Когда ты рядом

Хайди Райс

Юная Иззи Хеллиген подарила Джо Гамильтону свою невинность, но он растоптал ее девичьи мечты. Спустя десять лет они встречаются при весьма пикантных обстоятельствах, и между ними сразу же вспыхивает страсть. Иззи едет с Джо во Флоренцию, чтобы пресытиться им и навсегда вырвать его из своего сердца...

Глава 2

Иззи была не из тех, кто терпит оскорбления. Она никогда не боялась открыто выражать свое мнение, но на этот раз словно язык проглотила. Она не могла произнести ни единого звука, потому что не знала, что ее возмутило больше всего.

То, что Джо принял ее за стриптизершу. То, что он считает себя вправе вмешиваться в ее дела. Или наглость, с которой он заявил, что когда-то был ее другом.

— Мы не друзья, — прошипела она. — Больше не друзья. Я уже давно это поняла и смирилась.

Его рука теперь поглаживала ей затылок, отчего ей было трудно сконцентрироваться.

— Возможно, дружба — неподходящее слово.

Их взгляды встретились, и от того, что она увидела, у нее перехватило дыхание. Его зрачки расширились от желания, отчего глаза из карих превратились в черные. Он был возбужден. Сильно возбужден. Но еще больше ее потрясла пульсирующая боль в низу своего собственного живота.

— Как насчет примирительного поцелуя? — произнес Джо хриплым голосом.

Прежде чем Иззи успела ответить, он легонько коснулся губами ее губ, а затем наклонил голову и поцеловал ее грудь. У Иззи перехватило дыхание, голова ее запрокинулась, возмущение и паника расплавились в огненной лаве желания.

«Останови его. Останови это», — пронеслось у нее в голове, но ощущение его губ на ее груди было таким приятным, что она ничего не смогла с этим поделать. Она все еще помнила, как эти настойчивые губы доводили ее до исступления. Ее руки упали вниз, корсет съехал, обнажив один затвердевший сосок.

Когда Джо обвел его кончиком языка и начал нежно покусывать, Иззи застонала. Ее захлестнула волна давно забытых и совершенно новых ощущений, внутренние мышцы стали сжиматься и разжиматься. Затем он опустил корсет ниже и принялся ласкать второй сосок. Опьяненная наслаждением, она закрыла глаза и вцепилась ему в волосы. В этот момент раздался стук в дверь.

Джо поднял голову, и ее глаза распахнулись.

— Десяти лет оказалось недостаточно, — пробормотал он.

Чувство стыда разрушило чары. Иззи резко отстранилась, судорожно вдохнула и, подняв корсет, прижала его к груди.

Стук повторился, и по ее спине пробежала дрожь.

Что произошло? Неужели она это допустила? Как он может до сих пор иметь на нее такое влияние? Невероятно!

— Прошу прощения, ваша светлость. — Приглушенный голос, донесшийся из-за двери, нарушил напряженное молчание. — Мне оставить поднос за дверью?

— Одну минуту! — крикнул Джо, не сводя глаз с Иззи. — Встань вот сюда. — Он указал ей на место, где ее не будет видно, когда откроется дверь.

Его командный тон возмутил Иззи, но она подчинилась. Ей нужно отсюда убираться, пока все не осложнилось.

— Я принес вам бренди и воду со льдом, ваша светлость, — сообщил официант, когда Джо открыл дверь. — И плащ леди. Я нашел его на стуле в коридоре внизу.

— Прекрасно, — сказал Джо, взял плащ и, повернувшись, передал ей.

Засунув руки в рукава, Иззи быстро затянула шнурки корсета. Пока она застегивала плащ, Джо взял у официанта поднос и дал ему щедрые чаевые.

Закрыв дверь, он нахмурился и обратился к Иззи.

— Давай поговорим, — сказал он, ставя поднос на столик у двери.

— Давай не будем, — ответила она, радуясь, что может сохранить остатки скромности. Затем сделала шаг вперед и схватилась за дверную ручку, но ей удалось приоткрыть дверь всего на пару дюймов, прежде чем Джо снова ее захлопнул:

— Перестань вести себя как ребенок. Уверен, что за десять лет ты забыла ту ночь.

