Краденое счастье

Ульяна Соболева, 2019

Когда бандиты избили моего мужа за долг, банк решил отобрать квартиру, а кто-то выкрал маленького племянника и потребовал выкуп, у меня не осталось выбора – я согласилась спать с известным, женатым мужчиной и родить ребенка, чтобы расплатиться с долгами. Но я не знала, во что влезла и на какой ад себя обрекла. Я продала свое тело, а он выдрал с мясом мою души. И меня больше не осталось. Содержит нецензурную брань.

Глава 3

Дима подошел к окну, распахнул его и закурил. Даже в полумраке было видно насколько красивое у него лицо. Когда мы познакомились, мне было семнадцать, и девушки сходили по нему с ума. Все, кого я знала, тяжело вздыхали, когда произносили его имя. Димка крутился и умел заработать деньги. Тогда мне именно так казалось. Развлекал толпы гостей по клубам, был знаком со всякими интересными людьми. Когда мы начали встречаться, у меня глаза широко распахивались и открывался рот от той жизни, что он вел. Вечный праздник. Днем какая-то работа, на которой он что-то там продавал несчастным покупателям по телефону и умел продать все, что угодно, вплоть до старых поношенных трусов. Подвешенный язык и харизма заставляли людей ему верить. Иногда он говорил, что его могут поймать и оторвать ему яйца за то, что он делает. И я считала, что он храбрый и ужасно рисковый.

До того раза, когда его просто уволили за то, что он обманывает клиентов, и он не ушел в запой на неделю и не проиграл все свои деньги в казино. Потом таких работ были сотни, и на каждой находился подсидевший его коллега, ужасный начальник, сволочь-клиент. Деньги вроде зарабатывались, но тут же исчезали. Как и те, что нам подарил мой отец перед свадьбой, продав свою машину. У Димы тогда были очередные плохие времена — подарок пришлось вложить в какое-то дело. И мы поженились спустя полгода. Просто расписались без гостей. А потом отец умер от инфаркта. Мама прожила после него полтора года и ушла следом за ним. От горя я выла по ночам и кусала свои пальцы. Дима закрывал какие-то вопросы по работе в столице. Иногда приезжала Аня. Мы продали квартиру родителей в пригороде (так как кому нужна халупа в жопе мира, как говорил муж) и вложили эти деньги в покупку квартиры в центре. Диме так было ближе к работе, ну и он любит центр.

— Что ты такое говоришь, Митька? Ее машина сбила, коленка опухла, а ты про деньги.

Смотрит в окно, не поворачиваясь, и я уже чувствую себя виноватой. Как будто что-то натворила. За семь лет нашего брака к тридцати годам он немного изменился, набрал вес, округлился. На тренажерный сейчас денег особо нет, а меня его чуть отросший живот не смущал. Не во внешности дело, да и на лицо он очень красивый до сих пор, если не обращать внимание на мешки под глазами. А в голове картинки одна за одной — спортивная, подтянутая фигура того незнакомца с Мразерати (да, я нарочно эту супер-дупер тачку так называла) и его мускулистые руки, сильная шея, гладкая и смуглая кожа… И то, как смотрел на меня, когда я выходила из машины. Дима уже давно на меня так не смотрит.

— Понятно. Значит, надо пожалеть? Меня тоже избили, я ж не ною.

— Как избили?

Вскочила со стула, отодвигая руки Ани, и подбежала к мужу. Хотела отодвинуть его волосы с лица, но он дернулся, и я заметила у него на щеке огромный синяк.

— О Боже! — прижала руку ко рту.

— Ты зарплату получила?

Спросил, отодвигаясь от меня ближе к окну и не давая к себе прикоснуться.

— Нет… меня уволили. Виолетта, дрянь, подбросила мне деньги в сумочку, и…и они меня уволили.

— Как это уволили?

Он обернулся с искаженным лицом и уставился на меня расширенными голубыми глазами, сводящими меня раньше с ума.

— Вот так. Уволили.

