Лучший мужчина Нью-Йорка

Триш Уайли, 2012

Способна ли девушка устоять перед парнем в форме? А если это старший брат вашей лучшей подруги с самомнением больше Техаса, и вы пяти минут не можете поговорить спокойно, а сразу же начинаете ссориться? А если этот парень живет в соседней квартире?..

Глава 2

Скажите, мне только кажется, или кофе действительно становится вкусней, если сверху нарисовать сердечко из взбитых сливок? Поразительно, как всякие мелочи меняют наше восприятие окружающей действительности.

У Джорджии Досон есть грудь. И, учитывая, что он — мужчина, а она — женщина, где-то на подсознательном уровне Даниэль всегда это знал. Но, к счастью, раньше эта грудь еще ни разу не прижималась к его собственной груди так плотно, что на нее при всем желании нельзя было не обратить внимания.

Но он бы и дальше предпочел жить в счастливом неведении этой очевидной истины.

И, судя потому, как облегающая кофточка очерчивала ее соски, сексуальное притяжение было взаимным. Хорошо, что Джи этого не заметила, иначе в ее руках могло оказаться грозное оружие, которое она рано или поздно обязательно пустила бы в ход, и тогда ему ничего не оставалось бы, кроме как прибегнуть к тяжелой артиллерии.

С тем же успехом можно выдернуть чеку из гранаты и бросить себе прямо под ноги.

Второй пункт из списка: лучшая подруга сестры.

Любой нормальный парень, если он, конечно, не собирается заводить что-то серьезное, прекрасно понимает, что не стоит лезть на минное поле. Так что даже если бы Джи в кружевном белье и тех красных туфельках станцевала для него у шеста, Даниэль все равно нашел бы в себе силы сдержаться. Даже не поцеловал бы.

«Говори все что хочешь, лишь бы тебе потом хорошо спалось».

Вспомнив слова и тот незаданный вопрос, что ясно читался у нее в глазах, Денни побежал еще быстрее, заканчивая свою стандартную шестикилометровую пробежку. Джи попала в самую точку. Он действительно уже давно не спит по ночам, но она этого знать точно не может. И даже в те редкие часы, когда ему все же удается уснуть, он все равно просыпается в холодном поту, охрипнув от крика.

Так, нужно чтобы это прекратилось как можно быстрее, иначе он или натворит очередных глупостей, или ему срочно придется искать новую квартиру. А значит, у него просто нет выбора, он должен со всем покончить.

Но мысли о груди Джорджии Досон ему в этом точно не помогут.

Перейдя на шаг, Даниэль зашел в людную кафешку и, ожидая заказ, решил немного осмотреться по сторонам, когда заметил у окна одинокую девушку. Отлично, именно это-то ему сейчас и нужно. Другая девушка.

Подозревая, что потихоньку превращается в фетишиста, Даниэль начал осмотр незнакомки с простых черных туфелек на каблуке, прошелся взглядом по симпатичным скрещенным ножкам, задержался на облегающей юбке… Неплохо, весьма неплохо, можно даже сказать, замечательно. Пока его взгляд скользил выше, незнакомка обернулась, позволив ему полюбоваться округлой грудью в вырезе блузки, а затем снова повернулась спиной, как бы предлагая оценить густые локоны, собранные на затылке так, что ему сразу захотелось вытащить из прически заколки, чтобы посмотреть, как роскошная грива рассыплется по плечам своей обворожительной хозяйки. Завершали же картинку прямоугольные очки в роговой оправе.

Но когда красавица снова обернулась, Даниэлю ничего не оставалось, кроме как покачать головой. А ведь раньше он всегда безошибочно чувствовал присутствие врага.

Когда Даниэль подошел к ней поближе, Джи удивленно приподняла бровь.

— Ты меня преследуешь?

— А что, мне нельзя купить чашечку кофе?

— Ты можешь купить ее где-нибудь еще.

— Это ближайшая кофейня.

— Могу порекомендовать тебе ту, что в двух кварталах отсюда. А про эту забудь, она моя. — Джи снова повернулась к ноутбуку. — Я работаю здесь каждое утро по понедельникам, средам и пятницам.

— Извини, я не заметил такой таблички над дверью, — усмехнулся Даниэль, пододвигая себе стул. — И вообще, доброе утро.