При упоминании о худшей ночи в ее жизни Иззи бросило в дрожь, но она не подала виду.

— Разумеется, забыла, — солгала она, игнорируя ноющую боль в груди. Я не ребенок и не идиотка.

Она бы предпочла подвергнуть себя адским мукам, чем признаться, что после его ухода целый месяц плакала по ночам. Что в ее сердце зарождалась надежда всякий раз, когда у нее звонил телефон. Сейчас все это казалось ей глупым.

Да, ее тело по-прежнему реагирует на его близость, но ее сердцу, к счастью, ничего не угрожает. Она больше не та наивная дурочка, что путала увлеченность с любовью. Все же ей вряд ли когда-нибудь удастся его забыть.

— Тогда я была молодой и глупой, но, к счастью, я быстро учусь.

Достаточно быстро, чтобы понять, что ей будет нелегко влюбиться снова. Особенно в мужчину вроде Джо Гамильтона, который не знает, что такое любовь.

— В таком случае в чем проблема? — Он небрежно пожал плечами, словно той ночи никогда не было. — Нас по-прежнему сильно влечет друг к другу. — Его взгляд упал на ее губы. — То, как твое тело реагировало на мои прикосновения, хорошее тому подтверждение. Не понимаю, почему ты так расстроилась.

— Я не расстроена! — крикнула она. — Чтобы расстраиваться, нужно быть небезразличным к происходящему.

Она снова попыталась уйти, но Джо уперся ладонью в дверь.

— Когда ты перестанешь меня здесь держать? — раздраженно бросила она.

— Ты не уйдешь, пока мы не разберемся в твоей ситуации, — ответил он с возмутительным спокойствием.

— В какой ситуации?

— Ты прекрасно знаешь, что это за ситуация. — Его губы сжались в тонкую линию.

Кем он себя возомнил, черт побери?

— На случай, если вы не заметили, ваша светлость, сообщаю вам, что это свободная страна. Ты не имеешь права удерживать меня здесь против моей воли, Джо.

— Свобода — понятие иллюзорное, и ты прекрасно это знаешь. — Он окинул взглядом ее одежду. — Я сейчас нахожусь в Англии, поскольку занимаюсь реставрацией Гамильтон-Холл. Это означает, что я в любое время могу дать тебе деньги, в которых ты нуждаешься.

«Что?»

Иззи снова лишилась дара речи.

— Только не говори, что тебе нравится работать стриптизершей, — продолжил он, не обращая внимания на ее гнев. — Я видел, как ты остолбенела, когда Карстейрс начал тебя лапать. Я полагаю, это был твой первый опыт работы в качестве стриптизерши, и намерен сделать так, чтобы он остался последним.

— Я не стриптизерша, — отрывисто бросила Иззи. — А даже если бы я ею и была, то никогда бы не обратилась за помощью к тебе.

Она с юных лет много работала, чтобы стать независимой, и гордилась своими достижениями. Даже несмотря на то что в ближайшее время плоды ее трудов могут перейти в собственность банка.

— Если ты не стриптизерша, — произнес он с недоверием, — тогда что ты делала внизу?

— Исполняла музыкальный номер.

Между его бровей появилась складка.

— Что?

— Не важно. — Какого черта она перед ним оправдывается? — Главное то, что я не нуждаюсь в твоей помощи.

— Перестань глупить.

Она повернулась, чтобы уйти, но Джо снова схватил ее за руку:

— Что бы ты там ни делала, совершенно очевидно, что ты в отчаянном положении. Я предлагаю тебе выход из ситуации, причем абсолютно безвозмездно. Ты поступишь опрометчиво, если не примешь мою помощь.

Иззи попыталась высвободиться, но он лишь усилил хватку.

— Я была бы еще большей идиоткой, если бы приняла что-то от тебя. — Она хорошо помнила гнев и унижение, которые долго не давали ей покоя после того, как он ушел. — Неужели ты еще не понял, Джо? — бросила она, негодуя на себя за горечь, прозвучавшую в ее голосе. — Я бы лучше двадцать раз показала стриптиз Карстейрсу и его дружкам, чем взяла бы у тебя хоть один пенни. У меня есть принципы. Один из них состоит том, что я никогда не беру деньги у людей, к которым питаю отвращение.

