Подарок пустыни. Иронические приключения

Тина Робертс

…Верблюд взревел, вскочил на ноги, но не побежал, и тут никто из нас не ожидал. Он повернулся сначала ко мне и прицельно плюнул в мою сторону. Не знаю, как, но мне удалось увернуться от плевка. Затем он резко повернулся в сторону Ивана и тоже плюнул, но Иван стоял с открытым ртом, наблюдая за нами, и не ожидал, что верблюд плюнет ещё и в него. В результате он оказался полностью оплеванным. Чудовище ещё раз взревело и обнажило все свои зубы… он ржал над нами, как над идиотами…

© Тина Робертс, 2019

ISBN 978-5-4483-8453-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Все имена и фамилии в этой книге вымышлены. События, описанные в романе, никогда не происходили в действительности. Любое сходство с реально существующими людьми и обстоятельствами — всего лишь совпадение.

ПОДАРОК ПУСТЫНИ…

Таскались мы по этой чертовой пустыне уже третьи сутки. Песок да песок — безмолвный, бесконечный, раскалённый и больше ничего. Всё время хотелось пить, но вода была на вес золота. Все дико устали, но начальник, точнее начальница, нашей экспедиции, похоже, и не думала об отдыхе. Как и все помешанные на своей работе, она была одержима одной мыслью — дойти, как можно быстрее, откопать и желательно найти то, за чем мы сюда приехали. Её мёдом не корми — дай только что-нибудь поискать. А как мы дойдём и в каком состоянии, похоже, её это уже не волновало. Я то знаю, конечно же, её беспокоило наше плачевное состояние, просто она не подавала виду.

— Наташ, давай сделаем привал, — заныл Борис, — смотри, верблюды и те уже с ног валятся, а мы то не верблюды — мы человеки. А человек — это звучит гордо.

— В нашем случае, это уже не звучит, а стонет, — проворчала я.

Наше общество украшали два верблюда, по-моему, эти два существа чувствовали себя лучше всех. Невозмутимые с гордо поднятой головой, они свысока смотрели на нас, как на плебеев. Я, как-то видела в зоопарке эти создания, но я тогда и представить себе не могла, что в жизни мне придется с ними так близко столкнуться, да еще и…, но об этом позже. На данный момент они исполняли роль носильщиков, чему мы были несказанно рады, они несли всю нашу поклажу, кроме рюкзаков с одеждой, их нам пришлось нести самим. Из-за отсутствия опыта навьючивать верблюдов, наши рюкзаки почему-то оказались лишними и не поместились на этих самых верблюжьих горбах.

— Через пару часов должны быть на месте, — ответила Наталья. — Мы должны успеть дойти до темноты и поставить палатки. Ты же не хочешь ещё одну ночь на голом песке спать?

— Нет, — проворчал Борис

— Тогда топай молча и не скули, — отрезала Наталья.

Борис вздохнул, но делать нечего. Приказ есть приказ.

— Наташ, и правда, давай сделаем перекур? Пять минуточек всего? — попросила я.

— Ладно, но только пять минут. Не больше, — сжалилась Наталья.

Мы повалились на песок, он здесь особый, сухой, мелкий и скрипучий, как крахмал, а на ощупь он мягкий и нежный, как пудра, не пристаёт к одежде и обуви, а самое главное не скрипит на зубах.

Подложив под головы свои рюкзаки, мы молча лежали и курили. Пот лился ручьями, мы утирались носовыми платочками, но они сразу же полностью промокали. Здесь надо не маленькие платочки, а банные полотенца. Хоть платочки и высыхали быстро, но второй раз их использовать было уже нельзя, от пота и песочной пыли они становились тут же грязными.

— А вы знаете, что некоторые племена пекут хлеб прямо в песке? — нарушила я молчание.

— Да ладно?! — не поверил Иван. — Как это можно выпечь хлеб в песке?! Да и к тому же песок будет скрипеть на зубах.

— Ваня, а ты возьми песок в руки…

Иван взял песок в кулак и потихоньку тонкой струйкой стал высыпать его.

— А теперь отряхни свою ладонь и попробуй языком, — посоветовала я.

Иван приложился языком к своей ладошке.

— Ну что, скрипит песок на зубах? — спросила я и с любопытством посмотрела на Ивана, сама то я не пробовала, но мне было интересно узнать на практике, правда ли, что этот песок не скрипит на зубах или всё же скрипит?

— Вроде нет, — ответил Иван.

— Вот видишь, и они тоже отряхивают песок с приготовленного хлеба и кушают.

— А как же они его пекут? — спросила Юля. — Без печки?

— Замешанное тесто бросают прямо в песок. Сверху тоже насыпают песок, накрывают железкой и сверху этой железяки кладут раскалённые угли. Полчаса — и хлеб готов.

— Хватит трепаться, надо идти дальше, — грубо прервала наш разговор Наталья.

— Наташ, ну зачем же так грубо? Могла бы, например, сказать: «Мальчики и девочки, убедительно прошу вас поднять свою пятую точку и рюкзачки, нам надо пройти ещё километров надцать», — проворчала я.

— Извините, исправлюсь, — извинилась Наталья. — Мальчики и девочки, убедительно прошу вас поднять свою пятую точку и рюкзачки, нам надо ещё идти долго и нудно.

— Вот это уже другой разговор, — засмеялась я.

— Ой, да ну тебя, — отмахнулась от меня Наталья.

Она всегда такая, когда находится на работе строгая и неприступная, как скала. Сказала, как отрезала. Но на это мы старались не обращать внимания и совсем не обижались. Она начальник, а мы её подчинённые. И к тому же Наталья несёт ответственность за всех нас, хоть мы все уже давно большие дяди и тёти.

Мы неохотно поднялись, отряхнули песок с одежды и, закинув рюкзаки на спины, тяжело передвигая ноги, пошли дальше.

