Комментарий на «Сновидение Сципиона» Марка Туллия Цицерона

Феодосий Макробий

В этом издании представлены переводы двух значительных комментариев, написанных в связи с фрагментом из трактата Цицерона «О государстве», который обозначается согласно своему сюжету как «Сновидение Сципиона»: «Комментарий на «Сновидение Сципиона»» Макробия Феодосия и «Рассуждение о сновидении Сципиона» фавония Евлогия. В этом эпизоде своего сочинения Цицерон рисует картину мироздания, что и вызывало интерес последующих писателей к его рассказу. В предлагаемых вниманию читателя комментариях повествование Цицерона об устройстве мира истолковано с точки зрения платоновской и пифагорейской философии, так что они дают богатый материал, чтобы судить о воззрениях позднеантичного платонизма (неоплатонизма) и пифагореизма (неопифагореизма). Читатель найдет в них античную космографию, описание Вселенной и Земли; астрономию; пифагорейское учение о числах, гармонии сфер и музыке; этическую теорию добродетелей и концепцию бессмертия души. Для студентов философских, политологических, исторических, филологических, культурологических специальностей вузов и всех интересующихся историей Древнего мира. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Макробий Феодосий

Комментарий на «Сновидение Сципиона»

Книга первая

Глава 1

1. Между книгами Платона и Цицерона, которые тот и другой составили о государстве, мы усмотрели, сын [мой] Евстахий, радость жизни моей (mihi) и равно слава есть то различие на первый взгляд, что тот рассказал о [возможном] государственном строе (rem publicam ordinavit), этот [просто] воспроизвёл [существующий]; один рассуждал [о том], каким [он] должен быть, другой — [о том], каким [он] был установлен предками.

2. Всё же [его] подражание [Платону] больше всего, пожалуй, сохранило сходство [его] сочинения [с предыдущим] в том, что, так как в заключение свитка [о государстве] ^[13] Платон поступает [так], что кто-то, возвратившийся к жизни, которую, казалось, он [уже] покинул, показывает, каким является состояние душ, лишённых тел, прибавив некоторое небесполезное описание [небесных] сфер или звёзд, [также и] туллиев Сципион рассказывает под видом дарованного ему сна об облике Вселенной, показывающем [нечто] очень похожее [на сказанное у Платона].

3. Но почему (quid) или у того в такой выдумке, или у этого в таком сновидении была бы сильнейшая (potissimum) надобность в тех книгах, в которых они говорили о состоянии государства, или зачем [им] было бы нужно среди установлений [по] управлению городами описывать [небесные] окружности, круговороты и тела (globos), рассуждать о движении звёзд, об обращении неба, [всё это] и мне показалось достойным исследовать, и другим, возможно, [тоже] показалось бы, чтобы мы не подозревали, будто мужи, выделяющиеся [своей] мудростью и не имевшие обыкновения в исследовании истины размышлять ни о чём, кроме божественного, прибавили что-то лишнее к [своему] строгому [по содержанию] труду. Итак, немногое об этом следует сказать заранее, чтобы ясно был понят замысел [того] труда, о котором мы говорим.

4. Платон, основательно обозревающий природу всех вещей и действий, во всей беседе о предложенном устройстве государства поворачивает [читателя к тому], что в души [людей] должна быть внедрена любовь к справедливости, без которой не будет устойчивым не только государство, но и небольшое собрание людей [и] даже маленькая семья (domus).

5. Далее, он не увидел ничего [другого], равным образом заслуживающего покровительства (patrocinaturum) сравнительно с (ad) этим привитием сердцам страсти к справедливости, которая, даже если бы её плод не был виден, граничит с жизнью человека. Но [то], что он, присутствующий, продолжает существование после [смерти] человека, как могло быть показано, если бы прежде [уже] не было известно о бессмертии души? Когда же была внушена вера в вечность душ, следует (consequens esse), обращает он внимание, [то], что им, отрешившимся от связи с телом, были отведены определённые места в зависимости от рассмотрения [их] доброго или недоброго поступка (meriti).

