Денетория. Золотой дракон

Филипп Владимирович Краснов, 2018

В эту книгу вошли первые два романа тетралогии цикла фэнтези «Денетория». «Том 1. Денетория: Золотой дракон» и «Том 2. Денетория: Месть изгнанника». Созданная в жанре классического фэнтези, эта книга никого не оставит равнодушным! Стоит лишь перевернуть страницу, и вы сразу окажетесь во власти совершенно иного, таинственного, завораживающего мира. Хитросплетения, интриги, войны и, конечно же, любовь алой нитью проходят через весь сюжет произведения. Герои сходят со страниц книги, и вот вы уже сами поднимаете меч и ведёте за собой рыцарей в бой. Кровь застывает в жилах, а по лбу катится пот. И лишь одно можно сказать наверняка – точите мечи, сыны Денетории, ибо очень скоро они вам понадобятся!

Денетория: Золотой дракон

Глава 1

Хранитель старой башни с упоением наблюдал за тем, как солнце медленно закатывается за горизонт. Его старческое лицо озарялось лёгкой улыбкой. Ещё один день прошёл. На этот раз на заставе было тихо, не то что вчера, когда двое орков попытались сразить старого хранителя и завладеть богатствами башни. Эх, знали бы они, что расстанутся с жизнью ради каких-то двух досов, завалявшихся у него в карманах — едва ли сунулись бы сюда. Сокровищ в старой башне никогда не было, и вряд ли они когда-нибудь будут в этом забытом богами месте.

Хранитель громко вздохнул и сел на истёртый и изрезанный ветрами камень. Невольно задумался и поморщился: смена должна была прибыть только лишь через пять дней. «Скорей бы», — думал старый воин. Без малого месяц он просидел в этой дыре в ста милях от Тарога, в компании шумящих волн да разбойников, которые нападали чуть ли не каждый день. Благо, башня была хорошо защищена, а хранитель был превосходным лучником.

Воина уже клонило в сон, когда вдалеке послышался стук копыт и громкое ржание. «Опять разбойники», — пронеслось в голове у старика. Он с проворством рыси поднялся, молниеносно взлетел на уступ башни, стянул с плеча лук, выхватил заранее приготовленную на такой случай стрелу и стал ждать.

Не прошло и десяти минут, как из-за ближайшего косогора выскочил всадник, а за ним ещё двое. «Вероятно, что бандиты преследуют свою жертву», — оценил ситуацию хранитель. Лошадь убегавшего была вся взмылена, и едва ли прошла бы ещё двести метров, в то время как у наступавших скакуны были резвые и свежие.

Беглец подскакал к башне, спрыгнул с лошади, которая уже билась в предсмертной агонии, и упёрся спиной в каменную стену, приготовившись драться до конца. Двое преследователей медленно подъехали к башне, слезли с коней и обнажили мечи.

Хранитель недовольно усмехнулся: это были орки. Слишком уж много этой падали развелось в Денетории за последние годы, а Старому королю и дела до них, похоже, нет. Так скоро, чай, и в домах наших будет жить это проклятое племя и еду нашу есть… Тем временем беглец был прижат к стене, но не растерялся, а наоборот, с грозным напором и вызовом смотрел на своих преследователей. В руке у него — только подумать! — сверкал клинок из Драконьей стали.

«Вот диво, — чуть не вскрикнул хранитель. — Я уже, пожалуй, и не припомню, когда в последний раз видел такое оружие, разве что у короля Киридора в той битве…» Додумать хранителю не дали: внизу раздался звон клинков, завязалась крепкая бойня.

Хранитель теперь уж точно был уверен, что обладателю Драконового клинка следует непременно помочь, и начал методично выцеливать прорехи в доспехах орков.

Беглец, однако, и сам пока неплохо справлялся. Первые два выпада врагов он довольно-таки быстро отразил, и уже успел хлёстко полоснуть одному орку под колено, и, если бы не доспех, который принял на себя половину удара, орк наверняка бы лишился нижней части ноги.

Однако, хотя первый удар и выбил врага из колеи, он очень скоро отошёл от него и ринулся в бой с удвоенной яростью. Дело принимало очень нехороший оборот и явно грозило закончиться смертельным исходом храброго беглеца.

И вот уже когда рука устала отбивать удары, когда орк занёс над головой воина свою секиру, раздался визг тетивы. Секира упала в нескольких сантиметрах от головы воина, рядом с ней рухнул и орк с торчащей из глаза стрелой. Второй орк на миг замешкался, пытаясь отыскать взглядом стреляющего, и этого времени вполне хватило для того, чтобы беглец выхватил из-за пояса кинжал и распорол орку горло. Дико кряхтя и плюясь чёрной кровью, грозный враг повалился рядом со своим товарищем.

Отдышавшись, воин громко проговорил:

— Я не знаю, кто ты, но смею считать тебя другом, раз ты решил помочь мне одолеть этих тварей.

Хранитель, немного подумав и решив, что заговорить с незнакомцем все-таки стоит, настороженно проговорил:

— Кто ты, незнакомец, и что ты забыл в этих оставленных богами местах?

— Моё имя Килан, я странник и иду на север.

— Зачем же тебе на север, Килан? — недоверчиво спросил хранитель.

— Там меня ждут дела, — уклончиво ответил Килан, и тут же с жаром проговорил: — Послушай, хранитель башни, я не враг тебе, и не желаю тебе ничего плохого. Раз уж ты и так спас меня, позволь же, я тебя хоть отблагодарю монетой.

— Деньги мне здесь без толку, — равнодушно проговорил старик, — но не найдётся ли у тебя фляги ржаного пива? Это я бы с радостью принял.

— Спускайся, и выпьем же за нашу встречу! — Килан вытянул из-за пояса два бурдюка, наполненные хмельной жидкостью.

Всё недоверие старого хранителя мгновенно улетучилось, он мигом слетел с башни вниз и приметил воина. Старик оценивающе рассмотрел возмутителя своего спокойствия.

У воина был сильный торс, впрочем, как и у любого представителя его профессии; на вид ему было лет двадцать пять — тридцать. Лицо его имело немного угловатые формы, оно было плотно забито чёрной щетиной, на губах отпечаталась жёсткость, а по подбородку было видно, что в него не раз прилетало. Чёрные длинные волосы, словно густая крона, обрамляли его голову. Но самым интересным местом были его глаза — глаза цвета холодного моря. От них сквозило льдом и твёрдостью, но в то же время они казались мягкими, нежными. Этот удивительный контраст немало озадачил старика, но он решил отмахнуться: мало ли чего на свете не бывает…

— Так, стало быть, откуда путь держишь, Килан? — старик был уже изрядно навеселе и считал своего ночного гостя чуть ли не братом.

— Я, хранитель, странник. Я нигде долго не задерживаюсь, а иду я с юга, из города Ивора.

— О, у меня там как раз сестра живёт, та ещё карга. Чай, будет старше меня раза в два, а всё ещё строит из себя неписаную красавицу, пугает люд.

— Ну, так, женщины… — весело ухмыльнулся странник.

— Ой, и не говори, друг, не говори, дурная тема. Так как там, в Иворе?

— Народ недоволен, налог подняли почти в два раза. Многие говорят, что Старый король совсем из ума выжил.

— Да оно видится мне, недалеки эти разговоры от правды. Взять хотя бы эту башню: орки сюда чуть ли не каждый день наведываются, а король что? Как могли мы допустить, чтобы по нашей земле ходило это проклятое семя?

— Да уж, дело гнусное…

— Ты вот мне скажи… — перебил Килана хранитель. — Скажи, где ты научился так драться, и откуда у тебя Драконья сталь?

По лицу воина пробежал недобрый сумрак, от которого старика бросило в дрожь.

— Достался от отца, он же и научил сражаться, — холодным тоном ответил странник.

По тембру его голоса и по взгляду хранитель понял, что эту тему лучше не продолжать, и поэтому перевёл беседу в другое русло. Они ещё с полчаса проговорили о всяких пустяках, а потом хмель срубил их окончательно, и два воина, старый и молодой, уснули крепким сном.

Если бы в округе в это время рыскали разбойники, они непременно смогли бы застать их врасплох. Но, к счастью, этой ночью округа была совершенно пустынна, лишь только дикие птицы нарушали всеобщий покой своими криками.

Наутро старик проснулся в одиночестве, ночной гость пропал. Хранитель было подумал, а не приснилось ли ему всё это, но, увидев около стены два трупа, залитые запёкшейся чёрной кровью, живо отбросил эту мысль.

— Ну и диво, — только и проговорил он.

***

Днём в таверне было шумно, слишком шумно. Всюду из угла в угол носились, едва успевая схватывать тарелки и кружки, две бойкие девчушки лет пятнадцати. Корчмарь, заплывший жиром с ног до головы толстяк, гневно потрясал двумя своими подбородками в сторону тех, кто ещё не расплатился. Люд — а к слову сказать, публика здесь собралась самая разношёрстная — отвечал корчмарю отборной бранью, которой может ругаться только солдатня.

Пригород Тарога, хотя сложно назвать пригородом два полуразвалившихся здания, одно из которых и было нашим заведением (второе некогда принадлежало одному богатому придворному, но на Последней войне его убили, а дом впоследствии разграбили), славился разгульем, кутежом и убийствами. Тарог — старый военный форт, крепость, утопающая в грязи и гнилье. Когда-то она видала лучшие времена, когда-то сюда приезжал сам король. В Последней войне крепость была разрушена, в королевстве наступили тяжёлые времена, и поэтому толкового финансирования на её восстановление никто не выделил. Вместо этого солдатам форта выдали лопаты и кирки, дали приказ восстановить крепость — и те восстановили, и неважно, что после этого «восстановления» Тарог стал выглядеть ещё хуже. Войн не было, поэтому командование махнуло на всё рукой, а солдатам этой богами забытой твердыни не оставалось ничего иного, кроме как надираться в стельку да тискать гарнизонных девок.

Корчмарь лениво вертел головой из стороны в сторону, стараясь ничего не упустить и не позволить какому-нибудь прощелыге выскочить из-за стола не заплатив. Неожиданно внимание зорких глаз толстяка упало на незнакомца, который сидел в дальнем углу и спокойно попивал яблочный херес.

Толстяк вытащил свои телеса из-за барной стойки, шевельнул боками и медленно, как корабль в тихую погоду, поплыл в сторону незнакомца.

— Здравствуйте, мсье, вы впервые в нашем заведении? — широчайшая улыбка оплела поросячью морду корчмаря.

— Да, милсдарь, в округе говорят, что у вас самое лучшее заведение по части выпивки на всём окраинном севере, — монотонно, не отвлекаясь от своего напитка, произнёс незнакомец.

Корчмарь уловил нотки сарказма в голосе незнакомца, но, не обратив на них внимания, просипел:

— Смею вас уверить, мсье, что слухи правдивы, — и тут же, переминаясь с ноги на ногу, перешёл к основному: — Мсье, вероятно, не знает, что у нас сначала платят, а потом пьют?

— Да, вы правы, и сколько же с меня?

— Пятьсот досов.

Незнакомец вытащил из-под стола походную сумку и, недолго порывшись в ней, выудил на свет озвученную сумму.

Толстяк, раскланявшись, сунул деньги в свой грязный карман и двинулся обратно к стойке, лавируя между густо наставленными столами.

Экрон сидел молча, однако же в голове у него клокотала злоба. «Это ж надо, пятьсот досов за такую мочу! Но увы, делать нечего — покуда они не пришли, я должен сидеть здесь и ждать, и смотреть на то, как эта морда жадно скалится в мою сторону».

Так получилось, что Экрон прибыл в оговоренную точку сбора немногим раньше положеного времени, и ему приходилось ждать и не подавать виду, что его что-то не устраивает.

Через два часа они появились, их было пятеро: четверо людей — три мужчины и одна женщина — и гном.

Корчмарь, завидев столь весомую компанию, немедленно направил свой баркас в их сторону. Но, увидев его, они достаточно быстро отмахнулись, заказав самое дешёвое пиво, и наш толстяк ушёл не солоно хлебавши.

— Ну что ж, друзья, я уж думал, не вытерплю, так хотелось всадить затрещину этой свинье, — проворчал Экрон.

Экрон был отпетым забиякой всё то время, сколько он себя знал. Почти двухметровый рост и кулаки размером с наковальню очень часто решали многие вопросы, которые нельзя было решить на словах. Густая борода и длинные рыжие волосы придавали ему вид сурового жителя Северных земель, и поэтому лишь самые близкие ему люди, коих было очень мало, знали, что он родился на юге.

— Да полно тебе, Экрон, тебе лишь бы кому-нибудь врезать, — забавно усмехнулся Тардор.

Тардор был, можно сказать, полной противоположностью Экрона: он был невысокого роста, худощав, и мало кого могли испугать его кулаки. Но зачастую внешность обманчива: уроженец Северных земель Тардор в схватке один на один был непобедим.

— Да попробовал бы ты усидеть тут пару часов, я бы на тебя посмотрел.

— Успокойся, Экрон, ты ведь сам виноват, что пришёл раньше, — мягким тембром сказал Меагорн.

Меагорн, черноволосый маг, очень любил своих друзей, а так как почти все они были воинами, зачастую становился разнимающим и судьёй в их спорах.

— Раз уж на то пошло, я бы вообще тут всё развалил! И толстяка, и корчму, и форт этот в придачу, — грозно ухмыльнулся Форин.

Форин, гном, относился к одним из немногих представителей своей расы, которые оставили родные подземелья Кастер-Тулума и отправились на поверхность искать счастье в жизни солдата, наёмника или торговца.

— Кто бы сомневался. Но заметьте, нам бы не помешало поговорить о деле, а мы тут говорим о какой-то ерунде, — стальной голос Анарии заставил мужчин вздрогнуть.

Как затесалась в такую компанию эта привлекательная девушка — мало кто знал. Также мало кто знал, что если эту привлекательную девушку обидеть, она срубит обидчику голову своим клинком, ни разу при этом не моргнув.

— Анария права, друзья, перейдём к делу, — голубые глаза цвета утреннего бриза с поспешностью обежали всю компанию, и Килан продолжил: — Я хочу знать всё о том, как прошла ваша разведка, всё и во всех подробностях.

— Пожалуй, я начну, — тихим голосом проговорил Экрон.

Компания сблизилась, и здоровяк почти шёпотом начал свой рассказ.

— Год назад, после того, как мы расстались, я отправился прочь через Центральные земли. Время было суровое, зима уже очень настойчиво стучалась в двери.

— Центральные земли всё так же богаты и прекрасно обустроены, знать по-прежнему шикует и тратит людские деньги в своё удовольствие. Но хотя… Честно сказать, и простой народ там живёт недурно. Почем знаю — потому что в одну очень ненастную ночь, когда пурга мела так, что на метр впереди себя ничего не было видно, я попросился на ночлег в одну крестьянскую избушку на краю деревни. Простой люд там добр к путникам, меня впустили, налили горячего глинтвейна, накормили досыта. Хозяин ещё при этом постоянно жаловался, что, мол, нынче власти совсем одурели, последнюю рубашку с народа стаскивают. Я кивал, поддакивал, а сам потихоньку взором окинул дом. И, к слову сказать, дом был очень недурно обставлен. На стенах, куда ни кинь взгляд, висят головы животных, а вы сами знаете — это сейчас недешёвое удовольствие. Прибавить к этому огромные запасы разнообразной выпивки, причём, опять-таки, не дешёвой… Как узнал об этом, не спрашивайте, — Экрон усмехнулся в густые усы.

Здоровяк отхлебнул с нескрываемым отвращением из чарки и продолжил:

— Но, как вы знаете, путь мой лежал дальше на запад. Если быть точнее, то на юго-запад, в город Брестис.

— Ох, Брестис… Городок на самом краю Пустоши, умильное местечко. Ни за какие коврижки я бы не согласился опять туда вернуться…

— Город откровенно, просто весь насквозь кишит разбойниками и прохиндеями. Не успел я толком попасть в сам город, как в одной пригородной таверне меня обчистили. Вытянули из карманов все досы и избавили меня от двух кинжалов. Меч двуручный, по счастью, остался при мне, видать мастерства не хватило спереть.

— Однако же, пропажа денег меня не сломила, я быстренько устроился работать в одной местной кузне, в коей и остался до конца своего там пребывания.

— А что насчёт основной цели? — деликатно поинтересовался Килан.

— Как я уже говорил, город кишит разбойниками, население ропщет. Даже знать, говорят, уже не совсем до конца верна своему королю, но это могут быть всего лишь слухи. Простому же люду такая жизнь надоела. Я думаю, что чаша их терпения скоро перевернётся и выплеснется наружу с сумасшедшей силой народного бунта.

— Ну что ж, это хорошо, — улыбнулся Тардор. — Ведь так, Килан?

Предводитель собрания был задумчив, и ответил лишь немногозначным кивком.

— Да, пожалуй.

— Ну вот и всё, в принципе, — продолжил Экрон. — Как только время начало подходить к нашей встрече, я быстренько уволился, забрал весь гонорар — всё, что осталось от работы, — и отправился сюда.

— В дороге были неприятности? — настороженно поинтересовался Меагорн.

— Ну так, не особо, но, однако же, все тракты просто кишат орками.

— Да уж, я думаю, что каждый из нас это заметил и вживую убедился, — вставил Килан и тут же добавил: — Но об этом позже. Спасибо за доклад, Экрон. В будущем, я думаю, эти сведения нам очень помогут.

— Пожалуй, я продолжу, если никто не против, — серьёзно проговорил Тардор.

Никто не был против, и северянин начал свой рассказ.

— Что ж, друзья, мне очень льстит, что для выполнения этой миссии вы выбрали именно меня, и смею сказать, что в своём деле я немало преуспел.

— Мой путь пролегал через массивы лесов Драхм, по Забытым землям. В общем-то, если говорить прямо, местность и правда полностью подтверждает своё название. На протяжении большей части моего путешествия мне не встретился никто. Хотя, если считать кровожадных хищных зверей, то тогда я был просто окружён вниманием со всех сторон. О, они не отходили от меня ни на шаг!

— Помню, одним вечером, когда в целях безопасности я улёгся на огромном дереве (на земле спать было смертельно опасно), на меня напал летуч. Для тех, кто не знает, кто такой летуч, я проведу небольшой экскурс. Представьте дракона. Вживую, конечно, никто из нас его не видел, но я прекрасно знаю, что здесь собрались знатоки всех легенд и преданий Денетории… Поэтому, прошу, представьте дракона. Представили? Хорошо, теперь уменьшите эту тварь, и у вас получится летуч. Летуч, конечно, не наделён огненным дыханием. Но всё же, у него очень острые когти. В общем, улёгся я, значит, на дереве, погодка была чудесная… Вот уже вроде начинаю засыпать, как вдруг чувствую, что за мной следят — мерзкое, в общем-то, ощущение. Приоткрыл один глаз, внимательно оглядел местность и обнаружил невдалеке от себя гнездо, огромное такое гнездо. Я ещё подумал: как это я не заметил его, когда поднимался на дерево. Хозяин столь шикарных хором себя ждать не заставил: хвала моей реакции, что я успел соскочить с ветки. Падение на землю, конечно, оказалось не из приятных, но синяки — лучше, чем отсутствие, допустим, руки или головы. Благо, преследовать

меня эта тварь не стала, иначе вряд ли бы я смог сейчас разговаривать с вами.

— Итак, возвращаюсь к основной теме — путь был тернист и сложен, но как бы долго он ни продолжался, всему есть окончание.

— Я добрался-таки до Эннора. О, он немало меня впечатлил. Я ожидал увидеть захолустье, что-то вроде Брестиса, а увидел роскошный город, раскинувшийся между густыми кронами тысячелетних деревьев. Наше мнение об Изгоях не верно, они отнюдь не оборванцы, не воры и не мошенники, а прекрасные эльфы, но вот с гостеприимством у них беда. Чужаков они не просто не любят, они их ненавидят. Хотя понять их можно, эльфы всё-таки, они всегда ко всему недоверчивы.

— Тем более, после Раскола, — вставила Анария.

— Да, они ненавидят лютой ненавистью Благородных эльфов и желают им страшной и жуткой смерти. И винить их в этом нельзя, они перенесли немало страданий, и жизнь их в этом месте только начала налаживаться.

— Друзья, а из-за чего, собственно, произошёл сам Раскол? А то я не особо следил всё это время за эльфами, — пробасил Форин.

— Ну, в общем-то, здесь всё более-менее просто. Изначально существовало два рода эльфов. Только поначалу оба рода считались благородными, но идиллия между ними не продлилась долго. Всему виной город Гельавэнь: раньше в нём жил род, ставший теперь Изгоями. Эльфы бессмертны — кто-то называет это даром, а я считаю проклятием. Король другого рода эльфов, Даринор, слишком долго прожил на свете — настолько долго, что его мысли начали выходить за рамки дозволенного. Он решил захватить Гельавэнь. В итоге был разработан специальный план, и Благородные эльфы, а по сути — алчные и грязные братоубийцы, — напали на ничего не подозревающий город ночью и вырезали чуть ли не половину населения, включая короля Февэ и двух его сыновей Глеладода и Келара. Младший и единственный оставшийся сын короля Лорлин сбежал с остатками своего народа и долго скитался по всей стране, пока не нашёл наконец-то Эннор. И вот теперь, в этой лесной крепости, Изгои копят силы и ждут шанса отомстить.

— А что же людской король? — поинтересовался Форин.

— К сожалению, монархам никогда не было дела до того, что делают эльфы между собой, — с грустью проговорил Килан.

— Да и тем более Даринор очень щедро заплатил королю, — добавил Тардор.

И тут же продолжил:

— Эльфы готовы поднять восстание хоть сейчас, им плевать за кого сражаться, лишь бы против Даринора, лишь бы убить Даринора.

— Рвение их похвально, но пока они ещё слишком слабы, им нужно время на то чтобы восстановить былую мощь… Правда, времени этого, увы, у нас нет, — подытожил Килан.

На несколько минут разговор смолк, но нить тишины вскоре опять разорвал Килан:

— Каковы были твои поиски, Меагорн?

Маг медленно пошевелился на стуле, отхлебнул из своей кружки и вступил в разговор:

— Мне предстояло действовать инкогнито. Потому что маг, который направо и налево расспрашивает о бунте против короля, да ещё и в самом центре королевского оплота в Гельавэне, очень сильно рискует быстренько лишиться головы.

— Я действовал скрытно и незаметно, но, однако же, хоть мне и не довелось повстречаться с летучем и не пришлось спасаться от гнёта стихии в первом попавшемся селении, проблемы не обошли меня стороной.

— Как-то раз, по привычке сидя в захудалой таверне, где собирается один только сброд, я собирал новые слухи, как неожиданно нагрянули стражники. Они мгновенно оцепили всё помещение и преградили путь к выходу, их командир начал обыск. Оказывается, какой-то прохиндей уворовал у его жены деньги на дневной ярмарке, и теперь этот вояка обходил со своими головорезами все таверны и притоны, пользующиеся дурной славой. К сожалению, по какому-то нелепому стечению обстоятельств, на воре был точно такой же плащ, как у меня. Это единственное, что смогла тогда увидеть жена командира, и этого единственного вполне хватило, чтобы меня, невиновного человека, взяли под стражу. Естественно, о сопротивлении не могло быть и речи, я не мог себя выдавать.

