На полке с коробкой воспоминаний

Хайди Нилис

Случалось ли вам разочароваться в людях и жизни, отчаяться в ожидании исполнения своей мечты, а потом заснуть в автобусе, пропустить свою остановку и познакомиться со старушкой, угрожающей винтовкой? Вот студентке Грете, которая уже долгое время пытается стать писателем, повезло ввязаться в такую истории. Грета и не догадывалась, что после этой встречи она снова будет идти к мечте, учиться дружбе и пытаться понять этот чертовски сложный и запутанный мир людей.

Глава 2. Звонок

Вновь вспыхнувшая надежда — вероятно самое опасное, что может произойти. Как бы ты не пытался не поддаваться её соблазну, это неизбежно. Грета писала целую ночь напролёт. Она не чувствовала ни капли усталости, лишь духовное насыщение после долгой голодовки. Целый следующий день она пыталась не думать о том, к чему это может её привести. Но, как уже говорилось ранее, надежде поддаются все. Сказать, что Грету слегка занесло, это ничего не сказать. Когда она позволила себе на мгновение заглянуть в омут, её тут же затянуло туда с головой. Она уже начала представлять, какой была бы её жизнь, если бы она стала писателем, как бы она общалась со своими читателями.

— Грета! — голос преподавателя вернул её в реальность.

Девушка подняла глаза от своего пенала. Практически каждый из находящихся в аудитории обернулся на неё или хотя бы окинул взглядом. Несмотря на давление подобного рода, Грета попыталась сообразить, что именно от неё ждали. Уже был конец пары, значит ни на какой вопрос она не должна была отвечать. Она заметила сидевшую на первой парте заучку. Та была чем-то явно обеспокоена. Зато теперь Грета знала, что происходит.

— Здесь. Извините, задумалась.

Перекличка, ну конечно же. Заучка была после Греты по списку. Она настороженно ждала, когда произнесут её фамилию, чтобы удостовериться, набрала ли она достаточно плюсов за всяческие дополнения.

Как только с этим было покончено, Грета тут же ринулась к выходу. В голове теперь была только одна цель: добраться до дома и продолжить писать. Она хотела было начать писать ещё на семинаре, но это был лекционный кабинет, где парты лесенкой поднимались ввысь, и сидящие позади прекрасно видели всё, что происходило на парте пониже. А такую тайну раскрывать не стоит. По крайней мере было ещё рано.

Всё казалось таким медленным. Люди ползли, как улитки, автобус еле ехал, а светофор и вовсе, казалось, впал в кому. Но Грета ждала уже слишком долго. И хоть она почти достигла финишной прямой, последнему светофору удалось довести её до нервного срыва. Нужно отвлечься. Грета осмотрелась вокруг. Ничего не поменялось, всё та же улица, всё те же магазины и автобусные остановки. И всё тот же дедушка, сидевший изо дня в день на углу перекрёстка и торговавший поделками из дерева. У Греты промелькнула мысль: «А может стоит подойти?». Но она тут же отбросила её. Она ещё не отошла от прошлого предложения помощи. И потому, как только загорелся зелёный, она стремительно пронеслась мимо, стараясь не смотреть старику в глаза.

Грета влетела в квартиру. На бегу она скинула рюкзак, поставила кипятиться чайник и уселась на диван. Она отыскала свою ручку, блокнот и, включив на фоне спокойную музыку, была готова к работе. Но чего-то не хватало. Девушка была уверена, что чего-то в этой квартире не достаёт. И тут со стороны потолка раздался стук.

— Вот теперь всё в порядке, — выдохнула Грета, которая рано обрадовалась тишине.

Знаете, люди исследуют чёрные дыры, надеясь найти ответ. Но, по-моему, самая главная загадка человечества заключается в вопросе: «Что можно ремонтировать каждый день?! Утром, днём и вечером!». Но ко всему можно привыкнуть, даже к шумным соседям.

