Роза для Палача

Франциска Вудворт, 2018

Каждый из нас носит маску. Любимый жених может оказаться подлым изменником, случайный знакомый – палачом тайного Ордена, и даже родная мать хранит тайны, которые навсегда разрушат привычные представления о мире. Могла ли обычная женщина, врач-нейрохирург, подумать, что спасение тяжелораненого больного навсегда изменит ее жизнь? И теперь ей предстоит избежать покушений, разобраться в своих желаниях и найти силы поверить в любовь. Но цена счастья может быть неизмеримо дорогой…

Глава 4

Я балансировала на одной ноге, натягивая сапог, когда зазвонил сотовый.

— Да что б тебя! — выругалась сквозь зубы, едва не упав. После тяжелой смены меня штормило, и я хоть и жаждала оказаться на любой горизонтальной поверхности, но старый линолеум на полу не был пределом моих мечтаний.

Телефон надрывался, а я не могла понять где. Все перерыла, пока нашла его в кармане брошенного на стул халата.

— Да! — гаркнула я. Все же не очень приятно стоять одной ногой в тапочке, а второй в сапоге.

— Роззи, ты закончила?

— Я-то да, уже переодеваюсь, а ты чего мне с утра названиваешь? — спросила братца. Он в это время обычно или уже на парах, или дрыхнет, прогуливая, урывая остатки сна перед моим приходом. — Не успел выставить подружку и выясняешь, сколько у тебя времени в запасе?

— Я уже в институте! — оскорбился младший. — Хотел предупредить, что на улице гололед. Ты поосторожнее.

Сказав это, он отключился, а я с непониманием уставилась на себя в зеркало. И что это сейчас было? Странно и не похоже на Макса — звонить из-за такой ерунды…

Пригладила взъерошенные волосы, отмечая бледный цвет лица. Ярким пятном выделялись припухшие искусанные губы. Как будто я не из операционной сегодня выползла, а от любовника. Нет, нужно отвыкать от дурацкой привычки, но сегодняшний случай оказался настолько трудный, что я себя не контролировала, полностью сосредоточившись на пациенте. И вообще, какой смысл столько времени угробить в свой выходной в салоне красоты, чтобы опять выглядеть такой уставшей?!

Это все дурацкое желание почувствовать себя красивой женщиной, встряхнуться. Но после всех усилий выглядеть перед Костиком на все сто, а не разбитой одинокой женщиной, на сегодняшней пятиминутке едва не уснула от усталости, и мне было уже плевать, как я выгляжу.

Я проковыляла ко второму сапогу и только стала его натягивать, как дверь распахнулась и влетела дежурная медсестра Людочка:

— Роза Валерьевна!!!

Меня опять повело, и я едва не упала от неожиданности. Не судьба мне сегодня спокойно обуться. Натянув сапог, разогнулась.

— Что случилось?

— Вашего больного перевозят!

— Которого? — нахмурилась я. Вроде никто не планировал.

— Сегодняшнего! После операции.

— Что?! Ты уверена?

— Да! У него еще фамилия такая нерусская. Сейчас документы готовят.

— Он же в реанимации. Его нельзя трогать. Они с ума сошли?!

У меня от возмущения открылось второе дыхание. Забыв об усталости, я оттолкнула Людочку и буквально полетела к Косте. Его секретарша попыталась меня перехватить, но она еще только вставала из-за стола, что-то блея насчет занятости шефа, а я уже распахнула дверь кабинета и забежала.

— Это правда?

Хотелось услышать новость от него лично.

— Роза Валерьевна, я сейчас занят.

— Я говорила ей! — прозвучало сзади.

— Я не уйду отсюда, пока ты мне не ответишь: это правда, что Морено перевозят?

— Да.

— Куда?!

Костя встал и сигнализировал мне глазами, чтобы я успокоилась, но мне было плевать на все его намеки.

— Ты понимаешь, что его нельзя трогать? Какой идиот это решил?

— Я, — прозвучало спокойно, с легким иностранным акцентом.

