шри^[24],

Которого будут звать «Нага».

Он разрушит крайности существования и несуществования.

{4} Он объяснит миру мою колесницу,

Несравненную махаяну,

Достигнув Земли Совершенной Радости^[25],

Уйдет в Чистую Землю Сукхавати^[26] [mDo sde ca, 165b].

Будда сказал, что Нагарджуна даст интерпретацию колесницы окончательного смысла, свободную от двух крайностей — существования и несуществования. Как сказано в «Сутре священного золотого света» (Суварнапрабха-сутра; gser-‘od-dam-pa), Нагарджуна — это реинкарнация юного Личчхави, который во времена Будды звался Сарвалокаприядаршана (li-tsa-byi-gzhon-nu-‘jig-rten-thams-cad-kyis-mthong-na-dga’-ba). В «Сутре великого облака» (Махамегха-сутра; sPrin-chen)^[27] говорится:

Спустя 400 лет после моего ухода в нирвану этот юноша станет

Монахом по имени «Нага» и, широко распространив мое учение,

Наконец в Чистой Земле Прасада Прабха (rab-tu-dad-pa’i ‘od)

Станет Победителем по имени Джнянакарапрабха (ye-shes-‘byung-

gnas-‘od) [rGyud Pa, 159a, Pha 4b–5a].

В тексте «Коренное постижение Манджушри» (Манджушримулакальпа; 'jam-dpal-gyi-rtsa-ba'i-rtog-pa) из класса Крия-тантра названы то же самое время и то же самое имя, а также говорится, что он будет жить 600 лет. В «Сутре великого барабана» (Махабхерихаракапариварта-сутра; rnga-bo-che’’i-mdo) говорится:

Личчхавский юноша появится в то время,

Когда время жизни людей будет 80 лет,

А Учение придет в упадок.

Став монахом, признанным учителем,

Он, широко распространив Учение,

После достижения возраста ста лет уйдет из жизни

И родится в Чистой Земле Сукхавати [mDo-sde dza, 100b].

Эти пророчества о появлении ачарьи Нагарджуны также были описаны стхавирой Бодхибхадрой и великим Атишей. Они поддерживали идею о том, что личчхавский юноша Сарвалокаприядаршана и Нагарджуна относятся к одному и тому же потоку сознания. [Они]^[28] говорили, что пророчество из «Сутры великого барабана»^[29] относится к финальному появлению Нагарджуны на юге. Значит, сообщение о его появлении на юге через четыреста лет относится ко второму случаю его прихода.

В «Ланкаватара-сутре» и тексте «Манджушримулакальпа» говорится, что достигнув первой земли из десяти бхуми, он уйдет в Сукхавати, а сутра «Махабхери» сообщает, что этот монах был на седьмой земле.

{5} Пророчество из «Магамегха-сутры» и «Махабхери» о том, что в будущем он достигнет просветления, относится к просветлению его нирманакаи в Мире Желаний. Это не противоречит утверждению «Ясного светоча» (Прадиподьётана-тика; sgron-gsal, rGyud ha 200a) о том, что Нагарджуна достиг в той самой жизни состояния Ваджрадхары посредством пути высшей йоги. Это подобно утверждению о том, что Всемирный Учитель Шакьямуни достиг просветления в то время, когда продолжительность жизни людей составляла сто лет, и это не противоречит тому, что его просветление имело место много эонов назад. Если бы такой мастер, личность великой силы сострадания, прожив шестьсот лет, оказался не в состоянии достичь просветления с помощью высшей йоги на пути махаяны, тогда слова из высшей тантры о том, что ученик с высшими способностями обретет состояние Ваджрадхары^[30] за одну жизнь, оказались бы всего лишь пустым словесным обещанием. Поэтому известное из «Комментария к ‘Шестидесяти строфам логического обоснования’» (Юктишастикавртти; rigs-pa drug cu-pa, dBu ma ya 2b)^[31] заявление о том, что этот Защитник не завершил свои деяния, сделано исключительно лишь с позиций парамитаяны^[32].

3. Презентация шастры «Mūlamadhyamakakārikā»

Мастер Нагарджуна написал множество трактатов, таких как «Сто йог» (Йогашатака»; sbyor-ba brgya-pa) и другие, — посвященных общенаучным отраслям знания^[33], буддийским наукам^[34] и также сочинил базовые тексты тантр и парамитаяны. Он объяснил окончательный смысл (nges-don) глубинного срединного пути, приводя цитаты из «Антологии всех сутр» (Сутрасамуччая, mdo-kun-las-btus), «Стотысячной Праджняпарамиты» (Шатасахасрика-праджняпарамита; sher-phyin — 'bum-pa), из коллекции текстов о бодхичитте и многих других сутр. Он логически обосновал [свою интерпретацию глубинного учения] посредством множества аргументов в шести трактатах: «Фундаментальная мудрость» (Муламадхьямакакарика, rtsa-ba shes-rab), «Семьдесят строф о пустоте» (Шуньятасаптати, stong nyid bdun cu), «Логика опровержения в дебатах» (Виграхавьявартани; rtsod zlog rigs pa), «Шестьдесят строф логического обоснования» (Юктишастика; rtsod-zlog-rigs-pa-drug-cu-pa), «Обращение в пыль ложных учений» (Вайдалья-сутра, zhib mo rnam 'thag), «Драгоценная гирлянда» (Ратнавали, rin-chen-phreng-ba). Хотя в некоторых его текстах жанра «хвала» также излагается пустота, в них не так много логической аргументации.

Эти великие трактаты подразделяются на два вида: 1) те, где в качестве главного предмета содержится объяснение зависимо возникающей таковости, которое отбрасывает крайности существования и несуществования; 2) те, где главным является объяснение того, что путь, свободный от крайностей существования и несуществования, освобождает от сансары.

{6} Первый предмет раскрывается двумя способами. Первый способ заключается в опровержении теории о реальной сущности (dngos-po’i-ngo-bo-nyid), тезиса (sgrub-bya) о реифицированной^[35] природе, преувеличенного приписывания [существования] личностям и феноменам. Он представлен в сочинении «Муламадхьямакакарика». Второй способ — это логическое опровержение шестнадцати категорий логики школы ньяя^[36], [посредством которых они доказывали истинное существование вещей]. Он представлен в «Вайдалья-сутре».

Нагарджуна [в первой главе «Муламадхьамакакарики»] говорит, что самосущая природа вещей (rang-bzhin) не является существующей в условиях и т. д. [MMK I: 3ab]^[37]. На это [логики ньяя] возражают:

Если самосущая природа всех вещей не является существующей,

То тогда ваши слова тоже не имеют сути.

Невозможно опровергнуть самосущее бытие.

«Виграхавартани» отвечает на эти контраргументы ньяяиков и поэтому этот текст является дополнением к первой главе «Муламадхьямакакарика». Нагарджуна в этом тексте объясняет, что слова по природе пусты, их смысл имеет зависимое возникновение, и все же, хотя [за ними] нет самосущей природы, мы в состоянии доказать тезис, который надлежит доказать^[38], и отвергнуть объект отрицания. Поэтому, согласно Нагарджуне, теория достоверного восприятия и логические операции по отношению к утвердительным и отрицательным объектам достоверного познания являются обоснованными с позиций бессущностности (rang-bzhin-med-pa’ phyogs-la), а с точки зрения философии, которая утверждает существование самосущей природы (rang-bzhin-yod-par smra-ba-la), достоверное восприятие(tshad-ma) и объекты познания не поддаются разумному обоснованию. В тексте «Мадхьямакакарики» объяснено, что при отсутствии самосущей природы все объекты и действия (bya-byed) имеют полный смысл. [Может возникнуть идея, что, ] хотя посредством дифференцирования объектов восприятия (migs-kyis phye-nas), действия утверждения и отрицания обретают полный смысл, тем не менее, в этой системе невозможно доказать собственную позицию. Эта идея отвергается [в «Виграхавьявартани»]^[39].

Текст «Шуньятасаптати» был сочинен как ответ на возражение оппонентов против положения, сформулированного в седьмой главе «Муламадхьямакакарика»:

Как сновидение, как иллюзия,

Как город гандхарвов —

Объясняются подобно им

Рождение, пребывание и уничтожение [MMK VII: 34].

Так что этот текст является дополнением к тексту «Муламадхьямакакарика». Некоторые оппоненты выдвигают возражение, что отрицание самосущей природы рождения, пребывания и уничтожения является некорректным, поскольку о них говорится в авторитетных текстах линии устной трансмиссии Слова. В «Шуньятасаптати» говорится:

Будда говорил о существовании или несуществовании пребывания,

рождения, уничтожения;

О [вещах] низких, равных, превосходных

В соответствии с мирскими условностями,

Но не с абсолютной реальностью^[40] [1].

{7} Этим самым Нагарджуна отвечает оппонентам, что Будда говорил о рождении, уничтожении и всех прочих явлениях в соответствии с мирской практикой словоупотребления (tha-snyad-kyi dbang-gyis), но не в соответствии с действительным положением вещей (yang-dag-par grub-pa’i dbang-gyis). После подробного опровержения самосущей природы в рождении, уничтожении и прочих вещах данный текст утверждает:

Все вещи по природе пусты,

Поэтому несравненный Татхагата

Настойчиво учил о зависимом возникновении.

Окончательный смысл^[41] — именно в этом.

Бхагаван Будда [учил, что] при опоре на мирские соглашения

Для всего разнообразия вещей имеет место корректное наименование [68–69].

Абсолютный смысл способа существования вещей^[42] есть именно то, что [их] зависимо возникающая природа пуста^[43]. Говорится, что рождение и все прочие явления установлены, будучи обозначенными благодаря условным соглашениям. В тексте «Муламадхьямакакарика» сказано:

Будды учили Дхарме,

Опираясь в совершенстве на две истины.

И хотя [некоторые] проповедуют пустоту самосущей природы, абсолютный смысл [Учения] и то, что рождение и все прочие [феномены] являются условными обозначениями, тем не менее, если [эти положения] не излагаются [ими] так, как было объяснено выше, то, следовательно, они не понимают, что объект условного существования устанавливается как существующий просто силою номинального соглашения. Текст «Шаптасаптати» был сочинен Нагарджуной, чтобы помочь в понимании тем, кто не постиг этих [смысловых тонкостей]. Приведя здесь множество аргументов, опровергающих позиции сторонников непустотности природы вещей, Нагарджуна доказывает пустоту их самосущего бытия. Он разъясняет смысл того, что все эти разнообразные вещи существуют лишь силою номинальных конвенций, и показывает, что в этой коннотации и в этой системе возможны все действия и практики.

Другие два текста посвящены разъяснению того, что для освобождения от сансары нужен путь, свободный от крайних воззрений существования и несуществования^[44]. В «Юктишастике» говорится:

Существование^[45] не освободит полностью,

Несуществование^[46] не ведет за пределы круговерти бытия.

Нагарджуна, объяснив, что для тех, кто впадает в крайности существования и несуществования, нет освобождения, далее говорит:

{8} До конца постигнув субстанциальное^[47] и несубстанциальное^[48],

Великая личность достигает совершенного освобождения.

Он говорит, что арьи освобождаются от циклического бытия безупречным постижением таковости существования-несуществова-ния вещей^[49]. А также, поскольку эти два [момента] не существуют без взаимной поддержки, то отсутствие природы, установленной в силу собственной сущности, это — их таковость. Касательно этого некоторые философы выдвигают возражение. Считая, что субстанциальное — сансара и несубстанциальное — нирвана существуют, они утверждают, что отрицать наличие у них собственной природы (rang-bzhin) — это абсурдно. На подобные возражения был дан ответ, что [Будда] говорил так о существовании в соответствии с паттернами восприятия незрелых существ, чье обыденное сознание цепляется за существование, но не в соответствии с природой видения арьев, созерцающих таковость. [Нагарджуна] установил, что пресечение, фактически осуществляемое на этапе Плода посредством мудрости, в полноте постигающей то, что циклическое бытие, сансара по природе не имеет возникновения, называется достижением нирваны, выходом за пределы печали (myang-’das-thob-pa).

В противном случае, если достижение нирваны определить как истощение существующих в силу собственных характеристик (rang-gyis-mtshan-nyid-kyis) омрачений и прекращение дальнейшего возникновения скандх, то, как объяснил Нагарджуна, не могли бы иметь места ни пресечение, ни реализация нирваны, ни истощение омрачений и скандх. Пресечение (‘gog-pa) и таковость (de-nyid) были объяснены также ради [поддержания] непрерывной линии преемственности с хинаянским учением о нирване^[50]. Эта часть содержится в остальных трактатах Нагарджуны. Вкратце, если в момент достижения архатства в состоянии, называемом реализацией нирваны, отсутствует постижение смысла таковости, если не реализована абсолютная истина, то исключено, что это является достижением нирваны. Доказательство этого составляет главный смысл сутр малой колесницы. В «Драгоценной гирлянде» говорится:

[Средством] высокого рождения является глубокая вера,

И, имея ее, [практик] превращается в сосуд мудрости,

Благодаря чему достигается высшее благо [I: 4–5].

Мудрость — это постижение того, что «я» и «мое» не существуют абсолютно. И если, опираясь на это понимание, практик приходит к постижению того, что скандхи не имеют истинного существования (bden-med), то наступает истощение привязанности к эго [I: 28–30].

{9} До тех пор, пока не исчезнет цепляние за истинное существование скандх, сансару не отвратить, но если эта привязанность истощится, то и сансаре противостоять удастся [I: 35]. Из-за воззрения о несуществовании происходит падение в низшие миры, а из-за воззрения о существовании идут в благие уделы. Чтобы освободиться от обоих видов сансары, необходимо познать совершенный смысл, подлинную реальность, не опирающуюся на обе крайности — существования и несуществования [I: 57]. Этот смысл таков: поскольку личность приписывается собранию шести элементов, но не установлена ни как идентичная с ними, ни как отличная от них, то, следовательно, она не существует реально. Говорится, что точно так же надо исследовать элементы и скандхи [I: 80–83].

Хотя в цитируемом трактате и в двух вышеупомянутых тоже часто объясняется зависимо возникающая таковость, отрицающая наличие самосущей природы в личности и феноменах, все же эти пассажи представляются частью главного предмета. А это — учение о том, что на пути, освобождающем от сансары, совершенно необходимо культивировать не опирающееся на две крайности постижение подлинного смысла реальности (yang-dag-pa’i-don-shes-pa). В текстах «Муламадхьямакакарика» и «Шуньятасаптати» также объясняется, что путь постижения таковости устраняет неведение, а затем — остальные звенья^[51]. Тем не менее, думается, что главный [предмет здесь] — это систематическая экспликация^[52] объекта — зависимо возникающей таковости^[53], а доказательство того, что субъект, его постигающий^[54], становится причиной освобождения, кажется, не является главным в этих сочинениях. Думается, дело так обстоит потому, что реализовать первое^[55] более трудно.

Если вкратце изложить суть этого, то она такова. В то время как в текстах «Муламадхьямакакарика» и «Вайдалья-сутра» Нагарджуна, в деталях опровергнув тезисы и доказательства оппонентов, объясняет зависимо возникающую таковость, в «Виграхавьявартани» он обосновывает неуязвимость своей позиции для тех оппонентов, кто думает, что в системе, в которой имеет место такого рода отрицание, логика опровержения и доказательства не может работать, и что поэтому [в ней] невозможно опровергнуть позицию противоположной стороны и доказать [истинность] собственной позиции. Смысл, установленный посредством такого рода опровержения и доказательства [в учении Нагарджуны], есть отсутствие собственной сущности — зависимо возникающая абсолютная таковость (de-nyid-don-dam-pa)^[56].

{10} «Шуньятасаптати» объясняет, что смысл «условного существования» заключается в том, что все видимое разнообразие объектов установлено как существующее лишь силою номинальных конвенций [69]. Тогда понятно, что все действия и действующие субъекты (bya-byed) являются возможными в условном смысле просто номинального обозначения. Два других трактата показывают, что такое постижение системы^[57] двух истин совершенно необходимо для освобождения от сансары, не говоря уже о достижении просветления. Эта великая личность открывает всем тем, кто вступил во врата великой и малой колесницы, око, видящее жизненную сущность Пути, поэтому очень велика его доброта. Высшим среди всех этих трактатов является «Муламадхьямакакарика», потому что в ней, демонстрируя бесчисленное множество различных логических средств, Нагарджуна с определенностью устанавливает глубинный смысл [Учения].