Когда до него дошел смысл ее слов, он убрал руку.

Открыв дверь, Иззи выскочила из комнаты, не обращая внимания на потрясение, которое увидела на его лице.

— Может, твое тело и повзрослело, Изадора, — раздался у нее за спиной глубокий голос Джо, — но всему остальному, к сожалению, до этого еще далеко.

Когда дверь захлопнулась, Иззи расправила плечи и, засунув руки в карманы, быстро пошла по коридору, разыгрывая в уме продолжение сцены.

Если бы он только на самом деле вызывал у нее отвращение.

К несчастью, когда дело касается Джо Гамильтона, все не так просто.

* * *

Пройдя в гостиную, Джо поставил поднос на антикварный кофейный столик. Опустившись на диван, он снял ботинки, положил ноги на край столика и впервые за много лет пожалел, что бросил курить.

Взяв стакан с дорогим бренди, он осушил его залпом. Но жгучая боль в горле не смогла пересилить боль желания и чувство разочарования.

«Иззи Хеллиген — это ходячая катастрофа».

Он посмотрел на внушительный бугорок под молнией своих брюк.

Если он сейчас же не успокоится, ему придется принять холодный душ. Запрокинув голову, Джо уставился в потолок. Когда в последний раз он испытывал такое сильное сексуальное желание?

Перед его внутренним взором нарисовалась картина того, как он однажды вез юную Иззи на мотоцикле по извилистым пригородным улочкам в Гамильтон-Холл, и боль в паху усилилась.

Невероятно. Он до сих пор помнит все детали той двадцатиминутной поездки, словно после нее прошло десять секунд, а не десять лет. Помнит, как полная грудь Иззи прижималась к его груди, а ее руки обнимали его за пояс. Помнит, какое потрясение он испытал, когда она вышла из школьных ворот и забралась на его видавший виды «Харлей».

Он не ожидал, что симпатичная полноватая девочка-сорванец превратится в восхитительную женщину с лицом и фигурой богини.

В двадцать один год он был гораздо опытнее своих сверстников, и желать семнадцатилетнюю девочку, которая была его единственным другом, казалось ему неправильным. Но тогда он мог контролировать реакцию своего тела на Иззи не больше, чем сегодня.

Джо выругался. Если бы не появление официанта, все закончилось бы совсем по-другому.

В тот момент, когда его губы коснулись ее теплой нежной кожи и он услышал ее тихий вздох, разум подчинился инстинкту. С Иззи так было всегда.

Но за эти десять лет она изменилась. Она больше не была неуклюжей пылкой девчонкой, обожавшей его. Она стала ослепительной, уверенной в себе женщиной, и эта женщина его ненавидит.

Внутри его что-то болезненно сжалось, и он, поставив стакан на поднос, прижал ладонь к груди. Ему безразлично, как она к нему относится. Почему это должно его волновать?

Женщины преувеличивают, когда речь идет о чувствах, воображают себе то, чего на самом деле нет. Он с самого начала давал всем своим партнершам понять, что его интересуют только секс и приятное времяпровождение, но они ему не верили. А с тех пор, как он сделал себе головокружительную карьеру и унаследовал титул герцога, их стало еще труднее в этом убедить.

Их гневные слова никогда прежде на него не действовали. Почему же после слов Иззи на душе у него остался неприятный осадок?

Нахмурившись, Джо откинул со лба волосы.

Почему он удивляется своей реакции? С Иззи никогда не было легко. Рядом с ней он переставал думать. Ему повезло, что официант появился вовремя.

Сняв ноги со стола, Джо налил себе стакан холодной воды и залпом его выпил.

Он никак не мог себе простить свое безрассудное поведение. Еще в подростковом возрасте он дал себе слово, что никогда не будет позволять своему либидо и эмоциям им управлять. Однако стоило ему только увидеть Иззи перед входом в комнату для выступлений, как он сразу забыл об этой клятве.

