Человек в рыжем парике. Серия «Мир детектива»

Фергюс Хьюм

Автор нескольких детективных романов в поисках захватывающего сюжета забредает в один из темных уголков Лондона и становится свидетелем загадочного происшествия, а позже находит труп мужчины в рыжем парике. Желая разгадать эту тайну, он принимает участие в расследовании наряду с профессиональным сыщиком, но дело неожиданно оказывается настолько запутанным, что, кажется, даже сочинитель художественных романов не в силах предсказать его исход и найти настоящего преступника.

Секретарь

Не сознавая, что он сообщил посетителям чрезвычайно важную информацию, молодой банкир нажал кнопку звонка:

— Попросите сюда господина Васса, — приказал он вошедшему служащему. Обратившись к Торри, он пояснил:

— Это личный секретарь Грента. Он будет через пару минут и, возможно, лучше меня ответит на ваши вопросы.

— Господин Васс пользовался доверием Грента?

— Абсолютным. Он был правой рукой Грента. Лучшее тому доказательство — Васс имел ключ от личного сейфа Грента. С вашего разрешения я оставлю вас на несколько минут с Вассом и распоряжусь послать телеграмму отцу в Париж. Между прочим, должен вас предупредить, что Васс был болен. Он заболел в субботу и только сегодня утром встал с постели…

— Ага! — пробормотал про себя Торри с идиотской улыбкой на лице, — доверенный секретарь был болен и отсутствовал в банке. Гм, интересно, что бы это могло значить.

Возможно, Торри по натуре был слишком подозрителен и придавал значение всякой, даже не заслуживающей внимания мелочи. Замечание Лейборна было вполне объяснимым, но Торри находил его излишним. Зачем ему понадобилось объяснять отсутствие секретаря? Даррелу это также показалось подозрительным. А потому детектив и его помощник встретили личного секретаря Грента с некоторым предубеждением.

Васс появился через несколько минут. Это был молодой человек, лет двадцати восьми, бледный, гладко выбритый и в очках. Вел он себя с детективами весьма сухо и педантично, как человек, привыкший все схватывать на лету и предпочитающий уединение.

— Мистер Васс, — сказал ему Лейборн, — прошу предоставить этим господам все сведения, какие можете, о бедном Гренте.

— Почему о бедном Гренте? — удивился Васс.

— Простите, я забыл, что вы не знаете еще ужасной новости. Но эти господа сами объяснят вам, что случилось, а я должен сейчас уйти, чтобы отправить телеграмму отцу.

— Вы вернетесь? — остановил его Торри.

— Если вам будет угодно, — неохотно ответил Лейборн и нахмурился.

— Конечно, угодно, — решительно заявил сыщик. — Вы нужны для того, чтобы опознать тело, и вероятно, что ваши показания понадобятся во время судебного заседания.

— Мои показания… показания! — воскликнул молодой человек, проводя языком по пересохшим губам. — Какие показания я могу дать? Я… я… я не желаю иметь ничего общего с этим делом.

— Вы обязаны, сэр.

Лейборн вызывающе смотрел на сыщика, тот спокойно выдержал взгляд. На несколько секунд в кабинете повисло молчание. Сдался более слабый

— Хорошо, если нужно, я дам показания, — угрюмо объявил банкир. — Я вернусь.

Выходя, он оглушительно хлопнул дверью, чтобы все понимали, как он раздражен.

На протяжении этого краткого диалога Даррел не спускал глаз с лица Васса. Хотя секретарь слышал все — а слова «тело» и «судебное следствие», должно быть, вызвали его любопытство — внешне он сохранял полную невозмутимость. Он немного разволновался лишь тогда, когда понял, что Лейборн оставляет его одного с сыщиками. Но, когда Торри обернулся к нему и заговорил, лицо его по-прежнему выражало спокойствие и равнодушие. Фрэнк не понимал, что значит эта прекрасно разыгрываемая комедия.

— Господин Васс, — резко сказал Торри, желая застигнуть секретаря врасплох, — должен сообщить вам, что банкир Грент убит.

Васс отпрянул назад и всплеснул руками.

— Грент убит! — воскликнул он сдавленным голосом. — Боже! Когда? Где?

— На Мортэлити-лейн, близ Стрэнда, в ночь с субботы на воскресенье. Убит ударом кинжала в сердце.

Ужас и испуг секретаря, по-видимому, были искренними. Слабая натура не выдержала — он разразился рыданиями. Даррел почувствовал, что его подозрения рассеиваются перед этим зрелищем неподдельного горя.

Может быть, секретарь, конечно, знал больше, чем хотел сообщить, но, во всяком случае, об убийстве он не знал, и страшная весть глубоко его потрясла, решил про себя писатель.

Торри молча, со странной улыбкой, ждал, пока пройдет нервный припадок. Васс, по-видимому, заметил, что незнакомцы отнеслись к его горю холодно и постарался овладеть своими эмоциями. Уязвленный в лучших чувствах, он вытер слезы носовым платком и заявил, что готов отвечать на все вопросы, которые будут ему поставлены. Сделав Даррелу знак молчать, Торри приступил к допросу.

— Возможно, что прошлое Грента поможет объяснить нам мотивы преступления, — начал он. — Прошу вас рассказать все, что вы знаете о жизни вашего патрона. Вы давно служите у него?

— Около пяти лет. Это был самый великодушный, самый благородный, самый замечательный человек, каких я встречал в жизни, — горячо заявил Васс.

