Пустота

Том Смит, 2021

Когда внутренние демоны атакуют, когда от прошлого и боли никуда не скрыться, когда ты разваливаешься на части, и жизнь медленно рассыпается как песок… Это не конец. Потому что нет конца и начала – лишь бесконечная трансформация, пустота, создающая миры и иллюзии из самой себя, чтобы после снова менять и поглощать, и… что-то ещё.

***

Солнечный зайчик на поверхности болотного цвета. Почему именно грязно-зелёный? Закорючки и цифры в ярких белых лучах из окна. Полёт блестящих частиц в воздухе. Моя щель между мирами, во времени и пространстве. Меня никто не найдёт, потому что нет меня вовсе. Незнакомец смотрит через эти глаза.

Звонок.

Неожиданный грохот в груди. Много крови внутри. Электрические разряды мурашками под волосами, под кожей, под костями черепа. Слабость. Размазанные по помещению силуэты в движении. Танец красок и звуков. Острая жгучая боль от чьего-то взгляда.

Я ненормальный? Наверное. Было бы проще с наличием знания о разнице между нормой и патологией… Или понимания, чувствования. Но их нет. И никогда, кажется, не было. Можно ловить реакции других, слушать их речи, читать их мысли… Но кто из нас прав? Кто из нас более настоящий? Где во всём этом правда? Для них не существует живущее во мне, а для меня есть лишь смутное представление об их мирах. Но мы встречаемся, иногда даже как-то общаемся. Сколько честности в наших действиях друг с другом?

Последняя необходимая запись — и можно идти. Когда я вырасту, я буду космонавтом. Сяду в ракету и улечу очень далеко.

Голубое небо. Зарождающийся страх. И большая часть ресурсов на защиту от этой холодной сковывающей липкой тяжести внутри. Растягивать мгновения, плести сложные кружева из секунд, сматывать разные нити времени в клубки. Предчувствия предупреждают, но никогда не знаешь наверняка. Сегодня что-то должно произойти. Страх не приходит без причины.

Их несколько: высокий главный и пара рабов для грязной работы.

Кем бы ты предпочёл быть? Рабом или хозяином? Подчиняться или подчинять? Встречаются ли ощущения подчиняющего и подчиняющегося в одной точке? В какой? Направляет ли жертва своего палача?

Мы говорим о чём-то. Такие разговоры всегда стираются после, ведь суть не в них, а в силе. Ты никогда не забудешь, кто был сильней. Теперь одна рука держит, другая влетает в челюсть. Насыщенный вкус крови во рту превращает тебя в героя. Смесь страха, крови, боли и неподчинения — настоящее наслаждение. Жизнь на грани выживания, на грани смерти, на границе миров. Жизнь. Стук сердца, заглушающий любые другие звуки. Ты никогда не спутаешь это с иллюзией, никогда не сможешь остановиться, даже если захочешь. Жертва не испытывает наслаждения от вкуса жизни, а палач уже давно мёртв.

Говорят, необходимо быть в настоящем. Но кто сказал, что нельзя его выбирать? Я выбираю голубое небо. Тот, кто сопротивляется, обычно получает больше остальных. Во всех смыслах.

Земля очень влажная, зелёные травинки повсюду. Листы, книги, тетради россыпью под ногами. Клетки с полосками, синие чернила и места для оценивания меня.

Нужно вспомнить что-то важное, светлое. Я сшиваю свой мир из кусков воспоминаний, коллекционирую моменты, состояния. Не события, нет, гораздо менее сложно. Я предпочитаю тишину и интимность, секреты. Есть в жизни секунды особой осознанности, когда хочешь остаться и не останавливать, поймать и не отпускать. Это мои сокровища, я храню их бережно и никому не рассказываю о них. Иногда достаю коробку своих сокровищ и подменяю одни другими. Так легче выживать. Нужно вспомнить. И уйти отсюда. Отличное обезболивающие.

Появился прекрасный повод прийти домой позже…

***

Понятие дома всегда было для меня чем-то слишком сложным, даже, наверное, непостижимым и ускользающим. Сначала домом называлось место жительства, из которого хотелось исчезнуть. Но другие люди, как оказалось, вкладывают в это какие-то другие смыслы. Наблюдения показали, что слово «дом», судя по всему, чаще ассоциируется у людей с отдыхом и защитой. Поскольку моё место жительства не давало тогда ни того, ни другого, пришлось искать нечто новое для обозначения священными тремя буквами. Позже люди стали уходить, а места меняться. Это понятие как многоразовая наклейка переносилась от человека к человеку, от локации к локации. Но от всего и от всех она, увы, отклеивалась. Жизнь в который раз заставляла усвоить один урок: нет ничего постоянного. А значит, нет того места, в которое всегда сможешь вернуться, как нет и человека, который будет ждать тебя вечно (словно в сказках и прочих легендах). Является ли мой личный мир моим домом? Не думаю… Никакой стабильности и отдыха. Да и насчёт защиты — вопрос спорный. Часто там сплошное разрушение. Хотя назовём это исследовательской активностью.

С местами имеется ещё одна трудность — они надоедают. Сначала обустраиваешься, обживаешь, наводишь уют, немного даже считаешь своим. Посуда, занавески, носки, разложенные по цветам… Дальше не наводишь уют. Дальше раздражают мелочи. Дальше раздражает всё. Дальше — непреодолимое желание сбежать, не очень важно куда. Видимо, поэтому хочется сжать принадлежащее мне до размера одного походного рюкзака, избавиться от лишнего. Может, и с людьми так же? Но отвечать на этот вопрос себе уж очень страшно. Некоторые мысли лучше оставлять в тумане. Так нужно остаться. Так нужно уйти в никуда, в ночь, в холод, в свободу, в одиночество.

***

Мы были слепленными, вплетёнными друг в друга. Это лечило и убивало, пугало и успокаивало. Так невыносимо близко. Когда знаешь наизусть тело, в каждом его сантиметре, запах, интонации, привычки, на звук и на ощупь. Когда не может быть ничего реальнее, ничего прекраснее и уродливее, ничего ярче и больнее. Так бесконечно далеко. Когда не можешь дождаться встречи и ничего не чувствуешь после. Когда хочешь полностью поглотить, не оставив никому, сходя с ума от ревности, и раствориться без остатка, забыв себя насовсем, без сожалений и сомнений. Когда не можешь дотянуться до сути, видя всё насквозь, тысячу раз заблуждаешься, чувствуя всё кожей и внутренностями. И хранишь свою тайну от мира чужих и знакомых, ведь ни один из них не сможет понять.