6. Так, в «Федоне» ^[14], когда душа в блеске неодолимых рассуждений [уже] была утверждена в истинном достоинстве принадлежащего [ей] бессмертия, следует разделение мест, которые причитаются по этому закону [воздаяния] оставляющим эту жизнь, которую они, каждый себе, определили [своим] житием. Так [и] в «Горгии» ^[15], после проведённого обсуждения в защиту справедливости, нам напоминают о положении душ после [смерти] тела [со всей] нравственной основательностью прелестной (dulcedinis) сократовской [речи].

7. Итак, тому же он старательно следовал [и] в тех особенно свитках, в которых он взялся (recepit) образовать (formandum) устройства государства. Ибо, после того как он отдал первенство справедливости и научил, что душа не исчезает после [смерти] живого существа, он посредством той именно сказки в конце [своего] труда — ведь так некоторые [её] называют — объявил, куда бы душа после [смерти] тела уходила или откуда бы она к телу приходила, чтобы научить [тому], что соблюдается либо вознаграждение за почитание (cultae) справедливости, либо наказание за пренебрежение (spretae) [ею] для душ, разумеется, бессмертных и подвергающихся (subituris) [некоему] суду.

8. Туллий оказался сохраняющим этот порядок [изложения] с не меньшей рассудительностью, чем с изобретательностью. После того как в ходе рассуждения он отдал преимущество справедливости во всякого рода спокойном и неспокойном состоянии государства, в самом завершении (fastigio) [своего] доведённого до совершенства труда он поместил [рассказ о] священных местах пребывания (sedes) бессмертных душ и тайнах небесных областей, показывая, куда неизбежно было бы прийти или, лучше [сказать], возвратиться тем, кто управлял государством с благоразумием, справедливостью, решительностью и сдержанностью.

9. Но тот платоновский рассказчик о тайнах [суда над душами] был некто по имени Эр, по народности памфилиец (Pamphylus), по занятию воин, который, получив раны в сражении, когда казалось (visus), что жизнь [уже] утекла (effudisse), на двенадцатый только день должен был бы наконец почтён [погребальным] костром (igne) среди других убитых в одно время, после того как [ему] вдруг или была возвращена, или сохранена душа, возвестил [о том], что бы ни делал он или видел за дни, прошедшие между той и другой жизнью, словно попросивший слова для общезначимого (publicum) заявления [всему] человеческому роду. Хотя сам Цицерон, как (quasi) знающий истину, печалится, что эта сказка [была] осмеяна неучёными [людьми], всё же, стараясь избежать (vitans) [этого] предыдущего случая (exemplum) глупого отрицания, предпочёл, чтобы будущий рассказчик (narraturum) [скорее] был разбужен (excitari), чем воскрешён.

Глава 2

1. Но прежде чем мы задумаемся о словах [самого] сновидения, нам следует разъяснить, в отношении какого рода людей Туллий упомянул бы, [что они] не тревожатся ни (vel) [о том, что ими была] осмеяна сказка Платона, ни [о том], что с ними (sibi) произойдёт то же [самое] ^[16]. И конечно, он хочет, чтобы [под] этими словами [о хулителях] подразумевался не неопытный народ, но род людей, под видимостью [своей] опытности несведущий в истине, которые, ведь [это] было известно, и прочитывали такое, и воодушевлялись на (ad) [его] опровержение.

2. Итак, мы будем говорить и [о тех], которые, сообщил бы он, упражняли на таком философе [свой] какой-то легковесный (levitatem) разбор [его воззрений], и [о том], кто ещё и сохранил их записанное обвинение, и, наконец, [о том], что подобало бы ответить противникам (obiectis) в защиту той, по крайней мере, части [учения философа], которая необходима для этого сочинения. Обессилив их, что легко сделать, уже будет опровергнуто всё, что даже против мнения Цицерона, также и против [именно] сновидения Сципиона или когда-либо [раньше] обрушила завистливая насмешка, или, возможно, [ещё] обрушит.

3. Всё целиком содружество эпикурейцев, вечно отклоняющееся от истины вследствие равного [у него] заблуждения и считающее нужным осмеивать то, чего оно [совершенно] не знало бы, осмеяло священный свиток ^[17] и [изображённые в нём] величественнейшие явления природы. Действительно, Колот, весьма известный [своей] говорливостью среди слушателей Эпикура, также внёс в [свою] книгу то, над чем он подшутил особенно колко. Но то прочее несправедливое, что он пометил [в книге] — если оно притом не касается сновидения, о котором здесь идёт разговор, — нам в этом месте следует отпустить. Мы станем преследовать ту [его] клевету, которая, если она не будет растоптана, останется общей для Цицерона с Платоном.

