Отдых на Бермудах

Хайди Райс, 2014

Элла Рэдли улетела на Бермудские острова в надежде провести там незабываемый отпуск и хотя бы на несколько дней забыть о том, что она вряд ли когда-нибудь станет матерью. Там она знакомится с молодым красавцем Купером Дилэйни и проводит с ним страстную ночь в его хижине на пляже. На следующее утро Элла, уверенная в том, что у них с Купером нет будущего, не прощаясь, улетает в Великобританию. Дни летят за днями, Купер огорчен и обижен, но мысли о хорошенькой англичанке не дают ему покоя. А тем временем в Лондоне Элла узнает, что беременна…

Глава 4

— Вы уверены, что вам сюда, мэм? «Ромовый бегун» не очень подходит для туристов, это просто местный притон. Я мог бы отвезти вас в другие хорошие местечки в Гамильтоне, где причаливают круизные суда, без дополнительной платы.

— Нет, спасибо, все отлично, Эрл. — Немного волнуясь, Элла вышла из такси и оглядела неказистый бар в конце неровной пляжной дорожки.

Мерцающая гирлянда добавляла очарование простой деревянной конструкции, установленной на сваях над водой. На террасе курили и болтали посетители, а через открытую дверь Элла видела пары, танцующие внутри между столиками, раскачиваясь и кружась в такт заразительной музыке.

— Это точно единственное место на южной стороне бухты Полумесяца? — Она вручила таксисту Эрлу деньги за проезд и щедрые чаевые через окно машины.

— Ага. — В отличие от Купера, тот широко улыбнулся ей, когда засовывал деньги в верхний карман своей гавайской рубашки. — Бухта вон там. — Он кивнул в сторону широкого пляжа, который начинался за скалами в конце проселочной дороги.

— Больше здесь никаких других баров нет, насколько я знаю. — Вытащив визитку из кармана, он протянул ее Элле. — Позвоните Эрлу, когда вам нужно будет вернуться. Сюда не многие ездят.

Помахав ему и проводив взглядом светящиеся фары такси, пока те не скрылись из виду, Элла бросила визитку в сумочку и перекинула ремешок через плечо. С Купером или без, она отлично проведет здесь время.

Мудрые слова Руби о свиданиях вдохновляли ее, когда она принимала душ, удаляла воском лишние волоски, увлажняла кожу кремом, наряжалась, и душилась. После недолгих размышлений она выбрала сдержанный ансамбль из узких джинсовых бриджей, босоножек на каблуках и топика с кружевной отделкой. Затем Элла заколола свои непослушные волосы и нанесла макияж, следуя особым инструкциям Руби. Потом вдела в уши свои любимые каскадные серьги и украсила руки дешевыми, но веселыми браслетами, которые купила на кэмденском рынке две недели назад.

Обходя людей, слоняющихся по террасе, Элла направилась в бар. Она выпьет несколько напитков, а затем, если Купер не появится, позвонит Эрлу и поедет в отель. По крайней мере, она хоть посмотрит на остров перед отъездом.

В «Ромовом бегуне» была простая свободная атмосфера. Ее бедра уже покачивались в такт звуков рожков и энергичной барабанной дроби, когда музыкальная группа в дальнем углу сцены заиграла новую мелодию. Улыбаясь, Элла прокладывала себе путь между занятыми столиками — под радостные и обольстительные ритмы соки^[1] — и чувствовала, как оптимизм, который всегда был неотъемлемой частью ее личности, вновь расцветал в ее душе.

— Что для вас, мисс? — Бармен обратился к ней, как только ей удалось протиснуться к бару и опереться локтями на стойку.

Она постукивала носком в такт музыке, читая названия напитков, нацарапанные на доске у него за спиной, — из которых узнала лишь несколько.

— Что бы вы порекомендовали?

— Для вас? — Мелодичный карибский акцент бармена сочетался с дружелюбным огоньком в его глазах цвета кофе с молоком. — Только «Ромовый свизл».

— Звучит замечательно. — Она понятия не имела, что это. Но сегодняшняя задача Эллы Рэдли была флиртовать. А «Ромовый свизл» был, похоже, именно то, что нужно.

Спустя несколько минут он вернулся и поставил перед ней высокий ледяной бокал с жидкостью мандаринового цвета, украшенный кусочком ананаса, завитушкой из апельсиновой корочки и коктейльной вишней. Она сделала глоток, и мощный аромат рома, фруктового сока и ликера ударил по ее вкусовым рецепторам. Так вот почему они назвали его «свизл».

