В тени побед. Немецкий хирург на Восточном фронте. 1941-1943

Ханс Киллиан

Профессор, доктор медицинских наук Ханс Киллиан участвовал в двух мировых войнах. В качестве хирурга-консультанта он курировал работу военных и полевых госпиталей на всем Каунасском направлении и был свидетелем кровопролитных боев в районе озера Ильмень и Старой Руссы, столкнувшись со страшными последствиями суровых морозов зимы 1941/42 года. Расчет на то, что победа на Восточном фронте не потребует усилий, провалился, и солдаты заплатили страшную цену за просчет высшего командования.

Форстер

Невыносимый зной, ночные мучения с клопами, густые тучи навозных мух — вот чем вспоминаются дни, проведенные в Даугавпилсе. Мучения для нас, адская пытка для беспомощных раненых и больных. Мухи облепляют все неприкрытые участки тела, лезут в лицо, глаза, нос, падают к нам в тарелки. Кто знает, может, перед этим они ползали по трупам или возились в грязи.

В таких условиях, какие защитные меры ни принимай, не приходится ждать ничего хорошего. Дело кончается массовой диареей, сопровождающейся лихорадкой. Затем у некоторых болезнь перерастает в хроническую, мучительную дизентерию с кровавым поносом.

Итак, уже в Даугавпилсе начинается изнурительная череда приступов кишечной колики с рвотными позывами и кровотечениями, что очень скоро приводит к истощению наших людей. Болезнь не щадит никого. Самое невыносимое и мучительное состояние для хирурга — это когда приступ начинается во время операции. Нам не остается ничего другого, как соорудить прямо по соседству с операционной туалет, куда можно сбежать, если внезапно подступают боли и спазмы кишечника. Каждый раз во время этих отвратительных перерывов грубо нарушаются правила асептики.

Кроме всего прочего, дизентерия осложняется воспалительными процессами. Эти болезни сводят меня впервые с профессором Форстером, нашим терапевтом, неисправимым насмешником и блестящим диагностом. Мне знакомы его критические труды по туберкулезу. В свое время они привлекли к себе всеобщее внимание. Ему об этом известно. Как-то раз, приехав из Мюнхена, он торжественно продекламировал со своим баварским акцентом: «Да, мой дорогой, когда все вы, преданные забвению, будете гнить в подземном царстве, мир еще долго будет вспоминать Бернарда Форстера!»

Среди специалистов-консультантов он слывет самым критичным, бескомпромиссным и свободным от иллюзий человеком. Не верит ни единому политическому сообщению и до глубины души ненавидит фюрера империи, насчитывающей тысячелетнюю историю, со всеми его приспешниками.

— Привет! — кричит он уже издали однажды утром. — Терапевту-консультанту требуется помощь хирурга: как вам это понравится! — Затем продолжает уже серьезным тоном: — На той стороне в полевом госпитале лежит молодой парень с тяжелейшей дизентерией. Состояние тяжелое, большая кровопотеря. Сейчас наблюдаются острые боли в правой нижней части живота и вздутие брюшной полости. Мой диагноз: острый гнойный аппендицит наряду с дизентерией или прободение и абсцесс толстой кишки. В любом случае температура высокая. Осмотрите его?

Конечно, осмотрю. Мы вместе направляемся в терапевтическое отделение заново обустроенного госпиталя, где лежит больной. Я осторожно прощупываю живот, обнаруживаю вздутие брюшной полости и уплотнение в нижней части живота и немедленно подтверждаю диагноз Форстера.

— Его нужно срочно оперировать.

Форстер с интересом наблюдает за операцией. Червеобразный отросток, уже разорвавшийся и находящийся в стадии абсцесса при острой дизентерии толстого кишечника, отыскивается и удаляется. Делается дренаж. Все проходит хорошо. Несмотря на дизентерию, швы не расходятся.

Как и Виганд, Форстер служит в нашей армии с начала войны. С этим шутником и острословом мы превосходно проводим время, пусть даже иногда его ирония больно цепляет за живое. Когда он нападает на Виганда, из-под очков с золотой оправой начинают сыпаться искры. Виганд багровеет. Иногда нам с трудом удается растащить этих двух задиристых петухов и унять их пыл.