Время не лечит. Вырванный из тебя кусок не возвращается на место, а дыра не зарастает и никуда не девается.

Понимала ли ты, что я никак не смогу последовать за тобой туда, куда ты должна идти? Понимал ли я, что происходит и как далеко зайдёт? Должен ли был сделать другие выборы?

***

Каждый выбор, каждое действие, слово, мысль связываются вместе и строят реальность, становятся ключевыми элементами, на основании которых создаются новые. Из настоящего творится будущее, во время вплетаются те же самые детали до тех пор, пока они не будут переработаны, отвергнуты системой. Личная ДНК. Индивидуальная история. Личные истории сплетаются вместе для построения единой, совместной. ДНК мира.

Каждые выбор, действие, слово и мысль являются материалом для конструирования всеобщей действительности. Осознание выжигает одни составляющие и производит другие. Мир рождается и умирает каждую секунду. Мы убиваем и создаём его, себя, друг друга. В каждом моменте. Смерть перезагружает систему, отбрасывая лишнее, перестраивая старое, добавляя новое. И это никогда не заканчивается.

***

Я сижу на полу в центре большой комнаты. Стены рушатся, куски крыши летят вниз, какие-то вещи разбросаны всюду. Яркий свет. Доски, кирпичи, пыль. Мне говорят, что пора уходить. Незнакомые люди. Это место считалось моим домом. Разве я могу уйти? Его стены — часть моей плоти, его запах впитался в кожу. Мечты, иллюзии и привычки… Я наблюдаю за тем, как всё, что казалось моим, разваливается на части. Финальный танец, сумасшедшая пляска.

Голоса смолкают. Ты стоишь у входной двери, уже не внутри, и смотришь в последний раз. Сможешь ли ты когда-нибудь простить?

***

Не хочу открывать глаза. Не хочу ничего видеть. Ничего слышать, знать, помнить. Кровать. Пустота. Нет ни будущего, ни настоящего, ни прошлого. Эта книга не написана. Мир не рождён, пока глаза закрыты. Бесконечность и свобода. Остановить движение, не принимать решений, пропускать мысли и молчать. Не нести ответственность за целый мир. И в эту секунду исчезает свобода. И после принимать решения станет кто-то другой. И это тоже твоё решение — заставить выбирать других. А значит, невозможно уйти из мира, перестать быть его частью. Невозможно забыть. Только осознать, пересобрать. Ты и есть твоя история, история мира. Ты и есть мир, постоянно умирающее и рождающееся всё и ничто.

***

У меня был подарок неба. Я обожал её улыбку. Я любовался ей втайне и был абсолютно счастлив в эти моменты. Я вручил ей крылатого слона, и она поселила его в своём кармане. Я устроил маленькое шоу, чтобы рассмешить её. Она была очень родной и невероятно чужой. Но я ловил каждую секунду, задыхаясь от радости. Хотел стать одним из тех детей, которых она так любила. Она спасла меня однажды вечером, хотя и не планировала. Я был глупым и потерянным. Она была умной, уверенной и сильной.

Позже она сказала, что во мне живут демоны. Те демоны оторвали ещё один кусок меня. У меня ничего не было, кроме иллюзий.

***

Постепенно стало понятно: я могу иметь что угодно, быть кем угодно… благодаря воображению. Могу представить любое невозможное и превратить в подобие правды. Фантазии. Сказки. Я стал играть разные роли, придумывать дружбу и радость, ощущения дома и семьи, безопасность. Меня можно было бы счесть сумасшедшим, если бы не осознанность при создании моих иллюзий. Но даже это неважно, ведь так делают все. Только большинство действительно верит: в стабильность постоянно меняющегося мира, в отсутствие последствий за собственные поступки, в то, что корове совсем не страшно, когда её ведут на бойню, что нам простятся наши грехи, желания будут исполнены кем-то большим и добрым, и в инопланетян.

Что является настоящим? Как я могу быть уверен в собственных ощущениях, в восприятии? А если я внушу себе другие чувства в тех же ситуациях? Что я могу назвать собой? Что вообще можно определить? В чём можно быть уверенным? Где истина? А если меня уже давно не было бы среди живых, но мои воспоминания и фантазии держали бы меня в тех же декорациях… Как бы я смог это понять? Нахожусь ли я там, где, как мне кажется, нахожусь? Являются ли мои действия тем, чем я их считаю? Какие изменения происходят с мыслями, когда они восприняты другим? Что, если вокруг лишь декорации, всегда были? Что, если нет ни смысла, ни значения? Что бы мы делали с этой бесконечной пустотой? Что мне делать с этой бесконечной пустотой?

***

Папа держит меня за руку. Папа большой и взрослый. Он улыбается и рассказывает о чём-то. Улыбка становится жуткой гримасой. Глаза стекленеют. Лицо искажается. Передо мной чудовище, пытающееся меня растворить, высосать, проглотить и переварить.

А после рука чудовища сжимает моё горло. Над головой застывает топор. Ужас не даёт пошевелиться. Сердце колотится. Бесконечно долгий момент. Я жду конца всего. Я жду собственно смерти. Мы одни. Помощь не придёт. Что мне делать?

***

В каждом из миров я всегда знаю, как найти это место. Оно притягивает к себе. Карта местности сама появляется в голове, ноги идут в правильном направлении. Потеряться, заблудиться просто невозможно, ни в одном лесу, даже с самыми запутанными тропами. Я ищу его везде, иду туда и не могу сопротивляться. Никакие удовольствия всех миров не сравняться с этим ощущением. Абсолютное блаженство, бесконечное спокойствие, чистое счастье. Маленький рай. Место перехода между мирами. Центр всего. Мой собственный центр связан с этим. Когда они встречаются, всё вдруг сходится в одной точке, и нет и не может быть ничего более естественного, более правильного.

Сейчас переход находится рядом с огромным котлованом. Не знаю, кто и зачем его вырыл тут. А может, оно образовалось само собой? Но яма отлично вписывается в пейзаж, вокруг имеются некоторые постройки, к ней и от нее идут дороги, а по ней и через — переходы и мосты. Но место остаётся секретным. Если нужно что-то спрятать, достаточно поместить это на виду…

Если же нужно скрыться самому, то есть три вида маскировки. Первый — сливаться со стенами. Надеваешь самую непримечательную одежду, делаешь вид, что тебя нет в пространстве, и стараешься не отсвечивать. Конечно, разговоры лучше свести к минимуму, сохранять нейтральное выражение лица. В общем, побольше тумана. Второй — полностью соответствовать окружению. Быть его частью, копировать поведение, речь и внешний вид других людей. Проще всего играть в зеркало, то есть не проявлять себя вообще и активно отражать. Люди такое любят и ни о чём не догадаются. Многие с превеликим удовольствием будут разговаривать сами с собой. Третий — наиболее интересный. Быть ярче всех. Необычный внешний вид, разноцветная одежда, всегда хорошее настроение. Бодрость, веселье и дружелюбие. Пусть все вокруг смеются, пляшут и скачут. Безудержное веселье, много шуток, радостная музыка… И… Цель достигнута: всем плевать, кто ты. Им просто хорошо, и они сами постараются поддержать такое состояние.