— Ты…ты понимаешь, что будет? — он схватился за волосы и судорожно их смял. — Ты! Ты понимаешь, что они меня убьют? Эти…эти твари!

— Боже! Какие твари?

— Я денег должен! В бизнес вложился, ты разве не знала? О будущем нашем заботился, позанимал на черном рынке. Ради тебя! Чтоб кольцо и шубу тебе купить, как ты хотела… а оно прогорело! Пыф! И нет денег! И меня убить хотят, ясно тебе? Я думал, что хоть с твоей зарплаты им что-то дадим!

Он орал истерически так, что Аня прикрыла дверь на кухне, чтоб он не разбудил своего шестимесячного племянника Гошку. Не помню, чтоб я просила кольцо и шубу, но разве это имеет значение, когда моего Диму хотят убить?

— Димочка, родной. Ты не нервничай… не нервничай так. У нас есть отложенные деньги на выплату по квартире. Внесем на месяц позже… возьми их и расплатись.

— Ты идиотка, да? — взвизгнул и отшвырнул мои руки. — Какие деньги? Их нет давно!

— Как нет? — я смотрела на него и хлопала глазами. — Ты же сказал, что они у тебя на бизнес-карте.

— Нет там ничего! Ясно тебе?! И даже если б и было, этого не хватит! Меня растерзают!

Я попыталась успокоиться, унять сильное сердцебиение. Ведь всегда есть выход. Всегда можно как-то выкрутиться и что-то придумать.

— Я что-то придумаю. Обещаю.

— Что ты придумаешь? Самая умная? Могла у чувака этого бабла взять. Нет. Мы гордые! Бабки не пахнут!

Развернулся и выскочил с кухни. Услышала звон ключей, и хлопнула входная дверь. Я едва сдерживала слезы, глядя ему вслед. Аня подошла ко мне и обняла за плечи.

— Тшшш, моя хорошая. Ну они, мужики, все такие, когда денег нет, переживают. Он днем пришел с Сашкой уже взвинченный. Я еще скулу ему мазала и к ребрам лед прикладывала. Испугался он сильно.

— Это я… я виновата. Надо было не ругаться на работе, а просить, чтоб заплатили мне. Что теперь делать, Ань? Те люди не успокоятся, да?

Она пожала плечами и налила мне в чашку чай.

— Саша говорил ему не брать деньги на черном рынке, но ты ж знаешь Диму…

— Знаю. — я в отчаянии сжала ладонями чашку. — А что если его, и правда, убьют?

— Что ты говоришь такое!

От ужаса у меня сердце зашлось, и стало очень холодно. Лихорадочно метались мысли, цепляясь одна за другую. Пока вдруг не появилось решение, какой-то ничтожный проблеск надежды.

— Я…я придумала. Я завтра пойду в банк и попробую взять кредит под залог квартиры. Ведь могут дать, да? Мы ж ее почти выплатили. Осталось какие-то полгода.

Я ужасно ждала, когда закончатся выплаты. Дима обещал, что мы сразу родим ребеночка, отдыхать поедем. А сейчас все деньги ипотека сжирает и бизнес его.

— Может, с Димой посоветуешься?

— Там все на меня записано. Ипотеку я брала. Он только выплатами занимался. Я тихонько все сделаю, он и не узнает.

— А где деньги взяла скажешь?

— Я потом расскажу ему. Главное, найти деньги. Дима может не согласиться квартиру заложить… он хотел после выплат ребеночка, — я закрыла глаза вытирая слезы.

— Моя хорошая. Все обойдется. И Дима остынет. Мужики они такие…. Моя мама говорит, что главное, чтоб не бил и относился хорошо. Что еще женщине надо для счастья? Вон твой крутится, старается. А Сашка мой на госпредприятии ишачит. Вроде два брата… а такая вот разница. — в комнате заплакал маленький Гошка, и она побежала укачать его, чтоб Сашку не разбудил.

— Не спит микроб мелкий. Зубы лезут, так он мне ацццкие ночки устраивает.

