Я их всех убил

Флориан Дениссон (2020)

«Я их всех убил» — вот и все, что говорит до полусмерти напуганный человек, по доброй воле явившись в жандармерию деревушки в Верхней Савойе, и предъявляет список из четырех имен. Четыре жертвы, о которых мало что известно и которых никто не может найти. Это странное дело вынужден расследовать Максим Монсо — по профессии жандарм, по образованию синерголог, специалист по невербальным коммуникациям, по происхождению воспитанник ненавистной ему секты, воспоминания о которой не отпускают его по сей день. Максим только что вернулся из двухмесячного отпуска, куда был отправлен в приказном порядке из-за эмоционального выгорания, но так и не успел прийти в себя, с трудом терпит окружающий мир и по-прежнему балансирует на тонкой грани между яростью и отчаянием. Между тем напуганный человек, принесший жандармам список своих жертв, не произносит больше ни слова — не объясняет, как и зачем убил этих четверых, не говорит, где их тела, даже не называет своего имени. А время идет, и, если не найти веских улик, напуганного человека вот-вот выпустят из-под стражи и, возможно, он убьет еще кого-нибудь… В прошлом барабанщик и гитарист, а ныне успешный издатель и популярнейший автор детективов, триллеров и саспенсов, французский писатель Флориан Дениссон рассказывает закрученную историю, в которой все не то, чем кажется, — в том числе и кровавые убийства. Впервые на русском!

6

Нина Грокис-Стейнер, второе имя из списка, жила в маленькой квартирке над популярной пиццерией в историческом центре Анси. Все вокруг было пропитано духом Средневековья, и, если абстрагироваться от нескольких деталей, напоминающих о сегодняшнем дне, легко было поверить в возвращение на несколько столетий назад: замки на холмах, вдалеке причудливые крыши старинных домов, тысячелетние камни мощеных улиц, лабиринт неглубоких каналов, из-за которых это место прозвали Альпийской Венецией.

Всякий раз, когда Эмма попадала в старый город, ее охватывала странная ностальгия по давно прошедшим временам, которых она не знала, но стоило закрыть глаза и хорошенько вслушаться, как она начинала различать цокот копыт лошадей, тянущих шаткие повозки по булыжникам улицы Сент-Клэр.

Ахмед связался с группой Павловски — Монсо, и те сообщили, что криминалисты уже спешно сворачивают оборудование. Если опасения подтвердятся, экспертов, вероятно, в самом скором времени опять призовут для сбора улик на новом месте.

Эмма раз за разом нажимала на звонок. Никто не откликался. Хлипкая деревянная дверь поддалась после первого же удара тарана, и дознаватели с оружием наготове быстро проникли внутрь квартиры. В ноздри ударил сильный запах пачулей. Эмма подумала, что Максим с его обонянием наверняка сумел бы определить мельчайшие оттенки. Ей не хватало его присутствия. До нервного срыва они с Максом были классной командой, и их не раз ставили в пример. Жилище Нины Грокис-Стейнер состояло из гостиной с открытой небольшой кухонькой и двух спален. Окно одной из них выходило на улицу, шум которой, едва смягченный обычным оконным стеклом, заполнял все пространство.

Постель с простынями из розового сатина, подушки в форме сердечек, ночной столик со стоящей на нем лампой и зеркальный шкаф. На первый взгляд в спальне не было ничего примечательного, а поиском неявных улик, вроде следов ДНК и отпечатков пальцев, займутся криминалисты.

А вот вторая спальня окунула жандармов в совсем другой мир, на тысячу километров отстоящий от образа благонравной девчушки из первой.

Вешалка на колесиках была заполнена десятками соблазнительных нарядов: платья из винила, латексные комбинезоны, рядом лежали пояс с подвязками, чулки в сеточку и прочая экипировка, со всей очевидностью предназначенная для удовлетворения любых фантазий. Кричаще-красная кровать отражалась в большом зеркале на потолке. Если бы у Эммы и Ахмеда еще оставались сомнения, выставленные напоказ на белом столике предметы развеяли бы их в один момент. Фаллоимитаторы различных размеров, форм и цветов теснились там, словно дожидаясь веселого часа.

Буабид прыснул, Эмма держалась невозмутимо. Она медленно подошла к прикроватной тумбочке, прикрепленной к кровати, и протянула руку к металлической коробочке с эмблемой старинной марки чая. Едва она подняла крышку, в голове у нее вспыхнул свет.

— Или ее соседка отличалась редкой сексуальной раскованностью, или наша Нина занимается проституцией на дому! — сказала она напарнику, указывая на пачку банкнот в коробке.

Вместо ответа он вытаращил глаза, словно пытаясь скрыть реакцию.