Но сейчас не об этом. Сложно объяснить процесс перемещения. Просто находишь нужную точку, и оно происходит. Хотя тут возможны разные варианты… Бывают и окна, через которые влезаешь в другой мир.

На площади многолюдно. Моё появление сразу замечают. Стараюсь быть неприметным, думать о чём-то простом и неинтересном. Я, увы, не превращусь в невидимку, но зато точно продемонстрирую отсутствие агрессивных намерений. В таких ситуациях легко вычислять главных. В иерархии обычно те, что выше, — внимательнее и хитрее. Они многое видят и, конечно же, опаснее даже в одиночку. А простые рабы настроены прежде всего на выполнение приказов, поэтому могут быть временно не опасны, пока приказ не поступил. Но если их собирают в толпу, то нужно действовать быстро. Толпа даже самых вялых зомби задавит количеством. Почему зомби? Из-за пустых глаз. Но это мои формулировки. Можно и другие придумать. Ничего страшного. Просто люди, которых больше нет. Когда-то по глупости пытался их спасать. Совершенно неблагодарное занятие. Так уж устроена система: помогая им, постепенно перетекаешь на их сторону. Мне тоже сложно было поверить. Они вязкие, как болото, абсолютно без эмоций (и уж тем более изменений) втягивают в своё стабильное состояние НЕжизни и подчинения. Чем глубже пытаешься заглянуть, тем быстрее вязнешь в густой субстанции. И кто-то скажет, что нельзя просто смотреть и ничего не делать. Действительно. Лучше не смотреть. Уже не на что.

Главари сканируют меня. Как же не люблю эти мерзкие взгляды. Это уже не безобидная пустота, а насыщенная густая чернота. Чем выше существо в иерархии, тем более жуткие у него глаза. Да, да, приходиться постоянно работать над своим страхом. К такому трудно привыкнуть, а сталкиваться с ними приходится очень часто. Поворачиваюсь, смотрю в упор. Нет, не ваш. Да, выбор сделан. Нет, не сомневаюсь. Нет, не сдамся. С отвращением и злостью отворачиваются. Но конечно ничего не могут предпринять. Закон есть закон, в лоб не пробьёшь.

***

Твои волосы пахли солнцем. Я обнимал тебя и растворялся в том ярком тёплом мире, как в сказочных историях, что читаешь, затаив дыхание, или как в счастливом сне, совершенно неожиданно подарившем ощущения, которые никогда не встречались в реальной жизни. Золотые нити оставались везде, где ты появлялась. Лежали, разбросанные по полу, подушке, креслу. Мне нравилось находить их. Это доказывало твоё существование, когда расстояние между нами разрасталось. И я мог расслабиться, зная, что не сошёл с ума, не выдумал тебя. Ты была реальна. Они конечно злились, обнаруживая твои следы в их неприкосновенном жилище. Ведь это не было твоей территорией. Ведь это не было моей территорией. Но тебе было плевать. Ты занимала собой всё пространство. Везде и всегда. Вторые роли не для тебя. Ты заняла собой большую часть меня. Так казалось. Потом выяснилось: большая часть меня закрыта тяжёлой дверью с огромным замком. И заходить туда было опасно для нас двоих. Но разве можно чего-то бояться, когда счастье растекается по старым гноящимся ранам?

Самое лучшее место было у тебя в руках, когда ты обнимала меня во сне. Не было ничего безопаснее. И я не мог спать без твоих рук. Не мог спать и рядом с тобой. Я боялся, что мир заберёт тебя обратно или… что я проснусь… Это было время перманентной бессонницы, сумасшедшей молодости, сладкой свободы, смелости и кофейной зависимости. И всё только начиналось.

***

Белый потолок с разводами. Можно превратить разводы в любую картинку. Один из способов спасения от темноты. Хотя он редко помогает. Возможно, всё не так и на самом деле я не открываю глаз. Мозгу нужны стимулы. В отсутствии картинки он создаст свою. В отсутствии звуков — наполнит пространство звуковой иллюзией. Интересно: что происходит, если психика не выдерживает какие-то события? Система перегружается, возникает опасность прекращения её функционирования… Необходимо изолировать вредоносные файлы, спрятать в хранилище и закрыть доступ к ним. В памяти образуются дыры. Но мозг не любит пустые места. Они заполняются другими элементами? Психика создаёт новую, поддельную реальность? Говорят, доверять нашей памяти не стоит: информация постоянно переписывается. В таком случае, если человек состоит из смеси настоящих и ложных воспоминаний, то в какой степени реальным можно его считать? Или мы не тождественны опыту? Что мы берём с собой в момент перехода?

***

Везде я ищу похожих на меня, людей с моей стороны. Иногда встречаю знакомых, иногда — очень родных, про которых ничего не помню. Нас объединяет выбор. Среди нас нет главных или более важных, мы равны. Нет подчинения и лжи. Мы — братство. Мы семья, сколько бы нас не было, ведь на каждого можно положиться и каждому можно доверять. Мы не используем маскировку друг перед другом. Мы все делаем одно дело: опускаем вниз нашу чашу весов. Ищем своих и оказываем помощь, если необходимо. Ищем потенциально наших и стараемся защитить. С последним со временем становится только сложнее, ведь противник использует всё более ухищрённые и нечестные методы вербовки. Мы пытаемся противостоять, но честность против хитрости и лжи, увы, срабатывает далеко не всегда. И мы придумываем новые способы борьбы… Постоянно…

***

Иглы, иглы, бесконечные иглы. Прикосновения словно удары током. Они трогают моё тело, пичкают таблетками и загоняют под кожу металл. Не видя меня. Как будто я кукла, игрушка для всех. Для реализации неосознаваемых программ и желаний. Обо мне можно рассказывать знакомым и чужим людям, можно посадить на полку, закрыть в шкафу, разрисовать, заставить повторять сохранённые в программе фразы. Отвращение. Безысходность. Бежать некуда. Только покинуть тело. Оставить его для чьих-то игр и не возвращаться. Меня в нём нет. Я далеко. Есть нечто большее (им не достать). Это принадлежит только мне и никому другому.