Джи еще немного продолжала что-то там делать с компьютером, пока Даниэль разглядывал направляющийся в офисы людской поток, а потом вздохнула.

— Теперь ты собираешься приходить сюда каждое утро по понедельникам, средам и пятницам? Я угадала?

— Я не слишком-то люблю рано вставать, но намек я уловил.

— Ты серьезно? Будешь сидеть здесь каждый раз, когда я приду работать, в надежде, что я сдамся и перееду? У меня просто нет слов… Это…

— Это отличный план?

— Вообще-то я хотела сказать, что это мальчишество. Ты просто не представляешь, как грустно мне сознавать, что поддержание закона и порядка в Нью-Йорке доверено такому незрелому полицейскому.

Джи снова застучала по клавиатуре, и Даниэль вдруг понял, что не имеет ни малейшего представления, чем она зарабатывает себе на жизнь. Но почему он этого не знает? Конечно, проще всего сказать, что это не имеет к нему ни малейшего отношения. Да и вообще, с чего ему сейчас вдруг захотелось это узнать?

Как говорится, тот, кто знает врага и знает себя, не окажется в опасности и в ста сражениях.

Помня об этом, Даниэль вздохнул:

— А чем ты, собственно говоря, вообще занимаешься?

— Ты впервые задался этим вопросом? — спросила Джи, не отрываясь от экрана.

— Ну, газеты у меня под рукой нет, надо же что-то делать, пока мне несут заказ.

— Газету можно взять у двери.

— Что-то связанное с Интернетом?

— Ты о чем?

— Ты из тех, кто каждые пять минут дотошно описывает свои действия, чтобы весь мир узнал, сколько минут ты потратила на стирку.

— Точно, а зачем еще может понадобиться Интернет? — Джи потянулась за кофе. — Раз работа онлайн не требует никаких физических усилий, то в твоей системе ценностей достойной неандертальца, я сразу же оказываюсь на грани вымирания.

— Может, тебе не стоит злоупотреблять кофеином? По-моему, ты опасно близка к превышению допустимой законом дозировки.

Глубоко вздохнув, Джи поставила чашку и вернулась к работе.

— Я веду блог.

— И получаешь за это деньги?

— В том числе и за это.

— А поконкретней можно?

— Неужели тебя не ждут никакие срочные дела?

— Нет.

— Ладно, тогда давай поиграем в игру под названием «я хочу узнать тебя получше». Пока тебе не надоест. И, учитывая, что ты патологически не способен подолгу на чем-то сосредоточиться, ждать нам придется немного. — Откинувшись на спинку стула, Джи снова взялась за кофе и посмотрела ему прямо в глаза. — Я работаю в журнале мод и помимо всего прочего веду ежедневный блог, в котором описываю модные новинки и всякие мелочи, способные заинтересовать двадцатилетних женщин.

— Ты глубока, как лужа?

— Смысл жизни — это еще далеко не все. Иногда нужно просто жить, а для некоторых жизнь как раз и заключается в том, чтобы радоваться каждой малости.

— Влезая по уши в долги ради каких-то тряпок?

— Нося ту одежду и украшения, в которых человек сам себе нравится. — Джи пожала плечами. — Наверное, ты чувствуешь нечто подобное, надевая свою любимую униформу.

— Я не ношу униформу, чтобы подчеркнуть свой статус.

— Хочешь сказать, что тебе не нравится ее носить?

— Мне нравится ее носить, потому что я горжусь своим делом.

— И при этом сам себе ты в ней не нравишься?

А она умна, это Даниэль и раньше знал. Вот только на этот раз она права не во всем.

— Все не так просто. — Не обращая внимания на ее вопросительный взгляд, Денни решил не упускать случая и получше ее расспросить. — Судя по твоему виду, сейчас в моде библиотекарши.

— Ну уж лучше быть библиотекаршей, чем носить обноски вроде твоих.

Посмотрев вниз, Денни пригладил на животе футболку, оставшуюся с тех далеких времен, когда он еще только готовился стать морским пехотинцем.

— Она дорога мне, как память.

— Неужели хочешь сказать, что у тебя есть сердце?

— Ну, без него еще никому обойтись не удавалось.