— Меня отвели в камеру дознания, где я поклялся на чём свет стоит, что не воровал никаких денег ни у какой дамы, и вообще не находился в то время даже близко с ярмаркой. Естественно, мне никто не поверил, кинули за решётку и оставили ждать до завтрашнего утра вердикта командира. Увы, я прекрасно понимал, что вердикт будет вынесен самый что ни на есть строгий.

— И вот тут, как всегда со мной бывает в тревожных и опасных ситуациях, мой мозг начал лихорадочно анализировать ситуацию и искать пути к спасению.

— Крепкая решётчатая дверь, четыре стены непробиваемой толщины, и… о моё спасение, окно!

— Я быстро влез на подоконник, окно по своей сути представляло собой кривую дыру, которую обрамляли три вертикальных прута. Не нужно было использовать особо много магии, чтобы выломать их, однако же, без неё эти хлипкие на вид прутья едва ли поддались бы мне.

— Я высвободился, благо камера была внизу, и проблему спуска с верхнего яруса мне не пришлось решать. И напоследок,

дабы перекрыть всё моё вечернее невезение, удача вывела моё окно прямо на тропу к небольшому леску в пригороде. Насколько я знаю, командир пришёл в ярость, но найти меня теперь они, конечно же, уже бы не смогли.

— Если конкретно вернуться к нашей теме, то боюсь, что у меня плохие новости. Благородные эльфы и душой, и кошельком за короля, и вероятнее всего — скорее солнце упадёт на землю, чем они поднимут против него восстание.

— Ну что ж, в принципе, я ожидал такой ответ, — вздохнул Килан, — но ведь никто не говорил, что будет просто…

— Милсдари, вы, я надеюсь, уступите теперь место даме в качестве главного рассказчика? — мягко проговорила Анария.

Все кивнули.

— Так вот, я была в Порт-Калорне. И скажу вам, гиблое это место. Если твой кошелёк не набит досами, там делать нечего. Этот прибрежный городок — просто золотая жила, он как отдельное государство под протекторатом пиратов. Эти головорезы вроде бы и не признают королевскую власть, но идти против неё вряд ли решатся. У них всё предельно просто: король не лезет к ним — они не лезут к нему, правда, за это они и отстёгивают его величеству сорок процентов от общей добычи, но никто не жалуется. Все говорят, что лучше уж пусть будет так, чем он соберёт армию и разгонит их славное береговое братство ко всем тварям морским. Я боюсь, что у меня вряд ли найдётся какая-нибудь занятная история наподобие ваших. Да, не всё прошло гладко, девушке вообще не особо просто уживаться столь долгий период времени рядом с таким отродьем как калорнские пираты. Они пытались как-то приставать, но после того как я пришила нескольких мерзавцев клинком к стулу, они эту практику живо прекратили и начали меня бояться, или, по крайней мере, в какой-то степени уважать.

— И да, ещё я очень рада, что вновь встретила вас, мне очень сильно не хватало весь этот долгий год нашей весёлой компании, — сказав это, Анария выразительно посмотрела на Килана.

Тот же был ещё более задумчив, и прошло немного времени, прежде чем до него дошли слова Анарии и он ответил:

— И я, да, я думаю, что все мы снова рады видеть напротив лица своих друзей.

Мужчины поддерживающе заулюлюкали.

— Однако же, на пиратов у меня было больше надежды. Но ладно, с этим делом, я думаю, мы ещё разберёмся, но немного позже.

— Форин, будь добр, не напивайся в хлам, покуда не расскажешь свою историю.

Килан с улыбкой взглянул на то, как кряжистый гном мгновенно преобразился, протёр развеселевшие от хмеля глаза и с лёгкой ноты прокряхтел:

— Братья и ты, сестрёнка, ох какое у меня было путешествие… Если бы вы знали, где я был! Если бы вы знали, что я видел!

Форин старался каждое своё слово подкреплять жестом, что выглядело очень комично.

— Ох, а видел я такое… Сейчас вот только допью это проклятое пойло, которое никак не может отпустить мой разум на волю, и сразу же всё расскажу.

Форин ухватился за бутыль пива и начал жадными глотками поглощать пенистый напиток. Допил. Грохнул пустой бутылкой о стол и тут же завалился на бок. Через какое-то время из-под стола раздался оглушающей силы храп.

— Да, наш любимый гном, увы, не изменяет своим привычкам, — пробасил Экрон, и все остальные дружно поддались влиянию заразительного смеха.

После того как приступ веселья прошёл, Килан, который буквально вмиг вновь возвратил на своё лицо маску серьёзности, шёпотом проговорил.

— Я всё это время гонялся за одной легендой, и смею предположить, что она реальна.

Все внимательно уставились на Килана.

— Да, друзья, я был в очень многих местах, и иногда лишь чудом избегал смерти… Она гналась за мной по пятам, преследовала за каждым поворотом, за каждым горным уступом, за каждым деревом. Информация, которая была мне нужна, стоила немалых стараний, и добывалась потом и кровью, — воин отхлебнул из кружки. — Но я не буду забегать вперёд, а начну свой рассказ с самого начала.

— Эта легенда, которая так сильно меня заинтересовала, не отпускала меня ни днём ни ночью. Сказать честно, после того как мы с вами расстались, я собирался отправиться в Доротос, дабы следить за настроением народа в столице.

— Но ведь это же очень опасно, Килан! — буквально взорвалась Анария. — Ты ведь прекрасно знаешь, что увидь тебя король или кто-то из его приближённых…

— То не сносить бы мне головы, — с лёгкой усмешкой закончил за девушку Килан. И тут же добавил: — И хоть планы мои и поменялись, в столице я всё равно побывал, только по иной причине.

Я не думаю, что вы знаете эту легенду, её мне как-то в детстве рассказывал отец, и я бы вряд ли о ней вспомнил, если бы не сон. В первую же ночь после нашего расставания я спал в какой-то разбитой, захудалой таверне. Мне приснился дракон — огромный золотой дракон, наделённый даром говорить с людьми. Я проснулся весь в поту, и тут же мне в голову пришла сцена из детства, в которой отец рассказывает мне легенду о золотом драконе. Я не буду сильно заострять внимание на подробностях этой легенды, расскажу в общих чертах, основную суть.

В далёкие времена, когда ещё остров Горос был цветущей долиной, Денеторию населяли драконы…

— В принципе, это известный факт. Сохранилось множество признаков того, что они на самом деле были на земле, только вот куда делись, неизвестно, — мягко, профессорским тоном вставил Меагорн. — Извини, Килан, я тебя перебил.

— Да ничего… Так вот, драконы на земле были, и именно эта легенда рассказывает о том, куда они исчезли.

— Золотой дракон Галадорикс был прародителем драконьей расы, он был их вожаком. До появления на земле людей её полностью заселяли драконы, но увы — катаклизм, который, как говорят, привёл к нашему появлению, почти полностью истребил драконов, но… — Килан выразительно поднял указательный палец, — Галадорикс выжил. Он был настолько мудр и силён, что сумел пережить катастрофу. Но увидев после всего случившегося, что все его родичи мертвы, а землю начинают заселять совершенно непонятные ему формы жизни, скрылся от глаз мира, спрятался в отдалённой пещере.

Килан поднял голову и медленно оглядел каждого из своих спутников.

— Я знаю, где находится эта пещера.

— И ты думаешь, что легенда и правда реальна? — удивился Экрон.

— Я не думаю, я знаю. Она реальна. Я разговаривал с очень мудрыми людьми, читал манускрипты в забытых библиотеках, лазил по таким местам, что у нормального, уравновешенного жителя столицы волосы бы на голове встали дыбом, но я узнал всё, что мне нужно… Теперь главный вопрос: я отправляюсь на поиски золотого дракона, дорога к его логову терниста и трудна, но я считаю, что дело стоит свеч. Галадорикс может стать очень сильным союзником в борьбе против короля…

— Ты думаешь, что ему есть дело до людей? — вопросил Тардор.

— Я думаю, что он прекрасно осведомлён о том, что происходит в нашем мире, хоть и живёт отшельником в глубокой пещере. Легенды рассказывают о том, что Галадорикс может предвидеть будущее.

— Ага, понимаю, — медленно протянул Меагорн, — ты не ставишь больших карт на то, что он станет вмешиваться в дела людей, но ты надеешься, что он сможет предсказать тебе твоё будущее.

— Да, в целом это так, но как бы то ни было, перед тем как размышлять над дальнейшими действиями против короля, я хочу навестить этого дракона.

— Интересно, а вот если он нападёт на нас? — тревожно спросил Экрон.

Анария усмехнулась:

— Неужто ты, здоровяк, испугался какой-то древней ящерицы?

Лицо грозного воина залило густой красной краской.

— И в мыслях не было у меня кого-то там пугаться, просто спросил.

Килан встал.

— Конечно, предприятие рискованное, и даже смертельно опасное, но оно может стать залогом нашей будущей победы. Я не смею заставлять вас, не стану упрашивать. Конечно, мне бы хотелось, чтобы вы были рядом, но…

— Ой, да перестань, Килан, — махнул рукой проснувшийся на середине разговора Форин, — не ломай комедию. Естественно, мы пойдём с тобой хоть в огонь, хоть в воду, хоть в задницу этого тардорского летуча.

Все дружно поддержали слова гнома.

Килан улыбнулся:

— Ну что ж, тогда по рукам, не будем терять времени, выдвигаемся сейчас же.

Корчмарь проводил странную компанию взглядом до выхода и, медленно переваливая подбородки по шее, начал считать прибыль за сегодняшний день.

Глава 2

Осдор II «Старый» с надменным видом разглядывал все принесённые дары. Весь тронный зал был завален до краёв самыми разнообразными вещами. Здесь были клинки самой тонкой и ювелирной работы, тяжёлые топоры из крепкой орочьей стали, самые что ни на есть разнообразные доспехи. Их было настолько много, что Старый король мог каждый день надевать новый доспех, и даже по истечении целого года ещё осталось бы несколько десятков неношеных… Разнообразные новенькие гобелены с символом королевской власти — золотой короной на красно-чёрном фоне — украшали убранство залы. А уж различных яств здесь было и вовсе не счесть.

Король медленно, как бы нехотя, осматривал свои подарки на день рождения, тот или иной раз обращаясь к своему церемониймейстеру:

— А кто прислал эту саблю?

Щупленький человечек с пробивающейся на висках сединой, уткнувшись в регистр, отвечал ему:

— Ваше величество, это оружие прислал достопочтенный Родерик из Банклавена.

Король неловко повертел в руках клинок и вложил его обратно в ножны.

— Сообщи этому Родерику, что его величество доволен подарком и шлёт ему свою пламенную благодарность.

Церемониймейстер что-то громко нацарапал пером в книжке.

Осдор продолжил движение дальше. Он рассматривал красивые завитые булки, как вдруг его внимание привлёк пирог совершенно непонятной формы. Король с презрением ткнул пальцем в кулинарное произведение и спросил:

— Что это за дрянь?

Щупленький человечек быстренько пробежал глазами по своим записям и ответил:

— Это, ваше величество, прислал некий господин Динас из Конороса.

— Что же, этот господин Динас считает, что его величество будет есть этот кошмар непонятной формы и цвета? Или, быть может, господин Динас решил насмехаться над его величеством?

Осдор устремил грозный взгляд на своего помощника, от которого тот весь съёжился и стал ещё тоньше.

— Не могу знать, ваше величество, — только и пропищал церемониймейстер.

Король пнул пирог своим сапогом.

— Что ж, пошлите стражу к этому господину Динасу, схватите его и повесьте.

Лицо церемониймейстера посерело.

— Будет исполнено, ваше величество.

— И да, ещё, — усмехнулся король. — Если вдруг у него будет семья, позаботьтесь о том, чтобы они разделили его участь, нам не нужны лишние мстители.

Церемониймейстер мялся с ноги на ногу, и король решил, что неплохо было бы повесить и его, но пока решил с этим повременить. Дабы сбить накативший гнев, он полирнул помощника отборной бранью и отправил его прочь, выполнять королевский приказ.

Осдор медленным вальяжным шагом вышел на балкон. Его взору открылась прекрасная панорама на королевские сады. Эти аллеи были посажены ещё его дедом, и с тех пор и отец, и брат старались всячески украсить их и сделать ещё более совершеннее, чем они были раньше. Осдору же, однако, не было совершенно никакого дела до работы с садами, ему в принципе не было дела ни до чего.

Король предавался блаженным мыслям, а в частности думал о том, что его личный повар приготовит ему на ужин. Мысли эти прервал слуга, который словно тень возник за спиной Осдора и немало напугал короля.

— Какого чёрта ты так ко мне подкрадываешься, собачий сын? Хочешь, чтобы меня хватил удар?

Бедный слуга попятился. Он не был удивлён поведению своего короля, это была абсолютно обычная его манера, но всё же оказался не до конца к нему готов.

— Я… я… хотел…

Осдор начал терять терпение.

— Если ты сию же минуту не скажешь, за каким лешим ты потревожил его величество, я велю отрубить тебе два пальца на правой руке.

Слуга вздрогнул, Осдор лишь ехидно ухмыльнулся.

— Мой король, — собрался с силами бедняга, — прибыл владыка эльфов — король Даринор.

Король поубавил свой гнев.

— Хорошо, передай ему, что я приму его через двадцать минут. И в следующий раз не подкрадывайся так ко мне, иначе, — глаза короля блеснули, — смерть.

Бедный слуга раскланялся чуть ли не до пола, так что его длинные нестриженые волосы несколько раз подмели кафельную плитку дворца.

Спустя двадцать минут король шёл в тронный зал с мыслью о том, что владыке эльфов не помешало бы взять себе иной титул. В этой стране не может быть двух королей.

«Пускай будет там, к примеру, вассалом короля, — думал Осдор. — Или вообще просто князем эльфов, с него, я думаю, и этого будет достаточно».

Задумавшись, король чуть было не врезался в массивную деревянную дверь, отделяющую длинный коридор от тронного зала.

Отбросив с некой печалью эти мысли, Осдор стукнул один раз костяшками пальцев по деревянной створке, и двое слуг, стоявших с другой стороны, немедленно отворили дверь, бросив в коридор сияющий ком утреннего света.

Король с неудовольствием зажмурил глаза и приказал немедленно закрыть все шторы. Оставшийся путь до своего трона он преодолел с мыслью о том, что совершенно не хочет принимать этого вшивого эльфа. Но, увы, встреча со столь влиятельным союзником была обязательна, ссориться с Благородными эльфами было нельзя.

Наконец-то добравшись до своего трона, Осдор велел сказать владыке (он специально никогда не называл своего союзника титулом «король») эльфов, что ожидает его.

Долго ожидать королю не пришлось, Даринор появился мгновенно. Его светлая фигура контрастно выделялась на фоне затемнённой комнаты. Лицо эльфа было приятно на вид: белокурые длинные волосы обрамляли строгие скулы, лёгкая чёрточка рта идеально сочеталась с островатым подбородком. Единственным, что было отталкивающим в его внешности и намекало на его гнусную сущность, были глаза ярко-ядовито-зелёного цвета, за ними таилась подлость и низость существа, обрёкшего своих братьев на страдания и муки.

Эльф легко, почти бесшумно подошёл к трону, мягко улыбнулся и обратился к владетелю Денетории:

— Здравствуйте, ваше величество, я премного благодарен вам за оказанную честь принять меня сегодня, в такой день.

— Принимаю вашу благодарность, и спешу заметить, что у меня сегодня очень много дел… — начал было Осдор и тут же сделал паузу, дабы позволить эльфу рассыпаться в нижайших извинениях.

Эльф не преминул выполнить желание короля.

— О, ваше величество, прошу у вас прощения за то, что отвлекаю вас, и чувствую себя ничтожнейшим созданием.

Король медленно поднял руку, и эльф тут же поцеловал большую печатку на его указательном пальце.

— Ну что ж, милсдарь Даринор, о чём же вы хотели со мной поговорить? — тон короля стал мягким, он достаточно унизил этого названного «королевича» и теперь готов был выслушать его просьбу.

— Для начала, о владыка, в честь великого праздника вашего рождения, я бы хотел преподнести вам в подарок этот замечательный бриллиант.

Даринор вытащил из-за пояса холщовый мешочек и извлёк из него огромный бриллиант.

Осдор подозвал слугу, тот взял драгоценный камень в руки и опробовал его, убедившись, что грани его не остры и поверхность не смазана ядом.

— Простая формальность, — мягко ответил король на удивлённый взгляд владыки эльфов.

Слуга осторожно поднёс камень своему господину, аккуратно положил его на подлокотник трона и скрылся в темноте, заполнявшей углы просторной комнаты.

Осдор осмотрел подарок. Бриллиант и вправду был достоин короля.

«Умеет же этот гад ковырнуть мою душу», — пронеслось в голове у Старого короля, вслух же он сказал:

— Его королевское величество доволен вашим подарком и считает его достойным пополнением королевской коллекции драгоценных камней.

Эльф едва слышно выдохнул. Королю понравился подарок, а это главное. Будь всё иначе, он мог бы навлечь на себя его гнев, как было два года назад, и что чуть было не закончилось обильным кровопролитием.

— Я весьма рад, что скромный подарок Благородных эльфов пришёлся по вкусу его великолепнейшему величеству.

Король усмехнулся. Эльф явно чего-то хотел, иначе к чему такая первосортная лесть.

— У вас, я так понимаю, ко мне дело, владыка? — поинтересовался Осдор.

— Да, ваше величество. Видите ли, на наш славный город Гельавэнь в этом месяце был устроен налёт разбойников, и у нас есть все основания полагать, что это была шайка Изгоев, которая обитает в лесу Ардариан. Бандиты ограбили казначейское хранилище и унесли с собой немалую сумму досов.

— Так и что же вы хотите от меня? — король прекрасно понимал, чего хотел эльф, но решил всё же подтвердить свои мысли.

— Я прошу принять меры против бандитов и отправить в лес Ардариан отряд солдат, дабы уничтожить оплот бандитизма.

Над залой повисло неловкое молчание, которое, благо, продолжалось недолго.

Осдор усмехнулся, отпил из бокала красного вина, ещё раз взглянул на бриллиант, и только после этого ответил гостю.

— Борьба с бандитами и разбойниками — наше самое главное дело, но, увы, сейчас мы не можем себе позволить отправлять правительственные войска по лесам и горам. Финансовое положение страны, как вы знаете, находится в бедственном состоянии.

«Об этом все знают, и ещё все знают, напыщенный индюк, что именно ты разграбил и разорил весь золотой запас королевства», — подумал про себя Даринор, но вслух ничего не сказал.

Сочтя молчание эльфа за согласие с его словами, Старый король продолжил:

— Но дабы мои подданные не думали, что я струсил перед какими-то там разбойниками, я проведу жёсткие агитационные меры по всей стране. Бандитам не дадут приют ни в одном городе, ни в одном доме.

— А также, — Осдор взглянул на эльфа, — добровольческим отрядам Благородных эльфов даётся полная свобода действий в борьбе против бандитов. Оружейная палата выдаст вам оружие в таком количестве, которое понадобится для этого.

Даринор осторожно поклонился.

— От лица Благородных эльфов я благодарю ваше величество за столь существенную помощь в это трудное время.

— Ваша благодарность принимается. Есть ли у вас еще какие-либо просьбы к нашему величеству? — чисто символически спросил Осдор. Естественно, одного бриллианта для двух просьб было совершенно недостаточно.

— Больше просьб нет, отныне не смею отвлекать ваше величество от важных дел, — эльф сделал шаг в сторону и ещё раз низко поклонился королю.

Осдор поднял правую руку вверх, что означало, что аудиенция окончена. Двери за спиной владыки эльфов отворились, и Даринор устремился прочь из королевского дворца.

Старый король же остался на своём месте. Он медленно проводил взглядом удаляющуюся фигуру гостя и, после того как его силуэт окончательно растаял в темноте длинного коридора, попросил слугу налить ещё вина.

Вечером, едва только начало смеркаться, Осдор стоял на террасе королевского дворца и любовался прекрасной чистотой королевских садов. Меньше часа оставалось до начала великого празднества.

В этом году, в честь своего восьмидесятилетия, Старый король решил устроить великий праздник. Заранее были разосланы приглашения наиболее важным людям страны. И уже за час до начала мероприятия тенистую аллею заполняла целая туча людей, эльфов и гномов самых различных должностей и семейств. Грозный строй стоявших на страже рыцарей зорко следил за безопасностью.

Осдор осторожно подозвал к себе капитана стражи и поинтересовался, всё ли в порядке. Не то чтобы король сильно переживал за свою безопасность, но бандитов в последнее время, и правда, развелось слишком много. Получив удовлетворительный ответ, Старый король кивнул и отправил воина обратно на пост.

Всё было спокойно, стояла почти идеальная тишина, лишь приятный лёгкий ветерок слегка колыхал кроны деревьев. Неожиданно внимание короля привлёк необычный шум, доносившийся из тенистой части аллеи. Осдор напрягся, подобрался и устремил свой взор в темноту, пытаясь распознать причину шума. Долго ждать королю не пришлось: на грани освещённой зоны аллеи возникли четыре силуэта. Осдор вгляделся, узнал одного из шумящих, и всё его волнение тут же улеглось.

— Дерон, а расскажи ещё какую-нибудь историю, — игриво улыбнулась белокурая дама в синем платье.

— Что-нибудь про великанов или драконов, — подмигнула подруге жгучая брюнетка в алом, словно закат, платье.

— Или лучше про прекрасных принцесс, — предложила рыженькая эльфийка, обладательница чудненького зелёного платьица.

— Всё по порядку, мои дорогие, весь вечер в нашем распоряжении, да и вся ночь тоже, — мягким тоном ответил молодой человек, которого звали Дерон. — Но сейчас прошу вас извинить меня, мне нужно поговорить с отцом.

Дамы надули свои прелестные губки и с грустью расставания, хоть и очень недолгого, оставили своего спутника одного.

— Ну что ж, отец, чудненькое собрание у тебя получилось.

Осдор посмотрел на сына. Красотой он явно пошёл в мать; округлое лицо было обрамлено лёгкой чёрной бородкой, длинные чёрные волосы вились чуть ли не до плеч. Телосложение было щуплым, по нему сразу можно было определить, что парень относится к категории дворцовых франтов — людей, которые ни разу в жизни не держали в руках ничего тяжелее бутылки дорогого вина.

Король одарил сына гневным взглядом.

— Где ты был всю эту неделю? Я ожидал, что ты поможешь мне в организации сегодняшнего бала, но не дождался даже поздравления с днём рождения!

Дерон пожал плечами.

— У меня были дела…

— Какие дела могут быть важнее моего дня рождения? — взорвался Осдор.

— Очень серьёзные и важные дела, отец, — пародируя манере отца, ответил Дерон, а сам вспомнил с тоской о последних семи днях, проведённых в пригородном борделе — «У мадам Мюсо».

— Ладно, — успокоился король, — я надеюсь, ты провёл это время с пользой.

— О, ещё с какой, — блаженно усмехнулся Дерон.

Разговор отца с сыном прервал камердинер, сообщивший о том, что все приглашённые гости прибыли.

Король быстро кивнул и, оставив своего сына на растерзание трём красоткам, отправился к своим гостям.

На тенистой аллее собрался весь цвет Денетории, здесь были все самые великие политические деятели, войсковые генералы и командиры, представители знати со всего королевства. Никто не посмел проигнорировать приглашение Старого короля, прибыли даже не совсем здоровые и плохо переносящие дальние поездки, ибо все понимали — неприбытие на бал в честь дня рождения короля чревато смертной казнью. Умирать такой смертью не хотел никто.