Меня там нет.

***

Настолько прекрасно, что кажется сказкой. Поле в парке, окружённое деревьями. Недавно закончился дождь, летний тёплый дождь. Солнце светит, но неярко, сохраняя прохладу, и всё блестит так, что создаёт ощущение восторга размером с это поле. Не сплю ли я? Людей сейчас тут нет: влага отпугивает. Снимаю обувь и ставлю голые ступни на траву. Холодные капли на коже. Хожу по полю как сумасшедший, радуясь траве, воде и солнцу.

***

Солнце просыпается, освещая улицу и все дома вдалеке. Мы не ложились спать. Моя бессонница сегодня превратилась в твою. Прости. Зато мне досталась целая ночь. Разве можно хотеть большего? Там внизу безлюдно, даже дворники не успели выйти. Мы сидим на подоконнике, встречая рассвет. Курим вместе. Пепел летит на землю, дым смешивается с утренним туманом. Больше ничего, только небо. Больше никого, кроме нас. Созданный нами мир навсегда в одном этом моменте. Пойманный и спрятанный от посторонних. Время перепишет подробности, сотрёт детали, перепутает числа, состарит лица и тела, будет забирать ощущения по крупицам, пока не смешает всё с тоннами песка, любимого только морем. Я буду хранить моё сокровище так долго, как только смогу. Даже когда дверь в этот мир закроется, и у меня не останется никакого доступа. Пока оно не раскрошится вместе со всем, что является мной.

***

Я в дешёвом хостеле. В городе начала конца. В чужой стране, которая станет для тебя родной. Город потерял всякое волшебство, превратившись в мой ночной кошмар.

Мир ясно давал понять, что дорога сюда для меня закрыта, а я продолжаю бродить по придуманным мною же лабиринтам и упорно отказываюсь видеть правду.

Бойся своих желаний, бойся своих страхов, бойся лучших намерений, бойся своей смелости, бойся силы… Пока не научишься держать её под контролем. Пока не осознаешь всю ответственность за её использование. Пока не научишься видеть прошлое и будущее. Пока не сможешь чувствовать настоящее. Пока все миры не сойдутся в одной точке, рождая новую вселенную. Пока ложь не станет впиваться иглами в тело, парализуя невыносимой болью. Пока не узнаешь, кто ты и чего стоишь.

Мир наделил меня упрямством, которое спасало не раз и не раз рушило так много. И после каждого спасения ты уже не тот. Даже если сможешь выбраться из бури живым, придёт время считать потери, лечить раны и вспоминать пострадавших, такими, какими они были раньше. После каждого разрушения, часть тебя словно остаётся погребённой в руины. Самое живое в тебе заменяется мудростью (но что с ней делать?), осознанностью, превращающей боль в привычку, и обыденностью, не имеющей особой ценности.

Я сижу в номере, сжавшись в комок… Нервов, боли, памяти, осознанности, бессознательного, того, что осталось. Слезы не останавливаются никак. Всегда есть что-то сильнее тебя. Я ору на всю комнату, на всё здание, на весь чёртов город: «Не отпускай меня! Пожалуйста!»

Не отпускай. Не отпускай. Держи. Не отпускай.

***

Неважно, где ты. Важно — кто ты. Убегая, бежишь только от себя. Возвращаясь, поворачиваешься лицом к прошлому, долго и с интересом разглядываешь его трансформацию и разрушение, пока будущее стоит за твоей спиной в ожидании. Не имеют значения координаты. Они никогда не приведут к тому, что ищешь. Цель будет вечно ускользать вместе с изменением пространства и течением времени. Любое достижение иллюзорно из-за непостоянства всего. Личность и сознание иллюзорны из-за непрерывного движения. Проблема желаний в невозможности обладания. Разрушаются даже камни. Жизнь иллюзорна: нет в ней ничего, что можно было бы назвать реальным. И только поэтому она — жизнь. Только это и является настоящим. Бесконечное рождение и смерть. Мир, появляющийся из одной точки и в неё же уходящий.

***

Я сижу, съёжившись, под столом. Тёмно-коричневый стол с тремя ящиками. Закрываю глаза, затыкаю уши, надавливая как можно сильнее, до боли. Крики за стеной. Удары. Снова крики. И так бесконечно. Это не заканчивается. Весь мир проваливается в момент. Я стараюсь перестать быть, стереть сознание, сжаться в точку. Не могу понять, как мне жить без возможности повлиять на происходящее. Я не могу ничего предпринять. Меня не должно быть. Меня нет. Только пустота.

***

Если система работает некорректно, раздели её на составляющие элементы и собери всё заново. Но будь осторожен: после такой процедуры к прежней системе ты не сможешь вернуться уже никогда, какие-то данные и связи будут потеряны навсегда. И собрать верно все детали очень непросто. Но иногда риск оправдан. Да и как можно бояться, если любая система рано или поздно пересобирается в новую. Сколько творчества в этом процессе, сколько возможностей. Каждый элемент может быть изменён сам по себе, частицы находятся в постоянном взаимодействии, трансформируясь и трансформируя друг друга. А после положение каждой из них меняется и всё начинается сначала. И продолжается.

***

Ты живёшь сам с собой годами, постепенно узнавая и понимая. Да, ты знакомишься с собой постепенно. Отделяешься от значимых взрослых, обнаруживаешь предпочтения в еде, одежде, знаниях. Иногда даже осознанно заглядываешь в дверь в детство, где столько интересных воспоминаний, причин, закрытых ящиков, затёртых событий, непроизносимого, непонятого, пугающего или волшебного. И вот уже будучи взрослым ты считаешь, что знаешь себя. Конечно, знаешь: регулярно видишь в зеркале, водишь на работу и не только… А потом вдруг в твою привычную жизнь врывается нечто, переворачивая привычное вверх дном, ломая любимые игрушки, перемешивая чувства, вбрасывая то, с чем пока не сталкивался, разрушая старое. И когда ты уже почти в панике, истерике смотришь на происходящее, замерев от шока и непонимания… Нужно делать выбор. И он настолько важный, что жизнь твоя разделится на до и после. А ты совершенно не представляешь, какое решение должен принять. А ты снова маленький ребёнок, застывший в моменте, пытающийся совладать с пустотой и ужасом. И только теперь ты встречаешься с самим собой настоящим, состоящим из пустоты. И именно теперь, когда всё на пределе и слишком много поставлено на карту, появляешься истинный ты. Сделанное и достигнутое ранее может перечеркнуться в одну секунду, так как было лишь красивой иллюзией, легко обесцененной. И после принятого решения ты будешь великим героем или великим злодеем. Или никем. Или всё смешается в один ком, который превратится в бомбу у тебя внутри. Это и будет проверка. Это и будешь ты.