— Так же как и без сна?

Даниэль уставился на Джи, и тогда она пояснила:

— Тонкие стены… Ты никогда не пробовал засыпать без телевизора? Мне кажется, здоровый восьмичасовой сон обязательно пойдет тебе на пользу. И что ты смотришь, раз в твоих фильмах так орут? Ужасы?

— Ты снова обо мне волнуешься? Очень мило. — Даниэля слегка мутило. Просто не верится, он замер на самом пороге унижения. — Ну, раз ты всю ночь напролет сидишь у моей стены, прижав к уху стакан, то специально ради тебя я постараюсь найти что-нибудь другое… Даже не знаю, что выбрать, наверное, какую-нибудь передачу о природе с песнями китов. — Поднявшись, он направился к двери, но тут у него на запястье сжались холодные пальчики. — Что?

Отпустив его руку, она лишь покачала головой.

— Ничего.

— Если тебе есть что сказать, говори. — Он посмотрел на часы. — Через час меня ждет встреча с начальником.

— Из-за вчерашнего?

— Обычный разнос за нарушенные правила.

— Ты спас человеку жизнь. — Джи пожала плечами и отвернулась. — Это что-то да значит.

Она пытается его поддержать?

— Но за подобное пренебрежение безопасностью разнос ты заслужил в любом случае. — Сразу же добавила Джи. — Ты не думал, что рискуешь не только собой, но и своими коллегами?

Да, это уже больше похоже на правду. Наверняка через час ему придется выслушать нечто подобное, но уже далеко не в столь мягкой форме.

— Иногда человек просто обязан действовать сообразно событиям, — заметил Даниэль и, понизив голос, добавил: — Кому как не тебе это знать?

Джи глянула на него краешком глаза:

— Ты снова говоришь так, будто хорошо меня знаешь.

— А тебе никогда не приходило в голову, что ты сама не даешь никому возможности поближе тебя узнать?

— Те, кому это действительно нужно, готовы приложить определенные усилия.

— И сколько же испытаний им приходится пройти, прежде чем ты решишь, что они достойны твоего внимания и их умственные способности хоть ненамного превышают уровень булыжника?

— Глуп тот, кто глупо поступает, — улыбнувшись, ответила Джи.

— Извини, похоже, я ошибся. Если ты цитируешь Фореста Тампа, то тебе явно не хватает кофеина. — Он старательно изобразил на лице раскаяние. — Я бы с радостью сам тебя угостил, но злобные завсегдатаи не разрешают мне покупать здесь кофе.

— Знаешь, у тебя просто поразительный талант действовать мне на нервы.

— Тогда до встречи, детка.

— Надеюсь, я замечу тебя первой и успею спрятаться.

— Все еще слабовато. — Денни покачал головой. — Продолжай тренироваться.

— Как успехи?

— Что? — Джи удивленно моргнула, чувствуя, как сказывается вторая полубессонная ночь.

Похоже, после того разговора в кофейне Даниэль передвинул кровать, так что теперь крики звучали чуть тише, но все равно… От этих воплей боли и ужаса у нее сердце буквально кровью обливалось.

— Как успехи с заданием, где тебе нужно примеривать наряды со страниц журнала, чтобы проверить, как меняется мнение окружающих в зависимости от твоего образа? — пояснила Джесс. — Или есть еще какая-то причины, почему ты вырядилась, как французская продавщица? Но стоит признать, этот беретик тебе очень даже идет.

Да, берет в этом наряде ей нравился больше всего, она и сама наверняка бы его выбрала, но работа обязывала ее ходить лишь в том, что встречается на страницах журнала…

Склонив голову, Джи задумчиво гоняла по тарелке крошки. Интересно, есть ли хотя бы малейшая вероятность, что Даниэль признается, отчего его по ночам мучают кошмары? Сама спросить она не решалась, но почему-то не торопилась обсуждать эту тему с Лив.

Семья Даниэля всегда о нем заботилась и с радостью помогла бы ему справиться с любыми трудностями, вот только сам он не спешил откровенничать с родственниками. Может, его беспокоит что-то случившееся, пока он служил в корпусе? Джи до сих пор не могла забыть, как резко он побледнел, решив, что ей все известно.