Как только гости увидели короля, вся аллея озарилась дружным рукоплесканием и овациями. Все вокруг торопливо вставали на колени и склоняли свои головы перед ликом великого государя Денетории.

Осдор был доволен, выражение надменной радости не сходило с его иссохшего старческого лица. Да, он был стар, но он по-прежнему был королём, был властелином этой земли. Он мог пожелать всё, чего угодно, и это было бы тут же ему доставлено. Он мог пожелать, чтобы кто-то сей же час внезапно распрощался с жизнью, и его желание незамедлительно было бы выполнено. Да, он был стар, но он был велик.

Вдоволь насладившись овациями, Осдор сделал знак к молчанию и промолвил:

— Я очень рад, что каждый из всех присутствующих оказал нам и себе великую честь, прибыв на праздник его величества, король этого не забудет.

Осдор отхлебнул из хрустального бокала вина и продолжил:

— Раз все, кто должен был прийти, уже на месте, я приказываю начать великий бал в честь празднования дня рождения его величества короля Осдора II.

Горн протяжно прогудел, и специально приглашённые музыканты ударили по струнам своих инструментов. Празднество началось.

Гости немедля разбились на пары, и всех поглотила жгучая неистовая пляска, король же занял своё место на троне, который специально ради этой цели вынесли из тронного зала. Осдор был доволен, ему нравилось представление.

Все столы буквально ломились от наставленных на них блюд и бутылей с алкоголем, музыканты, коих было не меньше дюжины, играли великолепную быструю мелодию, а вся толпа высокородных гостей билась в неистовом агоническом танце.

Да, Старый король был весьма всем доволен.

Королевство Денетория образовалось очень давно. Древний этап развития жизни страны малоизвестен и представляет собой обильную почву для споров историков. Кто-то считает, что почти сразу после того, как на земле появились люди, появилось и королевство. Что, мол, все племена сразу выбрали себе единого правителя, и ни разу с тех пор линия королей не прерывалась. Кто-то же, наоборот, считает, что долгий период единой власти совершенно не было, мол, страну населяли множество различных племён, у каждого из которых во главе был вождь. И лишь только потом, через большой промежуток времени, какое-то одно племя подмяло под себя все остальные, и из рода вождей этого племени и пошёл королевский род.

Осдор уже изрядно охмелел от нескончаемого количества разнообразных напитков, которые то и дело вливались ему в рот. Веселье же не прекращалось ни на секунду.

Неожиданно среди общей толчеи и суматохи появился странно одетый человек, похожий на охотника из дальних лесов: на нём была выдубленная кожаная куртка, зелёного цвета маскировочные штаны и лёгкая шапка, почти полностью надвинутая на лицо; за спиной он нёс длинный охотничий лук.

В шуме и гаме голосов и движений никто не обратил внимания на необычного гостя. Он же, в свою очередь, осторожно, словно кошка, протискивался между рядами танцующих. Охотнику не было дела до празднества и веселья, он искал лишь одного человека, но как ни пытался он увидеть его среди пар танцующих, всё было тщетно.

Охотник поднял взор на небо. Мерцающие звёзды судорожно светили, и свет этот как-то странно сливался с фоном всеобщей какофонии. Опустив глаза чуть ниже, охотник увидел невысокий помост, на нём трон, а на троне того, кто был ему нужен.

Теперь уже медлить было нельзя. Охотник сильными пинками расталкивал ничего не понимающих гостей и приближался к трону…

Старый король медленным, сонным взглядом рассматривал толпу. Через какое-то время шум, доносившийся из центральной её части, привлёк его внимание. Направив туда свой взор, Осдор заметил, как какой-то человек, буквально раскидывая толпу, быстро движется в его сторону.

Пьяный покой сняло как рукой. Старый король весь напрягся, поджался и стал следить за незнакомцем, предчувствуя недоброе. Он думал о том, что неплохо было бы позвать стражника, но язык отказывался его слушать, всё тело Осдора буквально онемело.

Неожиданно незнакомец вытянул из-за спины таящийся там лук, из высокого сапога выудил короткую стрелу и, мгновенно прицелившись, выстрелил. Единственное, что успел сделать король за эти несколько секунд — крепко зажмуриться. Ожидая, что сейчас острый наконечник неминуемо пробьёт его плоть, Старый король мысленно пронёс перед глазами всю свою долгую жизнь и уже приготовился отправляться в обитель предков.… Однако же, время шло, а смерть всё не приходила. Король уже начал думать, что ему всё привиделось и виной всему чересчур изрядная доза алкоголя. Как бы то ни было, он решил открыть глаза.

Веселье вмиг прекратилось. На лицах людей был отражён нескрываемый ужас и страх, все их взоры были устремлены на него.

Осдор судорожно опустил глаза вниз, осмотрел своё тело и, убедившись, что с ним всё в порядке, облегчённо вздохнул, подняв свой взгляд вверх. И тут же лицо короля буквально враз пожелтело и стало похоже на столетний выцветший пергамент. Над головой, на несколько сантиметров выше окончания седеющих волос, в обивке трона по самое оперенье торчала короткая охотничья стрела.

Осдор вскочил со стула, но ноги его — то ли от выпитого, то ли из-за страха — не хотели слушаться своего хозяина, и он бы тут же упал, если бы крепкие руки стражника не подхватили его.

— Где он? Ответь мне, где он? — судорожно, словно в бреду, повторял король.

— Его схватили, ваше величество! Стража сразу же бросилась на него, выбила из рук лук и повязала на месте.

Услышав это, Старый король уже не мог держать себя в руках. Глаза быстро закатились вверх, всё мгновенно почернело, и Осдор потерял сознание.

***

На следующее утро у владыки Денетории ужасно болела голова. Все средства, которые давали ему придворные доктора, не имели абсолютно никакого действия.

Он пришёл в сознание глубокой ночью. Вокруг королевского тела суетились одновременно чуть ли не два десятка врачей. Работа их была непростой: учитывая столь большой срок жизни короля, многие опасались смертельного исхода. Но в этот раз всё обошлось. Король очнулся и пожелал узнать, что стало с его неудавшимся убийцей. Полученный ответ, что бандит заперт в тюремных подземельях до дальнейшего разбирательства, его вполне устроил. Осдор погрузился в тяжёлый крепкий сон без сновидений.

Вид у короля был бледным, но, хотя врачи советовали ему отложить хотя бы на день дела, связанные с умственными и душевными переживаниями, он решил допросить своего «убийцу» сегодня же.

Через какой-то небольшой промежуток времени, за который король успел выпить немного вина, отчего на щеках его пробился лёгкий румянец, привели заключённого.

Король внимательно его осмотрел. Охотник был не старше двадцати лет, лицо его было приятным на вид, и даже глубокий свежий рубец, оставленный, видимо, кем-то из стражников прошлой ночью, не смог до конца убить юношеской красоты. Правая рука, вероятно, была сломана, так как юноша нёс её на грубо сделанной перевязи, на ногах была запёкшаяся кровь.

— И так, кто и сколько заплатил тебе за моё убийство? — стальной тон короля говорил о том, что отвечать ему нужно беспрекословно и только правду.

Однако же, к немалому удивлению всех собравшихся придворных и самого короля, юноша лишь бросил на Осдора острый взгляд, полный нескрываемой ненависти.

Осдор побагровел, но всё же сдержал себя в руках. Ему нужна была информация.

— Если ты скажешь, я обещаю, что ты не будешь отдан в руки палачу, а всего лишь останешься за решёткой.

В ответ опять молчание. По залу прошёлся негодующий ропот, и король совершенно потерял терпение. Ещё никто не смел дважды игнорировать его слова.

— Ну что ж, собачий сын, раз не хочешь говорить добровольно, то мы вытрясем из тебя всю правду путём верёвки и стали! — король кровожадно оскалился и обратился уже к страже: — Увести его в камеру пыток, и вытрясти всю информацию, пусть даже и придётся его убить.

Стражник подошёл к охотнику сзади и уже было собрался взять его за путы и увести, но неожиданно получил сильнейший удар ногой по колену. Кости надломленно хрустнули, и стражник, громко крича, упал на каменный пол.

Охотник в несколько прыжков подскочил к королю, схватил его за ворот мантии и грозно произнёс:

— Знай же, владыка червей и отбросов, что править тебе осталось недолго! Моя стрела, увы, оказалась неточной, но смерть уже дышит тебе в спину, Старый король. Почаще оглядывайся по сторонам.

С той же быстротой опередив мчащихся ему наперерез стражников, охотник подскочил к окну и, на лету проломив стекло и раму, выбросился вниз с десятиметровой высоты. Подбежавшие стражники лишь смогли засвидетельствовать мёртвое тело, распластавшееся на каменном выступе тенистой аллеи.

Глава 3

Килан нехотя приоткрыл один глаз, и тут же душистый запах свежих цветов резко ударил ему в ноздри. Немного поморгав, дабы сбить пелену сна, он увидел склонившуюся над собой девушку.

— Анария, что-то случилось? — Килан заметил, как девушка вздрогнула от неожиданности.

— Да нет, всё в порядке, просто я хотела сказать, что пришло время выдвигаться в путь.

Девушка быстро встала, невольно улыбнулась воину и мягко, словно порхая, направилась в сторону просыпавшихся один за другим мужчин.

Килан повернулся набок и пристально посмотрел в сторону, куда ушла Анария. Золотистые волосы, вьющиеся до плеч, словно струи песка осыпали её тонкую шею. Воин невольно подумал: «А может…», — но тут же отбросил эти мысли. Минута слабости прошла, сон окончательно покинул крепкое тело, и Килан напомнил себе о той великой миссии, к которой он так стремился.

Походный лагерь наших друзей потихоньку просыпался; Меагорн упорно гремел переносным котелком, Экрон и Тардор собирали ветки для костра, Анария спокойно натачивала свой клинок, с которым не расставалась ни днём, ни ночью. Лишь только Форин всё так же дрых на обогреваемой солнечными лучами траве.

Предводитель маленького отряда быстренько встал, привёл себя в порядок, насколько это было возможно — в походном лагере, как всегда и во все времена, была не ахти какая гигиена, — и отправился поближе к уже разгорающемуся костру.

— Крепкий завтрак никогда не помешает, — методично, словно заучивая теорему, повторял Меагорн.

— Однако же, времени долго пировать у нас, увы, нет. Впереди ещё долгие лиги пути, — напомнил Килан.

— Да, и пути очень опасного, — согласился Меагорн. — Но всё же, пока у нас ещё есть возможность спокойно поесть с утра, грех ею не воспользоваться. Никто не знает, как сложится наш поход в будущем, но силы нам всем понадобятся — это точно.

— Ну кроме разве что Форина, — усмехнулась Анария. — Вряд ли в этом мире найдётся что-нибудь, что этот здоровяк не сможет осилить.

— Что — Форин? Чуть что, так сразу Форин, — проворчал спросонья гном, немало позабавив всю компанию.

Через каких-то десять минут завтрак был готов, и друзья начали с методичной быстротой уплетать двух жареных кролей, пойманных Тардором вчера вечером.

— И всё же, ты решил идти через Мист? — невзначай спросил Экрон.

— Да, если мы начнём обходить город стороной, то потеряем не меньше недели. К тому же, в городе мы сможем пополнить запасы провианта и узнать новые вести и слухи.

— К тому же, — Килан выразительно посмотрел на друзей, — по ходу дела узнаем, каково отношение населения к королю.

— Это всё хорошо, но опять-таки — довольно опасно. Как бы стража чего не заподозрила, — осторожно высказал Тардор.

— Я думаю, здесь, в Северных землях, нам особо нечего бояться. Власть короля здесь не так сильна, и если вдруг появятся нежелательные вопросы, мы просто представимся путешествующими учёными из Доротоса. Услышав название столицы, вряд ли кто-нибудь посмеет нас остановить.

— Но осторожность всё равно не помешает, — подчеркнул под конец речи друга Экрон.

Быстро покончив с завтраком, маленький отряд спокойно, без спешки свернул походный лагерь и отправился в путь.

Дорога, по которой шли друзья, опоясывала острые скалы фьордов Денетории. Быстрые волны то и дело врезались в испещрённый камнями скалистый берег. Мощь стихии здесь, на краю мира, ощущалась особенно сильно. Здесь особенно сильно чувствовалось, что человек является лишь песчинкой огромного неизведанного мира — мира, в котором всем правит великая стихия воды и ветра.

Дорога петляла между скалистых уступов, и от этого ступать по ней приходилось очень осторожно. Вода, которая столетиями подмывала основание скалы, потихоньку делала своё дело. Не ровен час, мог случиться обвал, и дорога со всеми растущими там немногими деревьями и маленькими человеческими фигурками, медленно продвигающимися вперёд, неминуемо обрушилась бы в холодное и глубокое море.

Благо опасный отрезок пути был невелик, и к тому же каких-нибудь внешних неприятностей, например, орков или разбойников, опасаться здесь не приходилось совершенно.

— Как же всё-таки красивы эти скалы! — воскликнул с восхищением Форин, когда отряд остановился на десятиминутный привал.

— Ого, я и не думал, друг, что ты можешь восхищаться нашей природой! — с нескрываемым удивлением пробасил Экрон.

— Ну конечно, ты наверняка думаешь, что раз я гном, то у меня вместо сердца камень, а думать я могу только об остроте стали да о пиве покрепче, — обиделся Форин. — А я, может быть, тоже могу оценить прекрасное по достоинству.

— Ну ладно тебе, здоровяк, не бурчи, — мягко улыбнулся Экрон. — Я ведь всего лишь пошутил.

Следующей ночью странники решили не спать, а попытаться под покровом темноты поскорее покинуть опасные места.

— Да, конечно, — пояснил друзьям Килан, — ночью идти, возможно, и рискованнее, чем днём, в плане того, что можно случайно поскользнуться на незаметном в темноте голыше и шлёпнуться с горы. Но всё же я заметил одну интересную деталь: за последние несколько суток погода на море стоит намного лучше именно ночью, в то время как днём море постоянно волнуется и поднимается сильный ветер.

Немного подумав над словами своего предводителя, странники согласились на столь рискованное предприятие.

Ночь и правда была спокойной, полный месяц вовсю освещал чистым молочным светом тропу, а звёзды не допустили этой ночью в своё царство ни одного, даже маленького,

облачка.

Маленький отряд уверенно продвигался через мокрые уступы горной дороги, то и дело поскальзываясь на скользких камнях.

— Хоть глаз выколи! Я ни черта не вижу, и плевать, что эта плошка светит вовсю, толку от этого мало, — гневно ругался Экрон.

— Хех, а я всё прекрасно вижу, даже вижу небольшой острый камешек, на который сейчас наступит твоя нога, — улыбнулся Форин.

— Ох, чёрт его подери! Нет, я явно не приспособлен для действий в горах, — полугрустно прошептал Экрон.

— Не переживай, друг, это только цветочки, основное веселье ещё впереди, — невольно вмешался в разговор Килан.

Экрон уставился себе под ноги и решил, что нужно быть как можно более внимательным, иначе не избежать ему болезненного падения, поскользнувшись на каком-нибудь мокром булыжнике.

Как бы долго ни шли странники, но силы в конце концов оставили их окончательно. До восхода солнца было ещё часа два, а грозная скалистая местность и не думала заканчиваться.

— Всё, стоп, привал, — почти засыпая, произнёс Килан. — Дело дрянь, мы так совсем выбьемся из сил.

Спорить никто не стал. Путники быстро, насколько позволяли уставшие руки, размотали большую палатку, и все до единого, не потрудившись выставить часового или принять элементарные меры предосторожности, завалились спать.

Уже через несколько минут всеобщий громкий храп нарушал тихое спокойствие нежной летней ночи.

Эремор — массивная горная цепь, опоясывающая весь север Денетории, — славится на всю страну своими полезными ископаемыми. Именно здесь находится знаменитый подземный город гномов Кастер-Тулум, который славится своими рудниками и нескончаемыми запасами золота. Гномы, жадная по своей природе нация, хоть формально и являются гражданами королевства, живут фактически по своим собственным законам и правилам. Они почти никогда не выходят на поверхность, лишь небольшая их часть (в числе которых и Форин) покинула родные подземелья и стала путешествовать по миру в качестве торговцев или наёмных воинов.

Ночь тянулась медленно. Поначалу, хоть Килан и сильно устал, сон не шёл к нему совершенно. Он очень долго ворочался на холодном мешке, а после того как подкатывающий сон окончательно разбили гнетущие мысли, он встал и решил пройтись вокруг лагеря.

Всё было совершенно спокойно; единственным, что нарушало тишину, были мерно накатывающие на скалистый берег волны Моря Бурь.

Килан немного постоял, уставившись вдаль, а после присел около невысокого, согнувшегося от недостатка солнечного света, дерева. Некоторое время мысли путника были заняты его прошлым, но вскоре воин всё-таки ощутил, как лёгкий наркотик приятного томления — сон — начал завладевать его телом. Странник не стал сопротивляться, и уже через несколько минут спокойно дремал, облокотившись спиной о «горное» дерево.

Утро принесло с собой окрепший, усилившийся ветер и холод. Даже в середине лета, когда вся страна изнывала от знойной жары, здесь, на северных оконечностях мира, было довольно-таки прохладно.

Килан проснулся от того, что мелкие брызги ледяной воды острыми иглами впились в его лицо. Воин мгновенно очнулся от дрёмы, протёр заспанные глаза и обнаружил, что так и лежит под искорёженным, кривым деревом.

Килан медленно встал, размял затёкшие суставы, и тут понял, что совершенно не помнит, в какой стороне лагерь.

«Да уж, что же я за командир, если по глупости потерял своё войско?» — думал странник.

Но так как отчаяние никогда не было стороной его характера, воин мгновенно взял себя в руки. Определив примерное расположение лагеря, основываясь на скалистых утёсах, которые он немало изучал днём накануне, Килан отправился на поиски своего отряда.

Несмотря на то, что поднялся сильный ветер, погода была неплохой.

«По крайней мере, нет дождя. Это уже радует», — размышлял странник.

И тут, словно по мановению руки какого-то волшебника, набежали грозные тучи и небо предательски загремело.

Килан мрачно усмехнулся.

«Мне сегодня явно везёт», — воин ускорил шаг.

Дождь в северных горах был обычным делом, и Килан немало удивлялся, что за всё то время, пока их отряд был в пути, им ни разу не представился случай идти в дождь. Да, погода была не самой лучшей, и сильный ветер не раз уносил вдаль их холщовую палатку, но дождь до сегодняшнего дня жалел путников.

Весь горизонт впереди, где тёмно-синяя окаёмка бушующего моря сливалась с тускло-голубым беспечным небом, оросился тонкими жилками ярко-пурпурных молний. Дождь не заставил себя ждать. Быстрые капли, словно град нескончаемых стрел, посыпались на стонущую землю и погребли под собой одинокую фигурку статного воина, быстро пробирающегося по скалам.

Килан всё же верно просчитал направление пути, и теперь перед ним, немного вдалеке, виднелся небольшой палаточный лагерь.

«Должно быть, они обнаружили мою пропажу и решили меня дождаться, расставив, дабы спрятаться от дождя, палатки», — пронеслось в голове странника.

Килан быстрым шагом, прорезая стену дождя, направился в лагерь. Однако, чем ближе воин пробирался к палаткам, тем больше его охватывало недоумение.

«Как-то странно… Лагерь выглядит совершенно пустынным, они ведь должны были выставить хотя бы часового. Неужто они, чёрт их дери, все позабились в палатки и сидят, ждут с моря погоды?»

Килан огромными прыжками по чвакающей от воды земле добрался до лагеря и абсолютно точно определил, что тот совершенно пуст.

«Неужели они решили отправиться искать меня? Хотя, впрочем, это вполне возможно. Странно, что эта мысль не пришла мне в голову раньше», — думал про себя воин.

Килан присел в палатку, подхватив валяющуюся неподалёку тряпку, смахнул воду с промокших волос и стал думать, что делать дальше.

«Если так посудить — ситуация, конечно, комичная. Кому ни расскажи, я думаю, хохот будет стоять жуткий. Однако же, как бы нелепо ни было дело, а выход из ситуации нужно искать. Я, конечно, могу отправиться искать их прямо сейчас. На дождь, в принципе, плевать, и не в такую погоду попадал, но проблема может быть в том, что они вполне могли разделиться, и тогда ситуация и правда станет ну совсем уж невразумительной. Одновременно на пять частей я разорваться не сумею, и поэтому, наверное, самым адекватным решением будет остаться здесь. Долго лазить по такому ливню они вряд ли смогут, и в скорейшем времени вернутся в лагерь, чтобы как минимум переждать непогоду и решить, что делать дальше. И тут они наткнутся на меня», — быстро размышлял Килан.

Воин осторожно уселся на землю, дабы не замочить стекающей с него ручьями водой сухие вещи, оставшиеся в палатке. И только после того, как он нашёл более-менее удобное положение, он оглядел палатку.

Все вещи были перелопачены вверх дном; несколько котелков, покорёженные так, будто на них наступила человеческая нога, валялись в самом центре палатки, холщовые покрывала были изрезаны и изорваны, а небольшой сундучок с разным бытовым скарбом раскрыт и полностью опустошён.

Тревожные, гнетущие мысли закрались в голову воина, но он решил, что перед тем как делать какие-либо выводы, следует посмотреть на состояние соседней палатки.

Он мигом перебрался через непрекращающийся дождь в палатку, что стояла в нескольких метрах левее от первой.

Войдя в палатку, Килан обнаружил, что она совершенно промокла изнутри. Как оказалось, виной тому была огромная дыра в потолке. При ближайшем рассмотрении стало понятно: прорезь проделана острым предметом.

«Вероятно, это нож», — пронеслось в голове странника, и он почувствовал, как холодный пот начинает медленно катиться по спине.

Обстановка же в палатке была ничуть не лучше, чем в предыдущей, все вещи также были выпотрошены и изрезаны.

Килан вышел из разорванного убежища и стал лихорадочно думать. Нещадный дождь помогал остудить голову, забитую самыми разнообразными, мрачными размышлениями.

«Здесь случилось, вероятно, что-то совсем уж выходящее за рамки разумного. Мысль о том, что они могли подраться между собой, следует, я считаю, сразу откинуть как абсолютно бредовую, этого в принципе не могло произойти. Теперь стоит рассмотреть вариант с нападением. Вероятнее всего, что угроза пришла извне, а не изнутри. Но, с другой стороны, обычно ни разбойники, ни орки не обитают в этих местах, хотя бы по той причине, что здесь грабить некого. На всём протяжении нашего пути нам ни встретилось ни одного, даже самого бедного, путника. Но если этот вариант откинуть, то дело становится совсем уж мистическим… Радует пока только одно — в обеих палатках и возле лагеря нет крови. Это обстоятельство даёт весомые надежды, что все они живы, но, вероятно, могут находиться в плену. Следует обойти лагерь. Правда, если какие-нибудь следы и были, их наверняка смыло дождём, но нужно начать с хоть чего-нибудь».

Утвердившись в последней мысли, Килан методично начал осматривать окрестности лагеря. Грязь была абсолютно повсюду. Крепкие сапоги из выдубленной кожи буквально утопали в этом месиве, и воин почти отчаялся найти хоть какое-нибудь свидетельство пребывания в лагере незваных гостей, как вдруг его внимание привлёк едва заметный след от телеги, тянущийся двумя бороздами из лагеря вдаль, в сторону гор.