И так раз за разом.

***

Один мой друг напивался до беспамятства и плакал. Рассказывал ужасные вещи, в основном из детства. До сих пор не знаю, что было правдой, а что вымыслом и пьяным бредом (друг всегда любил сочинять). Но плакал по-настоящему.

Однажды я напился неприлично сильно. Мне хотелось только плакать и бредить. Друг вёз меня до дома. В этот вечер мы хорошо друг друга понимали.

***

Я лежу в детской кроватке. Комната тёмная, не горит ни одна лампочка. Все ушли. Дверь закрыта. Законы, которых я не понимаю, которые меня заставляют принимать как должное. Ночью мне нужно оставаться одному в темноте. Меня кладут в правильное место и оставляют в закрытой комнате. Одиночество и страх сковывают, ощущение тела расплывается. Я совсем не умею справляться с этим страхом, ужасом, возникающим при отсутствии света. Вслед за телом и мир становится нечётким, размытым. Что же делать? Страх не даёт заснуть, а сон — единственное спасение, на которое остаётся надеяться. На потолке странные разводы. Я цепляюсь за эту деталь в попытке сохранить ощущение реальности, придумываю зверей, людей и предметы. Но привычное ускользает. Затягиваюсь в какой-то другой мир, о котором знаю только я. Это то, что не могу никому объяснить. Это то, что я вижу, когда другие думают, что мне просто страшно из-за отсутствия взрослых. И другие, кажется, не испытывают то же самое. Может, что-то не так со мной?

***

Иду по улице и вижу небольшой отдельно стоящий дом. Появляется ощущение своего рядом. Очень странно обустраивать жилище настолько на виду. Совсем не безопасно. Живущий там либо слишком уверен в себе, либо… Тут что-то не так… На подходе к дому мне открывает дверь молодой парень. Красивое свечение, яркое и светлое. Парень рад нашей встрече. Да как же ты тут такой живёшь? Присматриваюсь сквозь свечение. Резко бросает в дрожь. Даже сердце заколотилось от этой картины. Его лицо в очень глубоких дырах, обезображенное. Его используют как еду, просто пожирают, незаметно для него самого. Неужели сомневается? Спрашиваю. Нет, всё гораздо хуже. Парень радостно и гордо сообщает о своём решении не делать выбор, остаться свободным, жить одному, описывает преимущества такого подхода. Теперь ясно. Глупая ошибка. Отказ от ответственности за принятие решений ослабляет осознанность. Мальчишка всё меньше понимает, что с ним происходит, какое влияние на него оказывается, не замечает собственной трансформации. Постепенно его высосут полностью, и он превратиться в подобие одного из их зомби. Нет, я не буду объяснять ему: он уже не воспримет объяснений и не поверит мне. Прямо склонять на свою сторону не имею права. Говорю, что он всегда может присоединиться к нам, если решит, и я даже постараюсь найти его. Но в данном случае это скорее формальность. После его предложения остаться и пообщаться, начинаю чувствовать засасывание в болото. Отказываюсь, прощаюсь и иду дальше. Очень жаль.

***

Запах кофе. В этом мире есть вещи, превращающие некоторые моменты в волшебство. Я ловлю своё счастье, сидя утром на подоконнике с чашкой вкусного варёного кофе. День только начинается, и всё просыпается. Тёплым летом, когда появляется яркое солнце, но жары ещё нет. Пахнет свежестью, зеленью и пылью немного. Осенью, когда на улице становится прохладно, на стёклах капли сначала застывают, а потом сползают вниз. Небо затянуто серыми тучами, воздух влажный. Пальцы согреваются о тёплую кружку. Зимой, когда фонари освещают заснеженные дороги. И вроде, пока не приняты никакие решения, история дня не написана. Но нет. Уже принято решение снова проснуться. И каждую секунду делается выбор между жизнью и смертью. Поэтому так страшно бывает засыпать. Никогда не знаешь заранее, какой выбор сделаешь следующим утром.

***

Счастье медленно вибрирует в теле. На грани с возбуждением. В ожидании надвигающегося взрыва. Вся жизнь проходит в стремлении к взрыву, который не оставит ничего после себя. Страх разлететься вдребезги. Желание подойти к самой опасной и самой вожделенной точке, перескочить через границу. Так мы начинаем смотреть на свои роли со стороны и чувствовать суть, весь мир, дрожащий внутри, звенящий всем своим пространством. А после ничто уже не будет прежним. Так происходит переход на новый уровень.

***

Так много говорится о семейных ценностях, постоянстве, верности, спокойствии и уверенности. Приравнивание постоянства к счастью, когда жизнь и мир по сути своей состоят из непрерывных изменений?

Интерес и непредсказуемость толкают вперёд. Желание приближения к незнакомому. Скорость, несущееся время, движение у обрыва без остановок, опасность приносят ощущение жизни, вырывают из тумана. Стабильность становится совокупностью элементов, образующих болото, глубокое и заросшее. Медленная смерть с иллюзией правильности происходящего или риск и борьба с хотя бы частичным сохранением чувствительности и пятидесятипроцентной вероятностью продолжения этого шоу?

Но если привычные для многих ценности делают существование невыносимым, если нет возможности двигаться вперёд без разрушений и перешагивания через собственный ужас, если нет продолжения жизни без убийства себя прежнего и всех прежних тех, кто был рядом, если нет продолжения пути без потери того, что привыкаешь считать домом и семьёй… То где грань между эгоизмом и самосохранением?

Попытки созидания через разрушение, спасения через принесение в жертву себя же. Вырезание куска себя, который болит и нарывает. А после вырезания боль распространяется по окружающему пространству и переходит на новые области. Зарастает крайне медленно. Боль не уходит никогда. Анестезия забирает ощущение жизни. Когда видишь смерть и страдание, либо проходишь мимо, принимая очередную дозу отупения в себя, ныряя в любимое болото, либо навсегда остаёшься с этим ужасом и болью. Раз за разом.