4. Он бает, что философ не должен сочинять сказок, так как никакой род вымысла не подобает вещателям истины. «Почему же, — говорит он, — если [ты ^[18] хотел научить нас] пониманию небесных вещей, если ты хотел научить нас положению душ [на небе], это не было обеспечено путём простого и безусловного разъяснения [вопроса], но [какое-нибудь] приисканное [тобой] лицо, и придуманное необычайное происшествие [с ним], и сочинённое действо (scaena) [с] привлечением (advocati) вымысла [совокупно] осквернили обманом сам подход [к] исследованию истины?»

5. Так как, в то время как набрасываются на (de) платоновского Эра, тем (haec) [самым уже] порицают также и отдых нашего видящего сон Африканского [Младшего] — ибо то и другое лицо, которое сочли бы подходящим для того, что должно быть высказано (enunciandis), было избрано под соответствующее содержание [высказываемого] — давайте сопротивляться напирающему [противнику], и [тогда] ошибочно обличающий [Платона] был бы опровергнут, чтобы после разрушения клеветы на одного (unа) дело того и другого сохранило невредимым, как [это и] дозволено, [своё] достоинство.

6. И не со всякими сказками философия сражается, и не со всякими соглашается. И чтобы легко могло быть отличаемым [то], что [она] из них прогоняла бы от себя и как лишённое святости удаляла бы из самой передней рассуждения [о] священном (sacrae), a (vero) также [то], что [она из них] часто и охотно принимала бы, нужно изложить [это] по ступеням [их] разделения.

7. Сказки, [само] имя которых указывает на изъявление ложного, были придуманы или только ради снискания слушателями удовольствия, или [только ради снискания] также поощрения на хорошее дело (frugem).

8. Слух ласкают или комедии, какие издали [для] исполнения (agendas) Менандр ^[19] либо его подражатели, или повести, набитые вымышленными приключениями любовников, в которых много упражнялся Арбитр ^[20], либо, мы с удивлением видим, иногда обыгрывал [и] Апулей ^[21]. Весь целиком этот род сказок, который сулит одни только забавы [для] ушей, мудрое соображение (sapientiae tractatus) изгоняет из своего святилища в колыбель [младенцев около] кормилиц.

9. Из тех же [сказок], которые поощряют ум читающего к какому-нибудь виду добродетелей, образуется [их] второе подразделение. Ведь в некоторых [из них] повествование заимствуется (locatur) из выдумки, и посредством вымысла сплетается сам порядок изложения, как, [например, таковы] суть известные басни Эзопа, блистающие изяществом выдумки; а (at) в других [из них] повествование обосновывается прочностью истины, однако сама эта истина преподносится посредством чего-то сочинённого и придуманного, и это называется уже сказочный рассказ, [а] не сказка, как, [например, таковы] суть таинства священнодействий, как, [например, то у] Гесиода и Орфея, что рассказывается [ими] о поколениях или деятельности богов, [то], как, [например], передаются загадочные (mystica) мысли пифагорейцев.

10. Итак, из этого второго подразделения [сказок], о котором мы [только что] сказали, первый [их] вид, который передаёт (narratur) воспринятое от ложного посредством ложного, является далёким от философских книг. Следующий [вид сказок] опять разделяется в соответствии с (in) другим [уже] разделением, будучи расчленяемым (scissa) [на таком основании]: ведь когда внутри повествования находится истина и сказочным бывает один только [сам] рассказ, открывается не один только способ передачи истинного через вымысел.

11. Ибо или ткань (contextio) рассказа образуется через посредство [чего-нибудь] постыдного и недостойного божеств, а также подобного небылице, как, [например], боги-прелюбодеи; [как, например], Сатурн ^[22], отрезающий срамные части [у] отца Неба ^[23], и сам, с другой стороны, брошенный в темницу ^[24] сыном ^[25], завладевшим царской властью, — этот (quod) весь целиком род [рассказов] философы вовсе не желают знать — или [в ткани рассказа] представление о священных вещах выражается под благочестивой завесой вымыслов, и защищённое достойными делами, и украшенное (vestita) [достойными] именами; и это есть один лишь [тот] род вымысла, который допускает осмотрительность философствующего о божественных вещах.