Впрочем, сегодня Иззи не в первый раз подорвала его самоконтроль.

Перед его глазами пронеслись образы семнадцатилетней Иззи, по уши влюбленной в него. Он увидел ее блестящие от страсти глаза, ее тело, освещенное луной. Десять лет назад она воспользовалась его минутной слабостью, но он до сих пор никак не мог понять, почему не пресек ее неловкие попытки соблазнить его. Та история закончилась плохо, и большая часть вины лежала на нем.

Он прижал холодный стакан ко лбу. Черт бы побрал Иззи Хеллиген! Если он не смог устоять перед семнадцатилетней Иззи, что уж говорить о сегодняшней красотке.

Поднявшись, он подошел к окну и уставился на бесконечный поток пешеходов на тротуаре.

Почему его это беспокоит? Он никогда больше не увидит Иззи. Он предложил ей деньги, но она отказалась их брать. Конец истории.

Но затем он увидел в толпе знакомую гриву рыжих кудрей. В плаще, едва прикрывающем ягодицы, и ботфортах она выделялась среди прохожих.

Пока он за ней наблюдал, перед его глазами возник образ прежней Иззи, с сияющими голубыми глазами, полными преданности и обожания. Затем он услышал, как она сказала ему, что будет любить его вечно.

У него в груди снова что-то болезненно сжалось.

* * *

— Из, у меня ужасные новости.

Иззи посмотрела на свою помощницу Макси, которая положила телефонную трубку и уставилась на свою начальницу поверх кипы бумаг на столе. Маленькое личико Макси было белее мела.

— В чем дело? — спросила ее Иззи, готовясь к худшему.

Неужели может быть еще хуже, чем сейчас?

После скандала недельной давности «поющие телеграммы» перестали заказывать. Три гранта, на получение которых они подали заявку, были отданы другим организациям, все потенциальные спонсоры еще до истории с Карстейрсом прислали письма с отказами. Всю эту неделю Иззи искала новых спонсоров и составляла расписание нового сезона, прекрасно понимая, что его может и не быть. Как назло, бойлер снова начал течь. В разгар лета без него можно обойтись, но осенью театр нужно будет отапливать, и, скорее всего, его придется менять. Пока они не могут себе это позволить.

— Это был менеджер из банка, — пробормотала Макси.

Внутри у Иззи все оборвалось. Хуже и вправду быть не может.

— Он требует, чтобы мы выплатили проценты в течение десяти рабочих дней. Если мы не найдем в указанный срок тридцать тысяч, он обратится к судебным приставам.

— Что за!.. — воскликнула Иззи.

Увидев, как Макси вздрогнула, она не стала произносить вслух бранное слово.

— Но ведь мы уже кое-что выплатили. Не полную сумму, я знаю, но мы обязательно что-нибудь придумаем. — Пальцы Иззи крепко вцепились в ручку. — Они не могут этого сделать.

— Очевидно, могут, — произнесла Макси унылым тоном. — Сумма нашей последней выплаты была такой мизерной, что ее можно было бы приравнять к невыполнению обязательств по займу.

— Напомни мне, чтобы я больше не посылала менеджеру пригласительных билетов, — бросила Иззи с присущей ей пылкостью.

Впрочем, ее гнев был поверхностным. Она понимала, что менеджер банка ни в чем не виноват. Ее театр много месяцев висел на краю пропасти. Менеджер своим звонком лишь столкнул его вниз.

Подойдя к единственному окну в своем кабинете, Иззи посмотрела на заднюю аллею, которая этим утром показалась ей еще более мрачной, чем обычно.

Она потерпела поражение. Как она будет сообщать эту новость своим сотрудникам? Дэйву, главному режиссеру, Терри, Стиву и другим актерам и техническим работникам, не говоря уже о билетерах и гардеробщиках? Они так усердно трудились все эти годы. Многие из них бесплатно работали в свое свободное время во имя будущего успеха.

Им придется остановить все проекты по работе со школьниками и пенсионерами.

Ее нижняя губа начала дрожать, и она закусила ее.

— Значит, это конец?

Услышав вопрос своей помощницы, Иззи обернулась.