***

Я сдерживаю нарастающее внутри. Я знаю: это уже не остановить. Знаю, чем всё однажды кончится. Позволяю этому быть. Ощущение мира становится ярче, тело кажется настоящим, живым. Я еду с тобой. Просто не хочу останавливаться. Опасность слишком привлекает. Ночь и много километров дороги. Ты радуешься. Мы едем в любимый тобой город. В любимый мной город. Кофе в лесу, рядом с трассой. Запах волос. Несколько часов сна. Многие воспоминания стираются или зарастают туманом. Но не все. Это останется навсегда.

Потом… Какой-то другой день. Всё тот же любимый город. Он подарил мне много, но забрал больше. Может, поэтому так у нас с ним и не сложилось. Ты всё так же радуешься, ты бежишь к своей сложной привязанности. Я следую за своей. Ты уговариваешь, обещаешь, меняешь договорённости, успокаиваешь. Ты всё понимаешь. Я всё понимаю. Мы пытаемся говорить. Выходит криво. Слова застревают в горле. Несёшься вперёд, настолько красиво, что я не в силах заставить тебя остановиться, да и не в праве. Кто я для тебя? Один из многих, не больше. Или?..

Ночь. Лежу на диване и пялюсь в потолок. Закрываю глаза и пытаюсь не чувствовать, отключиться, насколько это возможно. Ты в соседней комнате с ним. Я слышу тебя через стенку. Хочу быть в другом месте. Но где? Разве существует место, в котором можно спрятаться от собственной жизни? Слёзы подступают. Слёзы для слабаков. Огромная дыра внутри расширяется, поглощая и переваривая части меня. Превращаюсь в пустоту, сливаюсь с темнотой. Нет ни тела, ни сожалений, ни мыслей.

А утром ты выйдешь счастливая. Вы будете пить вино. Он будет победоносно ходить по квартире, полураздетый, выставляя напоказ спину, всю покрытую отвратительными прыщами. Природа сойдёт с ума, запустив в город сильнейшую метель. А после я посажу тебя на поезд, довезу до дома, и мы проведём вместе много лет.

***

Иногда я ощущаю что-то внутри. Но это слишком далеко от меня. Я лишь наблюдаю со стороны или из глубины, без боли, желаний и бесконечной борьбы. Нужно принимать какое-то решение. Но выбор осуществляется на основании информации, мотивов, потребностей, умозаключений о пользе или под воздействием страсти, необходимости. Во мне нет ничего из перечисленного. Нет понимания, нет объяснений. Остался только страх, тоненькая ниточка, соединяющая с телом. Слишком сильное чувство, служащее для сохранения жизни, часть очень древних, основополагающих инстинктов. Только он пробивает эту невероятную толщину тумана, возвращая далёкие воспоминания о телесных ощущениях… Скованные внутренности, напряжение, тошнота, стук… До содрогания грудной клетки. Сердце. Там было сердце. Стук. Отсюда рождаются желания. Их два: остаться и уйти.

***

Я боюсь выходить из дома. Труднообъяснимый животный страх. Или не страх вовсе, а непреодолимое притяжение к месту нахождения. Словно время растягивается, а корни разрастаются вглубь всего вокруг и рядом. Тело постепенно теряет форму, превращаясь в более жидкую субстанцию, расползается по пространству, впитываясь в него, смешиваясь с ним. Поэтому место ощущается как собственное тело. Поэтому переход становится болезненным. Приходится собирать жидкость себя, отфильтровывать от реальности, пытаться придать всему этому форму и устойчивость. Создавать себя заново каждый раз.

Справляться всегда помогала музыка. По-видимому, проникая внутрь, она заменяет собой то, что пришлось отделять, разбавляет ситуацию. А также она несёт в себе настроение и состояние, которые можно просто заимствовать, не создавая… Точнее, смешать с собой. Порождает новые движения внутри… Музыка способна заменить многое. Даже наверное — всё, ведь всем она и является, теми же волнами, которые позволяют жить нашему придуманному миру. Как серотонин регулирует настроение и поведение. Как анальгетик притупляет боль. Как воздух, без которого ничего этого не было бы.

Вторым помощником в перемещении меня в пространство улицы была моя прекрасная работа, огромное везение и счастье. Самая любимая иллюзия, невероятно красиво написанная. Как много можно отдать за возможность обладать стимулом, заставляющим просыпаться по утрам. Это было то самое: причина, цель, смысл, наваждение. Кайф тянул к себе каждое утро и был даже сильнее всего, что способно держать. Один из главных артефактов моей жизни, так и не разгаданный, но очень мощный. Предвкушение новой дозы заставляло двигаться как ни что другое. Остановиться было просто невозможно. Я походил на ту крысу из эксперимента, которая не могла перестать стимулировать центр удовольствия. Но вот в чём удовольствие заключалось? В какие компоненты замешивалось? Сказка об удовлетворении базовых потребностей? Или сладкая зависимость с узаконенной, социально одобряемой аутоагрессией? Неважно как, но механизм действовал безотказно и сбоев не давал. Любимая работа заполняла собой пустоты, занимала мысли, забирала время и здоровье. Да, за всё нужно платить. Но последствия приходят позже. До наступления развязки, финала есть только восторг и торжество иллюзии, а опустошение и потеря смысла дальше, чем первая влюблённость от твоего среднего возраста. И если закрыть лицо руками и продолжать игру…

***

Найти это здание совсем не трудно, тем более если есть опыт поиска. Карты тут не действуют, их нет и быть не может. Многослойный мир со сложной структурой пересобирается словно калейдоскоп, снова и снова, меняя форму и координаты своих частей. Освоение техники перемещений требует времени, обучения и серьёзной работы над собой. Искусством этим овладевает не каждый, но каждый нуждается в защите, информации и смене местонахождения. Вот зачем нужны проводники, которые словно имеют врождённую предрасположенность, тесную связь со всем вокруг. Мир похож на живой организм со своим разумом, непрерывно изменяется и вплетает в себя других существ. Мы все каким-то образом переплетены друг с другом. А проводник за счёт повышенной чувствительности воспринимает движения и состояния мира как самого себя, без возможности даже выделить собственное тело как нечто отдельное и личное. Он в каком-то смысле себе и не принадлежит, хоть и знает дорогу к точке сборки. За всё приходится платить.

Ах да, главное здание. Огромное помещение со сложной сетью коридоров, проходов, этажей, комнат, подвальных лазеек, тайных ходов. Находится под пристальным наблюдением иерархии. Трансформируется постоянно. Может предстать в виде небольшого дома, квартиры, школы, замка… Да чего угодно, наверное. Может удерживать или наоборот скрываться, закрывать и открывать разные двери, притягивать людей и хранить секреты.