— Вкусно. — Она попыталась перекричать музыку. — Сколько я вам должна?

— Ничего. — Золотой зуб сверкнул в его жемчужно-белой улыбке. — Первый «Ромовый свизл» в моем баре всегда за счет заведения.

— Вы владелец этого бара?

— Так точно, — кивнул он.

Взрыв адреналина сотряс ее и усилил действие рома. И голос Руби словно нашептывал ей на ухо: Прежде всего, будь смелой и возьми инициативу в свои руки — флирт доставляет гораздо больше удовольствия, если ты ведешь.

— Вы знаете парня по имени Купер Дилэйни?

— Купа? Конечно, я знаю Купа. А зачем он вам? — Бармен был немного смущен. — От него одни неприятности.

Именно на это она и рассчитывала, подумала Элла, пьянея от адреналина больше, чем от коктейля. Она сделала еще один внушительный глоток вкусного напитка для смелости.

— Как вы думаете, он будет сегодня вечером?

Она услышала желание в своем голосе, но ей было все равно, звучало это вульгарно или нет.

Бармен смотрел куда-то вдаль поверх ее плеча:

— Да, он придет сегодня.

— Действительно, вы уверены? — спросила она, затем прикусила губу.

Сбавь вульгарность — сейчас это звучало слишком похотливо.

— Угу. — Он перевел взгляд на ее лицо.

— Отвали, Генри. Это не твое дело.

Элла развернулась, услышав знакомый, глубокий голос, — и адреналин в ее крови зашкалил. Купер Дилэйни выглядел просто сногсшибательно в темно-синей рубашке поло и черных джинсах. Но внезапно Элла почувствовала головокружение и начала наклоняться назад. Загорелые руки быстро схватили ее за плечо, удерживая в вертикальном положении.

— Черт возьми, Генри, сколько таких коктейлей ты ей дал?

— Только один, — обиженно ответил бармен.

— Неужели?

Элла моргнула, услышав резкость в обычно спокойном тоне Купера. Он злился из-за чего-то? И как это было связано с Генри, этим доброжелательным парнем?

Купер швырнул пару купюр на барную стойку:

— Это за ромовый пунш, приятель. Дама со мной. Мы уходим отсюда.

— Но я еще не допила свой коктейль. — Она повернулась на каблуках и попыталась схватить свой бокал. Но промахнулась, потому что Купер оттащил ее от бара.

— С тебя достаточно.

Генри пожал плечами и крикнул им вслед:

— Мне очень жаль, мисс. Я говорил вам, что от него мало толку.

— Вы не должны платить за это, — сказала она, пытаясь поспеть за ним и идти в ногу, когда он широко зашагал мимо столиков и направился в ночь, таща ее за собой. — Генри сказал, что это за счет заведения.

— Не сомневаюсь.

Несколько человек из толпы громко поприветствовали его, но он едва махнул им на ходу. Когда они вышли на террасу и Купер развернул ее к себе лицом, Элла едва дышала.

— Ладно, выкладывай! — Его лицо выглядело суровым в полумраке бара, когда он схватил ее за обе руки. — Что ты здесь делаешь?

— Я… — Она лишилась дара речи. И все советы Руби о том, как правильно флиртовать, смыло волной нахлынувшей обиды.

Она совершила ужасную ошибку, приехав сюда, когда на самом деле он вовсе не имел это в виду…

— Если ты проделала весь этот путь сюда, что бы еще раз унизить меня, то напрасно. До меня и в первый раз все дошло, дорогуша. Все было предельно ясно.

Унижение? О чем он?

— Мне лучше уйти, — выпалила она, мечтая провалиться сквозь землю. Или еще лучше оказаться в своем милом тихом гостиничном номере с видом на океан. Ей еще ни разу не удавалось до такой степени взбесить ни одного парня.

Элла обернулась и задумчиво взглянула на бар, откуда раздавалась танцевальная музыка. Всего лишь пять минут назад это оживленное заведение предлагало так много захватывающих возможностей. Но когда она сделала пару шагов в сторону, Купер не дал ей пройти:

— Эй, подожди минутку. — В голосе уже не было раздражения. — Ты не ответила на мой вопрос.

— А что, был какой-то вопрос? — спросила она.

Он больше не выглядел злым, что Элла сочла хорошим знаком.

Но когда его нефритовые глаза пристально уставились на нее, грудь ее напряглась, что было еще более унизительным. Вероятно, у ее сосков был абсолютный иммунитет к его неодобрению.