4. Преимущества устремленности к глубинной Дхарме

Устремленность к такой глубинной Дхарме является очень значимой и превозносится [в коренных текстах]. В тексте «Сутрасамуччая» говорится:

Благодаря устремленности к глубинной Дхарме накапливаются все заслуги, вплоть до достижения просветления обретаются мирские и сверхмирские превосходные блага. Как говорится в «Сутре драгоценного дитя» (Даракаратнадатта-сутра; khye’u-rin-po-ches-byin-pa’i mdo), «Манджушри, по сравнению с тем, кто, не разумея методов бодхисаттвы, на протяжении сотни и тысячи эонов упражняется в шести парамитах, тот, кто даже с сомнениями слушает эти наставления в [глубинной] Дхарме, порождает намного больше заслуг, не говоря уже о том, кто внимает, не имея сомнений, и о том, кто делает записи, устную передачу, хранит [эту Дхарму] и дает другим подробное учение» [dBu ma khi 205a].

В «Алмазной сутре» (Ваджрачхеддика; rdo-rje-gcod-pa) Бхагаван спросил [II]:

Субхути (rab-byor), как ты думаешь: если бы все, сколько ни есть, песчинки в реке Ганг превратились бы тоже в реки Ганг, то стало бы больше песчинок? Субхути отвечал: «Бхагаван, если так много имеется песчинок в долине Ганга, тогда что уж говорить, если бы эти песчинки превратились в долины Ганга?»

{11} Бхаваган затем произнес:

«Субхути, я учу тебя, и ты должен как следует постичь это: если бы какой-нибудь мужчина или какая-нибудь женщина наполнили столько мировых систем, сколько есть песчинок в долине Ганга, драгоценностями семи видов и сделали подношении Татхагате, то много ли возникло бы заслуг из такой основы?» Субхути отвечал: «Много, Бхагаван! Очень много, Сугата!» На это Бхагаван сказал: «По сравнению с этим намного больше заслуги того, кто, запомнив из свода Дхармы даже всего лишь одну строфу, состоящую из четырех строк, научит ей также других». [Sher phyin sna tshogs ka 125a]^[58].

В «Сутре сокровищницы Татхагаты» (Татхагатакоша-сутра; de-bzhin-gshegs-pa’i mdzod-kyi mdo) после перечисления десяти тяжелейших проступков говорится:

Если живое существо, совершившее такие преступления, вступит в Дхарму бессамостности и с верой устремится [к видению] всех феноменов как изначально чистых, то избежит падения в дурные уделы» [Śikṣāsamuccaya dbu ma khi 96b]^[59].

В «Марадамана-париприччха-сутре» (bdud-dul-ba’i le’u)^[60] говорится:

«Тот монах, который познал, что все феномены являются полностью усмиренными, и также понял отсутствие самосущей природы экстремальных источников нравственных нарушений, раскаивается и очищается от совершенных проступков и решительно отказывается от их повторения, в силах победить даже тяжелейшую карму немедленного воздаяния. Что уж говорить о незначительных нравственных проступках и мелких ошибках!» [mDo sde kha 251a].

В «Аджаташатру-сутре» (ma-skyes-dgra'i mdo) говорится:

«Если те, кто совершил тяжелейшие преступления немедленного воздаяния, услышав эту Дхарму, войдут в нее и обретут почтительную веру в нее, то я не назову ту их карму «кармической скверной» (las-kyi-sgrib-pa) [mDo sde sa 167b].

Это были источники, цитируемые Арьей Нагарджуной.

5. Описание сосуда, подходящего для получения этих глубинных наставлений

Некоторые, даже услышав наставления о пустоте, отвергают их, не чувствуя веры в это учение, и потому направляются в дурные уделы.

{12} Другие, хотя имеют уважение к нему, ошибочно считая, что смысл пустоты от самосущей природы — это ничто, клевещут, принижают (skur-‘debs) мадхьямаку до нигилизма. Поэтому учителя должны объяснять [учение о пустоте], чтобы [ученики] определенно обрели качество благоговейной устремленности [к пониманию].

Что касается признаков, которыми должны обладать ученики, то в «Мадхьямака-аватаре» говорится:

Даже на этапе обычного существа, услышав [наставления о] пустоте, он чувствует, как внутри него рождается большая радость,

Глаза увлажняются слезами, появившиеся от этого сильного чувства, И волоски на теле поднимаются дыбом.

В нем есть семя совершенного ума Будды,

Именно он является подходящим сосудом,

Ему следует объяснять истину абсолютного смысла,

У него появляются достоинства, следующие [за слушанием] [VI: 5–6].

Итак, указаны три признака. У ученика, обладающего ими, не только отсутствуют названные выше два порока, но и возникают также достоинства слушателя. Слушая теорию пустоты, он радуется, словно нашел сокровище, и также думает о способе, чтобы предотвратить упадок воззрения в будущих жизнях. Подумав так: «Если я из-за нарушений нравственной дисциплины упаду в низшие миры, то прервется мое воззрение пустоты», он правильно принимает нравственные обеты и после принятия соблюдает их в чистоте. Подумав: «Благодаря практике нравственности я получу рождение в благих уделах, но если буду бедняком, то, отвлекаясь на поиски еды, монашеской одежды и прочих вещей, не буду иметь возможности слушать регулярно учение о пустоте», он практикует даяние. Подумав: «Благодаря соединению воззрения пустоты с великим состраданием достигается просветление, а без этого — не достичь его», он осваивает медитацию на сострадание. Подумав: «Если поднимется гнев, то произойдет падение в дурные уделы, а если даже удастся родиться в высших мирах, из-за крайне уродливой внешности не будет возможности радовать арьев», он практикует медитацию на основе сущностных наставлений о терпении. Поняв, что благодаря совершенному посвящению всех заслуг, приносимых практикой нравственности и других парамит, достижению всеведения достигается состояние Будды и возникает неистощимый безмерно великий плод, он делает наделенное великой мощью эффективное посвящение заслуг достижению просветления ради живых существ.

{13} Постигнув, что согласно учению о зависимом возникновении главное — это [путь] бодхисаттв, он практикует почтительность по отношению к ним. В «Мадхьямака-аватаре» говорится:

Приняв обеты чистой нравственности, он постоянно пребывает в ней,

Практикует даяние, делает своей опорой сострадание,

Занимается медитацией терпения,

И все созданные этим заслуги полностью посвящает

Тому, чтобы достичь просветления ради освобождения существ,

А также он оказывает почтение реализованным бодхисаттвам [VI: 7–8a].

Если понимание пустоты дошло до самой сути, то способ понимания окажется точно таким, как тот, [что был объяснен Нагарджуной]. Но если [чья-то] логика [пустоты] отрицает всякую связь причины и следствия, то до тех пор, пока не устранена ошибка, хотя перед ним звучат безобманные наставления, он не имеет шанса обрести твердую убежденность в зависимом возникновении, поэтому не имеет достоинств слушателя и, даже более того, у него возникают пороки. Следовательно, необходимо возносить молитвы, устремленные к тому, чтобы во всех будущих жизнях всем сердцем слушать учение глубинных трактатов, запоминать, размышлять над их смыслом и медитировать так, чтобы от этого не пострадала убежденность в зависимом возникновении, в [законе] причин и следствий.

Раздел II. Комментарий к трактату “Mūlamadhyamakakārikā”

Вступление в комментарий к тексту “Mūlamadhyamakakārikā”

Этот раздел состоит из трех частей:

1. Смысл названия текста

2. Содержание трактата

3. Смысл заключения.

1. Смысл названия трактата “ Mūlamadhyamakakārikā-prajñā ”

С санскрита слово «праджня» на тибетском передается термином «shes-rab»(мудрость); слово «мадхьямака» — термином «dbu-ma» (срединный); слово «мула» — термином «rtsa-ba» (корень, основа, фундаментальный)», слово «карика» — термином «tshig-le’ur-byas-pa» (строфы); слово «нама» — термином «zhes-bya-ba» (так называемый). Здесь, в названии трактата, «праджня» (shes-rab) относится к системе праджняпарамиты, будучи частью ее названия. Как сказано в комментарии к «Светочу мудрости» (shes-rab-sgron-me-‘i-‘grel-ba) [dBu ma za 339a], поскольку это практика реализации системы запредельной мудрости^[61], то называется светочем мудрости. Это наименование присваивается в соответствии с содержанием [данного учения]. В мирском понимании «срединностью» (dbu-ma) называется отказывающаяся от крайностей средняя позиция.

{14} Подобно этому, срединная позиция (dbus-nyid), отбрасывающая крайности существования-несуществования и прочие бинарные крайности, называется срединностью (dbu-ma). Такое название помогает выразить смысл учения^[62].

[В слове «мадхьямака» суффикс] ‘ка’ указывает на срединный путь (dbu-ma’i-lam). Из-за корня слова шастры о срединном пути или все тексты, в названии которых есть «срединность» (мадхьяма; dbu-ma), называют «мадхьямакой». Или, как объяснил Бхававивека (legs-ldan), та форма названия, в которой есть суффикс ‘ка’, известная как «мадхьямака» (dbu-ma), обозначает философию срединности (dbu-ma’i-grub-mtha’) [dBu ma dza 329a]. Из-за корня слова «мадхьямака» (dbu-ma) шастры о срединности или философию срединности — то и другое — принято называть термином «мадхьямака» (dbu-ma).

Возникает вопрос: если мадхьямака — это отбрасывание крайностей и пребывание в центре, тогда как интерпретировать следующие слова из «Сутры царя самадхи» (Самадхираджа-сутра; ting-‘dzin-rgyal-po):

«Существование» и «несуществование» — это две крайности,

«Чистое» и «нечистое» — это также две крайности.

Поэтому, полностью отбросив бинарные крайности,

Мудрец не практикует пребывание даже в срединном [mDo sde da 27a].

Этот пассаж учит, что не следует, выполнив отрицание второстепенных крайностей реификации, пребывать в свободной от них срединности, считая ее истинно существующей. Но это не означает, что нет срединности, отбрасывающей все крайности — существование-несуществование и т. д. В тексте [Васубандху] «Хорошо изложенное рассуждение» (Вьякхьяюкти; rnam-bshad-rigs-pa) говорится:

«Крайность» означает истощение и конец;

Близость, сторону и обвинение [Sems tsam zhi 34b].

Таким образом, «крайность» (mtha’) имеет много буквальных значений, но в контексте отбрасывания крайностей каков смысл этого термина? В тексте [Камалашилы] «Свет мадхьямаки» (Мадхьямакалока; dbu-ma snang-ba) говорится:

В том случае, если бы в мадхьямаке можно было допустить, что есть некий существующий сам по себе, в силу собственной сущности, абсолютный предмет ума, то тогда, поскольку он существует, почему же цепляние за его постоянство или непостоянство является крайностью? Разве не было бы нелогичным называть такую мыслительную установку, соответствующую действительному положению вещей, ситуацией падения? [dBu ma sa 158a]

{15} В таком случае объект, если он существует так, как за него цепляются, не является крайностью, и ум, поскольку мыслит корректно, не цепляется за крайности. Следовательно, в данном контексте «крайность», будучи местом (ситуацией) падения, подобна тому, как в мирской жизни происходит падение с обрыва, и это здесь называется экстремальной ситуацией.

В этом отношении, утверждение «поскольку реально существующее (yang-dag-par-yod-pa) не имеет места даже конвенционально, то небытие реального (yang-dag-par-med-pa) конвенционально имеет место, поэтому не существует в абсолютном [смысле]» не является опровержением цепляния за крайность несуществования и отрицание «[вещи] не существуют таким образом» не является опровержением крайности нигилизма. Но если имеет место цепляние, выраженное в утверждении «несуществование опровергнутого объекта отрицания существует реально», то происходит падение в нигилистическую крайность несуществования вещей (dngos-po-med-pa’i-mtha’). Опровержение этого утверждения является также опровержением крайности нигилизма (med-mtha’).

Условное существование причин и следствий и прочих феноменов не может быть подорвано никаким достоверным восприятием. Следовательно, утверждение о несуществовании этих объектов и субъект, который цепляется за несуществование, являются, соответственно, крайностью нигилизма и умом, который цепляется за эту крайность. Но когда говорят «Будда не имеет недостатков», то это не является подобного рода нигилистическим случаем и цеплянием за нигилистическую крайность.

[Отрицание существования кармы и результата] является крайностью преуменьшения несуществования (skur-‘debs-kyi-med-mtha’), а выше описанный случай — это крайность преувеличения несуществования (sgro-‘dogs-kyi-med-mtha’). Следовательно, не относящиеся к случаям, выше рассмотренным, объекты и субъекты цепляния за феномены как абсолютные или существующие в силу собственных характеристик — это [реифицирующая] крайность существования и цепляние за эту крайность. Но когда говорят: «У Будды есть мудрость и сострадание», то это не является такого рода крайностью существования и цеплянием за такую крайность.

В некоторых разделах этого трактата есть объяснение, что все абсолютно существующее также является крайностью существования. Поэтому следует понимать, что способ впадения в крайности существования и несуществования, называемого «впадением в крайности причинения вреда тому, кто цепляется», таков, как это было объяснено. Но если считают крайностями лишь слова «существование» и «несуществование», то, когда отбрасывают так понятые крайности, опираются на так называемую теорию «ни существование, ни несуществование»^[63]. И хотя при создании исправленной редакции выражения «форма не существует, звук не существует» и т. д. было проявлено усердие, это были напрасные усилия^[64].

{16} В названии трактата есть слово «мула» — «rtsa-ba» (корень, основа, фундаментальный), указывающее на то, что этот текст есть основа всех шастр мадхьямаки, подобный телу, и он не является лишь некоторой частью [мадхьямаки, а содержит полное и совершенное учение]. «Карика» — «tshig-le’ur-byas-pa» (строфы) означает, что текст в целом имеет метрическую композицию, а не то, что он является главой (le’u)^[65]. Этот текст содержит 449 строф и состоит из 27 глав.

2. Характеристика содержания трактата

Здесь три части:

1. Хвала Будде за проповедь учения о зависимом возникновении, свободном от крайностей.

2. Способ интерпретации зависимого возникновения, свободный от восьми крайностей.

3. Простирание в память о доброте Будды, преподавшего такое учение.

2.1. Хвала Будде за проповедь учения о зависимом возникновении, свободном от крайностей

Здесь две части: 1) общий смысл и 2) вспомогательные положения.

2.1.1.Общий смысл

Здесь три части: 1) каким образом в смысле слов [текста] содержится предмет данной шастры и т. д^[66]; 2) каким образом основа обладает восемью атрибутами; 3) опровержение возражений других [школ].

2.1.1.1. Каким образом в смысле слов [текста] содержится предмет данной шастры и т. д. [необходимость сочинения, главная причина и их взаимосвязь]

Я совершаю простирание перед юным Манджушри^[67]!

Я совершаю простирание перед совершенным Буддой,

Учителем, возвышенным среди философов,

Перед тем, кто преподал учение о покое,

умиротворяющее все измышления:

То, что зависимо возникает,

Не имеет прекращения, не имеет рождения;

Не имеет пресечения, не имеет постоянства;

Не имеет прихода и не имеет ухода;

Не является дифференцированным объектом и не является тождеством.

Ачарья [Нагарджуна], выражая величие Учителя [Будды] и уважение к нему за учение, в котором было безупречно объяснено все содержание трактата, побуждаемый намерением написать комментарий, почтительно совершает простирание перед ним за учение, предмет которого находится в неразрывной связи с сущностью зависимого возникновения. Поэтому он говорит: «Я простираюсь перед…» и т. д., чтобы быть способным сочинить данный трактат. Зависимое возникновение, характеризуемое здесь посредством восьми атрибутов (khyad-par brgyad), таких как «не имеет прекращения» и т. д., есть предмет текста «Муламадхьямакакарика». Выход за пределы печали, характеризуемый успокоением всех концептуальных измышлений и признаками умиротворения, — в этом заключается жизненная необходимость (nying-dgos) написания трактата. В «Ясных словах» (Прасаннапада; tshig-gsal) говорится, что слова почтения в начале текста указывают на предмет и главную причину написания шастры. Но, хотя эти слова указывают на учение о зависимом возникновении, характеризуемом восемью атрибутами, и на нирвану, успокаивающую все измышления, они не объясняются в качестве предмета «Муламадхьямакакики» и главной причины [написания этого текста]. Эти слова имеют смысл, просто констатирующий, что Учитель проповедовал это. Главная причина написания этого трактата заключалась в том, чтобы, устранив непонимание учений, имеющих окончательный смысл, и тех, что нуждаются в интерпретации, [а также] сомнения, вызванные ошибками понимания, и превратные интерпретации этих учений, объяснить предмет с целью проникновения в таковость вещей, как они есть.