— Для Дэйва и остальных это будет тяжелым ударом. Они так много работали. Мы все много работали, — продолжила Макси.

— Нет. Это еще не конец, — заверила ее Иззи, несмотря на подступивший к горлу комок. — Давай пока ничего не будем говорить остальным. Должен быть какой-то выход.

Еще не все потеряно. У них есть целых две недели. Они обязательно что-нибудь придумают.

— Лично я не вижу никакого выхода, — сказала Макси. — Мы обе ищем его уже много месяцев и постоянно заходим в тупик. — Она издала невеселый смешок. — Представляешь, прошлой ночью мне приснилось, что мы попросили принца Чарльза стать нашим спонсором.

— И что он сказал? — рассеянно спросила Иззи, у которой начала болеть голова.

— Я проснулась раньше, чем он дал ответ, — вздохнула Макси. — Если бы только мы были знакомы с каким-нибудь богачом, питающим страсть к драматическому искусству… Все наши проблемы были бы решены.

Иззи снова сглотнула. Слова Макси напомнили ей о человеке, о существовании которого она отчаянно пыталась забыть всю эту неделю.

«Нет. Кто угодно, только не он».

Она плюхнулась в кресло.

— В чем дело? — забеспокоилась ее помощница. — Ты резко побледнела.

— Я знаю одного герцога.

— Герцога? — удивилась Макси. — Ты дружишь с герцогом и до сих пор не обращалась к нему за помощью? — Она подбежала к столу Иззи. Ее глаза светились надеждой. — Он любит театр?

— Мне об этом неизвестно. — И друзьями их с Джо тоже назвать нельзя.

При воспоминании о том, что произошло неделю назад, кровь прилила к ее голове и соски заныли.

Нет, они с Джо Гамильтоном определенно не друзья.

— Но он богат, — добавила она, не желая отбирать у Макси надежду.

По крайней мере, она думает, что Джо богат. Она понятия не имеет, чем он зарабатывает себе на жизнь. Но он герцог. К тому же снимает номер в престижном клубе для джентльменов. Еще он упоминал о реставрации Гамильтон-Холл. Определенно все это свидетельствует о том, что он богат.

— Когда ты собираешься снова с ним увидеться? Ты можешь связаться с ним сегодня?

Иззи напряглась.

— Что-то не так? — настороженно спросила ее помощница. — Ты не уверена, что он нам поможет?

— На него не стоит особенно рассчитывать.

Вообще не стоит рассчитывать, если говорить начистоту. Ведь она сказала Джо, что он вызывает у нее отвращение. Хотя ему, безусловно, все равно, что она о нем думает. После этих слов ей будет трудно просить у него деньги.

Макси наклонила голову набок. Лицо ее выражало беспокойство.

— Насколько хорошо ты знаешь этого герцога? Ты так покраснела, когда я задала тебе вопрос.

— Достаточно хорошо. Возможно, даже слишком хорошо.

Ей нужно разработать надежную стратегию, прежде чем она снова увидится с Джо. Такую, чтобы она смогла получить от него нужные деньги, сохранив при этом хоть каплю достоинства.

* * *

Когда Иззи вышла из поезда на маленькой гемпширской станции Гамильтон-Кросс, ей показалось, будто она перенеслась назад во времени. Ее овдовевшая мать работала экономкой в Гамильтон-Холл, и в школьные годы Иззи часто здесь бывала.

Посмотрев на свое отражение в стеклянной двери билетной кассы, которая, похоже, всегда была закрыта, Иззи порадовалась тому, что она больше не пухленькая школьница с волосами цвета моркови. Изумрудное шелковое платье смотрится явно лучше, чем плохо сидящая школьная форма. Ее кудри больше не торчат во все стороны подобно пружинкам. Теперь они спадают на плечи мягкими локонами, делая ее похожей на Риту Хейворт.

Это придало ей уверенности, и она решительной поступью направилась к газетному киоску, в котором также можно заказать такси. Уверенность ей необходима после того, как она полночи разрабатывала план своей встречи с Джо.

Если бы она только не сказала ему, что питает к нему отвращение!