Продолжив обход квартиры, они нашли источник запаха ладана, пропитавшего все вокруг: между туалетом и ванной недалеко от входа была втиснута комнатушка, больше похожая на большой стенной шкаф.

Внутри заинтригованные дознаватели обнаружили коврик-аппликатор, колокол и портативную звуковую колонку.

— И для чего все это? — изумленно спросил Ахмед.

— Понятия не имею, — отозвалась Эмма.

Она нагнулась и дотронулась рукой до коврика.

— Ай! Черт, больно! Что еще за хрень? — вскрикнула она, и Ахмед вздрогнул.

— Похоже на мини-ковер факира, — предположил он.

— В любом случае не знаю, кто такая эта Нина Фигис-Стейнер, но что-то здесь нечисто, — сказала Эмма, выпрямившись.

— Ты так говоришь из-за «особой» комнаты? — спросил он, изобразив пальцами кавычки.

— Не только… — Она нахмурилась, сделав вид, что глубоко задумалась, потом продолжила: — Что-то здесь не стыкуется, и мне это не нравится. Интуиция…

— Знаешь, что я думаю об интуиции?

— Нет, но, чувствую, ты мне сейчас скажешь.

— Интуиция — это хорошо, но доказательства лучше. На интуитивных догадках дело не выстроишь, а уж тем более обвинение в убийстве.

— Вызовем экспертов, после узнаем больше, — заключила она.

Пока Эмма звонила по телефону, Ахмед быстро продолжил осмотр. На консоли в прихожей кое-что привлекло его внимание.

В глиняной чаше валялись несколько медных монеток, металлические заколки для волос и связка ключей. Брелок с широко известным фирменным знаком агентства по прокату автомобилей вдруг напомнил ему о сером кроссовере, припаркованном на стоянке позади старого дома. Вид наклейки «Rent а Car»^[9] на заднем стекле впечатался в память, так как в тот момент Ахмед неожиданно сообразил, что должен был арендовать машину, чтобы поехать в отпуск с подругой, и, несмотря на обещание, так до сих пор и не собрался.

— Аджюдан Леруа, — окликнул он, глядя, как она сует в карман мобильник, — кажется, я знаю, где ее машина.

Он взял связку ключей и потряс ею, как детской погремушкой.

Эмма подошла, и на мгновение ему показалось, что она сейчас заберет у него ключи, но она двинулась дальше в прихожую.

Открыла единственный ящик столика и, порывшись, достала еще одну пачку банкнот, намного более тощую, чем в «особой» комнате, и черную записную книжку в кожаном переплете. С любопытством полистав, она поняла, что это ежедневник.

Каждый вторник был помечен буквой «Б».

Она просмотрела страницы в поиске других знаков, но быстро добралась до конца, то есть до адресной книжки, предназначенной для записи контактов. На букву Б значилось единственное имя, явно написанное той же рукой, и номер телефона.

Уже двадцать минут Борис и Максим ехали в направлении дома Иони Превиса, и в салоне машины раздавались только указания GPS. Электронный аппарат указывал адрес назначения: улица Птит-Пьер, дом 4, и время прибытия — через девять минут.

Максим смотрел на дома и встречных пешеходов, которые кутались в теплые куртки в этот первый весенний день. Борис сказал себе, что следующие девять минут станут самыми долгими в его жизни, но потом, рассудив, что рядом сидит коллега, с которым он познакомился всего несколько часов назад, решил нарушить молчание и заговорил в унисон с механическим голосом спутникового навигатора.

— Как получилось, что Ларше внезапно подключила тебя к расследованию? — проговорил он, и это прозвучало как обвинение.

Он еще не в курсе, подумал Максим, с чем себя и поздравил. Ответил, не отрывая глаз от дороги:

— Я убедил ее, что буду полезнее, распутывая ниточки этого дела, чем архивируя старые отчеты.

— Понятно, — буркнул Павловски, почесывая правый висок.

Решительно, ему подсунули самого жизнерадостного и общительного партнера. Но он не отчаивался, уверенный, что рано или поздно сможет разговорить любого и Монсо не станет исключением из правила.

— И что скажешь об этом деле? — поинтересовался Борис.

— Пока и говорить-то нечего. У нас еще недостаточно вводных, — ответил Максим так тихо, что едва расслышал за шумом мотора.

— А я вот думаю, что это наркоман в ломке, которому некуда идти, и он выдумал всю историю, чтобы мы с ним возились.

— А следы крови в квартире у Вассарда?

На этот раз он повернулся к Борису: вопрос вроде бы внезапно его заинтересовал.

— Знаешь, — начал младший лейтенант, — там, где я служил раньше, мне пришлось всякого насмотреться! Был у меня случай, когда лужа крови, обнаруженная в ванной, оказалась кровью барана, которого зарезали по случаю Курбан-байрама.