{17}Хотя о том, что необходимость (dgos-pa) зависит от трактата, и что главная причина (nying-dgos) зависит от необходимости, и что это связано между собой, явно не говорится, тем не менее, эта связь подразумевается.

В Комментарии^[68], объясняющем, что «умиротворение — это успокоение концептуальных измышлений», говорится:

Когда [практик] видит таковость зависимого возникновения,

Отсутствует вовлеченность ума в ментальные события [Прасаннапада; 04b].

В данном контексте вовлеченность (‘jug-pa) означает, согласно «Комментарию к “Мадхьямака-аватаре”» (Мадхьямака-аватара-бхашья; ‘jug-‘grel)^[69], беспорядочное движение ума и ментальных факторов. В «Прасаннападе» тоже говорится об этом:

Поскольку концептуальные построения (rnam-par-rtog-pa) являются движением ума, то таковость, в силу того, что оно остановлено, является отсутствием дискурсивности. В сутре говорится: «Что есть абсолютная истина? Там, где нет никакого ментального движения, нет необходимости говорить о словах» [Бодхисаттвапитака-сутра, [dKon — brtsegs ga 167a] [120a]^[70].

Согласно данной цитате, речь не идет о том, что мудрость (ye-shes) не существует, эти слова означают, что ментальный процесс концептуальных измышлений (rnam-rtog-gi rgyu-ba) останавливается. Когда говорится, что условные понятия «познание» и «объект познания» останавливаются [как ошибочные]^[71], то это происходит с точки зрения медитативного равновесия [при концентрации на таковости]. Но это не является отрицанием того, что медитативное равновесие и абсолютная [истина] являются объектом и субъектом. Ибо то, что они являются объектом и субъектом, устанавливается не с точки зрения рационально-аналитического познания, а с точки зрения условного, обыденного познания.

Если разделить эти две перспективы видения, то будут устранены многие подобного рода сомнения. Предположим, у кого-нибудь возник вопрос: «В системе, которая утверждает, что у шраваков и пратькабудд — у представителей обеих малых колесниц — имеется постижение бессамостности двух видов, объясняемые в «Прасаннападе» четыре фактора — содержание, необходимость объяснения [данного учения], причина и их взаимная связь имеют место для обеих колесниц — великой и малой. Так не является ли этот трактат учением общей колесницы?» В «Мадхъямака-аватара-бхашье» сказано, что в колеснице шраваков бессамостность феноменов упоминается лишь кратко, а в махаяне она подробно объясняется [dBu ma ‘a 228a]. Поэтому в подтверждение того, что учение великой колесницы не является излишней [роскошью]^[72], [Нагарджуна] цитирует из своего «Гимна Преодолевшему сансару» (Локатитастава; ‘jig-rten-las-‘das-par-bstod-pa):

Вы сказали, что освобождения нет до тех пор,

Пока не постигнуто отсутствие признаков (mtshan-ma-med).

Следовательно, Ваше Учение представлено

Полностью в великой колеснице [bsTod tshogs ka 69b].

{18} Таким образом, хотя в данном трактате не излагаются, за исключением воззрения, уникальные черты учений махаяны, все же, поскольку очень подробно объясняется бессамостность феноменов, то у учеников, которым предназначается этот трактат, есть отличительные особенности. «Прасаннапада» также объясняет смысл умиротворения (zhi) как полное освобождение рождения, смерти и всех прочих [феноменов] от [характерных для сансары] изъянов^[73].

2.1.1.2. Каким образом основа обладает восемью атрибутами

В данном контексте зависимое возникновение, рассматриваемое в качестве основы атрибутов (khyad-gzhi), объясняется, как говорит «Комментарий», в качестве зависимого возникновения составных [феноменов] (‘dus-byas). Здесь о «контакте» (phrad), «зависимости» (ltos) и «опоре» (rten) говорится как о [синонимичных] категориях^[74]. Буквальный смысл термина «зависимость» (rten-pa) применим ко всем объектам познания. Термин «возникновение» (‘byung-ba) имеет два значения: «рождение» (skye), неприменимое к несоставным феноменам, а также «приходить к существованию в зависимости от (опираясь на)» (brten-nas-‘grub-pa). Второе значение имеет место в следующем пассаже [из “Комментария”]^[75]:

Деятель существует в зависимости от действия;

Действие возникает также в зависимости от того деятеля.

Помимо этого невозможно усмотреть

Причину их существования [VIII: 12].

Хотя здесь говорится, что деятель возникает в зависимости от действия, действие не порождает деятеля. Говорится, что, хотя это рассуждение распространяется также на другие феномены — познание и объект познания, тезис и доказательство возникают в зависимости друг от друга, недопустимо говорить, что они порождают друг друга. В «Ратнавали» также говорится:

Когда есть это, возникает то,

Точно так же, когда есть короткое, то есть и длинное [I: 48ab].

Аналогично уже сказанному, короткое не является производителем длинного. Кроме того, если каждый феномен возникает в зависимости от своих причин и условий, за исключением пресечений^[76], он должен быть вещью. [В случае] не являющихся вещами феноменов зависимого возникновения, хотя они возникают в зависимости от других феноменов, те феномены, в зависимости от которых они возникают, не являются их причинами и условиями. В этом случае очень уместна цитата:

Поскольку не является существующим что-либо,

Что не является зависимо возникающим,

Постольку не является существующим что-либо,

Что не является пустым [XXIV: 19].

{19} Так как прекращение и т. д. — восемь атрибутов — существуют условно, то их невозможно отрицать без того, чтобы квалифицировать атрибуты^[77]. Об атрибутах в этом контексте «Прасаннапада» говорит, что с точки зрения мудрости арьев прекращение и прочее не существуют. В последующем контексте говорится^[78], что это сказано не с точки зрения природы незагрязненного объекта мудрости, свободной от галлюцинаций неведения. Это относится к мудрости, не загрязненной иллюзиями дуалистической видимости. Поэтому следует, считая зависимое возникновение основой прекращения и прочих атрибутов, сочетать это с отсутствием с точки зрения объекта незагрязненной мудрости медитативного равновесия восьми — прекращения и прочего в качестве специфических феноменов (khyad-par-gyi chos).

2.1.1.3. Опровержение возражений других [школ]

Здесь две части: 1) опровержение возражений против тезиса, что прекращение и прочие [атрибуты] не являются существующими в силу самосущей природы (rang-bzhin-du ma-grub-pa); 2) опровержение возражений относительно числа атрибутов и их порядка.

2.1.1.3.1. Опровержение возражений против тезиса, что прекращение и прочие [атрибуты] не являются существующими в силу самосущей природы

Предположим, некто отстаивает следующее: «Если атрибуты так сочетаются, то тогда то, что существует с точки зрения природы объекта незагрязненной мудрости медитативного равновесия, является абсолютно существующим. В таком случае, с этой точки зрения есть противоречие существованию абсолютной истины. Кроме того, с этих позиций дхармата (chos-nyid) существует без разрушения, значит, существует постоянство. А также есть тождественные и различные [вещи], прекращение прекращаемого потока омрачений. Следовательно, с этой точки зрения несуществование обладает зависимым возникновением, а это абсурдно».

Это возражение возникает из-за непонимания смысла, в котором [мадхьямака] говорит о несуществовании с точки зрения природы объекта [мудрости] медитативного равновесия. Об этом также «Прасаннапада» говорит:

Те вещи, о которых [Будда] учит, что они — рождение и т. д. — являются зависимо возникающими, не являются [таковыми] с точки зрения природы объекта незагрязненной мудрости, свободной от искажающего обмана неведения. Почему так? Дело в том, что они являются объектами познания тех, чей глаз мудрости деградировал из-за галлюцинаций неведения.

{20} Относительно видения таковости Бхагаван Будда сказал: «Монахи, это — абсолютная истина. Тот, у кого есть именно это воззрение, эта безобманная Дхарма, выходит за пределы печали» [13a].

Поэтому, кто не способен обрести незагрязненную мудрость медитативного равновесия, тот не в состоянии различить, что сказано с позиций чистого видения, а что не относится к проповедям, сделанным с точки зрения незагрязненной мудрости. А тому, для кого это стало возможным, не следует посредством этой мудрости познавать другие объекты помимо таковости, а если даже еще не обретено безобъектное незагрязненное знание, нужно постигать таковость. Учитывая это, как может быть корректным утверждение, что ее [т. е. незагрязненной мудрости] смысл есть просто существование и что, поскольку ее объект существует (установлен к бытию)^[79] по природе, то он существует абсолютно?

В таком случае, когда в контексте опровержения утверждения о том, что прекращение и другие феномены истинно существуют (de-kho-nar-grub-pa) в зависимом возникновении, говорится, что с точки зрения природы незагрязненного объекта прекращение и прочие феномены не существуют, то что тем самым демонстрируется? Это имеет тот смысл, что, исследовав, являются ли существующие в том зависимом возникновении, являющемся базисом атрибутов, прекращение и прочие атрибуты природой или сущностью того базиса атрибутов, [можно заключить, ] что не являются. Это означает отрицание того, что прекращение и прочее являются реально установленными (de-kho-nar-grub-pa) в зависимом возникновении.

Если бы прекращение и прочие атрибуты зависимого возникновения являлись его истинной сущностью (gshis), то они оказались бы прекращением и прочими атрибутами, существующими в качестве самосущей природы (rang-bzhin) объекта незагрязненной мудрости. То, что мы называем “природой объекта незагрязненной мудрости”, является также зависимо возникающим [феноменом]. Это означает, что прекращение и прочие феномены не являются истинной природой базиса атрибутов — зависимого возникновения.

Итак, отсутствие установленности к бытию (ma-grub-pa) зависимого возникновения в качестве сущности и природы прекращения и прочих феноменов есть фундаментальная природа (gshis-lugs)^[80] зависимого возникновения, и это также есть природа объекта незагрязненной мудрости медитативного равновесия.

{21} Точно так же, когда мы исследуем, является ли способ бытия, или фундаментальный характер (gshis-lugs), зависимого возникновения его собственной истинной природой (de-nyid-kyi gshis), то мы можем опровергнуть посредством аналитического познания, что он существует как его собственная природа.

Хотя рождение ростка не существует в абсолютном смысле, и это есть дхармата ростка, тем не менее, то, что это рождение не существует в абсолютном смысле, не является дхарматой самого рождения, ибо утверждение, что нечто само по себе (rang-nyid) является дхарматой — это противоречие. Следовательно, то, что рождение ростка не имеет абсолютного существования, — это абсолютная [истина] ростка, и это может быть установлено как способ бытия (yin-lugs) ростка. Поэтому как исследование того, является или не является такой [феномен] абсолютно установленным к бытию по фундаментальной природе (gshis-lugs), может быть исследованием того, существует или не существует абсолютная [истина] ростка в качестве фундаментальной природы? Тем не менее, это является исследованием того, имеет способ бытия (yin-lugs) такого [феномена] — ростка — природу невозникновения или является просто установленным силою условности. Во время такого рода исследования [независимо от того, ] находит или не находит аналитический ум такую природу (de-nyid-kyi-gshis) [как природу невозникновения], — анализ всегда должен быть сходным с анализом ростка. В контексте пустоты пустоты (stong-pa-nyid-stong-pa-nyid), пустоты самосущей природы (rang-bzhin-stong-pa-nyid)^[81], пустоты абсолютного (don-dam-pa-stong-pa-nyid)^[82], считая таковость дхармином (chos-can)^[83] базиса пустоты^[84], необходимо объяснить на абсолютном уровне сущность (ngo-bo) как пустую, чтобы опровергнуть мысль о том, что эти два [аспекта] — существование дхарматы (chos-nyid) и [ее] несуществование в качестве абсолютной [истины] — образуют противоречие.

Следовательно, слова: «Это нелогично — то, что не существуют абсолютное (don-dam), дхармата (chos-nyid), таковость (de-kho-na-nyid) и способ пребывания вещей (gshis-lugs). Но даже при допущении, что они существуют, если их существование не установлено в них самих^[85], то где еще они существуют?», — это речи тех, кто не овладел методом исследования, анализирующим на абсолютном уровне, что существует и что не существует. Таким образом, некоторые невежды утверждают, что абсолютное не является объектом познания, другие говорят, что оно имеет истинное существование, — возникает множество дурных воззрений.

Кто-то может доказывать: «В том случае, если существование прекращения и прочего — восьми атрибутов — в зависимом возникновении не является его способом бытия (yin-lugs), то тогда не имеет смысла сказанное в сутрах:

В силу условий неведения возникает санскара^[86] — составное,

Пресечением неведения пресекается санскара [Шалистамбха-сутра, mDo sde tsa 116a].

{22} Увы, санскары непостоянны;

Они являются субъектами^[87] возникновения и разрушения;

Возникнув, составные феномены являются разрушающимися;

Их полное успокоение есть блаженство [Уданаварга, mDo sde, za 209a и также см.: Анитьята-сутра, mDo sde, sa 157a].

Это показывает, что имеет место аннигиляция (chad-pa), полностью успокаивающая скандхи (phung-po). Говорится:

Татхагаты могут появляться или не появляться,

Пребывает лишь эта дхармата феноменов [Шалистамбха-сутра, mDo sde, kha 241a, mDo sde za 117a]^[88].

Это показывает, что имеет место постоянство.

Четыре вида пищи, поддерживающей пребывание живых существ, — это один и тот же феномен [Samyuttanikāya, v. 2 Nidānavagga āhāra-sutta 403].

Это показывает, что есть идентичность.

Два феномена хранят мир: стыд и совесть [Арья-татхагата-чинтья-гухья-нирдеша-сутра; mDo sde dKon brtsegs ka 182a].

Это показывает, что есть различия.

Из предыдущей жизни существа приходят в эту; из этой жизни они

уходят в следующую [Арьямахакарунапундарика-сутра; mDo sde cha 62a]».

«Прасаннапада» отвечает на это, рассматривая приведенные выше цитаты в двух перспективах интерпретации. [13a] Возникает следующая дискуссия. [Оппоненты мадхьямиков говорят]: «Школа, отрицающая существование прекращения и прочего в качестве способа бытия, устанавливает прекращение и прочее как относительное (kun-rdzob-tu), поэтому утверждает, что вовлеченность в сансару и отказ от нее имеют относительное существование. [Мадхьямики] говорят, что эти утверждения не противоречат сутрам. Тем не менее, если бы вообще не имели места относительные феномены, устанавливаемые достоверным познанием, то эти феномены оказались бы подобными веревке, принимаемой за змею, — относительно такой «змеи» было бы невозможно установить причину и следствие. Поскольку [мадхьямики] не могут доказать, что феномены существуют относительно, они не в состоянии избежать порока [нигилизма]. Если бы у них имелась безошибочная система^[89] достоверного установления [относительных феноменов], тогда они должны были бы принять смысл, существующий абсолютно; но они отказываются использовать такую терминологию».

Ответ на эту критику содержится в главе 24 [«Прасаннапады»]. Необходимо в соответствии с ее содержанием логическим путем показать, как все эти определения (rnam-gzhag)^[90] имеют смысл в этой системе, но не в другой. В противном случае, если в смысле, существующем условно, нет места освобождению и прочим вещам, то придется признать, что они представлены лишь в иллюзорной перспективе. А это большая ошибка.

{23} Следовательно, согласившись признать таким способом условные феномены, спорить о том, имеют другие феномены истинное существование или не имеют, — это не является ни позицией мадхьямаки, ни также позицией философов, признающих наличие сущности у вещей.

В частности, до тех пор, пока относительное (kun-rdzob) признают таким способом [в иллюзорной перспективе], невозможно установление достоверно подтверждаемого объекта (don), поэтому также невозможно достоверно установить ни личность, которая отстаивает тезисы, ни утверждаемые тезисы^[91], ни подтверждающие их авторитетные тексты и логические аргументы — все это также достоверно не подтверждается. Следовательно, в этом случае достоверное подтверждение того, что существуют истинные феномены (chos-bden-pa), было бы чем-то смехотворным.

В том случае, если [некто], отрицая, что эти вещи истинно существуют, способен убежденно отстаивать условный смысл, подтверждаемый достоверным познанием, то, хотя все абсолютные феномены — такие как таковость (de-bzhin-nyid), дхармакая и др. не являются истинно существующими, допустимо принять [их] существование в обычном смысле^[92]. Следовательно, утверждение о том, что если они истинно не существуют, то постижение таковости, объект достижения, дхармкая, не являются существующими, и тому подобные заявления не имеют смысла.