Вернулась с племянником Димы, и я с умилением посмотрела на малыша. Как же я хочу вот так же качать своего, ласкать, кормить грудью, прижимать к себе. Как же долги эти надоели. Но Дима и слышать о ребенке не хотел. Нюра советовала мне наврать, что пью таблетки. Забеременею, и он никуда не денется, но с Димой такое не прокатит — он пользовался резинками и даже в них в меня не кончал. Попыталась вспомнить, когда у нас последний раз был секс, и не смогла. Вроде пару недель назад. Или нет? Или три недели. Не помню.

— Это кто у нас тут не спит?

Я протянула руки, и Аня дала мне младенца. Я поцеловала его в мягкий затылочек и втянула запах молока.

— Мммм, как сладенько пахнет.

— Кстати… я пока малого сюда несла, подумала о том, что кредит тебе не дадут, пока ты официально не работаешь. Тебе надо устроиться куда-то и взять там справку.

Черт! Она права. Не дадут. Кто ж безработным кредиты выдает даже под залог.

— Знаешь, есть одно место… у меня клиентка Лада, ну такая вся из себя, я тебе рассказывала о ней. У нее пять мопсов, и муж держит прачечную. Так вот, она мне вчера на маникюре говорила, что в отель «Парадайз Стар» нужны горничные. Они у Геры стирают и гладят… Ты знаешь этот отель?

— Неа… Ах ты ж маленькаяя бубуська.. скажи бубубу. Покажи мне зубик. Дяяяя. Где твой зуб?

Тискала Гошку, и даже на душе как-то легче становилось.

— Это самый крутой отель в столице. Ты что! У нас все звезды останавливаются. Недавно даже футболист один мега знаменитый приехал. Рассказывала их главная там с отеля, как после его оргий простыни от… ну ты поняла… отстирывают. Секс машина. Трахает телок пачками. С номера крики, стоны по нескольку раз в день. Испанец. Животное. Арррр. Капец… у моего стоит по утрам в большие праздники. Татка, ты меня слушаешь?

— Угу… скажи Тате агууууууу. Дааа.

Гошка показывал мне свои едва прорезавшиеся два зуба и топтался ножками по моим коленкам.

— Татка! Давай я Ладе этой позвоню, и пристроим тебя в отель этот, а?

— Дяваааай. Гошка-гого-шка, маленький галошка.

— Блин, тебе точно рожать пора. Совсем от мелких дуреешь.

Снова хлопнула дверь. Дима вернулся. Нюра забрала у меня малыша и кивнула в сторону коридора, мол, иди мирись.

Я еще раз «козу рогатую» смеющемуся Гошке сделала прямо в пузико и вышла к Диме, который демонстративно на меня не смотрел.

— Дим… там же дождь, а ты куртку не надел.

— Ну заболею. Какая разница, все равно башку скоро отстрелят.

— Не отстрелят.

Обняла его сзади и тяжело вздохнула.

— Аня обещала меня на работу устроить. Да и придумать можно что-то. Иногда на новом месте аванс дают. Я прям сегодня туда пойду с утра.

Он вдруг повернул меня к себе.

— Танюшка моя…, — приподнял и к себе прижал. — Прости… не хотел на тебе зло сгонять, Кис. Просто расстроился ужасно. Коленка болит?

— Немного. Все хорошо будет, вот увидишь.

Утром Нюра созвонилась с Ладой, и я счастливая ехала на собеседование. Что-что, а постели заправлять и пыль вытирать я умею. Деньги ведь, и правда, не пахнут.

***

— Вульгарно не краситься, ничего чужого не брать, по ящикам не лазить. У вас рекомендации есть?

Я стояла напротив начальницы смены и послушно кивала, сжимая сумочку и перебирая пальцами. Мне была нужна эта работа настолько сильно, что я была готова на все и согласна на все. Утром Дима взял наши кольца и мои серьги сдать в ломбард. И я думала о том, удастся ли мне вернуть их потом… Подарок папы.