Время понемногу шло. Стрелки часов совершенно никуда не торопились. Грета сидела неподвижно уже целый час, ни записав ни единой строчки. И чем дальше тянули её за собой стрелки, тем росло её отчаяние и паршивое настроение. У неё бывало подобное и раньше. Тупик. Это участь каждого из писателей. Напоминает подвесной мост, который вдруг начинает ломаться. Позади находится твоя начальная точка. Но с каждым шагом от неё мост начинает скрипеть. И здесь у тебя остаётся лишь два варианта. Либо продолжать стоять на месте и надеяться, что мост перестанет трескаться и позволит тебе пройти на другую сторону. Или же ты можешь вернуться обратно и признать, что потратил кучу времени впустую. Грета прекрасно знала об этом и возможно приняла бы отступление со спокойной совестью, но ей было страшно. Она слишком долго стояла в тупике и боялась, что в следующий раз мост может вообще не появиться.

— Да всё в порядке, — пытался успокоить её «друг». — У некоторых бывали ситуации и похуже.

— Но ведь всё было хорошо! У меня были идеи, зарисовки. Что я опять сделала не так?

— Может быть проблема как раз в том, что ты много об этом думаешь?

— А что ты мне предлагаешь? Снова всё бросить и ждать, когда подвернётся удачный случай?

— Ну хорошо. Не хочешь ждать, так не жди. Действуй.

— Ты о чём это?

— Когда именно к тебе пришло вдохновение? — друг выждал паузу, с любопытством наблюдая за реакцией Греты.

— Нет. Нет, нет и ещё раз НЕТ! Я этого не сделаю даже под дулом пистолета.

— А почему бы нет? Есть же у некоторых писателей такая особенность — место для вдохновения.

— Если мне помогло это один раз, то это не значит, что, когда я снова вернусь к этому дому, всё в точности повторится.

— Ты не сможешь этого узнать, если не попробуешь.

— Может быть завтра будет по-другому?

— А может и не будет, — «друг» принялся расхаживать по комнате от одной стене к другой, формулируя свою мысль на ходу. — У тебя появился новый шанс. Пробежать по мосту и достигнуть противоположной стороны. Понимаешь?

— Ладно. Если у меня ничего не получится написать этим вечером, то после занятий я съезжу до этого дома. Обещаю. Но ведь у меня ещё может получиться, верно?

Стоит ли говорить, что у неё так ничего и не получилось. Всё же из тупика нельзя выйти, не проломив стены.

***

Совсем новый. Упавшие лучи солнца так и сверкают на его корпусе. Удобное кожаное сидение. А завершал всю эту композицию небольшой звонок.

— Фигня. Мой велик, на котором я уже долго катаюсь, и то будет получше твоего, — мальчик ещё раз обошёл транспорта по кругу, словно хотел наложить порчу. А почему бы и нет? Кто знает этих завистников.

Этот мальчик не был ей другом. Она даже не была с ним знакома. В детстве всё обстоит куда проще.

— Да с чего это?

— У него ведь даже тормоза устаревшие, — он указал на ручку, возле руля своего велосипеда, — видишь? У тебя такого нет.

— А мне он вообще-то и не нужен. Я отлично умею тормозить педалями. А эту фигню походу придумали для тех, кто боится не успеть затормозить ногой и упасть.

— А твой только и предназначен для того, чтобы тормозить.

— Ну конечно! Ты посмотри на мою цепь и на свою.

— И что? Я тебя всё равно в лёгкую на нём обгоню. Спорим?

— Спорим, — Грета вскочила на велосипед и принялась высматривать маршрут. — Едем до оврага.

— До оврага? — уточнил мальчик.

Впереди раскрылась не самая оптимистичная перспектива. К концу пути предстояло скатиться по довольно обрывистой дороге. А на такой скорости возникала вероятность и вовсе не доехать до финиша.

— Испугался?

— Ага, конечно. На счёт три. Раз… два… Три!