Убрав за ухо выпавший из прически локон, Иззи схватилась за лямку портфеля, висящего у нее на плече. В нем лежали бумаги, касающиеся театра, — финансовая документация, рецензии на спектакли прошедшего сезона, репертуар следующего сезона, социальные проекты. Одним словом, это был портфель умной предприимчивой женщины, сделавшей в жизни ставку на карьеру.

Она решила заранее не сообщать Джо о своем визите, будучи уверена, что он отказался бы ее принять. Найдя в Интернете информацию о Джо, она пришла к выводу, что внезапное появление будет ее единственным козырем. Узнав, что он талантливый архитектор, известный на весь мир своими смелыми новаторскими идеями и заработавший на них к тридцати годам огромное состояние, она еще сильнее разнервничалась.

Итак, Джо богат, и это большой плюс, учитывая ту цель, с которой она сюда приехала. Однако то, что произошло между ними неделю назад, непременно будет влиять на их переговоры. Поэтому она должна сосредоточиться на своей цели и подавлять желания своего тела.

Она будет строго следовать плану. Разрекламирует Джо «Корону и перья», сделает все возможное, чтобы убедить его, что спонсирование театра принесет ему определенную выгоду. Если это окажется бесполезным, она напомнит ему, что он предлагал ей материальную помощь. Но ни при каких обстоятельствах она не позволит своим гормонам повлиять на ход переговоров. Как бы велико ни было искушение.

— Кого я вижу! Неужели это ты, Иззи Хеллиген? Как ты выросла!

Иззи ослепительно улыбнулась лысеющему мужчине в окошке киоска:

— Фрэнк, вы все еще работаете здесь?

Она была так рада увидеть знакомое лицо.

— Как видишь. — Пожилой мужчина смущенно улыбнулся. — Как дела у твоей матери? Она по-прежнему живет в Корнуолле?

— Да, ей там очень нравится, — ответила Иззи.

— К сожалению, старый герцог умер прошлым летом. — Улыбка Фрэнка поблекла. — Его сын вернулся. Занимается реставрацией Гамильтон-Холл. На похоронах отца его не было. Полагаю, твоя мать тебе об этом уже рассказала.

Тут он ошибся. После того злополучного лета Эди, ее мать, не упоминала при ней о Джо. Но то, что он не приехал на похороны собственного отца, нисколько не удивило Иззи. У Джо и старого герцога были плохие отношения. Их бурные споры сменялись периодами ледяного молчания.

В школьные годы Иззи оправдывала бунтарское поведение Джо тем, что он страдал от непонимания, разрываясь между матерью и отцом, которые ненавидели друг друга и использовали своего единственного сына в качестве орудия мести. Десять лет назад она перестала идеализировать Джо. Сейчас у нее нет никакого желания вспоминать дерзкого несчастного мальчишку, так как это может помешать ей объективно смотреть на мужчину, которым он стал.

— Фрэнк, вы, случайно, не знаете, Джо сегодня в Гамильтон-Холл или нет? Я приехала его навестить.

Согласно прочитанным ею статьям, Джо живет в Италии, но, когда она позвонила в его офис во Флоренции, ей сообщили, что он сейчас в Англии.

— Да, он там, — ответил пожилой мужчина, и ее пульс участился. — Он прибыл вчера вечером на вертолете. По крайней мере, так мне сказала Милли с почты. Час назад я отвозил в Гамильтон-Холл сотрудников из комитета по планированию.

— Вы не могли бы и меня туда отвезти? — попросила Иззи, собравшись с духом.

Улыбнувшись, Фрэнк взял ключи от машины:

— Для этого я здесь и сижу.

Выйдя из киоска и заперев его, он подвел Иззи к видавшей виды машине, стоящей у обочины.

— В память о старых добрых временах я не возьму с тебя плату, — весело сказал он, открывая дверцу.

Забравшись на заднее сиденье, Иззи напряглась. Она не собирается вспоминать старые времена в Гамильтон-Холл. Добрыми их точно не назовешь.

Но как только машина тронулась с места и мимо начали проноситься знакомые пейзажи, время словно повернулось вспять.