— Нет…Нету. Но меня вам порекомендовала Лада Викторовна.

Рената поправила прядь рыжих волос за ухо с массивной серьгой-кольцом и нахмурила идеально очерченные брови.

— Да, точно. Ладно. В общем так, за воровство здесь очень попадает. Могут и три шкуры спустить. Кто хозяин отеля знаешь?

Отрицательно качнула головой.

— Ну вот, чтоб знала — с рук не спустят. Ментов не будет — будет очень больно.

Кивнула опять и нервно прикусила губу, глядя на начальницу.

— Работа по восемь-десять часов. Никаких опозданий, никаких прогулов, больничных и перекуров. Ты куришь?

— Нет.

— Хорошо.

Посмотрела на аккуратные часики на своем полном запястье и потом на меня.

— Значит, завтра в семь утра чтоб на смене уже была.

— Рената Андреевна! — в кабинет-подсобку с полками, заставленными тряпками, чистящими средствами, швабрами, влетела молодая женщина с короткой стрижкой в обтягивающей форме.

— Ты чего орешь, Петрова? Стучать не учили?

— Камиллу машина сбила, она в больнице. Только сейчас мужу ее дозвонилась.

Рената изменилась в лице, и я подумала, что сейчас она сильно разнервничается из-за пострадавшей девушки, но… та зло стукнула алыми ногтями по столу.

— Не вовремя, как и Егорова в отпуск ушла, а Рогову я уволила. И тут эта… Не в тему совершенно. И кого мне ставить на вип-свиты? Кого, мать ее?

— Я могу, — подала голос и тут же замолчала. Рената обернулась ко мне и приспустила модные очки.

— У тебя нет опыта. Кто-то должен учить и показывать.

— Я умею убирать, я буду стараться.

— Я ей все покажу, — Петрова улыбнулась начальнице. На меня она посмотрела и подмигнула мне.

— Да? Черт! У меня и думать особо времени нет. Альварес скоро проснется после своей оргии, и там нужно убрать. Андросович мне голову свернет, если его гость останется недовольным.

Повернулась ко мне снова.

— Значит так. Переоденешься и приступишь к работе. Лена все тебе покажет и расскажет. Какой размер носишь?

— 42 обычно.

— Там форма Роговой должна быть, я ее еще не сдала. 40 размера. Пусть втиснется в нее.

Еще раз на меня посмотрела.

— Волосы собрать в хвост. Ногти покажи? — я протянула руки.

— О, нет когтей. А то потом их в наволочках находят или в простынях. Отлично. Все, приступай. Времени нет.

— А мне этот день зачтется? Вы запишете? У вас же десятого зарплата?

Недовольно посмотрела на меня.

— Еще начать не успела, спрашивает про зарплату. Посмотрим. У бухгалтера спрошу.

По коридору Петрова не шла, а бежала, перебирая короткими ножками в туфлях на каблуках. Я за ней едва поспевала.

— Рената нормальная. Конечно, вредная, но бывает и хуже. Главное, не бесить ее. А так она ничего так. Насчет чаевых сказала тебе?

— Нет.

— Чаевые мы отдаем им. Потом нам приплюсовывают с них пятьдесят процентов к зарплате*1. Если кто забирает чаевые и главная об этом узнает, будет трепка. Я потом расскажу, за что здесь трепка бывает… По большому счету за очень многое. Но и платят хорошо.

Мы зашли еще в одно подсобное помещение со шкафчиками, лавками и душевой.

— Здесь девочки переодеваются. Вот свободный шкафчик. Держи ключ.

Достала из кармана ключ и протянула мне. Я сжала его в ладони, а Петрова прошла к другому большому шкафу, открыла его и достала оттуда форму.

— Пока надень эту. Потом тебе закажут лично твою по твоим размерам и выдадут карточку работника. Будешь отмечать часы при входе и выходе с работы.