Только тогда я перевела взгляд на посетителя, который секунду назад сидел ко мне спиной и попивал кофе. Он встал, оборачиваясь лицом, а я так и проследила его движение, задирая голову вверх. Спортсмен, что ли? Или актер? Высокий широкоплечий блондин с несколько взъерошенной прической, придающей ему безумно привлекательный вид. Красив — этакой ледяной, сдержанной красотой. Кай с холодным сердцем. Да, у подобного экземпляра точно отбоя нет от желающих растопить лед в его организме.

Сейчас же все это холодное великолепие пригвождало меня взглядом.

— Вы кто такой?

— Роза Валерьевна, познакомьтесь — Богдан Ковальский, представляет благотворительный фонд «Во имя жизни», — представил Костя и, заметив маячащих в дверях любопытных, попросил секретаршу выйти и закрыть дверь.

Предусмотрительно, так как молчать и уходить я не собиралась.

— При чем здесь фонд?! Разрешение на транспортировку дают родные. Где они? Я хочу поговорить с ними, увидеть бумаги.

Костя отвел глаза, и я поняла, что тут не все чисто.

— У вас нет причин для волнения. Господина Морено перевезут в лучшую частную клинику и обеспечат надлежащий уход, — не повышая голоса, сообщил представитель фонда.

— Где документы от родных? — с нажимом повторила вопрос.

— Господин Морено сирота, дальние родственники за границей, но он мой друг, и решение о его перевозке принял я.

Все ясно!

— Костя, почему ты не объяснишь этому идиоту, что пациента сейчас трогать нельзя? Морено пережил сложнейшую операцию, и транспортировка куда-либо на данный момент невозможна.

— Роза Валерьевна, покиньте кабинет! — ледяным тоном потребовал Костя.

— Нет! Я не для того его с того света вытягивала, чтобы по вине какого-то болвана он умер.

— Роза Валерьевна, вы немедленно извинитесь за свое поведение, иначе я буду вынужден вас уволить.

Что?! Я в шоке смотрела на Костика, не веря. Начальника со мной включил? Уволить?! Так со мной заговорил? Внутри все вскипело.

— Да подавись!

Обогнув чертова представителя фонда, подскочила к столу и, схватив чистый лист, а также ручку, подаренную когда-то мной, наклонилась и размашисто написала заявление по собственному. После чего повернулась обратно к гостю, угрожающе наставив на него указательный палец:

— А вас предупреждаю: я сейчас звоню следователю, который ведет это дело, и сообщаю, что вы под благовидным предлогом предприняли попытку убить господина Морено. Как его лечащий врач я против любой транспортировки больного и даю самые неблагоприятные прогнозы!

Красавчик бросил странный взгляд, как будто не веря, что я осмелилась ему угрожать, а потом шагнул ко мне, нависая.

— Этой ночью Кристоф закрыл меня собой от пули! Он мой друг, и я сделаю все, чтобы обеспечить его лучшим лечением.

— С такими друзьями и врагов не надо! — прошипела я в ответ. — Тронете его сейчас — убьете. И я вам этого не позволю! — предупредила на всякий случай. Сжимая кулаки, топнула для убедительности ногой.

Меня придавило взглядом серых, как сталь, глаз, но я не дрогнула, так как чувствовала себя в ответе за жизнь, которую сегодня спасла. Не знаю, откуда взялись силы уверенно спросить:

— Мне звонить следователю или вы сами уберетесь отсюда?

— Роза! — одернул меня… бывший начальник, но я и ухом не повела. И даже не поверила, когда гость отступил, подхватил свое пальто и молча покинул кабинет.

— Что ты творишь?! — горестно воскликнул Костик, как подкошенный рухнув в свое кресло.

— Я?! — обернулась к нему. — Ты хоть понимаешь, что он не пережил бы транспортировку?