Колёса со скрипом тронулись с места. Оба быстро набрали скорость и понеслись. Скорость. Ветер, свистящий в ушах и пыль от дороги. Уверяю вас, никогда не стоит недооценивать велосипед. Будучи мелкими это один из реально доступных способов получить адреналин. Грета была абсолютно уверена в своей победе. Впереди показался тот самый спуск, приближаясь к которому она лишь с большим усердием принялась крутить педали. Но Грета не была бы Гретой, если бы ей вдруг что-нибудь не помешало.

— Грета, — послышался издалека мамин голос. — Грета, остановись сейчас же!

Так как Грете всегда везёт по жизни, то её дом находился прямо у спуска в овраг. А это означает, что если она съедет по такому склону прямо на глазах у родителей, то это закончится крайне плачевно.

— Грета, тебе сказали остановиться! — на этот раз прозвучал голос папы.

Это определённо повысило градус напряжённости. И всё же она не стала сбавлять скорость. Она прикидывала, какой из двух вариантов для неё будет более подходящим. Она почти уже склонилась в сторону победы, но взгляд родителей, с которым ей пришлось пересечься тут же расставил все приоритеты. И у самого спуска Грета резко повернула педали в противоположную сторону и затормозила. Мальчик же продолжил следовать маршруту.

— Ты что делаешь? Хочешь разбиться?!

— Да почему я должна была разбиться? Всё же нормально было. Вон тот мальчик ведь поехал.

— И что?

— То, что ничего бы со мной не случилось, и я бы выиграла.

Грета не понимала, почему родители постоянно так боятся. Чего тут можно боятся? Это ведь так круто! Да, рискованно, но куда без этого. Иногда риск единственный способ прочувствовать жизнь во всей её красе.

***

— Я ошиблась. Это плохая идея! — Грета стояла у деревянного ограждения. Она неуверенно перебирала пальцами уголок своей куртки.

— Ну давай же, — произнёс друг, указывая ей на калитку.

— Да это ведь бред какой-то. Что я ей скажу? Здрасте, я студентка, которая витает в облаках и пишет фэнтези-книгу. А ваш чудесный домик меня вдохновил. Не позволите ли приходить сюда.

— Что-то вроде того.

— Боже! Такой глупости я ещё никогда не делала.

— Ты слишком всё гиперболизируешь. Всё-таки она просто обычная старушка, что может пойти не так?

— Эй! Ты кто ещё такая?! — донёсся со стороны дома голос.

Грета только хотела было объясниться, как услышала щелчок. В подобных случаях мозг начинает перебирать все варианты, пытаясь отыскать подходящую ассоциацию, но потом виснет.

— Поворачивайся лицом ко мне, только медленно и без резких движений! — снова произнёс голос, и до Греты наконец дошло значение звука. Эта мысль пронзила её и окатила холодом до самых кончиков пальцев, отчего те онемели. — Ну же, я жду.

Грета хотела закричать, позвать на помощь, но горло моментально пересохло. Никогда она ещё не двигалась с такой осторожностью. Медленно оборачиваясь вокруг своей оси, она постепенно приближалась к тому, чтобы встретиться взглядом с источником голоса. Наконец, она достигла 180 градусов.

— Кто такая? — спросила старушка, твёрдым и сухим тоном, продолжая целиться в Грету из винтовки.

— Я… Мы встречались в автобусе… номер семь. Совсем недавно, я помогла Вам донести вещи до дома. Я несла пакет, а Вы горшки с цветами. Это всё, — прохрипела, запинаясь Грета.

Старуха ещё некоторое время внимательно осматривала девушку, а потом вдруг на её лице промелькнуло подобие улыбки. Она прекратила прицеливаться и отставила ружьё в сторону.

— Правда? Что ж. Ну тогда… здравствуй.

— Здравствуй? — Грета наконец обрела голос. Как только в неё больше не было направлено смертельное оружие, в ней постепенно начало оживать негодование и злость, которые она так яростно пыталась в себе подавлять последние две минуты. — Здравствуй? Вы ведь могли меня убить!