Постоянно кивая, я уже напоминала себе какую-то марионетку на шарнирах, а сама радовалась, что меня берут. И что, возможно, за эти дни получу десятого числа, а не в следующем месяце. Пусть Дима хоть какую-то часть оплатит этим гадам. Хоть немножко.

Натянула на себя форму: серое платье, облепившее тело и весьма короткое, надела белый фартук и белый кокошник на волосы. Платье с трудом сошлось на груди и на бедрах сидело в обтяжку.

— Маловато, но на первое время сойдет.

Посмотрела в зеркало — как стюардесса или стриптизерша какая-то. И зачем вульгарно краситься, если я и так выгляжу, как непонятно кто.

В одной из пустых комнат Лена показала мне, как менять постельное белье, как мыть ванну и туалет быстро и чисто. Попутно о чем-то болтала, а я смотрела на эту роскошь и думала о том, что никогда в жизни не могла себе позволить даже мечтать о такой гостинице. Моя первая брачная ночь прошла в съемной квартире друга Димы, и тот под утро ломился к нам в дверь, так как напился и забыл, что отдал нам ключи.

— Красиво здесь, да? Только не вздумай тырить полотенца или шампуни. На выходе всегда проверяют. Потом накажут так, что мало не покажется. Роговой… только тссс… ей руки сломали… дружки хозяина. Она украла часы у одного из постояльцев. — отвлекла от мыслей Лена. — Так. Мы сейчас пойдем убирать к Альваресу. Знаешь, кто это?

Отрицательно качнула головой.

— Та ладно! Серьезно? Ты с какой планеты? Это же знаменитый футболист. Скандально известный во всем мире. Миллионер! Красив, как Бог! Черт… ох, если б он на меня хотя бы посмотрел — я бы сдохла от счастья!

— Я не увлекаюсь футболом.

Пожала плечами.

— И что? Я тоже! Но это же мужчина мечта! Это… не знаю. Это Альварес. Его все знают. Всеееее! Говорят, он у нас будет строить сеть отелей покруче Парадайза этого. Эх… взял бы меня…

Посмотрела на часы.

— Так. Идем. Вначале уберем в гостиной, он еще спит. Умаялся. Под утро от него две красотки уехали. Гламурные куклы. Всю ночь их… блин, кто б меня так, чтоб орала и захлёбывалась. Говорят, у него…, — она закатила глаза, — он иногда голый спит, потом в ванну идет при девках наших. За людей их не считает, а они…. — она захихикала, — потом натирают на него по ночам. Ну ты поняла… Там есть на что. Уж поверь мне.

Рот не закрывается. Болтает беспрерывно. Да о таких вещах, что у меня вся краска к лицу приливает, и хочется, чтоб она заткнулась. Я всю ночь не спала. Я устала. Мне не до членов постояльцев отеля Парадайз.

— Он, кстати, всегда чаевые дает. Большие.

Мы зашли в номер. В глаза бросились раскиданные по полу мужские вещи, пахло приятным мужским парфюмом. На столе бутылка бренди и галстук, нож, фрукты.

На сотовый Лены позвонили, и она тихо ответила. Потом округлила глаза и посмотрела на меня.

— Так, ты тут вытирай пыль, сложи его вещи, а мне надо уйти. Я скоро вернусь. У нас форс-мажор еще один.

И ушла, а я растерянно стояла посреди роскошной залы с пушистой щеткой в руке и ведерком с водой. Ладно. Просто вытереть пыль. Это не сложно.

Но вначале сложила вещи. Они мне почему-то показались знакомыми. Как будто я их где-то видела. Повесила аккуратно на стул. Подошла к шкафчику и бару, вытереть стекло, и невольно посмотрела в приоткрытую дверь спальни. Подошла на носочках. Мужчина распластался на постели, и я видела сильную, мускулистую спину с рельефно выделяющимися мышцами и очень широкими плечами. Его кожа резко контрастировала с белым постельным бельем. На лопатках татуировка — птица, раскинувшая крылья. Она что-то держит в лапах, но поясницу прикрывает простыня, и мне не видно, что именно там набито. Но на спину я засмотрелась, двигая щеткой по тумбе туда-сюда. Мужчина пошевелился, и простыня сползла ниже, приоткрывая одну ягодицу и сильную ногу, согнутую в колене. Не знаю, как я махала своей щеткой, но умудрилась свалить вазу, и та с грохотом упала. Но, слава Богу, не разбилась.