На несколько секунд ей даже показалось, что вернулся не тот человек, которого она когда-то знала и искренне недолюбливала, а кто-то совершенно другой, незнакомый… Кто-то, кому она могла сочувствовать и кого хотела бы узнать поближе…

Так странно.

— Джи, это Земля, ты меня слышишь?

— Все отлично, — ответила она, отламывая кусочек торта и отправляя его в рот. — М-м-м, божественно.

Только Лив знала ее достаточно хорошо, чтобы о чем-то догадаться, но все мысли подруги сейчас явно крутились вокруг будущей свадьбы.

— Ты уже третий раз это повторяешь.

Джи слегка склонила голову к плечу.

— Повтори-ка, пожалуйста, еще раз, почему вместо Блейка на роль дегустаторов ты выбрала нас?

— Потому что медовый месяц занимает его значительно сильнее, чем какой-то там торт на свадебном приеме.

Как все просто. Джи отломила еще кусочек шоколадного торта.

— Шоколад — это отличная замена сексу, — заметила Джесс. — Знаете, всякие там эндорфины…

— Дело не только в эндорфинах, — возразила Джи. — С шоколадом тебе не нужно гадать, позвонит ли он или нет, он никогда тебя не подведет и не станет возражать против романтической комедии в пятницу вечером. — Вздохнув, Джи потянулась за следующим кусочком. — Так что шоколад значительно лучше секса.

— Ну конечно, — фыркнула Джесс.

— Ничего, вырастет, одумается, — покачала головой Лив.

— Точно, а если хоть иногда станет им заниматься, то одумается еще быстрее.

— Согласна, но с кем ей заниматься, раз она всех отпугивает?

Джи помахала перед собой вилкой.

— Я все еще здесь…

Разве она виновата, что парни ее боятся просто потому, что в двадцать четыре года она самодостаточна и полностью сосредоточена на карьере? Так что каждый раз, когда ей предоставлялась возможность внеурочной работы, Джи с радостью за нее хваталась, в том числе и по праздникам, когда семейные люди предпочитали оставаться дома. Да даже если и забыть о карьере, она никогда не скрывала, что не собирается заводить серьезных отношений. Проще говоря, пообщавшись с ней совсем немного, парни быстро понимали, что ей от них нужно лишь одно. Но справедливости ради стоит признать, что многие из них охотно согласились бы на такие отношения.

После обсуждения всех преимуществ и недостатков ванильных сливок Джесс спросила:

— Как там поживает наш новенький сосед?

— А тебе не кажется, что для того, чтобы новенький сосед стал «нашим», тебе стоит заходить домой почаще чем раз в неделю? — сладко проворковала Джи.

— Если тебе нужна помощь, достаточно просто об этом сказать.

— Тебе нравится Даниэль?

— Он вообще всем, кроме тебя, нравится. — Джесс пожала плечами. — Он такой, какой есть, и не собирается ни перед кем оправдываться. А это не так уж и мало.

— Да, он никогда ничего не скрывал, — подтвердила Лив. — В детстве он не раз попадал в неприятности из-за своей грубоватой прямоты, но мы всегда могли на него положиться.

Джи уже всерьез начала сомневаться, есть ли на свете хоть один человек, который действительно знает Даниэля, но не стала делиться своими сомнениями с подругами. Ведь тогда бы ей пришлось сказать, что и у него есть свои тайны.

Да и вообще, как они умудрились всего за пару минут перейти от обсуждения тортов к ее сексуальной жизни, а потом и к Даниэлю?

— Так ты определилась с тортом? — спросила она.

— Думаю, стоит заказать трехслойный из вот этих. — Подруга указала на три опустевшие тарелки.

— А что у тебя там дальше по списку?

— Цветы.

Выйдя из кондитерской, они неторопливо пошли к метро, продолжая обсуждать предстоящую свадьбу, но когда они проходили мимо библиотеки, Джесс заметила на ступеньках перед колоннами людей в шлемах и бронежилетах.

— Неужели это Денни?

Только не это!

Вслед за подругами Джи начала неохотно подниматься по ступенькам.

