Богиня забвения. Переход

Урсула Хелен, 2022

Это случилось в далеком прошлом, в нашей Галактике, на планете Руна…Власти Сангара, единственного государства, которое осталось после поглощения океаном почти всей материковой части планеты, используют искусственный интеллект ИОКС для установления диктатуры. Они стремятся поработить ум, изменить сознание, вырвать с корнем все добрые воспоминания у каждого жителя страны.Подросток Оз, его старший брат Теренс и их друзья при поддержке мудрых дэрвов вступают в противоборство с жестокими правителями и опасным орденом хаонов, провозгласившим ИОКС богиней. Одни предлагают свергнуть власть вооруженным путем, другие хотят перехватить управление ИОКС, третьи уверены: достаточно разрушить ложные представления об искусственном интеллекте.Не повторится ли подобная ситуация на планете Земля? Искусственный интеллект – благо это или зло? В чьих руках он находится – здесь и сейчас?

Глава 8. Пророк

В тюремной камере зажегся свет, прозвучал знакомый голос ИОКС:

— Заключенный 5946. Время ночного сна закончилось. Приготовьтесь покинуть камеру.

Фаррух открыл глаза, с трудом заставил себя подняться с постели. «Кровать» представляла собой просто выступ в стене, на который сверху был брошен тонкий матрас. На гладких серых стенах отразилась высокая худая фигура мужчины с густой черной бородой, кудрявыми волосами и темным лицом. С трудом передвигая ноги, он сделал всего несколько шагов вперед и оказался рядом с массивными железными дверями. Над головой раздался уже привычный звук. Фаррух поднял глаза и убедился, что его вечный спутник — дрон в форме идеально гладкого шара кроваво-красного цвета — уже завис над ним. Мужчина гадал, что будет, если подпрыгнуть как можно выше и попробовать сбить рукой эту тварь. Дрон следил, чтобы заключенный не покидал «зону безопасности». «Интересно, чьей безопасности?» — думал Фаррух.

Двери камер медленно открылись. Сотни заключенных, каждый в сопровождении своего дрона-надзирателя, в одном ритме унылой процессией двинулись по белым коридорам, залитым ядовитым искусственным светом, в сторону тюремной столовой. Люди шли плотно один за другим, опустив глаза, каждый погруженный в свои мысли; разговаривать было нельзя, общаться с помощью жестов тоже. Впрочем, заключенные давно перестали воспринимать себе подобных как живых созданий из плоти и крови. Вокруг себя они чаще всего видели роботов, а общаться могли только с ИОКС. Охранники следили за обстановкой в тюрьме издалека, с помощью камер видеонаблюдения, так что контакты между людьми были сведены к минимуму.

В огромном помещении с высоким потолком и узкими витражными окнами стояли металлические столы и стулья. Каждому заключенному полагалось занять место в соответствии со своим номером. Фаррух сел на холодный твердый квадратный стул за таким же холодным твердым квадратным столом. Столы были расставлены таким образом, что мужчина мог видеть только спины своих товарищей по несчастью — и над каждым кружил блестящий красный шар. Фаррух стал ждать, пока робот принесет ему миску с супом или с еще какой-нибудь пресной бурдой, которой здесь кормят. Неожиданно за его спиной раздался жуткий грохот. Мужчина обернулся и увидел странную картину: его сосед сзади, смеясь от души, указывал на лежащего на полу робота.

— Вы только поглядите на него, как забавно дрыгает своими лапищами! Что, дружок, помочь встать?

И вокруг раздалось сдержанное хихиканье. Робот и впрямь долго безуспешно пытался встать. Все с изумлением и злорадством глядели на это диковинное зрелище, а сильнее всех радовался главный виновник. Видимо, ему каким*то образом удалось толкнуть бедолагу-робота, когда тот нарушил «зону безопасности».

«Ох и достанется же этому парню потом от нее», — подумал Фаррух. Однако он, как и многие в столовой, был рад некоторому оживлению обстановки. Наконец робот сумел совладать с гравитацией и поднялся на железные ноги. Он задержался еще на несколько секунд, прежде чем двинуться дальше и продолжить выполнять свои обязанности. Робот прошагал мимо столика, где сидел Фаррух.

— Эй, ты про меня забыл! — возмутился мужчина.

— Громко разговаривать запрещено, — прозвучал голос ИОКС.

— Но мне не положили еды! — продолжал протестовать Фаррух.

Он встал со своего места и крикнул роботу:

— Вернись и дай мне поесть!

— Сядьте на свое место, — строго сказала ИОКС.

Внутри шара-дрона над головой мужчины загорелся огонек.

— Я требую свою еду!

— 5946 — на место!

Робот уходил все дальше и совершенно не обращал внимания на возгласы возмущения. Десятки любопытных глаз молча наблюдали за новой сценой. Фаррух, забыв про страх, шагнул за линию подсветки, которая отделяла его «зону безопасности».

— Противоправное действие, — сказала ИОКС.

Тут же разряд тока пронзил все тело Фарруха. Он упал на пол, корчась от боли. Откуда-то из глубины помещения к нему бросились двое охранников, каждый ударил его несколько раз дубинкой, затем мужчину под руки вывели из столовой.