…Честно говоря, я уже пожалела, что попёрлась с этой экспедицией на поиски каких-то там черепков, кувшинов, чьих-то костей или чего-то там еще. «Одни дураки закапывают, другие откапывают. Людям же делать больше не чего, как только закапывать и откапывать, — думала я, — прямо, как Буратино на поле дураков, закопал золотые монетки, чтобы потом прибыль с них получить. А лиса с котом, подглядели, тут же составили план и карту, как достать эти самые монетки и так далее». Зачем закапывать? Надо пользоваться тем что есть — сейчас, а не прятать от всех и от себя в том числе. Это называется, сам не гам и другим не дам. Конечно, спорить не буду, выгода в кладах есть, но только в том случае, когда в земле они пролежат несколько столетий, а не два три года. Да и к тому же, человека, который закопает этот самый клад, уже давно не будет в живых. И для кого, в таком случае он его закапывал, если сам не смог им воспользоваться? Трудный вопрос, не так ли? А еще труднее ответ. Я бы, например, пользовалась своими сокровищами сейчас и не стала бы их там где-то закапывать. А вы? Если честно, то я таких людей не понимаю. Хотя, может быть, в те времена у них были на то свои причины.

Это всё Наташка со своими безумными идеями: « Пошли с нами, ведь все равно сидишь дома без дела — это же скучно. А у нас движение, все время что-то новое и т. д. и т. п.».

На тот момент я действительно сидела без работы. И промежуток вынужденного безделья затянулся на несколько месяцев. Заработанные деньги с огромной скоростью заканчивались, они просто испарялись на глазах, хоть я и старалась жить экономно, по натуре не транжира, но денег, как всегда, катастрофически не хватало. И я не имела понятия, что делать дальше и где искать работу. Для меня наступала великая депрессия.

Надо сказать, что живу я в деревне, в которой всё производство умерло ещё много лет назад, в период перестройки. Пришел один дядя, сказал, что все будет хорошо. Развалил совхоз и свалил, оставив людей без заработанных денег. Потом пришел другой дядя, сказал, что вот теперь-то точно все будет хорошо. Кинул немного денег людям, чтобы стимул был дальше работать. Набрал кредитов в банке на подъем хозяйства, вот только деньги эти ушли в неизвестном направлении, дограбил остальное, и тоже свалил в неизвестном направлении, так же оставив людей без заработанных денег. И на данный момент совхоз просто постепенно вымирает со всеми её жителями. У кого была возможность уехать в город, те давно уехали. У меня же такой возможности не было, поэтому и живу в доме, который остался в наследство от моего крёстного.

Родители с младшим братом в девяностых годах уехали жить в Германию, а я же, для других и даже для самой себя, по непонятным причинам осталась жить в России. Помощи у них никогда не просила, старалась со своими трудностями справляться сама. О всех моих похождениях они, естественно, ничего не знают. Оно и хорошо, меньше знают — лучше спят.

С личной жизнью у меня тоже как-то не сложилось. Принцы на белом коне на дороге не валяются, а то, что у нас ходит по улицам, едва передвигая заплетающимися ногами, икающее, с трудом ворочающее языком и с таким запахом перегара и не мытого тела, что в радиусе десяти метров мухи дохнут, мне не надо. Таких «принцев» и человеком-то назвать трудно.

Вы не заметили, что в России в процессе эволюции появился новый вид или, скорее всего подвид млекопитающих? У них особый способ выживания в создавшихся условиях. Бутылка сивухи, напился и забылся. Не жизнь, а сказка: работать не надо и думать тоже не надо ни о потомстве, ни о дне насущном. И так изо дня в день, глядишь — жизнь прошла, и не заметил, вроде бы и весело прошла, да вот вспомнить то не чего. И хозяйкой их жизни становится бутылка…! Я не понимаю таких людей, и мне их нисколько не жаль.

С огородом у меня тоже свои сложности. Хоть я и выросла в сельской местности, но всё же сельским жителем меня назвать трудно: отношения с сельским хозяйством как-то не сложились, ни с живностью, ни с огородом. Я, как правильная, весной вскапывала грядки, сеяла семена, проращивала их, потом рассаживала, но когда приходило время прополки, то вместо сорной травы постоянно вырывала рассаду. И каждый раз после проделанной работы садилась на крылечко и с гордостью смотрела на свою проделанную работу. А когда, так называемая, «рассада» подрастала и я ждала результатов своих трудов, выяснялось, что мой огород мне ничего не принесёт. У соседки ровными рядами росли помидоры, огурцы, перец и так далее, а в моём же огороде ровными рядами рос сорняк, «аккуратно» прополотый. Так продолжалось два года, пока однажды после моей очередной «прополки» случайно не заглянула ко мне соседка тётя Галя. Я сидела на крылечке и любовалась своей проделанной работой.

— Танечка, добрый вечер, — поздоровалась со мной тётя Галя.

— Здравствуйте, тётя Галя, — поздоровалась я. — Что-то случилось?

— Да нет. Я просто зашла в гости, тебя проведать. Что-то ты давно не показывалась? Вот решила заглянуть и узнать, не случилось ли чего, — тётя Галя присела рядом со мной на крылечке.

— У меня всё в порядке. Уезжала на пару дней, а сегодня вот — огород целый день полола. Дождь прошел, и трава, как на дрожжах выросла. Вечером собиралась к вам на чай напроситься.

— Да, трава быстро поднялась после дождя, — тётя Галя посмотрела на мой огород. — Так ты ещё не всё прополола?

— Всё, — я устало вздохнула. — Я стараюсь сразу всё сделать, чтобы потом не думать о недоделанном.

— Как же всё?! — тётя Галя пошла в огород и остановилась около ближайшей грядки. — Детка, у тебя ещё в рядках не прополото.

— Как не прополото?! — я вскочила со своего места и подбежала к тёте Гале. — Я вроде бы всё сегодня прополола?! Или нет?

— Вот это, — тётя Галя показала на то, что я считала рассадой.

— Что это? — не поняла я и удивлённо посмотрела на тётю Галю.

— И культурных растений я у тебя почему-то не вижу?! Ты сажала здесь что-нибудь или нет?!

— Да-а-а! — тихо протянула я.

Тётя Галя наклонилась и подняла с земли вырванное с корнем растение.

— Вот это помидор, — она сунула мне под нос погибшее растение. — А вот это сорняк, — тётя Галя показала на то, что буйно ровным рядочком росло на грядке. — Ты свою рассаду выполола, а сорняк оставила расти.