Интересно, как у Даниэля получается улыбкой сводить с ума женщин, но при этом устрашать мужчин одним лишь взглядом? Однажды ей довелось самой наблюдать эту картину. Когда же это было? На тридцатилетие Тайлера, на котором тот так и не появился? Да, именно тогда. Качок с мозгами размером с горошину имел неосторожность грубо обращаться с подружкой на виду у Даниэля, и тому хватило одного лишь взгляда и спокойной фразы «Обращайся с дамой немножко повежливей», чтобы бугай сразу же попятился, бормоча какие-то невнятные извинения, а Даниэль вернулся к своим делам с таким видом, словно ничего не случилось.

Но почему стоило ей увидеть Даниэля в форме, как она об этом вспомнила? Может, потому, что тогда он сумел произвести на нее определенное впечатление?

— Дамы, — кивнул он вместо приветствия.

— Офицер Нахал.

— Да неужели? — Даниэль прищурился. — А мой пистолет тебя совсем не пугает?

— Даже и не знаю. — Джи пожала плечами. — Наверное, мне нравится ходить по краю.

За одно короткое мгновение Даниэль успел оглядеть ее с ног до головы, а потом посмотрел ей прямо в глаза, и Джи вдруг почувствовала себя… полностью открытой и беззащитной, как будто с нее разом сорвали одежду и выставили на всеобщее обозрение.

— Привет, Денни, — вмешалась Джесс.

— Привет, красавица, — ответил он, очаровательно улыбнувшись.

Джи мысленно закатила глазки, видя, как подруга просияла от фирменной улыбки Даниэля, и отвела глаза. Может, если ей удастся на чем-то сосредоточиться, она сможет притвориться, что его здесь как будто бы и нет? Нужно просто на чем-то сосредоточиться и не думать о…

Она резко оборвала незаконченную мысль.

— Мне нужно идти, — выдохнула Джи, не в силах с собой справиться.

— Но мы же собирались выбирать цветы?

— Я потом тебе позвоню, — глядя подруге прямо в глаза, произнесла Джи.

— Хорошо.

Не глядя на Даниэля, Джи скользнула в толпу, чувствуя на спине его взгляд. И только сейчас она до конца поняла, почему ничего не рассказала Лив о его ночных криках. Тот, у кого есть своя собственная тайна, не станет просто так вытаскивать на всеобщее обозрение чужие секреты.

Не отрывая глаз от шедшего к парку человека, Джи мысленно готовилась к встрече.

Привычный кошмар начался за пару часов до рассвета. Новые лица, иной сюжет, но концовка все та же. Пытаясь унять бешено бьющееся сердце, Даниэль вынырнул из царства снов в реальность, гадая, почему его так удивляют новые подробности сегодняшнего кошмара. Ему же всегда так нравились новые данные.

Иногда ему даже казалось, что он отчетливо слышит, как дьяволенок радостно потирает свои чешуйчатые лапки и усмехается.

Вытащив из шкафа тренировочные штаны, Даниэль выругался, споткнувшись о ящик, и пошел на кухню. Потянувшись к выключателю, он вдруг резко замер на месте, а потом резко распахнул входную дверь, отчего Джи отпрыгнула и уронила ключи.

— Черт, Даниэль! — воскликнула она.

Прислонившись плечом к косяку, он сложил руки на груди.

— Ты поздно возвращаешься или, наоборот, рано уходишь?

Впрочем, и так все понятно. Огромным усилием воли Даниэль заставил себя отвести взгляд от обтягивающих черных брючек, в которых уже видел ее сегодня у библиотеки.

— С каких это пор тебя назначили местным комендантом? — Подняв ключи, Джи повернулась к нему лицом.

— Я очень чутко сплю.

Она слегка нахмурилась, а потом уставилась куда-то ему на грудь. Наверное, ему следовало сосредоточиться на ее взгляде, как две капли воды походившем на те, из-за которых он регулярно переезжал с места на место, но вот почему-то сейчас его куда больше волновал тот разряд электричества, что прошелся по его телу и сосредоточился в паху.

— Я как-то всегда считал, что тайком пробираться домой среди ночи больше пристало парням, — небрежно заметил Даниэль, надеясь, что обсуждение ее сексуальной жизни поможет забыть о собственном непослушном теле. Но стоило ей лишь поднять глаза, как он резко сменил тему: — Ты никогда не задумывалась над тем, что, живя с копом по соседству, можешь нарваться на выстрел, если во мраке ночи станешь куда-то красться мимо его двери?