Итак, те буддийские школы святой земли Индии, кто принимает истинное существование феноменов, проявляют большое усердие в доказательстве истинных вещей. Но после того как ими признано, что невозможно установить истинно существующие вещи, они больше не спорят о том, существует ли еще что-то другое в качестве истинной [реальности]. Это великое качество, отличающее выдающихся мыслителей от тех, кто в диспуте, не зная принципов логики, произносит бессмысленные речи. Поэтому с точки зрения реализованных мудрецов (rtogs-ldan)^[93] высказывание утверждения об истинном существовании относительно обусловленных (составных) вещей, функционирующих с пользой или с причинением вреда, является заблуждением, более весомым^[94], нежели ошибка такого же утверждения в отношении вещей, не являющихся композитными (‘du-ma-byas), не способными функционировать и порождать последствия. Ибо основа заблуждения в этом случае является меньшей. В этом коренном тексте также говорится:

Поскольку производное абсолютно не установлено к бытию,

Как может быть установенным к бытию непроизводное? [MMK VII: 33].

Здесь с большой настойчивостью отрицается истинное существование вещей.

В сутрах имеются оба вида высказываний — о том, что возникновение, прекращение и прочее существуют, и о том, что они не существуют. По этой причине, для того объяснить, какие из этих двух видов наставлений являются учением, содержащим смысл таковости, какие из них нуждаются в интерпретации, какие вызывают при размышлении сомнения, и чтобы устранить ложное понимание, принимающее относительный смысл в качестве окончательного, чтобы различить относительный и окончательный смыслы, была сочинена эта шастра.

{24} Смыслы этих двух видов учений были объяснены очень подробно в тексте «Сущность превосходного объяснения относительного и абсолютного» (shing-rta’i srol-‘byed-gnyis-kyis-drang-nges-phye-ba legs-par-bshad-pa’i snying-po)^[95]. Поэтому вам необходимо изучить его.

2.1.1.3.2. Опровержение воззрений относительно числа атрибутов и их порядка

Предположим, есть такое возражение: «Если наставление относительно зависимого возникновения (rten-‘brel), что прекращение и т. д. — восемь атрибутов — не существуют, относится ко всем объектам отрицания, то [число атрибутов] слишком мало. А если они приведены в качестве примера, то можно было ограничиться двумя строками: “Нет прекращения, нет возникновения / нет пресечения, нет постоянства”».

Ни то ни другое [не является верным]. Почему? Зависимое возникновение (rten-‘byung) имеется бесчисленное множество характеристик. Но эти восемь называют атрибутами, потому что именно они вызывают споры. Кроме того, сторонники признания сущности вещей отстаивают тезис о существовании природы вещей посредством этих восьми атрибутов — прекращения и т. д. Понять, что предметом споров является вопрос о том, существует или не существует природа прекращения и прочего — восьми атрибутов, можно из контекста дискуссий. Этому пониманию способствует и объяснение, данное в комментарии Буддапалиты [160a; см. также: Prasannapadā 4b]. Те, кто полагает, что [такого рода] дебаты являются разногласиями относительно смысла категорий «возникновение», «прекращение» и пр., [восходящими к системе] парахиты (pa-ra-he-ta)^[96], упускают смысловой контекст дискуссий.

В отношении сущности (ngo-bo-la-ltos-nas) демонстрируется пара «возникновение и прекращение», которая функционирует как развитие и дегенерация; в отношении времени (dus-la-ltos-nas) объясняется пара «постоянство и уничтожение»; относительно объекта (yul-la-ltos-nas) — пара «приход и уход»; относительно супругов (zla-la-ltos-nas) — пара «тождество и различие».

Допустим, кто-то говорит: «Если существует возникновение, то существует прекращение, а если нет возникновения, то нет и прекращения, поэтому было бы логичным сказать «нет рождения и нет прекращения».

Чоджин, в начале жизни родившись, в конце умирает, и имеется определенный порядок: рождение имеет место раньше, а прекращение — позже. Но если бы рождение и смерть существовали в силу собственных характеристик, то оказалось бы, что подобного следования «раньше-позже» не было бы: порядок [возникновения и прекращения] сделался бы неопределенным. Если бы [возникновение и прекращение] существовали в силу собственных характеристик, то они должны были быть либо тождественными, либо различными, ибо иного не дано.

{25} Если бы рождение в начале и смерть в конце имели различную самосущую природу, то Чоджин в конце рождения не смог бы умереть, а до смерти не смог бы родиться. А если бы они были тождественными по самосущей природе, то рождение человека в начале [жизни] оказалось бы в то же время его же смертью, и если это было бы так, то смерть того же самого человека должна была быть его же рождением. Боги, умерев, должны были бы в этом случае рождаться только богами. К такому абсурду приводит сделанное выше ошибочное предположение о собственных характеристиках.

2.1.2. Вспомогательные положения

«Phyag-‘tshal-lo», буквально означает «простираюсь», «благоговейно поклоняюсь». Кому? Тому совершенному Будде, кто объяснил зависимое возникновение. Каким образом объяснил? Он объяснил, что поскольку зависимое возникновение не порождается силой самосущей природы, то в соответствии с природой незагрязненного объекта медитативного равновесия в нем отсутствует следующее: прекращение, являющееся уничтожением каждый миг; субстанциональное возникновение^[97]; прекращение предыдущего потока; постоянство вечного пребывания; перемещение объекта с дальней позиции на близкую; уход из ближнего в дальнее; дифференциация объектов; тождество, не делающее различий между объектами.

Поскольку смысл, воспринимаемый арьями в соответствии со способом пребывания таковости зависимого возникновения, отрицает все концептуальные измышления относительно выражаемого и выражения ((brjod-bya-brjod-byed), определяемого и определения (mtshan-mtshon) и т. д., то таковость (de-nyid) зависимого возникновения называется «свободной от концептуальных измышлений». В подобном состоянии функционирование ума и ментальных факторов свободно от дискурсивного блуждания, поэтому устраняются условности познания и познаваемого, и, благодаря этому, наступает полное освобождение от страданий рождения, старости, болезни и смерти. И это есть нирвана.

Поскольку Победитель проник в самую суть [зависимого] возникновения, то [Нагарджуна] видит только в нем одном того, кто безошибочно проповедует его смысл. Поняв, что те, кто высказывает другие точки зрения, подобны детям, ведущим легкомысленную болтовню, он снова от чистого сердца обращается к Будде, называя его «Учитель», «Возвышенный среди философов», отмечает его исключительность по сравнению со всеми другими. Кто это делает? Покровитель Нагарджуна! Когда? В начале своего трактата! Причина этого заключалась в том, чтобы показать его аутентичность и породить в других чистую веру в Учителя Будду.

{26} Хотя есть много способов возносить хвалу Будде, Нагарджуна в этом и других текстах возносит ему много хвалы за то, что он преподал учение о зависимом возникновении. Это видно из «Юктишастики», из строк, выражающих почтение. Сердце этой великой личности было переполнено огромной радостью из-за способа, которым Будда устранил все крайности возникновения, прекращения и т. д.: [они не имеют реального существования] по причине того, что являются феноменами, зависимо возникающими. Среди всех логических аргументов этот довод является главным.

2.2. Способ интерпретации зависимого возникновения, свободный от восьми крайностей

Здесь две части: 1) упорядочение структуры текста в соответствии с порядком практической реализации; 2) объяснение смысла каждой главы.

2.2.1. Упорядочение структуры текста в соответствии с порядком практической реализации

Здесь две части: 1) идентификация когнитивного состояния, в котором происходит цепляние за объект логического отрицания^[98]; 2) как трактат поддерживает это отрицание.

2.2.1.1. Идентификация когнитивного состояния, в котором происходит цепляние за объект логического отрицания

Здесь две части: 1) главный смысл (dngos-kyi-don); 2) способ применения специфицирующих характеристик (khyad-par-sbyar-ba’i tshul) к объекту логического отрицания.

2.2.1.1.1. Главный смысл

В главе 26 излагаются порядок вступления в сансару из-за неведения и порядок нейтрализации сансары посредством устранения неведения. Говорится:

Противоядием от неведения является

Мудрость, [обретаемая] посредством медитации на таковость [MMK XXVI: 11cd].

Речь идет о том, что неведение отбрасывается посредством медитации на познанный смысл таковости. Поэтому нирвана и сансара существуют, соответственно, силою постижения таковости или силою неведения относительно нее. Значит, до тех пор, пока не идентифицировано неведение, невозможно узнать, каков способ его отбрасывания. Эта ситуация подобна тому, как пускать стрелу, не видя цель. Следовательно, необходимо идентифицировать неведение. Неведение — это не просто отсутствие осознания (rig-pa med-pa) таковости и не просто что-то другое в сравнении с этим^[99], но позиция, цепляющаяся за нечто диаметрально противоположное [осознанию таковости]. Следовательно, неведение есть цепляние за объект как реально существующий. В «Шуньятасаптати» (stong-nyid-bdun-cu-pa) говорится:

Представление о том, что вещи, возникшие из причин и условий,

Являются реальными,

Учитель [Будда] называл неведением.

Из него возникают двенадцать звеньев [64].

{27} И в «Ратнававли» сказано:

Точно так же говорить об этом мире,

Похожем на мираж, обманывающий глаза,

Как о существующем или не существующем —

Это цепляние, являющееся омраченностью (rmongs-pa).

Если есть омраченность, то не достичь освобождения [I: 56].

Здесь дело не в той омраченности, что цепляется за несуществование и является омраченным неведением (rmongs-pa’i ma-rig-pa) о карме и ее плодах. Цепляние за мир как существующий — это неведение цепляния за истинное (bden-‘dzin-gyi-ma-rig-pa). Из двух видов этого неведения то омраченное неведение, [которое является цеплянием] за самость феномена (chos-kyi-bdag), имеет место, когда [субъект, ] восприняв объект, — глаза, нос и другие феномены, цепляется за воспринятые образы как существующие в силу их собственных характеристик. А неведение, омраченное в отношении самости личности, восприняв объект — личность, цепляется за воспринятый образ (rnam-pa) как существующий в силу собственных характеристик. Кроме того, когда воспринимается личность другого потока [сознания], имеет место в точности такое же цепляние. Объективация личностного потока и цепляние за нее является цеплянием за самость личности. Но этот вид цепляния не является врожденным восприятием разрушающихся скандх как ‘я’ — джигта (‘jig-lta-lhan-skys)^[100]. Когда после восприятия ‘я’ — основы возникновения мысли «это я!» — этот образ (rnam-pa) схватывается как существующий в силу собственных характеристик, то это цепляние содержит в себе два вида омраченности: джигта (‘jig-lta) и омраченность в отношении самости личности. Когда, восприняв ‘мое’(nga-yi-ba), [ум] цепляется за воспринятый образ как существующий в силу собственных характеристик, то [в этом случае] имеют место два вида неведения: врожденная омраченность джигта, цепляющаяся за ‘мое’, и омраченное неведение в отношении моего — того, что принадлежит самости личности (bdag-gi-ba). Такого рода реифицирующее цепляние, которое имеет место при восприятии основы ‘моего’ — глаз, носа и т. д., есть цепляние за самость феноменов (chos-kyi-bdag-‘dzin). Следовательно, то, что называется «восприятием моего», не является восприятием этих вещей.

Отрицание этой самой несуществующей самости осуществляется на основе двух базисов — личности и феномена, поэтому установлены два вида бессамостности. И хотя два вида самости имеют различные базисы, при объяснении самой самости нет разницы в этих двух видах. Следовательно, хотя есть два вида цепляния за самость, способ цепляния в них, если не считать того, что они имеют разные объекты, является идентичным. В «Комментарии к “Чатухшатаке” (brgya’-pa’i ‘grel-pa)»^[101] говорится:

{28} «Самостью» (bdag) называют сущность вещей, их природу, не зависимую ни от чего другого. Ее несуществование есть бессамостность (bdag-med). Посредством различения феномена и личности ее постигают в двух видах — «бессамостность феномена» и «бессамостность личности» [dBu ma ya, 190b].

Буддапалита также объяснял, что в утверждении «все феномены бессамостны» буквальным значением «самости» является именно сущность (ngo-bo-nyid).

Имеется и другой способ установления самости в качестве объекта мысли «это я!»: речь идет об условном существовании и опоре цепляния за ‘я’. Врожденная омраченность джигта присутствует в аспектах ‘я’ и ‘мое’, поэтому не существует врожденного цепляния за ‘я’ без восприятия ‘я’.

То, что омраченность, цепляющаяся за истинное [существование] личности и феномена, тоже является омраченным неведением (nyon-mongs-can-gyi-ma-rig-pa), объясняется в «Мадхьямака-аватара-бхашье» (‘jug-‘grel) [dBu ma ‘a 254b] и в комментарии [Чандракирти] к «Чатухшатаке» (brgya-pa’i ‘grel-pa) [dBu ma ya 221b]. Буддапалита тоже дает такое же объяснение. [198a]. То, что такова позиция святых отца и сына, [Арья Нагарджуны и Арьядевы], было много раз доказано, поэтому это не является фабрикацией. Таким образом, цепляние за самость феноменов, которое со стороны других мастеров^[102] рассматривалось как завесы познания (shes-sgrib), здесь [Нагарджуной и Арьядевой] установлено как омрачение.

Йогачарины (rnal-‘byor-spyod-pa) и сватантрики (dbu-ma-rang-rgyud-pa) утверждают, что два вида бессамостности — отсутствие самости у личности и бессамостность феноменов — это очень разные вещи. По этой причине они не согласны с тем, что если постигнута бессамостность личности, то обязательно постигается и бессамостность феноменов.

Цепляние за объект отрицания, являющийся кюнтагом (kun-brtags)^[103], не свойственно тем, чей ум не испытал влияния философии, следовательно, [такое цепляние] не сковывает живых существ в сансаре. Оковы сансары — это врожденное цепляние за самость, которое имеется у обоих видов существ — [и у тех, кто испытал влияние философии, и у тех, чей ум не изменен философскими идеями]. Об этом говорится в «Чатухшатаке» [Арьядевы]:

Восприятие посредством фабрикаций^[104] есть оковы.

Это то, что здесь следует отвергнуть [XVI: 23].

Сказано, что фабрикация, измышляющая самосущую природу (rang-bzhin), является оковами, поэтому ее объект должен быть подвергнут отрицанию.

2.2.1.1.2. Способ применения специфицирующих характеристик к объекту отрицания

Концепт, который цепляется за объект отрицания, — это не всякий концепт, цепляющийся за существование, а тот, в котором происходит цепляние за [вещи] как абсолютно [существующие] или как существующие в силу собственных характеристик.

{29} Кроме того, [в коренном тексте] сказано:

Будды в проповеди Дхармы

Полностью опирались на две истины [MMK XXIV: 8ab].

Итак, здесь говорится, что необходимо знать различие между двумя истинами: существование возникновения, уничтожения и т. д. — это относительная истина, а их несуществование — это абсолютная истина. В «Ратнавали» также говорится:

Итак, хотя в мире, подобном иллюзии,

Есть видимость возникновения и разрушения,

В абсолютном смысле возникновение и разрушение

Не являются существующими [II: 11].

Следовательно, простое существование (yod-pa tsam) не отрицается, а объектом отрицания является абсолютное существование, и ум, цепляющийся за него, следует познать как ум, цепляющийся за объект отрицания.

Сходным образом [в коренном тексте] говорится:

Они [т. е. объекты цепляния] не существуют по своей природе,

Поэтому и омрачения в реальности не существуют [MMK XXIII: 2cd]^[105].

Здесь «существование по природе» (rang-bzhin-las-yod-pa) и «реальное существование» (yang-dag-yod-pa) являются специфицирующими дополнительными характеристиками (khyad-par-sbyar). В «Ратнавали» также говорится:

Как может быть истинным существование

Того, чье семя является ложным? [I: 29].

Дополнительные специфицирующие характеристики истинного во множестве содержатся также в разделе сутр окончательного смысла (nges-don-kyi-mdo-sde). Сущность (ngo-bo-nyid), природа (rang-bzhin), существование в силу собственных характеристик (rang-gi-mtshan-nyd-las-yod-pa), существование в силу сущности (ngo-bo-nyid-kyis-yod-pa) и т. д. — подобные характеристики «существования из себя, или самосущего бытия» (rang-las-grub-pa) также часто встречаются.

Что касается этого, то мадхьямики-сватантрики (dbu-ma-rangyud-pa) утверждают, что существование можно отрицать, только если применять специфицирующие дополнительные характеристики — абсолютное, реальное, истинное, таковость; но если они не применяются, то тогда существование в силу сущности или из сущности и прочие дополнительные [специфицирующие характеристики существования] невозможно отрицать.

