Хорошо ли мне жить? Сборник участников Международного литературного фестиваля фантастики «Аэлита»

Сборник, 2021

18 декабря 2020 года сотни человек проснулись пораньше и включили свои компьютеры. Они остались дома, скорректировав свои планы лишь с одной целью: не пропустить самый масштабный проект года – онлайн-фестиваль, который объединил в себе три мероприятия, отложенные ранее: «Аэлита», «Новый сказ» и Международный фестиваль им. А. С. Пушкина. Три полных дня с утра до поздней ночи писатели, критики, издатели общались, учились, делились накопленными знаниями и хвалились результатами. Ведь в истории современной литературы ещё никто никогда не собирал столько людей онлайн одновременно. И как дань уходящему году все они принесли на эту встречу то лучшее, что было создано за прошедший период. И после тщательного отбора лучшее из лучшего вошло в этот сборник. Сборник произведений участников фестиваля, созданный в год пандемии и всеобщего карантина. Сборник, несущий надежду, – «Хорошо ли мне жить?».

Алексей Хазанский

Родился в 1962 году. В первый класс пошёл в Хабаровске. Окончил Куйбышевский авиационный институт (ныне Самарский аэрокосмический университет) в 1985 году. Живёт и работает в Туле.

Финалист литературных премий «Поэт года — 2015», «Наследие-2019» в номинации «Поэзия», «Писатель года — 2019», организованных Российским союзом писателей. Лауреат литературных конкурсов, проводимых Интернациональным Союзом писателей: Первого международного литературного фестиваля им. А. С. Пушкина (2019) в номинациях «Поэзия», «Малая проза», Международного литературного конкурса им. А. А. Грина (2020) в номинации «Поэзия», Московской литературной премии 2019–2020 годов в номинации «Поэзия».

С 2014 года — член Российского союза писателей, с 2020 года — член Интернационального Союза писателей.

Твои прикосновения

Как много было долгих зим и вёсен,

Тобой однажды преданных забвенью.

Сегодня за окном рыдает осень,

В день памяти твоих прикосновений.

А я себя теряю между снами,

Тревога — вечный спутник пробужденья.

Душа под звук дождя саднит словами —

Сюжетом о твоих прикосновеньях.

В нём истина осеннею тоскою,

Порывом ветра и листвы круженьем:

Прошло сто лет, но болен я тобою —

Храню ожог твоих прикосновений.

Мне нравится смотреть в твои глаза

Мне нравится смотреть в твои глаза

За миг до шага в пропасть дня земного.

Любви испить живительный бальзам,

Что лечит от ранения любого.

Рутина дней бессильна пред тобой,

Тебе покорны бурь моих терзанья.

Где ты, там только радость и покой

С налётом лёгким новых расставаний.

В безумном мире грёз моих и снов

Ты — миг любви, подаренный однажды.

Неважно, сколько нам их суждено,

Но благодарен небу я за каждый.

Время

Плетёт мгновений кружева

Неутомимый мастер — время.

Сюжеты крошатся в слова,

Слагая прошлого поэмы.

В них ожиданий чьи-то сны,

Тревогой — тени расставаний,

Полёт в предчувствии весны

И бунт несбывшихся желаний.

У времени поблажек нет —

Возврат к истокам невозможен.

Чем дольше тянется сюжет,

Тем для кого-то он дороже.

Листая грустные страницы

Как неизбежность перекрёсток,

Душа тревогою полна.

Счастливой быть в пути непросто,

А потому всегда одна.

Нет средства от душевной боли,

Иссяк терпения родник.

Нельзя играть чужие роли,

Себя теряя каждый миг.

Привычкой писаны картины

Унылых дней, фальшивых фраз.

В них поиск призрачной причины,

Что нелюбовь — в последний раз.

Но всё же теплится надежда

За перекрёстком встретить свет,

Найти потерянную нежность

И возродиться ей в ответ.

Он не был ни рабом, ни бунтарем

Он не был ни рабом, ни бунтарём,

Свободы вкус деля с любовью к миру.

Он эту жизнь читал со словарём

И точно знал пути ориентиры.

А годы шли, слагая свой роман,

В теченье дней вплетая неудачи.

И множились его судьбы тома,

Не делая ни лучше, ни богаче.

История, подобная другим,

В ней всякого хватало, как у многих.

Надежд былых давно растаял дым,

Оставив только тяжесть от дороги.

Граница

Мы однажды шагнули в вечность,

Разделив мир любви границей,

За которой наша беспечность

И всё то, что нам будет сниться.

Мы, подаренные друг другу

Бескорыстно и беззаветно,

Шли когда-то по жизни кругу,

Нарушая свои обеты.

А теперь, у черты забвенья,

Предъявляем счета за счастье

И пытаемся откровенно

Доказать свою непричастность.

В этой пытке любовь — заложник,

Умирает с мгновеньем каждым.

А разрушить границу сложно —

В одну реку не входят дважды.