В общем, я прекратила попытки что-то вырастить на своём огороде. Построила в центре огорода беседку, а остальное пространство засадила деревьями, цветами и виноградом. Сейчас во дворе стало как-то уютнее что ли. Летом в гости ко мне частенько приезжала Наталья. Сначала одна, а потом, когда её дочка подросла, с семьёй. В общем, звонок Натальи, именно в тот момент, был для меня кстати.

Дело в том, что Наталья, руководит экспедицией, она или историк или археолог, я до сих пор не разобралась в этом, впрочем, я её об этом и не спрашивала. Знаю только, что Наталья мотается по разным странам и постоянно что-то ищет, и она до безумия влюблена в свою профессию. Ей ничего не надо, лишь бы было куда поехать и что искать. И довольно-таки часто в свои экспедиции таскает и меня. Толку от меня там, конечно, практически никакого. Да и тяги именно к таким путешествиям у меня нет. Неделями спать в палатках, порой в самых жутких условиях: то дождь неделю льет, то снег валит, то мороз, то ветер…. Да и много всего такого, что не каждому может понравится. Питаться практически в сухомятку. А насекомые? Брр! Хотя иногда я и выдаю самые невероятные идеи для решения какого-нибудь не решаемого вопроса., но это бывает так редко. Чаще я только мешаюсь и путаюсь под ногами.

И каждый раз, когда я иду вместе с Натальиной экспедицией, с нами приключается какая-нибудь нелепая история. Я плюс Наталья — это бомба замедленного действия. Я уже начинаю думать, что нам, ну никак нельзя находиться вместе. Только на расстоянии пушечного выстрела, иначе — все пакости, гадости и вредности будут наши. Даже если мы просто сидим дома, какая-нибудь неприятность все равно случится. Явление не объяснимое…

Познакомились мы давно, ещё, будучи студентками, совершенно случайно и нелепо.

Я была заочницей, училась в Москве, занятия заканчивались очень поздно, так как за двадцать пять дней, через нас хотели прогнать полугодовую программу учебного семестра. И вот после очередных занятий я возвращалась домой. Было часов десять вечера, очень устала, и на выходе из метро споткнулась о ступеньку.

— Ваши документы.

Я подняла глаза стоит передо мной страж порядка.

— Вы мне?

— Да вам. Ваши документы.

— Сейчас, — полезла в сумку, но паспорта не нашла, видно забыла на квартире, которую снимала с девчонками со своего курса.

— Пройдёмте со мной.

— Куда это ещё? Я не могу, у меня нет времени с вами гулять. У меня завтра зачет.

— Извините, но для выяснения вашей личности, вы должны проехать с нами в отделение.

— Я нормальная личность и нечего меня проверять, — возмутилась я.

— Вот это мы и проверим, нормальная вы личность или нет.

— Грубиян, — буркнула я.

Он показал на машину с надписью «милиция», стоящую около метро.

— Лучше бы, более серьёзным делом занялись, а не вылавливанием студентов, — проворчала я, но в машину села.

На заднем сиденье уже кто-то сидел.

— А вас за что? — спросил голос.

Было темно, и я не могла сразу разглядеть, кто со мной разговаривал, но голос был явно женский.

— Да, паспорт дома забыла, — ответила я голосу.

— Я такая же, — вздохнул голос.

— Ага, когда носишь его с собой, не спрашивают, а стоит дома нечаянно забыть, как сразу же: — ваши документы.

— Блин, а у меня завтра с утра зачет, — огорчённо сказал голос.

— Эх, у меня тоже, — я устало вздохнула.

Дверь машины открылась, в неё заглянул тот, кто нас задержал и сказал водителю.

— Лёш, вези пока этих, потом возвращайся, я ещё кого-нибудь прихвачу.

— Ладно. Ну что, нарушительницы, поехали в отделение? — водитель завёл автомобиль, и мы выехали на проспект.

— А стоит ли? — спросила я.

— Так, разговорчики прекратили.

— Ну и милиция, нашли, кого ловить, — не могла успокоиться я. — Вы бы лучше преступников ловили или маньяков в парках, а не…

— Так, будете пререкаться, доложу начальству, просидите больше, чем положено.

— А сколько положено? — не унималась я.

Водитель промолчал.

— Лёша? — ласково позвала я водителя.

— Вы мне? — водитель оглянулся на нас.

— Вас же Лёша зовут? Или в машине ещё есть кто-то с таким именем? — тут же не удержалась и съязвила я.

— Лёша, — спокойно ответил водитель.

— Отпусти нас Лёша, — попросила я. — Мы хорошие.

— Да. Отпустите нас, пожалуйста. Мы законопослушные граждане и ничего не нарушали, — подала голос соседка по несчастью, — только паспорт нечаянно дома забыли.

— Да, я бы отпустил вас. Вот только напарник уже доложил начальству, что я везу нарушителей. Меня с вами уже ждут.

И немного помолчав, добавил.

— Да вы не бойтесь. Ничего страшного нет. Ну, проверят по компьютеру ваши личности, да отпустят.

— А мы и не боимся. Жаль время зря терять. Его в обрез, — вздохнули мы обреченно.

Ехали мы не долго минут пять, может быть семь.

— Сказали бы адрес, мы бы сами дошли и отметились здесь, — проворчала я.

— Не положено, — буркнул Леша.

— А что положено?

— Опять? — угрожающе вопросом на вопрос ответил Леша.

— Да молчим мы. Куда дальше топать?

Водитель повёл нас в помещение. Завёл в комнату.

— Сидите здесь, сейчас за вами придут, — сказал и исчез в неизвестном направлении.

И только я хотела предложить своей «подруге» по несчастью сделать отсюда ноги, как вошёл сотрудник и лениво стал спрашивать фамилию, имя, отчество и т. д. потом стал проверять что-то на компьютере. Драгоценное наше время уходило безвозвратно.

— Может, мы уже пойдём? — нарушила затянувшееся молчание Наталья. — Вы же и так про нас всё знаете.

— Куда пошли? — следователь немного оторопел от нашей наглости. — Ваши данные только из ваших слов и они ещё не проверены.

— А когда же вы их проверите? — спросила я.

— Завтра утром уточним, действительно ли вы учитесь там, где сказали. Если подтвердится, тогда и пойдёте.

— А если нет?