12. Так как, следовательно, ни (vel) вестник Эр, ни видящий сон Африканский [Младший] не порождают никакого препятствия (iniuriam) для обсуждения [вопроса], но, [напротив], изложение священных дел во [всём] своём полном достоинстве было бы защищено этими именами, пусть успокаивается, наконец, [их] обвинитель, обученный отделять сказочные [рассказы] (fabulosa) от сказок.

13. Следует всё же знать, что не во всякое рассуждение философы допускают сказочные [рассказы], даже дозволенные. Но они имеют обыкновение пользоваться ими [только тогда], когда говорят или о душе, или о воздушных либо эфирных силах, или о прочих богах.

14. Впрочем, когда [их] рассуждение осмеливается подняться к высшему и первому из всех [богов] богу, который именуется у греков τἀγαθόν ^[26], который [именуется] πρῶτον αἴτιον ^[27], или к уму, который греки называют νοῦν, содержащему первоначальные виды вещей, которые были названы [греками] ἰδέαι, рождённому и возникшему из высшего бога, когда, я повторяю, они говорят о них, высшем боге и уме, они совершенно не касаются ничего сказочного, но если они пытаются обозначить что-нибудь в отношении этого, которое превышает не только лишь [человеческую] речь, но также и человеческое мышление, то [тогда] они прибегают к [некоторого рода] уподоблениям и примерам.

15. Так, Платон, когда он воодушевился рассказать о τἀγαθῷ, не дерзнул сказать, чем оно было бы, зная о нём одно лишь то, что не могло бы быть познано человеком [то], каким бы оно было, но отыскал из видимых [вещей] одно лишь подобное ему солнце, и через посредство [данного] уподобления его [солнцу] он открыл своей речи путь подняться (attollendi se) к непостигаемому.

16. Поэтому и никакого изображения ему не изваяла древность, хотя другим богам они устанавливались, потому что высший бог и рождённый из него ум пребывают как за пределами души, так и выше природы, куда не дозволено приходить ничему из сказок.

17. Касательно же прочих богов {как я [уже] сказал} и касательно души они не напрасно и не [для того], чтобы [себя] позабавить, обращаются к сказочным [рассказам] (fabulosa), но потому что они знают, что недружественным природе является её (sui) прямое и простое описание, которая как отняла у обычных чувств людей уразумение себя [под] разнообразным покровом и укрытием вещей, так и пожелала, чтобы её (sua) тайны извлекались умными [людьми] через посредство сказочных [рассказов].

18. [Вот и] сами тайные верования (mysteria) так скрываются [в] укромных норах (cuniculis) образов, что даже обретавшим их природа таких вещей не показывает себя в подлинном виде (nudam), но [показывает себя таким образом] только превосходным (summatibus) мужам, знающим сокровенную истину благодаря мудрости при [их] толковании; остальные [же], пожалуй, довольствуются для [их] почитания образами, защищающими тайну [верования] от пошлости.

19. Даже у Нумения ^[28], очень пытливого среди философов [в отношении] таинственных божеств, сны оставили неприятное переживание (offensam), будто он разгласил Элевсинские священнодействия ^[29] [своим] толкованием, так как ему привиделось, что он зрит самих элевсинских богинь блудливой наружности, стоящих перед раскрытым притоном. И [ему], дивящемуся [этому] и просящему разъяснения о причинах [такого] не соответствующего божествам бесстыдства, разгневанные [богини] ответили, что они насильно удалены им самим из храма их невинности и выставлены на позор [перед всеми] отовсюду (passim) приходящими.

20. К тому же божества весьма желали, чтобы их всегда представляли и почитали так, как [о них] для народа рассказывала древность, которая приписала и изображения и изваяния [божествам], совершенно чуждым таких обличий; и возраст — не знающим как (tam) возрастания, так (quam) и уничтожения; и разнообразные наряды и украшения — не имеющим тела.

21. В соответствии с этим о богах рассказывали [и] сам Пифагор, а также Эмпедокл, также Парменид и Гераклит; и именно так [рассказывал и] Тимей ^[30], который следовал их творениям, как [это] было [ему] передано.