«Так, ну вот, всё-таки, видимо, разбойники. Похоже, они каким-то непонятным путём напали на наш след и, видимо, захватили лагерь, пока мы спали. При этом, однако, странно, что все палатки были расставлены, так как в то время, как я лагерь покинул, мы лежали на свёрнутом холщёвнике и не расставляли лагеря. Как бы то ни было, они напали и повязали всех, ну или худшее — просто задушили. Хотя, вряд ли разбойники действовали бы так опрометчиво. По виду можно было определить, что мы не простые оборванцы, а значит — какой смысл убивать нас, если можно взять потом за наши жизни неплохой выкуп. Итак, после того как с людьми было покончено, они, видимо, поняли, что весь наш скарб унести в руках не смогут, и поэтому пригнали телегу. На неё, вероятно, погрузили вместе с добычей и пленников».

Определив для себя примерную картину произошедшего, Килан решил отправиться по следу, оставленному телегой. Благо, хотя дождь и изрядно постарался над тем, чтобы смыть все следы преступления, до конца у него этого не получилось. Видимо, телега была очень тяжёлой.

При себе Килан имел лишь свой незаменимый клинок из Драконьей стали и несколько скрытых ножей. Этого было, безусловно, мало против горстки до зубов вооруженных бандитов, но храбрости воину было не занимать. Накинув на голову капюшон плаща, найденного в палатке, он отправился вперёд по узкому следу разбойничьей телеги.

***

Гир медленно, как бы нехотя, посмотрел вдаль. Беспрестанно льющийся дождь наконец-то закончился, и небо окрасилось томным жёлто-алым цветом заката. Грозный бандит невольно залюбовался этим завораживающим зрелищем.

Что уж говорить, день для разбойников выдался, пожалуй, очень удачным. К ним в руки попал целый арсенал разнообразного оружия, немалое количество досов и провианта месяца на два. А самое главное — в руках бандитов оказались пятеро пленников, за которых они надеялись взять неплохой выкуп.

Гир невольно улыбнулся, окинул ещё раз блаженным взглядом сумрачную даль и отправился обратно в лагерь.

Разбойничья стоянка представляла собой целую ярмарку с кучей самых разнообразных телег с крадеными товарами. В случае нападения их можно было бы сразу составить вместе, и, прибавив к этому с другой стороны острые скалы, получались, таким образом, неплохие укрепления.

Вернувшись в лагерь, Гир первым делом отправился поближе к костру, дабы отогреть замёрзшие руки.

— О, патрон, ну и как там обстановка? — вопросил у Гира огромный детина с совершенно непропорциональной маленькой головой.

— А какая там может быть обстановка, собачий сын? — взорвался главарь. — Всё спокойно, мертвецкая тишина.

— Ты чего эт такой злой, командир? Вроде бы куш сегодня словили немалый, чай, так сказать, начало положено, — шепелявым тоном высказал беззубый разбойник, подсевший к костру.

— Вам только лишь бы развлекаться. Я, может, думаю о нашем будущем, — порицающим тоном ответствовал главарь.

— О, так ну-ка, и чего удумал уже, патрон? — в пустых глазах детины загорелся намёк на интерес.

— С этим оружием, которое мы взяли у тех остолопов, мы вполне сможем захватить какую-нибудь близлежащую деревню.

— А на кой чёрт сдалось нам захватывать деревню? — прошепелявил беззубый.

«С какими же, однако, идиотами приходится иметь дело!» — подумал про себя Гир, вслух же ответил:

— А на тот чёрт, болван ты этакий, что, захватив деревню, мы сможем снимать с неё дань. У нас всегда будет свежая еда, тёплая одежда и приличное количество досов. Правительственных войск опасаться не стоит, в этой глухомани они и в помине никогда не обитали.

Наконец до разбойников дошло. Детина с умным видом (учитывая то, что его лицо буквально было создано для слова «безмозглый», умный вид на нём смотрелся очень комично) почесал свои реденькие волосы, а беззубый начал что есть силы поглаживать свою бороду.

— Дошло теперь? — поинтересовался главарь.

Общее ликование было ему ответом.

В лагере, помимо этих обозначенных персон, которые, по-видимому, являлись главными, ошивалось ещё с десяток различных оборванцев, которые тут же поддержали опасную авантюру своего патрона.

После более конкретного обсуждения плана захвата ближайшей деревни бандиты, по доброй разбойничьей традиции, решили напиться. Правда, прежде чем объявить всеобщее пьянство, осторожный Гир назначил трёх дозорных на каждую из трёх сторон лагеря (четвёртая, как уже говорилось ранее, была надёжно прикрыта острыми скалами).

Будучи абсолютно уверенными в своей безопасности, разбойники полностью отдались пьяному разгулью…

Одинокая фигура караульного стояла облокотившись о массивное крепкое дерево. Разбойник был печален.

«Вместо того чтобы вместе со всеми отдыхать и веселиться, я должен стоять здесь, без браги и без сна, и караулить этих пьяниц. Гир приказал, Гир приказал — да плевать я хотел, что он приказал! Во-первых, на кой чёрт охранять этот лагерь — мы и так стоим в богами забытой глуши, на нас напасть может разве что какой-нибудь заблудший медведь, и то вероятность этого очень мала. Во-вторых, разве я мало потрудился сегодня? Я так же, как и все, участвовал в захвате лагеря, и мало того — мне пришлось самому тащить до тележки этого проклятого гнома, который весит не меньше тонны. Так ещё и добрую половину провианта я тащил на себе, потому что, видите ли, на телеге не осталось места. Зачем вообще было тащить с собой этих идиотов? Гир хочет заработать на них кругленькую сумму, но получит он шиш с маслом, и ничего более».

В чём-то рассуждения негодяя были вполне логичны. Он медленно оторвал своё тело от дерева и принялся расхаживать взад-вперёд по узенькой полянке. Будучи плотно погружён в свои гневные мысли, костеря на чём свет стоит командира с его предосторожностью, разбойник не заметил, как странная тёмная фигура незаметно проскочила ему за спину.

Во мраке блеснула серебристая сталь, и неудачливый караульный упал на землю, обеими руками сжимая распоротое горло.

В лагере обстановка была совершенно спокойной: после пьяного угара разбойники разбрелись по всему лагерю. Кто-то крепко уснул в обнимку с пустой бутылкой, кто-то надолго оккупировал небольшой куст, извергая в него всё содержимое своего желудка, а кто-то, как Гир, продолжал философствовать о смысле жизни.

Тупоголовый детина решил найти себе удовольствие получше, и поэтому, изрядно набравшись, направился к небольшому возу, где были привязаны пленники.

— Я всё же надеюсь, что с Киланом всё хорошо, — тихо прошептала Анария.

— На твоём месте, дорогая, я больше бы беспокоился о нашей ситуации, нежели о Килане. Чтобы с ним ни произошло — судя по всему, в лагере его нет, а значит, дела у него наверняка получше, чем у нас, — полушёпотом пробасил Экрон.

— Да уж, ситуация не из приятных, — подытожил Тардор. — И надо ж было так глупо попасться.

— Да потому что следовало выставить часового, а не надеяться на счастливый случай, — выругался Форин.

— Да кто ж знал, что в этом захолустье обитают разбойники, — проговорила Анария, и тут же добавила: — Меагорн так и не пришёл в себя?

Лежавший рядом с магом Тардор отрицательно покачал головой.

— Были бы у меня руки развязанными, я бы посмотрел, что с ним.

Форин усмехнулся.

— Если б у тебя, друг, руки были развязанными, мы бы тут не сидели.

Тардор невольно улыбнулся.

— Да уж, что есть, то есть.

— Нет, ну вообще, честно сказать, ещё немного, и, я думаю, мы освободимся, — сказав это, Анария сильнее заёрзала на месте. — Эти разбойники может и смогли нас подкараулить и схватить, но умом они явно не блещут. Нельзя связывать такой хлипкой верёвкой девушку, зная, что она воин. Ещё несколько минут, и я освобожусь от пут.

Но как раз этих нескольких минут судьба Анарии не дала: едва она успела договорить, как к компании шаткой походкой направился огромный здоровяк, потрясая в руках недопитой бутылкой крепкого бренди.

— Чего шушукаетесь, а, прохиндеи? — пробасил великан. — Ну-ка поведайте мне, что же вас тревожит?

Громила уселся на срубленный ствол дерева и смачно приложился губами к бутылке. Кадык разбойника методичными движениями заходил вверх-вниз.

— Да так, ожидаем, когда наши «благородные» похитители наконец-то принесут нам поесть, — гневно произнёс Форин.

— Да-да, на вашем месте я бы поторопилась. Вы же не хотите, чтобы ваши пленники умерли с голоду. И ещё — наш друг без сознания, ему нужна медицинская помощь, — настойчиво проговорила Анария.

На слова гнома, в сущности, бандиту было наплевать, но вот слова Анарии каким-то образом задели его самолюбие.

— Послушай, ты, воинская подстилка, не смей указывать, что мне делать! Гир не давал команды вас кормить — значит, будете голодными, а умереть, — громила с усмешкой взглянул на гнома, — умереть вы можете хоть сейчас, ибо мне совершенно всё равно, что с вами будет.

Здоровяк прочистил горло, влив в него остатки бренди.

— Я пришёл к вам за другим делом. У меня есть предложение, — разбойник в упор взглянул на Анарию. — Ты идёшь сейчас со мной в палатку, а через часик можешь быть свободна и валить на все четыре стороны.

Лицо Анарии стало пурпурно-красным от гнева. Было понятно, что не будь у неё связаны руки, она бы разорвала в клочья насмехающегося над ней бандита.

Здоровяк лишь невольно усмехнулся.

— Спрашивать, согласна ты или нет, я не стану, потому что выбора у тебя всё равно нет.

Разбойник направился в сторону Анарии, и уже готов был схватить девушку за руки, как вдруг неожиданно отступил назад и пошатнулся. За спиной громилы вырисовался силуэт человека.

— Никто не смеет трогать моих друзей! Ты, вонючая падаль, как и весь ваш оплот, подписали себе смертный приговор, — процедил сквозь зубы Килан. — Отправляйся в ад, и пусть черти позабавятся с твоей душой.

Острый клинок насквозь пронзил тело бандита, и тот рухнул на землю, не издав ни единого стона.

— Килан! — почти в один голос прокричали пленники.

— Тише, друзья, с разбойниками ещё не покончено.

— Но где ты был, мы так волновались… — начала было Анария, но воин не дал ей закончить.

— Обо всём потом, сейчас я разрежу вам путы. Вы знаете, куда они сложили наше оружие?

— Да, — быстро подумав, ответил Тардор, — оно вроде бы в том крайнем возе, возле которого валяется разбойник.

— Что ж, он, вероятно, пьян, значит, оружие забрать труда не составит, — взгляд Килана вдруг остановился на маге. — Что с Меагорном?

— Без сознания, но жив. Во время захвата его слишком сильно саданули по голове, — объяснил Форин.

— Экрон, позаботься о нём, тихо вынеси из лагеря, мы тут и сами справимся, — приказал Килан.

Экрон кивнул.

— Остальные, смотрите сюда. Всего разбойников осталось девять. Было тринадцать, но с троими караульными я расправился. Этот дамский обольститель тоже уже никому вреда не причинит. Все они мертвецки пьяные, и я думаю, добить их не составит никакого труда. Разделяемся и по-тихому зачищаем лагерь.

Воины быстро рассредоточились по всему лагерю.

Гир уже перестал поддерживать беседу с беззубым и начинал медленно клевать носом. Беззубый, сидевший перед ним, тоже решил прикорнуть, и для удобства привалился спиной к створке телеги.

Главарь бандитов уже сквозь сон заметил, как какая-то расплывчатая фигура подкрадывается сзади к его напарнику. Гир открыл один глаз из любопытства, и тут же буквально окаменел, увидев, как подошедшая фигура, достав из-за пазухи клинок, в два счёта перерезала шею его разбойнику.

Гир вскочил, быстро обнажил меч и стал, шатаясь, надвигаться на убийцу.

— Кто ты такой? Что ты делаешь в моём лагере? — слова вылетали из глотки странной кашей непонятных букв.

Незнакомец лишь грозно рассмеялся на вопрос бандита.

— Кто ты? Или что? Изыди, бесовское отродье! — прокричал Гир.

— Я — смерть, твой час пришёл.

Гир ринулся вперёд с грозным рёвом, но противник ловко отбил в сторону его неуклюжий выпад и тут же вонзил по рукоять в грудь разбойника свой клинок.

Через несколько минут друзья уже сидели на обломках опустевшего лагеря и обсуждали свои приключения.

— Что ж, друзья, я поведал всю мою историю, теперь ваша очередь, — проговорил Килан.

— Да нам особо нечего рассказывать, — пробасил Экрон. — Я проснулся ночью и увидел, что ты куда-то уходишь. Звать не стал, подумал, может по нужде, чего не бывает.

— Воспользовавшись случаем, покуда сон ненадолго меня отпустил, я решил, что нужно расставить палатки. Быстренько всех разбудил, за что получил немалую дозу самых крепких ругательств. Вместе мы довольно-таки быстро установили две палатки и, побросав в них все важные вещи на случай, если вдруг пойдёт дождь, опять уснули.

— Утром же, — подхватил Форин, — на нас напали. Дело в том, что мы так измучались, что не додумались выставить караул, эта оплошность и стала роковой. На нас набросились, оглушили ударами по голове, и очнулись мы уже в этом их распроклятом лагере.

— Кстати, насчёт «очнулись», — Килан направился в сторону небольшой палатки, где Анария и Тардор пытались привести в чувство Меагорна. — Как он?

— Он уже пришёл в себя, — слабо ответил за друзей Меагорн. — Спасибо за заботу.

— Как чувствуешь себя? — Килан уселся напротив мага.

— Всё хорошо, только голова дико раскалывается… Но, я думаю, это скоро пройдёт.

— Отдыхай. Мы ещё какое-то время останемся здесь. Нужно разобраться с лагерем и забрать всё, что может нам пригодиться в дальнейшем путешествии.

На следующее утро, оставив бандитский лагерь за спиной, маленький отряд направился дальше по горной дороге.

Солнце на этот раз приветливо улыбалось путникам, а уже через каких-то несколько часов горная тропа закончилась. Странники вышли на цветущую зелёную равнину.

Глава 4

Меритар тяжёлым шагом мерял расстояние до дворца. Генерал был недоволен и зол: заслуженный отпуск, на который он надеялся целый год, был окончательно сорван. Грустные мысли воина обращались к райскому виду Конороса с его прекрасной природой и мирным спокойствием, где птички спокойно щебетали над головой, а лёгкие ветра качали ветви диковинных деревьев…

— Сэр, у вас назначено? — прервал раздумья генерала дворцовый стражник.

— Конечно, назначено! Прочь с дороги, увалень, — вскипел Меритар.

Стражник побоялся что-либо высказать грозному гостю, и лишь покорно отошёл в сторону, открывая проход во дворец.

Генерал быстрым движением скинул перевязь с мечом и отдал оружие в специальную камеру хранения.

После одного не очень приятного случая, связанного с покушением на жизнь его величества, носить оружие во дворце разрешалось только проверенным воинам из личной стражи короля.

Злость командующего стала ещё ярче, когда придворный слуга объявил, что король принимает трапезу и сможет принять гостя только через полчаса.

«Будь проклят этот старик Осдор с его глупыми идеями. Целый год он отправлял меня в самые отдалённые и варварские местности королевства. Ради головы одного опасного разбойника я поплёлся с отрядом в горы и чуть было не расшибся там об скалы, потом ещё это увеселительное путешествие в Порт-Калорн, где толпы флибустьеров и разбойников чуть не подняли на пики мой парламентёрский отряд. Нет, я заслужил этот отпуск, заслужил его больше, чем кто-либо ещё… Так нет же! И недели не прошло, как он зовёт меня обратно, — видите ли, случился какой-то форс-мажор. Знаю я эти форс-мажоры. Чёртов старикашка…»

Генерал лишь ценой неимоверных усилий удерживал в себе нарастающий гнев. Время, как назло, тянулось очень медленно. Однако же, столь долгое ожидание в итоге немного успокоило командира. Перемолов в уме все кости своему королю, он пришёл в состояние умиротворения и гармонии с окружающим миром. И поэтому, когда трапеза короля была окончена, Меритар был совершенно спокоен.

Старый король восседал на своём излюбленном троне и мерно попивал мутновато-красную жидкость из хрустального бокала.

Генерал быстрым шагом влетел в пространство комнаты и остановился невдалеке от короля, приготовившись слушать и покорно соглашаться. Выполнять беспрекословно все приказы, какие взбредут в голову его величеству.

— Мой дорогой Меритар, моя верная опора и защита, — король поставил стакан на подлокотник. — Я весьма сожалею о том, что вам урезали отпуск. Надеюсь, вы в полном порядке?

— Я всегда в полном порядке, ваше величество, благодарю вас за заботу, — генерал наигранно улыбнулся и поклонился монарху.

— Ну что ж это прекрасно, рад это слышать, — удовлетворённо выдохнул Осдор. — Потому что, видите ли, для вас появилась работа, причём очень серьёзная работа.

Меритар тихонько вздохнул, ожидая чего-то очень неприятного, и весь обратился в слух.

— Три дня назад, когда, как вы, вероятно, помните, был праздник в честь моего дня рождения…

Командир кивнул.

«Ещё бы я не помнил, — пронеслось в голове генерала. — Почти всё жалованье за месяц ушло на покупку того клинка гномьей работы, за который в ответ я получил лишь одно вшивое словечко благодарности».

— Так вот, — продолжил король, — вечером, во время великого празднества, на особу его величества было совершено покушение.

Осдор заранее объявил всем, что информация о нападении должна была быть сокрытой. Поэтому, кроме тех, кто видел сам инцидент воочию, никто о нём больше не знал.

«Ого, это уже что-то интересное», — подумал про себя Меритар.

— Неизвестный непонятно каким образом пробрался через кордон стражников и почти что в упор выстрелил в его величество из лука, — король подвинулся и показал небольшую дыру в троне, которую оставила стрела. — Хвала лишь единому спасителю, что стрела пролетела немного выше моей головы.

— Во время допроса этот мерзавец не сказал ни слова, но сумел каким-то образом выскочить из рук стражников и выпрыгнул в окно, избежав наказания за свои дела.

— Этот разбойник скрылся? — спросил всё более заинтересовывающийся генерал.

— Скрылся, в иной мир, от рук настоящего правосудия. Он разбился при падении из окна, и видят боги — ему очень повезло, что он умер именно такой, относительно безболезненной, смертью.

Король уловил недоумение в глазах генерала и поспешил пояснить.

— Это всё лишь предисловие к тому, что станет вашей целью на ближайшее время. Днём, за несколько часов до произошедшего, к его величеству на аудиенцию прибыл владыка Благородных эльфов Даринор. Он обратился с просьбой к его величеству. По его словам, на город Гельавэнь был совершён налёт разбойников, и Даринор считает, что это были Изгои, обитающие в лесу Ардариан. Они унесли с собой городскую казну и большое количество оружия.

Меритар начал понимать, что хочет от него король.

— Вы желаете, чтобы я с войском отправился в лес Ардариан и разобрался с этими разбойниками?

— Да, мой мальчик, ты всегда верно угадывал мои желания. Больше скажу, я склонен думать, что недавнее покушение на мою жизнь было спланировано именно этой бандой. Убийца был одет как охотник, и лук у него был охотничий. Таким оружием и одеждой обычно пользуются на границах уже указанного леса.

— Какое количество воинов будет мне дозволено взять, и есть ли какие-нибудь ещё приказания? — методично, заученным тоном, прочеканил генерал.

— Воины полностью в твоём распоряжении, бери столько, сколько посчитаешь нужным. А насчёт приказаний… — король призадумался. — Приведи мне одного пленника, такого, чтобы смог рассказать всё. Всех остальных, независимо от пола и возраста, — убей.

Осдор доверял своему генералу так же, как самому себе. Меритар был самым одарённым полководцем из всех, кто входил в личный состав регулярной королевской армии. Король посылал своего любимца в самые мерзкие передряги по всей стране, и из всех них умнейший генерал выходил победителем.

Меритар низко поклонился Осдору и, развернувшись на каблуках, энергичным шагом отправился прочь из тронного зала, оставив Старого короля наедине со своими мыслями.

***

После окончания аудиенции глаза генерала разгорелись неугасаемым пламенем, жажда крови хлынула в голову. И, как всегда это с ним бывало, мозг начал энергично работать, перебирая все важные детали предстоящего похода.

Первым делом командир отправил гонца в военные казармы, находящиеся на окраине города, со строгим приказом объявить всеобщий сбор регулярной армии. Сам же в это время отправился к королевскому советнику.

— Мне нужны последние сведения о численности людей, проживающих на окраине леса Ардариан, — обратился он к старцу.

Угрюмый лысый человечек начал медленными движениями перелистывать книгу, пока наконец не добрался до нужного места.

— Где-то около тысячи человек, — еле слышно прошелестел он.

«Тысяча человек, — начал быстро размышлять генерал. — Из них возьмём примерно половину, и где-то столько же эльфов. Неплохо, намечается славная заварушка».

Закончив примерный подсчёт вражеских сил, командующий поблагодарил королевского советника и быстрым шагом вышел во двор, где ему уже была заранее приготовлена лошадь.

Регулярное войско Денетории в сущности своей было очень многочисленным и хорошо отлаженным механизмом. Но так как со времён Последней войны серьёзных войн у государства не было, боевой дух воинства, откровенно говоря, был на нуле. Солдаты только и занимались тем, что протирали казённые штаны в тавернах да травили друг другу различные байки.

Меритар знал, что в случае войны, особенно внезапной, эта армия не продержится и недели, и уже не раз намекал королю о том, что армейские подразделения нужно всегда держать в тонусе. Король же на это лишь отмахивался рукой и говорил, что стране ничего не угрожает. Ну что ж, в чём-то он был прав, последние десять лет единственной проблемой королевства были лишь небольшие банды разбойников. Ничего, впрочем, серьёзного.

Для уничтожения разбойничьих банд, которые, к слову сказать, обычно не насчитывали и ста человек, генерал использовал свою личную бригаду из проверенных и закалённых в постоянных стычках солдат.

Но в данной ситуации, когда количество врагов, по предварительным подсчётам, обещало быть не меньше тысячи, Меритар решил собрать на подавление этой силы всю армию Денетории. Заодно это стало бы великолепной возможностью проверить её боеспособность.

Через час главнокомандующий уже осматривал вверенные ему войска. В осмотре ему помогал командир стражи Доротоса, который также исполнял функции командора крепости.

— Я так понимаю, здесь не вся армия? — поинтересовался у командора Меритар.

— Увы, нет. Здесь почитай что только войско Доротоса да новобранцы, проходящие службу. Грубо говоря, только половина всего войска.

— А остальная половина сидит в крепостях по всей стране и предаётся моральному и физическому разложению…

Командор смутился. Будучи до мозга костей патриотом своего государства, он лишь недовольно фыркнул.

— Мне этого неизвестно, но смею предположить, что с дисциплиной в отдалённых крепостях всё в порядке.

Меритар с удивлением взглянул на командора.

— Да вы, я вижу, оптимист, либо же просто редко бываете в провинции.

Командор на это лишь пожал плечами.

— Ну что ж, и какова общая численность этого войска? — генерал бросил едва заметный взгляд исподлобья на командора.