— Тогда будете сидеть здесь до полного подтверждения ваших личностей.

— Да, всё это хорошо, но у нас завтра зачёты. Надо к ним подготовиться и ещё хоть немного поспать.

— Вон диван спите, — сжалился следователь.

— Какие мы добрые! — возмутилась Наталья.

— Не хотите здесь, отведу в обезьянник. Вопросы ещё есть? Нет? Вот и хорошо.

— Есть. Вы нас в зоопарк отвести хотите? Это у вас входит в развлекательную программу? — спросила я ехидно. — Так поздно уже, зоопарк закрыт.

— Наш открыт круглосуточно.

— Надо же, я и не знала, что при отделении милиции ещё и зверинец есть?! — съязвила я.

— Так, ещё слово и вы у меня точно в клетку попадёте, — рявкнул следователь.

— Молчи, — одёрнула меня Наталья, — это у них так общая камера называется. Там все в куче сидят — бомжи, проститутки, алкаши и много всяких подозрительных личностей.

— А вы откуда знаете, что у нас так общая камера называется? — спросил следователь. — Сидели уже там?

— Нет. В книге прочитала. К вашему сведению, я знаю все тридцать три буквы.

Мы кое-как устроились на узком диванчике, спать не хотелось.

— Слушай, возьми мой номер телефона, мало ли что, — сказала Наталья.

— А ты мой.

Мы записали друг другу номера своих телефонов. Было уже два часа ночи.

— Нас точно до утра держать будут. Слушай, что-то я совсем забыла, у нас же зачётки и студенческие есть! — вдруг осенило меня. — А там фото и печати стоят!

— Точно! Как же можно было забыть про такое?! — я полезла в сумку за зачёткой.

— Извините, — обратилась Наталья к стражу порядка, который сидел и играл на компьютере в какую-то игру.

— Да? — неохотно оторвался тот от игры.

— У нас есть зачётки и студенческие. Они в качестве доказательства наших личностей не подойдут? — осторожно спросила Наталья.

— Нет, — отрезал следователь.

— Там есть фотографии с печатью, — я сунула ему под нос свою зачётку, — и вот ещё доказательство, — я перевернула листочки зачётки, — смотрите, здесь есть запись с оценкой, что я сдавала вчера экзамен.

— И у меня, — Наталья сунула свою зачётку.

Тот долго смотрел. Крутил их в руках и так и эдак. Потом встал, сказал, что сейчас вернётся, и вышел с нашими зачётками. Вернулся он минут через двадцать.

— Идите домой, — он отдал наши документы и выписал пропуск на выход.

— Конечно. Продержали нас, теперь на чём мы до дому добираться будем? Да ещё и ночью. А если с нами что-то по дороге домой случится?

— Сейчас вас довезут, — поднял трубку телефона, — Лёш, сейчас две дамы спустятся, отвези их домой.

— Понял.

Мы спустились вниз, отдали пропуска. К нам подошёл водитель, который привёз нас сюда. Лёша был высокого роста и мощного телосложения.

— Это вас я должен по домам развезти? — спросил мужчина.

— Мы уже знакомы. Не так ли? Это же вы нас сюда привезли, не так ли Леша?

— А-а-а, это вы. В темноте вас и не разглядел. Я же говорил, что отпустят.

— Поработайте ещё и таксистом, Лёша.

Мы сели в машину.

— Куда вас?

Я назвала свой адрес.

— О, да это рядом, — обрадовался Леша. — А вас? — спросил он Наталью.

— А мне в другой конец города, — ответила Наталья.

— Да-а, придётся мне полночи кататься, — вздохнул Лёша.

Минут через двадцать мы подъехали к дому, в котором я снимала квартиру.

— Спасибо вам пребольшущее, — поблагодарила я водителя, — Наташ, а твой институт далеко от твоего дома? — спросила я Наталью.

— Институт в этом районе, поспать видно не придётся, — вздохнула Наталья.

— Так ты оставайся у меня, чего в такую даль тащиться? — предложила я.

— Да, и правда, останьтесь здесь. Мне тоже через весь город туда, да потом обратно, не охота ездить, — водитель умоляюще посмотрел на Наталью.

— А это удобно? — спросила меня Наталья. — Ведь ты же меня совершенно не знаешь.

— Удобно — не удобно, какая разница. Ты бы точно так же сделала. Пошли! — я решительно открыла дверцу машины и вылезла на улицу.

Мы отпустили водителя, поднялись ко мне в квартиру и завалились спать. Утром мы позавтракали. Наталья познакомилась с моими однокурсницами. И мы всей гурьбой пошли на занятия. Но когда мы вышли на улицу, то от удивления открыли рты. У подъезда стояла машина с мигалками, а около неё стоял наш вчерашний водитель Лёша. Мы с Натальей хотели уже вбежать назад в подъезд, но потом передумали. Чего бежать, если совесть чиста? Лёша увидел нас и расплылся в улыбке. Мы махнули ему рукой.

— Тань, чего он здесь делает? Опять за нами приехал или у него здесь другие дела есть? — опасливо покосилась на него Наталья.

— Не знаю. Смотри он идёт к нам. Может нам всё-таки ноги сделать пока не поздно? — предложила я.

Лёша и, правда, стал двигаться в нашем направлении.

— Ой, чует моё сердце по наши души он идёт, — Наталья вцепилась в мою руку и сильно сжала мою ладонь.

— Наташ, мне больно, тебе так не кажется? — прошептала я.

— Ой, прости, — Наталья ослабила хватку.

— А он вроде бы и ничего? Не сказать, что красавчик, но это ерунда. Мужчина должен быть чуть симпатичней обезьяны.

Наталья посмотрела на нашего ночного «таксиста».

— Действительно ничего. Только огромный очень.

— Наташ, тебе, что мальчик с пальчик нужен? — засмеялась я.

— А ты что, меня за него замуж уже выдаёшь? — усмехнулась Наталья.

— А почему бы и нет? — идея мне показалась интересной.

Лёша подошёл к нам и поздоровался.

— Доброе утро.

— Доброе, если оно доброе, — осторожно поздоровались мы, — каким ветром к нам?

— Да вот. Вчера постеснялся познакомиться, решил сегодня, — смутился Лёша.