Глава 3

1. Коснувшись этого, давайте, до того как мы стали бы разбирать сами [непосредственно] слова сновидения [Сципиона], прежде изложим, сколько родов сновидений открыло [их] исследование (observatio), — так как [наша] старина [уже] подводила под определение и правило [весь] беспорядок образов, которые вперемешку приносятся спящим, — чтобы стало понятно, к какому их роду нужно присоединить [то] сновидение, о котором мы говорим.

2. Суть пять первоначальных и подразделений и наименований [из] всего [того], что, кажется, видят [для] себя спящие. Ибо, согласно грекам, [это] есть или ὄνειρος, что латиняне зовут сновидением (somnium); или есть ὅραµα, что правильно называется провидением (visio); или есть χρηµατισµός, что нарекается прорицанием (oraculum); или есть ἐνύπνιον, что зовётся наваждением (insomnium); или есть φάντασµα, что Цицерон, сколько раз возникала [у него] нужда в этом имени, звал призраком (visum).

3. Два последние из них [рода снов], когда [их] видят, недостойны заботы [для] толкования, потому что не доставляют ничего [для] предвидения [событий]; я говорю об ἐνύπνιον и φάντασµα.

4. Ведь ἐνύπνιον бывает всякий раз, как озабоченность подавленного духа или тела, либо [человека своей] судьбой (fortunae), какая мучила [его] бодрствующего, такую [же] приносит себя [ему] спящему. [Ἐνύπνιον] духа [бывает], если бы любовник увидел себя [во сне] или наслаждающимся своими утехами, или лишённым [их]; если бы привиделось [во сне], что кто-то, опасающийся личности, угрожающей ему либо кознями, либо насилием, или встретил её, или избежал сообразно образу своих мыслей. [Ἐνύπνιον] тела [бывает], если бы упившийся хмельным напитком или перегруженный пищей думал [во сне], что он либо задыхается [от] обилия [выпитого], либо избавляется [от] тяжести [в желудке]; или, напротив, [ἐνύπνιον тела бывает], если бы [кому-нибудь во сне] казалось, что он, взыскующий пищи или жаждущий питья, томится, ищет [их] или даже уже нашёл. [Ἐνύπνιον] судьбы [бывает тогда], когда кто-нибудь думает [во сне], что он либо с (pro) желанием наделяется или властью, или должностью, либо со страхом лишается [их].

5. Эти и им подобные [наваждения], потому что [они] как предваряли, так и нарушали покой спящего вследствие состояния [его] ума, отлетают и равным образом исчезают вместе со сном. Отсюда есть и имя наваждению (insomnio), не потому что [его] видят в течение сна (per somnium) — ведь [это] является для этого рода [сновидений] общим с прочими, — но потому что считают, что [оно] имеет место только лишь (tantum modo) в самом сновидении, пока его видят; после [же] сновидения [оно] не оставляет никакой своей собственной (sui) пользы или значения [для жизни].

6. [О том], что есть ложные наваждения, не умолчал и Марон: «Маны ^[31], однако, из них к небу лживые сны высылают» ^[32], называя здесь небом область живых, потому что как боги по отношению к нам, так мы по отношению к почившим считаемся вышерасположенными. Описывая также любовь, заботу о которой всегда сопровождают наваждения, он бает:

«…лицо и слова ей врезались в сердце,

И благодатный покой от неё прогоняет забота» ^[33], —

и после этого [продолжает]:

«О Анна, меня сновиденья пугают!» ^[34]

7. Φάντασµα же — это есть призрак — [бывает тогда], когда [кто-нибудь] между бодрствованием и полным (adultam) покоем в каком-то, как бают, первом тумане сна считающий, что он до сих пор бодрствует, [он], который едва начинает засыпать, кажется, усматривает бросающиеся на него повсюду бродящие образы, отличающиеся от [вещей] природы или [своей] огромностью, или видом, и разнообразное множество вещей или приятных, или беспокоящих. В этом [же] роде [сновидений] есть ἐπιάλτης ^[35], который, мнит общее убеждение, охватывает спящих и угнетает [их], подавленных его (suo) тяжестью и чувствующих [это].