Но затем его широкие губы скривились.

— Ты ведь не хотела унизить меня, верно?

Она одернула топ и сделала шаг назад, начиная раздражаться. Ладно, выходит, она все же неправильно поняла его приглашение на свидание. Хотя она все еще не была уверена, как именно она его поняла. И ее первое свидание провалилось — но ему обязательно злорадствовать? И что это за ерунда с унижением?

— Мне действительно нужно идти.

Она снова попыталась обойти его. Но Купер схватил ее за запястье и резко остановил.

— Эй, не надо… не уходи.

Он стоял так близко, и Эллу окутал приятный аромат морской воды и мыла. Что осложнило для нее восприятие его слов. Он что, сейчас извиняется? Предварительно сорвав на ней зло?

— Капитан Дилэйни, я не думаю… — начала она.

— Зови меня Куп, — пробормотал он хриплым голосом, от которого по спине у нее побежала волнующая дрожь.

Она вздохнула, не в состоянии вспомнить ни один из заботливых советов своей лучшей подруги. Этот вечер превратился в катастрофу. Как бы она ни старалась, ей никогда не научиться так хорошо флиртовать, как Руби, даже если она пройдет курс специального обучения.

— Послушай, я действительно думала, что ты пригласил меня сюда, и я так хорошо провела время утром, что не хочу омрачать сейчас свои воспоминания. — Элла почувствовала опустошенность при мысли о том, что ее сегодняшняя вечеринка закончилась так быстро и так бесславно. — Но я думаю, что мне действительно лучше уйти.

Она пришла сюда, чтобы встретиться с тобой. Тупица. О чем ты думал, черт побери? Когда вел себя как идиот?

Он не знал, что на него нашло, когда он вошел в бар и увидел, как она, раскрасневшись от волнения, болтает с Генри. Но слово, которое прозвучало в его голове, нельзя было перепутать ни с чем.

Мое.

А потом все пошло наперекосяк.

Возможно, его сумасшедшая реакция была как-то связана с сексуальным возбуждением, которое он переживал с тех пор, как Элла поднялась на борт катера сегодня утром, но это едва ли оправдывало его поведение. Правда, все, казалось, было хорошо, пока она не вручила ему чаевые. Хотя он всегда принимал чаевые, чтобы передать их парнишкам, работающим на катере. Как это когда-то делал Сонни.

Купер построил свой бизнес на щедрости туристов, таких как Мэй Престон и ее муж, которые приезжали каждый год и всегда платили намного больше обычной ставки. Но когда Элла сделала то же самое, он, вместо того чтобы оценить ее щедрость, оскорбился. Его будто отбросило в прошлое — унизительное время, когда он брался за любую работу, чтобы прокормить себя и свою маму. В те дни его подростковая гордость терпела унижение всякий раз, когда ему приходилось принимать деньги от людей, которые — он знал это — потом обсуждали их с мамой.

Почему этому горькому чувству надо было вернуться именно сейчас и испортить его только зарождающиеся отношения с Эллой, Купер не имел понятия.

Он провел рукой по волосам, размышляя, как лучше вернуть ее расположение, вспомнил ее соблазнительную попку, когда она покачивала бедрами в такт музыке, болтая с Генри. И, кажется, нашел выход.

— Ты не можешь вернуться в отель, во всяком случае, до того, как станцуешь со мной под настоящую бермудскую соку.

— Я даже не знаю…

— Конечно, знаешь. Это весело. — Он взял ее за руку, поднес к губам и поцеловал. — Ты проделала весь этот путь сюда. А я повел себя как придурок. Так что я в долгу перед тобой. Один танец. В качестве извинения? Это все, о чем я прошу.

Застенчивой улыбки было достаточно, чтобы он понял, она простила его.

— Хорошо, я думаю, один танец не повредит.

— Отлично. — Он положил руку ей на талию и повел ее обратно в бар.

— Может, мне стоит вернуться и забрать свой «Ромовый свизл»?! — попыталась перекричать она грохот и шум барабанов и басов.

— Давай сначала потанцуем до седьмого пота, — сказал Куп, уверенно положив руки ей на бедра, когда они наконец очутились на переполненном танцполе; на лбу у него уже выступил пот. — А потом я куплю тебе что-нибудь.

Ее духи — освежающее сочетание цитрусовых и пряных ароматов — окутали его, когда Элла положила руки ему на плечи и начала двигать бедрами под бас-гитару в естественном непринужденном ритме, который был соблазнительнее первородного греха.