Шторм

Судёнышко болтает в бурном море.

Штормит нещадно. До небес волна.

Жестокою бедой бурлят просторы,

Чтоб кто-то смог познать её сполна.

Казалось бы, нет шанса на спасенье,

Давно надежды канули во тьму.

Ни знания, ни чьи-то убежденья

Не помогают больше никому.

Безумный мир необратимо болен.

Штормящий хаос — праздником невежд.

Удел для слабых — сломленная воля

И тяжкий груз запачканных одежд.

А для кого-то — призрачное счастье

Нести добро назло лихим ветрам,

Пусть беды ныне рвут его на части,

Но курс один — к заветным берегам.

Несовпаденья

Мелькали дни в противофазе:

Я весь в делах на пике дней.

Благая цель — сейчас и сразу,

Чтоб быть в лучах любви твоей.

А ты ждала меня любого

Заложницей моих дорог,

Лечила раны мне любовью

И разделяла плен тревог.

Но ход часов не остановишь —

Утих накал моих забот.

И на пороге жизни новой

Настал для грусти твой черёд.

В работу бросилась спасеньем,

Став у печали на пути.

А мне остались откровенья:

«Я очень занята, прости».

За истиной в Ясную Поляну

Пахло забытыми грёзами,

Чьей-то ушедшей мечтой —

Край белоснежно-берёзовый

Душу лечил красотой.

Здесь, в величавом безмолвии,

От суеты вдалеке,

Радость, что сердцем намолена,

Вновь пробивалась к строке.

Ссадины — призраки прошлого,

Тени вчерашних побед,

В топку забвения брошены —

Таял отчаянья след.

И потаёнными тропами,

Ветром — навстречу судьбе,

Светом объятыми строками

Он возвращался к себе.

Октябрь

Опустел старый парк. Только осень устало

По аллеям пустынным гоняет листву.

В стылой дрожи деревьев дыханье финала —

Ждут, что белым распишет октябрь траву.

Грустно смотрят сквозь кроны озябшие звёзды.

Как холодные солнца горят фонари.

Обжигает дыханье тревогою воздух,

Отбивая желанье гулять до зари.

Ведомый призрачной звездою

Романтик — сам себе проблема,

То в радости он, то в печали.

Любви решает теоремы,

Ответы зная изначально.

И сложным делает простое,

Ему неведома усталость.

Ведомый призрачной звездою,

Он верит в то, что показалось.

И как ребёнок неприкаян,

В быту — растерянность и смута.

Своим надеждам не хозяин,

Но верен дальнему кому-то.

Он превращает в битву будни,

Не зная точно, в чём фатальность.

Нередко сын для близких блудный,

С мечтами путает реальность.

Живёт изгоем во Вселенной,

Всегда во всём с собой в разладе.

Со стороны — обыкновенный,

Но с яркой искрою во взгляде.

Вся наша жизнь

Вся наша жизнь — экспромт по сути,

Дитя удачи и таланта.

То остановки на распутьях,

То грустный бег комедианта.

Вся наша жизнь — сродни качелям.

Куда качнёт — порой неясно.

То искушает близкой целью,

То бьёт наотмашь безучастно.

Вся наша жизнь — как поле боя.

А от побед одни увечья.

То глупо борешься с собою,

То с тем, кто шёл тебе навстречу.

Вся наша жизнь — мечты о прошлом,

О том, что нам хотелось в детстве.

То ищем память о хорошем,

То снизить боль простое средство.

Вся наша жизнь кому-то опыт,

Кому-то — повод для сомнений.

То мифов за спиною шёпот,

То тихий плач стихотворений.

Твое тепло

Пыталась верить: худшее прошло,

И ждать тебя, чтоб не сойти с ума,

Твоих шагов, всей логике назло,

Когда вокруг безумствует зима.

В душе давно от прошлого зола,

Сиротство ею выпито до дна.

Твоё тепло хранила, как могла,

А вместе с ним в душе жила весна.

Молчание

Молчанье — термин многовариантный:

Бывают скрыты в нём и за, и против.

Умение молчать слывёт талантом

И мудрости блестящей позолотой.

Особенно когда молчишь красиво,

Киваешь исключительно по делу.

Как будто чувствуешь себя мессией,

Которому ясна проблема в целом.

Случается, не тратя слов напрасно,

Молчишь пред тем, кто жаждет приговора.

Каким бы ни был твой вердикт ужасным,

Молчанье — милосерднее позора?

Оно, подобно жалости убогой,

Стыдливо прикрывает правды горечь,

Не лечит чьи-то скрытые тревоги,

А возмущает попранную гордость.

Бывает, зависти проснётся демон

И гасит добрых слов тепло кому-то —

Банальная для совести дилемма.

Осадком на душе — печаль и смута.

Молчание всегда подобно бездне —

Терзание души воображеньем:

Кому-то для взросления полезно,

Кому-то — от надежды отреченье.