Избранная звёздами

Холли Блэк

Юная Астрид Кейн считает свою жизнь обыденной, скучной. Уроки в волшебной Академии – сплошная скука, она не чувствует себя Охотницей. Лишь загадочное лунное сияние не давало ей уснуть.Но все меняется с появлением в её жизни загадочных парней из прошлого. Они оба дороги ей, но Астрид стала центром всего. Она стоит перед выбором: довериться тому, кто пытался тебя отравить, чтобы спасти всех, или надеяться только на себя.

© Холли Блэк, 2021

ISBN 978-5-0051-2981-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Избранная Звëздами.

Холли Блэк

Юная Астрид Кейн считает свою жизнь обыденной, скучной. Уроки в волшебной Академии сплошная скука — она не чувствует себя Охотницей. Лишь загадочное лунное сияние не давало ей уснуть.

Но все меняется с появлением в её жизни загадочных парней из прошлого. Они оба дороги ей, но Астрид стала центром всего. Она стоит перед выбором: довериться тому, кто пытался тебя отравить, чтобы спасти всех или надеяться только на себя. •Зов #1

ПРОЛОГ.

Комната была в ярко-оранжевых тонах из-за всполохов рыжего пламени в камине. На окно с бревенчатым подоконником мягко падал лунный свет, но само небо было тëмным, без единого проблеска белого сияния звëзд.

Свет всегда манил меня, весь такой недосягаемый и одновременно притягивающий. Он словно звал меня, увлекал за собой. Ах, вот бы подойти поближе и услышать его, да не доросла до окна…

Мои размышления прервал знакомый голос:

— Псс… Эй, Астрид… — раздалось тихое шипение из-за кресла.

— Тони, не сейчас, — отозвалась я. Теперь моим вниманием завладела тощая фигура в сером одеянии, что стояла у камина.

— Бабушка?

Вместо ответа, бабушка кивнула своей седой головой в сторону, и, поглядев туда, внутри меня словно что-то оборвалось. Боги, нет, этого не может быть.

Это же мой дом, в котором я провела столько лет — четыре года довольно большой срок для меня.

Но это было реальным. Жар был реальным. Всю нашу хижинку охватило огнём, ярким и беспощадным. Отблески пламени танцевали на деревянном потолке, который вскоре был охвачен ими. Жар подступал со всех сторон.

Я оглянулась в поисках бабушки, но жгучая пелена дыма застилала глаза, они слезились. Меня охватило отчаяние. Огонь. В нашем доме. Кто мог желать нам зла? Даже я в столь юном возрасте знала что это поджог, ведь бабушка стояла у камина, и кивала в сторону выхода, на пламя, которое определенно проникло снаружи.

Меня охватило странное чувство пустоты в груди, как-будто я что-то или кого-то забыла… Мне стало страшно. Я ведь такая маленькая…

Длинная костлявая рука потянулась через плотную завесу огня. Странно, почему она не горит? Очень… я закричала. Где же Тони со своими отпугивателями монстров, когда он так нужен? Мне так страшно…

Я уставилась на тонкие пальцы, и вдруг увидела рукав — серые лохмотья ткани. «Бабушка?» Снова? Не может быть… Нет, мама ведь сказала что она ушла на небо, к звëздам, что гордо светились в вышине. Но ведь она была у камина…

И тут хриплый голос, до боли знакомый, годами напевавший мне песни о зеленоволосых русалках, плескающихся в озере Забвения, злых пустоголовых троллях, которые любят кормить своих пленников до смерти, прекрасных волшебных созданиях, которые красивее самих ангелов, — фейри, раздался за стеной огня, и он развеял все мои сомнения:

— Идëм, дитя. — Я схватилась за протянутую руку, но все ещё медлила. — Звëздочка.

Я в последний раз обернулась, ища рыжую кудрявую голову, зелëные, всегда прищуренные, совсем как лисьи, глаза, вытянутое веснушчатое лицо. «Не бросай меня, Тони». Но сквозь плотный чëрный дым я ничего не увидела.

Только лишь показалось будто что-то сверкнуло, словно звëздочка. Я взяла бабушку за руку, и мы шагнули в серую стену дыма.

***

Ночь медленно текла своим чередом. Вокруг была непроглядная тьма. Она обволакивала все тело, подобно второй коже.

Я сидела на небольшой полянке и смотрела, как догорает хижинка. Дом. Мой дом. Место, где мы проводили много весëлых дней вместе с…

Мое сердце пропустило удар, в горле пересохло. Почему я? Я совсем этого не заслужила, разве нет?

— Где они? — Тень, стоявшая спиной ко мне, дрогнула и обернулась. Немигающие тëмные глаза, совершенно отличающихся от тех ярко-голубых, которые были при жизни у бабушки, смотрели мне прямо в душу. — Где мама и папа? Тони?

Внезапно еще один силуэт, намного меньше по очертаниям, чем тень, стоящая передо мной, привлëк моë внимание. На мгновение луна вышла из-за ветвей деревьев и осветила полянку и всех присутствующих. Незваный гость оказался мальчиком лет шести, у него были темные волосы, одновременно пепельно-чëрные и в то же время тëмно-каштановые. Пронзительные тëмно-синие глаза пристально смотрели на меня. Какие красивые. Мои же менялись от светло-голубого до фиолетового, а почему, это для меня тайна, которую родители не хотели разглашать.

Я дëрнулась.

— А-астрид… — шептал чей-то голос, похожий на дуновение ветра.

Но бабушка снова схватила меня за руку и повела в чащу леса.

— Слушай, дитя, остерегайся этого мальчика. Он — враг.

Я задумалась над тем, что мне показалось будто лунный свет проходит прямо через неë.

— Но почему, бабушка? — Вместо ответа, она дотронулась пальцами, которые кстати были довольно холодными, до моего лба, и всё погрузилось в темноту.

Последнее, что я увидела, это как на небе зажглись тысячи мерцающих звëзд и хор трëх, таких знакомых мне голосов, но таких далëких, раздался в голове. — Мы любим тебя, Звëздочка.

«Лунный свет мерцает,

На опушке леса

Хижина стоит,

Там, у огня,

Девочка лежит.

Нет конца и края

Этой злой войне.

Только она может,

Только она знает,

В глубине души…

Она придет по зову.

«Тшш, детка, не спеши»

В ней такая сила.

«Всему время своë,

ну ничего, вот скоро,

исполнит девочка пророчество моë…»

Сольëтся с лунным светом, но

На еë пути,

Не может встать любовь.

«Тогда убьëм мы её вновь»…»

***

Вода плескалась вокруг меня. В маленькой церквушке было темно, лишь только свечи освещали небольшое пространство вокруг себя.

Боги, мне снова страшно, прямо как четыре года назад. Я сидела в маленькой купели, небольшие волны темной воды омывали тело. Бабушка сказала что это какой-то то обряд типа крещения, но это должно усилить мою метку.

Я не помню, как у меня появилась «татуировка» на лбу. Она была синяя, но еле заметная, и в виде полумесяца. Наверное, она была очень важна, раз из-за неë я нахожусь здесь, в церкви. Хотя для меня моë лицо теперь было «уродским».

К тому же, эти серые кирпичные стены давили на меня.

Тëплая ладонь опустилась на плечо. Не оглядываясь, я знала кто стоит за мной. Бабушка.

— Детка, знаю, ты боишься. Но нам это нужно. Мне это нужно. Ты у меня сильная, Звëздочка, очень сильная.

Я хотела сказать что-нибудь в духе никогда-неугомонной-Астрид, но раздался скрипящий звук захлопывающейся двери, и моë сердце упало.

Он вошел. Священник оказался старцем с длинной седой бородой. Он был облачëн в чëрную мантию, которая идеально ему подходила. Черные глазки-бусинки смотрели равнодушно.

— Священник Аркий?

Бабушка поклонилась, ее длинные бесцветные пряди волос стелились по полу. Затем она отошла в сторону.

Священник усмехнулся, глаза прищурились.

— Не думаю, что мне нужен такой официальный приëм, Мелони. Мы оба это знаем.

Ладно, это прозвучало немного вызывающе. Не знала, что у бабушки такой авторитет.

Между тем её голос наполнился угрозой, и это заставило меня насторожиться. Но вода, в которой я сидела бог знает сколько времени, была ужасающе холодной, и зубы стучали.

— Что ж, тогда делай свою работу, Аркий. Девочка замерзает.

— Какое мне до этого дело? Если она замерзает, то недостойна возложенной на неё роли. Она не сможет выполнить обязанность. Ты уверена что выбрала именно ту, Мелони?

Бабушкины глаза превратились в две щелки.

— Она та, Аркий.

Видимо что-то в её взгляде и позе заставило старца перейти к делу. Хотя я не понимала причину своего пребывания здесь, а так же не имела ни малейшего понятия, о чем они спорили.

Аркий взял небольшой сосуд, зачерпнул им немного воды из купели и добавил туда какой-то приятно пахнущий порошок.

— Что это?

Старик недобро посмотрел на меня, затем молча окунул палец в колбу, и прижал его к моему лбу, выводя метку.

Раскалëнная боль отдалась в задней части черепа, и сквозь пелену своих слëз я видела лицо священника, исказившееся в злобном, зверином оскале.

— ο θάνατος θα κυριαρχήσει πάνω σου, θα πεθάνεις και δεν θα είσαι η βρωμιά που ντροπήσες. Είθε το σάπιο αίμα σου να πασπαλίζει αυτή τη δηλητηριώδη γη και ο κόσμος θα θεραπευτεί. Ας το έτσι.

o thánatos tha kyriarchísei páno sou, tha petháneis kai den tha eísai i vromiá pou ntropíses. Eíthe to sápio aíma sou na paspalízei aftí ti dilitiriódi gi kai o kósmos tha therapefteí. As to étsi. *¹

Не понимая что он говорит, я позволила глазам закрыться. Кровь стучала в ушах, виски ныли, боль усиливалась.

Затем я услышала крик:

— НЕЕЕТ!!!

По залу прокатился ледяной порыв ветра, а затем всë стихло.

ПРИМЕЧАНИЯ.

*¹Смерть одержит верх над тобой, ты умрешь и не бывать той грязи, которой ты опозорена. Пусть твоя Гнилая кровь окропит эту отравленную землю, и мир исцелится. Да будет так. (греч.) (два варианта написания)

ГЛАВА 1.

— Мисс Кейн! — торопливый возглас учительницы заставил меня оторваться от созерцания белых узоров на окне, оставленных волшебным лунным светом.

— Да, мисс Стефанс?

Олимпия Стефанс была нашим учителем по мифоведению и куче других предметов, связанных с волшебной природой этого мира: зельеварению, существоведенью, лéкарству и другим. Она была своеобразным гидом первого курса в Академии.

В ней (академии) было два вида учителей: по борцовым искусствам и использованию элементов для избранных, если вкратце, то это в мире смертных зовëтся практикой; и по познанию нашего чрезмерно волшебного мира — думаю, люди называют это теорией.

Вот и сейчас Олимпия, (да, в уме я называю ее по имени), эта женщина с большим строгим рыжим пучком на голове, остановила взгляд своих тëмно-зелëных, как лесная хвоя, глаз из-под оправы толстых коричневых очков, на мне. На ней был одет строгий белый брючный костюм. Не сказать, что она была толстой, но и худой не была. Скорее, она была в форме. И по моим подсчëтам, ей было где-то несколько сотен лет. Её гортанный, с хрипотцой, голос, мягко прозвучал прямо у меня над ухом. Боги, я действительно надеюсь что в нашем мире нельзя телепортироваться.

— Мисс Кейн, что я сейчас сказала?

Я медленно развернулась к ней. Несколько смешков от задних парт подбодрили меня.

Ведь я тоже могла быть тихой-скромницей-с-голубыми-глазами-Астрид, а могла быть и дерзкой-дрянью-воином-с-подвешенным-языком-и-фиолетовыми-глазами-Астрид. Ах, что бы выбрать.

Я не успела и слова сказать, когда сидящая рядом со мной скромная девушка подняла руку.

О, спасибо тебе, Дэйзи. Дэйзи Кросс лишь взмахнула своими длинными серыми с чëрными прядями волосами, и ответила Олимпии.

Она была моей единственной, как бы сказать, подругой, но не совсем. Я здесь всего лишь месяц и никого не успела узнать.

Я повернулась и стала смотреть вперёд, пока мои глаза не наткнулись на темноволосую голову нашего новенького, Сáлливана. Юноша царапал что-то на парте, тонкие пальцы изящно подрагивали. Парень — загадка.

— Очень хорошо, мисс Кросс. Мисс Кейн, останьтесь после урока.

Ах, ну конечно. Этого никак нельзя избежать. Как будто она не знает что мифоведенье мне совсем не интересно.

А вот «лунные окна» привлекательны. Мне казалось, я могу слышать Луну. Кажется, я схожу с ума.

Бабушка не будет в восторге.

По истечению самой наискучнейшей лекции в мире, как волшебном, так и людском, меня отправили убираться в общежитии. Ах чëрт, ненавижу. Но я сама это выбрала. С бабушкой жить не хотелось. А почему — не знаю. Не помню.

— В моей комнате не нужно прибирать.

Я подпрыгнула и обернулась. Тëплые глаза цвета горячего шоколада вперились в меня.

— Боги, Салливан, для новенького ты слишком хорош.

Блин, что я несу.

Одна тёмная бровь изогнулась.

— Не то чтобы я этого не знал, но спасибо.

— В подкрадывании.

Он усмехнулся.

— В любом случае, назови мне вескую причину, почему я не могу выполнить свою работу.

Кажется, он задумался. Или сделал вид что задумался.

— Здесь слишком много… компромата.

— Компромата?

Мой взгляд стал путешествовать по нему. Он был довольно высоким. Точно выше моего метра шестьдесят пять. Он был облачëн во все чёрное, форму Охотника, и рельефные мышцы хорошо выделялись на фоне.

— Ну да, компромата. Знаешь, наркотики, выпивка, сигареты, всë такое.

Потребовалась минута, чтобы понять, что это был сарказм. Ха, смешно.

— И прекрати пялиться на меня.

Я зарделась и тряхнула своими красивыми длинными светлыми волосами, моей единственной гордостью, и скрыла своë свëкольно-красное лицо, а заодно и синюю метку на лбу, которой я стеснялась.

— Поверь, малышка, я бы с радостью продолжил…

Он пошевелил бровями.

Я наградила его убийственным взглядом.

— Но ко мне сейчас придет мой… мягко говоря враг, и прежде чем ты спросишь, нас связывает… одно дело. Поэтому, каким бы я придурком себя сейчас не ощущал, прошу покинуть помещение.

Ладно, мне действительно нужно будет заесть это унижение Читосом.

Я рывком распахнула дверь.

— И да, ты такая сексуальная в форме зубрилки. Особенно эта юбка. Хочу увидеть тебя в форме Охотницы.

О боги, он определённо идиот, а не загадка.

И как будто Судьба хотела надо мной посмеяться и унизить ещë сильнее, я врезалась в Него. Прямо в его широкую грудь. Крепкое тело.

О боги, это самое совершенное и абсолютно прекрасное создание, которое я когда-либо видела. И если бы фейри могли находиться здесь, если бы не было заклятия, не пускающего их, этот красавчик определённо был бы фейри.

Странное чувство дежавю захлестнуло меня. Как будто я уже видела эти волосы неопределëнного между коричневым и чëрным цвета. Эти пронзительные лазурные глаза широко уставились на меня.

Парень так пялился, что я почувствовала себя красивой. Почти.

Я была совершенно маленькой по сравнению с ним. Единственное, чем я не была обделена, так это бëдрами, грудью и волосами. Божественная форма тела по словам бабушки.

Хотя мне так не казалось. Всë было среднее.

Незнакомец же был ростом с Салливана. Кстати о нëм. Кареглазый юноша прокашлялся и смотрел на голубоглазого испепеляющим взглядом.

Я выбежала из комнаты.

***

К вечеру мне нужно было идти на тренировку. Я ведь была Охотницей. На самом деле все в Академии обучались как Охотники, чтобы убивать мутировашие исчадия Волшебного леса. Говорили, что за пределами этих стен находилась страна, о которой я помнила из рассказов бабушки, — Филла.

Так же рассказывали, будто там бродит дух злого барона Лукаса и его приспешников, мутировавших растений и других существ. Лукас был братом самой королевы Теней, что управляла страной, которая находилась чуть выше мира смертных, в Греции, своей фантазией.

Барон был так ослеплëн тем, что нашел способ ослабить Королеву, так опьянел жаждой власти, что пришлось выкачать его сущность с помощью кобальтовых стен в пещере Мрака. По слухам, это ужасное место.

Я в это не верю, но говорили, что слабость Королевы — это любовь.

И вот Барон пытался найти ее наследницу, которую она избрала из двух внучек — близняшек. Одну он вроде бы забрал, но она оказалась не той, и никто не знает где она.

И теперь отряды Охотников избавляются от гибридов и ищут наследницу, чтобы убить её и покончить с этим всем: бароном и его сестрой.

Мне было жалко девушку. К тому же, после того как отучимся, Охотники разделялись по группам: кто-то Охотился на мутанты-деревья и прочие растения, кто-то — на опасных нимф, русалок, драконов, Ртутных людей — которые обладали смертельной для нас Ртутной магией, а кто-то искал Наследницу.

Но во время тренировки все мои мысли занимал красивый парень, и это был вовсе не Салливан.

— Астрид!

Мой партнер по тренировкам, белокурый Джеймс Мэттис, выбил одним рывком почву из-под ног, и я почему-то вспомнила как отшила его в начале семестра, хотя он был довольно привлекательным.

Словно прочитав мои мысли, он усмехнулся, и ямочка появилась на его щеке. Мне стало интересно, есть ли ямочки у… Боги, о чем я думаю.

Я призвала стихию воздуха и припëрла его к стене.

— Что?

Пользованию элементами обучали только избранные курсы, которые обладали этой магией.

Таких курсов было два: первый и третий.

И абсолютно все избранные обучались элементарному воздействию.

— Эй, мы так не договаривались. Ты сегодня не собрана.

Ладно, это было правдой. Я отпустила его.

— Ох, ты так напряжена. Могу чем-то помочь?

Даа, знаю я чем ты поможешь. Но вслух я сказала совсем другое.