— Если ты вдруг не заметил, то здесь вполне светло, — возразила Джи.

— Но это не отменяет позднего часа.

— Я не обязана перед тобой отчитываться.

— Ты хоть представляешь, сколько бумажек мне придется заполнить, если я случайно тебя пристрелю?

Джи приподняла бровь:

— Случайно?

— Да, обычно я именно так это называю.

— За последние двадцать четыре часа ты уже второй раз угрожаешь мне пистолетом. Интересно, этого достаточно для того, чтобы тебе в судебном порядке запретили ко мне приближаться? Нужно будет спросить у твоей сестры.

— Он выгнал тебя, я угадал?

— С чего тебя так интересует моя сексуальная жизнь? — Теперь Джи смотрела ему прямо в глаза. — Если бы я чуть меньше о тебе знала, могла бы решить, что сам ты уже давненько кое-чем не занимался.

Он просто не мог подолгу делить кровать с одной и той же женщиной. И если уж Даниэль с кем-то и сходился, его избранница могла полностью рассчитывать на его беспрестанное внимание, но спать он предпочитал в одиночестве. Чтобы никого не пугать и не ставить себя в дурацкое положение.

— Детка, неужели ты волнуешься, что я могу коротать ночи в одиночестве?

— Не зови меня деткой.

— Ничего не могу с собой поделать, это определение очень тебе подходит.

— То есть ты хочешь сказать, что думаешь, что я?..

— Чтобы оценить чью-то сексуальность, не обязательно испытывать к человеку симпатию.

— Я… Ты… — Джи резко выдохнула. — Что ты вообще несешь?

Знал бы он сам… Ладно, главное, что ее проняло.

— А он для тебя не староват?

В ее глазах мелькнуло нечто неуловимое, но потом она моргнула и вздернула подбородок:

— Так, о ком мы сейчас говорим?

— Не делай вид, что не понимаешь. О том мужчине, с которым ты была в Брайтон-парке.

— С каким мужчиной?

Отличная попытка, но Даниэль никогда не сдавался без боя.

— С тем, с которым ты спорила прежде, чем затащить его в метро.

— Ты за мной шпионил?

— А ты всерьез полагаешь, что, находясь на службе, я могу не обращать внимания на то, что происходит вокруг меня?

Джи вздохнула и отвернулась.

— Я слишком устала, чтобы сейчас о чем-то спорить.

— Сегодня среда, давай продолжим в кофейне.

— Нет.

Она открыла дверь и сразу ссутулилась. Похоже, разговаривая с ним, она изо всех сил старалась скрыть усталость, но, замерев на пороге дома, невольно расслабилась. Что ж, любой человек устает к концу дня, но Даниэль чувствовал, что дело не только в этом.

Их глаза встретились всего на какую-то долю секунды, но Даниэль успел заметить в них то, что привык видеть лишь в глазах крепких мужчин, готовых к опасному бою и слишком долго находившихся при исполнении полицейских обязанностей. Стоит признать, что в последнее время, глядя на себя в зеркало, он изо всех сил старался не замечать этого чего-то и в своем собственном взгляде.

Если считать, что глаза — это действительно зеркало души, то, похоже, она уже на пределе и готова сдаться…

Не отдавая себе отчета в собственных действиях, Даниэль шагнул вперед, чувствуя, что просто обязан что-то сказать, но еще не зная, что именно. С коллегами слова были излишни. Полицейский всегда поймет, что ежедневно приходится переживать другому полицейскому, так что между собой им достаточно простого кивка там, где с кем-то другим потребуется сотня слов.

Но человек до краев полный жизни, такой как Джи, просто не должен…

Когда за ней захлопнулась дверь, Даниэль принял единственно возможное решение. Если у нее какие-то проблемы, а родственники узнают, что он не сделал все возможное, чтобы ей помочь, то устроят ему такой ад, что разнос капитана покажется воскресным пикником.

Вернувшись к себе, Даниэль закрыл дверь, решив, что перед грядущей битвой ему неплохо было бы поспать еще пару часов. И желательно без кошмаров.