— По-твоему я бы в тебя выстрелила? А ещё меня обвиняют в странностях. Во-первых, оно не заряжен, а во-вторых, это пневматика.

— Пневматикой тоже можно ранить.

— Это уж точно. Совершенно бесполезное оружие я бы не хранила. Так чего тебе надо?

— Я… Я хотела с Вами поговорить. Но знаете, думаю мне уже пора идти — Грета успела сделать пару шагов назад, но не больше.

— Ну уж нет. Для начала объясни, что ты хотела со мной обсудить? А то я ведь не знаю, может ты мне врешь. А может и вовсе хотела проникнуть в мой дом, кто его знает. Тогда мне придётся вызвать полицию.

— Господи, да я совершенно не желаю Вам зла! И от Вас мне совсем ничего не нужно.

— Ну значит ты сможешь объяснить мне причину?

— Ладно, ладно. Я всё расскажу, — поспешно согласилась Грета.

— Тогда пошли, — ответила бабка и направилась в сторону входа.

— В дом? — от этой мысли у Греты сердце заколотилось в разы чаще.

— Ну не на таком же холоде разговаривать. Я своим здоровьем рисковать не собираюсь, — пробурчала она и направилась внутрь.

Вот он шанс. Сейчас можно сбежать. Как можно дальше и никогда больше не видеть это богом забытое место, где если с тобой что-то случится, то тебя и не найдут. Грета сделала несколько шагов от калитки, продолжая стоять лицом к дому. Кто знает, что может случится, если она отвернётся. Ещё один шаг и вдруг она остановилась. Что-то удерживало её и не давало двинуться.

«А может это и вправду мой последний шанс, хоть что-нибудь написать. Может больше такой возможности никогда не представится. Что если эта бесконечная череда бессмысленных дней будет длится до конца жизни?» — эта мысль пронзила её насквозь. Но хуже всего было то, что её теория действительно подтвердилась. Как только Грета вновь оказалась здесь ей пришло множество разных идей, которые вполне могли бы вырасти в целую книгу. Ей стало настолько страшно, что всё вокруг потеряло значение. Она ждала, что «друг» что-нибудь вот-вот скажет, посоветует, или хотя бы просто поддержит, но он лишь молча ждал, что она предпримет дальше. Как говорят, из двух зол выбирают меньшую. Жизнь, полная бессмыслицы (не обессудьте, но Грета считала её именно таковой) или сумасшедшая старуха? Как только этот вопрос возник у неё в мыслях, всё решилось само собой. Ноги вновь стали идти и даже намного увереннее, чем раньше. Вот только они изменили направление. Теперь она шла к дому. Грета старалась заглушить поток мыслей, которые наотрез отказывались смириться с этим нелогичным действием.

— Ну и чего ты там так долго возишься?

Ещё пара шагов и Грета оказалась внутри. В незнакомом доме. С незнакомым человеком, не внушающим доверия.

Это было крайне необычное место. Хотя, если подумать, как раз подстать его обитателю. В доме оказалось очень светло. Пол застилали разнообразные ковры. Все подоконники (по крайней мере те, которые видела Грета) были заставлены цветами. Грета, продвигаясь всё дальше внутрь, заметила, что в одной из комнат стояло два больших стеллажа, целиком уставленных книгами. Хороший знак. Вряд ли человек, выживший из ума, стал бы читать. Наверное… У стен стояли потрёпанные кресла, на которых подобно панцирю, лежали круглые вязаные салфетки. Разумеется, и стены не были исключением из правил. В основном на них висело множество картин разного сорта. Где-то это были вышивки крестиком, где-то даже алмазная мозаика, а в более отдалённых уголках можно было заметить несколько детских рисунков.

— Можешь присесть, только вон на то кресло, — распорядилась бабка и Грета подчинилась.