Фаррух лежал на холодном полу своей камеры. Нижняя губа была разбита, левая щека вздулась и покраснела, руки были в синяках.

— Заключенный 5946, — обратилась несколько раз ИОКС к мужчине, который продолжал находиться без движения. — Вы раскаиваетесь в совершенном преступлении? В противном случае за свои действия вы подвергнетесь наказанию.

Фаррух попытался возразить, но с трудом мог пошевелиться. Пол был невыносимо холодным, но сил подняться не было. Постепенно в камере становилось теплее. Мужчина почувствовал облегчение и подумал, что его страдания внезапно закончились. Но температура продолжала повышаться. Фаррух приоткрыл глаза и огляделся вокруг — стены, пол и потолок проецировали вид на безбрежную пустыню. Вскоре все помещение растворилось в этом мираже. Фаррух лежал лицом на горячем песке, в безоблачном небе светило беспощадное солнце, воздух накалился до предела. Негде было укрыться от этого смертельного жара. Фаррух почувствовал жажду, он приподнялся на локтях, песок больно царапал сухую кожу.

— Вы раскаиваетесь в совершенном преступлении? — прозвучал откуда-то издалека голос ИОКС.

«В каком преступлении?» — недоумевал Фаррух. Впереди он заметил силуэт дерева. Превозмогая боль в теле, он поднялся на ноги и пошел в ту сторону. Он шел босиком, раскаленный песок обжигал ступни.

— Отрекаюсь от тебя ИОКС. Отказываюсь служить тебе, порождение зла. Отказываюсь признавать тебя как высший разум, — бормотал себе под нос Фаррух.

В ту же секунду ногами он почувствовал прохладу — теперь он шел уже не по горячему песку, а был по щиколотку в воде. Пейзаж вокруг тоже изменился: до самого горизонта тянулся безбрежный океан. Вода едва колыхалась. В небе проплывали облака нежного оранжево-розового цвета. Легкий ветер дул Фарруху в лицо. «Что это? Неужели очередной мираж от ИОКС?» — изумился мужчина.

Фаррух подошел вплотную к дереву, которое росло прямо из воды. Издалека оно казалось безжизненным и засохшим, но вблизи мужчина заметил на нем белые цветы и молодые зеленые листочки. Среди ветвей возникло видение — красивое женское лицо, которое показалось лишь на миг и тут же растворилось в облаке из белых лепестков, как только Фаррух попытался протянуть к нему руку.

Мужчина открыл глаза. Вокруг царила ночь. Он поднялся с пола, сел на кровать и закутался в тонкое шерстяное одеяло. «Что я видел?» Голос ответил ему: «Это была наша сестра Ишани».

— Кто говорит со мной? — Фаррух со страхом оглядел камеру, но ответа не последовало.

«Я брежу, это все сон». Мужчина лег, надеясь заснуть. «Ты пробудился, когда отрекся от нее. Мы нашли путь к твоему сознанию. Больше ИОКС не имеет над тобой власти», — вновь сказал тот же загадочный голос.

— Кто говорит со мной?! Или это только голос в моей голове? — испуганно спросил Фаррух.

Голос ответил: «Никто не слышит меня, кроме тебя. Не бойся, Фаррух, я не причиню тебе зла, так же, как и мои братья и сестры. Мы служим добру и правде. Отныне нарекаем тебя Фаррух Хатта — тот, кто идет впереди, — ибо ты пойдешь вперед и укажешь путь остальным».

— Что значит «ИОКС больше не имеет надо мной власти»? — спросил Фаррух.

«Вели дверям открыться, и они откроются», — был дан ответ.

Вновь настала тишина. Фаррух медленно поднялся, ступил босыми ногами на холодный пол и сделал несколько шагов в сторону выхода из камеры. Он дотронулся рукой до тяжелых железных дверей.

— Это невозможно. — Фаррух опустил голову и усмехнулся, его самого забавляло то, что такая дерзкая мысль пришла ему в голову. — Пусть будет по-твоему. — Фаррух положил другую руку на дверь, мысленно представил, как проходит сквозь эту непреодолимую преграду.

Внезапно механизм пришел в движение, и дверь стала медленно открываться. Фаррух оцепенел от страха. Когда проход был открыт, он осторожно высунул голову в коридор, где царил полумрак. Мужчина шагнул за порог. Кругом было тихо и пусто. Фаррух постоял немного в коридоре, повертел головой в одну и в другую сторону, потом вернулся в камеру и лег на кровать. Когда дверь закрылась, мужчина уже спал глубоким сном.

На следующее утро в камеру явились два надзирателя и вывели Фарруха в другое помещение, темное и грязное, совсем без удобств. Обед он получил прямо в карцере, хотя это было явным нарушением тюремных порядков; в тот день его также отстранили от работы. Один из охранников на вопрос Фарруха, что случилось, ответил, что вечером с ним поговорит высокопоставленный чиновник из Департамента безопасности. «Что бы это значило?» — думал Фаррух. И без волнения или страха он стал спокойно ждать, когда настанет время допроса.