— Да и черт с ним! — махнули рукой мне в ответ, а я уставилась на своего бывшего во все глаза. Не замечая моего состояния, Костик продолжил сокрушаться: — Он всю ответственность брал на себя. Этот иностранец был настолько счастлив, что операция прошла успешно, что обещал нам спонсорскую помощь, дорогостоящее оборудование, сотрудничество. Ты хоть представляешь это? Но тут прибегаешь ты, орешь на него, и кто теперь купит нам оборудование?

Он потряс листком. Список необходимого составлял?..

— Ну кто тебя просил вмешиваться?!

Я смотрела на него и не узнавала. Когда он успел стать таким? Или я его никогда не знала? Стало противно.

— Еще это.

Костик скомкал мое заявление и выбросил в мусорную корзину вместе со своим листочком. В душе польстило, что об увольнении он не всерьез, ведь не зря я считаюсь одним из лучших нейрохирургов больницы, но вслух упрямо произнесла:

— Ничего, я еще напишу.

Работать с ним я больше не хотела. Уж лучше к Олегу уйду.

— Сейчас, помечтай! — со злостью вызверился на меня Костик, превращаясь в незнакомца. — Ты кашу заварила, ты ее и разгребай. И если пациент умрет, я на тебя всех собак спущу! Да что я, за тобой этот придет и вытрясет твои куриные мозги, дура!

Угроза была серьезной. Если что не так, тип из фонда точно явится по мою душу, обвинив во всем. Внутри я содрогнулась, но показала своему бывшему средний палец и вышла из кабинета, громко хлопнув дверью.

* * *

Оделась я в кратчайшие сроки и поспешила на улицу. Хотелось сбежать подальше от вопросов сотрудников. Весть о моем скандале уже разлетелась, и всех мучил вопрос, чего я так завелась. Самое паршивое, что, выскочив из больницы и вдохнув морозный воздух, сама задалась тем же вопросом. И раньше сталкивалась с безрассудством родных или самих больных, но так остро не реагировала, а тут задело за живое. Сложнейшая операция, мы этого Морено едва не потеряли, но я упрямо твердила, что пристреленный красавчик будет жить. И я его вытащила! Но тут все мои труды коту под хвост из-за хотелок какого-то самоуверенного сноба.

И что их может связывать? Они же разные как день и ночь. Один жгучий брюнет с тренированным телом, мачо, наверняка с горячим темпераментом, да меня бы женщины не простили, умри столь прекрасный мужской экземпляр на моем столе! А второй — просто арктическая глыба льда. Брр! Меня даже передернуло от одного воспоминания.

И надо же было в тот момент поднять голову и увидеть впереди, за шлагбаумом, стоящего у машины представителя фонда, имя которого я не запомнила. Он разговаривал по телефону и следил за мной глазами, а поймав мой взгляд, что-то коротко сказал в трубку и отключился. Засунув руки в карманы пальто, в упор уставился на меня. Я ощутила себя газелью, идущей в пасть льва.

Как назло нога попала на скользкий участок и поплыла. Я бы умерла со стыда, растянись на глазах у этого иностранца, но тут неожиданно меня подхватили под локоток, возвращая устойчивость.

— Осторожнее. Это тебе, — мне всучили в руки розу. Кремовую, как я люблю, на длинной-предлинной ножке.

— М-миша?! — Я изумленно посмотрела на друга брата, не понимая, откуда тот взялся. Покрасневшие уши выдавали, что он здесь уже давно топчется.

— Макс попросил тебя встретить. Сейчас гололед, он беспокоится, а я как раз на работу ехал мимо.

Ага, что-то история кажется притянутой за уши.

— Не хочу тебя задерживать. Я доберусь.

— Что ты, мне в удовольствие! И время свободное есть. Я тебя одну не отпущу!

Я посмотрела вперед, натолкнувшись на изучающий взгляд ледяного блондина, и взяла Михаила под руку. Что-то не хотелось встречаться одной с этим типом.

— Хорошо, не буду спорить, — согласилась покладисто. — Спасибо.