— Так вроде бы мы вчера уже познакомились?

— Моё имя вы знаете, а ваших имён я не знаю.

— Что же вы, Лёша, так растерялись? Наши данные есть у следователя. Вот у него бы и спросили, как нас зовут, — усмехнулась я, — и где мы живем.

Лёша смутился и покраснел, как рак.

— Вас подвезти? Я свободен сегодня, — предложил он нам.

— Ну, если вас не затруднит?

— Нет, нет, — он открыл дверцу машины, приглашая нас сесть. — Садитесь в машину.

Мы сели на заднее сиденье. Леша завёл мотор, и мы поехали.

— Мне только до метро, — сказала я, — дальше я сама. Да и на метро быстрее, и так уже опаздываю.

— Так как вас зовут? — спросил Леша. — Или это секрет?

— Да нет, не секрет. Татьяна, — представилась я.

— Наталья.

— Очень приятно.

— Нам тоже очень приятно.

Мы подъехали к метро. Я вышла из машины.

— Спасибо, — поблагодарила я Лёшу, — Наташ, позвони вечером. Лёша, до свидания и мне было приятно познакомиться с тобой.

И кто бы мог подумать, что через три месяца, Лёша и Наталья распишутся. И они оба счастливы в браке и по сей день. Через год у них родилась дочка. Назвали её Сашенькой. А я стала их кумой. Сейчас Сашеньке уже девять лет и она учится в школе. Единственное неудовольствие у Алексея вызывают частые Натальины командировки и экспедиции. Но она умеет противостоять «домостроевским» замашкам мужа.

И вот наша дружба длится уже лет десять. С работой, Наталье, повезло больше, чем мне. Хоть у меня и высшее образование, но своими знаниями на практике мне так и не удалось воспользоваться. Всем нужен специалист с опытом работы на производстве не менее двух лет, а где же ты наберешься этого самого опыта, если никто не берёт неопытного студента. Или работа есть, но требуется постоянная прописка и т. д. и т. п.… Так и живу временной подработкой то тут, то там, как и основное большинство.

Натальины экспедиции всегда оплачивали какие-нибудь заинтересованные лица. А если экспедиция проходила удачно, то были ещё и премиальные. Может быть из-за того, что мне в тот момент нужны были деньги или же действительно мне стала скучна однообразная жизнь, я и согласилась и попёрлась в эти грёбаные пески. Правда я тогда ещё не знала, что мы едем в пустыню. Я была рада тому, что смогу немного развеяться, поэтому Наталью не спрашивала, куда мы едем и зачем. Я узнала об этом, когда самолёт уже взлетел.

— Наташ, так всё таки, куда мы летим? — спросила я, устраиваясь поудобней в кресле самолёта.

— В Ливию, — последовал ответ.

— Нет, ты шутишь. Я знаю, что в Ливию. Чудесная страна и там есть море. Ты чего-то хочешь найти на дне морском? Типа клада пиратов Карибского моря?! Да?

Я закрыла глаза и уже представила себе, как буду валяться на берегу, загорать, купаться в море, в общем, валять дурака, пока Наталья будет там искать что-то своё.

— Тань, мы едем не в море купаться. Мы едем в пустыню Сахару, — последовал ответ.

Мои розовые мечты о море и солнце, тут же испарились, как вода. И ответ Натальи меня огорошил и сильно разочаровал.

— В пустыню?! — у меня глаза попёрли из орбит и если бы не очки точно бы выпали.

— В пустыню, — как ни в чём не бывало, ответила подруга. — Можно мне минеральной воды? — спросила она проходящую мимо стюардессу.

— Да, пожалуйста, — стюардесса подала стакан с водой.

— Наташка, ты обалдела! Боже мой! Там тысячи километров песка! И в низ, кстати, тоже! Не хочу я ни в какую пустыню! Там жарко и нет воды! А я без воды не могу! Ты же знаешь, какой я водохлеб! Да ты вообще, хоть представляешь, какие там бродят насекомые?! Сейчас они только и ждут нашего приезда, чтобы накинутся на нас затоптать и загрызть до истерики!

От испуга и неожиданности я стала распаляться все сильнее и почувствовала, что уже не могу контролировать рвущиеся через край эмоции.

— Не хочу пустыню! Я хочу домой! Остановите самолёт! — закричала я. — Я выхожу сейчас! Немедленно! Где парашют? Откройте дверь, иллюминатор или что там у вас?! Я выхожу!

— Зачем же в иллюминатор? — удивилась Наталья. — Культурные люди все-таки через окно не лазают.

Подбежала стюардесса и стала меня успокаивать.

— Девушка успокойтесь, машина уже в воздухе и если вы захотите, то вернётесь назад этим же самолётом и совершенно бесплатно.

На счёт бесплатного перелёта назад, стюардесса видно погорячилась. Но оно и понятно, что с перепугу не ляпнешь лишь бы устранить конфликт. Мне ничего не оставалось делать, как утихомириться, сесть на своё место и надуться на подругу.

Все это время пока я билась в истерике, как младенец в кресле зубного врача, увидев бормашину, Наталья со спокойствием удава, смотрела на меня и ждала, когда же прекратятся судороги и предсмертные вопли обреченного кролика, то есть меня.

— Я знала твою реакцию, поэтому ничего тебе не стала говорить, — вздохнув, сказала Наталья. — Ну, прости меня, пожалуйста, я ужасно виновата и признаю свою вину. А откуда ты знаешь про местных насекомых?

Я упрямо молчала. Наталья виновато вздохнула.

— Тань, но здесь заплатят очень большие деньги, — шёпотом добавила она.

Я заинтересованно посмотрела на подругу. Деньги как раз таки мне и нужны.

— Сколько? — так же шёпотом спросила я.

Раньше я никогда не спрашивала, сколько заплатят. Был сам интерес побывать где-нибудь и посмотреть что-то новое, но в данном случае меня интересовали именно деньги.

— Ну, очень большие деньги или тебе деньги не нужны?

— Нужны, — прошептала я, — но ты могла бы меня как-нибудь подготовить.

— Конечно же, могла, и я бы тебя за уши из дома бульдозером не вытащила, ни за какие деньги. Да и времени на это не было.