Последний выпятил вперёд грудь, важно пригладил усы и точным чеканным тоном произнёс:

— Двадцать тысяч общей численностью, из них шестнадцать тысяч пехоты и четыре кавалерии, — воин замолчал, но тут же спохватился: — Ах, да! Ещё есть небольшой отряд из пятидесяти магов.

Меритар удивлённо усмехнулся:

— Что ж, я, честно сказать, ожидал меньшего, гораздо меньшего. В какой форме находится войско?

— Хоть завтра в бой. Я лично слежу за тренировками и боевой формой солдат.

Меритар бросил недоверчивый взгляд на командора. Генерал прекрасно знал, как обстоят дела в провинциях и мог с уверенностью сказать, что расположенные там части совершенно ни на что не годны. О ситуации же в столице командующий знал немного, но был уверен, что здесь всё так же, как и в регионах.

— Что ж, я лично проверю, в какой форме находится войско.

Тут Меритар повысил голос, обращаясь уже к солдатам.

— Специальным приказом короля мне поручено любыми, какими я посчитаю нужным, силами разобраться с крупным отрядом разбойников, засевших в лесу Ардариан.

Немного прочистив горло, генерал продолжил:

— В поход отправляется всё находящееся здесь войско, за исключением тысячи солдат, составляющих гарнизон столицы. Выступление завтра на рассвете. Сейчас приказываю всем разойтись.

Под шум и гам разбегающейся солдатни Меритар в последний раз обратился к командору:

— Я проверю этих ребят в действии, и если они себя хорошо покажут, по возвращении я обещаю вам повышение в должности.

Глаза командора выразительно заблестели. По виду его можно было сказать, что он сейчас бросится на генерала и сдавит того в крепких объятиях. Но приступ эйфории прошёл мгновенно. Командор ответил лишь:

— Благодарю, мсье Меритар.

***

Старый конюх с удивлением наблюдал, как огромные щупальца растворяющегося вдали войска уползают за горизонт.

— Похоже, война будет… Ох, полетят, я чувствую, наши старческие головы…

Грозное войско внушало неподдельный ужас всему населению Центральных земель. Словно стальная река, оно надолго залило собой широкий тракт.

Генерал понимал, что народу нужно иногда демонстрировать всю силу и мощь регулярной армии. Глядишь, увидев такое зрелище, люди и перестанут думать о том, чтобы податься в разбойники.

«Моральное и физическое воздействие — хороший пример научить наше общество уважению к государству. Всё всегда решает сила, у кого её больше — тот и прав. Искусство оратора, сила слова, которые так восхваляют государи и вельможи, меркнет рядом с роем острых стрел, которые словно туча закрывают свет солнца».

Тяжёлый стук солдатских сапог был слышен за несколько миль от тракта. Земля, словно плачущий ребёнок, содрогалась в непрерывных стенаниях…

Через неделю войско подошло к окрестностям леса Ардариан.

— Раскинемся лагерем здесь. Тут, на открытой местности, мы в безопасности, мятежники вряд ли на нас здесь нападут, — скомандовал Меритар.

— Если они, конечно, не совсем отбитые, — усмехнулся подошедший интендант.

Генерал бросил на управляющего грозный взгляд.

— На вашем месте я бы не стал недооценивать противника. Они без сучка и задоринки смогли вынести из хорошо охраняемого города почти всю казну, это не простые разбойники с большой дороги. Это воины.

Интендант поспешно кивнул и скрылся долой с глаз командующего.

Меритар погрузился в раздумья.

«Даже имея двадцатикратное преимущество над врагами, мы не можем гарантировать себе победу. Опять-таки, для начала нужно провести разведку, чтобы точно определить общую численность вражеского войска. В лесу это будет сделать очень трудно, Изгои знают лес как свои пять пальцев… К тому же, за то, что я положу в этих рощах две или три тысячи человек, при этом пусть и уничтожив врага, король меня по головке не погладит, уж точно».

Огромное войско начало разворачивать походные шатры, повсюду раздавалась непомерная брань и звон вбиваемых кольев временного частокола. Королевское войско потихоньку окружалось непроходимым заслоном, делая таким образом лагерь неприступным.

Свой личный отряд, с которым уже почти пять лет Меритар был в каждой опасной заварушке, генерал практически в полном составе оставил в Доротосе, взяв лишь два десятка самых проверенных бойцов. В их компании командующий чувствовал себя намного комфортнее и увереннее.

— Дорс, — обратился генерал к своему десятнику, — я решил, что нам вместе с парнями следует отправиться в лес и всё хорошенько разведать.

— Нам? — удивился воин. — Сэр, я не думаю, что вам обязательно идти с нами, мы можем справиться с этим делом сами, вы же знаете.

— Знаю, и беспрекословно доверяю вам, но всё же мне хочется своими собственными глазами посмотреть на расположение вражеских частей.

Дорс кивнул в знак понимания.

— Выдвинемся в полночь в полном составе. Передай парням: пойдём пятью группами по четыре человека в каждой.

Глубокой ночью, когда весь лагерь был погружён во мрак, двадцать фигур короткими перебежками выдвинулись в сторону леса.

— Двигаться осторожно, помните — они могли следить за нами. Если попадётесь, подайте условный сигнал, и ближайшая группа двинется вам на помощь. Всё понятно?

Воины утвердительно кивнули. И уже через несколько минут все отряды разведчиков скрылись в лесу.

Лес Ардариан был очень старым. Поговаривают, что зародился он ещё во времена драконов, и с тех пор лишь увеличивал своё влияние на прибрежные долины и речушки, постепенно их поглощая. Лес почти полностью занимал всё Восточное плато, и поэтому при составлении географической карты Денетории от самого названия «Восточная земля» решено было отказаться, на всей восточной территории страны было просто написано большими буквами «Лес Ардариан». И вот теперь этот дремучий тёмный лес скрывал в себе войско бандитов.

Группа Меритара медленно продвигалась вперёд через лес. На опушке было спокойно, никаких признаков близости врага. Спокойно было, судя по всему, и на других направлениях, так как условный сигнал — долгий протяжный вой — использован не был. Ночь, как по заказу, была прекрасной, лёгкий ветерок слегка покачивал серебрящиеся в лунном свете деревья, редкие летучие мыши порхали от дерева к дереву, а прозрачная тишина словно мягкое покрывало окутывала кроны столетних деревьев.

Эта-то тишина и беспокоила генерала. Лес по своей структуре был очень широк, и враги вообще могли находиться в самой восточной его части, а туда пришлось бы идти не меньше недели. Это, однако, сейчас не особо волновало генерала. Ему нужно было убедиться, что именно на окраине бора врагов нет, тогда лагерь можно было бы двинуть поглубже в лес.

Неожиданно откуда-то с севера раздался протяжный вой, поддерживаемый криками и лязгами оружия. Генерал вмиг развернул свою группу прямым курсом к источнику шума, и они бегом бросились на помощь сражающимся.

Шаг за шагом шум становился всё сильнее, и вот, когда запыхавшийся отряд вбежал в самый его эпицентр, всё неожиданно стихло. Меритар быстрым взглядом окинул местность и заметил немного вдалеке мерцающую в лунном свете сталь клинка. Раздвинув пару кустов, отряд вышел на недавнее место схватки. Почти что ровной линией возле большого дерева лежало четыре воина из второй группы. Все они были мертвы.

Генерал ударил со всей силы ногой о дерево и грозным тоном прорычал приказ:

— Обнажить оружие, всем держаться начеку. Эти твари где-то близко…

Неожиданно короткий вой раздался южнее их места расположения, и только было группа устремилась на зов, как раздался ещё один клич, и буквально тут же третий. Через несколько секунд всё стихло

— Стоп, — приказал командир. Впервые в своей жизни он был напуган и не знал, что делать дальше. — Как бы тяжело ни было это признавать, все наши отряды мертвы, и нам, если мы не хотим разделить их судьбу, нужно выбираться из этого проклятого места как можно скорее.

Меритар колебался, но всё же, выбрав и утвердив в голове самое верное, на его взгляд, решение, приказал:

— Станем спиной к спине и будем быстрым шагом отходить к опушке. Смотреть в оба, при виде неприятеля сразу остановиться и занять боевую позицию, главное, — пояснил генерал, — ни в коем случае не отходить друг от друга. Вчетвером у нас есть шансы выжить, поодиночке шанс выжить — ноль.

Воины замерли, затаив дыхание. Казалось, весь лес совершенно вымер. Можно было подумать, что они здесь одни, но всё это были лишь иллюзии. Враг был близко, и враг был готов убивать.

— Наблюдать за деревьями! Не забывайте, что эльфы великолепно умеют маскироваться.

Генерал ждал, постепенно лихорадочное смятение мыслей сменилось холодным расчётом. Он либо умрёт, либо выживет — логика вполне проста. И врагам будет намного лучше, если они его убьют, потому что в ином случае…

— Генерал, — прозвучал голос воина. — Невдалеке от нас, на третьем дереве вглубь справа, находится эльф.

Меритар спокойно перевёл свой взгляд на цель, указанную рыцарем, а после, убедившись, оглядел все кроны близлежащих деревьев. Враги были повсюду.

— Спокойно парни, нас окружают, — полушёпотом произнёс генерал. — Больше ждать не имеет смысла. Не нарушая порядок, двигаемся к опушке, — он оглядел бойцов: — Для меня было большой честью сражаться рядом с вами, — Меритар облизнул засохшие губы. — А теперь вперёд!

Небольшой отряд ринулся к просвету между деревьями, но далеко уйти им не дали. Тёмные фигуры, до этого просто наблюдавшие за разведчиками, спрыгнули с деревьев и ввязались в схватку.

— Не нарушать строй! Самое главное — не нарушать строй! — что есть мочи кричал генерал.

Конечно, очень сложно оценивать шансы на победу, когда у тебя в подчинении всего трое бойцов против десятков врагов, но Меритар решил продать жизнь своего отряда задорого.

Звон стали доносился со всех сторон, пока что чётко выполняющие команды своего командира воины держались уверенно. Показателем этого были два эльфа с прорубленными телами, медленно скатившиеся вниз к оврагу.

Казалось, враги были немного огорошены таким грамотным сопротивлением. До этого другие отряды даже не пытались как-либо выстроить свою оборону. Эффект неожиданности, вызванный молниеносной эльфийской атакой, сшибал всех врагов с их жизненного пути.

Но долго сопротивляться, естественно, воины короля не смогли бы. Вот один рыцарь пропускает быстрый выпад в живот и падает на землю, выплёскивая изо рта красные потоки густой крови. Вот другой боец падает с разрубленной ногой, получая после этого удар в голову, мгновенно раскраивающий череп. Третий воин, потеряв защиту сзади, получает вражескую стрелу в спину…

Меритар не чувствует правой руки, из рассечённого виска алыми струйками пульсирует кровь, заливая глаза… Но крепкий воин не сдаётся. Он никогда не сдаётся… Меч выпадает из рук… Ноги подкашиваются. Генерал уже не чувствует пыла битвы, он не чувствует металлический привкус крови, текущей изо рта, перед ним тихое зелёное поле, а он — не закалённый в боях солдат со старческими морщинами, а маленький ребёнок, радующийся лёгкому дуновению утреннего ветра…

— Вперёд, сукины дети! Бей шваль, круши остроухих…

Он идёт по мягкому полю, аккуратно касаясь руками зелёных стеблей растений…

— Во фланг! Окружай их, ребяты, за короляяяя…

Вот перед ним появляются очертания небольшого домика, на пороге которого сидит молодая женщина.

— Мама, — кричит ребёнок, — вот я и дома! Скажи, ты скучала?

Женщина улыбается.

— Конечно, скучала, мой милый, но тебе ещё рано сюда, твой час ещё не пришёл…

Неожиданно видение меркнет, и Меритар возвращается в реальность.

— Никого не щадить, перебейте всех крысёнышей!

Над ним стоит интендант и быстро раздаёт команды подбегающим воинам.

— Ч-что произошло? — генерал пытается подняться с земли.

— Всё в порядке, генерал. Докладываю: враг полностью разбит и обра…

На последнем слове видение Меритара затуманилось, и командующий погрузился в мягкую, обволакивающую тьму обморока.

***

В палатке было сыро: сильный дождь, шедший всё утро, давал о себе знать. Меритар лежал на раскладной кровати и смотрел в одну точку на потолке. Роящиеся мысли резали голову, как острый клинок мягкую плоть.

«Как это могло случиться? Как я — Я! Лучший генерал страны! — мог попасть в такое положение? Эти эльфы не боятся совершенно ничего, это делает им честь. Правда, какой толк от чести, если ты мёртв…»

В палатку грузным шагом вошёл интендант. Увидев своего командира здоровым, он широко улыбнулся.

— Я рад, что с вами всё хорошо, генерал.

Меритар перевёл свой взгляд на вошедшего и тихим, не окрепшим ещё голосом проговорил:

— Приступ лихорадки, к счастью, прошёл, мне намного лучше.

Генерал посмотрел в глаза интенданту.

— Вы спасли мне жизнь, и я у вас в неоплатном долгу. По возвращении в столицу я обещаю вам повышение в звании и денежное вознаграждение.

Тёплая улыбка ещё больше озарила острое лицо интенданта.

— Благодарю вас, сэр, я ведь просто выполнял свой долг.

— Кстати, мне очень интересно, каким образом так вышло, что вы появились так вовремя?

— В ту ночь мне не спалось, приступы бессонницы частенько мучают меня. Так вот, я решил сделать обход лагеря и обнаружил, что генерал и двадцать солдат его отряда куда-то исчезли. Поначалу я не придал этому открытию большого значения. У часового я узнал, что вы вроде бы отправились в лес на разведку. Но время шло — закончился час, подошёл к концу второй, — волнение моё начало расти. На исходе третьего часа я решил отправиться вслед за вами, дабы помочь в случае, если вдруг с вами приключилась какая опасность. Я поднял с постелей ударный отряд в пятьдесят человек и пустился по вашим следам, и, как оказалось, поспел как раз вовремя, — интендант судорожно сглотнул. — Вы стояли один, сэр… Один в полном окружении. Я приказал к атаке, и мы вмиг обратили врагов в бегство, положив в первом же натиске не менее двух десятков.

— Что ж, хорошо, я узнал всё, что хотел, — Меритар медленно поднялся с кровати. — Прикажите всеобщую мобилизацию, к обеду вся армия должна быть выстроена ровными шеренгами около леса.

Интендант поклонился и быстрым шагом вышел из палатки, оставляя генерала наедине с самим собой.

Только сейчас подойдя к небольшому походному зеркалу, Меритар осмотрел свои раны. Через всю левую часть лица тянулся дугообразный шрам, заканчиваясь немного левее глаза. Правая рука была, видимо, вывихнута в районе локтя, сейчас же стянута крепкой повязкой. На ногах и на боку — небольшие раны, нанесённые клинком.

— Что ж, — в пустоту проговорил командующий, — одним шрамом больше, ничего выдающегося.

К обеду всё войско, как и было приказано, выстроилось вдоль кромки леса. В глазах воинов читалась холодная, стальная решимость.

Меритар, слегка хромая, обошёл все свои полки, потратив на это не меньше получаса, и теперь стоял перед войском на импровизированном помосте из сбитых ящиков.

— Прошлой ночью враг оказался хитрее нас… Но за жизни двадцати наших погибших бойцов они поплатятся сотнями. Враги бесстрашны и безрассудны, они не боятся смерти и будут драться до конца.

Генерал скинул со лба мокрые от пота волосы и громовым голосом продолжил:

— Приказываю: всем отрядам разбиться крупной цепью, следуя указаниям, которые уже получены командирами, и двинуться в лес, — глаза командующего загорелись кровожадным блеском. — Убивать всех на своём пути. Никакой пощады! Помните, этой ночью, убив лучших воинов королевского отряда, они подписали себе смертный приговор. Вперёд, за короля и страну!

Под громкий шум аплодисментов Меритар спустился с помоста и скрылся в своей палатке. Через два часа всё войско вошло в лес.

Генералу уже было совершенно наплевать на те большие потери, которые могли возникнуть в связи с такими открытыми действиями, плевать ему было и на будущие укоры короля. Враг должен поплатиться за содеянное, и, видят боги, расплата будет жестокой.

Первые дни перехода огромной армии закончились безрезультатно. Единственным, что подтверждало присутствие здесь мятежников, были заброшенные в спешке походные лагеря, которых на всём пути попалось не меньше десятка.

На третий день войска правого фланга подошли к небольшому селению…

— Разведчики вернулись, генерал, — быстро проговорил интендант. — Они сообщают, что в лагере только мирное население, женщины и дети, воинов не видно.

Меритар мрачно усмехнулся.

— То, что здесь нет воинов, ещё не значит, что здесь нет мятежников. Воины знали, что если бы им пришлось тащить с собой столь тяжёлую поклажу, как дети и женщины, то всё отступление бы вмиг остановилось, что чревато было бы для них смертью. Но в одном они ошиблись: они надеялись, что мы окажемся милосердными.

— Сэр? — удивлённо посмотрел на командующего интендант. — Неужели вы хотите сказать…

— Убить их всех. Я лично поручаю вам позаботиться о том, чтобы из лагеря никто не скрылся.

Интендант буквально остолбенел.

Меритар кинул на воина грозный взгляд и прорычал сквозь зубы.

— Вам не ясен приказ? Или, может быть, вы не желаете продвижения по службе?

— Я… Я понял, сэр, — огромные капли пота катились по лбу воина, — всё будет исполнено.

— Вот и славно, а селение потом сожгите.

Через каких-то несколько часов мирная деревенька перестала существовать, на пепелище не осталось ни одного живого существа.

Расчёт, на который возлагал свои надежды генерал, сбылся уже на следующий день после кровавой резни. Всё войско мятежников, наполовину состоящее из эльфов, наполовину — из охотников ближних земель, вышло на битву. В глазах этих несчастных читались не гнев и не отчаяние, они были заполнены холодным спокойствием. Все они прекрасно знали, что идут на смерть, но для каждого было святейшим долгом, умирая, забрать с собой одного, а то и двух врагов — мерзавцев, которые убили их жён и сестёр, убили их детей…

Призывные горны прозвучали, и храбрые воины, проклинающие тиранию и жестокость Старого короля, который довёл их до такой жизни, пошли умирать.

Глава 5

Килан вгляделся в даль. С высоты, на которой находился сейчас маленький отряд, открывался прекрасный вид на располагавшийся внизу город.

Мист считался жемчужиной севера королевства. Сейчас, правда, уже никто не смог бы сказать, с чем именно связано такое наименование, ведь городок давным-давно обмельчал и потерял всю свою привлекательность. Однако же, когда-то в древности именно он был столицей государства, но вечные прибрежные войны с орками в конце концов вынудили королей сменить свою резиденцию и отправиться в более безопасные Центральные земли. После ухода из города монархов он заметно обнищал, и, хотя население его по-прежнему было велико, общий статус важности города понизился буквально до нуля.

— Мрачный город. Ты уверен, что хочешь идти через него? — спросил подошедший к командиру Экрон.

— У нас не остаётся выбора. Либо идти через город, либо же делать крюк длиной в лишние сто миль, ты ведь знаешь…

— Да знаю, просто решил ещё раз убедиться, что ты не передумал.

Килан бросил мягкий взгляд на крепкого воина.

— Всё будет хорошо, Экрон, всё будет хорошо.

Через несколько часов небольшой отряд уже приближался к крепостным стенам города.

— Ох, чёрт, вы только гляньте на эти ворота! — с удивлением, перемешанным с восхищением, воскликнул Форин.

— Выглядят довольно-таки крепкими, — присмотрелся Тардор.

— Я вам больше скажу, друзья. Тут виден след гномов, они их ковали, — не без гордости пояснил Форин.

— Что ж, вполне возможно, места здесь опасные. Тем более, частенько случаются набеги орков, — согласился Килан.

Возле входа в город толпилась целая туча торговцев с возами. Возницы громко бранились и расталкивали друг друга по сторонам, пытаясь как можно быстрее пройти досмотр товаров. Стражники, как будто назло всем собравшимся, работали чрезвычайно медленно, при этом то и дело отлучаясь на бесконечные перекусы, которых в час могло быть до пяти штук.

— Этак мы здесь, похоже, надолго застрянем, — с сожалением сказал Меагорн.

— Что ж поделать, вариантов не особо много, нужно ждать, — пожал плечами Килан.

— Ух, я бы их проучил, это же сущее издевательство! — громко бранился разгневанный Экрон.

— Законы короля, что ж… Если наш поход сложится удачно, я думаю, все эти проблемы будут быстро решены, — мягко улыбнулась Анария.

Тем временем впереди какой-то особо вспыльчивый торговец стегнул молодого стражника по плечу за то, что тот решил насмехаться над его старой лошадью.

— Ах ты, чёртово отродье! — вскипел пострадавший. — А ну-ка, ребята, хватайте его, и айда на землю.

Трое крепких воинов вмиг кинулись на незадачливого торговца и волоком стащили его с седла на землю.

— Ну, я тебе сейчас покажу, как нападать на представителя власти… Эй, а ну-ка принесите мне мою плеть!

Маленький юркий солдат мгновенно влетел в небольшое помещение, которое служило стражам ворот казармой, и через несколько минут вынес оттуда огромную плётку с четырьмя хвостами, к каждому из которых было привязано остро наточенное лезвие.

Овладев своим оружием, стражник приказал разорвать рубашку на спине купца и приковать его к колодкам на стене, судя по всему, повешенным здесь специально для таких случаев. Легко размяв руку, воин начал с методичной жестокостью, которая бы поразила даже самого рьяного мясника, наносить удары по спине бедного торговца.

— Неужели мы ничем не поможем этому бедняге? — буквально взорвался Экрон. — Мы же не можем просто так стоять и смотреть, он ведь убьёт его!

— К сожалению, как бы нам ни хотелось, — с горестью произнёс Килан, — помочь мы ему не в силах. Стражников здесь не меньше двух дюжин, нас в лучшем случае схватят и бросят в темницу, а в худшем — просто убьют.

Купец, который поначалу издавал дикие душераздирающие крики, постепенно замолчал. И когда стражник закончил свою мерзкую работу, вся спина бедняги напоминала изрешечённое ядрами поле боя. Безжизненное тело несчастного стащили со стены и кинули вниз в глубокий ров, простирающийся над крепостной башней.

После этого всё вновь пошло своим чередом, а воз убитого купца просто сдвинули с дороги, между делом быстренько растащив все товары.

— Кто такие, и за каким делом идёте в город? — произнёс стражник, когда перед ним возникли фигуры шестерых путников.

— Мы учёные, идём из Доротоса, по важным делам, — голос Килана был абсолютно бесцветен, стражник бы ни за что не догадался, как сильно воину хотелось переломать ему хребет.

Услышав название столицы, караульный весь мигом подобрался и обратился уже более ласковым тоном.

— Уважаемые мсье, вероятно, знают, что за въезд в город нужно заплатить специальную пошлину.

— Это что ещё за чушь?! — с напором прокричал Экрон.

— Отродясь во все города Денетории въезд был совершенно бесплатен, — встал рядом с ним Тардор.

Стражник отступил на шаг назад и, видя, чем начинает оборачиваться дело, быстрым движением руки подозвал к себе ещё нескольких солдат.

— Сожалею, но таков приказ бургомистра: или платите, или въезд запрещён.

Экрон буквально прорезал гневным взглядом слащавое лицо стражника, ситуация накалилась до предела. Ещё мгновение — и две стороны пошли бы в рукопашную, но тут вмешался Килан.

— Остыньте, друзья, мы заплатим, какова цена?

Стражник мерзко ухмыльнулся, радуясь своей победе.