Миша облегченно выдохнул, как будто был готов к более серьезному сопротивлению с моей стороны. Я на него покосилась и получила в ответ белозубую голливудскую улыбку. За границей парень приобрел не только образование, но и своеобразный респектабельный лоск.

Правда, до ожидающего меня с хищным видом иностранца ему, конечно, далеко. Вот тот имел вид матерой акулы бизнеса, получающей желаемое по щелчку пальцев. Все в нем кричало о больших деньгах, начиная от дизайнерских кожаных туфель и заканчивая дорогим автомобилем, у которого мужик стоял. Не хватало только амбалов-охранников рядом. Странно, и как он торчит здесь один, если в него ночью стреляли? После такого обычный иностранец уже бы купил билет на самолет из страны или обзавелся штатом охраны.

Как я могла на него орать?! Точно была не в себе, ведь обычно от таких хозяев жизни старалась держаться подальше и не привлекать внимания. Сволочь Костик в одном прав — не дай бог что не так, и эта акула меня точно в порошок сотрет. А Морено хоть и пережил операцию, но прогнозы делать пока рано, состояние у него тяжелое.

«Не вмешайся я, промолчи, и перевозка в другую больницу его точно убила бы», — сказала себе, и от понимания собственной правоты ко мне вернулась уверенность. Подняв подбородок, с вызовом встретила взгляд иностранца. Он первый отвел глаза и тут же повернулся ко мне спиной, отвечая на телефонный звонок. Как будто не хотел, чтобы я видела его лицо во время разговора.

По неудачному стечению обстоятельств «Мерседес» Михаила был припаркован рядом. Мне ужасно не хотелось садиться в машину, я бы предпочла доехать на автобусе, но под взглядом бизнес-акулы не могла позволить себе отказаться, когда Михаил открыл передо мной переднюю пассажирскую дверь. Бросив на иностранца, следившего за нами, злобный взгляд, я все же села. Надеюсь, он не видел, как я резко побледнела. От запаха кожаного салона мои страхи проснулись с новой силой, и я закусила губу, сдерживая стон. Дорога домой обещала быть долгой.

* * *

«Мерседес» плавно затормозил у подъезда. Вопреки ожиданиям я была жива и здорова. Михаил и машину водил с европейской сдержанностью, никуда не торопясь и никого не подрезая, что хоть немного успокоило моих внутренних демонов. Парень галантно открыл мне дверь, протянув руку и помогая выйти, а я, радостная, что поездка закончилась, выпорхнула из салона, как птица из клетки.

— Спасибо! — искренне улыбнулась ему.

Михаил меня не отпустил, задержав ладонь в своей.

— Всегда рад. Роза, окажи мне любезность. У меня есть билеты на премьеру «Анны Карениной» в Большом. Составь мне компанию.

— Эм-м… — не нашлась я с ответом.

— Это в пятницу. Я уже уточнил у Макса, ты выходная! — Михаил одарил меня мальчишеской улыбкой, не давая увильнуть.

Я все еще не знала, что ответить, мысленно желая братцу всех благ. Сводня!

С другой стороны, а почему бы и нет? Когда я последний раз куда-либо выбиралась? То работа, то отсыпаюсь, а в последнее время каждую свободную минуту сидела над книгами, помогая бывшему с диссертацией.

— Это опера?

— Балет.

Все, он меня покорил! Мне предстояло наслаждаться танцем и хорошей музыкой. Сама же хотела встряхнуться! Последние сомнения отпали.

— Хорошо, с удовольствием.

— Я рад, — улыбнулся Михаил и поцеловал мне руку, отступая. — Не буду морозить лучшего нейрохирурга города.

— Льстец! — усмехнулась я.

— Лишь констатирую факт, — возразил он.

Отмокая дома в ванной и вспоминая утренние события, я пришла к выводу, что определенно сошла с ума. Куда меня несет?! Но желания позвонить и отказаться от предложения Михаила не возникло. В конце концов, это меня ни к чему не обязывает и пора выбираться из тех рамок, куда я себя загнала. Но брату все же написала: «Сегодня дома тебе лучше не появляться. Придушу!»