Она улыбнулась ему — в милой улыбке были одновременно невинность и провокация, — потом поднялась на цыпочки, чтобы прокричать ему в ухо:

— Ай-ай-ай, капитан. Будьте осторожны. Сегодня вечером у меня одна миссия — получить то, чего я хочу.

Его руки сжали ее бедра, когда она прижалась к нему животом.

— Не проблема, дорогая.

— Я думаю, хватит. — Куп забрал у нее напиток. — Я хочу, чтобы ты смогла самостоятельно уйти отсюда.

Они танцевали, пока не запыхались, под попурри танцевальных мелодий соки, затем перешли на соблазнительные движения под музыку в стиле соул^[2]. Было уже далеко за полночь, и бар начал пустеть. Группа его друзей, большинство из которых подходили к их столику, чтобы обменяться шутками с Купом или представиться Элле, практически растаяла, остались только самые упорные пары, с энтузиазмом отплясывающие на танцполе, и несколько посетителей в баре.

Элла танцевала и с несколькими другими парнями, наслаждаясь этими расслабленными случайными приятельскими отношениями, которые напомнили ей о компании ее друзей в Кэмдене. Но больше всего она наслаждалась взглядом Купера, который чувствовала на себе весь вечер. Его внимание, легкая улыбка расслабляли ее и одновременно держали в восхитительном напряжении — в предвкушении того, что должно было произойти. Потому что у нее не было никаких сомнений, к чему все идет. Страстные взгляды, собственнические прикосновения, его соблазнительный аромат — одновременно и острый, и соленый, и пряный — обволакивали ее. И приятное давление его наметившейся эрекции, когда его мускулистое тело медленно и соблазнительно двигалось в танце вместе с ней.

Желание пульсировало у нее где-то под ложечкой уже несколько часов. Она была готова к следующему шагу Купера.

— А куда именно я пойду?

Прижавшись лбом к ее лбу, Куп сомкнул пальцы у нее на затылке, лаская большим пальцем безумно пульсирующую жилку на шее:

— Моя лачуга на другом конце бухты. Ты готова прогуляться со мной в лунном свете?

Именно этого приглашения ждала Элла, но от волнения у нее все еще кружилась голова. Она словно ощущала эти грубоватые ловкие пальцы у себя между бедер. Ей нестерпимо хотелось прикоснуться к нему, вдохнуть его восхитительный аромат и почувствовать внутри себя его возбужденную плоть, выступающую впечатляющим бугром у него в джинсах.

Прикоснувшись губами к его губам, Элла провела языком по этому чувственному рту, который сводил ее с ума весь день. Выброс адреналина был таким же возбуждающим, как и его реакция, — Элла почувствовала, что его дыхание стало неровным. Он зарыл пальцы ей в волосы, а затем, крепче обхватив ее голову, приник губами к ее губам в страстном поцелуе.

Куп оторвался от нее первый, часто и тяжело дыша:

— Я воспринимаю это как «да».

Она кивнула, не уверенная, что в состоянии произнести хотя бы слово от радости, у нее перехватило горло.

Тогда он бросил несколько долларов на стол и кивнул Генри. Она махнула бармену на прощание, который убирал бокалы с печальной улыбкой на лице.

— Еще увидимся, милая леди, — помахал Генри в ответ, перекрикивая голоса прощавшихся с ними последних гостей бара.

Куп вытащил Эллу наружу, двусмысленно улыбнувшись ей через плечо, когда ночь сомкнулась над ними, ее смех смешался с последними тактами замирающей музыки и шумом прибоя, когда они сошли с террасы на берег. Он положил руку ей на плечи и потянул за собой — по песку куда-то в темноту.

Элла скинула босоножки, подобрала их и зарылась пальцами ног в теплый влажный песок. Никто из них не произнес по дороге ни слова — единственными звуками были шум моря, стрекот насекомых и ритмичные удары ее сердца. Словно по волшебству, на краю песчаного пляжа возникла одноэтажная лачуга. Лампа, свешивающаяся с перил крыльца, сияла, как маяк, освещая дощатую обшивку простой конструкции.

Взяв ее за руку, Куп повел ее вверх по ступеням на крыльцо.

— Ты живешь здесь? — спросила она, очарованная спартанским жилищем.