Из-за угла показался огонёк. Рыжий зверь с недоумением переводил взгляд то на Грету, то на бабку, явно не понимая, к чему всё это собрание, и почему это никто не соблаговолил о нём сообщить. Он грациозно прошагал мимо Греты и уселся рядом со своей хозяйкой. Теперь на неё смотрело уже целых четыре глаза.

— Ну так и почему же ты оказалась рядом с моим домом?

— Я… как бы Вам объяснить, чтобы это прозвучало адекватно.

— Я бы не пригласила войти в свой дом сумасшедшую, так что выкладывай.

Грета слегка оглянулась в сторону. Как она и предполагала, рядом с картинами стоял «друг». Он слегка кивнул в направлении бабки и беззвучно произнёс: «Действуй. Обратной дороги нет». И в самом деле. Она уже зашла слишком далеко. Хватит уже вечность стоять посреди моста. Если нельзя пройти последний отрывок, остаётся только прыгать.

— В общем, я пытаюсь писать. И… стать писателем — это вроде как моя мечта. И да, я прекрасно понимаю, это звучит ужасно глупо, — наконец решилась Грета, ожидая смеха или хотя бы осуждающего взгляда. Но взгляд старухи оставался спокойным и, даже рискну предположить, заинтересованным.

— Продолжай, чего остановилась? — обратилась к ней было бабка и в Грете вдруг что-то оборвалось.

— Короче, когда я была здесь, у меня впервые за долгое время наконец-то появилось вдохновение. Я прекрасно знаю, что писать можно где угодно, но этот город словно задымляет мне разум. Автобусы, лифты, люди. И может это мой последний шанс написать книгу. Мне нравиться писать, даже слишком, и меня сводит с ума мысль, что я не могу этого делать, — слова так и не переставали литься. — И… в общем, как-то так.

— Ты учишься, работаешь? — спросила старуха, как только девушка остановилась.

— Сейчас только учусь. А зачем вам это?

— Полагаю, все творческие люди со странностями. Если тебе так необходимо быть здесь, чтобы сочинять, то я не против, — объяснила старуха, отчего Грета опешила окончательно. — Но у меня есть одно условие.

— Какое же? — уточнила Грета, боясь, что ещё может взбрести в голову этой полоумной бабке.

— Ты должна будешь помогать мне ремонтировать этот дом.

— Что? Но я ведь совершенно не знаю…

— Я не собираюсь заставлять тебя строить второй этаж или сносить стены. Просто что-то покрасить, слегка подремонтировать. Я лишь хочу доделать то, что уже начала.

— Зачем Вам это? — Грета пыталась разгадать, действительно ли бабка говорит ей правду или просто издевается.

— Имей хоть каплю уважения к моему личному пространству! Я ведь не спрашиваю тебя, что ты пишешь.

— Ну хорошо, больше не буду спрашивать. Можете об этом не беспокоиться. Я ведь вообще-то не люблю болтать.

— Я уже заметила, — нервно заметила старушка.

— Тогда просто скажите, что мне нужно сделать?

— Для начала неплохо было бы покрасить забор. Краски у меня есть.

— А почему это нельзя сделать весной? Кто красит забор на зиму?

— Завтра, — коротко, словно приказ, добавила она.

— Завтра?!

— У тебя какие-то срочные дела?

— Просто я не привыкла делать всё сразу. Мне удобнее планировать, — попыталась оправдаться Грета, но по недовольному лицу старухи поняла, что это не особо помогает. — Хорошо. Я постараюсь завтра прийти.

— Подожди, — остановила её старуха, когда девушка собралась уже было уходить. Грета пыталась предугадать, что та выдаст на сей раз. Может объявит, что всё это был розыгрыш? А может и вовсе побежит за своим пневматическим ружьём?

— Как тебя зовут?

— Грета, — с облегчением ответила девушка.

— Ясно, — кивнула в ответ старушка и направилась в сторону кухни.

— А Вас как зовут?

— Марта.

— Приятно познакомится.

— Ты разве не говорила, что не любишь болтать? — уточнила Марта, после чего Грета молча отправилась домой.