«Можешь не благодарить, — ответил мне наглец. — И я уже договорился, у Юльки ночую».

Усмехнулась, отбросив телефон. Поганец, знает же меня. Пусть я и не злилась, но из принципа бы ему уши надрала. На душе было легко. Я поняла, что как только поставлю на ноги Морено — а я обязательно поставлю, это теперь дело принципа, — уволюсь к чертовой матери из больницы. С моей репутацией и опытом меня везде возьмут, не обязательно идти к Олегу.

Я представила, как вытянется лицо у Костика, когда я принесу ему заявление, и уже от одного этого стало приятно. Пусть со своими бабами сам разбирается, я не хочу ничего о нем слышать и видеть его больше не хочу!

С этими мыслями я спокойно уснула, чтобы проснуться в холодном поту от дверного звонка. Подсознание сыграло злую шутку: мне снился тип из фонда, который гонялся за мной, а я от него убегала. Потом, попав в его хватку, я полезла к нему с поцелуями, почему-то решив именно таким методом растопить его холодное сердце, и уже он от меня уворачивался. В общем, брр! Бред полный.

Прогоняя остатки неприятного сна, вылезла из кровати и накинула халат, попутно отметив, что за окном уже стемнело. Долго же я спала. Интересно, кого там принесло? Юлька братца выгнала? Молодежь, что с них взять, могут на день по нескольку раз поссориться.

Думая, что это Макс, я не глядя открыла дверь и обомлела. Такие огромные букеты я лишь в кино видела. Алых роз штук сто было, не меньше. За цветочным великолепием я даже не сразу разглядела Константина. Он переоделся в синий костюм в тонкую полоску, который я привезла ему из поездки во Францию к матери, при галстуке. Вместе, кстати, выбирали. Весь такой серьезный, он источал запах дорогой туалетной воды, тоже из Франции. Вот же гадство, если подумать, то сколько всего я ему накупила, а от него у меня, кроме разочарования, ничего не осталось.

Почему-то первая мысль была: пришел делать предложение. Зачем же еще такой букетище покупать?! Но вместо радости в душе появилось раздражение. Он весь такой красивый, а я заспанная, с всклокоченными волосами и в халате, под которым непрезентабельная флисовая пижама.

— Позволишь? — подал голос Костик, и я посторонилась.

Несмотря на то что меня поразил его приход, я все же не собиралась сдавать позиции и замерла в коридоре, скрестив руки.

— Розочка, мне не нравится, как мы сегодня расстались. Оба не правы и погорячились. Ты меня прости. И вообще, давай мириться, я не могу без тебя!

Он послал мне умильный взгляд, но если сегодня у Михаила в силу молодости такой взгляд прошел на ура и на лице смотрелся естественно, то у мужчины под тридцать с намечающимся животиком нелепо и жалко. Костик шагнул ко мне, а я от него.

— Ты серьезно считаешь, что можно сказать «прости» и между нами будет все по-прежнему? — изумилась я.

— Ну хватит дуться! Да, виноват. Признаю. Но не нужно из-за нелепой ошибки перечеркивать годы наших отношений.

О да! Секретарша, присосавшаяся к его члену, смотрелась более чем нелепо, когда я их застала у него в кабинете.

— Я разрушаю?! Все сделал ты!

— Да она сама на меня набросилась!

Я так и представила, как девица ворвалась к нему в кабинет и, в порыве страсти рванув ремень брюк, присосалась к…

Тьфу ты! Меня замутило. Просто до сих пор помню чавкающие звуки и стоны парочки. И почему со стороны это все выглядит так противно?

— А ты такой джентльмен, что не мог отказать даме и позволил ей залезть к себе в штаны, — с сарказмом произнесла я.

— Ну, Роза, хватит уже! Хочешь, я ее уволю? Она для меня ничего не значит. Вот только у нее ребенок маленький…

Ага, остался в нагрузку с прошлого места работы. Хотела шефа ребенком привязать, но ушлая жена заставила сделать генетическую экспертизу и киндер оказался не от него. Жена, не будь дура, мужа простила и укатила с ним отдыхать, а секретарша получила пинок под зад, но с прекрасными рекомендациями. Вот Костик, например, оценил все достоинства помощницы.