— Да, по большей части. — Он открыл дверь с проволочной сеткой, и Элла увидела большую, опрятную, просто обставленную комнату. Диван с изношенными подушками обозначал зону гостиной, перед открытой террасой лежал большой матрас с аккуратно сложенными простынями. Крошечная кухня с высокой, до пояса, барной стойкой занимала дальнюю часть хижины рядом с дверью, которая, вероятно, вела в ванную комнату.

Но именно от вида открытой террасы, объединявшей интерьер хижины с пляжем, у Эллы захватило дух. Серебристый лунный свет мерцал на воде, свежий аромат моря и экзотических цветов лишь усиливал чувство дикой, необузданной свободы, которая так отвечала характеру Купера.

— Это тебе подходит, — сказала она.

Он фыркнул:

— Почему? Потому что это дешево? — сказал он, и Элла услышала циничные нотки в его голосе.

— Нет, потому что это так просто и красиво.

Куп включил лампу, осветив скромную хижину.

Подойдя к террасе, он закрыл два больших ставня, а затем сетчатую дверь, отрезая их от карибской ночи. Только блеск луны, звук прибоя и стрекот насекомых просачивались к ним сквозь жалюзи.

— Не хочу, чтобы комары покусали наши задницы, — сказал он, подходя к Элле.

Она засмеялась, щетина на его подбородке щекотала ей шею, когда он притянул ее к себе за бедра.

— Особенно такую симпатичную попку, — добавил он, сжимая ее ягодицы руками.

Она обняла его за талию и сунула пальцы за пояс джинсов, лаская его подтянутые ягодицы, которыми так восхищалась утром. Его теплые, мозолистые ладони бесцеремонно проникли ей под кофточку и поглаживали ее грудь, вызывая дрожь по всему ее телу.

Элла положила руки ему на плечи, зарывшись пальцами в мягкие кудри на его затылке. Он чуть наклонился вперед и крепче прижался к ней бедрами, Элла ощутила, как бугорок у него в брюках трется о ее живот.

О да, я так сильно хочу этого.

— Прежде чем мы продолжим, скажи, принимаешь ли ты противозачаточные таблетки?

Разочарование пронзило ее сквозь туман рома и возбуждения.

— У тебя нет презерватива? У меня тоже, я не думала…

— Эй, не паникуй, — перебил он. — У меня есть.

— О, слава богу.

— Но я хочу подстраховаться. Презервативы рвутся. — Он откинул волосы с ее шеи и прижался губами к ее ключице, не давая ей сосредоточиться. — Именно таким образом на свет появился я. Но я не собираюсь породить еще одного меня.

Она услышала нотку сожаления в его голосе и испытала внезапное желание успокоить его.

— Но ты такой красивый. — Элла сжала его щеки ладонями, провела большим пальцем по рыжеватой брови и улыбнулась, глядя в его пронзительные нефритовые глаза, в уголках которых собрались хитрые морщинки. — Твоя мама наверняка была рада твоему рождению, — сказала она, наслаждаясь ощущением его колючей щетины на своей щеке. — Даже если ты получился случайно.

Она услышала его смех. Разве она сказала что-то смешное?

— Никто не говорил тебе, что ты отлично влияешь на самолюбие парня, когда пьяна?

— Я вовсе не пьяна, — возразила она, уверенная в этом. Он позволил ей выпить всего лишь два ромовых коктейля, самостоятельно смешав их за барной стойкой. И они не были настолько алкогольными, как тот, первый. Плюс она наелась креветок, вкуснейших палочек халапеньо с сыром, чипсов с соусом и других чудесных закусок. И хотя она пребывала в состоянии приятной эйфории, ее чувства были обострены.

Он прижался носом к ее носу.

— Ну, раз ты так думаешь, мисс, — сказал он, передразнивая интонацию и бермудский акцент дружелюбного бармена Генри.

Спонтанный смех перешел в удивленный стон, когда его руки пробрались под ее бюстгальтер и обхватили грудь.

— О да. — Она выгнулась, когда его большие пальцы щекотали ее соски. — Какие сказочные ощущения.

Он рассмеялся:

— Хватит отвлекать меня и ответь на проклятый вопрос.

Она открыла рот, чтобы спросить, что за вопрос, но Куп сжал ее возбужденный сосок, и она лишь простонала в ответ:

— Да.

— Аллилуйя.

Он стянул с нее топ и расстегнул застежку бюстгальтера, потом снял свою футболку и бросил ее через плечо, обнажив торс, к которому Элла весь день прикасалась в мечтах.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Сока — музыка карибского карнавала. (Примеч. ред.)

2

Соул — популярная музыка афроамериканского происхождения. (Примеч. ред.)