MMXXXVI. Римская стена

Франко Фратини, 2021

Крепостные стены и жестокие, конкурирующие между собой, банды, иностранцы и страх перед ними, город, похожий на тюрьму – Рим всегда был именно таким. Данный роман является, прежде всего, историческим экскурсом в проблему сегрегации и контраста между центром Рима и периферией. Рассказ начинается с описания реальных событий, происходивших в Древнем Риме, а затем плавно переходит к преступности, царящей в каменных джунглях современного города. Сможет ли кто-нибудь остановить распространение насилия в Риме будущего? Действие романа происходит в 2036 году: преступность и насилие свирепствуют не только в деградировавших периферийных районах столицы, но и в самом центре города, который хочет избавиться от изгоев и "зла". В данной книге автор показывает, что строить стены вокруг себя абсолютно бесполезно, если ты слаб внутри, и что никто не сможет сам себя спасти. Стена представляет собой не что иное, как потребность человека скрывать свою слабость и желание чувствовать себя лучше остальных.

Похищение сабинянок и первая война банд в Риме

Вечный город всегда был катализатором физического и психологического деспотизма — сразу вскоре после его основания местные племена начали конфликтовать друг с другом. Рим зародился как патриархальная цивилизация, в которой доминировали мужчины, преодолевавшие свои страхами путем возведения барьеров. Возможно, матриархальное общество было бы менее жестоким, более терпимым и инклюзивным.

Стены, преграды, границы, отделяющие людей друг от друга, всегда были проблемой для человека, а не ее решением. Потребность в устойчивой самоидентичности, страх перед другими, неустойчивость психической организации, отсутствие смелости и культуры — все эти факторы приводят к возведению стен и заставляют пускать в ход самое сильное психологическое оружие: обман, ложь, лицемерие и хитрость. С самого начала римлянам приходилось защищаться от грабителей, пытавшихся украсть домашний скот, поэтому их оружие предназначалось сугубо для оборонительных целей и состояло, в основном, из топоров и вил. Позже, по мере расширения города, появилось первое настоящее оружие, которое римляне позаимствовали у греков и этрусков: кинжалы, мечи, копья, пращи, щиты, шлемы и ножные латы.

Римляне, с самого основания города на Палатинском холме в 753 г. до н.э., начали стремительно расширяться и казались «настолько могущественными, что могли соперничать с любым народом на этой территории» (цит. Тита Ливия). Но для того, чтобы продолжать развиваться, необходимо было гарантировать развитие первоначальной социальной группы, то есть рождение новых граждан. Проблема была в том, что женщин было значительно меньше, чем мужчин, и мужской шовинизм был первородным грехом будущей империи. Первоисточником возникновения римского права было — и остается по сей день — то, что лежит в основе универсального закона: физическое и сексуальное превосходство.

Вполне вероятно, что в матриархальном обществе римляне не фокусировали бы свою умственную энергию в основном на хитрости и возведении стен, но во времена Ромула количество женщин был настолько незначительно, что вечный город рисковал просуществовать всего лишь одно поколение, если бы римляне не нашли достаточно женщин, способных произвести на свет новых детей, которых впоследствии были бы отданы в армию и посвятили бы свою жизнь развитию города. Как это ни парадоксально, Рим мог бы столкнуться с аналогичной проблемой и в 2036 году: когда разделяющая стена обострила бы социальные трудности, а уровень рождаемости среди тех, кто пользовался правами гражданства, приблизился бы к нулю, вечному городу суждено было бы исчезнуть с лица земли. В современном мире, несмотря на то, что ультраправые партии хотели маргинализировать граждан стран, не входящих в ЕС, и сделать все, чтобы не подпускать их и близко к стене, понимали, что они необходимы для демографического роста города и обновления населения, которое к 2036 году в основном состояло из пожилых людей.

Но вернемся к восьмому веку до нашей эры: из-за нехватки женщин гипотеза исчезновения населения не казалась такой уж отдаленной. «Ромул по совету сенаторов отправил послов к соседним народам, чтобы те договорились с ними о заключении новых браков […]. Но ни одно из племен не ответило согласием: с одной стороны потому, что испытывали презрение, с другой — потому что опасались за себя и своих преемников» (цит. Тита Ливия).