— Ни одна деталь в квартире Колина Вассарда не указывает, что он был мусульманином.

— Согласен. Никогда не видел такого пустого и безликого жилья. Я только хотел сказать, что, пока не получены результаты экспертизы, мы не можем принимать на веру слова этого типа.

Лицо молодого человека замкнулось, он отвернулся, снова уставившись на разворачивающийся перед ним пейзаж.

Дорога вилась между одинаковыми домами, различавшимися только цветочными композициями, которыми горожане пытались оживить свои балконы.

Несмотря на однотипные бетонные коробки, район не имел ничего общего с обычными предместьями. Зелень здесь проникала повсюду. Цветущие деревья подступали к жилым массивам, а горы — многовековые свидетели незапамятных времен — обеспечивали картине величественный задний план.

— Ваш пункт назначения находится справа, — произнес механический голос GPS.

Напарники вылезли из машины. Дружно хлопнули дверцы, и Борис ускорил шаг, опережая коллегу.

— Опять намерен пустить в ход свои штучки с завязанными глазами? — спросил он чуть ли не с тревогой.

Максим остановился и долго смотрел на своего непосредственного начальника. Казалось, прошла вечность.

— Понимаю, что тебе это может показаться странным, но таким образом мне удается прочно зафиксировать детали каждого расследования. Мне необходимо зарегистрировать запахи, расположение предметов, звуки, все те незначительные мелочи, в которых иногда и заключается особенность дела.

Павловски еще ни разу не слышал от него такой длинной речи. Он помолчал и пожал плечами. В конце концов, сказал он себе, вряд ли очевидцев нелепой пантомимы будет так уж много, и потом, к тому моменту, когда подоспеют криминалисты, цирковой номер Монсо уже закончится.

В квартире Иони Превиса было тихо, и после того, как Борис обзвонил все соседние квартиры, чтобы добыть двух понятых, копы взломали дверь.

Максим поправил повязку на глазах и сделал глубокий вдох. В замкнутом пространстве время от времени возникали колебания воздуха, вызванные движением тел двух мужчин, и в затхлости квартиры проступали ароматы восточных пряностей.

Младший лейтенант встал за спиной коллеги, положил мощные руки тому на плечи и стал его направлять, как в необычной игре в жмурки.

— Осмотр долго не продлится, тут всего одна комната, — сказал он.

— Проведи меня везде.

Светловолосый верзила подчинился, пообещав себе, что это в последний раз.

Они двинулись вдоль кухонного уголка, и Максим замедлил шаг. Чуть наклонился и заявил:

— Карри?

Борис бросил взгляд в раковину, где громоздились грязные миски, и открыл один из верхних шкафчиков.

— Пакетики с китайской лапшой… в соусе карри, — признал он. — Похоже, наш парень только это и ел, тут их как минимум полсотни.

Он проверил соседний шкаф и обнаружил, что он до самого верха забит картонными упаковками, на этот раз со сгущенным молоком.

Холодильник содержал внушительное количество банок с энергетическими напитками марки «Red Bull», что внесло завершающий штрих в портрет хозяина студии.

Они продолжили свое медленное продвижение, и Максим снова заметил:

— Пахнет по́том.

— Мы стоим у односпального матраса. Когда снимешь повязку, поймешь, что простыни этот тип менял не слишком часто.

Последнее слово Павловски отзвучало в комнате, после чего вновь воцарилось молчание.

Максим повернул голову влево и навострил уши. Что-то привлекло его внимание. Тихий, почти неразличимый звук, словно сливающийся с общим шумовым фоном.

— Это работает искусственная вентиляция? — спросил он.

— Что?

— Я слышу легкий звук вентилятора…

— Это, наверно, от компьютера позади нас, — кажется, он все еще включен.

Как и у первой жертвы, на письменном столе в глубине комнаты стоял системный блок, на котором пульсировал красный огонек, и два монитора.

Максим снял повязку и направился туда. Коротким движением пошевелил мышку, и компьютер с мягким гудением очнулся от сна. На главном экране появилась интернет-страница с выходом на незнакомый сайт Twitch.tv — судя по заставке, видеохостинг.

Учетная запись и пароль, сохраненные в памяти, заранее заполнили текстовые поля, и молодому человеку оставалось только щелкнуть по клавише входа.

Он вошел в пользовательский интерфейс, и ему было предложено головокружительное количество высветившихся видео. Псевдоним учетной записи — «YoniFortnite»^[10] — подтверждал, что речь идет именно о разыскиваемом ими человеке.

— Превис… Иони… это какое имя? Греческое? — бросил Борис, чье лицо все время менялось в голубоватых отсветах.

— Да, скорее всего. Но фамилия, может, и английская.

