Наглый. Дерзкий. Родной

Ульяна Романова, 2023

– Я все равно тебя добьюсь, Катерина Романовна, – нагло хмыкнул гопник. – Недели не пройдет, моя будешь.– Мальчик, поищи ровесницу, – сквозь зубы прорычала я.– Я тебя хочу, – прошептал он, и горячая ладонь оказалась на моей талии.– Я замужем, – пискнула я.– Но вакансия любовника свободна? – не желал сдаваться маргинал.– Ты… нахал! Знать тебя не желаю!Он представился Эдуардом. Гопник и не в меру творческий маргинал в оригинальном костюме.Невозможный наглец, дерзкий мальчишка. Но каждую новую встречу он открывается с неожиданной стороны. И… Не обманывает ли он, притворяясь не тем, кто есть на самом деле?

Глава 3

Катя

На нас смотрели все! Абсолютно все прохожие останавливались и глазели на маргинальное чудо и на меня за компанию, как на мартышек в зоопарке. А я краснела и старалась казаться меньше ростом.

Эдуард же совершенно не смущался из-за того, что вызывал фурор среди прохожих, и вальяжно топал в сторону кофейни. Он пытался снова обнять меня за талию, но наткнулся на мой взгляд, пару раз хлопнул ресницами и руку убрал.

Казалось, его вообще ничего в этой жизни не могло смутить. Парень просто никогда не встречал слово «стыд». И, видимо, «совесть».

— Кто ты такой? — выдохнула я.

— Эдуард я, забыла, что ли, Катюха?

Меня «Катюхой» со школы никто не называл, но этого товарища даже поправлять не хотелось. Хотелось поскорее отмотать время вперед, вернуться на работу и забыть о нем.

Наконец, мы подошли к кофейне, Эдуард джентльменски открыл передо мной дверь, сверкнул глазами и напевно предложил:

— Сильвупле, мадмуазель.

Приглашающе махнул рукой и ждал, пока я войду. Я гордо прошагала мимо и остановилась, ожидая, пока у неподготовленных бариста пройдет первый приступ культурного шока.

Эдуард медленно прошел к стойке, развернулся ко мне и уточнил:

— Тебе какое?

— Что? — отмерла я.

— Кофе тебе какое? — терпеливо повторил гопник.

Я вздохнула, подавила в себе внезапно возникший педагогический приступ и передумала читать лекцию, что кофе — мужского рода.

— Латте, пожалуйста, — вежливо улыбнулась я, всем видом стараясь показать, что мы с Эдуардом не вместе.

Отошла подальше и с интересом рассматривала потолок, периодически косясь на Эдуарда, который снова вспомнил, что у него контракт с производителями зубной пасты и, возможно, с какой-нибудь стоматологической клиникой.

Девушка за барной стойкой, кажется, забыла, как делать кофе, и во все глаза смотрела на него, сжимая в руке башенку из бумажных стаканчиков. Эдуард ее не торопил, стоял и явно красовался, перекатываясь с пятки на носок.

Да кто он такой, мать вашу? Либо псих, либо я участвую в каком-нибудь глупом шоу. Такая эксцентричность не укладывалась в голове, и очень слабо верилось в то, что парень в самом деле так одевается каждый день.

Вопрос только в том, чем его привлекла именно моя скромная персона? Спор? Глупо! Если спорить на девушку, тем более старше тебя, не проще ли появиться во всей красе и со всей харизмой? К чему вот эта игра в переодевания?

Да и чувствовал он себя вполне уверенно, словно всю жизнь одевался именно так!

Что тогда? Он псих? Засланец от конкурентов? Салонный бизнес подразумевал жесточайшую конкуренцию, но у нас все как-то больше сплетнями и слухами развлекались, в налоговую обращались, в СЭС. Кто мог додуматься послать ко мне ЕГО? И, главное, зачем? Поржать?

Пожалуй, я остановлюсь на том, что парень просто псих. Надеюсь, он не опасен…

Пока я перебирала мысли в голове, не услышала, как в кофейню кто-то вошел. И схватилась за сердце, услышав слащавое:

— Катерина, здравствуй!

Я перевела взгляд в сторону и с трудом удержала улыбку на лице. Конечно, Лиза! Стоило только мне выйти на улицу с Эдуардом, как я встретила не просто знакомую, а свою старую заклятую «подругу».

Лиза два года работала в моем салоне парикмахером, а потом не просто ушла, а открыла собственный салон на соседней улице и пыталась увести часть клиентов.

До моего уровня она не дотягивала, но нервных клеток похерила знатно, распуская про меня нехорошие слухи. Мои постоянные клиентки рассказывали: Лизочка от души врала, что я покупаю просроченные материалы! Стерва.

— Лиза, — оскалилась я, — как дела?

— Отлично, — закатила она глаза и выдала улыбку, — некогда даже пообедать, с трудом выкроила минутку, чтобы выпить кофе.

— Твоему трудолюбию можно только позавидовать, — закивала я, молясь, чтобы Эдуард сделал вид, что мы не вместе.

Я такого позора просто не переживу!

Но нет. Он вальяжно подошел к нам, протянул мне бумажный стаканчик с кофе и выдал:

— Держи, Катерина моего сердца!

Убью! Стаканчиком! Семечками закидаю, балабола!

— Катя, это кто?

Я уже начала привыкать, что на Эдуарда все реагировали очень бурно, и Лиза не вошла в список исключений.