— Ты пытаешься заставить Дэйзи заревновать?

У него челюсть отвисла. Я продолжала.

— Хоть у меня и нет парня, я берегу свою Д-карту и первый поцелуй. Так что…

— Эй-эй, — чëрт, я сболтнула лишнего. — Не бей за попытку.

— И сколько у тебя этих чëртовых попыток?

Он ухмыльнулся.

— Множество.

Я понимала его, ведь мы могли умереть, исполняя свой долг. Надеюсь, Дэйзи его заметит. И конечно же…

— Астрид, не могла бы ты, уф, подтолкнуть Дэйзи в… нужном направлении.

Я задумалась.

— И что мне за это будет?

Он рассмеялся.

— Да брось, Астрид, ты не такая. Но…

Он наклонился ко мне так, что наши лбы соприкоснулись.

— Если ты захочешь того же что и я по отношению к кому-то, то, — он развëл руки в стороны, — я весь твой.

И подмигнул.

Громовой голос тренера Брамси, у которого всë лицо было испещрено морщинами и шрамами, раздался над нами:

— Чем это вы тут двое занимаетесь?

И в то же время раздался чей-то крик:

— Нападение!

***

Кричавшей оказалась Ханна Уолтерс, у которой была близняшка Хлоя, и она пала бы под подозрение, но её сестра была жива и с ней.

Однако Хлоя не была такой, как Ханна. Та была настоящей королевой красоты. Она на всех смотрела свысока, и, по неизвестным причинам, ненавидела меня.

Её волосы, как и у близняшки, были светлыми, с оттенком зелëного. Я их различала лишь потому, что у Хлои они были кудрявыми. А так они были в точности идентичными. Вплоть до родинки в уголке губ, которой я завидовала.

Ну, я завидовала во всëм Ханне.

Она была очень высокой, чуть ли не футов восемь (ладно, приврала), у нее были длинные загорелые ноги, груди вываливались из выреза футболки, штаны по последнему писку моды обтягивали во всех нужных местах.

Ну, и я была одновременно ошарашена и удивлена, когда увидела рядом с ней того самого парня.

Он склонился и прошептал что-то ей на ухо, наверное что-то успокаивающее, потому что она стала серьëзной.

Ужасное чувство разлилось во мне, оно скручивало внутренности, я испытала позыв сломать Ханне нос.

И вдруг взгляд незнакомца настиг меня, и его глаза расширились. Боги, я что, настолько страшная?

Холодная рука опустилась на предплечье. Чëрт. Гибрид.

Я медленно обернулась. Человек с головой рыбы и хвостом леопарда смотрел на меня. Его серебряные глаза были холодными, раздвоенный язык облизывал бескровное подобие губ.

— Что ты? Ты она и не она.

Гибриды не могли разговаривать. Но. Я слышала его. Своими ушами. Вокруг нас разразился полный хаос, гибриды напали, и я потеряла свой объект восхищения из виду. Чувствуя себя полной дурой, я ответила.

— Чего ты хочешь? Я знаю, ты лидер, отзови их.

Его слова были едва различимы в шипении.

— Ты знаешь. Мы возьмем одну. Но я чувствую… это в… тебе.

Серебряный клинок опустился на его голову, раздробив еë, и гибрид обратился в пыль.

Салливан смотрел на меня как на чумную. Волосы слиплись от пота, глаза сверкали.

Я огляделась. Звуки битвы стихли, были слышны стоны раненых, но бездвижных тел не было. Только пыль. И какие-то безумные выкрики.

Салливан потряс меня.

— Астрид? Скажи что мне показалось. Скажи, что ты не говорила с Этим. Ты цела?

Ах, это.

Ну сказать было нечего.

Я смотрела на Салливана, но видела… Того, кто во мне совершенно не заинтересован.

Салливан вздохнул. Что-то еще было в его глазах, но я не могла понять что.

— Идëм к директору Хоулсу.

В кабинете директора пахло мятой. Кипельно-белые стены напрягали меня. Мистер Хоулс сидел за длинным столом в своем кресле. Взгляд тëмных глаз был направлен на меня.

Я огляделась. Моë сердце остановилось. Он тоже был здесь. Равно как и она.

На противоположном конце стола была девушка с заплаканным лицом. Странно, я помню она была блондинкой. Но теперь еë волосы были цвета вороного крыла.

— Мисс Кейн.

Я посмотрела на директора.

— Да?

— Я должен ввести вас в курс дела. Гибриды в поисках наследницы похищают девушек, подходящих под описание. За эти два месяца было похищено две. Первая, Хелен, так и не вернулась. Вторая, была сестрой мисс Дэлси.

Теперь понятно, почему она перекрасилась.

— Я говорю это, потому что вы тоже можете оказаться в числе пропавших. Мы не прекращаем поиски девушек, но все мы знаем, чем это кончится. — Он кинул взгляд на Стеллу Дэлси. — Поэтому вас будет охранять мистер Сильвани.

Моё сердце сжалось, а затем быстро-быстро забилось. Эта красивая фамилия принадлежала Ему. Он медленно окинул меня взглядом с ног до головы, и мне показалось, что-то мелькнуло в его глазах и они стали на тон темнее. Но стерва Ханна положила ему на плечо голову, и он стал еë гладить.

— Это всë? — я была горда, что мой голос не дрожал.

— Он будет охранять вас и мисс Уолтерс.

Неудивительно.

Я собралась было уходить, но тут Салливан вышел вперëд, намеренно задев мою руку. И опять как-будто что-то промелькнуло в глазах… Чëрт, нужно срочно узнать его имя.

— Астрид говорила с гибридом.

Мой взгляд машинально вернулся к красавчику, и я уверена, он вздрогнул при звуке моего имени. И тут же подался вперёд с удивлением.

— Не может быть, — ответил директор. — Что оно тебе сказало?

Чëрт, нет, я не хотела связываться с этим типом.

— Мистер Хоулс, Салливану показалось, я с ним не разговаривала, а… рассматривала его. Верно, Салливан?

Его губы сжались под моим напористым взглядом.

— Верно.

Я выдохнула. Только вот мой охранник не был в этом так убеждëн, его глаза сверкали.

— Мистер Сильвани, проводите мисс Кейн в её комнату. Мисс Уолтерс, ждите своей очереди. Мисс Дэлси и мистер Ромви, останьтесь.

Вау, я узнала фамилию Салливана.

Красавчик подошëл ко мне, и меня окутало его запахом. Это был запах природы: леса, росы, водопада и даже, хм, шоколада. Я покраснела. Он смерил меня взглядом, и я выскользнула за дверь, заметив раздражëнное состояние Салливана.

Мы шли молча. Я думала как узнать его имя. Причëм думала довольно долго, что несвойственно для меня. И вот я набралась храбрости и…

— Что тебе сказал гибрид?

Я даже растерялась от этого вопроса. И его голос. О боги, этот голос. Я не могла распознать едва различимый акцент, но он был таким глубоким, бархатным, переливчатым. Хотелось зажмурить глаза.

— Ничего.

Вот и всë. Он даже не стал настаивать.

Подойдя к двери своей комнаты, я сопротивлялась желанию затащить его к себе в комнату и…

Чëрт, совсем забыла.

— Эм, как твоë имя?

Он вздрогнул. И стоял. Молча. Я даже испугалась, когда он прикрыл глаза.

Неприятный холодок пополз по моему затылку. Метка на лбу запульсировала болью. Обычно это кричало"ОПАСНОСТИ».

Ах, к чëрту имя. Я развернулась, чтобы захлопнуть дверь, но перед глазами всë поплыло.

— Эйдэ́т. Моë имя Эйдэт.

Какое красивое имя. Похоже на Эдем.

Он ухмыльнулся и у него появились восхитительные ямочки на щеках.

Боги, я сказала это вслух?

— Да, вслух. — он закашлялся, что напоминало замаскированный смех.

Я молча вылупилась на него, пробираемая до костей ознобом.

— Уходи.

— С тобой всë в порядке? Астрид? — от того как он произнëс мое имя, по телу побежали сладостные мурашки. Эти глаза сейчас были беспокойные, такие светлые, прямо как мои. О нет, нельзя чтобы он видел мои меняющие цвет глаза. Я запаниковала.

— Уходи!

— Да ты вся горишь. — его ладонь была такой тëплой и крепкой на моём лбу. Слишком поздно я увидела любопытство в его глазах-озëрах и он потянулся к моей метке.

Я хотела закричать, но не смогла.

Меня накрыла темнота, которой я всегда боялась.

И вот тогда я закричала.

И вспомнила своего брата Энтони, что жил все свои восемнадцать лет в мире смертных и болел шизофренией.

ГЛАВА 2.

— Вайолет.

Я наконец открыла глаза. И уставилась прямо в звëздное небо.

Медленно поднявшись, огляделась. Где я? Папоротники окружили маленькую полянку серебристым сиянием. Лунным сиянием.

Копчик болел, будто я упала прямо на…

— Боги.

— Их здесь нет.

Мурашки пробежали по моему телу.

— Бабушка?

Стоящая передо мной женщина была так на неë похожа, особенно своими голубыми глазами. Но она была неестественно молодой, волосы были глянцево-чëрными, гладкими и очень длинными.

Голос был полон энергии. Этой женщине от силы лет двадцать пять. Но…

— Кто вы? Где я?

Она рассмеялась мягким смехом.

— Я Королева Теней и пришла тебя предупредить, маленькая Вайолет.

Я уставилась на её серебристое платье. Маленькая? Мне шестнадцать. Вайолет? Что за чëрт.

— Ах, милая, так много вопросов. Ты узнаешь ответы на них в своë время, обещаю. Но, — она наклонилась ко мне, и я уловила в еë дыхании ночную свежесть, — предупреждение. Не влюбляйся в того мальчика. Он принесëт нам беды.

Дерьмо. Мне вдруг вспомнилось, что бабушка говорила мне то же самое, когда… А когда?

И про какого именно мальчика говорила эта женщина. Ну, да, они оба опасно… сексуальны.

И ко мне пришла сама Королева Теней и назвала меня каким-то цветком или цветом?

Боги, я совершенно точно сумасшедшая. Хотя. В сумасшедшем мире все безумны.

Я обернулась в поисках этой заблудшей души, но обомлела от увиденного.

Гибриды. Сотни. Тысячи. И не обычные. Они были словно сотканы из звëздного света. Но глаз не было. Только сияние.

— Только от тебя зависит путь, на который ступит эта армия. Твоя армия. Наша армия.

Я вздрогнула. Холод пробирал до костей. Бездушные солдаты не двигались, лишь звёзды поблескивали на прозрачной коже. Я помотала головой, желая оказаться в другом месте, но никак не понимала в каком.

И потом она отпустила. Сжалилась надо мной. Я снова окунулась в пустоту.

— Ещë не время, Вайолет.

Звонкий смех самой Королевы Теней очень долго отдавался эхом в моих ушах.

Я открыла глаза. Крик застрял в горле. Пелена слëз покрывала ресницы. Какая-то тень склонилась надо мной. Я хрипло заревела и попыталась отбиться, но все приëмы вылетели из головы. Лоб пульсировал жаром и болью. Копчик ныл, напоминая о произошедшем. О, боги…

— Эй, Астрид, — рука лежала на моей щеке и выводила на ней круги. Это было так нежно, что я задрожала.

— Тебе холодно? — спросил Эйдэт и поплотнее укутал меня одеялом. О боги, да я бы заплатила всем, чем угодно, чтобы просыпаться рядом с ним. Теперь меня бросило в жар, когда я подумала о кое-чëм, и судя по его ухмылке, я покраснела.

— Думаю, теперь тебе жарко.

И он сдëрнул с меня одеяло. Ого. Было так непривычно видеть его таким озорным.

Словно прочитав мои мысли, его глаза стали серьëзными.

— Что случилось? Ты просто вырубилась и упала на меня.

Оу. Жалко что я не была в сознании. Я окинула взглядом синие омуты, которые были наполнены желанием, и сладкое томное чувство разлилось во мне. Но он моргнул, и глаза стали необычайно холодными, цвета прозрачного льда. Пряди волос падали на лоб и закрывали их, что немного смягчало этот напряженный образ. Челюсть была крепко сжата.

Неужели он беспокоится обо мне? Мой взгляд опустился на его губы. Они казались такими мягкими, а их форма была такой чувственной. О нет, я не хочу на него пялиться. Это уже второй.

— Ты хоть раз был в Филле?

Ха, классная смена темы. Я мысленно дала себе пять.

Если Эйдэт и удивился, он этого не показал.

— Пару раз, а что?

Интересно.

— И как там всë?

Понимание отразилось в его глазах.

— Если хочешь, я свожу тебя туда.

— О, с радостью. Спасибо.

Тепло наполнило его глаза и они стали прекрасного цвета тучи, наполненной дождëм.

Я подумала, что он хочет меня поцеловать. Но наш момент был безнадежно испорчен и холодность преобразила черты его лица, когда в комнату зашли Салливан и Ханна.

Первый уставился на Эйдэта испепеляющим взглядом.

— Что вы тут делали? Ханна заждалась тебя.

Я машинально стала поправлять футболку.

Неодобрение пронеслось в кофейных глазах.

Но прежде чем он сказал хоть слово, Эйдэт посмотрел на меня с таким отвращением, что моë маленькое сердечко ухнуло вниз.

— Да ничего особенного. Я не буду путаться с кем-то вроде неë. — Он скривился. — Я свою работу сделал. Идëм, Ханна.

Он крепко обхватил её талию и прижал к себе. Она прислонилась к нему и ухмыльнулась мне через плечо. Взгляд её лаймовых глаз говорил:"Неудачница»

Я сделала в уме пометку узнать происхождение Эйдэта.

На выходе он обернулся.

— Мы еще не закончили, малышка.

И, боги, клянусь своей меткой, он улыбнулся широкой улыбкой с ямочками. У меня перехватило дыхание.

Когда мы остались одни, Салливан делал попытки узнать что произошло, но я отказывалась даже думать об этом. В конце концов он настоял остаться на ночь, поклявшись одним местом, что не тронет меня и пальцем, и я провалилась в беспокойный сон.

На следующий день, на уроке использования стихий, я планировала как проникнуть в архив.

Мне нужно было знать всë о Нëм. Но был ещë Салливан. Который на данный момент стоял со мной в паре.

Следуя указаниям тренера Брамси, он вытянул вперёд руки, закрыл глаза, напрягся. По его телу пробежали рыжие искры. И в следующий миг струя пламени ударила мне в лицо.

И я побежала. Я панически боялась огня.

— Астрид, туши его!

Салливан недоумëнно смотрел мне вслед.

Боги, я должна сконцентрироваться.

Вернувшись на место, я развела руки в стороны и стала усиленно представлять водный комок. Я почувствовала вибрацию и ощутила толчки мягкой жидкости. Было так приятно, как будто делали массаж.

И вдруг перед мои взором встали тëмно-синие бездонные глаза, напомнив мне о моей миссии. Я отпустила воду.

Упс. Плеск воды, недовольные визги девчат и хлюпанье ботинок по мокрому полу возвестили о содеянном. Я устроила потоп. Шоколадные глаза смотрели на меня. В них плясали смешинки. Тепло разлилось по мне.

— Хорошая работа, блондиночка.

Да что не так с моим именем?

К нам подошел тренер. Сразу видно, он был рассержен. И кажется, моим планам не суждено сегодня сбыться.

— Астрид Кейн. — голос был обманчиво спокойным. — Перечислю несколько из множества ваших ошибок. У вас не было никакой грации. Вы должны были плотно слиться с элементом, прочувствовать его. Вода особенно требует изящности действий, и мягкой податливости. Вы либо были слишком взвинчены, либо совершенно меня не слушали. Поэтому — он щëлкнул пальцами и огонь охватил мой нос и быстро погас, оставив чëрное пятнышко. Я вскрикнула. Послышался смешок. Видно, Салливан плохо искупался. — вы всë приберëте здесь.

Ну что ж, это было ожидаемо. Но кажется великая богиня Мира, про которую я знала с первого урока мифоведения, когда я слушала, сошла с небес, потому что Салливан произнëс:

— Я помогу ей.

Тренер удивлëнно вскинул брови. Салливан откашлялся.

— Ну я использовал её слабость против неë. Я знал, что она боится огня и…

— За слабости жертвам приходится нести цену. Ты всё сделал правильно, Салливан. — Вау. Они что, родственники? — Но чувство вины — благородное чувство. Ты можешь остаться.

Драить полы — это так отстойно. Я угрюмо смотрела в одну точку.

— Я знаю, что ты не остался, чтобы просто мне помочь.

— Ты весьма наблюдательна, блондиночка. Но не тогда, когда дело касается того, что у тебя под носом.

Так, ладно, это было обидно. Я знала что в этом кроется скрытый смысл, но видимо парень не собирался это доказывать или опровергать.

— Он не для тебя. Он благородных кровей. — долю секунды я не понимала о чëм он. Но потом меня озарило. Далеко ходить не пришлось. Я обратилась в слух. — И к тому же, род Сильвани и род Уолтерс всегда помолвлены. Вот как тесно переплелись их нити Судьбы.

К чему это он клонит?

— Расскажи мне больше?

Он с сомнением посмотрел на меня.

— Пожалуйста? — щенячьи глазки одного цвета с меткой как всегда дали эффект.

Он вздохнул.

— Давным-давно в Филлезиу́ме — это полное название Филлы, было пять королевских родов-прародителей. Дабы установить равновесие, они собрались в пары. Эти пары были тесно соединены судьбоносными нитями. Но на пятый род не было пары, он обозлился, и попытался захватить власть и переделать закон. Ведь жизнь без любви — не жизнь, а существование.

Что-то знакомое было во всëм этом.

— Пятый род, род королевы Теней?

— Умная девочка. — я зарделась краской. — А род Сильвани был вторым по могуществу. И ходили слухи что если эти два соединятся, то всë то, что есть сейчас, разрушится. Всë будет творимо фантазией двух родов. И это будет либо Рай либо Ад.

Он коротко усмехнулся без радости.

— Но род Сильвани оказался соединён с родом Уолтерсов. Уолтерсы — противные гадкие изворотливые змеи. — я даже поперхнулась. — Наш род Ромви был соединëн с потерянным родом Касл. И я уверен, что ты одна из них.

Мой рот открылся очень широко. Нехорошо.