Максим поводил курсором мыши по странице и щелкнул по одному из видео, выведя его во весь экран.

Перед ошеломленными взглядами жандармов прошли общие титры, потом появился человек. На нем были большие солнечные круглые очки, снабженные защитными боковыми шторками из кожи, похожие на те, которые обычно носят альпинисты. Нос и подбородок были скрыты черной банданой, белый узор на которой изображал нижнюю часть черепа.

Иони Превис, если под этим прикидом был именно он, говорил на камеру — в терминах, незнакомых копам, он описывал, что будет происходить в его видеоролике.

Насколько они поняли, им предстояло присутствовать на одном из сеансов его онлайн-игры, в котором он поставил новый рекорд по frags^[11].

После короткого вступления пошли картинки игры, а изображение Иони, уменьшенное до маленького прямоугольника, переместилось в верхний правый угол экрана.

— Компом займутся эксперты и прочешут его вдоль и поперек; короче, я вызываю ребят, а мы отправляемся в бригаду, — сказал Борис.

Максим слушал его одним ухом и, заметив дверь, обернулся.

— Ты же сказал, что здесь одна комната, — бросил он, ткнув пальцем туда.

— Наверно, там ванная или туалет, — с отсутствующим видом отозвался Павловски.

Максим распахнул дверь, за которой обнаружилось выложенное кафелем помещение с ванной, унитазом и облупленной тумбой с раковиной.

От сильного запаха ладана он отпрянул, но увиденное подтолкнуло его вперед.

Расстеленный на полу коврик, идентичный тому, который был у Колина Вассарда, и в углу, тоже на полу, маленький колокол со своей колотушкой.

Несколько секунд спустя напарник последовал за ним.

— Тот же коврик-аппликатор! — выговорил Максим. — Эта ванная служила также комнатой для медитации.

Павловски указал на маленький предмет из черного пластика на душевом поддоне.

— А вот и подключенная звуковая колонка; все как у Вассарда, — хмурясь, сказал он.

Максим с задумчивым видом почесал затылок, словно уйдя в свои мысли, и Борис усомнился, слышал ли тот вообще его последние слова. Работа в паре с этим странным, вечно погруженным в себя типом представлялась все сложнее и сложнее. Но самому Борису оставалось только держаться, завоевывать доверие; вот когда, проявив максимум терпения, он приручит напарника, тогда и получит полный контроль над ситуацией. И со всеми этими пустопорожними эзотерическими методами будет покончено. Борис твердо надеялся, что ему удастся привнести немного порядка и дисциплины в работу этой службы, слишком долго предоставленной самой себе стараниями бывшего шефа.

Он посмотрел, как коллега вернулся к компьютеру, и покачал головой, возведя глаза к небу, оценив смехотворность картины: Максим, как натасканная на поиск трюфелей собака, склонился над столом и обнюхивал стоящие на нем предметы, будто надеялся найти ключ ко всем тайнам, проанализировав каждую несущую запах молекулу. Его взгляд задержался на полупустой банке с содовой, стоящей рядом с клавиатурой; прежде чем за нее взяться, он натянул латексную перчатку. Потом поднес банку к носу и повернулся к Павловски:

— Тот же запах, что от стакана виски у Вассарда. Очень легкий, но я практически уверен, что идентичный.

— И что ты думаешь? — невольно заинтересовавшись, спросил напарник.

— Ума не приложу — нужно подождать результатов экспертизы.

Короче, твои цирковые штучки немногого стоят, про себя заключил Павловски.

Его рассуждения были прерваны звонком мобильника.

Продолжая обход студии, Максим расслышал обрывки разговора Бориса с неизвестным собеседником.

— Очень хорошо, — сказал тот, давая отбой, и обратился к Максиму: — Есть кое-что новое!

— У группы Эммы?

— Да, у группы Буабида, — поправил тот. — Они нашли номер телефона в записной книжке одной из жертв и определили, кому он принадлежит. Парень вызван в бригаду, так что будет возможность все из него вытрясти.

— Предполагаемых жертв, — обронил молодой человек.

— Что? — поморщился Борис.

— Лица в том списке, возможно, еще живы; ты говоришь о них в прошедшем времени, словно уже похоронил.

— Но ведь наш неизвестный сказал, что он их всех убил, так?

— Мне показалось, или это ты говорил, что он типичный наркоман в ломке, который несет всякую чушь?

Примечания

9

«Прокат автомобилей» (англ.).

10

Fortnite — компьютерная онлайн-игра, выпущена в 2017 году; наиболее популярный ее вариант — Fortnite: Battle Royale, соревновательная версия в режиме «королевской битвы».

11

Frags — фраги, или очки, начисляемые в компьютерных играх за уничтожение противника (англ.).