8. Так как эти два вида [сновидений] не допущены ни к какому делу (opem) познания будущего, в способности [его] предвидения (divinationis) нас наставляют три других [вида сновидений]. И вот прорицание имеет место [тогда], когда в сновидениях родитель или другое почитаемое или значительное лицо, либо жрец, или даже [сам] бог открыто возвещают [о том], что намеревается произойти или не намеревается произойти, [что] должно совершать или избегать.

9. Провидение же имеет место [тогда], когда кто-[нибудь] видит то, что [затем] произойдёт тем же самым образом, каким оно являлось [ему в сновидении. Например], ему привиделось [во сне], что он видит друга, пребывающего вне страны, возвратившимся, о котором он не помышлял [ничего подобного], и [после этого к нему], выходящему [из дома], пришёл в объятия идущий навстречу [тот], кого он видел [накануне во сне. Или, например], во сне он взял вещь на хранение, и утром (matutinus) к нему прибегает проситель, доверивший [ему] сохранение денег и поручивший сберегаемое (celanda) [его] надёжному надзору.

10. Сновидением собственно зовётся [то сновидение], которое скрывает [за] образами и прячет [за] неясностями (ambagibus) понимаемое (intellegendam) только посредством толкования значение вещи, которая показывается [во сне]; которое ^[36], каким [оно] было бы, нами не должно излагаться, потому что его, чем бы [оно] было бы, каждый знает из [своего] опыта. Его суть [ещё] пять видов. Ибо оно является [по своему содержанию] или личным (proprium), или про другого (alienum), или общим [для них] (commune), или общественным (publicum), или вселенским (generale).

11. Личным [сон] является [тогда], когда кто-[нибудь] видит в сновидении себя что-то делающим или испытывающим; [сон] про другого [есть тогда], когда [кто-нибудь видит в сновидении] другого [что-то делающим или испытывающим]; общим [сон является тогда], когда [кто-нибудь видит в сновидении] себя вместе с другим [что-то делающим или испытывающим]; общественным [сон] является [тогда], когда [кто-нибудь во сне] думает, что случилось что-[то] прискорбное или благоприятное для города или для площади, или для театра, или для каких-либо общественных зданий и дел; вселенским [сон] является [тогда], когда [кто-нибудь] видит в сновидении что-нибудь изменившимся касательно круга солнца или лунного шара, либо других звёзд или неба, или всей земли.

12. Следовательно, то, о чём Сципион [Младший] сообщил, что он видел, и охватывает те три превосходных (principalitatis) рода [снов] ^[37], которые одни только являются достойными одобрения, и также касается всех видов самого сновидения. Ибо [в его сообщении] имеет место прорицание, потому что Павл и Африканский [Старший], тот и другой — предок, оба почитаемые и значительные [лица] и не чуждые жреческого сана, [о том] они возвестили, что намеревалось бы произойти; есть [также и] провидение, потому что он высмотрел [и те] самые места, в которых [он намеревался бы быть] после [смерти] тела, [и] даже [то], каким он намеревался бы [там] стать; есть [и] сновидение, потому что величие вещей, о которых ему было рассказано, скрытое [в] глубине мудрости, не может быть открыто нами кроме как посредством науки истолкования.

13. Относится [его сообщение] также ко всем видам [собственно] сновидения. Есть [в нём] личный [сон], потому что он сам был приведён к высшему, и [сам] узнал будущее касательно себя; есть [сон] про другого, потому что он постиг, какое положение получали бы по жребию души других [людей; есть сон] общий, потому что он узнал [то], что эти самые места уготованы как другим, так [и] ему [за] одни и те же заслуги; общественный [сон есть], потому что он познал победу отечества, и гибель Карфагена, и Капитолийский триумф, а также тревогу [о] будущем [гражданском] раздоре; [есть] вселенский [сон], потому что он, смотря вверх или смотря вниз, постиг небо, и небесные круги, и созвучие [их] обращения, [нечто] для живого ещё человека необычное и неведомое, а также движения звёзд и светил и [неподвижное] положение (situm) всей земли.