Маргинал спокойно осмотрел ее с ног до головы, а потом широко улыбнулся и заговорил:

— Катя, это твоя подруга? Так на мою покойную бабу Шуру похожа… О, и смотрела моя бабка на меня так же, — окончательно распоясался он. — Глаза прищурит, руки в боки и смотрит, как будто я ей в третью чакру плюнул. Так замуж и не вышла, с козой до старости жила. Осла хотела завести, но даже он сбежал к соседке. Прям через забор сиганул, только хвост и видели. Пойдем, Катерина?

Лиза хватала ртом воздух, а Эдуард уже тащил меня на улицу.

Я не сопротивлялась, уходя в глубокий аут после его речи.

— Катюх, отомри! — уже на улице попросил Эдуард и помахал рукой с зажатым в ней кофе у меня перед носом.

— Что это было? — выдавила я.

— Что? А, ты про эту… Катюх, ну у тебя на лице субтитры как в переводе Гоблина были, сплошь матерные. Я и подумал, что вы не дружите. Че, накосячил, да? Извиниться? Хотя нафиг тебе такая подруга, ты ее харю видела? Я, Катерина, в людях разбираюсь.

— Откуда ты взялся на мою голову? — взвилась я.

— Да я случайно в ваш район забрел, сижу, ворон считаю, дорогу домой вспоминаю, а тут ты такая вся, как королева. Я времени терять не стал, познакомиться хотел, а там этот чепушила пробегал и тебя ограбил. Такой повод познакомиться я упустить не смог, а дальше ты знаешь.

Эдуард заботливо проводил меня до лавочки, усадил, всучил кофе и приземлился рядом, закинув ногу на колено. Сделал глоток кофе и, по всему видно, наслаждался жизнью.

Мне же кусок в горло не лез, но любопытство пересилило.

— Где ты живешь, Эдуард? — спросила я.

— В гости хочешь? — сверкнул он глазами.

— Нет, просто интересно, откуда ты такой красивый и оригинальный взялся.

Он отвернулся на мгновение, снова повернулся ко мне и доверительно признался:

— Я в деревне рос. Ну, в смысле, меня с братом на лето туда отправляли, потому что мы оба термоядерные. Активные очень с детства.

— Как брата зовут?

— Иннокентий, — признался Эдуард, а я поперхнулась кофе.

Сердце застучало в груди, а я достала из сумочки обычный лист бумаги, на котором мы пару дней назад с моей лучшей подругой Авророй писали список идеального мужчины.

Я где-то слышала, что Вселенной нужно четко указывать критерии и параметры желаемого партнера, и в качестве шутки предложила Рори написать списки. И первой строчкой в моем значилось «Не Иннокентий», дальше шел пункт, что предполагаемый партнер должен иметь красивые уши, желательно два, быть галантным, решительным, уверенным в себе и уметь добиваться женщину.

Услышав из уст Эдуарда имя Иннокентий, мне пришла в голову крамольная мысль, что он где-то нашел список, но тот спокойно лежал в моей сумочке, сложенный вчетверо.

— Что там? — сунул он нос мне в сумочку.

— Ничего, — я быстро спрятала список и застегнула замок, — так что там Иннокентий?

— Ничего. В деревне, говорю, жили, бабуля нас в июне забирала, а в августе родителям отдавала. Ну, мы и чудили как могли на пару. Коза, правда, заикаться начала…

— А осел к соседям точно из-за бабули сбежал, или тоже вы довели? — не удержалась я.

— Не, осла мы не трогали, он кусается. И гуси у бабули боевые, мы так паркурить научились, пока от них убегали!.. А однажды в курятник нашего пса запустили, так куры летать научились, пока он их ловил. Ну, правда, мы с брательником потом от петуха огребли… И от бабушки. Но от петуха больнее было. И две недели курятник убирали потом в качестве наказания. Так эти дуры так кудахтали, когда мы с граблями в курятник заходили, что уши пухли. Как думаешь, Кать, куры умеют матом ругаться?

— Думаю, да, — с умным видом произнесла я, стараясь не рассмеяться.

— Ну, вот так и жили. Катерина, а ты мне свой номер телефона дашь?

— Не дам, — делая глоток отвратительного кофе, отрезала я.

На мой субъективный взгляд, лучше кофе, чем у Авроры в кофейне, не подавали нигде.

— Почему?

— Потому что спектакль неубедительный, — пропела я.

Повернулась к нему, склонилась ближе и прошептала:

— Зачем все это?

— Что? Катерина Романовна, зря не веришь. Я к тебе со всей душой…

— И семками…

— Это святое, — согласился Эдуард, — от сердца оторвал. А давай монетку подбросим? Если орел — идем на свидание. Решка — перебрасываем!

— Нет уж. Твои полчаса истекли, мне пора.

Я решительно поднялась, поправила юбку и повесила сумочку на плечо.

— Я все равно тебя добьюсь, Катерина Романовна, — нагло хмыкнул гопник и тоже поднялся. — Недели не пройдет, моя будешь.

— Мальчик, поищи ровесницу, — сквозь зубы прорычала я.

— Я тебя хочу, — прошептал он, и горячая ладонь оказалась на моей талии.

— Я замужем, — пискнула я.

— Но вакансия любовника свободна? — не желал сдаваться маргинал.

— Ты… нахал! Знать тебя не желаю!

Я скинула его руку со своей талии, обошла и быстрым шагом пошла в салон.

— Катерина моего сердца, я не сдамся! — прокричал он мне в спину.

Боже, помоги!