— Зачем? Дело не в ней, а в тебе. Какая разница, она или другая? Главное, что между нами все кончено.

Я после увиденного у него в кабинете в себя от отвращения долго не могла прийти, стоило представить, что он и меня, и ее… Спать не могла, пока не прошла все анализы и не убедилась, что Костик меня ничем не заразил. Ведь это я на таблетках, так как он, сволочь, презервативами пользоваться не любит.

— Роза, но ты и сама виновата! Вспомни, ты то усталая, то занята. Дежурства, внеплановые операции… Вот я и сорвался.

— Да ты сам меня на них ставил! — не выдержала я и загримасничала, перечисляя: — Розочка, они хотят только тебя! Он вбил себе в голову, что именно этот день благоприятный для операции. Я не могу отказать этому человеку, выйди!

И я менялась сменами, работала на износ, а потом еще сидела, обложившись книгами и подбирая для него материал, так как Костику некогда…

— Я тоже виноват, — тут же покаялся он. — Давай забудем все и начнем сначала.

Мне попытались всучить букет, но я отступила, зашипев. Устав держать веник, Костик положил его на тумбочку у зеркала.

— Не хочу! Ты мне противен. Теперь ты сам по себе, а я сама по себе.

— Может, мне на колени встать? Прости!

— Не унижайся, ни к чему. Я не передумаю, — сообщила я, устав от этого цирка.

Костик смерил меня взглядом, оценивая степень решительности, и поднял руки вверх, сдаваясь:

— Хорошо, давай возьмем тайм-аут и пока останемся друзьями.

На мой полный скептицизма взгляд воскликнул:

— Роза, что бы ты ни думала, но ты мне дорога! Я ценю твое общество, твой ум, мне важно знать твое мнение. Кстати, я хотел с тобой по диссертации обсудить… — перешел он на деловой тон, но я его прервала:

— Костя, ты в своем уме? Мне вот делать сейчас нечего, как с тобой говорить на эту тему. Ты не понял? Я видеть тебя не хочу!

— Все-все, — пошел на попятную он. — Я понял, тебе надо время остыть. Хорошо, тогда дай я заберу записи, сам над ними поработаю.

— Какие записи? — тут же подобралась я.

Все мои наработки, что я как проклятая ему в клювике приносила, засиживаясь до ночи, пока он по ресторанам свою мымру водил? Да-да, мне потом доложили доброжелатели, что их видели и инцидент в кабинете явно был не единичный, как Костик мне пытался представить.

— Извини, но я со злости порвала все распечатки. Обрывки можешь поискать в мусорном контейнере, если не увезли. А информацию с ноутбука я всю стерла за ненадобностью.

— Что ты сделала?! — изменился в лице Костик, сначала побледнев, а потом покраснев. Ему стало резко не хватать воздуха, и он дернул галстук. — Да ты… ты… Дура!!! Истеричка! Ненормальная!

Неожиданно он замер и с надеждой посмотрел на меня.

— Но ведь можно же информацию восстановить? — заискивающе произнес он. — Есть же программы.

— Ноутбук сгорел, я залила его слезами, — скорбным тоном добила я.

Некоторое время он смотрел на меня, не понимая, говорю я серьезно или издеваюсь, а потом губы его задрожали:

— Ты… ты…

Так и не подобрав слов, он резко развернулся и вылетел из квартиры.

Мне еще хватило сил закрыть за ним дверь и сползти по ней на пол. В груди образовалась пустота размером с черную дыру. Интересно, он меня действительно считал настолько доверчивой идиоткой, которая продолжит с ним если не спать, то писать за него диссертацию?!

«Кстати, нужно все распечатки действительно порвать, а информацию с бука скинуть на флешку», — дала себе задание, но сил подняться с пола пока не было.