Кот по имени Один

Франческо Бедини, 2021

Альдо 11 лет, и он без ума от комиксов. Настолько, что мальчик основал с друзьями Клуб Комиксов. Хотя они уверены, что Клуб Комиксов – это просто прикрытие. Миссия Клуба – тайная, разумеется, – в том, чтобы защитить Землю! Однажды тёмной ночью возле входной двери дома Альдо появляется одноглазый кот. Беднягу разрешают оставить и называют Одином, совсем не подозревая, что внутри пушистого питомца скрывается дух его тёзки: великий, могучий, вспыльчивый скандинавский бог, чья последняя битва, Рагнарёк, вот-вот начнётся. Для младшего школьного возраста.

Глава 2

Я открыл глаза: боль слепила меня изнутри. Джулио и Сандро держали моё тело и тащили меня, как мёртвый груз, по снегу.

На мгновение я услышал голос Петры:

— Очнулся! Очнулся!

И снова потерял сознание.

Я проснулся внезапно, в голове ещё гремело эхо какого-то мощного грохота.

От молнии в гостиной стало светло как днём, разразился такой раскат грома, что у меня аж гланды задрожали. Я засунул голову под одеяло, пытаясь успокоиться: это всего лишь гроза.

Глубоко вздохнув, я выглянул из-под одеял. В гостиной царила полная темнота; хватило бы нескольких минут и мои глаза привыкли бы к потёмкам. Вот там, наверное, кресло стоит, а это, должно быть, обеденный стол.

А это что? Я протянул руку и схватился за тень на полу. Едва прикоснувшись к нему, я понял: это последний номер «Могучего Тора», который Петра принесла мне вечером. Но с чего бы это Петра принесла мне…

Всё произошедшее в тот день вернулось в моё сознание с таким напором, что у меня голова пошла кругом: меч Джулио и пятно крови, потом бегом в больницу, где мне наложили несколько швов и отправили домой, папа, который говорит, что мне нужен покой. Мама кричит на Петру, и Петра, которая пытается загладить вину, и я… я засыпаю на диване.

Я положил комикс на пол. Рана на ноге пульсировала, отдаваясь глухой болью. Действие обезболивающего начинало слабеть, вот я и проснулся! Уж конечно дело было вовсе не в этой дурацкой грозе… И к тому же я хотел пить. Очень хотел.

Я встал с дивана, но по ноге прошёл болевой разряд, и мне пришлось опереться на подлокотник, чтобы удержать равновесие. Прошло несколько секунд, и боль стала терпимее. Я сделал пару робких шагов в сторону кухни.

— Ай! — ударившись о чайный столик, я взвизгнул, словно какой-нибудь молокосос.

Закрыв глаза, я мысленно представил себе схему гостиной: раз зрению доверять нельзя, может, стоило положиться на другие органы чувств? Сорвиголова вообще был слеп, и раз такой супергерой, как он, мог одерживать победы над злодеями, уж до кухни-то добраться и мне по силам. Конечно, у него был суперслух и навыки ниндзя, но не время отвлекаться на дурацкие детали!

Я снова открыл глаза, напрягая все органы чувств, чтобы зафиксировать окружавшую обстановку: от меня ничто не ускользнёт!

— Что это ты делаешь??? — прошептал голос у меня за спиной.

— Что… что… что ты здесь делаешь? — испуганно спросил я.

— Уснуть не могла, — пробормотала Петра. — Волновалась за тебя.

— Иди ложись.

Нас прервал резкий писклявый звук.

— Ты тоже это слышал? — в испуге прошептала Петра.

— Шшш! — ответил я, пытаясь сделать так, чтобы она не услышала, как у меня зубы стучат от страха.

Писклявый звук снова перекрыл грозу, за ним последовал едва слышный стон.

— Это снаружи, — пробормотала Петра, подталкивая меня к окну. — Может, тебе стоит посмотреть, что это.

— Да ты с ума сошла?

— Так я и знала, что ты трусишка. Мой брат Альдо — трусишка, скорей бы рассказать это твоим дружкам, — ответила она.

Глубоко вздохнув, я подошёл к окну и прислонил лоб к стеклу, но это было всё равно, что вглядываться сквозь стену.