— Тысяча досов с человека.

— Тысяча досов! — проорал Экрон. — Да я ему сейчас шкуру спущу, это же грабёж!

Клинок стражника медленно потянулся из ножен.

Килан в мгновение ока кинул грозный взгляд на Экрона и процедил сквозь зубы:

— Успокойся! Я же сказал, что мы заплатим, что здесь непонятного?

Под стальным взглядом своего командира крепкий воин весь сжался и отступил назад, лишь тихо промолвив:

— Поступай как знаешь.

Монеты призывно зазвенели, и городские ворота с тяжёлым треском проглотили шестерых путников.

Солнце уже окончательно опустилось за горизонт к тому времени, как друзья попали в город, поэтому о продолжении пути не стоило и думать.

— Найдём какую-нибудь таверну и, пожалуй, остановимся там на ночь, заодно узнаем местные слухи, — предложил Килан.

Все безмолвно кивнули головами в знак согласия, лишь Экрон беспристрастно, не смотря на командира, разглядывал облупливающуюся стенку соседнего здания.

Килан быстро подошёл к здоровяку и взглянул в его глаза.

— Экрон, брат, ты ведь знаешь, что мы должны были попасть в этот город любой ценой. Обещаю, они поплатятся за содеянное.

— Ты только и можешь, что обещать, Килан, — Экрон в сердцах пнул подвернувшийся под ногу камень. — Но, впрочем, ладно, оставим это, кажется я вижу впереди таверну. Пойдёмте, нам всем нужно выпить.

Захудалая, с обтрескавшимися стенами и болтавшимися «на соплях» дверьми таверна «У чёрного пса» являла собой весьма жалкое зрелище. Но наши путники были совершенно не в том состоянии, чтобы брезговать.

Зашли, сели за стол. Таверна внутри была до отказу забита народом — настолько, что было совершенно невозможно протолкнуться, и путникам очень повезло, так как когда они вошли, свободным был лишь один стол, расположенный у самого дальнего окна, выходящего на грязную мостовую.

Тавернщик, как уже условно повелось среди их братии, был массивным толстяком с тремя подбородками. Мало того, он был ещё и порядком глуховат. Форин почти сорвал голос, пока наконец-то дозвался его.

— Что судари и сударыня будут пить? — противным гортанным голосом, как бы нехотя, вопросил толстяк, подойдя к столу.

— Пива, пожалуйста, — призадумался Тардор. — Побольше пива и на закуску мяса с картошкой.

— У нас тут сегодня куча народу, — с одной стороны, как бы извиняясь, а с другой — хвастаясь, проскрипел тавернщик, — боюсь, придётся немного подождать.

— Ничего страшного, милейший, — мягко проговорила Анария, — мы никуда не торопимся.

Толстяк быстро поклонился и отправился назад к стойке.

— Да уж, такое ощущение, что в этом городе больше нет ни одной таверны, — раздражённо сказал Меагорн.

— Да чёрт его знает. Но я сомневаюсь, что при такой толкучке у них найдутся свободные комнаты на ночь, — грустно сказал Килан.

В этот момент в таверну вошёл небольшой старичок с длинной бородкой. И быстрыми рывками стал протискиваться между толпящимися в поисках свободного места. Как только он добрался до стола, за которым сидели наши друзья, взгляд его буквально впился в Килана.

Воин недоумевающе поглядел на старика и, решив, что того что-то смутило в его наряде, начал быстрым движением отряхивать свою кожаную куртку. Старичок в это время приблизился ещё ближе и уже буквально в упор разглядывал Килана.

— Извините, что-то не так? — пытаясь разрядить обстановку, спросила Анария.

Старичок весь встрепенулся от неожиданности и тут же ответил:

— Нет, всё в порядке, извините. Просто уважаемый сэр мне кое-кого напомнил, но теперь я вижу, что обознался, — и тут же, не дав ничего сказать Килану, быстро спросил: — Я бы не хотел показаться вам навязчивым, господа, но не окажете ли вы мне столь огромную честь в удовольствии сесть рядом с вами?

Килан оглядел друзей. Их лица ровным счётом ничего не выражали — это было условным знаком «решай сам», и Килан решил:

— Конечно, присаживайтесь, тем более что у нас как раз есть свободное место.

Старичок расплылся в мягкой улыбке.

— Премного благодарен, сэр, я вам не помешаю.

Однако же, во всеобщем шуме и гаме над столиком путников на некоторое время повисла неловкая тишина. Каждый думал, что неплохо было бы что-нибудь сказать, но никто не решался начать первым.

Лишь минут через десять, когда баркас тавернщика, выплыв из берегов стойки, принёс пиво и еду, затяжное молчание прекратилось. Как раз в это время два смутьяна, сидевшие неподалёку, что-то не поделили с огромного вида верзилой и затеяли короткую драку, результатом которой стали многочисленные ушибы и сломанные конечности смутьянов.

Килан, наконец нащупав нить разговора, спросил у старика:

— Скажите, а у вас всегда здесь такое количество народа?

Старичок вздрогнул от неожиданности и, снова уперев в воина свой странный взгляд, проговорил:

— Да, частенько, видите ли, в этой части города таверн больше нет. Было целых четыре, но по особому приказу бургомистра все остальные были закрыты.

— А кто он, собственно, такой, этот ваш бургомистр? — медленно пережёвывая мясо, спросил Экрон.

Старичок с удивлением воззрился на воинов.

— Вы, я вижу, не местные…

— Да, мы прибыли издалека, — уклончиво проговорил Килан.

— Мы учёные, — пояснил Меагорн. — Мы путешествуем по всей стране и собираем различные сведения о городах и посёлках Денетории.

— Что ж, — выпятил губу старик, — дело полезное.

И, ещё немного подумав, ответил:

— Ладно, я вижу, вы люди порядочные. У нас тут просто не особо жалуют незнакомцев, таков уж северный нрав, но вам я отвечу. Бургомистр — это ставленник короля, наш, так сказать, «городоуправленец».

— Понятно, а чего этот ваш управленец так ополчился на таверны? — спросил Форин, вливая очередную дозу крепкого напитка в рот.

Старик усмехнулся и, поманив слушателей поближе к себе, шёпотом продолжил:

— Бургомистр у нас сам ужасный пьяница, и напивается обычно до такого состояния, что потом неделю не выходит из своих палат. И вот недавно, по слухам, доктор ему торжественно объявил, что у него язва, и что пить ему теперь категорически запрещено. Естественно, бургомистр пришёл в ярость и решил, что раз ему теперь пить нельзя, он отнимет эту радость и у своего народа. Количество таверн по всему городу было резко сведено до минимума. Совсем упразднять их он побоялся, потому что так ведь и до бунта недалеко. Хотя, честно сказать, я считаю, что бунта уже не миновать.

— Вот оно как, а если поподробнее? — заинтересовано уставился на старика Килан.

Старичок придвинулся ещё ближе и продолжил заговорщицким тоном.

— Стража совсем от рук отбилась, творят что хотят. А ведь это всё бургомистр, твердит, мол, что он со своим народом во что бы то ни стало, а сам потихоньку со своими амбалами этот народ загоняет в кучу с навозом.

Не успел ещё старик договорить свою мысль, как в зал с громким стуком влетели трое стражников. Ловкими движениями расталкивая людей влево и вправо, они направились прямо к столику, где сидели путники.

Старик весь побледнел и севшим голосом простонал:

— Это за мной…

Трое стражников вплотную подошли к столу, и один из них, видимо старший, грозным голосом отдал команду:

— Схватите этого старика и крепко его держите. Нынче ночью у него свидание с виселицей.

Килан уловил на себе требующий взгляд Экрона, но и без этого он не собирался сейчас оставаться в стороне.

— В чём обвиняют этого старика? — в голосе воина слышались заметные нотки стали.

Стражник, отдавший приказ, буквально опешил от такой дерзости.

— Ты смеешь что-то гавкать, шавка? Заткнись, или мы покажем тебе, где твоё место.

Все пятеро воинов в мгновение ока вскочили на ноги и уже готовы были выхватить кинжалы, но Килан остановил их.

— Ещё раз спрашиваю, за что вы арестовываете этого старика? Я бы посоветовал вам ответить, в следующий раз я уже не буду с вами беседовать настолько мягко.

Стражник буквально вскипел.

— Да как ты смеешь, мерзкое отродье?! Ребята, к оружию!

Стражники вмиг обнажили свои клинки. Воины Килана не шевелились, приказа не было. Странник ещё раз посмотрел в лицо стражнику, глаза того выказывали ужасный страх.

— Что ж, разговора у нас не получится, а жаль. Убить их.

Всё произошло буквально за несколько секунд. Анария быстрым движением схватила со стола недопитую бутылку и что есть силы ударила одного из стражников по голове. Меагорн в мгновение ока образовал в руке огненную сферу, и тут же сжёг ею другого стражника. С третьим расправился сам Килан — прыжок, быстрый выпад и мгновенная смерть.

Вмиг вокруг воцарилась мёртвая тишина. Множество глаз с недоумением уставилось на компанию из шести человек, стоявших посередине зала в быстро растекающейся луже крови.

— Они, они убили стражников, в моей таверне, — запричитал бросившийся вперёд тавернщик. — Теперь бургомистр прикажет убить меня, и моё заведение будет уничтожено!

Последние слова толстяка подействовали на толпу как катализатор.

Со всех сторон в сторону путников понеслись угрожающие крики.

— Убить мерзавцев!

— Нет, схватить их! Мы выдадим их бургомистру, и он пощадит таверну!

— Правильно, правильно, схватить!

— Перерезать им глотки!

— Дело худо, — быстро проговорил Тардор, готовясь к окружной обороне.

— Тут мы не выстоим, их слишком много, нужно прорываться к выходу! — выкрикнул Килан.

Ждать и медлить больше было нельзя. Экрон мощнейшим ударом сбил двух остолопов, загородивших выход, и вся компания мгновенно выскочила на улицу, на ходу отбиваясь от наседающих преследователей.

— Куда, Килан? — на ходу кинул Форин.

— Не знаю, будем импровизировать, — быстро ответил воин, и тут же в его мозгу загорелась одна идея.

— Меагорн, вся мостовая в лужах, ты можешь их заморозить?

Маг посмотрел вниз, оценил обстановку и прикинул:

— В принципе — да. На то, чтобы создать лёд, вообще, нужно много времени, но по этой специальности я был лучшим в академии, сейчас сделаю.

Меагорн сложил пальцы в определённом порядке и медленно, монотонно начал произносить заклинание. Вереница луж, оставшаяся за спинами друзей, в мгновение ока покрылась толстым слоем льда.

Килан улыбнулся.

— Ну вот, пускай теперь покатаются, какое-то время мы для себя выгадали.

Ничего не подозревающая толпа быстрым бегом взлетела по мостовой, и тут… И тут началось настоящее ледяное представление, вот только участники его были явно не в восторге. Со всех сторон неслась отборная брань и хруст ломающихся друг об друга конечностей.

— Ну что ж, надолго это их вряд ли задержит, нужно поспешить, — произнёс Меагорн и тут же замер на месте.

Перед друзьями стоял запыхавшийся, хватающийся руками за сердце старичок, виновник всего происшедшего.

— Господа, пойдёмте со мной, я отведу вас в укрытие.

Все замерли на месте, не зная, что предпринять. Килан лихорадочно взвешивал в голове все за и против и готов был уже отказаться от столь сомнительного предложения, как старик произнёс:

— Скорее же, я не враг вам. Я знаю, кто вы, — сказав это, он выразительно поглядел на Килана. — Я хочу помочь вам, идёмте со мной.

Анария с недоверием взглянула на командира.

— Килан?

Взгляд воина на этот раз был твёрд.

— Идём с ним.

***

Убежище, в которое привёл путников старик, представляло собой небольшую землянку на окраине города, которая с одной стороны была защищена крепостной стеной, а с другой — большим зданием городского казначейства.

Внутри помещение было обставлено очень скромно. В центре комнаты стоял большой стол с разложенной на нём картой города. В дальнем от двери углу находилась узенькая кровать и несколько стульев. Замыкал количество объектов большой самодельный шкаф, расположенный неподалёку от кровати.

Воины быстро зашли в дом, и старик запер все засовы, предварительно завесив окно холщовыми шторами.

Килан быстрым взглядом осмотрел помещение, приблизился к столу и начал пристально изучать огромную карту, всю помеченную разными надписями и метками.

— Кто вы такой?

Вопрос был задан буквально в лоб, и старичок, казалось, не был к нему готов.

— Всему своё время, — просто ответил он. — Для начала скажите мне, как вас зовут, сэр.

— Килан.

— Если я не ошибаюсь, то вы… кхм… принимали участие в Последней войне.

Воин пристально взглянул на старика.

— Принимал, но моё участие в сражениях было фактически формальным, мне было тогда всего пятнадцать лет.

Лицо старика мгновенно прояснилось, и, мягко улыбнувшись, он проговорил.

— Что ж, тогда я могу вам доверять. Я являюсь одним из предводителей подпольного военного движения, направленного против действий бургомистра.

— То есть, условно говоря, — поинтересовалась Анария, — против действий короля? Ведь, если я не ошибаюсь, бургомистр — ставленник его величества.

Старик немного замешкался.

— Ну, получается, что так, хотя такие большие проблемы, как выступления против короля, у нас не обсуждаются. Наша цель — убрать куда подальше эту продажную тварь, бургомистра.

— Что ж, и каковы ваши силы? — спросил Меагорн.

— Отряд сам по себе небольшой и почти не вооружён, но если мы выступим, я почти на сто процентов уверен, что за нами поднимется всё население города.

— Смелые размышления, — недоверчиво произнёс Экрон. — Почему вы так в этом уверены?

Старик мрачно усмехнулся.

— Друг мой, вы не прожили в городе и дня, а уже наверняка стали свидетелем произвола стражников и солдат гарнизона.

Старик замолчал, и продолжил после того как Экрон мрачно кивнул.

— Так вот, такой беспредел здесь происходит каждый день. Чаша терпения народа на пределе, и уж наверняка, если немного тронуть её за край, она перевернётся и смоет всех врагов неудержимым потоком.

Килан подошёл к окну и заглянул в небольшую щель, образованную прорехой в ткани. На улице было спокойно.

— Вам нужна наша помощь, ведь так?

Старик немного сконфузился от такого вопроса, и ответил не сразу.

— Видите ли, сэр, когда народ узнает о вашем статусе и о том, что именно вы поднимаете их на бунт…

— Делу придастся определённый уровень законности, я понимаю, — договорил за старика Килан.

Воин замолчал. Сложившаяся ситуация стоила того, чтобы её тщательно обдумать. Прошло не меньше двадцати минут, прежде чем воин пришёл к решению. Обратившись к друзьям, Килан твёрдым тоном произнёс.

— Дело стоит свеч, друзья. Такой шанс упускать нельзя.

— А как же наше путешествие к золотому дракону? — уклончиво спросил Тардор.

— Мы его не отменяем, просто прервём на неопределённый срок. Послушайте, если мы поднимем народ этого города — а население здесь довольно-таки большое, — на бунт против этого их бургомистра, мы сделаем важный ход в борьбе против короля.

— Да, но тогда ты себя раскроешь, — в противовес сказал Форин, — и все силы короля направятся против нас. Готовы ли мы будем отразить такой удар с одним лишь только городом, пускай и так хорошо защищённым?

— Да, предприятие очень опасное, но так или иначе — сейчас очень подходящий момент. Через какое-то время, я уверен, что небольшое, город и так взбунтуется. Но вот только получится ли у них самостоятельно поменять власть, без нормального вооружения и хорошего командования? Что-то мне подсказывает, что нет, и получат они такой удар, после которого и мысли о продолжении какой-то борьбы в их головах не будет.

— То есть, ты решил, — подытожила Анария, — выложить все карты на стол. Всё-таки очень рискованно, но я считаю, что правильно.

— Спасибо, Анария. Я рад, что ты поддерживаешь мою мысль, — Килан улыбнулся девушке так мило, что та даже покраснела.

— Ох, ну началось… — простонал Форин. — Ещё и пирушки никакой не было, а наши голубки уже воркуют.

— Форин! — укоризненно прикрикнула Анария.

— Да ладно, ладно, — усмехнулся гном. — Так чего, идём мылить шею бургомистру?

— Да, — Килан устремил свой взгляд на старика, который до этого мирно сидел в сторонке, внимательно слушая их разговор. — Мы поможем вам в борьбе против бургомистра. И будем надеяться, что в дальнейшем, когда настанет час выступить против короля, полки Миста будут на нашей стороне.

Старичок весь засиял.

— Я уверен, что они пойдут за вами, сэр, лично я пошёл бы до конца.

Старик предложил им свою комнатушку в качестве временного пристанища, а сам отправился в город оповестить остальных участников тайного движения.

Всё время, пока его не было, где-то часа три, воины мирно спали на раскиданных в спешке на полу одеялах.

Мерный храп заполнял небольшое пространство комнаты, когда Килан вдруг вскочил в мокром поту. Анария, сидевшая невдалеке, кинула не него обеспокоенный взгляд.

— Что-то случилось, Килан?

Воин выглядел совершенно измученным, и ответил не сразу.

— Просто… приснился очень странный сон, — путник бросил быстрый взгляд на девушку. — А ты почему не спишь?

— Да так, не спится что-то, — пожала плечами Анария. — Расскажешь, что за сон?

Девушка встала со своего места и придвинулась почти вплотную к командиру.

— Мне снилась мать. Казалось, будто я стою в каком-то старом лесу, и деревья там очень высокие, с густыми кронами. Я бреду куда-то через лес, поначалу я не знаю, куда нужно идти, такое ощущение, что у меня нет цели. Но вот в моих ушах раздаётся голос матери — голос, который я запомнил до конца своих дней. Она зовёт меня, просит помочь, и я бегу, бегу, ломая ветки и перепрыгивая через глубокие овраги. Но чем быстрее я бегу, тем слабее становится её голос. Через какое-то время он вообще пропадает, а меня окружают страшные тени, все чёрные, с красными пятнами вместо глаз. Они смеются надо мной, и когда я пытаюсь ударить их мечом, они хватают меня и выкидывают в глубокий овраг, у которого нет дна.

— Это всего лишь сон, Килан, не переживай так…

— А что, если мать и правда жива? Ведь никто так и не нашёл тела. Помню, отцу тогда просто сказали, что она не вернулась с утренней прогулки, и что в округе были замечены отряды орков…

Анария посмотрела воину в глаза, в глаза цвета морского бриза… В их уголках стояли капли слёз. Девушка схватила парня за руку, и на мгновение их взгляды переплелись. Казалось, тяжёлая завеса, отделяющая их, сейчас рухнет, и губы их переплетутся в страстном и жарком поцелуе, но неожиданно в дверь постучали.

***

Килан отпустил руку девушки и, быстро подойдя к двери, тихо спросил:

— Кто?

— Свои, — раздался за дверью похрустывающий голос старика.

Килан отпёр засов и открыл дверь. На пороге стояло четверо человек. Все они разительно отличались друг от друга. Помимо уже хорошо знакомого нам старика, в убежище зашли: здорового вида мужичок средних лет, отличительной особенностью которого была глубокая рана, тянувшаяся от переносицы ко лбу; парень лет тридцати, на вид довольно-таки худощавый; и совсем ещё молодой юноша с быстрыми, постоянно бегающими из стороны в сторону глазами.

Анария быстренько разбудила всех воинов, и уже через несколько минут состоялось памятное знакомство.

— Значит так, это, — старик указал рукой на новоприбывших, — главные деятели нашего движения, я им доверяю как себе.

— Прошу любить и жаловать — Дроу, — грузный мужичок немножко кивнул в знак приветствия, — наш специалист по работе, так сказать, с мечами.

— Этот молодой человек, — указал старик на худощавого парня, — Жанс, наш местный маг.

— Ого, маг? — удивился Меагорн, — Не ожидал, что встречу здесь коллегу по ремеслу. В какой вы академии обучались?

Парень немного замялся, вопрос был явно ему неприятен.

— Я самоучка в большей степени, поначалу я обучался в Иворе, но уже после первого курса решил оставить это заведение, — только и сказал Жанс.

— Ну а этот мальчуган, — старик указал на мальчика, — наши глаза и уши, великолепный разведчик Торко.

— Господин, а всё-таки, как вас зовут? А то мы уже столько времени знакомы, а ваше имя так и осталось для нас загадкой, — обратился к старику Тардор.

— Ох, да я совсем забыл, покорнейше извиняюсь, следовало представиться сразу же, — старик опустился в глубокий поклон. — Борн, ваш покорный слуга.

— Итак, друзья, — твёрдым тоном спросил Килан, — какие на повестке дня у вас стоят задачи?

— У отряда совершенно нет никакого вооружения, — пробасил Дроу. — Увы, выступать против стражников с топорами да вилами чревато крупным поражением и гибелью всего дела мятежа.

— Так, — процедил Килан. — Есть ли какие-нибудь предложения по поводу того, где можно достать более-менее нормальное оружие?

— Так просто оружие в этом городе не найдёшь, — вступил в разговор Жанс. — Бургомистр строго-настрого запретил выковку и продажу оружия. Оружие имеется только в хорошо охраняемом арсенале в центре города.

— Так, следовательно, нам нужно попытаться каким-то образом захватить этот арсенал, и при этом сделать всё незаметно. Есть какие-нибудь идеи или, для начала, просто предположения?

Килан обвел всех взглядом, но в ответ ему было только молчание и понурое кивание головами.

— У меня есть план, — робко проговорил маленький Торко.

— Оставь, парень, мы уже это обсуждали, это невозможно, — махнул рукой старик.

— Нет ничего невозможного, — резко парировал Килан. — Для начала поведай нам свой план, Торко, а уж затем мы решим, возможно его выполнить или нет.

Томная ночь мягким саваном окутала засыпающий городок. Одинокая сова, пролетавшая над домом заговорщиков, могла бы поведать много всего диковинного из того, о чём говорили собравшиеся. Но, к счастью для мятежников, она не умела говорить.

Глава 6

Стражник мирно подрёмывал на посту. В этот день командование приказало устроить всеобщий обход по городу, и он, как и почти весь гарнизон крепости, искал каких-то прохиндеев, устроивших драку в одной таверне, в которой погибло трое стражников. Увы, обход не принёс никаких результатов. И сейчас, когда солнце закатилось за горизонт, он стоял на своём посту возле здания армейского арсенала.

«Эх, сейчас бы чего-нибудь крепкого выпить», — думал караульный, медленно пережёвывая чёрствую корку засохшего хлеба.

Внезапно за углом здания, наполовину скрытого огромной тенью растущего в аллее дерева, промелькнула какая-то фигура. Караульный моментально прогнал накатившую дрёму и настороженным голосом спросил:

— Эй, кто там? Покажись!

Стражник медленно вытянул клинок из ножен и направился в сторону угла здания. Осторожно, маленькими шагами, поминутно оглядываясь по сторонам, караульный зашёл за угол. Всё было совершенно пусто.

— Хах, ветка, наверное, тень отбросила, а я всполошился, — вслух проговорил стражник.

— Сэр, вы мне не поможете? — раздался за спиной стражника тонкий голос.

Караульный вмиг развернулся и выставил перед собой меч. Буквально в сантиметре от острия клинка стояла девушка. Глаза её выражали неописуемый страх.

— Ох, простите, цыпочка, — оправдательным тоном начал стражник, — я принял вас за нарушителя. Негоже так подкрадываться к человеку на посту.