Мужчина приподнялся, а я выпрямилась и затаилась. Он стянул свой смартфон с тумбочки и выругался.

— Мьерде!*2

Резко поднялся с постели, и я втянула в себя воздух, застыв со своей дурацкой щеткой. Мужчина стоял ко мне спиной… но никогда в своей жизни я не видела ничего красивее этого тела. Казалось, оно выбито из камня, высечено талантливым художником. Идеальное, настолько красивое, что дух захватило и в горле пересохло. Сильные сбитые ягодицы, переходящие в накачанные ноги с выступающими мышцами, узкая талия и эта татуировка с ястребом или орлом, держащим в лапах футбольный мяч.

Испанец прошел в ванну, ступая легкой, спортивной походкой, и при этом его ровная спина красиво напрягалась, как и ягодицы, от вида которых в мою голову лезли самые пошлые мысли. Я даже на мгновение представила, как эти ягодицы напрягаются и ритмично двигаются, когда он… О, Боже! Я, правда, об этом думаю? Я замужем! Меня дома Дима ждет, и у него ужасные неприятности. Идиотка! Такие, как этот миллионер, таких, как я, даже за людей не считают.

Отвернулась и принялась начищать до блеска тумбу и никуда не смотреть. Позади меня испанец говорил с кем-то по сотовому. Он двигал ящики и ругался с кем-то. Потом швырнул сотовый, и тот прокатился по полу. Я невольно посмотрела на мужчину через стекло. Видно лишь обнаженный торс и полотенце на бедрах. Смуглая кожа блестит от воды. Мышцы пресса выпукло выделяются над плоским животом, и мне издалека видна тонкая черная полоска волос, змеящаяся и скрывающаяся под полотенцем, чуть оттопыренным в паху. Я снова что-то столкнула, и на этот раз на пол упал бумажник испанца, из него вывалились пластиковые карты и какая-то мелочь. Я тут же бросилась все это поднимать. Оглядываясь на комнату.

Он шел сюда. Босые ноги, скрытые до колен махровым полотенцем, неумолимо приближались.

— Что здесь происходит? Почему у тебя мой бумажник?

Я подняла голову, стоя на коленях, и мои глаза распахнулись, а сердце дернулось с такой силой, что казалось, оно раскололось там в груди на части.

Это был он. Мой ночной незнакомец. С «Мазерати». Стоит надо мной, сложив руки на невозможно красивой груди, расставив накачанные ноги, а я смотрю на него, сжимая его бумажник и чувствуя, как у меня дух захватывает, и не могу сглотнуть, потому что с его смоляно-черных волос стекают капли воды, бегут по скулам вниз по сильной шее, и эти глаза… темные, шоколадные, бархатные с мокрыми ресницами. Он присвистнул и криво усмехнулся. Потом схватил меня за руку и рывком поднял с пола, дернул к себе, сдавливая мое запястье так сильно, что в глазах потемнело:

— Ох***ть! Ты? Или мир тесен или…

Перевел взгляд на вырез моего платья, пуговицы не все застегнуты, и я тут же опять сжала ворот дрожащими пальцами.

— Ты решила взять компенсацию сама? — выкрутил руку назад, — Ненавижу воровство. У нас за это можно без рук остаться.

— Я не воровала.

— Неужели?

Притянул к себе и осмотрел с ног до головы, продолжая мою руку держать за спиной.

— Как ты меня нашла?

________________________________________

*1 — Помним, что это альтернативная Россия. Так что в данном отеле вот так.

*2 — Твою мать (испанский, прим. автора)