Красный дракон

Томас Харрис, 1981

ВЕЛИКАЯ КНИГА ВЕЛИЧАЙШЕГО ИЗ МАСТЕРОВ ЖАНРА Томас Харрис – самый известный из современных мастеров триллера. После окончания университета Бэйлора будущий писатель работал репортером уголовной хроники, много путешествовал по Европе. С 1968 по 1974 год сотрудничал с «Ассошиэйтед пресс» в Нью-Йорке. В 1975 году опубликовал роман «Черное воскресенье», ставший бестселлером в США и Европе. Все последующие романы Т. Харриса становились международными бестселлерами. Они были переведены на многие языки мира и неоднократно экранизировались. НАЧАЛО ИСТОРИИ ВЕЛИКОГО И УЖАСНОГО ГАННИБАЛА ЛЕКТЕРА Роман, предваряющий культовую книгу «Молчание ягнят». Знаменитая экранизация с Энтони Хопкинсом в главной роли. Зайдя в тупик в расследовании дела серийного убийцы, прозванного Красным Драконом, ФБР обращается к доктору Лектеру. Ведь только маньяк может понять маньяка. Легендарному Ганнибалу Лектеру придется вступить в интеллектуальную схватку с другим серийным убийцей. Какую изощренную игру решил затеять доктор, решив помочь ФБР? «Никто никогда не освещал тьму в душах людей более основательно и объективно, чем Томас Харрис. И, наверное, больше никому это не под силу». The Washington Post «Последние два десятилетия 19 века в детективном жанре властвовал Конан Дойл со своим Шерлоком Холмсом. Век спустя тех же высот в жанре достиг Томас Харрис». Guardian «Читать романы Харриса – это как медленно проводить рукой по холодному шелку». Стивен Кинг

4

Хойт Льюис, контролер электрокомпании Джорджии, остановил свой грузовичок под большим деревом в тихом переулке и, достав коробку с завтраком, блаженно откинулся на сиденье. Правда, открыл он коробку без особой радости, так как собирать ее приходилось теперь самому. Никаких записок, никаких шоколадок от жены.

Льюис уже почти расправился с бутербродом, как вдруг громкий крик над самым ухом заставил его вздрогнуть.

— Это что же, опять у меня на тысячу долларов нагорело?

Льюис обернулся и увидел в окне красное лицо X. Г. Парсонса. Парсонс был одет в шорты и сжимал в руках метлу.

— Простите, не понял.

— Вы что, хотите сказать, что я опять нажег электричества на целую тысячу? Теперь поняли?

— Не знаю, на сколько вы там нажгли, мистер Парсонс, потому что еще не смотрел ваш счетчик. А когда я сниму с него показания, то запишу их вот на этом листе бумаги.

Парсонс постоянно возмущался астрономической суммой счетов. Он уже не раз жаловался в компанию, считая, что ему установили неправильный тариф.

— Да я каждый киловатт считаю! — возмущался Парсонс. — Я еще в Комиссию по коммунальному обслуживанию населения пойду!

— Хотите, пойдем сейчас вместе и посмотрим, сколько у вас накрутило?

— Я и без вас знаю, как снимать показания счетчика. Думаю, вы бы тоже смогли научиться, если бы захотели.

— Ну-ка, ну-ка, погодите, — вылезая из машины, произнес Льюис. — Вы что, забыли, как в прошлом году магнит на счетчик положили? Ваша жена плакалась тогда, что вы в больнице, поэтому я просто вытащил его оттуда и ни слова никому не сказал. Но когда вы залили в счетчик патоку, я просто обязан был доложить об этом начальству. И как только дело запахло судом, вы сразу все заплатили. Если хотите знать, у вас столько накручивать стало, когда вы сами проводку поменяли. Ведь говорил вам сто раз: у вас где-то в доме утечка электроэнергии. А вы что, наняли электрика, чтобы ее найти? Нет, вместо этого вы позвонили в контору и нажаловались на меня. Да вы меня просто достали, понимаете, достали! — Льюис побелел от злости.

— Ты это… того… не больно-то… Тоже мне, честный нашелся! — огрызнулся Парсонс, пятясь боком к своему двору. — Вас и самого проверяют. Видел я, видел, как после вас счетчики проверяют. Так что скоро вы будете отсиживать с восьми до пяти на рабочем месте, как все нормальные люди! — прокричал он уже из-за калитки.

Стиснув зубы, Льюис завел грузовик и двинулся по переулку. Доедать завтрак придется в другом месте. А жаль. Под этим большим тенистым деревом он завтракал каждый день вот уже несколько лет.

Дерево росло прямо за домом Чарльза Лидса.