В системе Буддапалиты и Чандракирти, если из двух названных категорий дополнительных специфицирующих характеристик применяется одна из этих категорий, то во второй нет необходимости; поэтому обе категории рассматриваются как сходные. Но, вопреки этому, они не утверждают, что специфицирующие характеристики абсолютного не является также применимыми к объекту отрицания. И они также не утверждают, что возникновение и т. д. можно отрицать, не применяя никаких специфицирующих характеристик из двух наборов.

Кроме того, в «Мадхьямака-аватара-бхашье» говорится:

{30} Какой мудрец, определивший образы, не имеющие природы,

[как систему] причин и следствий, воспринимающий пребывание формы, ощущения и прочих феноменов неотделимыми от причины и следствия — как просто существующих, будет определять их как имеющих [самосущую] природу? Поэтому, возникновение, хотя и воспринимается как существующее, не существует по природе [dBu ma ‘a 259b].

Таким образом, [Чандракирти] проводит различие между простым существованием (yod-pa tsam) и существованием в силу самобытия, или существованием по природе (rang-bzhin-gyis-yod-pa). Если их не разграничить, то [получилось бы], что если вещи существуют, то они существуют в силу собственной сущности; а если они не имеют собственной сущности, то вообще не существуют. Тогда не были бы преодолены крайности онтологического преувеличения бытия (sgro-‘dogs) и нигилизма (skur-‘debs). В «Комментарии к “Чатухшатаке”» говорится:

С точки зрения реификационистов, до тех пор, пока имеет место существование данной вещи, сохраняется также ее собственная сущность. В то время, когда вещь лишена собственной сущности, она никоим образом не существует, подобно рогам осла. Поэтому им не преодолеть эту дилемму, и, в таком случае, для них становится затруднительным быть последовательными в своих утверждениях [dBu ma ya, 175b].

Поэтому благодаря отсутствию собственной сущности становится возможным установить в отношении всех крайностей существования и таковости причину и следствие, лишенные [собственной] природы^[106], и благодаря этому можно освободиться от всех крайностей несуществования. В этом проявляется отличительная особенность подхода этих двух великих мастеров, [Буддапалиты и Чандракирти] к объяснению глубинного смысла [учения] Арьи [Нагарджуны]. Поэтому различение двух видов существования и двух видов несуществования имеет очень большое значение. Два вида существования — существование в силу собственных характеристик и существование, являющееся просто установленным силою языковой конвенции, — это не одно и то же. А способ установления силою конвенции — когда говорят «все относительно существующее установлено как существующее силою конвенции», — является следующим. Когда при попытке найти в конвенциональном утверждении, таком как «Я накопил карму и переживаю ее результат», способ, каким существует основа конвенции, [устанавливается, что] ‘я’ не является по отдельности рассматриваемыми глазами, носом и т. д., а также их собранием, и что ‘я’ не является также чем-то другим. Это является способом несуществования личности силою собственной сущности.

{31} Хотя это так, тем не менее, если бы не было [таких явлений, как] «Я вижу» и т. д., то это противоречило бы относительному достоверному познанию, поэтому они существуют. Что касается [способа] установления к бытию (grub-pa), то, поскольку объект не является существующим в силу собственной сущности, он существует силою конвенции.

В утверждении «установлен просто силою конвенции» слово «просто» исключает ‘объект, существующий в силу собственной сущности’(don-rang-gi-ngo-pos-nyid-kyis-yod-pa), но не исключает того, что устанавливается посредством достоверного восприятия (tshad-mas-grub-pa-ma-gcod). Точно так же слово «просто» в выражении «просто обозначен как имя» (min-du-btags-pa-tsam) не исключает существование смысла (don), не являющегося именем, а также объекта (don), устанавливаемого достоверным познанием, и не является указанием на то, что все обозначенное именем является существующим условно, но исключает существование объекта в силу его собственной сущности. Поэтому в «Ратнавали» говорится:

За исключением того, что конвенционально обозначено,

Что за мир имеется в действительности,

Являющийся существующим или несуществующим? [II: 14bcd].

Хотя, согласно сказанному, не имеет места существование, не являющееся существованием, установленным силою конвенции, тем не менее, не все то, что постулировано благодаря конвенции, является существующим. Кроме того, если пытаться найти, каким образом существует объектная основа условного обозначения (tha’ snyad-btags-pa’i btags-sa’i don) в выражении «Чоджин воспринимает форму» и в выражении «субстанциально существующий Чоджин воспринимает форму», то не удастся найти ничего даже в малейшей степени, и в этом отношении нет различий между этими выражениями. Но в то время как условное несуществование «Чоджина, воспримающего форму», дискредитируется достоверным познанием, утверждение «субстаницально существующий Чоджин воспринимает» может быть опровергнуто достоверным познанием, поэтому его относительное существование дискредитируется достоверным познанием. Следовательно, в отношении относительного существования и несуществования ‘Чоджин, воспринимающий форму’ и ‘субстанциально существующий Чоджин’ — это совершенно различные [феномены]. Обоснование этого заключается в следующем. Если посредством логических рассуждений искать субстанциально существующее, то, хотя его необходимо найти, если его не находят — можно отрицать его. А если логически искать просто существующее, то его обнаружение не является необходимостью, поэтому в этом случае необнаружением невозможно опровергнуть (‘gog) его.

Этот метод зависит от ясного различения двух [видов] отрицания (bkag-pa): во-первых, то, что не выдерживает логический анализ, и поэтому подрывается (gnod-pa) логикой; во-вторых, то, что не обнаруживается посредством логического познания и поэтому отрицается.

{32} Допустим, некто думает: «Когда нечто ищут и исследуют, и нет возможности найти это посредством выполнения анализа, то, если тем самым не подтверждается [существование] мирского, условно существующего объекта, тогда почему это не противоречит факту, что в мирском анализе подтверждается одна из альтернатив «возникновение или невозникновение, приход или неприход»?

Эти два метода анализа являются совершенно непохожими. Этот [конвенциональный] анализ не является тем методом анализа, который, не удовлетворившись лишь условным обозначением (tha snyad bstags-pa) возникновения и прихода, занимается поиском способа, каким существует объект условного обозначения. Предыдущий [абсолютный анализ] является именно такого рода исследованием. Поэтому способ анализа, подобный предыдущему, во время анализа не подтверждает посредством анализа обнаружение объекта как существующего. Объект последнего [из двух видов] анализа, хотя и подтверждается, но подтверждается не как существующий в силу собственной сущности. Так как же они могут быть одинаковыми?

Сватантрики полагают, что анализ, выполняемый согласно первому [из двух вышеприведенных методов], сам по себе не является исследованием того, существуют или не существуют (grub-ma-grub) [вещи] в качестве таковости (de-khona-nyid-du). Они даже признают существующим (yod-pa) объект подобного [аналитического] поиска, а также говорят, что он реализован (grub-pa) в силу его собственных характеристик. Ибо, как они думают, если объекта нет даже в качестве конвенции, то тогда вообще невозможны причина и результат и т. д. В таком случае, каков принятый в этой системе [сватантрики] критерий^[107] того, установлено или не установлено [нечто существующее] абсолютно?

Эта [подшкола] не утверждает, что причина, результат и прочие вещи существуют, будучи установленными силою номинальной конвенции. Поэтому, [с этой точки зрения, вещи] не являются установленными силою их проявления в конвенциональном чувственном сознании (tha-snyad-pa’i dbang-po’i shes-pa-la) и т. д., они не являются установленными силою того, как проявляются в сознании, безобманном относительно смысла существования собственной сущности объектов обыденного восприятия. Объект, существующий силою собственного способа пребывания, существует абсолютно. Противоположное этому принимается [сватантриками] в качестве относительно существующего (kun-rdzob-tu-yod-pa). Следовательно, [с этой точки зрения], начиная с такого рода анализа того, существует или не существует [объект] по собственной природе, исследование является анализом того, установлена или не установлена таковость.

{33} Если не понять различие между аналитическими методами обыденного и философского анализа, а в рамках философского подхода — тот анализ, который исследует существование и несуществование (grub-ma-grub) относительно таковости, то тогда возникнет большая путаница в связи с частыми заявлениями мадхьямиков обеих подшкол о том, что они не согласны даже конвенционально признать [существование] объекта анализа. Будет очень трудно проводить различие между конвенционально существующим и конвенционально несуществующим. Поэтому необходимо понять эти вещи на основе других работ, в которых они объясняются очень подробно^[108].

В то время как цепляние за существование, исследованное тем способом, который был объяснен выше, является установленным именно философией, два вида врожденного цепляния за самость, хотя и не являются цеплянием такого же рода, они принимают вещи как существующие в силу их собственной сущности. Следовательно, если бы нечто существовало таким способом, то оно должно быть найденным в ходе аналитического поиска, а если это не имеет места, то также обоснованным будет его отрицание после анализа.

Кроме прасангиков никто не может понять постулирование причины и результата как пустых по собственной природе, которых невозможно найти, если провести анализ тем методом, что был объяснен выше. Поэтому совершенно неправильно считают системой прасангики отрицание причины, результата и прочих вещей аналитическим познанием, когда анализ, выполненный вышеприведенным методом, не находит их. Как говорится в «Шуньятасаптати»,

[Будда] не отрицает этот мирской подход,

По которому «это возникает при опоре на то» [71ab].

А также в «Виграхавьявартани» сказано:

Без принятия конвенций

Мы не можем делать никаких разъяснений [XXVIIIcd].

2.2.1.2. Как трактат поддерживает это отрицание

Для того чтобы познать смысл способа, каким вещи существуют, нужно постичь несуществование объекта тем способом, каким за него цепляется неведение. Это постижение рождается с помощью логических аргументов, опровергающих существование такого объекта, и логики, доказывающей факт его несуществования. Но его не развить путем приучения ума просто к удерживанию от [измышления] двух видов самости в объектах. Как говорится в «Чатухшатаке»,

Если увидишь бессамостность объекта,

То уничтожишь семя циклического бытия [XIV: 25cd].

Поэтому необходимо постичь бессамостность объекта, за который [неведение] цепляется как за самость.

Следовательно, нужно проводить различие между невовлеченностью ума в два вида самости и вовлеченностью в две бессамостности.

{34} В связи с этим необходимо сначала твердо установить несуществование объекта неведения, которое цепляется за самость личности и за мое. Это демонстрируется в восемнадцатой главе. Далее, когда произошло отрицание самосущей природы (rang-bzhin) личности, возникает мысль: «Так как есть странник, который пришел из мира прошлой жизни в этот и из этой жизни пойдет в будущую, и есть тот, кто совершает благие и неблагие кармы, то это нелогично». Опровержение такой мысли дано [Нагарджуной] в двух главах — [«Исследование прихода и ухода» (глава II) и «Исследование деятеля» (глава VIII)]. В главе IX «Исследование предыдущей сущности» (snga-rol-na-gnas-pa) дается опровержение мысли о том, что если получатель кармического наследия (nyer-len-pa-po) в следующей жизни и принимаемое (blang-bya) лишены самосущей природы, так же как карма и деятель не имеют самосущей природы, то нелогично утверждать, что личность будущей жизни является получателем кармического наследия этой жизни. [Сторонниками самосущей природы] получателя приводятся примеры и логические доводы. Опровержение таких примеров [как огонь и топливо] содержится в главе X. Аргумент в пользу того, что поскольку существует циклическое бытие, то существует тот, кто вращается в колесе бытия (‘khor-ba-po), и существует страдание, следовательно, существует самость, переживающая страдания, опровергается в главах XI и XII.

Затем, что касается отрицания объекта неведения, которое цепляется за самость феноменов, то [Арья Нагарджуна] дает опровержение возникновения относительно внешних и внутренних феноменов. Этому посвящена глава I. Три главы (гл. III–V), включая «Исследование чувственных способностей (аятан)», посвящены опровержению мысли о том, что, поскольку в сутрах говорится об аятанах, скандхах и элементах как существующих [феноменах], они существуют в силу их собственной природы. Три главы (VI–VIII), включая главу «Исследование страстной привязанности», написаны для опровержения следующего заявления: поскольку привязанность (chags) и прочее, опирающееся на эти три феномена — аятаны, скандхи и элементы, — существует, а также существуют их три характеристики, — возникновение, уничтожение, пребывание, — указывающие на их составной, или производный, характер, и поскольку у них существуют причина, действие и деятель, то у этих трех феноменов^[109] имеется собственная природа. Аргумент, изложенный в главе VIII, применим к отрицанию самосущей природы как личности, так и феноменов. Глава XIII «Исследование составных феноменов», не дифференцируя по отдельности личность и феномены, объясняет, что собственная природа материальных вещей^[110] является пустой.

{35} Далее идут три главы «Исследование контакта», «Исследование самосущей природы», «Исследование оков» (гл. XIV–XVI), в которых, иногда различая личность и феномены, иногда не различая их, дается опровержение существования самобытия. Демонстрируется несостоятельность таких аргументов в пользу существования собственной природы вещей как указание на то, что феномены вступают в контакт между собой, что имеются порождающие их причины и условия, что существуют трансмиграции от одной жизни к следующей.

Глава «Исследование кармы и ее плодов » (XVII) опровергает утверждение о том, что сансара имеет собственную природу, и что она является базисом для связи кармы и плода.

Существование собственной природы вещей также пытаются доказать с помощью довода, что имеется причинное основание для обозначения трех времен. Этот аргумент опровергается в главе «Исследование времени» (XIX). Две главы — «Исследование собраний» (XX) и «Исследование возникновения и уничтожения» (XXI) посвящены опровержению аргумента о том, что время имеет природу, основанного на доводе, что оно является сопутствующим условием эффективности (‘bras-bu’i lhan-cig-byed-pa’i rkyen) и причиной возникновения и уничтожения.

Главы «Исследование Татхагаты» (XXII) и «Исследование ошибок» (XXIII) содержат опровержение аргумента, о котором шла речь в главе «Исследование возникновения и уничтожения». Аргумент таков: учение о том, что собственная природа потока циклического бытия является пустой, не имеет смысла, поскольку плод циклического бытия — Татхагата и причина — омрачения существуют. Глава «Исследование четырех благородных истин» (XXIV) является ответом на довод, что если бы все феномены были пустыми от собственной природы, то четыре благородные истины и прочее не имели бы смысла. [Ачарья Нагарджуна] говорит, что в отношении того, что пусто от собственной природы, всё имеет смысл, а в отношении непустого — всё становится бессмысленным. Сказанное может быть добавлено в конце каждой главы, опровергающей самосущую природу.

В ответ на аргумент, что в отношении пустой собственной природы в особенности бессмысленной является нирвана, было дано объяснение в главе «Исследование нирваны» (XXV). Затем автор объясняет зависимое возникновение (rten-‘byung) как идентичное смыслу срединного пути, и что если узреть зависимость (rten-‘brel) или зависимое возникновение (rten-‘byung), то постигается подлинная суть^[111] четырех благородных истин. Для того чтобы объяснить это, он написал главу «Исследование взаимозависимости» (XXVI). Если кто-то пришел в замешательство относительно таковости^[112], объясненной в предыдущих разделах, то он вступил в систему циклического бытия, а если не запутался, то отвернулся от этой системы. Так как это тоже важно, обе эти цели являются правомерными.

{36} Тот, кто видит таковость зависимого возникновения, не опирается на дурные воззрения — на объясненные ранее крайности и т. д. Чтобы разъяснить смысл этого, была написана глава «Исследование воззрений» (XXVII).

Итак, ясно увидев, каким образом происходит фиксация, характерная для врожденного цепляния за самость, что присуща собственному потоку сознания, и поняв, что эти коренные трактаты служат целесообразным методом ее прекращения, надо посредством слушания, интерпретации, созерцания, размышления, медитации и т. д. — всеми способами сделаться искусным в уничтожении цепляния за самость, не довольствуясь лишь искусностью в словесных баталиях.

2.2.2. Объяснение смысла каждой главы

Здесь три части: 1) объяснение того, что зависимое возникновение является по собственной природе пустым; 2) как постижение или непостижение зависимого возникновения ведет к вступлению в сансару или противодействует ей; 3) как постижение зависимого возникновения противодействует дурным воззрениям.

2.2.2.1. Объяснение того, что зависимое возникновение является по собственной природе пустым

Здесь две части: 1) непосредственный (главный) смысл; 2) отбрасывание возражений против прямого смысла.

2.2.2.1.1. Непосредственный (главный) смысл

Здесь две части: 1) краткое объяснение двух видов самости; 2) подробное объяснение двух видов самости.