14. И не может быть сказано [так], что сновидение, которое было бы и вселенским, и общественным, было неподходящим [для] личности Сципиона [Младшего], потому что ему ещё не доставалась важнейшая [государственная] должность, так как он, напротив, считался [тогда] ещё, как он сам говорит, почти [что просто] воином. Бают ведь, что не должно принимать в качестве истинных сновидения о состоянии государства, если бы их не видел его правитель или должностное лицо, или [если бы] нечто (quae) подобное не один, но многие из народа [не] видели бы во сне.

15. Поэтому, когда у Гомера на совещании греков Агамемнон объявлял о [своём] сновидении, которое он видел относительно проведения сражения, Нестор, который сам помог [греческому] войску [своей] мудростью не меньше, чем любой юноша [своими] силами, советуя верить (fidem) доложенному, говорит: «Относительно положения государства (publico) нужно доверять царскому сновидению, которое, если бы [его] видел [кто-нибудь] другой, мы бы отвергли как бесполезное» ^[38].

16. Но не было бесполезно [то], что Сципион, даже если он ещё не получил тогда консульства и не был руководителем войска, увидел во сне гибель Карфагена, виновником которой он будет [позже], и услышал о [своей] общественной награде (victoriam) ^[39] за своё благодеяние [государству], также увидел тайны природы, будучи мужем, выдающимся в философии не меньше, чем в добродетели.

17. Когда [всё] это объявлено, если бы кто-нибудь, потому что мы, приводя выше Вергилия свидетелем ложности наваждений ^[40], сделали упоминание стиха с (de) описанием двойных ворот исторгнутого сновидения, случайно захотел спросить, почему ворота из слоновой кости были бы предназначены для ложных [снов], a (et) [ворота] из рога — для истинных, то он будет наставлен [в соответствии со] знатоком Порфирием ^[41], который в своих заметках говорит об этом по отношению к тому же самому месту, описанному Гомером при том же самом разделении [ворот].

18. «Скрывается, — говорит он, — всякая истина. Однако душа, когда она немножечко свободна от служения телу [во время] его сна, изредка её усматривает; иногда она устремляет [к ней] взор, и всё же [её] не достигает; и [даже] когда она [её] всё-таки усматривает, видит не [в] ясном (libero) и прямом свете, но [видит её в] наброшенном покрове, который затемняет связи затенённой (caligantis) природы».

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

13

См.: Платон. Государство, 614а–621d.

14

Платон. Федон, 110b–114с.

15

Платон. Горгий, 523а–526d.

16

Суд над их душами.

17

Видимо, «Государство» Платона.

18

Платон.

19

Важнейший представитель новоаттической комедии (2‑я пол. IV в. до н. э.).

20

Видимо, Г. Петроний, автор «Сатирикона» (I в. н. э.). См.: История римской литературы: В 2 т. Μ., 1962. Т. 2. С. 114–115.

21

Л. Апулей Платоник, автор «Метаморфоз, или Золотого осла» (II в.).

22

Римское имя Крона.

23

Урана.

24

В тартар.

25

Зевсом (Юпитером).

26

Благом (греч.).

27

Первой причиной (греч.).

28

Нумений, философ неопифагорейского направления (II в.).

29

Религиозные празднества в г. Элевсине (близ Афин) в честь богини земледелия Деметры и её дочери Персефоны, богини подземного царства, которые включили таинственные обряды для посвящённых.

30

Философ-пифагореец, учитель Платона.

31

Души умерших в подземном мире.

32

Вергилий. Энеида, 6, 896 (пер. С. Ошерова несколько изменён в соответствии с контекстом Макробия).

33

Вергилий. Энеида, 4, 4–5 (пер. С. Ошерова).

34

Там же. 4, 9.

35

Также ἐπίαλος — ночной кошмар, страшный сон, душащий (во сне?) демон (греч.).

36

Речь о сновидении как виде снов.

37

Прорицание, провидение, сновидение. См. § 8–10.

38

См.: Гомер. Илиада, II, 80–82 (пер. с греч. Н. И. Гнедича):

Если б подобный сон возвещал нам другой от ахеян,

Ложью почли б мы его и с презреньем верно б отвергли;

Видел же тот, кто слывёт знаменитейшим в рати ахейской».

39

У.Х. Шталь в своем переводе слова victoriam publicam толкует так: the public triumph in his honor.

40

Cм. § 6.

41

Философ-неоплатоник (III в.).