— Извините меня ещё раз, — мягким голоском пролепетала девушка, — просто я заблудилась и не могу найти свой дом. Вы не подскажете, в какой стороне находится набережная?

Караульный облизнул свои гнилые зубы. Девушка была очень хороша собой. Нежный тонкий стан и этот наивный доверчивый взгляд вмиг пробудили в стражнике его естество.

— Может, не будем торопиться, милочка? — ехидно ухмыляясь, прорычал стражник, — Сейчас куда вам идти? Останьтесь здесь, а утром я вас самолично провожу к набережной.

Глаза стражника сверкали огнём нескрываемой похоти. Увидев, что он пытается к ней приблизиться, девушка начала пятиться назад.

— Нет, пожалуй, я пойду, меня там ждут…

Не успела девушка договорить, как коварный вояка схватил её и прижал к себе.

— Никуда ты не пойдёшь, красотка, ты останешься со мной и выполнишь всё, что я тебе прикажу…

На последнем слове стражник вдруг сильно захрипел и отстранился прочь от девушки, переводя свой недоумевающий взгляд с ножа в животе на ухмыляющуюся красавицу.

— Ничего личного, мерзавец, каждому по его заслугам, — твёрдо произнесла Анария и добавила чуть громче: — Эй, выходите, он готов.

Кусты за спиной девушки затрещали и извергли из себя семерых мужчин, одного гнома и одного мальчика.

— Чисто сработано, Анария, — пробасил Форин. — Сказать честно, я уже начал думать, что тебе понадобится помощь.

— Да уж прям, помощь! Пока бы вы выползли из этих кустов, он давно бы уже протрубил тревогу.

— Анария права, друзья. Мы, мягко говоря, действуем как слоны на свежем пастбище, нужно быть потише, — проговорил Килан.

— Все-таки, как ни крути, а начало положено. А вы говорили — невозможно, невозможно… — прошептал Торко.

— Ну, если объективно — не будь в наших рядах столь прелестной девушки, — Борн кивнул Анарии, — чёрта с два выманили бы мы этого стражника.

— И ещё, к тому же, нам очень повезло, что у них с Тардором почти что одно лицо, глаза вот только разные, — мягко проговорил Меагорн.

— Да не страшно, — вставил Килан, — шлем поглубже нацепить, и всё. Кто там будет вглядываться, какие у него глаза? Можно, правда, проколоться с голосом.

— Да успокойтесь вы, я слышал, как он говорит, сымитировать смогу. Если будут вопросы, скажу просто, что простудился, — напяливая доспех убитого стражника, проговорил Тардор.

— Всё, значит, смотри, — прошептал Торко. — Часовые меняются постами каждый час, твой уже на исходе. На следующий пост ты зайдёшь на крышу, а ещё через час внутрь здания к арсеналу. Будь осторожен, внутри одновременно с тобой будут дежурить ещё четверо стражников. Скрыться от них будет невозможно, придётся их убрать. Далее времени у нас будет немного, нужно будет открыть ворота быстро. Всё понял?

— Да понял, понял. Потрудитесь, чтобы через час телега стояла у ворот, — проговорил Тардор и исчез во мраке за углом.

Килан взглянул наверх. Ночь, как назло была совершенно ясной, ни одного облачка. План мятежников был в целом и прост, и тяжёл одновременно. Заключался он в том, чтобы захватить в плен (на деле вышло — убить) стражника, караулящего правый торец здания. Это место было единственным, где караульный был один; на остальных позициях их было как минимум двое. Теперь должно было произойти переодевание, причём подменённый стражник должен был быть хоть немного похож на настоящего в плане внешности. Торко для этой цели, совершенно не понятно откуда, достал досье на каждого стражника. Плюс ко всему, в дневное время мятежники постоянно ошивались около здания в толпах зевак. В итоге за две недели наблюдений всё было спланировано. Стражник, который должен был дежурить у торца здания, был как две капли воды похож на Тардора. Дальше всё просто: караульные каждый час меняют свои позиции, и по времени через час с небольшим Тардор должен был бы оказаться внутри. Там он обязан был нейтрализовать четверых караульных, так как под их надзором невозможно было открыть ворота. Потом, когда проблема со стражниками была бы решена, Тардор открыл бы ворота изнутри, а снаружи его ждала бы уже крепкая телега и быстрые кони, способные унести арсенал как можно дальше отсюда.

Килан мысленно вновь всё обдумал и решил, что план и правда великолепный. Лишь бы у Тардора всё получилось внутри — и оружие уже у мятежников в кармане.

Час тянулся, как это обычно бывает в таких ситуациях, неимоверно долго. Казалось, минутная стрелка башенных часов, которые были видны из любого места в городе, издевается над нашими грабителями.

За десять минут до назначенного времени мятежники подкатили телегу вплотную к воротам и стали ждать. Минут пятнадцать всё было тихо, и Килан уже подумал было, что с Тардором что-то случилось, как вдруг ворота протяжно заскрипели и медленно открылись, избавив друзей от гнетущих

мыслей.

— Ну, чего вы там встали?! — прошипел Тардор. — У нас мало времени, скоро они хватятся и заметят, что внутри башни лежат четыре трупа.

— Давайте, друзья, — начал раздавать команды Килан.

— Анария, останешься на стрёме. Экрон, Меагорн и Форин, вы займётесь правым крылом. Дроу, Жанс и Торко, отправитесь в левое крыло, ну а мы с Тардором и Борном обыщем центральную часть арсенала.

Все быстренько разделились и отправились к указанным местам. Работа закипела в рекордном темпе. Молниеносно почти всё содержимое городского арсенала перекочевало в телегу

к нашим друзьям.

— Отлично, молодцы, ребята! — радостно проговорил Килан. — Где там Жанс и Торко? Пора уже давать дёру отсюда.

Неожиданно из левого крыла, где находились двое парней, раздался лязг мечей и бранные крики стражников.

— Чёрт возьми, вот и попались! — в сердцах крикнул старик.

— Так, не паникуй раньше времени, — быстро сказал Килан и тут же добавил: — Экрон, Меагорн — за мной. Если через десять минут нас не будет, уходите без нас.

— Уже прям, ушли! — гневно выкрикнула Анария. — Не говори ерунды, или уйдём вместе, или все погибнем.

Килан хотел было возразить, но, увидев, что все остальные настроены так же решительно, процедил:

— Ах, чёрт с вами, всё равно ведь не переубедишь! Все за мной!

Воины вмиг вытянули клинки из ножен и бросились в левое крыло здания. Внутри помещения кипела яростная схватка: Торко один отбивался от десяти врагов, Жанса и вовсе не было видно.

— Вперёд, друзья, за мной! — грозно прокричал Килан.

Увидев столь внушительное подкрепление, стражники опешили и заметно ослабили натиск. Бой разбился на мелкие стычки. Шансов у стражников в такой бойне не было ни одного, и их командующий приказал отступать к проходу, ведущему назад к выходу из залы.

— Торко! — крикнул подбегающий к воину Килан. — Что с Жансом?

Мальчик не успел ничего ответить, вердикт вынес Борн.

— Мёртв, — тихо проговорил старик, склонившись над телом Жанса, заваленного трупами стражников.

— Что ж, тёмное небо да будет ему колыбелью, — сняв шлем, проговорил Килан и тут же добавил: — Идём, нужно уходить. Они вернутся с подкреплением, и всё дело мятежа будет уничтожено.

Воины быстро простились с другом и бегом выбежали во двор. Кони буквально бились в истерике от всё нарастающего шума.

— Дьявол их задери, — гневно прокричал Форин, — они сейчас притащат сюда весь гарнизон города!

— Быстро на телегу, и галопом отсюда! — крикнул Килан.

Все в мгновение ока заняли свои места, и телега, гружённая оружием, двинулась прочь от здания. Шум за спиной нарастал всё сильнее, и едва только мятежники отъехали на несколько сотен метров, как на горизонте показалась погоня.

— Твою ж мать! — выругался Экрон. — Эти ублюдки созвали сюда конницу, чёрт знает, как мы теперь уйдём.

— Не дрейфь, здоровяк, — похлопал по плечу друга Килан. — У нас же с собой целый арсенал!

— Борн, ты управляй лошадьми, а все остальные — быстро хватайте по луку. Стрел здесь видимо-невидимо.

— Меагорн, — обратился командир к магу, — будь добр, устрой им тёплую встречу.

— Будет исполнено, сэр, — улыбнувшись, проговорил колдун.

Вражеская конница всё приближалась, по краям телеги уже застучали неприятельские стрелы, когда Килан наконец отдал команду к залпу.

— Пли!

Острый град из десятка стрел мерно взмыл над конницей и заметно проредил её ряды.

— Великолепно, — прокомментировал Килан. — Заряжайте. Меагорн, твой выход.

Покуда остальные натягивали на тетиву новые стрелы и целились, маг, манипулируя кистями рук, выпустил во врагов несколько огненных шаров. Конница замешкалась ещё больше, магии стражники боялись панически.

— Что ж, отлично! — прокричал Форин. — Ещё несколько таких огненных выкрутасов, и эти псы побегут прочь, поджав под себя хвосты.

— Стреляй! — закричал Килан.

Новый залп совсем уж смутил преследователей. Державшиеся на страхе перед своим командиром стражники заметно сбавили ход, когда острая стрела пробила ему шею. А после третьего залпа и вовсе решили повернуть назад.

— Ну вот, великолепно, — улыбнулся Килан. — А ты переживал, Экрон.

— Да уж, показали мы этим гадам, как нужно сража… — слова замерли на губах Торко, алая струйка побежала по белому подбородку.

— Торко! — быстро подхватил падающего мальчика Килан. — Что такое?

— Стрела! — прокричал Борн. — Чёртово семя, мерзкие ублюдки…

Из спины мальчика торчала длинная охотничья стрела. Телега остановилась.

— Я умираю, Килан, — простонал Торко. — Вот и закончилась славная жизнь, полная приключений, как же быстро…

— Нет, чёрт возьми, нет! — слёзы брызнули из глаз Килана, прижимающего к себе умирающего. — Так не должно было быть, он же ещё совсем ребёнок…

Килан медленно опустил мальчика на телегу и закрыл ладонью застекленевшие мёртвые глаза. Тут же бросив взгляд в сторону, откуда прилетела стрела, воин заметил лучника, даже с такого большого расстояния была прекрасно видна его ухмыляющаяся рожа.

— Стрелу, — вытирая слезы, проговорил Килан. Голос его стал принимать угрожающие стальные ноты, а глаза налились всепоглощающим огнём.

— Килан, с такого расстояния… — начал было Тардор.

— Просто дай мне эту чёртову стрелу! — грозно прокричал воин.

Тардор быстренько выхватил из колчана одну стрелу и подал её командиру. Стражник, стоявший на холме, опешил и сначала было решил убежать, но, немного подумав и примерно просчитав расстояние, лишь усмехнулся. Для лука расстояние было слишком большим, мятежник бы не попал.

Килан начал медленно целиться. Оба врага неподвижно застыли друг против друга. Казалось, весь мир перестал

существовать, всё находящееся вокруг этих двоих как будто перестало иметь какое-либо значение.

Вдох, выдох, вдох, выдох, мерное биение сердца, абсолютное спокойствие. Лязг, щелчок тетивы — и острая убийца направилась вперёд, к своей цели.

Время шло, стражник стоял неподвижно. Ухмылка, которая только было сошла с его лица, вновь вернулась на прежнее место. Время, за которое стрела могла бы долететь, давно вышло, и воин, громко рассмеявшись, повернулся спиной и направился прочь с холма.

— Я же говорил, слишком далеко… — тихо сказал Тардор.

Килан обернулся и, мрачно улыбнувшись, указал рукой в сторону уходящего стражника.

В ту же секунду воин покачнулся, улыбка мгновенно сошла с его лица, и губы скривились в крике неописуемой боли. Стрела нашла свою цель.

Килан бросил последний взгляд на поверженного врага и тихо скомандовал:

— Уходим в убежище.

***

— То есть, как это «какие-то люди обокрали склад с оружием»? — визгливый голос бургомистра неистово дребезжал под сводами дворца.

Маленький человечек, который стоял перед городоуправленцем, буквально вжался в пол.

— Вот так вот, — тоненьким голосом пропищал человечек. — Нынче ночью ворвались в арсенал, перебили стражу и ушли от погони.

Бургомистр бросил на пришедшего недоумевающий взгляд, потом встал со своего трона и начал медленно

расхаживать взад-вперёд по изысканному вязаному ковру, подарку короля.

Маленький человечек, забитый на вид, весь вжавшийся в пол, являлся не кем иным, как главным командиром стражников Миста. На самом деле он мало кого боялся, и вообще слыл среди народа чуть ли не главным извергом и палачом. Но именно бургомистр поставил его на эту должность, и он же мог снять его с неё в мгновение ока. А тут ещё такая ситуация…

Бургомистр закончил своё хождение по ковру и быстро приблизился к командиру.

— Послушайте, мистер Ванс, я не намерен сегодня шутить, и ваша эта история про склад совершенно не смешна.

Ванс почувствовал, как огромная капля пота скатилась по спине.

— Я не шучу милорд, это… правда.

Глаза бургомистра налились кровью, и… буря началась.

— Ах, это правда! — взорвался бургомистр. — Вы что, совсем идиоты? Каким образом двадцать вооружённых до зубов и отлично подготовленных стражников упустили из-под своего носа всё городское оружие?!

Командир замялся. Казалось, будто он прирос к месту, на котором стоял.

Бургомистра ещё больше взбесило молчание его подчинённого, и, брызжа слюной во все стороны, он проорал:

— Отвечайте на мой вопрос!

— Видите ли, — тихо начал Ванс, — нападающих было не меньше десяти, у них было оружие, которым они превосходно владели. К тому же, как-то — мы пока что не знаем, как — они смогли застать стражников врасплох.

— Допустим, — немного успокоившись, проговорил бургомистр. — Как они смогли уйти от погони?

— Они использовали наши луки из арсенала. Половина отряда, бросившегося в погоню, включая командира городской кавалерии, была уничтожена.

— Чёрт те что! — прокричал бургомистр. — Сейчас у какой-то шайки, враждебно настроенной к нашему режиму, имеется целый запас разнообразного оружия. И я держу пари, что они не преминут воспользоваться им в самое ближайшее время.

Бургомистр внимательно поглядел на командира.

— Вы подвели меня, Ванс, подвели очень сильно, и как порядочный бургомистр, я должен был бы отправить вас на виселицу. Но я дам вам шанс реабилитироваться. Найдите этих бандитов и отбейте арсенал обратно. Тех же, кого удастся взять в плен, приведите лично ко мне. И тогда этот мерзкий народец познает всю силу и мощь своего правителя! Я покажу им, как выступать против власти!

Глаза Ванса засветились синим пламенем, он быстро поклонился бургомистру и столь же молниеносно, боясь, как бы владыка не передумал, бросился вон из дворца.

Всего лишь за каких-то двадцать минут по тревоге был поднят весь гарнизон города. Начался всеобщий обыск и досмотр.

***

— Времени у нас очень мало, — задумчиво проговорил Килан. — Нужно немедленно что-то предпринять, иначе всё дело пойдёт прахом.

— Это точно, — поддержал его Меагорн, — бургомистр поднял на уши всех своих шакалов. Я думаю, наше убежище долго не продержится, когда они нас найдут. А найдут, я уверен, очень скоро.

Все предводители восстания низко склонились над картой города в своём убежище и задумчиво перекидывались мыслями о дальнейшем продолжении борьбы.

— Нужно поднимать народ, — твёрдо сказал Борн, — сейчас самое время. Бургомистр перешёл все границы с этими обысками, и я уверен, если мы сейчас надавим на нужную точку, весь город взбунтуется.

— Что ж, мысль правильная, — согласился со стариком Килан, — но чтобы народ за нами пошёл, мы должны доказать ему, что способны сопротивляться бургомистру.

— Разве захват оружейного склада ничего не доказал? — с удивлением спросил Экрон.

— Мы захватили склад скрытно, — пояснил другу Килан, — сейчас же нам нужно продемонстрировать свои возможности в открытом бою.

— Да, Килан прав, — проговорил Дроу, — нам нужно место, с которого мы могли бы корректировать действия отрядов, и самое главное — место, где могло бы собраться всё население города.

— Есть идеи? — поинтересовался командир.

В маленькой комнате воцарилось молчание. Каждый из собравшихся усиленно думал и перебирал все возможные варианты начала боевых действий.

— Ну, в принципе, самым дельным вариантом, — наконец прервал молчание старик, — для того, чтобы показать свою силу народу, была бы атака на дворец бургомистра. Но, я боюсь, мы сейчас не обладаем такими силами, чтобы воплотить эту идею в жизнь.

— Да, начать нужно с чего-то поменьше, — сказал Тардор, — вот только с чего?

Килан медленно отошёл к окну и взглянул сквозь запыленные стёкла на улицу. Небо было мрачным, опять собирался дождь. Осень в Северных землях всегда была очень дождливой и весьма короткой. Взгляд путника пал на высокий торец соседнего здания, которое словно клещ прилепилось к утлой землянке, и тут в голове воина возникла блестящая мысль.

— Господа, — обратился он к собравшимся, — мне кажется, я придумал, что нам делать.

Все оторвались от тяжких размышлений и полностью обратились в слух.

— Старик, — начал Килан, — насколько я знаю, возле здания казначейства довольно-таки большая площадь.

— Да, — медленно проговорил Борн, начиная понимать, — самая большая в городе, центральная площадь.

— И отсюда до неё рукой подать, — продолжил Килан, — только за порог выйди.

— Чёрт возьми, великолепная идея! — подскочил Дроу. — Захватив казначейство, мы весьма сильно заявим о себе.

— Решено, — подытожил командир, — идём в атаку на казначейство!

Глаза предводителей восстания быстро загорелись пламенем воодушевления. Было решено, что к утру следующего дня нужно будет понемногу подтянуть все боеспособные отряды мятежников к землянке, а уже оттуда, в обед, для пущей убедительности своего превосходства, взять штурмом казначейство.

— Действовать нужно открыто, — говорил Килан. — Да, потерь нам не избежать, потому что здание хорошо защищено, но нам нужно открыто представить всю свою мощь. Я думаю, мы сможем победить, тем более, что с нами будет эффект неожиданности, а это самый верный союзник в любых боях.

Наши друзья верно выбрали момент для начала бунта. Атмосфера в городе накалилась до предела. Всеобщие досмотры и обыски, проводимые городской стражей, были больше похожи на грабёж. Всех недовольных вторжением в их собственность стражники немедленно арестовывали, а то и просто убивали на месте. По всему городу пошла волна недовольства, и кое-где даже вспыхнули небольшие восстания, правда, быстро подавленные стражей.

— Значит, так, — проговорил Килан, когда все отряды мятежников уже были подтянуты к землянке и всё было готово к выступлению. — У нас ещё есть часов пять. За это время нужно разбросать по городу небольшие листовки с призванием всех горожан прийти к полудню этого дня на площадь.

— Будет исполнено, командир! — энергично проговорил Дроу. — Сейчас же всё напишем, а местные мальчуганы разбросают их по улицам в два счёта.

Командир медленно кивнул и грузно упал в крепкое кресло. Килан не спал уже несколько дней, а последняя ночь выдалась для него чуть ли не самой напряжённой в жизни. Он лично следил за подходом отрядов, а потом несколько часов досконально корректировал все малейшие детали дальнейшего боя. К утру энергия молодого предводителя восстания окончательно угасла. Усталость, с которой он так упорно боролся, наконец-то взяла своё.

— Отдохни, Килан, — нежная рука Анарии медленно легла на плечо воина. — Ты сделал всё, что смог. План составлен, войско готово к бою, а с остальными мелочами мы разберёмся сами.

Воин улыбнулся девушке мягкой улыбкой и тихо проговорил:

— Всё в порядке, Анария, я сейчас немного посижу, и силы мои восстановятся.

Воин устроился в кресле и, медленно опустив голову на деревянную спинку, отдался разным пространным размышлениям.

Килан и сам не заметил, как нежный обволакивающий сон окутал его всего и медленно захватил в свои нежные объятия…

Лёгкий толчок в плечо вернул воина из царства сновидений. За окном уже вовсю светило ласковое солнце, новый день разгорался со страшной силой.

— Всё готово, Килан, — с волнением в голосе проговорил Борн. — Сейчас или никогда.

Килан медленно кивнул, в последний раз прокрутил всё в голове и твёрдым голосом сказал:

— Выступаем!

Крепкий ударный отряд, ждавший командиров на улице, был настроен очень решительно, поэтому Килан решил не говорить особо длинную речь.

— Что ж, друзья, все мы ждали этого момента очень долго. И теперь всё зависит только от вас. Другого шанса у нас не будет, сейчас на стол выкинуты все карты. Либо мы их уничтожим, либо они нас, третьего не дано, — голос Килана перешёл на крик: — Не отступать и не сдаваться, друзья! Только вперёд, прогрызая себе дорогу через все препятствия! Вперёд, навстречу всевеликой и всепоглощающей свободе!

Дружный рёв, одновременно вырвавшийся из сотен глоток, подытожил пламенную речь командира. Клинки обнажились, и по команде «Вперёд!» мятежники ринулись в сторону казначейства.

Эффект неожиданности сработал великолепно: хотя гарнизон казначейства и был примерно в два раза больше, чем отряды мятежников, начальный этап боя остался за восставшими. Бунтовщики быстрым ударом выбили стражников с передовых позиций и загнали их внутрь двора казначейства. Здесь бой разбился на маленькие стычки, где преимущество стражи начало заметно сказываться: каждый мятежник одновременно сражался с двумя, а то и тремя противниками.

— Килан! — крикнул с левого фланга Дроу. — Если дело пойдёт так и дальше, они обломают наши фланги и зайдут в тыл.

— Какого чёрта их тут так много? — выругался Форин, одновременно отбивая удары четырёх стражников.

— Видимо, этот чёртов бургомистр усилил здесь ночью стражу, — сквозь зубы прорычал Килан. — Выбора у нас нет, нужно сражаться и надеяться на помощь извне.

Командир свято верил в эту помощь, но чем дольше продолжался бой, тем быстрее его надежда угасала. Вот уже прорван левый фланг. Дроу, находившийся там, получил сильнейший удар по шлему и на время выбыл из сражения. Стражники медленно начинают окружать мятежников.

— Килан, надо отступать, чёрт возьми! — сквозь зубы выругался Борн. — Погубим здесь весь отряд — толку много не будет.

— Я сказал, стоять на местах! — громовым голосом прорычал командир мятежников.

Мятежники падали один за другим. Молниеносная атака, принёсшая свои плоды в начале боя, завершалась сейчас полным разгромом всего отряда нападавших.

Килан был ранен, по правой щеке густой струёй стекала кровь, заливая разорванную на груди кольчугу. Из двадцати солдат передового отряда, находившихся рядом с ним, в живых оставалось только трое, и те еле держались на ногах. Неожиданно Килана посетила мысль о том, что вот и пришёл его конец.

«Что ж, недолог был путь к заветной цели. Жалко, что всё закончилось именно так», — пронеслось в голове воина.

Резкий удар сбил его с ног, и мир вокруг враз перевернулся. Килан выронил меч, и теперь лишь взглядом, полным презрения и ненависти, пытался сокрушить стоявшего над ним стражника с длинным копьём. Один миг — и копьё пробьёт его кольчугу, один миг — и всё закончится, один миг — и… И миг этот не настал. Стражник закашлялся и упал рядом с Киланом. Из спины его торчали длинные, остро заточенные вилы. Тяжёлая, грубая рука сенокоса потянулась к воину.