Один из наших заметил меня, когда прятался рядом с лестницей. Он и помог дойти до нужной комнаты. Я, конечно же, в состоянии искать сам, но иногда в пространстве слишком много защитных программ, которые приходится запутывать, особенно в этом помещении. К тому же даже самый опытный из нас оставляет следы, и их можно считать, а правила безопасности лучше соблюдать. В том числе поэтому мы стараемся не использовать имена: имя оставляет слишком заметный след и позволяет считывать человека легче на расстоянии.

В комнате он ждал меня. Старый знакомый.

— Здравствуй.

— Здравствуй.

— Ты быстро добрался.

— Ты же позвал. Рад, что тебя не сожрали.

— Снова намёки? Садись.

— Я никогда не скрывал, что хочу видеть тебя среди наших. Слушай, а ты кресло своё можешь трансформировать в другое кресло или вообще не кресло? Или тут всё жёстко неизменно?

— Я как всегда отвечу, что это слишком опасно. Они не отпустят. Тебе не нравится моё кресло?

— Наоборот, удобное. Я постарался бы увести и спрятать тебя.

— Не сомневаюсь. Но и ты не обладаешь всемогуществом. И ты прекрасно знаешь: каждый чует своих. А у некоторых нюх такой, что мне придётся бегать даже в мыслях.

— Ты уникум. Но… Как тебе удаётся? Сделал выбор в их пользу, но помогаешь нам… Для меня это загадка…

— Ты знаешь: я не могу обсуждать такие вещи. Да и думать тоже не стоит.

— Но если бы мы знали, то смогли бы…

— Переводить на свою сторону? И это достаточно быстро стало бы общеизвестным фактом, из-за чего пришлось бы переписывать правила. Стало бы кому-то лучше? Хотя мечты у тебя красивые.

— Это возможно. Я уверен.

— Даже если и так. Разве я перешёл? Не забыл ли ты поинтересоваться моими желаниями?

Он останавливается, как будто подавляя лёгкое раздражение. Этот человек никогда не любил проявлять эмоции, а тема явно непростая для него. Но мне до сих пор не удалось разгадать его тайны. Любит говорить, но не о себе. После паузы следует продолжение беседы, так же спокойно, как в начале:

— Тут ничего не меняется. Сколько я себя помню. Это моя клетка и моё проклятие. Тема закрыта.

— Хорошо. Рассказывай.

— Рассказывать?

— Или ты звал меня для чаепития? Слушай, а может, ты просто любишь раскрывать секреты?

— И именно тебе. Точно. Да, мне есть что рассказать. Пошуми тут. Дополнительная безопасность не помешает.

— Сейчас…

Создаю зашумление вокруг нас. Громкий густой хаос… Немного бредовых мыслей бонусом, немного сумасшествия, немного легенд и сказок… Комната готова. Даже красиво получилось.

— Готово!

— Завязывай с перфекционизмом. Мне ещё потом подчищать за тобой. Любите вы красоту.

— Как есть.

— Ладно… — он задумывается, глядя в окно, почти не пропускающее свет из-за толстого слоя пыли на нем. — Артефакт… Они называют его шкатулкой. У каждой стороны есть одна из двух частей. Они старательно прячут свою половину и очень хотят найти вторую, а потом забрать себе. Хотя, насколько я понимаю, это незаконно.

— Законы обходить они умеют. Что это вообще такое?

— Начало всего, — выпрямляется, складывает руки за голову и откидывается назад, на спинку дивана.

— Сундук сказок что ли?

— Да. Тех сказок, в которых мы живём. Видимо, когда образовался наш мир… Точнее, вся эта система миров… Когда всё образовалось, оно сразу разделилось на две стороны. Возможно, без этого ничего не произошло бы.

— И каждой стороне досталось по половине…

— Очень может быть.

— А если они соединятся?

— Думаю, даже они не знают ответа. Конец? Пересборка? Новое начало? Окрашивание в один цвет? Абсолютная власть одной из сторон?

— Последнее — слишком просто.

— Пожалуй. Но вдруг возможны варианты? Допустим, абсолютное господство таки случится, и одна сторона получит всё…

— Тогда, если двойственность является необходимым условием существования всего, то… Возникнет второй мир, в котором вся власть будет у вторых.

***

Меня разрывает на части. На куски, которые просто невозможно соединить. Одна часть любит через всю жизнь, без привязки ко времени, событиям, решениям. Воспоминания порождают слёзы и ощущение в груди, похожее на чистое счастье, сильное до оцепенения и глубокое до боли. И тут всё распадается на созерцание и желание, уважение и привязанность, благодарность и вину. И где-то здесь же сидит звериная тоска по человеку. Зверь воет, раздирая глотку, расцарапывает себя в кровь, пытаясь вырвать, выскрести то, что заставляет чувствовать, не даёт успокоиться. Этот дар, этот яд, наркотик, иллюзию… А кто-то рядом спокойно отпускает, гладит зверя по голове и готов двигаться дальше.

Другая часть — обида и злость. Ребёнок спешит спрятаться в самых дальних и тёмных уголках. Он обладает каким-то знанием. Но не может никому рассказать. Он несёт свою тайну, заплатив всем, что у него было и могло быть, самой сутью, самой жизнью. Его гонит страх невероятных размеров, пронимающий до основ, особенно в темноте. Что за монстр пытается его захватить? Ребёнок не знает, но подчиняется стуку сердца, пульсирующему до барабанных перепонок, неудержимой силе, руководящей слабым маленьким телом, поглощая его целиком. Он продолжает прятаться, не оглядываясь. Теперь уже точно совершенно один. Хотя он так старался быть достаточно послушным и удобным. А потом звучат все сигнализации, система переходит в режим атаки. Появляется воин, и он непобедим. Только сама смерть способна остановить его, но он уже знает запах её холодного дыхания и привык к её постоянной близости. А может даже, только она и была всегда рядом, когда другие сбегали, боялись, хотели использовать, поработить. Воин идёт за справедливостью, и ему нечего терять. Он готов сражаться, и каждое воспоминание становится его мощью и оружием. Он когда-то был твоей защитой, а потом восстал против тебя.

Мы превратились во врагов. Мы забыли нас.

Вина переходит в обвинения, привязанность в отрицание, желание — в агрессию. И я больше не хочу видеть тебя. Никогда.

И я скучаю по тебе.

И я не знаю, что с этим делать.