— Гм!.. — продолжил допрос Торри, который не доверял похвалам, особенно произнесенным после смерти. — Его уважали?

— Конечно! Я никогда ни от кого не слышал ни одного дурного слова о нем.

— Он, кажется, был женат?

— Да… на донье Инес, испано-американке, родом из Перу.

— При каких обстоятельствах мистер Грент познакомился с ней?

— Лет десять тому назад он был по каким-то делам в Перу и в Лиме познакомился с доньей Инес. Там они и поженились.

— Венчались по католическому обряду?

— Да. Грент и донья Инес католики.

— У них есть дети?

— Нет, — ответил Васс, а затем неуверенно добавил, — но, не имея детей, Грент удочерил племянницу своей жены, донью Марию Сандоваль.

— Сколько ей лет?

— Двадцать, — покраснел секретарь, — она очень красивая.

Даррел заметил его смущение и дрогнувший голос и подумал, не эта ли девушка стала причиной гибели Грента.

— Как долго донья Мария живет у Грентов? — продолжил допрос сыщик.

— Около двух лет.

— Она говорит по-английски?

— В совершенстве, — живо ответил Васс. — Она брала уроки у Лидии Харгон, жившей в доме Грентов и покинувшей службу всего шесть недель назад.

Торри немного удивил этот ответ, потому что он записал имя в свою записную книжку и продолжил задавать вопросы.

— Грент жил в Рэйбридже?

— Да, в Рэй-Хаузе, большой усадьбе, расположенной на берегу Темзы.

— Он принимал у себя много народа?

— Немало. Он и донья Инес были очень общительными людьми.

— Донья Инес — это госпожа Грент?

— Да, — ответил Васс, — но она предпочитает, чтобы к ней обращались по-испански.

— Вы не знаете, были ли у Грента близкие друзья?

— Один или два, — после небольшого колебания ответил секретарь.

— Вы можете назвать их?

— Прежде всего, ирландец Родерик Блэк.

— По фамилии видно, что ирландец, — сухо заметил сыщик. — А еще кто?

Секретарь нерешительно замялся и с сожалением назвал испанское имя.

— Если вы настаиваете, — неохотно ответил Васс, — капитан Мануэль.

— Капитан Мануэль? Вот как. Он тоже родом из Перу?

— Да, донья Инес — его родственница. Он приехал в Лондон три месяца назад и с тех пор постоянно бывает в Рэй-Хаузе.

— Разрешите задать ему один вопрос? — обратился Даррел к сыщику.

Торри вопросительно взглянул на него, пожевал губами и согласился:

— Пожалуйста, — с формальной любезностью сыщик дал свое согласие, недоумевая, что хочет выспросить Даррел.

— Может быть, вы знаете, — глядя на секретаря, начал свой вопрос помощник сыщика, — случались ли в Рэй-Хаузе какие-нибудь любовные истории?

— Любовные истории? — переспросил Васс, видимо смутившись. — Я не совсем понимаю вас, сэр. Что вы хотите этим сказать?

— Эти писатели! Не могут обойтись без любви, — насмешливо заметил Торри, недовольный вмешательством помощника.

Но Даррел упрямо стоял на своем.

— Два молодых человека… две молодые женщины. Разве не естественно предположить, что стрела Амура пронзила их сердца.

— Вы правы, — слабо улыбнулся Васс. — Капитан Мануэль ухаживал за доньей Марией. Блэк, если не ошибаюсь, был влюблен в Лидию Харгон.

— Я так и думал! — воскликнул Даррел, торжествующе глядя на Торри и знаком приглашая его продолжать допрос.

— У мистера Грента были враги? — продолжал сыщик.

— Не думаю, — горячо возразил секретарь. — Грента все любили.

— Когда вы виделись с ним в последний раз?

— В пятницу, в четыре часа дня. Он сказал мне, что на четыре месяца уезжает в Италию, и простился. Поэтому его отсутствие ни у кого не вызывало беспокойства.

— В банке, да, — задумчиво заметил Торри, — но дома?

— Это тоже легко объяснить. Семья беспокоилась, — спокойно объяснил Васс. — У Грента была городская квартира. Он попрощался с женой в пятницу и отправился на лондонскую квартиру, где ждал отъезда на континент. Я убежден, что донья Инес до сих пор считает, что ее муж находится в Милане.

— Где эта квартира?

— На Дьюк-стрит, около Сент-Джеймс. Грент жил в ней один. Поэтому его отсутствие никого не могло удивить.

— Он не имел прислуги?

— Нет, ему обычно прислуживал привратник. Но так как Грент появлялся и уходил, когда ему вздумается, то его исчезновение не могло обеспокоить привратника.

— Гм! — пробормотал Торри. — Понимаю. Вы не знаете, Грент, уезжая, взял с собой много денег?

— На дорожные расходы он взял с собой двадцать фунтов, но в путешествии он обычно пользовался своей чековой книжкой, утверждая, что чеки гораздо удобнее, чем кредитные билеты.

Торри был явно разочарован результатами допроса. Он многое узнал о личности и привычках убитого, но не открыл ничего, что могло бы пролить свет на тайну убийства. Он уже собирался проститься с Вассом и уйти, как вдруг Даррел поднялся с места и, вынув Синюю мумию, показал ее Вассу.

— Может быть, вы объясните нам, что это такое?

Секретарь вдруг ахнул и побледнел как смерть; упав на спинку кресла, он потерял сознание.