— П-почему ты так считаешь?

— Ах я не знаю, как выглядел род Соррити. Но все из рода Касл выглядели как ты, блондины, и у них были метки на разных частях тела. — его глаза вспыхнули. Я попятилась. — Опять же, не знаю насчёт Соррити, но я чертовски уверен, что ты особенная. И наши роды чувствуют друг друга. Думаю, это знак.

Очень тихо он пробормотал:

— Иначе этого бы не было.

Итак, время для побега.

Но Салливан резко метнулся вперёд и расставил свои мускулистые руки по бокам от моей головы. И затем он прижался своим телом к моему, и мы соприкоснулись во всех нужных местах. Мои глаза расширились.

— С-салливан — прохрипела я.

Он положил мне на губы палец и смотрел на меня из-под полуприкрытых век.

— Блондиночка, не надо. Я просто хотел тебе рассказать это, чтобы ты подумала. — Он склонился и резко запечатлел такой нежный и целомудренный поцелуй на моей метке, что моë горло сжалось. Он обдал меня дыханием зимней свежести. От него пахло этой природной остротой и силой. — Хорошенько обдумай все варианты.

Его руки сжались в кулаки.

— И забудь о нëм.

День прошёл как в тумане. Но он был последним учебным днëм, и на выходные я отправилась к бабушке в городок, Ивиш Голд, который тоже был над Грецией. Я использовала элемент воздуха и чувствовала себя драконом. Ха.

Прибыв поздно вечером, бабушка уже спала, я поднялась на свою любимую крышу. Ночь выдалась удачная, и светила полная луна. Я взобралась на черепичный склон и увидела то, по чему соскучилась.

Ночные огни ярко освещали город. Запоздавшие работники возвращались домой. Мой взгляд нашёл дымную завесу. За ней совсем иной мир. Мир людей. Смертных.

Лунное сияние стелилось у моих ног. Оно было таким зыбким и осязаемым. И звало меня: «Астрид, Астрид».

Звуки шагов раздались позади. Луна замолкла.

Не оборачиваясь, я сказала:

— Извини, я думала ты спишь.

Она села рядом со мной. Я всегда удивлялась тому, как её очертания гармонировали с лунным светом. Она была словно призрак. Длинные седые волосы плавно стелились по ночной рубашке.

— Звëздочка, тебя что-то гложет, расскажи мне что.

И я рассказала. Она была той, кому я доверяла свою жизнь. Мои родители исчезли двенадцать лет назад, а брат отдалился от всех. И осталась только она.

— Ах, Хелен и Сьюзан так никто и не нашел, а к нам приставили охранников.

— И кого же приставили к тебе?

— Эйдэта.

Она нахмурилась. Конечно, от нее не укрылась нотка обожания в моëм голосе.

— Да, его, и прежде чем ты спросишь, он из рода Сильвани.

Я тягостно вздохнула. Она же, наоборот, была встревожена.

— Он тебе нравится?

— Ну, всë сложно.

Когда она не ответила я продолжила.

— Есть ещё один парень, Салливан и они оба мне небезразличны. Салливан…

— Я знаю об этом мальчике, наслышана.

Надо же, она никогда меня не прерывала. Но всë же я рассказала ей абсолютно всë. В том числе и о видении.

— И что ты собираешься с этим делать?

Мои губы изогнулись в улыбке.

— У меня есть план, и я приведу его в действие на встрече после Экзаменов.

До этого был целый месяц, но ладно.

Бабушка не выдала никаких эмоций. Она лишь сказала:

— Идëм спать, Звëздочка.

***

В Академии дела пошли хуже. Как я выяснила, Эйдэту было восемнадцать, и он был на третьем курсе. В числе избранных. Архивы действительно могли быть полезными.

Самым худшим было то, что нашу элементологию совместили, и я ни разу не видела там молодого Охотника. Только Ханну.

Она часто кидала на меня злобные взгляды, шептала что-то Хлое, и они вместе хихикали.

Салливан тоже редко появлялся. В основном старался каждую ночь спать со мной в кровати, в обычном смысле, и уходил задолго до рассвета. На уроках его не было. Как бы я не пыталась его выловить, чтобы допросить, всë было безнадёжно.

Все Охранники были чем-то заняты и нас никто не охранял.

Я тренировалась с друзьями: Дэйзи и Джеймсом. Между ними были напряженные отношения, и я догадывалась, что Мэттис сделал шаг. Внезапно у меня появилось дело.

Я выпросила у тренера Брамси спарринг с Дэйзи.

Пока мы кружили друг вокруг друга, деревянные клинки наготове, она прищурилась:

— Ну, в чëм дело?

Я сделала ложный выпад, но она ловко увернулась.

— Что происходит между вами двумя? — я указала клинком на неё и Джеймса, который спарринговал с второкурсником Руби.

Она отвлеклась, и я ловко подсекла её под ноги и приставила меч к её горлу.

— Это так заметно?

Она вывернулась из моей хватки и ударила меня деревяшкой по рëбрам. Боль опалила меня, но я не сдавалась.

— Ты ему явно нравишься, Дэйз. Он не сводит с тебя глаз, его рот наполняется слюной при виде твоих…

— Хватит — она хрипло вскрикнула, когда я выбила клинок у неë из рук. — Мне нравятся мои булки.

— Я хотела сказать форм. — Наглая ложь.

Она усмехнулась. Вдруг она посмотрела куда-то мне за спину, её глаза расширились от шока.

— Что там, только не говори, что Руби подпалил Джеймсу…

— Боги, Астрид, ты невменяема. — Гнев промелькнул в её янтарных глазах — Там Эйдэт.

О, чëрт. Не может быть. Я знала что была довольно таки сексуальной в обтягивающей форме Охотницы, с длинным конским хвостом и меткой на лбу. И я знала, что мои глаза были фиолетовыми, к чему Дэйзи уже привыкла. Двойной чëрт. Я была вся липкая, потная и вонючая. Фу.

Я обернулась, и действительно увидела проблеск лазури в дверях, но возможно у меня галлюцинации? Дэйзи времени не теряла. Ударив меня под дых, она повалила меня на мат и… Прозвенел звонок.

Она ухмыльнулась. Сучка.

— Хорошая работа, девочки. — окликнул тренер. — Вы допущены к Экзаменам. Отдыхайте.

Что ж, это приятно.

— Пойдëм попьëм, — сказала Дэйз.

Я направилась за ней.

— Подумай о нашем разговоре, Дэйзи Кросс.

Она обернулась.

— Обязательно.

Мы подошли к раковине, умылись, и, о чëрт, святые метки на лбу, на обратном пути я снова врезалась в мужское тело.

Глаза Дэйзи просто на лоб полезли.

— Палмор.

Я отшатнулась в сторону. Парень передо мной определëнно был меня старше лет на пять. Возможно, он на последнем курсе.

Светлые волосы были собраны в хвост, некоторые пряди обрамляли изящное загорелое лицо. И, боги, глаза были пронзительно голубыми.

— Ты Астрид Кейн?

Не обращая внимания на вздохи Дэйзи и его музыкальный голос, я уставилась на его накаченную грудь. Почему он без рубашки?

— Гм, да, это я.

Он протянул руку и широко улыбнулся.

— Я Палмор Оуэн.

Да, я слышала. Что-то странное было в нем, но я преодолела рукопожатие.

— Приятно познакомиться, Палмор. Что ты здесь делаешь? Потерялся в наших краях?

Дэйз приглушëнно вскрикнула от испуга, и да, мне самой было страшно дерзить, но это же я.

К удивлению он басовито рассмеялся.

— Ты такая саркастичная, как мне и говорили. — Интересно кто? Сердце забилось чаще. Нет, Астрид, брось. — На самом деле я ищу тебя, принцесса.

Да что ж такое. Лучше бы меня назвали какой-нибудь Геральдиной. Серьёзно.

— Так, ладно. Вот она я.

Он продолжал улыбаться.

— Я провожу тебя до комнаты.

Дэйзи хотела что-то сказать, но я взмахнула рукой, и лëд сковал ей рот.

Жестоко, знаю, но она переживëт.

— Конечно.

Идя по извилистым, болотного цвета коридорам, я была напряжена. Голова жутко болела. Да и Салливан навряд ли придëт.

— Ещë одну девушку похитили.

Эта новость заставила меня встрепенуться.

— Что? Как? Блондинку? Где были Охотники.

Палмор поднял руки.

— Так стоп, всë по порядку. Люсия сбежала посреди ночи к своему смертному и на обратном пути её похитили. Охотники были заняты делами. И сейчас они на месте происшествия.

Значит и Эйдэт с Салливаном там. Мой желудок сжался.

Люсия Дадас была третьекурсницей, очень красивой блондинкой, которая могла соперничать с Ханной, а значит, быть с Эйдэтом. Лучше пусть она, чем та стерва. Боги, лучше бы Ханну украли.

Голова снова начала ныть. Палмор как-то понимающе посмотрел на меня и дал какую-то белую… конфетку?

— Вот, мне помогает.

— Спасибо.

Я неохотно взяла кругляшок и скользнула в свою комнату, где я жила одна. И, к чëрту Салливана, я заперла двери и окна. Палмор пугал меня. Я так и не поняла, зачем он меня искал.

Затем я долго сидела на кровати. Голова раскалывалась. Я посмотрела на свою руку и проглотила конфету.

Приятное ощущение разлилось во рту, а затем в желудке. Чëрт, за такое я бы переспала с Палмором. Боги. Что за мысли. Но всë же…

Голова прошла, и спокойный сон встретил меня с распростёртыми объятиями.

ГЛАВА 3.

Как ни странно, на следующее утро мой охранник вернулся на пост, а Салливан на уроки.

Но мне было как-то не по себе. Вся комната была в серых тонах, все чувства притуплены. И я говорила. Очень. Много.

Меня провожали на урок. Сегодня Эйдэт был одет в плотную чëрную рубашку и брюки. И конечно, он выглядел горячо.

— У тебя одежда от Армани?

Он остановился.

— Что?

Блин, надо же было такую глупость сморозить.

— Я думаю, что твоя рубашка — Гучи.

Тëмная бровь изящно выгнулась.

Боги, заберите меня отсюда.

— Ну знаешь, у нас в моëм городке, Ивиш Голде, есть куча магазинов одежды. Ну, к примеру, как я уже сказала…

— Я знаю про Гучи, Армани и всë это.

Ох. Ну, не знаю что сказать. Надо бы заткнуться.

Он продолжал смотреть на меня. Его глаза стали мягкого бирюзового цвета. В них было веселье и… что-то ещë.

— Просто…

Когда я не ответила, он продолжил.

— Ты никогда не болтала так… со мной.

Боги, он что, покраснел? Этот Бог наслаждения может смущаться?

Может быть, пора…

— Астрид…

— Эйдэт…

Мы замерли. Надо же, одновременно произнесли при друг друге имена. В первый раз.

И мне понравилось, как моë имя сорвалось с его полных губ. Как будто тихий вздох, наполненный благоговением.

Я же промурчала его имя. Боги.

Уголок его рта поднялся вверх.

— Ты первая.

Окей, ладно. Я хочу смять твою рубашку в кулак, и прикоснуться своими губами к твоим. Хочу, чтобы ты сдëрнул с меня эту тесную белую футболку.

— Я хотела спросить о Ханне.

— В таком случае выслушай меня, pulchritudo meo.

Теперь моя бровь выгнулась. Что бы это значило? Надеюсь, не уродливый-синяк-у-тебя-на-лбу-девушка.

Я бы хотела, чтобы это перевелось я-хочу-тебя-не-только-из-за-твоих-размеров-на-которые-я-сейчас-пялюсь. Он действительно пялился. Жар разлился у меня в животе. Я знала, что белая обтягивающая футболка и чëрные спортивные штаны не зря в моём списке «лучшей одежды».

Он резко перевëл взгляд на меня, но я расслышала его тихий вдох, заметила, как его глаза потемнели и наполнились желанием.

Я хотела танцевать от радости.

— Ханна и я. Это… Боги.

Он почесал затылок.

— Ты… Я бы хотел извиниться…

У меня просто дар речи пропал. Неужели он мне признается в любви? Я же… Это будет…

Громкий топот, самый настоящий топот, раздался в соседнем коридоре.

Эйдэт снова надел ту холодную маску безразличия, как у меня в комнате, и я даже не пыталась скрыть свою боль.

Он наклонился, и я почувствовала его запах жасмина. Ноги стали ватными.

— Я всего лишь хотел сказать, что люблю Ханну и всегда буду любить. Понимаешь, с рождения наши нити переплелись. Ты похожа на Каслов, и какой бы особенной не была, я в этом не заинтересован. И перестань кидать на меня страстные взгляды. Я за Ханну не ручаюсь.

Его слова резали как ножом. Было ощущение, будто меня разрезали пополам, склеили и разорвали снова.

— И, да, Салливан хороший парень.

Это окончательно добило меня. Он был его врагом. И этим всë сказано.

Я не успела и рта раскрыть, как на меня налетели два парня и один, в прямом смысле, схватил меня за попу.

Клянусь нашей богиней Страсти, я слышала как Эйдэт зарычал. Ха, ревнует. Мне это понравилось. Но эти парни. Их руки путешествовали по всей мне, и они даже кажется этого не замечали, потому что тараторили без умлоку.

Я пожалела о своëм наряде. Не тех мух нанесло. Моё зрение было затуманено, и я не могла вырваться.

— Мы видели тебя с Палмором Оуэном. — Первый был высоким блондином, его гавайская рубашка была распахнута, открывая чëрные волоски на груди.

— Да, братан, я выиграл 50 долларов. — Второй, стройный брюнет сначала показался мне нормальным. Но похоже мне больше нельзя верить.

— Чувааак. — протянул первый.

Мда, что за парочка. Сильные, крепкие руки выдернули меня из их объятий. Эйдэт спрятал меня за своей спиной. Он был напряжен, и рубашка на его мышцах натянулась. День становился всë лучше и лучше.

Эйдэт заговорил.

— Что она делала с Палмором?

Первый чудак посмотрел на него как на сумасшедшего.

— Они просто… познакомились.

Эйдэт двигался очень быстро. Его просто ветром сдуло. Только что он был здесь, закрывал меня собой, миг — и его запах уже растворялся в воздухе.

Блондин вышел вперëд.

— Кхм, ну что ж.

Он протянул руку.

— Я Трэвис. Трэвис Вашингтон. А это, — он указал на брюнета. — Майкл Кларк.

Я вложила свою ладонь в его. Бледная кожа была мягкой и нежной, наверняка парень занимался каким-то творчеством.

— Астрид Кейн.

Трэвис нахмурился.

— Кейн? Ты уверена, что ты Кейн?

Эм, что за странные вопросы.

— Ну да, а что?

Майкл так выпучил свои глаза со странными жëлтыми кругами вокруг зрачков, что стал похож на тигра в зоопарке.

— Ты не знаешь?

Я помотала головой.

— Оо, ходят слухи, что Наследницу зовут Вайолет Кейд. И некоторые называли её Астрид в детстве.

Его голос понизился на октаву. И он рассмеялся.

Трэвис подхватил меня под руку.

— Идëм. Приходи как-нибудь к нам на пижамную вечеринку.

Эти странные парни довели меня до нужного кабинета и сразу же исчезли.

Я долго не могла уснуть. Боги, я всерьёз позволила себе задуматься о том, что была наследницей.

Но это же глупо. Раз двадцать перевернувшись на бок, я встала. В окно мягко падал лунный свет.

Ах, снова этот голос, зовущий меня. Я подумала о Салливане. Кажется он хотел поговорить, но я была зла на всех, особенно на Эйдэта. Он запустил свой язык прямо в горло Ханны в столовой. При мне. Брр, мерзость.

И мне вспомнились слова Джеймса.

«Если ты захочешь того же, что и я, по отношению к кому-то, то я весь твой».

А что если? Если я буду с Джеймсом, то приревнует ли Эйдэт, как сделал это сегодня? И с Салливаном у них вообще ужасные отношения. Это могло сыграть мне на руку.

Но я не хотела ссориться с Дэйзи, и играть на чувствах Салливана.

Мне ещё нужно разобраться в своих.

Салливан. Кажется, он искренне заботится обо мне. И он действительно красив. Не широк в плечах, но пресс у него отменный. И не спрашивайте, где я видела его, ведь он спит прямо под моей кроватью. В прямом смысле.

Я склонилась над ним. Он мирно посапывал. Темные локоны спадали на его глаза, которые подрагивали. Его черты лица были такими невинными. Но я всë же думала как выглядит Эйдэт во сне.

Ладно, нечего терять время. Я на цыпочках прошла к окну и распахнула его. Лунный свет омыл тело. Было так приятно. Как будто сотни звëздочек щекотали меня.

Я медленно вошла в Белый туман. Словно другой мир раскрылся передо мной в этом свете.

Со всех сторон меня окружали миллиарды светящихся глаз. Перед моими усталыми глазами они сливались воедино.

Призрачные деревья поднимали свои кроны к тëмному небу, на котором сверкали миллионы ярких точек.

Серебряные лианы свисали с ветвей, а по ним ползли змеи со звëздами на шкурах, их хвосты закручивались крючком.

Гибриды. Сотни гибридов были здесь. Это было так красиво, восхищающе. Я испытывала благоговейный страх.

Что-то промелькнуло впереди. Боги, это было платье. Мне показалось, что это паутина, так оно колыхалось.

Я ускорила шаг. Трава в блëстках цеплялась за мои босые ноги, но я побежала.

На дороге возникло существо.

У него была лошадиная голова с серой гривой, губы женские и серебряного цвета.

Он совсем не похож на…

Блин, мифоведенье бы пригодилось. В общем не похож на того, у кого тело лошади, и торс человека. Вот.

Лошадебрид склонил голову и заговорил глубоким, зычным голосом:

— Мисс, что вы здесь делаете?

И правда, что я тут делаю? Перед глазами замелькали тëмные точки, но я напрягла свой измученный-не-понятно-чем мозг.

— Я видела здесь прозрачную девушку. Она вела меня куда-то.

Оно, кажется удивилось.

— Вы видели еë?

— Мисс, более тревожащий вопрос, видели ли еë Вы?

Я фыркнула.

— Если бы я её не видела, меня бы здесь не было.

— Моя хорошая, вы не в том положении чтобы дерзить, но, к сожалению, вы правы.

