Розарий

Ульяна Дмитриевна Максимова, 2023

Роза, моя прекрасная роза! Для тебя я готов на всё! Ты мой грех! Но за каждый грех идёт наказание. Смерть всегда придёт за тобой, ведь наказания нельзя избежать. Так как же я буду страдать за этот прекрасный грех?На конкурс "Страшно, но пиши"

Был июнь. Солнце нещадно палило всю землю. От асфальта миражом исходили волны жара. Птицы не пели. Лишь стрекотание сверчков стократными ударами грома раздавалось по пустынным улочкам села.

Пот градом стекал с моего лица, а мокрые волосы свисали сосульками с затылка и висков. В такую жару особенно тяжело приходилось моим розам. Из-за зноя им не хватало влаги, поэтому листья их скрутились, а ярко алые бутоны слегка опустились.

Недавно я их подкармливал новой порцией органических удобрений, но они ещё не успели окончательно разложиться в земле, поэтому эффекта пока не было. Я решил порезать некоторые из ветвей и пустить их на черенки, чтобы растению стало легче, а удобрение быстрее разложилось. Возможно, мне стоит также увеличить частоту полива моих прекрасных роз…

Солнце медленно ползло по небу. Я продолжал копаться в розарии, окучивая Амадеус, и попутно избавляясь от паразитов в земле. Похоже их привлекла новая порция удобрений.

Пока я работал, из-за забора показалась лысая голова моего соседа, Николая Ивановича. Он облокотился на забор и, минуту понаблюдав за моей вознёй, произнёс:

—

Вы снова возитесь с этими розами, Егор Алексеевич? — спросил он меня, посмеиваясь. — Разве вы не устаёте от этого красного цветущего моря? Я бы, ей Богу, с ума бы сошёл, почти каждый год в течение пяти лет окучивать и поливать их. И не тяжело?

—

Да нет, Николай Иванович, — ответил я, вытирая запястьем пот со лба, — мне эта рутина, наоборот, доставляет удовольствие. Как бы сказать, вызывает у меня релакс? — я встал и потянулся, чтобы размять затёкшие мышцы. Сосед с моего ответа лишь посмеялся и нежно улыбнулся.

В этот тихий момент послышался треск. Я, слегка вздрогнув, быстро повернул голову к источнику шума. Разбитый горшок с Роулетте печально лежал рядом с кустом белых роз. Чёрный одноглазый кот перевернул его, а под ним начал рыть недавно скопанную землю.

—

Черч, нет! — крикнул я, поднимая его. Кот угрожающе зашипел и начал махать лапами, пытаясь выпрыгнуть из моих рук. — Ах ты ж, проклятый кошак! Да что с тобой происходит в последние дни!?

—

Грозный, однако же, у вас питомец, Егор Алексеевич.

—

Да вот, Катя притащила его с собой, а он.., — кот цапнул меня за руку, и, в тот момент, когда я от неожиданности ослабил хватку, выпрыгнул из рук и тут же скрылся в доме, — чёрт, настоящим дьяволом оказался. Мало того, что страшный и ободранный, так и слеп на один глаз. Помоечная крыса, а не кот.

—

Ну что вы так о бедном создании говорите? Может быть, он просто не привык ещё, вот и характер скверный, а со внешностью — можно полечить просто, и всё. К животным ведь с любовью надо. Кстати….давненько я Кати не видал, как там….ведь пять дней прошло..

—

Не вашего ума дело, Николай Иванович, — резко прервал я старика. — Пожалуй, пойду я. А то скоро самый солнцепёк начнётся. До свидания, — не дожидаясь ответа, я собрал садовый инвентарь и пошёл к дому.

—

До свидания, Егор Алексеевич! Как только будут новости — сообщите! — крикнул напоследок старик, и его лысина вновь скрылась за забором.

Я посмотрел на свой кирпичный дом, обросший виноградом и розами. На подоконнике сидел Черч и с пронзительным, презирающим взглядом смотрел на меня. Минуту мы играли с ним в гляделки. Он как будто пытался своим единственным видящим глазом разглядеть что-то во мне. В последнее время мы часто занимались подобной игрой. В конце концов он наконец прищурил свои глаза, а потом, прервав наш зрительный контакт, спрыгнул с подоконника и убежал во тьму дома.

Конец ознакомительного фрагмента.