2.2.2.1.1.1. Краткое объяснение двух видов самости

Здесь две части: 1) отрицание самосущей природы феноменов посредством исследования активности и механизма (bya-byed) причины и следствия; 2) отрицание самосущей природы личности посредством исследования действий прихода и ухода (‘gro-‘ong) личности.

2.2.2.1.1.1.1. Отрицание самосущей природы феноменов посредством исследования активности и механизма причины и следствия

Структура главы I «Исследование условий»

1. Объяснение главы I «Исследование условий»

1.1. Отрицание собственной природы (rang-bzhin) возникновения результата

1.1.1. Опровержение четырех крайностей относительно возникновения

1.1.1.1. Тезис, отрицающий возникновение

1.1.1.1.1. Главное положение

1.1.1.1.2. Вторичные пункты

1.1.1.1.2.1. Объяснение характеристик двух видов отрицания

1.1.1.1.2.2. Рассмотрение того, каким из этих двух видов отрицания является обоснованное заключение

1.1.1.1.2.2.1. Объяснение неаффирмативного отрицания как вывода

1.1.1.1.2.2.2. Отбрасывание возражений в отношении этого

1.1.1.1.2.2.2.1. Опровержение контраргумента о том, что рациональное познание может установить не существующую самосущую природу как существующую

1.1.1.1.2.2.2.2. Опровержение контраргумента о том, что если рациональное познание устанавливает несуществование самосущей природы, то это должно быть истинно установленное

1.1.1.2. Аргумент, опровергающий возникновение

1.1.1.2.1. Аргумент, опровергающий возникновение из себя

1.1.1.2.1.1. Установление собственной позиции

1.1.1.2.1.2. Способ усмотрения оппонентами недостатков в нашей собственной позиции

1.1.1.2.1.3. Объяснение того, что в нашей позиции нет этих недостатков

1.1.1.2.2. Аргумент, опровергающий возникновение из другого

1.1.1.2.2.1. Отрицание трех крайностей в отношении рождения

1.1.1.2.2.2. Смысл, установленный посредством опровержения четырех крайностей и отбрасывания возражений

1.1.2. Отбрасывание противоречий сутрам в отрицании возникновения от другого

1.1.2.1. Презентация аргумента, что это противоречит сутрам

1.1.2.2. Отбрасывание аргумента, что это противоречит сутрам

1.2. Отрицание собственной природы условий, порождающих результат

1.2.1. Общее опровержение самосущей природы условий

1.2.1.1. Опровержение концепции условий с точки зрения механизма

1.2.1.1.1. Опровержение концепции условий на том основании, что они осуществляют активность возникновения

1.2.1.1.2. Опровержение концепции условий, основанной на том, что они дают рождение результату

1.2.1.2. Опровержение концепции условий с точки зрения кармы (действия)

1.2.2. Опровержение каждого из условий по отдельности

1.2.2.1. Опровержение характеристик причинного условия

1.2.2.2. Опровержение характеристик объективного условия

1.2.2.3. Опровержение характеристик непосредственно предшествующего (немедленного) условия

1.2.2.4. Опровержение характеристик доминантного условия

1.2.3. Презентация других способов их общего опровержения

1.2.3.1. Опровержение тезиса, что условия имеют собственную природу на основании того, что результат возникает

1.2.3.2. Опровержение существования условий результата как являющихся или не являющихся самосущими

1.2.3.3. Опровержение убежденности в самосущей природе как [вещей, ] являющихся условиями, так и [вещей, ] не являющихся условиями

2. Дополнение объяснения цитатами из сутр окончательного смысла

3. Резюме главы I и формулировка ее названия

Глава I. Исследование условий

Здесь три части: 1) объяснение главы I коренного текста; 2) дополнение объяснения цитатами из сутр окончательного смысла; 3) резюме главы I и формулировка ее названия.

1. Объяснение главы I «Исследование условий»

Исходя из тех соображений, что для того чтобы показать несуществование таких вещей как прекращение и т. д., о котором говорилось выше, было бы легче отрицать прекращение и т. д. посредством опровержения возникновения, вначале выполняется опровержение возникновения.

Здесь две части: 1) отрицание собственной природы (rang-bzhin) возникновения результата; 2) отрицание собственной природы условий, порождающих результат.

1.1. Отрицание собственной природы возникновения результата

Здесь две части: 1) опровержение четырех крайностей относительно возникновения; 2) отбрасывание противоречий сутрам в отрицании возникновения от другого.

1.1.1. Опровержение четырех крайностей относительно возникновения

Здесь две части: 1) тезис, отрицающий возникновение; 2) аргумент, опровергающий возникновение.

1.1.1.1. Тезис^[113], отрицающий возникновение

Здесь две части: 1) главное положение); 2) вторичные пункты.

{37}

1.1.1.1.1. Главное положение^[114]

[Учитель Нагарджуна в начале «Муламадхьямакакарика» выдвигает тезис, отрицающий существование возникновения:]

Из себя — нет, из другого — нет,

Из обоих — нет, без причины — нет,

Возникновение вещей — каких-либо, где-либо, когда-либо

Никогда не является существующим^[115].

Внешние и внутренние феномены, представленные терминами «что-то» (gang-dag) и «кто-то» (su-dag), не являются возникающими или существующими из себя нигде в локациях места, времени, философской системы, представленных синонимичными терминами «где-нибудь» (‘ga-zhig-na), «в любом месте» (gang-na-yang). Этот тезис может быть в равной степени применим к трем другим альтернативам [ — «из другого», «из обоих», «без причины»]. Слово «nam-yang» («когда бы ни», «всегда», «никогда») не является бессмысленным, поскольку в «любой пространственно-временной локации» предполагает негативный ответ на следующий вопрос: «Из-за влияния некоторых мест шафран там не родится. Из-за свойств некоторых сезонов в это время урожай не вырастет. Разве это не так?»

Можно подумать, что под влиянием философии мадхьямиков возникновение отрицается, а с позиций реификационистов — признается. Эта идея опровергается [положением] «в любой философской системе» [Прасаннапада 5a], однако это не является указанием на то, что в реификационистской системе нет места возникновению.

Некоторые говорят, что в анализируемой шлоке было бы лучше поместить «Из себя — нет» (bdag-las-ma-yin) ниже^[116] двух строк «Никогда не является существующим возникновение вещей — каких-либо, где-либо, когда-либо» (dngos-po-gang-dag-gang-na-yang skye-ba-nam-yang-yod-ma-yin ). Это не имеет смысла. На вопрос: «Что “из себя — нет”?» в качестве ответа звучит: «Никогда не является существующим возникновение вещей». Сказанное точно так же применимо к остальным трем альтернативам. Так объясняется в «Светильнике праджни» (Праджняпрадипа; shes-rab-sgron-me) [Бхававивеки]. В санскритском тексте проясняется существование первых и последних отрицаний.

[Чандракирти в] «Мадхьямака-аватара-бхашье» (‘jug-‘grel), комментируя положение «не является существующим» в последней строке шлоки коренного текста, объясняет: «Оно не является и существованием, связанным с возникновением из себя как доказательством существования, так как это отрицается по смыслу»^[117]. Не следует понимать так, как будто последние две строки являются заключительным тезисом (dam-bca’), а первые две — служат предпосылками (rtags). Остальные три альтернативы должны быть рассмотрены точно так же.

Если бы возникновение существовало в силу собственной природы, тогда нужно было бы согласиться с одной из четырех альтернатив возникновения в качестве его доказательства, поэтому это называется «аргументом существования». Если опровергнуто возникновение из четырех альтернатив, то спонтанно осуществляется отрицание возникновения в силу собственной природы. Поэтому при таком подходе последняя строка рассматриваемой шлоки означает, что не является ошибкой то, что не доказывается отсутствие возникновения по собственной природе.

{38} Поэтому в «Свете мадхьямаки» [Мадхьямакалока; dbu-ma-snang-ba, 210b] не говорится, что устанавливать отсутствие возникновения по собственной природе^[118], приняв отрицание возникновения посредством четырех альтернатив за предпосылки, не является недопустимым, а говорится, что разбивка текста предложенным выше способом не является смыслом данного текста^[119].

Слова [шлоки] несут в себе удостоверенную суть (nges-gzung-gi-snying-po-can), поэтому есть точная определенность [относительно ее смысла]. То есть фразу «именно не является возникающим из себя» (bdag-las-skye-ba-ma-yin-pa-kho-na)» необходимо связать со [смысловой] определенностью. В это время, [решив, что фраза] означает: «просто не возникает из себя» (bdag-las-mi-sjye-ba-tsam-mo), можно задаться вопросом: «А не означает ли это, что [тем самым] не признается “возникновение из другого”?» Здесь нет ошибки, потому что слово «именно» [kho-na]^[120] выражает здесь неаффирмативное отрицание^[121] (med-dgag), полностью пресекающее «возникновение из себя». Возникновение из другого также пресекается словами «из другого — нет» (gzhan-las-med). С остальными тремя утверждениями обстоит точно так же. Суть такова, что, поскольку все четыре утверждения являются неаффирмативными отрицаниями (med-dgag), то определенность слов отрицания не является просто пресечением объекта отрицания, а имеет смысл недопущения [никакого] другого феномена [вместо отрицаемого].

Совершенно точно имеет место одно из двух: возникновение имеет причину либо не имеет. В случае, если причина существует, то совершенно точно имеются три альтернативы: причина и результат имеют одинаковую природу, две разные природы, либо то и другое. Поэтому также достаточно четырех альтернативных тезисов, отрицающих возникновение в силу собственной природы.

1.1.1.1.2. Вспомогательные пункты

Здесь две части: 1) объяснение характеристик двух видов отрицания; 2) рассмотрение того, каким из этих двух видов отрицания является обоснованное заключение (rtags-kyi-sgrub-bya)

1.1.1.1.2.1. Объяснение характеристик двух видов отрицания

Бхававивека объяснил, что «из себя — нет» (bdag-las-ma-yin) и прочие — четыре альтернативы являются неаффирмативным отрицанием, и Чандракирти тоже говорил, что «из себя — нет» является неаффирмативным отрицанием. Сказанное ими справедливо и в отношении трех остальных альтернативных утверждений.

Вообще говоря, отрицание (dgag-pa) — это то, что надлежит постигнуть умом, непосредственно^[122] устранив объект отрицания (dgag-bya), поэтому не является отрицанием простое удаление у предмета объекта отрицания, как, например, элиминация того, что не является мною.

{39} Хотя «дхармата» (chos-nyid), «абсолютная истина» (don-dam-bden-pa) и подобные им категории не пресекают эксплицитно объект отрицания, когда их смыслы проявляются в уме, то эти проявления в качестве аспектов элиминации концептуальных измышлений являются отрицанием.

Есть два вида отрицания. Из них неаффирмативное, или неутверждающее, отрицание (med-dgag)^[123] таково: ум, непосредственно устранив объект отрицания, не предлагает или не устанавливает другой феномен. Например, если задать вопрос: «Правильно или нет, что брахман пьет алкоголь?», то скажут: «Нет». Тем самым полностью отрицается лишь правомерность употребления алкоголя брахманом, но здесь не говорится о том, пить или не пить другие напитки. В [автокомментарии Бхававивеки на его сочинение «Мадхьямака-хридая-карика», известном как] «Пламя обоснования» (Таркаджвала; rtog-ge-‘bar-ba), говорится:

Неаффирмативное отрицание — оно подобно простой элиминации сущности вещи и не устанавливает другой вещи, подобной этой. Это похоже на то, например, когда говорится: «Брахману нельзя пить алкоголь» и тем самым данное выражение просто устраняет [объект отрицания], но не говорит, что он должен или не должен пить что-нибудь другое [dBu ma dza 59b].

Аффирмативное отрицание (ma-yin-dgag)^[124] таково: ум, элиминировав объект отрицания, проецирует или устанавливает другой феномен. Это похоже, например, на следующее. Желая указать, что некий человек — из класса простолюдинов, говорят: «Он не брахман». Это не просто отрицание брахманской [идентичности данного индивида], но установление некой иной [идентичности], низкой в сравнении с образованностью и т. д., — [принадлежности] к простому сословию.

В «Таркаджвале» также говорится:

Аффирмативное отрицание таково: отрицанием сущности вещи, устанавливается иная ее сущность, отличная от чего-то подобного [элиминируемой]. Это похоже, например, на то, когда говорят: «Это не брахман». Здесь отрицанием устанавливается другая идентичность, отличная от брахманства, — низкая по сравнению с брахманской ученостью и аскетизмом идентичность человека из простого сословия [dBu ma dza 59b].

Существуют три вида проецирования (phangs-pa)^[125] других феноменов [в аффирмативном отрицании]: эксплицитный (dngos-kys), имплицитный (shugs-kyis) и контекстуальный (skabs-kyis). Первый подобен по негации смыслу выражения «бессамостность существует». Здесь объект отрицания устраняется, и той же фразой проецируется другой феномен.

{40} Второй вид отрицания является таким, каков смысл выражения: «Толстый Чоджин» не ест днем». Эти два выражения проецируют [другой феномен] соответственно эксплицитно и имплицитно. Комбинация двух видов отрицания подобна выражению «Толстый Чоджин не ест днем, [но] он не изнурен». Третий вид отрицания демонстрируется на примере выражения, когда о некоем человеке говорят «Он не брахман» в контексте, в котором определенно известно, что данная личность относится к королевской семье или к брахманскому роду, но неопределенными являются особые характеристики этого человека. Здесь собственные слова не указывают [на них]. Поскольку определенно имеются только эти три способа проецирования других феноменов, то это — три вида аффирмативного отрицания, а если не имеет места ни одно из этих проецирований, или вбрасываний другого феномена при отрицании, то это — неаффирмативное отрицание: здесь нет другого феномена, отличного от объекта отрицания. Как говорится в тексте «Авалокитавратавритти» (spyan-ras-gzigs-brtul-zhugs-kyis-drangs-pa)^[126],

Отрицание демонстрируется по смыслу,

Осуществляется одной фразой,

Сами слова не указывают на наличие:

Это — аффирмативные отрицания; отличное от этого есть нечто другое [dBu ma Wa 63b].

Следовательно, если другие феномены имплицитно проецируются как референты слов или ментальные объекты, это не является неаффирмативным отрицанием. Некоторые^[127] говорят, что если отрицание связано с подтвержденным субстратом (gzhi-sgrub-pa-dang-tshog-na), оно не может быть неаффирмативным. Они не правы. [Например] «брахман» имеет подтвержденный субстрат, [то есть является аффирмативом]. Но это не отрицает того, что [фраза] «брахман не пьет алкогольные напитки» является неаффирмативным отрицанием, потому что здесь отрицание является просто устранением объекта отрицания. Или возьмем другой пример. Звук — это нечто проявляющееся, конкретное. [То есть тоже — аффирматив]. Это не отрицает того, что непостоянный звук является скрытым феноменом. Также нелогичны те, кто говорит, что если отрицание связано с субстратом, то оно проецирует, или вбрасывает, другой феномен. Такой феномен как брахман является основой, в отношении которой могут проецироваться или не проецироваться другие феномены, но не является проецированным другим феноменом.

1.1.1.1.2.2. Рассмотрение того, каким из этих двух видов отрицания является обоснованное заключение

Здесь две части: 1) объяснение неаффирмативного отрицания как вывода; 2) отбрасывание возражений в отношении этого.

1.1.1.1.2.2.1. Объяснение вывода как неаффирмативного отрицания

В «Прасаннападе» сказано, что даже в [любом] доводе, одобренном другими (gzhan-grags-kyi-rtags), есть то, что требуется доказать, — пробандум (bsgrub-bya)^[128] [IIa]. Прасанга^[129], логически подорвав возникновение из четырех альтернатив, также доказывает несуществование возникновения. В «Мадхьямака-аватара-бхашье» (‘jug-‘grel) также говорится:

Сформулировав четыре тезиса, я привожу аргументы,

Чтобы их доказать [247a].

Так как четыре тезиса (dam-bca’-ba-bzhi-bo) постулированы как неаффирмативные отрицания, то во всяком контексте, где отрицается [существование] собственной природы (rang-bzhin), [то есть самобытия], в заключении [доказательства] (rtags-kyi-bsgrub-byar) должно быть неаффирмативное отрицание.

{41} Об этом в «Прасаннападе» говорится так:

[Все] эти логические выводы (rjes-su-dpag-pa-dag) являются просто результатом опровержения тезисов^[130] других [dBu ma ‘a IIa].