— Хорошо. Считай, что уговорила, но если я в твоей пустыне высохну от жарищи и превращусь в подобие мумии…

— Я все поняла, мне лучше вместе с тобой превратиться в мумию. Зачем нашему государству одна мумия? Две лучше, каждой твари по паре, — смеясь, сказала Наталья….

…Через несколько часов мы приземлились в Триполи. И первое, что мы увидели — это было море. Оно было голубое-голубое, около берега закручивались барашки, кое-где из воды торчали рифы. Чайки летали над водой, резко бросаясь в воду и выныривали с рыбиной в клюве и всё это вызывало какой-то детский восторг. Мне ужасно захотелось искупаться, залезть в прозрачную и прохладную воду. От души наплаваться, а потом поваляться на берегу, принимая солнечные ванны.

— Наташ, пошли на море сходим, искупаемся, позагораем, — предложила я.

— Некогда Тань, нас сейчас должны встретить, и мы поедем дальше, — отрезала Наталья.

— Мы что, и пару дней не отдохнём после перелёта? — огорчённо спросила я. — Ну, хоть пару часиков. Пожалуйста.

— Отдохнём потом, сначала дело, а потом отдых, — Наталья посмотрела на меня и добавила. — Не переживай загореть ты успеешь. Солнце будет. Я тебе это обещаю.

— Именно в этом я и не сомневаюсь, — пробурчала я. — И всё равно мы могли бы перед отъездом в пустыню искупаться.

— А вот и наши сопровождающие, — прервала моё ворчание Наталья.

На горизонте показались два джипа, они быстро приближались, и тормозить похоже они не собирались.

— Это что?! — испуганно прокричала я.

— Наш транспорт, — неуверенно ответила Наталья.

— Да?! А тормозить этот транспорт умеет?! — я с тревогой наблюдала за машинами, которые уже приблизились к нам настолько близко, что по моим расчетам пора бы уже и притормозить.

— Возможно, — Наталья стояла, как столб и в упор смотрела на надвигающихся «монстров»

— Мы что, на ходу будем запрыгивать?!

— Я все таки надеюсь, что нет!

Завизжали тормоза, и джипы лихо развернувшись перед нашими испуганными носами, остановились. Когда осела пыль, мы увидели наших водителей. Это были молодые и надо признать симпатичные люди, с очень темным загаром.

— Это вы из России? — спросил абориген по-английски.

— Да, — хором ответили мы.

Водители вылезли из машин и молча стали грузить наши вещи. Мы стали им помогать, потом загрузились сами. Двое в один джип и трое в другой.

Наша команда была маленькая и состояла всего из пяти человек — это Наталья, я, Иван, Борис и Юля. Иван и Борис учились вместе с Натальей на одном факультете и были закадычными друзьями. Юля появилась, в Натальиной команде недавно, по моему она была практиканткой, и про нее пока никто ничего не знал. Симпатичная, худенькая и очень тихая, почти незаметная, но исполнительная. Кроме Натальи, всех остальных я тоже видела впервые.

Джипы взревели моторами, и мы понеслись в сторону города. В городе мы пропетляли по улицам и возле одного из запылённых зданий неожиданно остановились.

— Это что? И есть та пустыня, про которую ты мне весь перелёт жужжала? — я огляделась по сторонам. — А где же песок и всё такое?

— О-о-о! Это только начало. Не переживай, самое интересное будет завтра, — засмеялась Наталья.

И мне оттого, что будет завтра, стало почему-то немного страшно и неуютно.

— Наташ, а можно я вас здесь подожду? Вы сами без меня туда сходите, а я как нибудь… тут… того…

— Не выдумывай. Давайте разгружаться. Здесь мы переночуем, а завтра в путь. Тебя одну я здесь не оставлю.

— Почему это?

— Влезешь еще куда-нибудь….

— Да, куда я здесь влезть-то могу?

— Тань, вопрос закрыт. Мы завтра все вместе отправляемся в пустыню и ты — тоже.

Наши пререкания прервал Иван.

— Наташ, а это что? Наша конспиративная квартира? Да? — спросил он.

— Ну, типа того. Нам её предоставили на время нашего пребывания здесь.

— Могли бы и гостиницу предоставить.

— Могли. Ладно, пошли.

Мы подхватили наши рюкзаки и стали подниматься по лестнице за одним из сопровождавших нас арабов. Мне эти арабы показались подозрительными, они почти всегда молчали и только изредка переговаривались между собой на своём языке и смеялись. На третьем этаже мы остановились около одной из трёх дверей. Араб толкнул её ногой, руки у него были заняты нашими вещами, и она легко открылась.

— Они что, двери на замок не закрывают? — удивилась Юля.

— Наверное, нет, — я стала осматривать дверь. — Здесь есть замок. Смотри.

— Точно. И ключ торчит. Мы, наверное, не заметили, как он его открыл.

— Наверно.

Мы прошли в квартиру. Немного странная здесь планировка, из маленькой прихожей сразу попадаешь в большую комнату, которая как позже выяснилось, была и спальней. Из неё был ещё один выход в небольшой коридорчик, из которого выходили ещё три двери на кухню, в ванную комнату и туалет.

Арабы откланялись и ушли. Мы повалились на матрасы, которые были разбросаны по всему полу.

— А где же кровати или что-то похожее на них? — спросил изумлённо Борис.

— А это тебе что? — я похлопала рукой по матрасу, на котором примостила свои кости. — Привыкай к спартанской жизни. Я так понимаю, они по ним не только пешком ходят, но и спят на них.

— Интересно, а там что? — я встала и прошла на кухню.

— Какая жуть! Фу-у-у! Ну и грязища! Наталья, куда ты нас привезла?! Какой ужас! И тараканы всюду!!! О-о-о, еще и пауки по углам сидят!!! Огромные!

Я вернулась на своё место, и нервно передернула плечами. То, что я увидела, мне совсем не понравилось.

— Что ты там увидела ужасного? — лениво поинтересовалась Наталья.

— Встань и посмотри? — недовольно проворчала я.

Наталья не поленилась, встала и прошла на кухню.

— Действительно жуть, — на кухне раздался грохот падающих предметов.

— Ты чего там делаешь?! — вскочив со своего места, я помчалась на кухню. — Ну, ничего себе!