Наверное классно получить похвалу от этого коня.

— Дело вот в чëм, — продолжили Губы. — Эти девушки — шаблоны для Ртутных людей.

Что? Я не ослышалась?

— Зачем барон Лукас их выпустил? Я вам не верю. Он не глупый, чтобы отпускать такую мощь.

Если бы лошади могли усмехаться, то оно бы это сделало.

— Несмотря на эту прекраснейшую метку и на то, что ты стоишь прямо здесь, не похоже что ты отличаешься терпением, как остальные из твоего рода.

Моë сердце совершило кульбит. Он знает что-то о Каслах. Я раскрыла рот.

— Тшш, мисс, всему своë время. — Чëрт, мне ничего не стоит подпалить этот надутый… рот. Но умный гибрид отошёл на несколько шагов назад, и его круп скрылся в белом покрывале. — Здесь очень много опасностей и тебе повезло, что ты вышла именно на меня.

Боги, оно показало блестящим копытом на себя.

— Так что насчёт девушек?

Я заработала неодобрительный взгляд стальных глаз.

— Украденные девушки, как вы знаете, созданы по подобию Наследницы. Блондинки в мире смертных считаются глупыми, но это лишь потому, что они могут владеть всеми пятью элементами. В нашем мире пятый элемент — радужный. Но об этом, думаю, вы слышали в своём… колледже.

Должно быть, мой взгляд ей что-то сказал, и оно встряхнуло гривой, из которой полетели звëзды.

— Я так понимаю, что вы Особенный гибрид королевы Теней, верно?

Оно ответило.

— Верно. Так вот…

Осознание обрушилось на меня. Я блондинка. Получается…

— Этих девушек не видим ни мы, ни вы. Но ты особенная, и скоро поймëшь почему. Пленниц осушают Ртутные люди, они забирают себе их силы, и жертвы становятся призраками. Затем они становятся хищниками. Та девушка, которую ты видела, не могла забрести во владения Великой, ибо отродьям Лукаса здесь не место.

Лошадь показала свои острые треугольные зубы. Я сделала вид, что на меня это не произвело никакого впечатления.

— Осушают? Это ужасно! Но как я увидела её? Что она хотела мне показать? И как произошёл Ртутный гибрид?

Оно тяжко вздохнуло. Чëртов гибрид.

— Да, деточка, осушают. Французским поцелуем.

Мои глаза выпучились.

— Ты знаешь, что такое французский поцелуй?

На самом деле то, что делали с невинными девушками, приводило в ужас.

Гибрид фыркнул и закатил глаза.

— Я знаю что ты ни с кем не целовалась.

Прежде чем я открыла рот, она продолжила:

— Узницы всегда ходили по обоим мирам, кроме нашего. Как она забрела сюда, уму не постижимо. Если только…

Её глаза потемнели на два оттенка.

— Это как-то связано со мной?

Меня проигнорировали. Это удар по моему самолюбию.

— В любом случае, эти девушки опасны для тех, кто слаб душой.

— Они паразитируют на них?

— Высасывая эмоции. Да. Когда-то Ртутные были обычными гибридами. Но со временем…

Чëрт, мне хотелось присесть. Веки смыкались. Значит вот откуда все болезни. Паразиты — это гибриды. Но разве они были настолько сильными?

Лошадь встрепенулась.

— Он её отпустил! Действительно отпустил!

Кто кого куда отпустил?

— О чëм ты?

— Та девушка просто шла отсюда. Она вернулась в мир смертных.

— Кто тебе сказал это?

Боги милостивые, она постучала копытом по мерцающему лбу.

— Мы же не обычные гибриды, мы связаны сетью знаний. И тебя ждут.

Я обернулась. Хелен. Святые гибриды, это была она. Но и не она. Я помнила третьекурсницу румяной и озорной.

Но сейчас её лицо было по-настоящему белым, лишëнным всяких красок. Прозрачное платье полнило её. На худые, как у скелета, руки, была накинута снежная мантия.

Её нежно-голубые глаза утратили жизненный блеск и теперь были какими-то тускло-серыми. Белоснежные волосы спадали длинными прядями по плечам. Но мне казалось, что изменилась она внутри. Будто что-то было сломано.

Но затем она улыбнулась своей красивой улыбкой, от которой у всех перехватывало дыхание, и сказала тоненьким голоском:

— Идëм, Астрид Кейн.

Походу меня даже в этой туманности знают. Хелен протянула мне бледную руку с длинными изящными пальцами.

Я колебалась. Лошадегибрида уже и след простыл. Я взяла её за руку, которая была тëплой, и мы с ней шагнули обратно в лунный свет.

Я слышала голос лошадегибрида:

«До встречи, маленькая Вайолет, наша спасительница. Любовь и великие дела ждут тебя».

Но с моим мутным подсознанием, у меня вполне могла быть галлюцинация.

Сейчас это было неважно. Главным было другое.

Хелен вернулась.

ПРИМЕЧАНИЯ.

*¹ Моя красавица (лат.)

ГЛАВА 4.

Мы появились у белоснежных ворот Академии. Видно, это было последнее местоприбывание Хелен. Или же её что-то не пускало. Я боялась даже думать об этом.

Призвав элемент воздуха, я заставила ворота бесшумно открыться. Хелен смотрела на них скучающим, тоскливым взглядом. Интересно, она скучала по «школе» или же по элементам?

Элементы теперь стали моим единым целым. Я не представляла, каково это — не ощущать переливов воды над венами, не чувствовать порывы расслабляющего воздуха, или запах земли после дождя. Или лëгкий дымок, витавший у костров.

А ещë напрягало то, что я не чувствовала присутствие пятого элемента, Радужного. Может быть, эта лжекобыла запудрила мне мозги? Или это из-за того, что я ощущала себя в подвешенном состоянии, застрявшей между реальностью и сном. Не знаю.

Открыв дверь, я увидела всю Академию на ногах. Бесчисленное множество ночной одежды и растрëпанных волос. Машинально я стала выискивать одну фигуру, так как очень хотела увидеть её такой…

Полыхающие гневом тëмно-коричневые глаза возникли передо мной. Салливан в гневе — это первый признак того, что я поплачусь. За то что пошла повыть на Луну? Я рассмеялась.

В кофейных омутах мелькнуло недоумение и озабоченность. Моë сердце пропустило удар.

— Астрид, ты в порядке? Где ты была? Мы всю Академию с головы на ноги поставили.

Оу, чëрт. С каждым предложением его голос повышался. И он назвал меня по имени.

— Ты, чëрт возьми, сбежала у меня прямо из-под носа! Ты так хочешь Эйдэта в Охранники? Вот дерьмо…

Он поражëнно замер, увидев Хелен. Мои же мысли возвращались к определëнному слову в его речи.

Но всë же какой-то отвратительный огонëк загорелся в моей груди в тот момент, когда он вроде как перестал дышать, смотря на неё.

Мы молчали, пока к нам не подошёл сам директор Хоулс, собираясь официально унизить меня. И даже он побледнел, словно смотрел на призрак у меня за спиной. В какой-то степени так и было.

Он хрипло прошептал:

— Мисс Кейн, вам очень повезло…

Остальные его слова утонули в удивлëнном и шокированном гуле учащихся.

Салливан так и не пришëл ночью.

Следующий день был просто отвратным. Голова ныла, как после похмелья. И первое, что я увидела, выходя из комнаты, это как Эйдэт, слегка вспотевший после утренней тренировки, улыбается чëртовой улыбкой с ямочками, Ханне, которая, очевидно, забыла надень бюстгальтер под прозрачную рубашку.

Хелен нигде не было видно, видимо свыкается со своей новой группой.

Я зашла в класс существоведенья, и с облегчением отметила, что Салливан рубится в «Кэнди Краш» с Руби. Он не поздоровался, но краем глаза я уловила движение уголка его губ вверх.

Дэйзи что-то читала в журнале, на котором была изображена женщина в латексном костюме. Я же сегодня оделась просто.

Свободная юбка струилась по моим бëдрам, а сверху рубашки был накинут синий кардиган. От непонятной усталости, я даже волосы не заплела. Бьюсь об заклад, Салливан поедал меня боковым зрением.

Дэйзи убрала свой рюкзак с моего места.

— Выглядишь ужасно и прекрасно, Астрид. — пробормотала она, не отрываясь от журнала. — Всë в порядке?

— Лучше быть не может. — бодро отозвалась я. — Что читаешь?

Да, Дэйзи была ботанкой, но причëм здесь журнал с горячей девушкой?

Словно прочитав мысли, Дэйзи снисходительно мне улыбнулась.

— Обложка классная. Возбуждает.

Кто-то из двоих парней на передней парте поперхнулся. Я даже догадывалась кто.

Ладно, надеюсь это не то о чëм я думаю.

Взгляд цвета янтаря посерьëзнел и застыл в удивлении.

— Ты серьёзно не выписываешь «СпортФиллум»?

Пугающее название. Хотя если бы там были фотографии двух определëнных парней, обнажëнными… по пояс. То всë возможно.

— Эм, нет, я не увлекаюсь девочками.

Дэйзи застыла. Странно.

От мистера идиота-Ромви послышался сухой смешок.

— Приятно знать.

Я точно знала, что он чувствовал как я сверлю ему затылок взглядом.

Моя соседка по парте вышла из транса.

— Ах, глупая, ты бы так не говорила, если бы знала что там пишут. — она помахала журналом перед моим носом. — Соревнования на мотоциклах.

Вау. Познавательно. Я слышала, это было в честь чего-то там, что связывает нас с внешним миром. Новые технологии, чудеса техники и всë такое.

Я постаралась сделать очень заинтересованное выражение лица, но она рассмеялась. Тогда я сказала напрямую. Как всегда.

— И что же эта женщина — Бэтмен говорит о крепких мальчиках?

Дэйзи улыбнулась триумфальной улыбкой.

— Одни из участников — Эйдэт и Салливан.

У Эйдэта есть мотоцикл? Моя кровь забурлила от того, как я представила его на нëм. Я перевела взгляд на Салливана. Его рот был сексуально изогнут.

— Эй, красавчик, почему я не знала об этом?

Его глаза ярко вспыхнули и стали цвета молочного шоколада. Я немедленно приказала пульсу успокоиться. Его рука дотронулась до моей, и разряд искр передался мне. Он наклонился в опасной близости от моих губ и прошептал:

— Ну, если ты подумала, блондиночка, то у нас полно времени. — Я резко вдохнула и отшатнулась. Он молниеносно поцеловал мою родинку над верхней губой и проскользнул языком по ней. Боги святые и милостивые, того и этого мира…

Теперь я знала, что мои глаза сиреневого цвета, когда я испытываю желание… что-то найти. Или что-то сделать.

Поэтому я прикрылась водопадом волос и искала в учебнике существ. Звëздных гибридов, как я их назвала. Или лошадегибрида. Но всë безуспешно.

Я чувствовала один взгляд, пожирающий меня. В голове был просто вихрь мыслей. Я думала о том, как быть с Салливаном. Он действительно был горячим. Думала об Эйдэте и том, что нам никогда не быть вместе, но я очень хотела почувствовать вкус его губ… Думала о словах чумной лошади, которая как будто бы знала всë обо мне. Передо мной даже буквы двоились.

Об этом странном синдроме я тоже думала. И о том, что моя метка не пульсировала при гибридах.

— Мисс Кейн! — Воскликнула Олимпия.

— Я не знаю, о чëм вы говорили. — я устало вздохнула.

Моя прямолинейность удивила еë.

— Рыбоплëты хоть и не опасны, но важное звено в нашем круге, мисс Кейн. Они…

Мистер Брамси вошёл в кабинет, и Олимпия Стефанс застыла, глядя на него с… вожделением.

Боги, а в его глазах была похоть. Меня чуть не стошнило. Как и Дэйзи.

— Ты видишь то же, что и я? Они реально вместе? Она же старше его на сотню.

Ну, хоть обо мне забыли.

— Тройное да. — выдавила она.

Это обещало быть интересным.

После уроков, я расслабилась в джакузи. Оно пахло шоколадом. Что напомнило мне об определëнных глазах и об определëнной личности.

На элементологии мне стало плохо, и я засыпала Дэйзи землëй. Это было что-то.

Джеймс постоянно находился в то время с Хелен и казалось, совершенно забыл о нас.

Эйдэт впервые показался вместе с вездесущими близняшками.

Ладно, Хлоя мне не нравилась только лишь потому, что нашла общий язык с Дэйз.

А Ханну с этим глупцом я застукала в уборной, и они не только иступлëнно целовались, но и трогали друг друга.

После этого я убежала.

Может быть мне и не нужно было ревновать. Салливан Ромви бегал за мной весь день, пытаясь узнать моë решение.

Чëрт, с моим самочувствием я не хотела иметь с этим дело.

И, да, я вышла из ванной совершенно голой, направляясь к гардеробу.

— Долго же ты. — Странные глаза Майкла нещадно осматривали меня, задерживаясь на определëнных местах.

Я ринулась к кровати, взяла подушку и кинула в него. Окно разбилось. Я закричала. Прямо заорала. И, как и ожидалось, в дверь начали колотить. Салливан сидел под ней.

Я натянула чëрные леггинсы и спортивную майку. К чëрту всë, Ханну же не отчислили за «забывчивость одеть лифчик».

Я издала боевой клич и ринулась в атаку. На Майкла. Мальчишка умело отражал все мои атаки и посмеивался. Дверь открылась, когда я заставила покрыться льдом его ноги. Я ухмыльнулась.

— Теперь не убежишь.

— О, боги. — Я так быстро повернула голову, что она чуть не оторвалась. Этот тихий бархатный голос проник под мою кожу.

Эйдэт так смотрел на меня, что я звучно сглотнула. Чëрт. Теперь покраснела. Его глаза стали очень тëмными, почти фиолетовыми, как у меня. И они медленно, очень медленно проследили путь от моих ног к груди, где задержались ненадолго, и поднялись к лицу. Он шумно вдохнул, его красивые губы приоткрылись. Низ моего живота стянуло. Кажется, я хочу его. Да, этого ещё не хватало.

Мои мокрые волосы должно быть торчали как у крысы. Эйдэт выдохнул. Он что, всë это время не дышал?

От его хриплого почти-стона пальчики на моих ногах поджались.

— Твои глаза.

Ах, чëрт. Я подумала о Майкле. В гневе они должны были измениться до тëмно-синего.

— Что здесь произошло? — сипло спросил Салливан.

Я перевела взгляд на него.

Он смотрел на меня с неприкрытой надеждой, тоской, томлением и таким желанием. Тëмно-коричневые локоны сказали ему на лоб. Рельефная челюсть была поджата.

Моя грудь тревожно сжалась. Я прокашлялась.

— Гм, да ничего такого.

Майкл зашевелился.

— Может отпустишь меня? Ребят, она пыталась меня убить лишь из-за того, что я…

Я треснула его по зубам. Сильно.

— Ауч. Лишь из-за того, что я девственник.

Он широко мне улыбнулся.

Салливан просто открыл рот. Действительно, нечего сказать. Эйдэт был спокойным, но я отчëтливо уловила в воздухе запах назревающей драки. И, боги, я была дурой. Меня это завело.

Я резко метнулась в сторону Майкла и прижалась к нему… всей мягкостью. Один-один, мистер Кларк.

Я не знала, что произошло дальше. Салливан оттолкнул меня в сторону и в ярости крепко стиснул, а Эйдэт налетел на Майкла и начал его избивать.

В первые минуты я растерялась. Но затем быстро разморозила Майкла, ощутив почти болезненный ледяной толчок в кисти.

Тот выпрыгнул в окно. Эйдэт отшатнулся, как будто только что осознав, что сделал что-то против правил. Интересно.

Майкл сверкнул зубами.

— Красавица, приходи сегодня вечером готовиться к Соревнованиям. — Ох, я о них совсем забыла. Мятежник собрался уходить, но вспомнив что-то, повернулся. — И да, классное тело. — Он подмигнул. И исчез.

Двое парней позади меня разразились такими смачными ругательствами, что я задумалась, не братья ли они.

Зажмурив глаза, я повернулась.

Первым со мной говорил Эйдэт. Я пожаловалась на головную боль, что было правдой, и они решили заходить по одному. Мда уж, разговора было не избежать.

Эйдэт смотрел на меня с тревогой и волнением.

— Что происходит с твоими глазами?

Как всегда кратко и по делу. Я вздохнула.

— Ах, они меняют цвет от голубого до фиолетового. Я сама не знаю, что…

Он снова перебил меня.

— Это я знаю.

Мои глаза расширились.

— Просто они были у тебя очень мутными. — продолжил он. — Как ты себя чувствуешь?

Мутными? Странно. Он казался искренним со мной. Но одна зеленоволосая девушка представала перед моим внутренним взором.

Но, с другой стороны, я должна была с кем-то поделиться своими тревогами.

— Я не знаю, что со мной — простонала я. — Мне очень плохо после визита Палмора, моя метка словно обездвижена, ломота и усталость по всему телу. Мои чувства притуплены, а зрение и вовсе затуманено.

Вот и всë. Всë оказалось так просто. Словно я доверилась Тому Самому. Я захныкала.

Он прижал меня к себе и стал гладить по волосам. Это успокаивало. Я хотела целую вечность таких объятий.

— Тшш, ομορφιά μου (omorfiá mou) *¹.

Мы молчали, сидя в таком положении довольно долго. В конце концов он уткнулся в мои волосы, вдохнул их запах, как мне показалось, и пробормотал:

— Что там о визите Палмора.

Я сладко вдохнула и тягостно выдохнула.

— В тот день у меня болела голова и ныла метка. Он дал мне таблетку и она помогла. Но теперь всë ещë хуже.

— Ты ему зачем-то понадобилась.

Это не то, что я хотела услышать. Я подняла голову, чуть не врезавшись в его подбородок.

— Что?

Он снисходительно на меня посмотрел. Если бы я стояла, то грохнулась бы на пол. Он перевëл взгляд на мою грудь. Без. Бюстгальтера. Чëрт. Жар прилил к моим щекам.

— Палмор — старший из братьев принцев Филлы. Официально он учится на пятом курсе, но здесь просто так не объявляется.

— Почему? — нахмурилась я. Принц Филлы. Фейри! Я хотела переспать с чëртовым фейри. — О. — выдохнула я.