В пять тридцать вечера Хойт Льюис забрался в собственный автомобиль и отправился в «Седьмое небо», где он прочищал себе мозги при помощи виски с пивным прицепом.

Он позвонил жене, превратившейся для него сейчас в чужую женщину, но единственная фраза, которая пришла ему на ум, была:

— Я так хочу, чтоб ты снова собирала мне завтрак в дорогу.

— Раньше нужно было думать об этом, мистер Умник, — ответила она и бросила трубку.

Льюис сыграл унылую партию в шафлборд^[3] с монтерами и диспетчером электрокомпании, потом стал разглядывать посетителей бара. Чертовы служащие аэропорта. Что-то зачастили они в «Седьмое небо». И все, как один, с какими-то усиками дурацкими и печатками на мизинцах. Скоро, чего доброго, начнут играть в дартс, как англичане. Да, наступили времена, расслабиться негде.

— Эй, Хойт, дернем по пивку, — раздался за спиной голос Билли Микса, его начальника.

— А, Билли. Мне как раз нужно с тобой поговорить.

— Что случилось?

— Помнишь эту старую сволочь Парсонса, который постоянно обрывает нам телефон?

— Еще бы, последний раз, помнится, он вынимал из меня кишки на прошлой неделе. Опять что-то не так?

— Он сказал, что кто-то ездил вместо меня по моему маршруту. Как будто проверял мою работу. Надеюсь, ты не думаешь, что я снимаю показания счетчиков, не выходя из собственного дома?

— Нет, конечно.

— Знаешь, просто я считаю, что если уж меня занесли в черный список, то можно было сказать мне об этом прямо.

— Думаешь, если бы ты был у меня в черном списке, я бы постеснялся сказать тебе об этом?

— Да нет.

— Тогда успокойся. Если бы кто-то проверял твой маршрут, я был бы в курсе. Администрация всегда ставится в известность. Так что никто не ездил по твоему маршруту, Хойт. И не обращай внимания на этого Парсонса. В конце концов, он всего лишь зловредный старикашка. Так вот, помню, позвонил он мне на прошлой неделе и прошамкал: «Поздравляю, наконец-то вы разобрались, что за тип этот ваш Хойт Льюис». Я не успел трубку положить, как уже забыл про него.

— Нужно было бы подать на него в суд за то, что он тогда со счетчиком сделал, — буркнул Льюис. — Представляешь, только остановился сегодня в переулке перекусить, так он на меня как накинется! Ну дождется он у меня когда-нибудь!

— Когда я ездил по маршруту, тоже, бывало, любил останавливаться на завтрак в этом переулке, — начал вспоминать Микс. — Слушай, Хойт, однажды я видел миссис Лидс! Конечно, сейчас вроде как неудобно про это говорить, но пару раз она загорала на заднем дворе в тако-ом купальнике! Да, фигура у нее была — что надо!

— Не знаешь, поймали уже кого-нибудь?

— Не-а.

— Жаль, конечно, этих Лидсов. Нет чтобы ему в соседний дом залезть, к Парсонсу, — вздохнул Льюис.

— Я тебе вот что скажу. Я своей бабе никогда не разрешаю загорать во дворе в купальнике. Она мне говорит: «Дурак ты, Билли, кто ж на меня захочет смотреть, кроме тебя?» А я ей: «Знаешь, дорогая, ты и моргнуть не успеешь, как какой-нибудь недоносок перепрыгнет через забор со срамотой наружу». Полиция с тобой уже беседовала? Я имею в виду, спрашивала, не видел ли ты кого?

— Да они уже, наверное, расспросили всех, кто ходит по этой улице. Почтальонов там, ну и вообще всех подряд. Но я всю ту неделю до сегодняшнего дня работал в Лавровой роще на той стороне Бетти-Джейн-драйв. — Льюис ковырнул этикетку на бутылке с пивом. — Так, говоришь, звонил тебе Парсонс.

— Будь он неладен.

— Тогда и вправду он мог видеть того, кто снимал показания с его счетчика. Я-то, грешным делом, подумал, что это он с ходу придумал, чтобы позлить меня. Если ты никого не посылал, а меня там в этот день не было…

— Может, телефонщики из «Саутистерн белл» что-нибудь проверяли?

— Черт его знает.

— Хотя нет. У них там нет линии.

— Думаешь, стоит позвонить в полицию?

— Да не помешало бы, — нахмурившись, ответил Микс.

— Вот Парсонс наложит полные штаны, когда к нему с сиренами подъедут.

Примечания

3

Настольная игра типа бильярда, с той разницей, что вместо шаров используются фишки, которые игроки стараются продвинуть на пронумерованные квадраты при помощи кия.