Это имеет тот смысл, что посредством этих силлогизмов выполняется просто полная элиминация существования собственной природы, или самобытия, и не утверждаются никакие другие феномены; следовательно, это не означает, что они не устанавливают отсутствие отрицаемого существования собственной природы (самобытия). Сутры, объясняющие бессамостность, и убежденный в этом ум имеют своим предметом и объектом просто полную элиминацию самобытия (rang-bzhin) и не проецируют другой феномен, так что смысл такого рода доказательств (rigs-rnams) указывает на то, что они являются неаффирмативными отрицаниями.

В «Комментарии к “Четтырехсотенной» (Чатухшатакатика; brgya-pa’i ‘grel-pa)^[131] говорится:

Татхагаты и бодхисаттвы, видя, как живые существа связаны путами

концепции, приписывающей [вещам] самосущую собственную природу, для того чтобы освободить их, учили, не противореча зависимому возникновению, что вещи просто лишены самобытия.

Следовательно, если вкратце, то, как превосходно объяснено мастером в его шастре, это и есть смысл учения, проповеданного Буддой.

В «Прасаннападе» также сказано:

«Что бы ни имелось в этом мире,

Всё — не реально (dngos-med)^[132], ничто не существует».

[Самадхираджа-сутра, mDo sde Da 24a]

Поскольку возникают действия и прочее,

То смысл несуществования вещей (dngos-po-med-pa)

Состоит в том, что не существует самосущая природа вещей.

Это было преподано ради того, чтобы выразить неаффирмативное отрицание [93b].

Слово «просто» (tsam) в выражении «просто не имеют самосущей природы» не является указанием на то, что самосущая природа полностью элиминируется, а означает, что устраняется проецирование других смысловых референтов данной фразы кроме простой элиминации самосущего бытия. [Комментарий к “Четырехсотенной”, dBu ma ‘a 238a] Как это могло бы быть демонстрацией несуществования самосущей природы?

Подобно вышеприведенной фразе, выражение «логический аргумент просто опровергает позицию, признающую существование самосущей природы», хотя также отвергает осуществление других феноменов помимо простой элиминации самосущей природы, тем не менее, не отвергает того, что доказательство просто отрицает самосущую природу. Поэтому смысл этого выражения указывает на то, что оно является неаффирмативным отрицанием.

{42} Более того, отрицание невозможно выполнить посредством анализа диаметральных противоположностей, формулируя вопросы: нечто существует или нет; является нечто единичным или множеством и т. д., если только мы не демонстрируем с абсолютной определенностью посредством устранения третьей альтернативы, что они на самом деле являются диаметральными противоположностями. Если мы сможем показать, что они являются взаимоисключающими и всеобъемлющими, то тогда отрицание ни одной из противоположностей невозможно без утверждения другого.

В «Мадхьямакалоке» (dbu-ma-snang-ba) говорится:

[В случае] феноменов, имеющих свойства быть взаимоисключающими и исчерпывающими (phan-tshun-spangs-te-gnas-pa’i—mtshan-nyid-kyi-chos-dag), отрицание одного из взаимоисключающих феноменов невозможно без утверждения другого, поэтому это нелогично — представлять что-то, не принадлежащее ни одной из этих [взаимоисключающх] противоположностей [dBu ma sa 191a].

И также сказано:

Невозможность существования того, что утверждается без

несуществования того, что элиминировано, есть характеристика

пребывания взаимоисключающим [способом]. Все те [феномены],

что являются взаимоисключающими характеристиками,

охватывают всё познаваемое (rnam-pa-thams-cad). И эти

взаимоисключающие характеристики применительно к любым вещам исключают любую другую альтернативу. Это, например, похоже,

на дифференциацию живых существ и неживых вещей [dBu ma sa 219a].

Характеристики двух отрицаний и вывод (rtags-kyi-bsgrub-bya) в тезисе, отрицающем самобытие, являются неаффирмативными отрицаниями; если элиминирована одна [сторона] взаимоисключающей пары, то другая должна быть установлена. В этом отношении мадхьямики — прасангики и сватантрики — не имеют различий. Когда существование самосущей природы элиминируется посредством достоверного познания (tshad-ma), тогда то, что объект отрицания устранен, устанавливается (констатируется) достоверным познанием, поэтому говорится, что подтверждается полная элиминация. Как сказано в «Различении середины и крайностей (Мадхьянтавибхага; dbu-mtha’-rnam-‘byed), «…полностью элиминируется и происходит понимание»^[133] [IV: 9, Sems tsam pi 43a]. Поэтому, хотя [суждение] «росток не имеет самосущей природы» является заключением — тем, что надлежит доказать (пробандум), оно не является полностью элиминирующим заключением (yongs-su-gcod-bsgrub-bya).

{43} Признание того, что все полностью элиминирующие заключения (yongs-gcod)^[134] являются подтвержденными, или доказанными (sgrub-par), говорит о непонимании смысла полностью элиминирующего заключения. Полностью элиминирующее заключение «эта основа не является этим феноменом»^[135] и «в этом отсутствует данный феномен»^[136] необходимо в отношении любого объекта познания, а отрицание — это то, что должно быть удостоверено умом через эксплицитную элиминацию объекта отрицания. Если существует бессамостность (rang-bzhin-med-pa), то конвенциональное достоверное познание не способно опровергнуть существование самосущей природы (rang-bzhin); поэтому, поскольку отсутствие самосущей природы также не устанавливается этим видом познания, то оно воспринимается посредством аналитического познания. Если бы это не имело места, то два вида отрицания демонстрировали бы реальное положение вещей (rnal-ma-ston), и вещи имели бы самосущую природу. В «Опровержении возражений» (Виграхавьявартани; rtsod-ldog) ясно говорится:

В том случае, если бы посредством отсутствия самобытия

Отвергалось отсутствие самобытия,

Тогда, если бы отсутствие самобытия оказалось ложным,

То самосущая природа являлась бы установленной к бытию. [XXVI].

Предположим, кто-то говорит: «Самосущая природа устраняется просто с помощью аналитической аргументации, но отсутствие самосущей природы не делается объектом, поэтому доказательство (rtags) также не подтверждает (mi-sgrub) его». В таком случае он должен также сказать, что сутры, в которых самосущая природа просто устраняется, не делают своим предметом отсутствие самосущей природы и бессамостность. И тогда он также не должен говорить, что все тексты, объясняющие абсолютную истину, являются сутрами окончательного смысла, и что шастры мадхьямаки объясняют в качестве своего предмета зависимое возникновение и пустоту, свободную от крайностей^[137]. В этом случае получается так, что можно отрицать и истинное существование (bden-yod) ростка и истинное существование отсутствия его истинного существования (bden-med-bden-grub). Но невозможно отрицать и истинное существующее и его отсутствие. С абсолютным существованием и его отсутствием обстоит точно так же.

1.1.1.1.2.2.2. Отбрасывание возражений в отношении этого

Здесь две части: 1) опровержение контраргумента о том, что рациональное познание может установить не существующую самосущую природу как существующую; 2) опровержение контраргумента о том, что если рациональное познание устанавливает несуществование самосущей природы, то это должно быть истинно установленное (bden-par-grub).

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

6

Понятием «самосущее бытие» мы передаем тибетское выражение «rang-bzhin». В переводе Геше Нгаванга Самтена и Джея Л. Гарфилда этот тибетский термин, многократно встречающийся в тибетском тексте Чже Цонкапы, передается термином «essence» («сущность») [Tsong khapa 2006].

7

Rgyal-sras — букв. «сын Победителя», синоним «бодхисаттвы».

8

Выражение «rab-‘byams-zhing» выше мы перевели как «необъятная вселенная», здесь — как «безграничный универсум». Но не следует космологизировать это понятие в обыденном смысле. Оно, скорее, относится к буддийскому универсуму в том специфическом смысле, который содержится в понятии «Поле Заслуг» (tshogs-zhing).

9

Тиб. nges-don — «определенный смысл», «окончательный смысл», «высший смысл».

10

Здесь тиб. rigs-lam — «логика», «логический метод», «логический подход», «способ аргументации».

11

Тиб. mtshan-mo’i-mgon-po — букв. «защитник ночи», «покровитель ночи», синоним «луны».

12

Тиб. phu-thag-chod-pa’i lta-ba.

13

Тиб. dbu-ma’i rtsa-ba — букв. «корень мадхьямаки». Тиб. dbu-ma — мадхьямака, срединное воззрение, а dbu-ma-pa — это мадхьямика, последователь срединного воззрения, название философской школы.

14

Тиб. de-kho-na-nyid — «таковость», «реальность», «абсолютная сущность», «фундаментальная природа».

15

Тиб. de-kho-na-nyid — «таковость», «реальность», «абсолютная сущность», «фундаментальная природа».

16

Тиб. rten-cin-‘brel-bar-‘byung-ba’i de-kho-na-nyid. Здесь «rten-cin-‘brel-bar-‘byung-ba» буквально переводится как «опорно-зависимое возникновение». Далее мы будем это выражение передавать понятием «зависимое возникновение».

17

Тиб. ‘grel-tshul — букв. «метод, система комментирования».

18

Тиб. gtan-la-phab-pa — «устанавливать», «достигать определенности», «получать уверенность», «достигать категорического заключения».

19

Тиб. so-so-rang-rig-theg-pa.

20

Тиб. rtog-ge-pa — «философ», «логик», «тот, кто опирается на тексты». Это также название последователей материалистической школы ньяя.

21

В ссылках, таких как [mDo sde ca, 165b], [rGyud ha 200a] и т. д., «mDo sde» и «rGyud» — это классификационная категория текста в тибетском буддийском каноне; «ca, 165b» и «ha, 200a» — это названия томов и номера листов (страниц).

22

Тиб. yul переводится также как «объект».

23

Тиб. be-da’i-yul.

24

Тиб. dpal-ldan cher-grags-pa

25

Тиб. rab-tu-dga’-ba — первая из 10 бхуми.

26

Тиб. bde-ba-can — Рай Будды Амитабхи.

27

Данная сутра является по содержанию скорее тантрой. Видимо, поэтому в Кангьюре она находится в разделе тантр.

28

Контекст тибетского текста позволяет понять этот фрагмент так, что Бодхибхадра и Атиша говорили об этом, но возможен и другой перевод — «Говорится, что…»

29

В тибетском тексте, которым пользовались мы, речь идет о «Сутре великого барабана», а в английском переводе Геше Нгаванга Самтена и Джея Гарфилда — о сутре «Mahādundubhi» [Tsong khapa 2006, p. 11].

30

Тиб. rdo-rje-‘dzin-pa — «держатель ваджра».

31

Речь идет о комментарии Чандракирти на текст Нагарджуны «Шестьдесят строф логического обоснования».

32

Тиб. phar-phyin-gyi-theg-pa в английском переводе переведено как «колесница Праджняпарамиты» [Tsong khapa 2006, p. 12]. На наш взгляд, в данном пассаже речь идет именно о колеснице бодхисаттв, и в этом контексте активность любого, кто достиг просветления, не завершается с просветлением. Напротив, просветление достигается как раз с целью обретения способности к неограниченной благой деятельности ради страдающих живых существ. Именно на этот момент указывает здесь Дже Цонкапа.

33

Тиб. rig-pa’i gnas thun-mong-ba.

34

Тиб. nang-rig-pa — букв. «внутренняя наука». Тибетские буддисты называли «внутренним» все, что относилось к собственно буддизму. Джей Гарфилд некорректно переводит это понятие на английский язык как «inner phenomena» (внутренние феномены), ведь Учение Будды не относится лишь к внутренним феноменам.

35

Тиб. sgro-btags — букв. «преувеличенное наименование», переводится как «суперналожение», «материализация», «реификация».

36

Тиб. rtog ge'i tshig don bcu drug — букв. «шестнадцать категорий софистов».

37

MMK — сокр. «Муламадхьямакакарики».

38

Тиб. bsgrub-bya можно перевести также как «объект осуществления», «цель, которая должна быть достигнута», «объект практики».

39

В тибетском тексте данный пассаж не упоминает текст «Виграхавьявартани». В английском переводе говорится, что данная идея отвергается в «Виграхавьявартани» [Tsong khapa 2006, p. 13].

40

Тиб. yang-dag-dbang-gyis — «под влиянием реального», «в силу подлинного положения вещей», «в соответствии с истиной» и т. д. С учетом контекста мы выбрали свой вариант перевода: здесь мирское, условное восприятие противопоставляется чистому видению или реальности как она есть — абсолютной реальности.

41

Тиб. dam-pa’i don.

42

Тиб. dngos-po’i gnas-tshul-gyi-don-dam — «абсолютный смысл способа существования вещей». В переводе Джея Гарфилда — «the ultimate mode of things» (абсолютный способ существования вещей) [Tsong khapa 2006, p. 13].

43

Пассаж «dngos-po’i gnas-tshul-gyi-don-dam-ni-rten-‘byung-rang-bzhin-gyis-stong-pa» в переводе Геше Самтена и Джея Гарфилда выглядит так: «The ultimate mode of existence of things is nothing but their emptiness of essence — that is, their being dependently originated» [Ibid.]. Мы полагаем, что такой перевод ошибочен: получается, что зависимо возникающее бытие — это абсолютный способ существования вещей, но это неверно, ибо зависимо возникающая природа — это относительный аспект реальности.

44

Имеются в виду крайние философские воззрения. С одной стороны, это подходы, реифицирующие и объективирующие объекты путем преувеличения их онтологического статуса как реально существующих вещей. С другой стороны, это нигилистические подходы к интерпретации бессущностного бытия всех объектов как небытия.

45

Имеется в виду впадение в крайность существования, т. е. реифицирующий подход.

46

То есть крайность несуществования — онтологический нигилизм.

47

Тиб. dngos можно перевести также как «реальность», «действительность», «явный», «прямой». Геше Самтен и Джей Гарфилд переводят этот термин как «existence» (существование) [Tsong khapa 2006, p. 14], что, на наш взгляд, не совсем корректно.

48

Тиб. dngos med — «не имеющее реальности», «не имеющее вещественности», «несубстанциальное». В англоязычной версии дается не совсем корректный перевод — как «nonexistence» (небытие, несуществование).

49

Тиб. dngos-po yod-med-kyi-de-kho-na-nyid. В англоязычной версии это выражение передано как «the reality of existence and nonexistence» (реальность существования и несуществования) [Tsong khapa 2006, p. 14]. Такой перевод привносит смысловую аберрацию в восприятие тибетского текста: «de-kho-na-nyid» нельзя переводить как «реальность» без соответствующего комментария, ибо этот тибетский термин, буквально означающий «таковость», используется как термин, обозначающий именно понятие «пустоты» как «абсолютной реальности».

50

Данный фрагмент может быть переведен и так: «Пресечение и таковость были объяснены также в смысле хинаянского учения о нирване».

51

Речь идет о 12-членной цепи зависимого возникновения, в которой неведение является первым звеном.

52

Тиб. gtan-la-‘bebs-pa — «установление», «систематизация», «определение», «достигать категорического заключения».

53

Тиб. yul-rten-‘byung-gi-de-kho-na-nyid — в английском переводе: «the object — the way things really are, that is, dependent origination» [Tsong khapa 2006, p. 15]. То есть в этом переводе термин «de-kho-na-nyid», который в тексте «Муламадхьямакакарики» относится к пустоте, абсолютному способу существования объектов, представлен синонимом зависимого возникновения, а это не вполне корректное изложение, поскольку зависимое возникновение относится к относительной, а не абсолютной истине.

54

То есть субъект, постигающий объект — таковость.

55

То есть постичь таковость.

56

В переводе данного пассажа мы расходимся с авторами английской версии перевода. Выражение «de-ltar-dgag-sgrub-kyi-byed-pas-gtan-la-phab-pa’i-don-rten-‘byung-rang-gi-ngo-bo-ma-grub-pa-de-nyid-don-dam-pa-yin» в английской версии передано так: «The fact established by refutation and proof — dependent origination, absence of existence through a thing’s own essence — is the ultimate reality» («Факт, устанавливаемый посредством опровержения и доказательства, — зависимое возникновение, отсутствие существования посредством собственной сущности вещи, — это абсолютная реальность») [Tsong khapa 2006, p. 15]. Здесь отождествляется зависимое возникновение и пустота — отсутствие собственной сущности. Но ведь зависимое возникновение и пустота являются двумя сторонами реальности, и одно не имеет места без другого, но это не тождественные вещи.

57

Тиб. bden-gnyis-kyi-tshul — букв. «способ двух истин», «система двух истин», «характеристика двух истин». В английской версии это выражение переведено как «the modes of existence of the two truths» («способы существования двух истин») [Ibid.].

58

Sher-phyin-sna-tshogs — различные тексты Праджняпарамиты в Кангьюре.