Разочарование римлян из-за отказа соседних племен было настолько велико, что сразу же возникло простейшее решение проблемы — использовать самый эффективный политический инструмент любой эпохи: обман. Это психологическое оружие позволяло и позволяет до сих пор преодолевать любые барьеры и, в данном случае, было применено, чтобы обвести вокруг пальца другое племя. Поэтому Ромул, хорошенько подумав, решил скрыть свое негодование и извлечь максимум выгоды из плохой ситуации. Первый король Рима решил устроить торжественные игры в честь Консо — бога-смотрителя запасов зерна и подземных хранилищ — которые были названы Consualia. Он приказал своим людям пригласить на спектакль соседние народы: сениненсов, антемнатов, крастуминов и, прежде всего, сабинян, у которых процент молодых женщин был очень высок, да и жили они на соседнем холме Квиринале. Приглашение было охотно принято всеми народами, особенно сабинянами: так начал вырисовываться самый зловещий план обмана в истории Рима. «Когда пришло время представления и все, как и планировалось, сконцентрировались на играх, молодые римляне побежали похищать девушек. Многие хватали первых, кто встретился им на пути. Самые красивые из них предназначались для самых важных сенаторов… » (цит. Тита Ливия).

Опасаясь быть убитыми римлянами, родители девочек бежали. Как только они укрылись в безопасном месте, они поняли, что это была ловушка, и на полном основании обвинили римлян в нарушении пакта о гостеприимстве. Но в то время римское право еще не было кодифицировано, и его применение было, в основном, односторонним. Со временем Ромулу и его согражданам удалось успокоить похищенных девушек — их гнев утих, в том числе благодаря вниманию и страсти со стороны римлян. Это был первый в истории официально зарегистрированный случай психологической прострации похищенного, которая в наше время была бы определена как «стокгольмский синдром».

Для того, чтобы сдержать возмездие, которое последовало бы за похищением сабинянок, римлянам пришлось столкнуться в битве с племенами, пострадавшими от несправедливости. В сущности, по причине выдуманного «права» на обладание женщинами, произошло первое сведение счетов и первая война между кланами, то есть между римскими племенами. Сениненсы (Ceninensi) были первыми, кто вступил в бой, но они потерпели поражение и понесли значительные потери. По окончании битвы они были взяты в плен римлянами. Затем настала очередь Антемнатов и Крастуминов — они также не выдержали напора римлян, пали в большом количестве на поле боя, после чего сдались. И только сабиняне пока оставались в стороне от схватки с римлянами.

Сабиняне не стали ждать, пока римляне проявят инициативу и решили первыми совершить нападение на Рим, используя хитрость и обман, как это было проделано с ними. Решающим фактором стало предательство весталки Тарпеи, дочери командира крепости Спурио Тарпейо, которая была подкуплена золотом Тита Татия, сабинского короля. Это позволило группе вооруженных людей проникнуть в крепость на холме Кампидольо — самом высоком и наиболее защищенном месте в городе. Как видно, уже в те времена обман, подкуп и развращение человеческой души были намного сильнее крепостной стены. Захват крепости сабинянами привел к тому, что две армии сошлись в битве у подножия двух холмов — Палатина и Кампидольо — именно там, где впоследствии зародится Римский форум. Лидеры обеих сторон подстрекали своих солдат к битве: Мецио Курцио — сабинян, а Остио Остилио — римлян. Поле боя было окружено холмами, что практически не давало двум армиям возможности для отступления или преследования врага. Следует добавить, что именно в те дни из-за непрекращающихся дождей Тибр, протекающий по этой местности, вышел из берегов, оставив после себя плотную грязь, которую нелегко было вовремя заметить и обойти, и это, несомненно, представляло большую опасность. Командующий Мецио Курцио, гордый сабинянин, возглавлявший армию верхом на лошади, ушел слишком далеко вперед — лишь чудом ему удалось спастись от того, чтобы не утонуть вместе с лошадью в темной грязи. Остио Остилио, вождь римлян, пал во время битвы, что заставило его полки отступить. Ромул потерял сознание от удара камнем, выпущенным в него из пращи во время битвы, в которой сабиняне обошли соперника и сумели достичь склонов Палатинского холма. Но он быстро оправился от удара и, увидев, что его полки отступают, призвал на помощь бога Юпитера и пообещал ему, в случае победы, возвести храм в его честь. После чего Ромул бросился в гущу битвы, сумев атаковать и победить вражеские войска. Именно в этот момент сабинянки, ранее похищенные римлянами, бросились прямо под обстрел камнями между противоборствующими войсками, чтобы разнять соперников и усмирить их гнев.

«С одной стороны, они умоляли остановиться своих мужей (римлян), а с другой — своих отцов (сабинян). Они просили их не совершать ужасных преступлений, чтобы не запятнать себя кровью тестя или зятя, чтобы не убить отцов детей, которых они родят — детей для одних и внуков для других» (цит. Тита Ливия).

Благодаря этому поступку обе стороны решили заключить мирный договор, положив начало союзу между двумя народами и объединив два королевства. Полномочия на принятия решений были переданы Риму, в результате чего его население увеличилось вдвое. Тит Татий, бывший правитель сабинян, также стал королем Рима и правил в течение пяти лет вместе с Ромулом.

Уже в те времена женщина при помощи своего интеллекта и чувств объединяла то, что мужчина пытался разделить стеной.