***

Дедова комната наполнена волшебством. Здесь живут история, человека и загадочных времён, в которых не было меня, и сказки, выдуманные мной: космические корабли, говорящие животные, живые роботы, странные создания. Секретное место, защитная крепость. На полках книги с потемневшими страницами, в основном о войне. На кровати мягкое белое покрывало с красными узорами. Заворачиваю в него кошку, но ей не нравится. На подоконнике старое пожелтевшее радио (прекрасно работающее), тяжёлая стеклянная пепельница и тёмно-синяя с золотым чашка с холодным чаем. Чай стоит со вчерашнего дня, видимо, и покрылся переливающейся плёнкой. Он очень вкусный, наверное, из-за большого количества сахара. Из радио играет музыка, и меня уносит в эти интересные истории из чьих-то жизней. В шкафу пиджаки, брюки со стрелками, рубашки и галстуки. И это лучшее место, если хочешь спрятаться. Одна дверь закрывается на верхнюю и нижнюю щеколды, а другая — с помощью магнита. Запах дерева и лака. На тумбочке лампа странной формы, газеты, серебристые карманные часы. Часы нужно заводить каждый день и, как сказал дед, потом они станут моими, когда он уйдёт. Я уже больше не хочу, чтобы они становились моими. В тумбочке чего только нет. Настоящий сундук со сказками! Пахнет крепким табаком. Никогда не надоедает изучать содержимое этих полок. Пол коричневый, жёлтые шторы, зелёная круглая ручка двери. Дверь не достаёт до пола, внизу большая щель. За окном поля и пруд вдалеке, деревья и голубое небо. Я хотел бы считать эту комнату моим домом, но тут я только гость.

***

Тело потеряло подвижность и стало невероятно тяжёлым. Стараюсь почувствовать сердце в своей груди, но ничего не выходит. Если услышу его стук, то пойму, что тело живёт. Стука нет. Пальцы не слушаются. Веки сомкнуты и тоже не хотят поддаваться командам. Наполняюсь энергией, густо, плотно. Постепенно знакомлюсь с разными частями и сторонами себя. Собираюсь по кускам, превращаясь в целое. Процесс приятен и затягивает всё глубже. Забытые возможности, целительная боль. Выход на другие миры, целая вселенная рядом. Внутри. Снаружи. Энергия, чувствование. Жизнь. Истина. Пойманное настоящее. Точка отсчёта. Смешение измерений. Я на месте. Я дома.

Я не знаю, живо ли тело. Я не знаю, хочу ли обратно.

***

Стеклянные глаза смерти. Она лежала на лестнице, ещё держа пакеты и сумки. Полная, немолодая, когда-то красивая. Сегодня не удалось дойти до своей цели. Позади целая история, которую скорее всего никто никогда так полностью и не узнает. Кто-то, наверное, ждал. Какие-то дела останутся неоконченными этим вечером. Впереди — только неопределённость. Но планы уже точно нарушены, и привычное уступило место чему-то иному, непредвиденному. Люди обычно не смотрят в ту сторону… Не ждут. Вокруг была толпа. Молодые парни стояли в растерянности, кто-то звал врача. Её взгляд застыл, устремившись вверх.

Это всегда страшно: мёртвые, пустые глаза. Иногда они смотрят на тебя из живого тела. Изо рта вылетают слова, руки движутся, но самое важное уже ушло. Поглотит ли эта пустота и тебя? Сумеешь ли сопротивляться, противостоять?.. Спрятаться?

Существую ли я, если не отражаюсь в чьих-то глазах? Уверенность в реальности происходящего утекает безвозвратно. Мир выворачивается изнанкой наружу. Время исчезает. То, что должно быть раздельно и не может соединиться, танцует свой дикий танец на границе миров. И ты в нём же, без возможности пошевелиться, отчаянно пытаешься сохранить хоть что-то, удержать контроль…

Явив себя, смерть требует плату, плату за время. Цена высока. И ты платишь. Но она всё равно всегда будет рядом, сколько бы ты ни отдал. И ей всегда будет мало. Она будет ждать.

Моя душа, моё самое главное сокровище… Я не могу отдать и это. Поэтому прячу так, что даже пустота не дотянется и сама смерть не заявит свои права: в изменчивости и в ужасе хаоса, в самой густой темноте, в самой светлой стабильности созерцания, на стыке двух вселенных и в обеих одновременно.

И я тоже буду танцевать…

***

Длинный школьный коридор с многочисленными дверями и окнами. Было бы странно выйти и попасть в то же место в этом здании. Значит, меня заметили, несмотря на всю защиту. Тут вообще опасно обсуждать подобные темы: образование миров, тайные артефакты, воздействие на систему… В общем, понятно: просто так я отсюда не выберусь. Впрочем, выбора особо нет, придётся искать выход.

Лестница вниз обвалилась вместе с перилами до самого низа — не пройти. Что за углом? Всё закрыто, никого рядом нет. Кабинет литературы удаётся пройти без проблем. Действительно, сейчас уже как-то странно пытаться запугивать меня невыученными уроками и принудительной дрессурой. Стыд — детское чувство, прилипающее к тем, кто соглашается принимать чужие правила игры. Взрослые вырабатывают в себе толерантность к одиночеству. Стремление нравиться и соответствовать перестаёт превалировать. Никто никогда не примет меня настоящего, даже не попытается добраться до сути, не отводя взгляд. Какая досада. Не очень-то и хотелось, да и я вас тоже… Платой за такие изменения обычно становится огромная чёрная дыра внутри, но это путь к свободе и всё равно лучше, чем стать пустым местом целиком. Видимо, мне приготовили кошмар поинтереснее.

Попытаю счастье со второй лестницей. Двери, двери. Вместо ряда окон стена, пожирающая весь свет. Декорации прекрасны: синяя краска, потёртый пол. Прошлое перезаписывается, в том числе, под воздействием эмоций… Под воздействием новых обстоятельств… Под воздействием чего угодно и кого угодно. И что тогда из всего этого правда? Оригинал или обновлённая версия? Кажущееся становится настоящим. Настоящее только кажется. Хаоса обязательно должно быть больше, чем порядка. Должно ли?

Кое-как можно переместиться на первый этаж. Ловушка? Скорее всего да, посмотрим.

Немного обезьяньей ловкости — связь с предками. Внизу темнее. Много поломок, разрушения. Погнутые перила выдерживают с трудом. Вхождение во тьму не доставляет ни малейшего удовольствия, тело реагирует моментально. Когда выбор сделан, собственные механизмы оповещения и защиты не дадут спутать отброшенное с принятым. В нас ещё живо животное начало: чувство опасности заставляет внутренности содрогаться, кровь бежит быстрее и бьётся толчками. И оно пришло.

Конец ознакомительного фрагмента.