— Вставай, сынок, не время тебе ещё умирать.

Килан ухватился за поданную руку, как за тонкую нить вновь пробуждающейся надежды. Вдалеке послышался ликующий голос Борна, который окончательно разбил все сомнения командира мятежников.

— Народ поднялся! Ну, клянусь своей бородой, теперь мы их одолеем!

Воин улыбнулся и уставился в простое, лишённое каких-либо привлекательных черт лицо спасшего его сенокоса.

— Спасибо, друг! Спасибо, что не оставили.

Сенокос замялся.

— Чай, весь город поднялся на бунт, не знает только, за кем ему идти, кто поведёт его.

— Сначала доделаем дело, а потом и с этим разберёмся, — быстро проговорил Килан и поднял оброненный минутой ранее меч.

Восстание стало всеобщим. Прознав, что крупный вооружённый отряд мятежников окружён и терпит поражение возле здания казначейства, местное крестьянство вооружилось чем боги послали — кто вилами, кто топорами, кто вообще лопатами — и ринулось на помощь мятежникам. Подоспела подмога как раз вовремя, оборона мятежников едва держалась, и ещё один натиск стражников наверняка проломил бы её окончательно. Но, к счастью, этого не произошло. Горожане прорвали кольцо окружения и пробились к мятежникам, объединились с ними и буквально в считанные минуты обратили в бегство опешивших и лишённых численного преимущества стражников.

После грандиозной победы Килан, не дав Анарии перебинтовать свои раны, вышел на быстренько собранный помост, и перед взором всевышнего обратился к собравшимся на площади горожанам.

— Друзья мои, братья и сёстры. В этот прекрасный день, когда после затяжных дождей наконец-то выглянуло солнце, мы избавимся от страха, в котором держало нас это исчадие ада, бургомистр. Мы поднимемся все, несокрушимой лавиной, и сметём в бездну тартара приспешников несправедливости и вероломства.

— А кто же поведёт нас в этот бой? — раздался голос из толпы.

— Да, — поддержали первый голос другие, — за каким знаменем мы пойдём против ставленника королевской власти?

Килан немного смутился и бросил взгляд в сторону, туда, где стояли его друзья. Воины быстро поняли немой вопрос, таящийся во взоре своего командира, и утвердительно кивнули, разрушая все его сомнения.

Килан собрался с духом и заговорил, на этот раз громоподобным тоном, не требующим никаких пререканий.

— Вы пойдёте под знаменем королевства Денетории. А поведу вас я, принц Килан, сын короля Киридора, законный наследник королевского трона!

Над площадью воцарилось гробовое молчание. Горожане были потрясены столь ошеломляющим заявлением.

— Сын Киридора…

— Так значит, он выжил…

— Наследник короля…

Всеобщее молчание прервал не кто иной, как сенокос, буквально час назад спасший принца от неминуемой гибели. Он раздвинул руками толпящихся, подошёл к самому помосту и, воззрившись глазами, полными надежды и счастья, на Килана, упал на колени. Вся толпа мгновенно последовала его примеру.

Килан совершенно опешил. Он ожидал какой угодно реакции, но только не такой.

— Встаньте, друзья, — произнёс он дрогнувшим голосом.

И когда вся толпа медленно поднялась, принц робким голосом спросил:

— Пойдёте ли вы за мной против бургомистра? Приказывать вам я не смею, не могу и обещать, что наше предприятие закончится успешно. Но если вы пойдёте за мной, я буду драться за каждого из вас до последней капли своей крови.

Толпа разразилась громогласным, всепоглощающим ревом, который пронёсся по всему городу и был слышен даже в пределах ближайших окрестностей. Ополчение начало немедленно вооружаться и готовиться к выступлению против бургомистра.

***

Бургомистр был вне себя от гнева, когда узнал, что казначейство со всем запасом городского золота захвачено мятежниками. Начальник городской стражи Ванс, передавший это сообщение, был тут же обезглавлен. Однако теперь бургомистр весьма жалел об этом. Под его командой оставалось не больше двух сотен стражников. Остальные были либо убиты, либо взяты в плен городским ополчением, либо просто бежали куда подальше. А командира, такого самоотверженного, как Ванс, больше не было. Бургомистр, наверное впервые в своей жизни, испугался. Он приказал всем оставшимся под его началом воинам создать кольцо обороны около его дворца, а сам тем временем быстренько написал письмо в Доротос королю Осдору, с призывом прислать ему на помощь в борьбе против взбунтовавшейся черни гарнизон отборного войска. Однако же,

надежды, которые возлагал бургомистр на это письмо, не сбылись. Мудрое командование мятежников заранее расставило патрули по всей границе города. На выходе из северных ворот гонец был убит, а послание перехвачено.

Восстание за считанные часы охватило абсолютно весь город, и уже к вечеру оставшимся двум сотням стражников противостояло чуть ли не пять тысяч человек, хорошо обеспеченных оружием из городского арсенала.

К ночи, когда солнце уже окончательно закатилось за горизонт, армия мятежников под предводительством принца Килана выступила на бургомистра. Заслон стражников был в буквальном смысле смят, не продержавшись и двадцати минут. Дорога к дворцу городоуправленца была открыта.

— Заприте двери и удержите их во что бы то ни стало, отправьте всех вниз, пускай сдерживают этих мерзавцев сколько смогут! — в голосе бургомистра остро слышался плохо скрываемый страх.

Изнурённый сержант, которому он передал свой приказ, был весь измучен и совершенно подавлен.

— Сэр, это всё не имеет смысла, нас осталось не больше двух десятков. Мы не сможем победить, битва проиграна.

Бургомистр весь побагровел от гнева. Даже сейчас, находясь в таком безвыходном положении, он не мог простить ослушания своих приказов. Маленький стилет быстренько появился из-за пояса и со всей силы влетел в шею сержанта. Бургомистр перешагнул через тело и, энергично выйдя на балкон, отдал свой последний приказ державшимся изо всех сил стражникам.

— Держаться до конца, парни! Как только всё это закончится, я вас озолочу.

После чего он вернулся в свой кабинет, запер дверь и уселся за письменный стол. Он лишь немного вздрогнул, когда входная дверь с ужасным грохотом развалилась, и не придумал ничего лучшего, кроме как залезть под стол после того, как шум борьбы в зале дворца окончательно стих. Сердце бургомистра совершенно ушло в пятки, когда раздались шаги на верхней лестнице, и он потерял сознание от ужаса, когда в дверь начали ломиться.

— Давайте, ребята, эта дверь долго не выстоит, — понукал своих воинов Килан.

— Наконец-то этот мерзавец ответит за всё, — зло усмехаясь, проговорил Борн.

После третьего натиска дверь наконец-то поддалась, и вооружённый до зубов отряд повстанцев вошёл внутрь. Комната была совершенно пуста.

— Как, сбежал? — удивился Меагорн.

— Но ведь это невозможно, — с изумлением произнёс Экрон. — Дом оцеплен со всех сторон.

Килан невольно усмехнулся.

— Друзья, неужто вы не слышите, как бьётся его трусливое сердце?

Все с недоумением воззрились на командира.

— Посмотрите под столом, — пояснил воин. — Я уверен, там есть кое-что интересное.

Форин и Тардор мгновенно метнулись к столу и вытащили из-под него полуживого от страха бургомистра. Городоуправленца вплотную подвели к Килану.

— Что вы со мной сделаете? — сурово проговорил бургомистр, как будто пытаясь вложить в эти несколько слов последние крупицы своей храбрости.

— Лично я — ничего. Ты мне совершенно не нужен, — просто бросил Килан. — Но вот у твоего народа к тебе явно есть претензии.

— Нет, не выдавайте меня им, прошу! — взмолился бургомистр. — Они же меня убьют!

— Да, убьют, и в этом будут совершенно правы.

Лицо городоуправленца вмиг окрасилось красной краской, и как человек, которому уже нечего терять, он перешёл

к угрозам:

— Ты пожалеешь, щенок, что ввязался в это дело! Король пришлёт войско, и весь ваш мятеж будет уничтожен, а тебе лично отрубят голову на площади Доротоса!

Глаза Килана приняли стальной оттенок. Едва взглянув в них, бургомистр в страхе отпрянул.

— Твой вшивый король пойдёт на виселицу по твоим стопам, уж об этом я позабочусь лично, — грозно проговорил Килан. — Уведите эту шваль, чтобы глаза мои больше его не видели.

Когда шаги за спиной принца удалились, он тихим голосом, чтобы никто не услышал, произнёс:

— Первый ход сделан, война началась.

Глава 7

Осдор любовался снежной пеленой, покрывающей белым саваном королевскую аллею. Снежные хлопья, словно маленькие звёздочки, падали с небес и покрывали поверхность земли. Зима в Денетории всегда была снежной. Лишь в один год — год, когда состоялась завершающаяся битва последней войны, снега не было. Но то вообще был очень странный год. Осдор невольно усмехнулся, вспомнив время, приведшее его к триумфу. Неожиданно холодный ветерок лёгким дуновением ворвался в открытое окно королевской спальни и заставил Старого короля поглубже закутаться в своё одеяло.

Король оставил воспоминания о прошлом и невольно вернулся мыслями к нынешним последним событиям. Меритар вернулся из похода к лесу Ардариан победителем. Помнится, король был весьма недоволен тем фактом, что почти полтысячи бойцов из его армии осталось лежать в сырой земле по результатам этой карательной экспедиции.

— Как так получилось, генерал, — говорил король, — что вы понесли настолько большие потери?

— Вина за эти потери лежит тяжким грузом на моих плечах, ваше величество, — отвечал Осдору Меритар. — Обстоятельства вынудили нас пойти на риск. Мятежники в своём лесу были фактически непобедимы. Если бы мы стали действовать, подражая их тактике, то есть пускать в лес лишь небольшие отряды, они бы расправились с нами, даже не особо устав. Вначале я хотел действовать осторожно: вместе с двадцатью воинами из своего личного отряда я отправился в лес на разведку. Итогом этого стал вот этот вот шрам — генерал указал на глубокую рану, тянущуюся по всей левой стороне его лица, — и девятнадцать трупов, оставшихся лежать под кронами столетних деревьев. После недолгих раздумий, как поступить, я решил ввести в лес всё войско. План был рискованным, но дело стоило того. Все мятежники в короткие сроки были уничтожены, а казна Гельавэня возвращена обратно эльфам.

— Вы знаете, Меритар, что я вам беспрекословно доверяю, — говорил Осдор. — Я считаю вас своим лучшим генералом, и, видят боги, мои расчёты подтверждаются вашими действиями. Но в будущем, когда вы будете командовать всей армией Денетории, я бы попросил вас воздержаться от необоснованных жертв. В конце концов, вы могли просто сжечь этот чёртов лес вместе со всеми спрятавшимися там мерзавцами.

Осдор мало что понимал в военной тактике. Хотя он и был королём очень воинственного государства, познания его в ратном деле были невелики.

«Это Киридор был безграмотным воякой, готовым поставить всё на кон, я же всегда старался действовать дипломатично», — думал владыка Денетории.

Но стоит отдать заслугу Осдору: он всегда беспокоился о количестве своей армии. И хотя ему, в сущности, было совершенно плевать на то, насколько его войско боеспособно, его общая численность постоянно волновала Старого короля. Осдор почему-то считал, что неважно, какого качества бойцы — если их много, они победят. Всё остальное короля волновало мало. На всё остальное, как он говорил, есть специально обученные генералы.

Именно поэтому сжечь стародавний вековечный лес для короля было меньшим из зол, нежели потерять почти полтысячи своих воинов. Этическая сторона вопроса никогда не волновала Осдора, так же как и вопрос равенства рас. Если бы в тот знаменательный день на его жизнь не было совершено покушение, Старый король и пальцем бы не пошевелил для того, чтобы вернуть эльфийскую казну.

«Никакого равенства между расами людей, гномов и эльфов не может быть. Люди всегда были, есть и будут властителями мира, и никто не сможет с ними сравниться. Эльфы и гномы должны радоваться, что находятся под нашим протекторатом и защитой. И также они не должны забывать, что, находясь в Денетории, они обязаны соблюдать наши правила и законы, иначе наказание будет очень суровым», — всегда говорил Осдор.

В связи с этим, несомненно, огромной проблемой благополучия государства считалась борьба эльфов между собой. Когда Даринор поднял своих эльфов на братоубийственную войну, людским королям не было никакого дела. Богатства эльфов всегда имели вес во внутренней политике королевства. Даринор отдал за невмешательство людского короля чуть ли не половину всей своей сокровищницы. Если бы кто-нибудь знал, во что в дальнейшем выльется это противостояние, то король бы трижды подумал, прежде чем заключать такую сделку. Да, эльфы Даринора победили, и выгнали из Гельавэня своих братьев. Да, король побеждённых Февэ был убит, как и два его старших сына Глеладод и Келар, а сокровищница их рода — разграблена. Но побеждённые не были полнотью уничтожены, как желал того Даринор. Младший сын Февэ, Лорлин, остался в живых и собрал вместе остатки своего народа, поклявшись страшной клятвой отомстить братоубийце и людскому королю, который остался безучастным к этому преступлению.

С этих пор Изгои, как себя прозвали побеждённые эльфы Лорлина, начали нескончаемые партизанские воины против королевства, объявив своими врагами фактически всех, кто населял эту землю. Экономика королевства несла невосполнимые убытки от бесконечных нападений Изгоев. Разбойники сжигали зелёные пастбища, и скот оставался без пищи. Уничтожали складские запасы продовольствия, атаковали торговые караваны, угоняли из королевских конюшен целые табуны лошадей, и даже захватывали городские казны. Старый король упорно, брызжа слюной, призывал всех подданных своего королевства вести упорную борьбу с разбойниками и обещал всем укрывающим эльфийских разбойников людям смерть в ужасных муках. Однако дальше обещаний и угроз действия короля обычно не заходили, Осдор был абсолютно уверен, что уже в скором времени дело разбойников захиреет, и они перережут друг другу глотки. Ценой этого бездействия были ежегодный голод и высокая смертность ни в чём не повинного населения, остающегося к зиме без единой крохи хлеба.

Гномы в большинстве своём были добропорядочными гражданами королевства. Они чтили уставы и законы Денетории, и редко когда учиняли бунты и восстания. Но когда это происходило и суровый народ выходил на поверхность с секирами и топорами, впору было бояться всему населению королевства. Последний такой бунт состоялся шесть лет назад. Тогда во время одного из собраний один из генералов Старого короля позволил себе нелестно выразиться о боевой мощи гномов. Он назвал подземных работяг «заплывшими жиром пивными бочками, неспособными толком держать в руках оружие». Гномов это высказывание очень сильно разозлило, их правитель счёл данное высказывание за насмешку, и всё подземное войско в полной броне и с оружием в руках выбралось на поверхность. Уже первые небольшие стычки между гномами и королевской армией показали, насколько тот генерал ошибался в своих высказываниях. Дабы не лить понапрасну кровь своих подданных, Осдор отправил к гномам гонца с предложением перемирия. Повелитель подземного королевства согласился, но выдвинул одно условие: генерала, который посмел сомневаться в боевых способностях подземных воинов, надлежало выдать гномам для праведного суда. Осдор лишь пожал плечами. Из своих командующих он всегда по-настоящему ценил и уважал только одного — Меритара, да и тем более, этот генерал сам накликал на себя эту беду. Он был отдан гномам, и конфликт как таковой был исчерпан. Осдор потом узнал, что генерала гномы обрекли на смерть, но едва ли это огорчило его величество.

Гномы всегда были обособленным народом. Жили они на протяжении всей своей истории в старинном подземном городе Кастер-Тулуме. Кастер-Тулум представлял собой огромное подземное сооружение, тянущееся через весь хребет гор Эремор и по площади занимающее буквально всю Северную землю королевства. Гномы были как бы отрезанными от верхнего мира, однако связь с поверхностью у них была налажена великолепно. Торговля между людьми и жителями подземелий не прекращалась ни на день. В город гномов ежедневно с поверхности поставлялись продукты, столь необходимые в подземельях с их неблагоприятной почвой для выращивания различных культур. Так же гномам поставлялись ткани, древесина и другие предметы, в которых очень сильно нуждалось подземное царство. Гномы же, в свою очередь, обеспечивали Денеторию поставками камня и железа. Также в подземельях было широко развита добыча золота и драгоценных камней, но гномы обычно держали всю информацию об этом в тайне. Бережливый народец свято хранил все найденные богатства в своих хорошо укреплённых сокровищницах.

Осдор постепенно переворачивал в голове все имеющиеся знания о народах Денетории. И несмотря на всё нежелание, ему пришлось подумать об орках.

Орки, огры и великаны по своей сути являлись разными разновидностями одного семейства. Условно говоря, для более лучшего понимания, можно было бы привести в пример летуча и дракона. Проживали эти народы на острове Горос, который отделялся от материка лишь небольшим проливом Ярости. Орки, огры и великаны были мерзкими ужасными созданиями, в головах которых обитала всегда лишь одна-единственная мысль — убивать. Это и стало причиной постоянных войн между королевством Денетория и захватчиками с Гороса. Нескончаемые кровопролитные сражения между людьми и орками длились на протяжении всей истории становления королевства, и закончились лишь десять лет назад, когда, по итогам Последней войны, король Осдор II «Старый» заключил с орками Вечный мир.

Старый король невольно улыбнулся, подумав об этом столь значимом для истории королевства событии.

Ночь постепенно окутывала своим саваном землю, и король счёл нужным зажечь «летающие огни». Соединив руки в форме шара, Осдор три раза тихо прошептал слово «спектрос», и вся опочивальня озарилась мягким мерцанием тысяч небольших огоньков, как будто зависших в воздухе.

Магия в королевстве была стара как мир. Исторические хроники сказывают о том, что ею пользовались ещё в древние времена сами драконы. Правда это или нет — сказать сложно, но данное предположение вполне имеет место быть. Какое-то время магия в государстве была под запретом. Все шарахались от помеченного даром колдовать, как от прокаженного. На магов велась непрекращающаяся охота, их хватали, кидали в тюрьмы, а потом сжигали на площадях. Времена эти, слава богам, давно прошли. Ещё прапрадед нынешнего короля специальным указом узаконил магию как одну из наук и позволил колдунам открыто практиковать своё искусство. Но даже после того как магия была официально разрешена, лишь немногие отваживались колдовать прилюдно. Память о прошлом была ещё слишком свежа в памяти колдунов и волшебниц. Прошло немало времени, прежде чем простой люд признал магов и впустил их в свои ряды. Со временем стало понятно, что магия может решить много проблем. Например, разведение костра или растопка льда. Могущественные маги, достигшие полного совершенства в своей науке, даже какой-то период времени занимали важные должности королевских советников. Но при Осдоре эти должности были упразднены, Старый король боялся магов и старался держаться от них подальше. К слову сказать, общее число магов в стране было невелико — не больше пяти человек на тысячу. Давние гонения и казни сделали своё дело: с каждым годом численность детей, рождённых с магическими способностями, становилась всё меньше, и хотя маг мог сам себе продлить жизнь — добиться бессмертия, которым были одарены эльфы, колдуны были не в силах.

Осдор оставил размышления и, медленно перевернувшись на мягкой перине, дважды щёлкнул пальцами. Все огоньки мгновенно потухли. Завтра королю предстоял тяжёлый день. Завтра должно было состояться грандиозное выступление в Королевском театре, посвящённое уходу старого года и встрече нового. Естественно, его величество король Осдор был там обязательным гостем. Старый король невольно поморщился, представив, как завтра придётся скакать через весь город к театру, по жуткой холодине и не прекращающемуся ни на миг снегу. Осдор поглубже укутался в свои огромные перины и, отгоняя подальше мысли о предстоящем дне, поддался влиянию охватывающего его мысли сна.

***

Утром у короля было поганое настроение. Всю ночь он не мог уснуть, а когда наконец-то великий демон сна начал окутывать его сознание, пришло время подниматься.

Осдор абсолютно безразлично, без какого-либо интереса наблюдал за тем, как целая толпа придворных приводила в порядок его праздничный наряд.

— Ваше величество, платье не жмёт в талии? — тревожно спросил костюмер, вырвав Старого короля из апатичной задумчивости.

Осдор с недовольным видом уставился на вопрошавшего.

— А сам ты как думаешь, болван? Конечно, жмёт! Быстро всё переделай.

Костюмер невольно вздрогнул от того тона, которым выругался король.

— Сейчас всё исправим, ваше величество, — раболепно пролепетал он.

Толпа придворных быстрыми движениями стащила с Осдора парадный костюм и быстро унесла его в другую комнату, оставив короля наедине с собой.

Осдор невольно улыбнулся. Костюм был ему как раз, но как же ему было приятно смотреть на тот испуг, с которым этот олух костюмер побежал исправлять свою работу. Предстоящий скучный день начинал потихоньку разгораться яркими красками, к королю вернулось его настроение. Бедному костюмеру пришлось пять раз переделывать свою работу, и с каждым разом настроение короля становилось всё лучше. Наконец, на шестой раз, Старый король, зычно рассмеявшись, от чего маленький костюмер чуть было не поседел, принял его работу.

— Что ж, хорошо. Прикажите подать карету, — приказал король придворному.

В этот же момент двери залы со скрипом отворились, и на пороге показалась фигура Дерона. Осдор невольно залюбовался нарядом своего сына. На принце было надето элегантное платье из чистого шёлка, цвет его переливался бронзовым перламутром. Высокие штаны из хлопка были под стать погоде за окном — абсолютно белые. Довершали весь комплекс элегантные туфли ручной работы, сделанные из кожи летуча.

— Доброе утро, отец, чудненько выглядишь.

— Да уж, приходится, — недовольно бросил Осдор. — Где тебя носило всё это время?

Дерон мягко улыбнулся. Вечера «У мадам Мюсо» нынешней зимой были просто великолепными.

— Да так, дела, — отмахнулся принц.

Старый король бросил на сына негодующий взгляд и сквозь зубы процедил:

— Знаю я, какие у тебя дела! Весь город только и говорит о том, что сын короля, наследный принц Денетории проводит всё своё время во вшивом борделе, в обществе самых что ни на есть распутных шлюх!

Улыбка быстро сползла с лица принца, и он сделал несколько шагов назад, боясь, как бы отец его не ударил. Честно говоря, Осдор был к этому близок.

— Как ты не понимаешь, — продолжил король уже помягче, — что рано или поздно жизнь моя закончится, и именно ты, мой единственный наследник, взойдёшь на престол и будешь править этой страной. А ты, вместо того чтобы заниматься государственными делами, шляешься по кабакам, пьёшь и каждый вечер проводишь в обществе распутных девиц.

— Ох, отец! — махнул рукой Дерон. — Ты всё слишком драматизируешь. До того времени, как ты передашь свою корону мне, ещё куча времени. Тем более, чем ты предлагаешь мне заниматься? Устроиться в армию? Или, может, пойти вшивым актёришкой в театр?

— Да что ты несёшь! — вновь взорвался Осдор. — Какая армия, какой театр? Я тебе говорю, что ты должен разбираться в политической деятельности.

— Ну хорошо, — согласился принц, — и с чего же мне начать?

— Для начала было бы неплохо тебе присутствовать на всех моих собраниях и приёмах. Чтобы ты научился наглядным образом, как нужно вести разговор со своими подданными.

Конец ознакомительного фрагмента.