— Там ничего не видно, там всёааааа! — заорал я, отскакивая от окна в тот самый момент, как на него обрушилась тень, так что рама задрожала, издав глухой звук. — Видала? Это была жутко огромная птица-гигант! С клювом чёрным, как у ворона!

— Да какая ещё птица-гигант, это просто ветер, — печально вздохнула Петра. — Слушай! Кажется, это кот! Надо его впустить, а то замёрзнет и умрёт!

— Петра, нет! — бросил я сестре, которая уже помчалась в прихожую. Проклятая нога, как больно-то… — Не открывай нашу…

Слишком поздно: Петра распахнула дверь. В гостиную ворвался ледяной ветер, у меня даже сопли в носу задрожали от холода. Снаружи царила непроницаемая тьма.

— Всё-таки ты настоящий трусишка, — сказала моя сестра, повернувшись ко мне за секунду до того, как холм озарила молния.

В этом световом фрагменте я увидел тень с очертаниями волка и распахнутой пастью, которая, поднявшись с земли, бросилась на гигантского ворона. Ещё один ворон взлетел с веранды нашего дома, оставив там котёнка — чёрного и ободранного.

Петра, разумеется, обернулась только мгновением позже и ничего не увидела, кроме…

— Альдо, это котёнок! Возьми его, Альдо, возьми!

Испуганный, как никогда прежде, стараясь не думать о сцене, которую только что наблюдал — ну не может же такое происходить на самом деле! — я склонился к котёнку: он позволил взять себя в руки, не сопротивляясь. Его шерсть промокла насквозь, он весь дрожал, спрятав морду под лапой, словно ему было неловко. Мы вошли в дом и закрыли дверь. Моё сердце вновь билось в ритме, близком к нормальному.

— Дай поглажу! — с восторгом вскрикнула Петра. — Я тоже погладить хочу.

— Что здесь происходит? — проорал мой отец, включая свет. В пижаме, с растрёпанными волосами, он выглядел куда более устрашающе, чем обычно.

— Альдо котёнка нашёл! Можно мы его оставим? Можно мы его оставим? — настаивала Петра.

Я показал кота папе, надеясь, что это его разжалобит, и может, он даже забудет накричать на нас за то, что мы на ногах посреди ночи.

Кот, свернувшись клубком у меня на груди, похоже, понял, что происходит, и замурлыкал.

— Немедленно унесите его отсюда! — заорал мой отец. — Вы что, не видели, какой он грязный? А с глазом что? Немедленно вынеси его отсюда вон!

И в самом деле, если приглядеться как следует, вид у него был неважнецкий. Весь в шрамах, ободранный. Но самое отвратительное — глаз, а точнее, отсутствующий глаз. Не то чтобы он был слеп или глаз был весь красный — нет, у него просто-напросто не было одного глаза. Правого, если быть точным. На его месте была небольшая чёрная полость, и выглядело это действительно довольно отталкивающе. Я влюбился в него без памяти.

Я поднял взгляд на отца, приняв самое нежнючее выражение лица. Я был уверен, что Петра, стоя рядом со мной, поступила точно так же.

— На эту ночь можете оставить его дома, — вздохнул папа. — Завтра поговорим. Сейчас отнесите его в тепло и возвращайтесь в кровать, пока ваша мать не проснулась.

— Как мы его назовём? — спросила Петра, сощурив глаза, как сердечки.

— Ай! — ответил я. Кот, оставив у меня на руке небольшую царапину, спрыгнул на пол и улёгся рядом с диваном, на комиксе о Могучем Торе.

На рисунке под ним Тор, занимавший всю высоту страницы, доблестно сражался с Фенриром — гигантским злобным волком из скандинавской мифологии.

— Отца Тора зовут Один, и Один — бог поэзии и войны. И у него тоже одного глаза не хватает, — пробормотал я своему новому хвостатому другу. — Что скажешь? Тебе нравится имя Один?

Кот поднял голову и посмотрел мне прямо в глаза. Или в глаз, у него же второго не было.

Он лизнул мне руку там, где только что расцарапал.

— Прекрасно, — сказал я. — Отныне и впредь имя тебе — Один.