Наталья сидела посередине комнаты в окружении всяких кастрюль и сковородок, тарелок и чашек и еще бог его знает чего….

— Ну, вот началось, — я подошла к Наталье. — Хватит здесь сидеть. Не ушиблась?

Наталья замотала головой, таким образом, показывая мне, что с ней всё в порядке.

— Тогда вставай. Чего расселась?

— Да вот. Что-то не получается.

Я потянула Наталью за руку, но наши весовые категории были разными. Наталья была выше меня почти на голову, и соответственно её вес был больше моего килограмм на двадцать. Я же сама от горшка два вершка с бараньим весом. В общем, мои усилия поднять её были тщётными. На полу при падении посуды что-то разлилось и я, поскользнувшись, приземлилась радом с Натальей.

— Хорошо, и так тоже не плохо, — смирилась я. — Подумаешь, немного мокро, скользко и грязно…

Я брезгливо сморщила нос.

— Да к тому же и запах! Фи-и-и!

— Чего вы там творите?! — на кухню примчался Борис.

Скорость, с которой примчался Борис, видимо была больше положенной при перемещении по квартире, а так как на полу ещё было разлито что-то со странным запахом и блеском очень похожим на растопленный жир, Борис поскользнулся и растянулся рядом с нами.

— В нашем полку прибыло, — отметила я.

Борис приземлился менее удачно, чем я. Если я приземлилась на свою пятую точку, то он растянулся во весь рост, проехал на животе почти через всю кухню и, ударившись головой о большую кастрюлю, которая оказалась на его пути, остановился. Снова раздался звон и грохот.

— Это трындец! — Борис попытался встать, но снова поскользнулся и опять растянулся на полу.

— Боря успокойся и прими всё как есть. Мы попали в дерьмо, и мы не скоро из него вылезем, — посоветовала я Борису.

— Эй! — прокричал Иван из комнаты. — Что у вас там происходит?

Мы услышали, как Иван сорвался с места и помчался к нам на выручку.

— Осторожно! — хором прокричали мы, но опоздали.

Иван, услышав наши дикие вопли, хотел быстро остановиться, но он уже успел наступить на разлитую жирную лужу, которая расползлась по полу еще больше с помощью наших усилий, поскользнулся, немного побалансировал руками в воздухе, хватаясь за невидимые предметы, и приземлился рядом с нами.

— Ещё один, — подвела я итог. — Осталась Юля. Ну что? Позовём сами или она по собственному желанию придёт?

— Чего это вы здесь делаете? А? — в комнату осторожно заглянула Юля. — Ой, что это вы здесь валяетесь?

— Скучно стало. Вот и развлекаемся, — пробурчал Борис.

— Хоть у одного из нас ума хватило не бежать сломя голову, — я попыталась встать на скользком полу, но ноги разъезжались в разные стороны и не хотели принимать нужное положение. — Нет. Так отсюда не выползти. Юля тащи веревку!

— Веревку?! Зачем?!

— Чтобы нас отсюда выловить!

Юля кивнула и исчезла.

Я с большим трудом встала на четвереньки, и потихоньку стала отползать к выходу. Выбравшись, я сразу же прошмыгнула в ванную.

— Тань, ты куда?! А как же мы?

— Наталья, ты кашу заварила, тебе её и есть, а я в душ!

Приняв душ, я довольная вышла из ванной комнаты. Если вы думаете, что меня не мучили угрызения совести, глубоко ошибаетесь, ещё как мучили. И из ванной я вышла с большим тазиком, наполненным горячей водой и тряпкой, которую там нашла. Вся компания всё ещё барахталась на кухне в жирной луже. Наталья, Иван, Борис и Юля пытались собрать свои ноги и руки в кучку, но у них ничего не получалось. Конечности разъезжались в разные стороны.

Пока я была в душе, они решили привлечь к своему спасению Юлю, в результате Юля оказалась рядом с ними. Вся толпа, вместо того, чтобы попытаться хоть как-то выползти из всего этого бардака, продолжала сидеть на полу и смеяться.

— А вот и я, — я демонстративно поставила тазик с водой у входа на кухню.

— Ты вернулась! — обрадовалась Наталья.

— Да, — кивнула я. — И я пришла с миром.

Замочив тряпку, я стала мыть полы, от порога постепенно продвигаясь к центру комнаты.

— Вот мы и обмыли наше знакомство! — подвела я итог. — Что же будет дальше?

Кое-как всеобщими усилиями, мы собрали весь жир с пола. И толпа грязных и обиженных личностей, выстроилась в очередь в душ. Накупавшись и перекусив, чем бог послал, мы наконец-то угомонились и легли спать.

Утром нас разбудил стук в дверь.

— Кого это чёрт принёс с утра пораньше? — недовольно проворчал Борис.

— Не знаю, — ответил Иван.

— Кто бы это ни был, пусть придёт попозже, — подала голос я.

Наталья молча встала и пошла открывать дверь.

Через минуту она вернулась с папкой в руках.

— Вставайте, у нас час на сборы.

— Наташ, кто это был? — спросила я, зевая во весь рот.

— Привезли разрешение на передвижение по стране.

— А что до этого момента его у нас не было?

— Нет.

— А если бы мы его не получили, мы вернулись бы домой?

— Не знаю, — пожала плечами Наталья. — Скорее всего, да. Но оно у нас есть и времени на сборы осталось очень мало. Подъём, соня!

— Да я уже встала, — с полотенцем наперевес я отправилась умываться. Самочувствие было не из лучших, мышцы болели, голова кружилась, слабость во всём теле и дико хотелось спать. Я присела на край ванны и открыла кран с горячей водой. По какой-то причине вода не шла и я стала ждать, когда же она соизволит политься.

— Тань! Тань, ты что уснула там? — сквозь сон я услышала Натальин голос.

Дверь в ванную открылась и на пороге нарисовалась Наталья.

— Ну, ты даёшь?! — удивилась подруга.

Я действительно заснула, облокотившись на раковину.

— Ты не заболела? — забеспокоилась подруга.

— Нет. Всё в порядке, просто не выспалась. Вот и всё. Сейчас умоюсь и буду в норме.