59

Джей Гарфилд указывает, что эта сутра утеряна и нет ее тибетского перевода [Tsong khapa 2006, p. 17].

60

Здесь в тибетском тексте значится «bdud-dul’ba’i le’u» — «Глава об усмирении демона». Вероятно, этот же текст называется «bdud-dul’ba’i mdo» — «Сутра об усмирении демона». В английской версии сделано примечание, что есть другое название этой сутры: «Mañjuśrīvīkurvaņaparivata-sūtra» [Ibid.].

61

Тиб. sher-phyin-gyi tshul

62

В тексте английского перевода после этого пассажа имеется фраза, отсутствующая в оригинальном тибетском тексте, которым пользовались мы: «This is a taddhita construction in which ‘ka’ denotes the meaning of» [Tsong khapa 2006, p. 22].

63

Тиб. yod-pa min med-pa min zhes-pa’i zer lugs. Геше Самтен и Джей Гарфилд в своем переводе делают в примечании предположение, что, возможно, это относится к воззрению школы джонангпа, принятому более поздними тибетскими учеными, такими как Горампа, согласно которым, феномены не существуют и не могут прийти к существованию ни в каком смысле. [Tsong khapa 2006, p. 23]

64

По-видимому, Дже Цонкапа имел в виду какой-то конкретный праджняпарамитский текст, редактированный последователями упомянутой выше теории.

65

Санскритский термин «карика» передается тибетским выражением «tshig-le’ur-byas-pa», которое может переводиться буквально как «делить слова на главы».

66

В английском переводе эта часть называется: «How this statement contains the content, purpose, and ultimate purpose of the treatise and their relation to each other» [Tsong khapa 2006, p. 24]. Тибетский текст, с которого выполнялся английский перевод, в отдельных местах несущественно отличается от нашего.

67

Это строфа из «Муламадхьямакакарики». Она отсутствует во вступлении в тибетском тексте комментария Цонкапы — он сразу приступает к ее комментированию. Но, поскольку в английском переводе комментария она присутствует, мы сочли уместным тоже включить ее. В тибетском тексте «Муламадхьямакакарики», которым мы пользовались, в первой строке говорится о простирании перед «Тем, кто стал Манджушри Кумара-бхутой», а ниже выражается поклонение Будде (‘jam-dpal-gzhon-nur-gyur-pa) [MMK 2016, p. 1]. В английском переводе «Муламадхьямакакарики» с санскрита, выполненном Кеннетом К. Инадой, говорится о простирании перед «Тем, Кто Полностью Пробужден» (the Fully Awakened One) [MMK 1993]. В английской версии «Океана аргументов», в переводе Геше Самтена и Джея Гарфилда строки из «Муламадхьямакакарики» начинаются с выражения почтения «совершенному Будде, лучшему из учителей» [Tsong khapa 2006, p. 24].

68

В тибетском тексте не сказано, о каком комментарии идет речь. В английском переводе сделано примечание, что когда Цонкапа использует в данном тексте выражение «Комментарий» (‘grel-ba), это всегда относится к «Прасаннападе» [Tsong khapa 2006, p. 25].

69

Это автокомментарий Чандракирти.

70

dKon brtsegs — это «Сутра драгоценной груды» (Ратнакута-сутра).

71

Тиб. «log-par-gsungs-pa» — букв. «говорится как о ложном», но, поскольку «log-pa» может иметь также значения «отклонять; останавливать; нейтрализовать; подрывать», «log-par-gsungs-pa» может быть переведено и как «говорится об остановке», «говорится об устранении».

72

Тиб. don-med-du’-mi-gyur-ba букв. «не является бессмысленным», «не является бесполезным», «не является лишенным смысла».

73

В английском переводе этот пассаж дан так: «The Prasannapadā» also mentions the total absence of suffering like birth and death as the meaning of “peaceful”» [Tsong khapa 2006, p. 26]. Этот вариант отличается от нашего тем, что здесь покой, т. е. нирвана, означает преодоление рождения, смерти и т. д., которые представляют собой, в данном понимании, страдание. В нашем переводе достижение покоя, т. е. нирваны, означает исчезновение порочности у рождения, смерти и прочих феноменов. Иначе говоря, достигшие освобождения, т. е. умиротворенные существа, могут рождаться и умирать, но уже не в природе страдания.

74

Тиб. rnam-grangs-pa в английском переводе дано как «sinonymous» [Ibid.].

75

Напоминаем, что везде, где цитируется “Комментарий”, речь идет о “Прасаннападе” Чандракирти.

76

Тиб. bral-‘bras — букв. результат отделения, в данном контексте — результат устранения омрачений.

77

Тиб. khyad-par sbyar-ba.

78

В английском переводе указано, что это говорится в “Комментарии” [Ibid., p. 27]. В тибетском тексте такое указание отсутствует.

79

Тиб. grub pa.

80

Тиб. gshis-lugs в этом контексте можно перевести также как «способ пребывания», «реальность», «естественное состояние», «способ существования», «действительный способ пребывания».

81

Тиб. rang-bzhin stong-pa-nyid в английском варианте дано как «пустота сущности» [Tsong khapa 2006, p. 29].

82

Тиб. don-dam-pa stong-pa-nyid. В английском переводе это выражение передано как «ultimate emptiness» (абсолютная пустота) [Ibid.], что, на наш взгляд, не является вполне корректным.

83

Тиб. chos-can — «дхармин, «субъект» в английском переводе передано как «instance of» (пример, случай).

84

Тиб. stong-gzhi — «базис пустоты», феномен, относительно которого утверждается пустота.

85

Тиб. de-dag-tu ma-grub — букв. «не имеет места в них».

86

Тиб. ‘du-byed — «санскара», «составной», «композитный», название четвертой скандхи, название второго члена 12-членной цепи зависимого возникновения — «связующая карма». Корректным в данном контексте будет также перевод — «составной феномен». В английском переводе «’du-byed» передано как «action», очевидно, при этом подразумевается именно второе звено 12-членной цепи.

87

Тиб. chos-can — дхармин.

88

В английском переводе указано в примечании, что есть две версии этой сутры в каноне, немного различающиеся между собой [Ibid., p. 30].

89

Тиб. rnam-gzhag — «система», «определение», «классификация», «презентация».

90

Тиб. rnam-gzgag-de-dag-thams-cad в английском переводе звучит так: «this entire ontology» [Ibid., p. 31].

91

Тиб. kha-len-gyi-dam-bca’.

92

Тиб. yod-pa-mtshan-nyid-par-khas-langs-pas-chog-pa. В английском переводе: «one can maintain that the genuinely exist»» [Ibid., p. 31]. Но мы не можем согласиться с таким переводом из-за сомнительности понятия «genuinely exist» (подлинно существует).

93

Этот термин обычно относится в буддийских текстах к реализованным йогинам, но может иметь также значение «образованный человек».

94

Тиб. ‘khrul-gzhi — «основание ошибки», «фундаментальная ошибочность». В английском переводе — «probability» (вероятность). [Ibid.]

95

В буддийской и буддологической литературе обычно встречается краткое название: «drang — nges-legs-bshad snying-po» (Сущность превосходного объяснения относительного и абсолютного). В качестве полного названия указывается: «gsung — rab-kyi drang-ba dang nges-pai don rnam-par phye-ba gsal-bar byed-pa legs-par bshad-pai snying-po».

96

Парахита — система астрономии, основанной индийским астрономом Харидаттой (VII в.).

97

Тиб. rang-gi-dngos-por-reg-pa’i skye-ba. В английском переводе: «arising (becoming the thing that it is)» [Ibid., p. 33].

98

Тиб. rigs-pa’i dgag-bya. В английском переводе: «the object of refutation of the reasoning» [Ibid.,p. 34].

99

Тиб. de-las-gzhan-pa-tsam-min. В английском варианте: «nor just any old thing» (не просто что-то старое) [Ibid., p. 35].

100

Тиб. ‘jig-lta — букв. «воззрение о разрушающихся [агрегатах]». Это понятие относится к врожденному чувству существования собственной личности как некой на самом деле существующей самости.

101

Это комментарий Чандракирти к «Четырехсотенной» Арьядевы.

102

Такова, например, точка зрения Асанги, Бхававивеки, Шантаракшиты.

103

Кюнтаг (kun-brtags) — букв. «номинальный», «воображаемый». В этом контексте речь идет, по-видимому, о кюнтаге именно в этом смысле — номинальном объекте отрицания, являющемся концептом, сформировавшимся под влиянием философии.

104

Тиб. rtog-pa

105

Тиб. текст: de-dag rang-bzhin-las med-de De phyir nyong-mongs yang-dag med [MMK 2016, p. 33].

Англ. перевод не соответствует тибетскому тексту: Since whatever arises in dependence on the pleasant, the unpleasant/Or error does not exist through an essence, /The afflictions/Do not exist in reality. (Поскольку все то, что возникает в зависимости от приятного, неприятного/ Или ошибки, не существует в сущности,/ Омрачения не существуют в реальности/. [Tsong khapa 2006, p. 37]).

Вероятно, это несовпадение объясняется тем, что авторы английского перевода пользовались тибетской версией, отличной от используемого нами текста.

106

Тиб. «des na rang-gi — ngo-bo-med-pas-yod-mtha’-thams-cad-dang-de-nyid-la-rang-bzhin-med-pa’i-rgyu-‘bras-‘jog-nus-pas». В английском варианте: «And so, through essencelessness one is freed from all extremes of existence; only on this approach is it possible to posit essenceless cause and effects» (Итак, только посредством бессущностности можно устранить все крайности существования; только при таком подходе можно установить бессущностные причину и результат) [Ibid., p. 38]. Впрочем, по смыслу нет существенного различия.

107

Тиб. dpyod-pa’i mtshams — букв. предел анализа. Выражение «don-dam-par-grub-ma-grub-dpyod-pa’i mtshams» можно перевести и так: «предел анализа того, установлено или не установлено [нечто] в качестве абсолютного».

108

См. труды Чже Цонкапы: dBu-ma dgongs-pa-rab-gsal, Lam-rim chen-mo, Legs-bshad-snying-po.

109

Это три опоры — аятаны, скандхи и элементы.

110

Тиб. dngos-po tsam — букв. «простые вещи».

111

Тиб. de-nyid в английском переводе передано как «the reality». На наш взгляд, это привносит в перевод некорректную коннотацию.

112

Тиб. de-kho-na-nyid в английском переводе передается неизменно как «reality» [Ibid., p. 42], что не всегда выражает адекватно коннотацию, содержащуюся в тибетском оригинале. В данному случае более уместен, на наш взгляд, термин «таковость», а не «реальность».

113

Тиб. dam-bca’.

114

Тиб. dngos-kyi-don — букв. прямой смысл, переводится также понятием «главный смысл».

115

Тиб. текст Нагарджуны здесь и далее приводим по изданию ММК, сделанному в 2016 г. в дацане Сера Дже: bdag-las-ma-yin-gzhan-las-min gnyis-las-ma-yin-rgyu-med-min dngos-po-gang-dag-gang-na-yang skye-ba-nam-yang-yod-ma-yin [MMK 2016, p. 1].

116

Имеется альтернативная тибетская версия санскритского оригинала. В ней поменялись местами первые две и последние две строки. Кроме того, перевод отличается от стандартного тибетского варианта, приведенного выше. Альтернативная версия была обнаружена в комментарии XII в., написанном Чанчуб Цондру (Rma-bya-ba Brtson-‘grus-senge) под названием «dBu-ma-rtsa-ba-shes-rab-kyi-‘grel-ba-‘thad-pa’i-rgyan» [24a]. Авторы английского перевода полагают, что это был перевод, выполненный лоцавой Нгоком, и что неизвестно, когда впервые появилась эта версия [Tsong khapa 2006, p. 48]. В русском переводе альтернативная тибетская версия рассматриваемой строфы из ММК Нагарджуны выглядит так: «Все, что когда-либо возникает, / не возникает / ни из себя, ни из другого, / ни из обоих, / или ни из одного из них.

117

См. МА VI [МА 2004, с. 93].

118

Тиб. rang-bzhingyis-skye-med можно также перевести несколько иначе: «нет самосущего естественного возникновения» или «нет возникновения силою самобытия».

119

Тиб. «des-na-dbu-ma-snang-bar-bshad-pa-ltar-mtha’-bzhi’i-skye-ba-bkag-pa-rtags-su-byas-nas-rang-bzhin-gyis-skye-med-sgrub-pa-mi-rung-zhes-pa-min-gyi-ngar-ltar-so-sor-gcod-pa-gzhung-de-‘i-don-min-zhes-pa’o» в английской версии переведено так: «Therefore contrary to the assertion in Madhyamakāloka [dBu ma sa 210b] it is inappropriate to take the negation of the four alternatives as premises and thereby establish non-arising through its own essence». The text is not intended to be broken up in the way proposed above» [Tsong khapa 2006, p. 49]. Это переводится на русский так: «Следовательно, вопреки утверждению «Мадхьямакалоки» [dbu ma sa 210b] является неприемлемым принимать отрицания четырех альтернатив в качестве предпосылок и на этом основании устанавливать невозникновение посредством собственной сущности. Текст не предполагает разбивку способом, предложенным выше». Как видим наш перевод по смыслу отличается от этого.

120

В английском переводе слово «kho-na» передано как «just» [Tsong khapa 2006, p. 49].

121

Об аффирмативном (yod-ma-yin-pa) и неаффирмативном (med-dgag) отрицании см.: [Геше Джампа Тинлей 2011]. В английском переводе вместо этих терминов используются близкие к современной философии языка категории «external negation» для «med-dgag» и «internal negation» для «yod-ma-yin» [Tsong khapa 2006, p. 49].

122

Тиб. dngos-su можно перевести и как «на самом деле», «в действительности», «наяву», «эксплицитно». В англоязычном варианте стоит «explicitly» [Tsong khapa 2006, p. 50].

123

Это отрицание типа «не существует».

124

Это отрицание типа «не является». Иначе говоря, не-импликативное отрицание.

125

Тиб. ‘phangs (от ‘phen-pa) можно перевести в данном контексте и как «вбрасывание». Но мы решили заимствовать для своего перевода слово «проецирование», используемое для этого тибетского термина в англоязычной версии.

126

Это комментарий к «Муламадхьямакакарике», написанный учеником Бхававивеки Авалокитавратой (VI в.).

127

Неясно, кого имел в виду Чже Цонкапа.

128

В английском переводе тиб. bsgrub-bya передано как «conclusion» [Tsong khapa 2006, p. 51].

129

Тиб. thal-ba — букв. «последствие», в английском переводе передано как «reductio» [Ibid.]. Мы используем для перевода этого термина санскритский термин «прасанга» — сокращение аргумента до абсурда.

130

Тиб. dam-bca’-ba в английском переводе дано как «the conclusions» (заключения) [Ibid., p. 52].

131

Комментарий Чандракирти на «Четырехсотенную» Арьядевы.

132

Тиб. dngos-med мы можем перевести и как «лишено вещественности», «несубстанционально»,

133

Тиб. yongs-su-gcod-dang-go-byed в английском тексте дано так: «affirmation is indicative» («утверждение является показательным) [Tsong khapa 2006, p. 53].

134

Тиб. термин «yongs-gcod» — букв. «полностью отрезающее», имеет также значения «когнитивная операция определения», «заключение». В английском переводе он передан понятием «affirmation» («подтверждение») [Tsong khapa 2006, p. 53], что не является, с нашей точки зрения, вполне корректным переводом.

135

Тиб. gzhi-‘di-chos-‘di-min-pa. В английской версии переведено так: «this thing is not identical to that phenomenon» (эта вещь не является идентичной тому феномену) [Tsong khapa 2006, p. 54].

136

Тиб. ‘di-la-chos-‘di’-med-pa. В английской версии: «this thing does not possess that property» (эта вещь не обладает тем свойством) [Ibid.].

137

Тиб. «dbu-ma’i bstan-bcos-kyis brjod-bya-rten-‘byung-mtha’-‘bral-gyi-stong-nyid-bstan-no» в английском переводе дано так: «the Madhymaka treatises present emptiness as dependent arising free from the extremes» («трактаты мадхьямаки дают презентацию пустоты как зависимого возникновения, свободного от крайностей») [Tsong khapa 2006, p. 54]. Мы не можем считать этот перевод вполне корректным по смыслу: пустота и зависимое возникновение, хотя имеют одну природу, все же являются ее двумя разными аспектами, поэтому «презентация пустоты как зависимого возникновения» — это, на наш взгляд, неточная интерпретация оригинала; кроме того, в объяснении пустоты, а не зависимого возникновения, встречаются две крайности.