— Да, наверное пришла пора ему обзавестись невестой. — Он вздохнул. — Мой брат такой. Но я не фейри.

Я в шоке уставилась на него, забыв про голову.

— Серьёзно? Меня окружают красавчики реально знатного происхождения! — Вскричала я. — Один подсунул мне неизвестно что, второй подаëт странные намëки, а затем разбивает мне сердце, третий извращенец подсматривает через окно на голую меня, а четвëртый проходу не даëт, пока я не выберу его!

Он поражëнно уставился на меня. Боги, мой язык сболтнул много, много лишнего. Он прикрыл глаза цвета шторма длинными ресницами. Я сглотнула.

— Что, сказать нечего?

Он вдрогнул как от пощëчины. Я тут же пожалела о сказанном.

— Я разбил тебе сердце?

Он выделил из моего потока бесполезных слов именно это? Бабочки запорхали в моëм животе. Какой же он красивый.

— Астрид?

Он произнëс моë имя так, словно пробовал его на вкус.

— Ах, да.

Он молчал целую минуту.

— Я жалею, что не был на месте Майкла в окне, и не жалею о том, что надрал ему зад. Я жалею о том, что Салливан разрубает тернии у твоего сердца, а не я. И я никогда, никогда не хотел причинить тебе боль тогда в коридоре. — Моё сердце поскакало галопом, кровь забурлила в венах расплавленным оловом. Его губы были в такой опасной близости от моих. — Я должен быть с Ханной, но на её месте я представлял тебя и только тебя, ты только моя, mi pendiente y arbusto*². Никогда и никому тебя не отдам. Но позволь мне один раз…

Он мягко скользнул своими губами по моим, и я с хриплым стоном скользнула ему на встречу. Первобытный рык зародился в его груди. Неужели мы сейчас поцелуемся? Я плавилась под его пристальным взглядом, а его чëлка, спадающая на лоб, так и просила…

Дверь в комнату распахнулась. Мы отпрянули друг от друга. Сердце неровно бухало в груди. В воздухе запахло ревностью. Эйдэт по-собственнически обхватил меня, и нега разлилась во мне, но в последний момент опомнился и убрал руку. Без неё стало невыносимо холодно.

Салливан смотрел на него с вызовом. Его глаза ярко блестели. Солнце освещало его поджатые губы. Чëрт, и он был невероятно красив.

— Ей нужно заменить окно. — чуть ли не прорычал он.

Эйдэт нехотя встал, кинул ему предупредительный взгляд и ушел, не обернувшись.

Меня стало клонить в сон. Салливан забрался ко мне в кровать и положил мою голову себе на плечо. Я вдохнула его морозный запах, который не сочетался с тëплым цветом его глаз и загорелой кожей.

— Не бойся, блондиночка, всë хорошо. Поспи, я разбужу тебя к вечеру.

Я сонно улыбнулась ему, не уверена что он видел, и уснула.

Во сне я ощущала как его тëплые, мозолистые руки гладили меня по щеке.

ГЛАВА 5.

Вечерние приготовления шли весьма успешно. До соревнований оставалось два дня. Затем неделя до Экзаменов, церемония вручения и Великий бал. И конец первого семестра с каникулами длиною в месяц.

Я шла по нарядным улицам вместе с Салливаном. Несмотря на то, что сказал Эйдэт, он пошëл к своей Ханне, хоть и по его словам не любит её.

И мы все равно не получим наше «долго и счастливо». Я подумала о Салливане.

Парень был молчаливым. Он шëл, понуро опустив голову.

Повсюду гудела музыка, светились разноцветные крыши палаток со всякими безделушками.

Нужно было как-то отвлечь Салливана.

— Хэй, а где твой мотоцикл?

Новый радостный голос присоединился к нам.

— Идëм, я покажу.

Это была Дэйзи. Она была очень весëлой, и думаю, это первый шаг к тому, чтобы стать лучшими подругами.

Мы прошли сквозь ряды с мëдом к загонам с мотоциклами.

Дэйзи указала на белый мотоцикл, (серьёзно, белый!), с блестящим корпусом:

— Это такси Салливана.

Салливан засмеялся и пихнул её в бок.

— Эй.

Даа, мопед был приличным.

Но рядом с ним стоял такой же чëрный, и я видела в нём своё отражение.

Дэйзи заметила мой взгляд.

— О. Это автобус Эйдэта.

— Но почему…

Грохот раздался позади нас. Ржавые покрышки разлетелись по полу. Проклятье.

И, о боги, Трэвис и Майкл налетели на нас. Волосы были встопорщены, дыхание прерывистым.

У Майкла по щеке стекала струйка крови.

— Извините что прерываем ваш осмотр гоночных машинок. — Ухмыльнулся Трэвис и хлопнул Майкла по плечу, да так, что тот чуть не упал. — Но у нас проблемка. Люди с рыбьими мозгами, оу, или рыбы, возомнившие себя людьми…

— Ближе к делу — раздражëнно рявкнула я.

Майкл взял дело в свои руки.

— Гибриды атаковали Академию и гоночную трассу. — выдохнул он.

Вот чëрт.

Выбежав из гаража, я пулей помчалась на основную площадь. Уверена, на неё пришелся основной удар.

Мои спутники не поспевали за мной и кричали мне в спину. Но вот Салливан отделился от них. Ага, задумал срезать путь.

Конечно, я знала, что это самоубийство, и навряд ли кто-то был ещё жив, ведь гараж находился в самом конце рынка. Но сидеть без дела я не могла, а Академия была ещё дальше.

Я свернула за ярко-зелëный шатёр, по-моему там была гадалка, или уже не было, и помчалась по улице со снадобьями.

Боги, лохмотья цветных тканей были втоптаны в мощëную дорожку. Повсюду были ржавые пятна. Жертв этого ужаса не было видно. Пока.

Я свернула в жëлтый шатëр с оружием. Там было темно. В воздухе витал запах железа, палëной плоти и гнили.

Я зажгла в ладони огненный шар и осмотрела палатку. На стене висело множество кинжалов. Я взяла парочку, с деревянными рукоятками.

Какое-то странное чувство пробежало по моей спине и перед взором предстала картина.

Я стояла на цветочном лугу, и тëмно-синяя бабочка сидела на моей руке. Очень маленькой руке. Боги, что со мной? Я стала лиллипутом?

Я потянула за волосы. Они действительно стали короче. Нос вроде был в порядке.

Боги, мой пульс отчего-то ускорился. Метка запульсировала, но… это было приятное покалывание. Странно, у меня никогда не было такого ощущения.

Сзади меня раздались шаги, сердце колотилось, и я не узнавала свои чувства. Быстро развернувшись и приготовившись во что бы то ни было защититься…

Он остановился позади меня. Его глаза, цвета грозового неба, смотрели на меня тепло и…с обожанием.

Боги, это просто сон, жестокий сон. Или это… воспоминание.

Я покрылась мурашками.

Он протянул ко мне руку. Эти волосы неопределëнного цвета, или двух цветов сразу, мягко оттеняли его черты лица.

— Астрид? — мои коленки подкосились, и что-то горячее брызнуло из глаз. Его голос был как дуновение ветра, журчание ручейка, такой бархатистый и очень нежный.

Настоящая Астрид, вернее прошлая я, побежала в его открытые объятия. Она счастливо смеялась, и я ощущала тепло его тела, колючую, недавно проклюнувшуюся щетину на щеке.

Боги, это был Он, с самого начала тем самым был Эйдэт.

— Эй, голубки.

Что за чëрт? Новый голос в настоящем времени был более грубее. Но всë же я узнала этот ломающийся баритон.

Взгляд карих глаз тепло омыл меня и устремился к Нему. Да, называть его имя — это моя слабость.

Салливан был одновременно тем, кого я знала, и холодным незнакомцем, который сейчас, или боги-знают-сколько-времени-назад, испепелял Эйдэта взором очень тëмных глаз. Они были почти чëрными.

Крепкая рука схватила меня за локоть.

Я испуганно вдохнула.

Салливан склонился надо мной, делая прерывистые вдохи.

— Это то, о чëм я думаю?

Он кивнул.

— Что ж, лучше нам поскорее найти Эйдэта и выжить в этом месиве. И тогда, чëрт и святые боги, вы расскажете мне всë.

Его глаза были просто огромными, но я взяла его за руку, зацепила мечи за пояс, и мы окунулись в битву.

Главная площадь была в ужасном виде. Розовая вода из фонтана в виде какой-то богини, была на бетонной плитке. Сам фонтан был разрушен.

Повсюду валялись чьи-то шляпы, обугленные тела, были слышны стоны раненых.

Сзади раздался топот погони. Отлично. Дэйз и остальные прибыли.

Я обвела площадь в поисках Эйдэта. Что-то блестящее за скамейкой привлекло моё внимание.

Обнажив клинки, я двинулась в эту сторону.

Маленькое зëленое существо с блестящими глазами смотрело на меня. Из его широкого рта свисала струйка слюны. Квадратные зубы были измазаны кровью. Мерзость.

Существо зарычало. И тут мне в глаза бросились… звëзды на его болотной шкуре. Ужас наполнил меня.

— Ребята, берегитесь! Это засада! Звëздные гибриды.

Салливан бросил на меня взволнованный взгляд, но молча ринулся в бой, как и остальные.

Мелкие твари окружали меня со всех сторон. Я насчитала четыре лягушковидных тролля. Ха, поиграем.

Первого я сразу разрубила напополам, перекувыркнулась через второго и приземлилась на ноги. На этом моя удача закончилась.

Оставшиеся три и ещë с десяток накинулись на меня, и повалили на землю. Я хрипло завизжала.

Ох, чëрт. Все эти люди погибли здесь, потому что не были Избранными. Но я была.

Почувствовав в себе элемент воздуха, я призвала его. Он как ветерок, омыл всë внутри меня.

Выпустив смесь газов из рук, я с удовлетворением наблюдала, как парочку жабгибридов с тошнотворным хрустом прижало к лавке.

Остальные, извиваясь и визжа, приземлились на бетон и больше не встали.

Я оценила ущерб. Несколько рваных ран было у меня на руках и ногах.

Дэйзи была вся в царапинах, рукава её рубашки были порваны на лоскуты.

У Салливана была рассечена бровь, багровый синяк наливался на виске. Видимо, приземление не было удачным.

В целом, все были живыми, а это главное.

Даже Майкл и Трэвис не жаловались.

Казалось, все выдохнули с облегчением, как вдруг со стороны рынка показался целый строй звëздных гибридов со змеиными головами и плавниками вместо рук. Над ними витали серебристые пчëлы… с хоботками и клыками.

Какие-то фигуры выделялись в середине, но из-за сгущавшихся сумерек очертания были неясными.

Дерьмо. Раны жгло ужасной болью, но я напала на первого гибрида и вырубила его тыльной стороной меча.

Затем все произошло быстро. Дэйзи закричала, когда звëздное тутти-фрутти вцепилось в её плечо и вырвало солидный кусок её мышцы.

Перед мои затуманенным взором всё заполыхало красной яростью и белыми вспышками силы. И, святые небеса и младенцы, я почувствовала метку. Она пульсировала и просила взять силу из глубин моего разума. Это было божественно.

Кто-то прошептал:

— О, боги, её глаза…

Думаю, это был Майкл.

С ужасающей скоростью я метнулась к чудищу с куском мяса в пасти, впилась пальцами в его водянистую склизкую шею так, что брызнула мерцающая серебристая кровь, и прошептала:

— Тебе повезло, что твоя смерть будет быстрой.

Я сама не узнала свой голос. Он был немного хриплый, но такой твëрдый, властный и… я как-будто чувствовала лунный свет на своем языке.

Ещё крепче вцепившись в змеиную шею, я одним лëгким движением повернула её вокруг своей оси. Кто-то закричал. Но не было хруста костей. Не было серебряной крови. На месте разрыва плескалась какая-то очень прозрачная жидкость. Голова со стуком приземлилась в лужу розовой воды.

В мои пальцы как-будто впилось множество осколков. Я отдëрнула руку, потрясла ей. Чëрные пятна ожогов покрывали ладонь. Ах, так значит…

Передо мной всë стало кровавого цвета.

Гнев, ярость, боль, пустота в груди — всë это мощным чëрным липким потоком дëгтя поднималось по моим венам.

Раздался хлопок. Из моих раскрытых ладоней выстрелили прозрачные лучи, но в свете взошедшей луны они играли всеми красками. Сама Луна звала меня.

Мои энерголучи выстрелили во всех гибридов и разнесли тварей на кусочки. Серебряные фонтаны полились из дыр в чешуйчатой коже.

Противный визг был моей усладой. Однако на заднем фоне кто-то взвыл. От страха?

— Достаточно.

Ледяной дребезжащий голос перекрыл шум в моих ушах. Лошадегибрид. Вот кто ответственен за всë это. А она показалась мне хорошей.

Мы с Луной уже нацелили свои лазеры на неё, когда малочисленные гибриды позади неё вытолкнули в кружок света окровавленную, но до боли знакомую фигуру. Эйдэт.

Ох, сейчас будет кровавое шоу. Похлеще того что было.

Лошадь нервно переступила копытами.

— Я пришла с миром.

У меня челюсть отвисла. Она что с ума сошла? Я истерично рассмеялась.

После небольших переговоров мы с кобылицей пошли к аллее, под сень деревьев. Прежде чем Злая Астрид успела что-то брякнуть, Губы заговорили:

— Я смотрю, ты поняла как пользоваться пятым элементом.

Что? Я не ослышалась? Я разгромила всех радугой? Боги, если я выживу, то уже больше никогда не усну.

— Мы поэтому избавились от «ушей»?

Губы надулись.

— Ах, всë такая же нетерпеливая, как и во время нашего знакомства.

Пару дней назад. Мысленно добавила я.

— Зачем вы убили их всех?

— Я не хотела этого, принцесса, но Королева Теней приказала организовать нападение.

— Зачем? — судя по её взгляду, я не понимала очевидного.

— В стенах вашего убежища находилась наследница. До нас дошли сведения, что её ментальная защита ослаблена, и что она появится на приготовлениях. Мы всего лишь делали своё дело. Но… — она указала копытом на то, что осталось от моих жертв. Я поëжилась. — я с моей группой Отступников, которых ты нещадно истребила, принцесса, спасли твоего давнего друга.

— Ты ошибаешься. Мы с ним почти не знакомы.

Я вспомнила отблеск своего прошлого, но затолкнула его куда подальше в свой мозг. Ещё будет время подумать.

Мне серьёзно не нравилось то, что эта кобылица называла меня принцессой. А так же было любопытно, знакома ли я с таинственной наследницей. Плюс, напрягало то, что в Академии были звëздные шпионы.

В ответ она усмехнулась, показав ряд острых зубов.

— Я никогда не ошибаюсь.

— Ха. Ха. Смешно.

Она посерьëзнела.

— У меня послание. Предупреждение.

Вау.

— Поверь, принцесса, ты очень особенная, хоть и безбашенная. — Таких комплиментов мне ещё никто не говорил. — Мы встретимся ещё несколько раз, но Луна зовëт тебя, ты связываешь себя с ней.

Она покачала мохнатой головой.

— Найди старика Аркия и всë узнаешь. Он в Филле. В Лесах Быстрого Залива. Удачи.

И она исчезла.

Мы медленно шли к охотничьей хижине Эйдэта. Как оказалось, кровь на его одежде была не его. В целом, он был цел. Это немного ослабило давление в моей груди.

Все были очень удивлены тем, что я знакома с проклятым Лошадегибридом и расой Звëздных. Даже Дэйзи, без половины плеча, требовала объяснений.

Я удивлялась её стойкости. Чумные гибриды привели сестёр Уолтерс и Хлоя перебинтовала нашу пострадавшую. Чëрт, они и Дэйзи шли, держась за руки, как чëртовы лучшие подруги.

Моя ревность усилилась, когда я увидела как Ханна плачется моему Эйдэту. Чëрт, он не мой. Больше нет. Это тоже придется прояснить в хижине.

— Любимый, мне было так страшно. Я боюсь, вдруг в них какая-то зараза. Вдруг моё плечо сгниëт?

Оно выглядело скорее грязным, нежели кровавым. Эйдэт сочувственно ей улыбнулся, от чего моя грудная клетка сжалась.

— Ах, бедная, sinir bozucu orospu*¹.

Она улыбнулась ему, и поправило край своей разорванной майки, только так, что её груди стало отчëтливо видно.

Я еле слышно зарычала, когда затылок Эйдэта покраснел.

Салливан нежно сжал мою руку и это успокоило меня.

Я чувствовала взгляд Эйдэта на себе, и обняла кареглазого юношу. Он еле слышно вздохнул.

Мы уже подходили к хижине, и я готовилась выложить все карты на стол, как вдруг из кустов кто-то шикнул:

— Астрид Кейн.

Чëрт, Джеймс ждал меня.

Убедившись, что его никто больше не слышал, я сказала что отлучусь в одно место. Эйдэт сощурил глаза, а я показала ему язык.

Боги, он улыбнулся мне своей особенной улыбкой с ямочками.

— Так, ладно, времени нет…

Я нырнула в кусты.

— Джеймс.

ПРИМЕЧАНИЯ.

*¹ Раздражающая стерва. (турецк.)

ГЛАВА 6.

За кустами была небольшая полянка, освещëнная лунным светом. Блики играли на тëмных листочках и траве.

Я перевела взгляд на своего оппонента. Он был совершенно спокоен, словно в трансе. Отогнав эти мысли, я посмотрела в его сверкающие глаза.

— Что такое, Джеймс?

Он моргнул, и его взгляд просветлел.

— Я слышал, ты собираешься на поиски Аркия. — Монотонно произнëс он.

Судя по его чистой одежде, его не было среди бойцов. Откуда же он знает.

— Как ты догадался?

Его голова резко дëрнулась в моëм направлении и я сделала шаг назад.

— Мне Хелен сказала.

До меня дошло. Возможно, Хелен Богварт и была тем таинственным информатором Звëздных и наших. У монеты две стороны.

— Насколько вы близки?

Я нервно оглянулась. Что-то пугало меня в Джеймсе, но я не знала что.

— Астрид… — низко прогудел он.

Что-то блеснуло в его руке.

Я хотела закричать, но звук застрял в горле.

В следующее мгновение кинжал вспорол мне грудь.

Я открыла глаза, ожидая острую боль, что поглотит меня без остатка. Но ничего подобного не произошло.

Всë вокруг было ослепительно белым.

Сфокусировавшись, я вытянула из тумана очертания призрачных деревьев, на которых висели прозрачные лоскуты чего-то.

Услышав журчание водопада, я медленно поднялась. Всë поплыло перед глазами.

Голова стреляла болью, а метка сильно жгла, но я была рада, что наконец-то смогла её почувствовать.

Воспоминания этого вечера нахлынули на меня, как метеоритный дождь. Джеймс Мэттис. Весëлый парень и приятный человек. Хелен Богварт. Призрак, которого мы приютили в Академии и который разрушил наш дом и забрал моего"почти друга».

Джеймс сам бы никогда не прирезал меня. Кстати об этом.

Я с удивлением обнаружила себя в просторном белоснежном платье. Вырез был очень глубоким и я потрогала неровный шрам у моей груди.

Специально ли промахнулся Джеймс?

Я стала изучать местность. Призрачные растения обрели цвет, но их листья были белыми и светились.

На некоторых были разного вида плоды: вытянутые, в виде чëрных капель, прозрачные и круглые, с жидкостью внутри, некоторые были даже с лечебным запахом.

Но сказки-то я читала. Поэтому, как бы не урчало в моëм животе, я прошла мимо, на звук падающей воды.

Трава мягко шелестела под ногами. Голова наконец-то прошла, пелена спала с глаз и я могла спокойно всë обдумать.

Было так легко чувствовать себя бодрой, наполненной энергией.

Ах, что если я наследница? Но род Соррити не мог любить. И тогда меня бы не было. Всë это было очень странно, учитывая то, что я была знакома с Салливаном и Эйдэтом раньше. И очевидно судьба свела нас снова не просто так.

Но кому нужно было стирать наши воспоминания? Всех троих. Блин, я даже детства не помню.

И что ещё за Аркий?

Шум воды прервал мои мысли.

Водопад был поистине красивым, величайших размеров. Каскады разноцветной, клянусь, прямо радужной, воды, падали, казалось, со стаметровой высоты.

По берегам небольшого озерца были камни, покрытые разноцветными лишайниками.

Бабочки огромных размеров, с переливающимися крыльями сидели на кустах, окружающих этот оазис.

Разные животные выходили из дебрей. Змеи-великаны, птицы, в воде были даже пираньи.

Всё сверкало разными цветами.

Такое ощущение, словно я была в раю. Стоп, я что, умерла…?

— Где я?

— В завесе между миром смертных и Филлой. Это называется Пруффой, местом обитания всех Богов. И нет, это не рай. И ты не умерла. — Послышался мелодичный голос со странным акцентом, словно собранным со всех языков мира.

Я обернулась.

Восхитительной красоты женщина, даже девушка, стояла позади. Длинные рыжие локоны сочетались с её бежевым платьем, струившимся по её стройному телу. Глаза были ярко-жëлтыми, опасными. Нос был покрыт веснушками и вздëрнут. Пухлые губы были крепко сжаты.

Ну и конечно же, я ляпнула очередную глупость:

— Вы… умеете читать мысли?

Я зажмурилась, ожидая удара божественной молнии или чего-то такого. Но ничего не произошло.

Я осторожно открыла глаза. Оу, чëрт, её глаза смотрели с… пониманием и участием. Я что, в параллельном мире, где боги умеют сочувствовать? С малых лет дети знали, что они злые бесчувственные создания. Набравшись храбрости, я продолжила:

— Аполлон или Гера, или Марс, или Перун, они тоже здесь? И кто вы такая?

Её губы были плотно сжаты, но взгляд был тëплым. Думаю, это хороший знак.

— Если бы я была нормальной, то с радостью бы предъявила все доказательства того, что звëзды ошиблись. Но я вижу глубокую печаль в тебе, скрытую за этими шипами сарказма. Печаль, о которой ты не знаешь. Возможно, ты самый лучший выбор звëзд. И я очень зла на них, потому что, заметь тебя другой бог, ты бы ушла из мира живых.

Так, ладно, это очень и очень странно.

— При чём здесь я? Что за выбор звëзд?

Она не успела сказать что-либо, но я получила ответ на свой предыдущий вопрос. Три красивых девушки вышли из-за деревьев.

— Это Лакшми — индийская богиня жизни и благополучия.

Женщина с лëгким загаром, как мне было удобнее думать, потому что это был просто божественный цвет кожи, и блестящими чëрными волосами, облачëнная в красное одеяние, кивнула.

Я кивнула в ответ.

— Это, — она махнула на молодую девушку с блондинисто-жëлтыми волосами, — Геба — греческая богиня юности.

А третьей была Минерва — римская богиня мудрости и честного боя. Она мне понравилась больше всего.

Золотой шлем прикрывал кудрявую шевелюру, но рыжеватая чёлка выбивалась из-под него. Облачëнная в золотые доспехи, Минерва выглядела как амазонка-воин.

Я выпрямилась.

— Какое отношение они имеют ко мне?

Главная, по моему мнению, богиня растянула губы.

— Самое наипрямейшее, милочка. Они связаны с тобой. И прародителями трëх определëнных родов.

Стоп. Что? Я не ослышалась? За нами стояли боги?

Когда молчание затянулось, она причмокнула алыми губами.

— Мудрость, жизнь и благополучие, целеустремлëнность, это всë их частички в тебе. Ты их не чувствовала из-за отравы в твоëм теле, но попав сюда, она, слава нашей энергии, вывелась.

— Это та отрава, что дал мне Палмор?

Минерва вышла вперёд и её тëмные глаза сверлили насквозь, а голос был быстрым и резким, как у матери, отчитывающей своего

ребëнка. При мысли об этом я рассмеялась. Воительница нахмурилась.

— Я разочарована тем, что существо, в котором находится часть меня, я уверена что это её мозг, поступило так безрассудно.

Я подавила желание огрызнуться. Про Богов абсолютно точно говорили правду. Минерва продолжила.

— Палмор Оуэн находился под внушением Хелен Богварт, которая когда-то была прекрасной ученицей, но теперь я не вижу смысла в её существовании. Она лишь бездушная оболочка.

Прекрасная индийка вышла вперёд. Её речь лилась из уст как вода со вкусом мëда.

— Ты хороший стратег, Минерва, но тебе не хватает моей мудрости. Думаю, в этом Афина лучше тебя.

Минерва в прямом смысле раскраснелась. Блин, у них здесь прямо настоящие страсти. Соперничество.

— Да как ты смеешь, ты, жалкая…

Я откашлялась. Боги, моё безрассудство до добра не доведёт. Перебивать двух разозлëнных могущественных богов, это не шутки.

— Гм, я извиняюсь что прерываю вашу ценную дискуссию, но мне хотелось бы узнать…

Так, что бы спросить первым делом.

— Есть ли у Хелен какие-то шансы? И что насчёт Палмора?

Главная богиня…

— Ах, солнышко, я так польщена. Но я не главная богиня…

Блин, они всё-таки умеют читать мысли. Хотя все остальные уставились на нас. Боги, эти боги выглядели так человечно.

— Все зовут меня Анаби, и я скорее мать всех богов Филлы, а так же прародитель рода Сильвани, богиня жизни, и только я читаю мысли. — что ж, это радует. — Палмор Оуэн встретит вас в начале вашего пути, в Ландвард Тауне, там ближайший портал в Филлу, туда вам придётся ехать. Ах, думаю Хелен и остальные вернутся в «ваш» мир, когда ты остановишь грядущее.

Кто-нибудь, ткните меня в бок, чтобы я проснулась.

— Эм, я правильно понимаю, мы должны будем добраться до самого огромного города в нашей… ммм… реальности, войти в портал, попасть в страну Забвения и довериться предателю, который пытался меня отравить?

Она кивнула.

— Всë именно так, милая.

Интересно, где слабина в душе у самого принца Фэйри. Я промотала наш разговор назад и наткнулась на один момент.

— Вы говорите, что вы мать Эйдэта?

Анаби снова кивнула.

— И мать, и бабушка. Каждый из этого рода носит в себе частичку меня. Но ты — новый род, состоящий из всех остальных.

Я нахмурилась.

— Здесь только три богини.

Молчавшая до сих пор Геба заговорила быстро, как жужжащая пчела.

— Да, но мы не прародительницы, а символы родов: Каслов, Ромви и Сильвани.

От новой информации у меня закружилась голова.

— Боги договорились не разглашать основателей родов, чтобы не нападать друг на друга. Ты спросишь почему в тебе нет части Уолтерс, это потому, что в том роду истинная любовь между девочками. И нам очень интересно, какой бог ответствен за это.

Я подумала о Дэйзи и Хлое. Ах, чëрт.

— Но они же связаны с родом Сильвани. Ханна и Эйдэт.

Лакшми ответила.

— Это инстинкты, что вырабатывались веками. В их роду рождаются только девочки. Близняшки — родились впервые за это время.

Я удивлëнно вздохнула.

— Будь осторожна, девочка, Ханна Уолтерс приворожила Эйдэта Сильвани, ведомая инстинктом. Осторожнее, он может убить тебя за плохое слово о ней, как бы вы ни любили друг друга.

Моё сердце остановилось.

— Но… воспоминания?

Минерва неопределëнно пожала плечами.

— Боги вмешались.

И всë. Прежде чем я успела упасть в обморок, Анаби добила меня:

— И это не всë, деточка. Твоя цель — найти остальных прародителей, сплотить их вместе, нейтрализовать прародителя рода Соррити, а так же его последователей, — думаю, она это о Лукасе и Королеве. — и основать новый род. Ведь ты Наследница Вайолет Соррити.

Последние слова были как удар грома посреди ясного дня.

— Это ошибка. У меня другая фамилия и…

Анаби сочувственно кивнула.

— О твоей близняшке ты узнаешь от твоего брата, который живëт у Аркия. Твой отец носил фамилию Кейд, которую впоследствии переименовали в Кейн для маскировки. Он был из рода Касл и Ромви. Твоя мать была Соррити.

Она махнула рукой.

— Судьбы велят не вмешиваться дальше. Геба, проводи её.

Мы шли по освещëнной солнечным светом дорожке.

Я не обращала внимания на красоту летних красок вокруг. В голове роились мысли.

Я была Наследницей. Из-за меня были эти войны и смерти. Гибриды. Один всплыл в моей памяти. Она знала.

Горячие слëзы подкатили к горлу. И Эйдэт. Я потеряла его.

Тонкая рука опустилась мне на предплечье. Глаза Гебы были полны сожаления.

— Мне жаль, Вайолет.

Я отвернулась.

— Не называй меня так.

— Астрид, я понимаю…

Дальнейшие её слова были заглушены громким треском, и солнце над нашими головами заполыхало красным… и чëрным.

Я испуганно попятилась.

— Что это?

Она вздохнула.

— Аполлон и Ра снова делят территорию.

Вау. Это… интересно.

Не обращая внимания на мой изумлëнный взгляд, она тихо присвистнула.

Огромный волк вышел из-за золотого, в прямом смысле золотого, дерева. Его шкура жила словно собственной жизнью. Чернильно-чëрные волны колыхались на ней. Он был где-то в восемнадцать двестиэтажек в высоту.

На золотом дереве росли гранатовидные жëлтые фрукты. Волк сорвал один своей пастью, проткнул изогнутым когтем, и выпил прозрачную жидкость. Она стекала по его… морде.

В мгновение ока он превратился до размеров домашней собаки.

Я выдавила сухой смешок. Ничего уже не могло меня удивить, расшевелить мои окаменевшие чувства.

— Это Стикс. — произнесла богиня. Она почесала волка за ухом. — Он придëт к тебе, когда понадобится помощь. Ты ему нравишься. Погладь его.

Я с опаской дотронулась до животного. Встопорщенная на вид шерсть была необычайно мягкой, словно тëплое одеяло. Волк удовлетворëнно… заурчал.

Боги, у меня просто. Нет. Слов.

Геба усмехнулась.

— Знаешь почему Анаби отправила меня тебя проводить?

Ах, смена темы. И за это спасибо.

— Почему? — равнодушно спросила я.

— Минерва и Лакшми давно засыпали бы тебя мудрыми советами. Но я, несмотря на свою долгую жизнь, — По-моему это было большим преуменьшением. — все ещё подросток, и понимаю тебя.

— Не думала, что боги способны чувствовать.

Её взгляд помрачнел, и я немедленно пожалела о сказанном.

— Могут, поверь, но их потери и мучения были настолько тяжëлыми, что раны не до конца затянулись, слëзы кончились, а чувства утратились.

Я снова почувствовала себя нашкодившим ребëнком.

Геба сорвала фрукт, который поедал ранее Стикс, и отдала мне.

— Это намëк на то, что я гигант?

Она мелодично рассмеялась.

— Нет. Этот сок в другом мире, как целебная мазь. Он поможет твоей подруге… Ди?

— Дэйзи, — машинально поправила я.

— В любом случае, могла бы поблагодарить, что я залечила тебя и сделала твой шрам сексуальным, — она хитро улыбнулась.

Вопреки всему я рассмеялась. Слëзы благодарности потекли из глаз.

— Спасибо.

И я обняла её. Мы вместе плакали.

Ближе к вечеру мы подходили к границе между мирами. Она сверкала радужным светом.

— Выбери того, кого любишь. — Неожиданно произнесла юная богиня.

— Что ты вообще знаешь о любви? — зло рассмеялась я. Моя душа настолько зачерствела от сброшенной информации мне на голову, что было плевать на всë.

— Как насчëт того, что я избавила от смертельной кары Джеймса?

— Ты знаешь его имя?

Озарение снизошло на меня. Мои ладони вспотели. Не может быть…

Она горько усмехнулась.

— Но я уже замужем.

Затем она наклонилась и горячо зашептала мне на ухо.

— Ты невероятно сильная, Астрид Вайолет Кейд-Соррити. — я задрожала. — Мы поняли, почему Анаби хотела быть твоей прародительницей, и мы гордимся твоей выдержкой и ценим твою помощь. — Как-будто не я была причиной всего этого, чем бы это ни было. Я затолкнула эти мысли на задний план. Не время расклеиваться. — И в благодарность…

Она щëлкнула пальцами и небольшой золотой амулет появился у неё в ладонях.

— Надень его на того, кого любишь, и кто беззащитен перед тобой.

Смысл этих туманных слов был мне непонятен.

Геба продолжала.

— Позаботься о Джеймсе, и… Если хочешь вернуть Эйдэта — заставь его заревновать, пробуди его чувства.

Мои ноги подкосились, и я выдавила сдавленным от нового приступа слëз голосом.

— У тебя будут проблемы с Судьбами.

Она улыбнулась, и яркое солнце осветило меня. Чëрт, я хотела задушить её в объятиях. Столько всего эти четыре богини сделали для меня. Заботясь. Любя.

— Это стоит того.

С этими словами она толкнула меня в прозрачную грань.

Поцелуй был чувственным и нежным. Столько чувств он выражал: гнев, ярость, тревогу, страсть, облегчение… любовь.

Боги, Эйдэт был Богом поцелуев. Я хрипло застонала, зарывшись рукой в его волосы. Они были очень мягкими и… длинными. Странно, но ладно.

Я целовала его в ответ со всей страстью, интимностью, любовью, всем, на что была способна.

Он прикусил мою нижнюю губу и гортанный стон вырвался из его горла.

Я прижала его ближе к себе, мои руки гладили его упругий живот, каменный пресс…

Кто-то прокашлялся. И этим кто-то был… Эйдэт. И кашлял он вежливо.

Воспоминания прошедших часов нахлынули на меня. Я открыла свои усталые глаза.

Глаза цвета растопленного шоколада, разбавленные мëдом, (думаю, это было желание), смотрели на меня. Сердце запорхало в груди.

Салливан забрал мой первый поцелуй. Сладкое чувство разлилось во мне. Ну и пусть.

Я уткнулась ему в губы и зарыдала. Моя душа кричала, моля о спасении.

ГЛАВА 7.

На следующее утро, когда я выплакалась, излила всю душу Салливану, все собрались в комнате снова.

Честно говоря, я не ожидала, что Салливан поверит в весь мой бред. Но он слушал молча, выводя круги у меня на спине.

Позже, когда я купалась, он зашел в душ и попросил высунуть через двери голову, а затем помыл мне её и расчесал волосы.

Я была благодарна ему.

Мы ожидали задержавшихся где-то Ханну и Эйдэта. Я судорожно вздохнула.

Салливан обнял меня сзади. Он согласился с моим планом заставить его заревновать, хоть ему и было неприятно. Как и мне.

Но, судя по его словам, из воспоминаний он выяснил что любил меня, но вроде бы и не меня. Это было странно, но давало надежду, так необходимую мне.

И тем более нам обоим неловко было говорить о восхитительном поцелуе, произошедшем между нами. Он так же вспомнил, что раньше будил меня поцелуями… или не меня. Он был в таком отчаянии, и я даже не могла представить, что он тогда испытал.

— Астрид? — жалобно всхлипнула Дэйзи.

Чëрт, я же лечила её. Выдернув себя из воспоминаний, я посмотрела на неё.

Прикусив губу, она смотрела в потолок.

Целебная мазь помогала, она словно отрастила новую кожу вокруг кости, и плечо было почти залатано. При этом мои пальцы стали немного тоньше. Эффект Пруффы. Иронично. Но всё же я хотела расцеловать тех богинь. Хоть в их идеальные задницы.

Сейчас мои ногти впились в её бледную новую кожу, проступили маленькие красные капельки и зашипели, попав на мазь.

Дерьмо.

Я вытерла салфеткой кровь, и посмотрела на Трэвиса, который менял повязку на голове Майкла.

Опять же, где-то я видела глаза, как у Майкла. Не помню где.

Я стряхнула эти мысли.

— Где Джеймс?

Трэвис раздражëнно выдохнул, его ноздри затрепетали, глаза закрылись. Он сглотнул.

— Ты беспокоишься о своëм убийце, когда мы чуть с ума не сошли? Он исчез вместе с Хелен.

Затем всё произошло быстро. Он метнулся ко мне, обхватив моë лицо разгорячëнными пальцами. Салливан метнулся к нам.

Трэвис обдал меня своим дыханием.

— Хоть мы и знакомы всего пару дней, ты очень важна для нас, красоточка, так что больше ты от нас не отделаешься.

Моë сердце подскочило.

— Как отреагировал Эйдэт?

В его светлых глазах отразилась боль.

— Никак…

Он молниеносно отскочил. Дверь открылась.

Вошли Ханна и Эйдэт, оба запыхавшиеся и разгорячëнные.

Эйдэт застыл на пороге. В его взгляде промелькнуло что-то между желанием и томлением.

Ханна возникла у его груди, и он поцеловал её в лоб.

— Идëм, дорогой.

Я бессильно зарычала.

Лëгкое прикосновение Салливана окутало меня. Он поцеловал чувствительное место за ухом, и я задрожала.

— Помни план. — прошептал он. Боги, как же я его люблю. Но не так как…

Я оборвала себя. Салливан сделает всё для меня. Я не должна так предвзято к нему относиться. Но всё же…

Теперь моё зрение прояснилось, чувства и ощущения стали более яркими. И с Салливаном моя метка чувствовала себя спокойно. А с Эйдэтом она виновато колола лоб. Боги…

Думаю, с этого и нужно начать. А заодно посмотреть на реакцию определëнной личности.

Устроившись на коленях Салливана, я почувствовала определëнную твëрдость в его штанах. Возможно, это стоило того. Эйдэт не выдал своих эмоций, но стиснул кулаки так, что побелели костяшки. Ханна обвила руками его шею, и он расслабился.

— Палмор Оуэн пытался отравить меня.

Эйдэт напрягся, но думаю, он просто не ожидал, что его брат сделал это с Кем-Либо.

Дэйзи уставилась на меня. Её плечо было как новое.

— Эм, Астрид? Ты уверена?

— Ещë как. Помните, я плохо себя чувствовала? Мой взгляд был затуманен, а метка… В общем, в тот единственный раз, когда на наш кампус напали гибриды, в первый раз, — я многозначительно посмотрела на старшую Уолтерс. — она покалывала, это говорило об опасности. Но после того, как Оуэн дал мне таблетку от головной боли, и метка…

— Застыла в нерешительности? — предложил Трэвис.

— Да, точно. — я подмигнула ему и, вроде бы, услышала тихий вздох Салливана, метка запульсировала, и Трэвис расплылся в широкой улыбке.

— Но, — я обвела взглядом нашу маленькую компанию и остановилась на Эйдэте. Он смотрел на меня равнодушно. Чëрт, это больно. — Палмор был под внушением.

— Чьим? — впервые спросила младшая Уолтерс, заслужив сияющий взгляд Дэйз. Боги.

— Хелен Богварт, как мы знаем, была в плену у барона Лукаса, и вернулась к нам. С определëнной целью. — Все замерли. Даже неугомонный Майкл. — Блондинки обладают пятью элементами, поэтому группа, в которой они оказались, естественно, становится избранной. Пятый элемент — Радужный.

Я заставила себя продолжить, ощутив на себе заинтересованный взгляд Эйдэта.

Дэйзи, как бы невзначай, поинтересовалась:

— Это им ты расчленила всевозможными способами, сделав смерть-долгой-и-мучительной гибридам?

Я усмехнулась. Это довольно-таки приятное воспоминание. Чëрт, я становилась одержимой.

— Именно. Всë для тебя, милая Дэйз. — Её взгляд затуманился, и я поспешила. — Барон Лукас как-то прознал об этом и стал похищать девушек не по подобию Наследницы, а одарëнных, то есть блондинок.

— Но зачем они ему нужны? — спросил Майкл, и увидев мой остолбеневший вид, заиграл ямочками на щеках. — Что?

Я помотала головой, пытаясь скрыть румянец, но в этот момент Салливан поцеловал меня в шею, и все вокруг ахнули.

— Вы, вы двое…? — замахала накладными ресницами Ханна.

Салливан выпалил твëрдое «да» одновременно с моим неуверенным «нет». Теперь я точно покраснела. Мы с Салливаном ещё поговорим на эту тему. Эйдэт никак не отреагировал.

— Блондинки — шаблоны для ртутных людей. — процитировала я Лошадегибрида, и грудь кольнуло болью. — Они высасывают их энергию и паразитируют на слабодушевных.

Глаза Дэйзи настолько широко распахнулись, что я испугалась, как бы они не выкатились из глазниц.

— Джеймс?

Я с болью кивнула. Её глаза наполнилились слезами.

Потом я изложила им краткую версию событий, что гибриды не плохие, и могут чувствовать, заработав одобрительный взгляд от Майкла, продемонстрировала всем свой шрам на груди, и Салливан смотрел на меня со всей страстью и желанием, а Эйдэт, ну, просто с интересом, насколько это возможно. Я рассказала им о своей бабушке и видениях, понимая, что секретов между нами быть не должно. Но умолчала о воспоминаниях.

И вот, пришло время сбросить бомбу.

— Я — наследница.

Первой реакцией был смешок Ханны, но он вышел сдавленным.

— Что за глупец сказал тебе это?

Я твëрдо ответила:

— Анаби.

Она уставилась на меня так, словно у меня вырос третий глаз. Здорово.

Дэйзи выдавила, словно не до конца веря в мои слова:

— Анаби — богиня жизни в Филле…

— Да, она, а ещё там были Геба, Минерва и Лакшми. И другие.

Все теперь смотрели на меня. Гм, не так я это представляла.

— Анаби — богиня всех богов в Филле, и прародительница рода Сильвани.

Я вперилась взглядом в Эйдэта.

Он побледнел.

Затем, не давая никому опомниться, я вскричала:

— Хлоя и Ханна Уолтерс, кто прародитель вашего рода?

Старшая усмехнулась.

— С чего бы…

Хлоя смущëнно потупилась. Боги, она действительно была хорошенькой, и не только физически.

— Мы не знаем…

Ханна противилась этому, но её панический взгляд сказал мне всë.

— Ребята, нам нужно в этом всем разобраться. Мы это сделаем, только когда доберëмся до Лесов Быстрого Залива…

Ханна гневно закричала и ударила меня по лицу.

— Как ты смеешь!!! Почему бы мне не сдать тебя барону прямо сейчас? Все эти смерти и потери…

Салливан встал передо мной и зарычал, за что я была ему благодарна, так как мои ноги стали ватными.

— Мы поедем.

— На чëм?

Этот тихий голос, такой красивый и всё же немного другой, хриплый, напомнивший о том, что сделала сучка Ханна, поднял бурю эмоций во мне. Но Эйдэт даже не взглянул на меня. И не попытался защитить. Что-то горячее упало на мою щеку.

Заметив это, Салливан крепко обнял меня, загородив от других, и произнëс:

— На мотоциклах.

А затем наклонился ко мне и повëл в комнату, собирая губами маленькие слезинки.

— Идëм, тебе нужно набраться сил перед поездкой. Я буду с тобой.

Прочь. От всего этого. От всех них.

Казалось, метка плакала вместе с моей душой.

ГЛАВА 8.

Обсудив подробно план поездки, мы проводили последний день в стенах родной Академии.

Я бродила по коридорам, водя пальцем по стенам, и думая о бабушке. Интересно, знала ли она? Боги, мне просто нужны были её объятия. Её материнский совет. Я задумалась. Она очень сильно любила меня, как и я её. Но по какой-то причине мне было неуютно с ней рядом.

Ещё мне было интересно, откуда взялась моя метка. Раньше я считала её уродской, но накануне Салливан обмолвился что она очень красивая, и под его взглядом она так загудела, что лоб зачесался.

Всё это было странным, но ещë страннее было то, что Олимпия и мистер Брамси, и даже директор Хоулс согласились нам помочь, и даже замаскировать наш отъезд, сказав другим студентам, что мы отправимся в учебный поход в мир смертных, как я поняла.

Мисс Стефанс конечно относилась ко мне строго, но в её глазах светилась любовь, так же как и у Брамси. Я не знала, любовь это между ними, любовь к студентам или любовь именно к нам, маленькой кучке подростков, возомнивших себя героями и планировавшими изменить весь потусторонний мир.

Я не заметила, как забрела в класс по мифоведенью. Это был самый отстойный для меня класс, но теперь тëмно-зелëные стены казались такими родными.

Повсюду висели плакаты с изображениями различных гибридов, и я обратила внимание на то, что Ртутные люди пользовались линзами, но настоящие их глаза… Где-то я их уже видела.

Позади раздались шаги, и Майкл вошёл в класс, быстро скрыв удивление.

О, Боги… Его глаза — глаза Ртутного человека. Если бы я только слушала лекции мисс Стефанс.

Стараясь не показывать своего страха, я мысленно прокрутила в мозгу эпизод с ванной. Возбуждение в его глазах точно не было поддельным.

— Так и думал, что найду тебя здесь, — криво усмехнулся он.

Я усиленно думала что ответить. В горле пересохло, я даже чувствовала как быстро пульсирует жилка на шее, и быстро прикрыла её рукой. Ах чëрт, даже рука задрожала.

— Я всë ждал, когда же ты поймешь, ведь ты была самой разумной в их компании.

Блин, звучит зловеще. Я отошла к учительскому столу, и стала судорожно шарить руками в поиске указки, или чего-либо ещë для защиты.

Майкл с нечеловеческой скоростью метнулся вперëд и прижал меня к столу. Воздух застрял в горле.

— Ты не сможешь зарезать меня ручкой. — Он шутил только наполовину.

— Ты… ты собираешься меня съесть?

Он рассмеялся. От всей души. Расхохотался с чëртовыми ямочками. Я молча пыталась успокоить пляску сердца. Успокоившись, он посерьëзнел.

— На самом деле, ты могла бы убить меня Радужным элементом. Ртутных так легче убить.

Я нервно пригладила волосы.

— Ты знал? Обо всëм? Почему же ты меня не убил, чтобы предотвратить всë это?

Странно, но метка не шевелилась. Она вроде как… доверяла ему. Мда, нужно провериться.

Он тяжело вздохнул и его глаза потемнели, став почти одного цвета.

— Когда Лукас создавал гибридов со своим сподвижником, который работал и на него и на Королеву, — он осторожно закрыл мне рот рукой, — и, прежде чем ты спросишь, нет, я не знаю кто этот загадочный посредник. Но иногда мне кажется, что брат с сестрой не поделили что-то… Совсем другое.

Он отошëл к стене и облокотился на неё, прикрыв глаза.

— Но не будем отклоняться от темы. Когда гибридов создавали, они чувствовали каждую унцию боли. Каждую.

Он снова подошёл ближе, обдав меня своим дыханием.

— Эта боль вытеснила все остальные чувства, и как бы гибриды не хотели создавать себе подобных и выполнять прочую чëрную работу, на них воздействовали этой болью, и им приходилось это делать. Но мы старались. И вскоре оказалось, что есть одно чувство что сильнее боли.

Он поморщился.

— Любовь. Она отрезвляет нас. Но не все нашли свои пары. Остальных удерживает вера в тебя, любовь к тебе, Астрид. Поэтому мы старались сократить количество жертв до минимума, и не убить тебя и твоих друзей. Хотя, честно признаться, тебя совсем не беспокоила твоя безопасность.

Он улыбнулся.

— И да, твоя любовь к тому, кто любит тебя так же сильно, делает нас сильнее.

Ха. И кто же это был? Салливан? Эйдэт? Бабушка?

— Расскажешь мне свою историю?

Он прижал пальцы ко лбу.

— Ты уверена, что сможешь это выслушать?

Нет.

— Да, уверена.

— Меня вырастили в лаборатории. В сосуде. — Начал он. Боги, это ведь ужасно. Я хотела подойти и обнять его, но его вид говорил, что ничего уже не поможет. — Меня вырезали из утробы матери и подключили к искусственному питанию. Моё поколение было вторым из Ртутных, выращенных в лаборатории. По достижении восьми месяцев, мне ввели ДНК: глаза ворона, кожи тигра, чешуи питона и всего прочего. Ну и энергию осушëнной.

Что ж, это объясняло его скорость, изворотливость и глаза. Я посмотрела на Майкла. Он сокрушëнно качал головой, словно жалея о своëм существовании. Возможно, так и было.

— Это было очень больно. Но меня приводило в ужас то, что они получили контроль над моим мозгом, и в случае малейшего неповиновения они воспроизводили эти сцены в моей голове. Я носил линзы и воевал наравне с простыми гибридами, слушая россказни о любви. Считая их бредом.

Он горько усмехнулся. Моё сердце тревожно сжалось от сострадания.

— Во время набега на Академию мне подвернулся Трэвис. И…И я не убил его…

Его глаза заблестели. Я поднесла руку ко рту. Боги.

— Ты влюбился в него?

— Да, и зная, что ты рядом я подпитался твоей любовью ко всем. Ты любишь всех, и потому ты избранная. Но эта метка… она странная.

— Серьёзно? И это сказал гибрид, который питался от меня, чтобы…?

— Чтобы замаскировать глаза. Для всех они просто карие. Но ты видишь сквозь дымку. В любом случае, спасибо. Я развил своё чувство, и теперь у меня броня. И прости.

Он усмехнулся. Ха, ему надо было два раза извиниться.

— Астрид? Пора!

Это был Салливан. Перед тем, как я решила шагнуть, он схватил меня за руку.

— Астрид? — он серьёзно смотрел на меня. — Пусть это останется между нами. Всë.

Я не колебалась.

— Конечно. Майкл? Что насчëт украденных?

Он ответил:

— Я не крал их, и потому не знаю, где они. Но если они будут рядом, я их почувствую.

Боги. Я кинулась ему на шею, обернув ноги вокруг него. Он обнял меня в ответ.

Кто-то вошëл в кабинет.

Я улыбнулась.

— Салливан, не принимай всё за чистую монету.

Чьи-то руки грубо схватили меня за плечо и потрясли. Я отлепилась от Майкла и взглянула в чëрно — синие глаза. Они метали молнии. Я тяжело выдохнула. Эйдэт.

Юноша, который восхищал меня своими нежными словами, от прикосновений которого я таяла, ради которого я готова была пожертвовать собственной жизнью, сейчас смотрел на меня так, словно не понимал как здесь оказался.

_ Астрид? — он откашлялся. — Извините, что прерываю, но Салливан ждëт.

Он развернулся, и вышел из кабинета ровным шагом.

Мой желудок ухнул вниз. Я не могла поверить что он это сказал, что отреагировал вот так.

Майкл погладил меня по руке.

— Это уже что-то.

Я удивлëнно подняла брови, стараясь не расплакаться.

— Да, я знаю. Гибриды чувствуют. Так что будь осторожна с эмоциями. — Казалось, он хотел что-то добавить, но опомнился:

— Время не ждëт. Идëм. Всë будет хорошо.

Когда мы вышли на улицу, Салливан непонимающе взглянул на нас, и Майкл заволновался. Я успокаивающе тронула его руку, напоминая, что ничего не расскажу, и подошла к белому мотоциклу.

Салливан пристально разглядывал меня своими карими глазами. Невозможно было понять о чëм он думает. Боги, надеюсь, слёзы высохли.

— С тобой всë в порядке, Астрид?

— Да…

И тут я вспомнила об одном предмете, и сунула руку в карман джинсов, убедившись, что он на месте.

Достав амулет, я прикоснулась к его золотистой поверхности. Она была шероховатой на ощупь, но от поверхности исходило тепло.

Салливан свëл брови.

— Что это?

Оторвав взгляд от вырезанного в амулете солнца, я посмотрела на парня.

— Я хочу, чтобы он был на тебе. Это мой подарок для тебя. Вернее, подарок Богов.

Я надела подвеску на шею Салливана, и поцеловала его в лоб.

— Береги себя, дурачок.

Ямочки появились на его щеках.

— Ты меня раньше так называла.

— Я, или мой близнец? — Чëрт, почему я не могу держать язык за зубами?

На мгновение его взгляд потемнел, но быстро осветился нежностью.

— Вы обе.

Затем он дал мне в руки шлем, и мы сели на мотоцикл.

Путешествие началось.

Я была в Ландвард Тауне лишь один раз. Когда мы переезжали из какой-то деревни в Ивиш Голд. Обрывки воспоминаний были очень мутными, словно кто-то… их стëр.

Передо мной была кожаная куртка Салливана, и он был довольно-таки широким, поэтому, выглянув на дорогу, существовал риск потерять голову в буквальном смысле.

Я прижалась к нему ближе, вдохнув смолистый запах.

Краем глаза, я заметила движение позади. Эйдэт и Ханна обгоняли нас. И теперь Эйдэт таращился в зеркало заднего вида, но навряд ли на меня.

Ханна так крепко обхватила его, что я не была уверена, что парень дышит.

Я оглянулась.

Сзади нас на тëмно-синем байке ехал Трэвис. Позади него сидела, перепуганная как мышь, Дэйзи.

Я усмехнулась. Дэйзи Кросс была боевой девчонкой, владела элементами, а также техникой ведения боя. Но боялась прокатиться с ветерком. Как иронично.

Ещё дальше был красный мопед, за рулëм которого сидел Майкл, а его пассажиркой была Хлоя.

Они выстроились в правый ряд, и Майкл поймал мой взгляд. Я ободряюще улыбнулась, а его губы растянулись в ответ в хитрой усмешке.

Салливан прокричал:

— Однажды ты расскажешь, что между вами происходит.

Я прижалась к нему всем телом, не скрывая улыбки.

— Однажды.

Ландвард Таун был в двенадцати часах езды от Академии. Мы были в пути только шесть.

В сотый раз убедившись, что состав команды цел и никакой опасности не грозит, я расслабилась.

Все были расслаблены. Или делали вид, что расслаблены.

Видя, как напряжены плечи Эйдэта, как играют желваки на челюсти Трэвиса, как прищурены глаза Майкла, даже заметив, как дрожит Дэйзи, и Ханна что-то горячо шепчет Эйдэту на ухо, я понимала, что все осознали серьëзность ситуации. Не все вернутся обратно в Академию, если вообще вернутся.

Тоска сдавила мою грудь. Боги, я была таким дерьмовым другом.

Погрязнув в своих собственных проблемах, путанице чувств, я не только сделала положение хуже, но и потеряла Джеймса. И неизвестно кого ещё потеряю.

Раньше я не обращала внимания, но теперь точностью в каждое слово видела, как он был одинок. Как он хотел быть любимым кем-то и…

О, боги.

На первой неделе в Академии, на неделе знакомств, он признался мне, что по ночам ему снились кошмары. Его семью убили гибриды, но сам он не видел этого. Но во сне его убивала старшая сестра, которая стала Ртутным человеком. И она была блондинкой.

Он так сожалел об этом, что поделился со мной даже тем, что к нему приходила фея, похожая на его сестру, и водила по красивому лесу. Но особенно ему нравился водопад.

Чëрт возьми, возможно ли то, что Геба, стремясь помочь маленькому, беззащитному перед гадостями жизни, мальчику, только ослабила его душу?

Боги, как бы мне ни было жаль Джеймса, на первом месте всë же стоял Эйдэт.

Даже если он и ревновал, то складывалось впечатление, что он не понимает что к чему. И это было ужасно больно, видеть его таким.

Я уже примиралась с мыслью о том, что умру и всë пойдëт коту под хвост. Но всë же, прежде чем гореть в аду за позволенную себе слабость — смерть, я хотела хотя бы поцеловать Эйдэта. Ах, в нынешнем состоянии которого это было все равно, что найти мою сестру близняшку и сказать тост на их свадьбе с Салливаном.

Боги, почему я об этом думаю?

Как бы хорошо не целовался Салливан Ромви, наш почти-поцелуй с Эйдэтом был для меня глотком воздуха.

Должно быть, Ханна услышала тогда его слова, и напоила его влюбляющей отравой. Чёрт, за такое я бы самолично свернула ей её тонкую шею, но каждая жизнь была на счету.

Плюс, мне было жаль её. Ведь мы с Салливаном и Майклом знали её дальнейшую судьбу. Я оглянулась на Хлою, которая спокойно дремала на широком плече Майкла. Почему из-за Богов и их вечной вражды эти двое должны страдать?

У Хлои были свои обязанности и заботы, а у Майкла даже семьи не было.

Вдруг мы остановились. Комок нервов во мне стал увеличиваться.

Майкл заблокировал нам путь. Салливан слез с мотоцикла, снял шлем и волосы встали торчком на его макушке. Мои руки захотели зарыться в них, и метка была одного мнения с ними.

— Что случилось?

Майкл снял чëрные перчатки с рук и протëр разноцветные глаза.

— Приятель, не знаю как у вас, но наше топливо на исходе. И, думаю, наши спутницы проголодались. А умереть с голоду — бесславно как-то, не находишь?

Салливан угрожающе прищурился.

— Показывай дорогу, придурок.

Я расхохоталась. Серьезно. У нас была такая короткая жизнь и так мало весëлых моментов.

Но Эйдэт пригвоздил меня к месту странным взглядом, и сделалось уже не до смеха. Футболка натянулась на его плечах. Я сглотнула.

Салливан обнял меня за плечи, и Эйдэт резко выдохнул.

Я теснее прижалась к Салливану, ища утешения. Но тот посмотрел на меня с такой любовью, что стало как-то не по себе.

Небольшая заправка и универмаг были на краю небольшого городка Кварцит — бич.

Говорят, он был весь облицован кварцем для защиты от обитающих здесь, самых простых, но и самых ядовитых гибридов — Песчаных.

Я поëжилась. Брр. Лишь бы не встретиться с ними.

Хлоя с Ханной вызвались запастись провизией и сбегать в уборную, чуть ли не волоком потащив туда Эйдэта.

Клянусь, я видела мучительный проблеск сожаления в его глазах.

Майкл, Трэвис и Дэйзи отправились наполнять баки.

Мы с Салливаном остались одни.

Он хрипло прошептал:

— Ты такая сексуальная в этой форме.

Я ощутила спиной гладкую поверхность автомата с кока-колой.

Его губы проследили линию моей челюсти. Я еле слышно вздохнула.

— Боги, блондиночка, я так долго этого ждал.

— Чего… ждал? — моë дыхание было прерывистым. Салливан просто убивал меня своими прикосновениями. Он медленно поцеловал пульсирующую жилку, и моя спина изогнулась. Казалось, даже металл нагревался. Но, чëрт возьми, я не хотела этого сейчас, когда мои мысли заняты другим. Не здесь. Не так.

— Я всегда был готов для тебя, блондиночка. — его поцелуи стали лихорадочными. Он покрывал ими мою шею, губы, нос, лоб, щëки. Его руки проникли под мою футболку. — Мы будем первыми друг у друга во всëм.

Это меня немного отрезвило, но… Жар зажëгся в нижней части моего тела. Дерьмо. Это плохо. Очень плохо.

Другие люди, проходя мимо, делали вид, что не замечали нас, двух свихнувшихся подростков, обжимающихся в исступлении у всех на виду. Но пройдя достаточную дистанцию, они оглядывались назад и качали головами.

Уже совсем отчаявшись, я… Метка взорвалась оглушительной болью, то ли из-за моих порочных гормонов, то ли из-за…

Я отшатнулась, тяжело дыша, и поправила одежду.

Салливан смотрел на меня помутневшими глазами.

— Я сделал что-то не так?

Я выровнила дыхание.

— Нет, что ты, всë так. Просто… Гибриды.

Он мгновенно пришëл в себя.

— Где?

Окно над нами разбилось, и оттуда вывалилось жëлтое создание. Песчаный.

— Чёрт возьми. Дерьмо. — Салливан только что озвучил мои мысли.

Как бы эгоистично это не звучало, но я чувствовала облегчение от того, что Этого не произошло. Да да да, глупая, знаю.

Переплетя наши пальцы, Салливан помчался в сторону молла.

Свинцовая тяжесть обожгла мою грудь. Где же Эйдэт? От волнения я постоянно спотыкалась.

Забежав на первый этаж, мы остановились, пыхтя как паровозы. От ужасного запаха я прикрыла нос. Всë погрузилось в хаос.

Тележки для продуктов были искорежены и разбросаны по кафельной плитке.

Мешки с картошкой, капустой и прочим, разорвались, их содержимое вывалилось наружу, и я приложила все усилия, чтобы не расквасить лицо одним неверным движением.

Ближе к холодильнику с молочными продуктами запах усилился, и Салливан прикрыл рукой мне глаза.

— Не смотри, блондиночка.

Но я обязана была это увидеть.

Убрав его руку, я замерла на месте. Из холодильника свисала оторванная нога.

Боги. Крик застрял в моëм горле. Огонь опалил конечность, и поглотил, оставив лишь чëрный прах.

— Астрид, это самое большее, что я мог сделать. Здесь выживших нет. Идëм дальше.

Лестница, ведущая на второй этаж, была заляпана разноцветными пятнами.

Я предположила, что это была кровь, йогурты и шоколад.

На втором этаже вовсю кипел бой.

Пол был усеян мукой и зерном, и было ощущение, что это поле, покрытое снегом.

Повсюду кричали женщины, мужчины и дети.

— Ищи Эйдэта и Ханну с Хлоей. — Крикнула я Салливану, и, не дожидаясь ответа, ринулась в гущу битвы.

Я очутилась у прилавка с хлебом. Маленькая девочка била отвратительную рыжую тварь с зияющей, как дыра, пастью, огромным батоном по голове.

Достав из-за пояса кобальтовый кинжал, я рассекла Песчаного напополам, и остановилась чтобы смахнуть волосы с лица.

Крик девочки заставил кровь в моих жилах заледенеть.

Песчаный уволок её за прилавок и раздался хруст костей. Чëрт, некогда сожалеть.

Ещё где-то с десяток Песчаных сжимали кольцо вокруг меня, и я с ужасом обнаружила, что кварцит перекрыл мне доступ к Радужному элементу.

Но были и хорошие новости: Салливан уводил сестëр Уолтерс и… боги, испуганного Эйдэта — вниз по лестнице.

Я повернулась лицом к нападавшим. Пятеро сформировали вокруг меня замкнутый круг, остальные держались поодаль.

Я решила призвать сразу все стихии, чтобы было какое-то подобие Радужной.

Но видимо Песчаные были умными тварями.

Двое вцепились в мою руку, третий забрался на голову, и попытался вырвать волосы.

Боль была повсюду, и я не могла вызвать элементы.

Оторвав от своей шеи визжащего тролля, я со всей силы кинула его в стойку с чипсами. Он рассыпался песком.

Но остальные наседали на меня.

Мои кинжалы уже валялись на красно-белом от крови и муки полу.

Собрав последние остатки сил, я с размаху ударила тварь ржавого цвета в подобие челюсти.

Моя расцарапанная рука погрузилась в вязкий сыпучий песок, и её затягивало глубже.

Боги, как же с ними сражаться.

Моя метка запульсировала так, что в ушах зазвенело. Но я была слишком занята, пытаясь вытащить руку из песочной воронки.

Поэтому даже не придала внимание тому, что хватка на моëм бедре усилилась. Но когда острые зубья впились в это место и что-то горячее впрыснули в мою рану, я закричала:

— Сукин сын…

— Достаточно! — чей-то громовой возглас прервал мою тираду.

В мгновение ока Песчаные бросились врассыпную. Прижав руку к груди, а другой безуспешно пытаясь закрыть рваную рану, я оглянулась на своего спасителя. И обалдела.

Там стоял Джеймс.

Это абсолютно точно был он. Кудрявые светлые волосы спадали в беспорядке на глаза. Его одежда была запачкана кровью, но он смотрел на меня так, как смотрел раньше. Хотя все равно что-то было не так.

Он осторожно подошел ко мне, но я двинулась в сторону.

— Чего же ты боишься, Астрид? Это всё я, я, Джеймс.

Боги, кажется, он свихнулся.

— Чего ты хочешь?

Я осторожно, стараясь не растянуться на этом полу, начала продвигаться между стеллажами.

Он осклабился, как самый настоящий волк. Ненароком я подумала о Стиксе.

— Астрид, подойди ко мне. Я излечу тебя.

Каким-то чудесным образом у него в руках оказался мой кинжал.

Его глаза приобрели опасный блеск.

Через мгновение он уже прижал меня к вышеупомянутой стойке с чипсами.

Нужно было оттянуть время. Хотя я даже не знала зачем.

— Джеймс, что с тобой? Почему ты ушëл от нас? Хелен…

Он ударил кулаком по пластику. Это было сильно, даже вмятина осталась.

— Не смей произносить её имя. Вы не понимали меня. Я был так одинок. Даже ты, все считали тебя святой, но даже ты не видела стенания моей души, Астрид.

Боги, я уже поняла это. Слышать это было примерно как тонуть в бочке со смолой.

— Хелен поняла меня с первых слов. Она сказала что знает место, в котором все будут счастливы. И я действительно счастлив. И как бы ты не пинала меня в стены, я хочу сделать и тебя счастливой. Я теперь командующий Песчаными, Астрид.

Что. За. Чëрт. Без определëнной цели ему бы не дали это место.

— Я и так счастлива, Джеймс.

— Нет, с ними ты не будешь счастлива. Эта кучка маленьких ублюдков обречена на поражение. Тебе всего лишь придется пройти испытание и ты сможешь взять от жизни всё что угодно.

Он поднес кинжал к моему горлу.

— Я даже выкачаю из тебя этот яд, а затем ты пойдëшь со мной.

Он полоснул меня мечом по бедру. Жгучая боль обожгла моё тело, выворачивая внутренности.

Я посмотрела вниз сквозь пелену слëз. Кровь вперемешку с чем-то зелёным лилась из раны.

На мгновение глаза Джеймса наполнились состраданием.

— Тшш, детка, скоро это кончится.

Ну уж нет. Я должна попытаться. Извернувшись как змея, я вскочила на ноги.

Он напал на меня, но я отклонила удар. Затем поднырнула под его руку, пихнула его локтëм. Но он схватил его и выкрутил его. Боль прострелила руку.

— Ты не убежишь от меня, девчонка. Будет больно.

И он вонзил клинок в рану. Я закричала. Боги, это было очень, очень больно.

Мои глаза заволокло дымкой.

Все окна были выбиты, и я услышала хруст шагов по стеклу.

— Астрид! — кричал Салливан.

Но я лежала лицом на полу. Странно, когда я успела упасть? Моя рука была вся липкой от крови.

Прикосновение холодных губ к моему лбу оживило меня. Губы Салливана были тëплыми. Значит… Я распахнула глаза.

Эйдэт смотрел на меня с беспокойством и лëгким недоумением в синих глазах. Я готова была утонуть в них. Но, исследовав взглядом, я не обнаружила никакого другого чувства на его прекрасном лице. Это была обычная тревога за товарища.

Заглянув за его плечо, я увидела, как Салливан склонился над кровавым месивом, лежащим на полу. Он избивал Джеймса мощными ударами.

Я захрипела:

— Салливан… оставь его.

Неприкрытая ярость быстро сменилась тревогой в его шоколадных глазах. Боги, всë так плохо? Я попыталась разрядить обстановку.

— Захватите Читоса, мне нужно заесть моё унижение перед двумя сексуальными парнями.

Их лица напряглись. Упс.

Не говоря ни слова, Эйдэт поднял меня на руки и понëс к лестнице.

Он ничем не выдавал своих чувств, но, прижавшись к его мускулистой груди, я услышала быстрый стук его сердца и улыбнулась, сквозь боль, в его футболку. Чëрт меня подери, если это не связано со мной.

Пока мы пробирались к выходу, я с ужасом взирала на открывшийся мне вид. Повсюду валялись тела.

Некоторые головы и другие части тела были перекошены под неправильным углом. Гримасы ужаса, ярости, боли застыли на изуродованных лицах.

Но дети… Они даже не поняли, что произошло. Хоть они и не были людьми, но дать отпор гибридам не смогли.

И всë из-за меня. Чëрт, уж мне-то, виновнице торжества, не нужно лить слëзы.

Мы вышли из здания. Снаружи оно выглядело даже ужаснее, чем внутри.

Стены были облуплены, вместо окон зияли дыры. Двери слетели с петель.

Повсюду витало зловоние смерти. И, о боги, Джеймс был там.

Судя по всему, это были гибриды Лукаса. Понятное дело, ему нужна была я. Но что ему давал Джеймс?

Я не понимала. И мою грудь тисками сдавливал страх за друга.

На полпути нас встретили Майкл, Трэвис и Ханна. Майкл был очень взволнованным:

— Астрид, плохие новости… О боги…

Он замер, хватая ртом воздух. Моя самооценка стремительно понижалась. Его руки сжались в кулаки.

— Кто это сделал?

Я выдавила:

— Джеймс…

Прежде чем гибрид выдал своё происхождение, Ханна кинулась на Эйдэта. Парень передал меня в нежные объятия Салливана.

Ханна заплакала:

— Эйдэт, я чуть не потеряла тебя! Фу, ты весь в её крови…

Эйдэт неловко стиснул её руками. У меня не было сил как-то реагировать на это безобразие. Единственное, что я смогла произнести, было:

— Что случилось, Майкл?

Его разноцветные глаза потемнели. Руки Салливана напряглись. Я приготовилась ко всему худшему, но не к этому.

— Твоя бабушка пропала.

И наступила темнота.

Очнулась я в каком-то поле. Повсюду лежали комья чернозëма, или чего бы это ни было.

Я сидела под одиноким скрюченным деревцем, и с удивлением обнаружила, что все мои раны зажили, остались лишь бледные пятна, которые в скором времени заживут.

Рана на бедре казалось, тоже подверглась целительному воздействию, но не до конца. Она затянулась по краям и подсохла.

Моё тело было вымыто, но одежда была той же. Высохшие пятна крови темнели на ней. Чëрт.

Я попыталась встать.

— Уже проснулась? — произнёс мелодичный голос позади меня.

Плавно поднявшись на ноги, я увидела Дэйзи. Тёмные круги залегли у неё под глазами. Она выглядела изможденной.

— Что произошло? — спросила я, и не узнала свой голос. Он был хриплым ото сна. Или меня вырубили?

И тут я вспомнила. Бабушку похитили. Или она ушла сама. Но зачем? Она бы предупредила меня. Но я уже ни в чём не была уверена.

— Когда тебе сказали о… — она замялась, но я махнула головой чтобы она продолжила. — о твоей бабушке, ты вырубилась. Помнишь ту штуку, которой ты меня лечила? Там осталось немного мази и я использовала её на твоих ранах. Но на эту не хватило.

Она смущённо указала на моё бедро.

Боги, она за это ещё извиняется? Я была ей премного благодарна за всё, а ведь даже не была ей подругой, и поэтому я решила, что единственной поддержкой для неё будет выразить моё отношение к её чувствам к Хлое.

— Дэйзи, не стоит. Ты очень много для меня сделала. И я хотела тебе сказать, что ты всегда можешь со мной поделиться. Я вижу, что происходит между вами с Хлоей. Так что я всегда поддержу тебя, помни.

Она вздрогнула, и её глаза расширились.

— Ты… ты знала?

Я махнула головой.

— Догадывалась. Но окончательно всё поняла после своего визита в страну Богов.

Она скривилась.

— Знаешь, ты всегда мне нравилась.

Я поднесла руку ко рту, чтобы скрыть изумлённый возглас.

Она сморщила носик.

— Нет, не в этом плане. Не пойми меня неправильно. Ты красива, Астрид, очень красива. По тебе сохнут почти все парни. Даже Салливан и Эйдэт, хоть они и не понимают этого. У тебя прекрасные формы, я им завидую. — Я поперхнулась. — Но мне ты понравилась своей целеустремленностью, пониманием, добротой и отзывчивостью.

Словно прочитав мои мысли, она продолжила:

— И перед Джеймсом ты не виновата. Ты бы сделала всё, что могла, если бы знала сначала. Хоть мы не были подругами, но я люблю тебя, также как и ты меня, знаю. Поэтому не сдавайся, Астрид. Даже если Хлоя погибнет, ты не будешь виновата. Мы все идем на этот риск, осознавая его. Не сдавайся! Мы верим в тебя, только ты можешь спасти нас.

В моём горле запершило. Дыхание словно кто-то украл. Глотая слёзы, я бросилась к ней и обняла.

Майкл и Трэвис подошли к нам, посмеиваясь. Эм, чего это они?

— Групповые обнимашки!

И мы притянули друг друга в объятия.

Ханны и Эйдэта нигде не было видно, но пришли Салливан с Хлоей, и пора было отправляться в путь. К порталу.

Конец ознакомительного фрагмента.