Я стала умываться холодной водой, горячая так и не пошла. Почувствовав себя намного лучше, я вползла на кухню, съела пару бутербродов и с удовольствием выпила чашечку горячего ароматного кофе. Завтракала я в полном одиночестве, так как пока была в лапах Морфея, все уже успели перекусить и были заняты сборами.

С улицы послышался сигнал автомобиля.

— Это за нами, — сказала Наталья выглянув в окно. — Так, на случай если мы вдруг растеряемся или мало ли что. В общем, ключи от этой квартиры мы оставим здесь. Надо найти место на площадке, где их никто не найдёт. Пошли.

Мы взвалили свои рюкзаки на плечи, остальные мешки взяли в руки, кто сколько смог и вывалились на лестничную площадку. Квартиру тщательно закрыли. Место для ключей долго искать не пришлось, их мы оставили в выемке под подоконником. У каждого из нас в кармане лежал адрес данной квартиры.

— И ещё, — давала нам напоследок наставления Наталья. — На случай если растеряемся, ждать здесь и никуда не лезть. Всем всё понятно?

— Да-а-а! — проблеяли мы.

На улице нас ждали те же арабы на тех же джипах. Мы загрузили вещи и погрузились сами.

Ехали долго и очень быстро. Солнце припекало не на шутку. От скорости и жары появились видения, миражи пустыни — вода, озера, моря, оазисы, пальмы и маленькие поселения с туземцами и все проносилось мимо с невероятной скоростью, и тут же исчезало, и невозможно было понять, это на самом деле было или нет.

Мы свернули с дороги и уже часа два ехали по самой пустыне. Водители даже не подумали сбавлять скорость. Машины взлетали на дюны или барханы, падали вниз и летели дальше. Было немного страшно, разговаривать и делиться мнениями по поводу езды местных аборигенов, было некогда. Мы были заняты. Нужно было держаться и держаться крепко, чтобы не вылететь из джипа. Если бы знала, что нам придется снова лететь, а не нормально ехать, я бы привязала себя к джипу веревкой.

Наконец, мы остановились, посреди пустыни, около одинокой палатки и двух, похожих, как две капли воды, джипов. В палатке стояло три раскладушки. На раскладушках сидели трое тёмнокожих мужчин. Мы вывалились из машин и опешили, рядом с палаткой стоял дорожный знак «СТОП», самый обыкновенный «кирпич», а джипы были с опознавательными знаками местной полиции. Мужчины увидели нас, и вышли из палатки. Все трое были в форме местной полиции.

— А я, наверное, полная дура или чего-то не понимаю? Мне кто-нибудь может объяснить, что здесь делает «кирпич»? — спросила я, — да ещё и посреди пустыни.

Но этот вопрос повис в воздухе, было видно, что все об этом подумали, но в слух спросить не решались, может, привиделось? Да нет, стоит! Я несколько раз зажмуривалась, но знак стоял на том же месте, как вкопанный, вернее он и был вкопанный, но в пустыне. Все тоже закрывали глаза, протирали их, но знак не пропадал и не исчезал, как мираж. Нам пришлось принять этот факт, как и то, что есть пустыня — в ней много песка, и ещё есть этот «кирпич», посреди огромной пустыни. Зачем?

— Они бы ещё знаки ограничения скорости поставили, — фыркнула я, — скорость по пустыне не менее двухсот километров в час.

— Угу. И светофоров понатыкали, — добавил Иван.

— Если верить карте, недалеко отсюда расположен каньон. Они, наверное, вход в него охраняют, — сказала Наталья.

— А чего его охранять? — удивились мы.

— Историческая ценность, — коротко ответила подруга.

— Я бы посмотрела, — мечтательно сказала Юля.

— А чего его смотреть? Камни одни, да еще, наверное, зверьё какое-нибудь дикое бегает, — пожал плечами Иван.

— Ничего ты не понимаешь Ваня, эти камни столетиями там лежат. Неужели тебе не интересно посмотреть на камень, который старше тебя на несколько тысячелетий? — возразила я Ивану.

— Мне всё равно, сколько он там до меня лежал, тысячу лет или один день, — упрямился Иван.

— Ну и чего спорите? Всё равно нам ехать в другую сторону, — прервала наши пререкания Наталья.

Подруга явно была не в духе. Мы притихли, как мыши увидавшие кошку.

Водители подошли к полицейским и стали что-то быстро говорить и показывать в нашу сторону руками. Полицейские сначала слушали спокойно, но потом с интересом стали разглядывать нас. Наконец, они закончили свой разговор и стали прощаться. Полицейские покрутили пальцем у виска и громко рассмеялись.

— Как-то странно они здесь прощаются, — задумчиво сказал Иван. — Может местный обычай такой, а Наташ?

— Не знаю, — пожала плечами Наталья.

Водители подошли к нам и сказали, что мы уже приехали и стали сбрасывать наши вещи на песок.

— Где же наши верблюды и сопровождающие? — спросил их Борис.

Арабы промолчали.

— Они должны были быть уже здесь, — задумчиво сказала Наталья. — Или мы приехали раньше срока, или они опоздали.

Закончив выгрузку наших вещей, водители джипов помахали нам рукой, покрутили пальцем у виска, захохотали и рванули с места. Мы тоже с ними попрощались, дружно покрутив пальцами у виска.

Полицейские к нам не подходили, а только всё время поглядывали в нашу сторону и постоянно смеялись.

— Дружелюбный народ и к тому же очень весёлый. — Борис закурил. — А что мы будем делать, если верблюды не придут? Всё это потащим на себе?

— Придут, за них заплачено, — сказала Наталья. — А вон и наши корабли пустыни.

На горизонте показался караван из четырёх верблюдов, на двух из них сидело по арабу, два шли налегке. Спустя немного времени они остановились около нас. Арабы что-то сказали своим верблюдам и те опустились на свои голые колени, точнее на коленях у них были большие мозоли, такое ощущение, будто верблюды по пустыне не ходили, а ползали на коленях. Арабы кивнули нам, и пошли к полицейским. Они стали с ними о чём-то оживлённо разговаривать. А мы стали грузить свои вещи на наших верблюдов. Скажу я вам, дело оказалось не из лёгких. Мы скакали вокруг них, как кенгуру, и не знали с какой стороны к ним подойти. