22 сказки о Таро

Хелена Соболевская

Это книга-путешествие, книга-дорога. Путь в неизведанное, тропинка, бегущая по сюжетам карт Таро, мимо персонажей и символов, прямо к их сути, к их тайнам. Этих историй великое множество – каждый, берущий в руки карты, услышит и увидит свои истории. Те же, что изложены здесь – мои.Если Вы только начинаете изучать Таро, она поможет вам лучше понять старшие арканы, если же Вы – профессионал, эта книга даст Вам возможность посмотреть на знакомые символы немного иначе.

Дурак

Шут (Дурак) — нулевая, или двадцать вторая — кому как удобнее — карта таро, открывающая группу старших арканов. Основные ее значения — новые начинания, приключения, энтузиазм, вера, важные решения, удача. Встречаются и иные трактовки — безумие, небрежность и беременность.

Сколько себя помню, всегда любил приключения. Свобода манила меня, вольный ветер звал за собой — и я шел, повинуясь тому, что было сильнее меня. Там, куда тянуло других, меня было не найти — ведь я был там, где не было остальных. Что могли знать они об истинной свободе, о том, как прекрасны закаты, когда их видишь только ты один? Разве могли они понять подлинную красоту мира, услышать песнь ветра или голос моря?

Что вообще знают люди, эти обычные, несчастные, люди, о мире вокруг? Разве можно понять мир, осознать, впитать его, сидя в четырех стенах? Это всегда удивляло меня — а их удивляла моя любовь к лесам, полям, горам, пению птиц и долгим прогулкам по краю обрыва. Больше того — они прозвали меня дураком, не понимая, что на самом-то деле глупцами были они сами. Узники, все до единого, — вот, кем они были для меня.

Годами, днями, месяцами, часами и минутами бродил я по миру, наслаждаясь каждым шагом, вдыхая полной грудью. Дождь, снег, ветер — все было мне нипочем, и я не замечал, как меняюсь сам, но каждую секунду отмечал, как мир вокруг становится все прекраснее.

Покинув родную деревню в семнадцать лет, я вернулся лишь пятьдесят лет спустя — чтобы снова увидеть то, от чего бежал. Ничто не изменилось — все те же серые дома, те же угрюмые, снующие, подобно муравьям, люди — с неизменно угрюмыми, серыми, лицами. На их фоне я выглядел чужаком, — и был таковым, несомненно — и вовсе не яркая, всех оттенков радуги, одежда, делала меня чужаком в родных местах. Думаю, вы понимаете, о чем я.

Все дороги здесь были хожены и изучены миллионы раз, по всем тропинкам прошел я теперь снова, минуя на своем пути то, что когда-то было мне домом. Ничто не изменилось — вслед по-прежнему неслось пренебрежительное «дурак»…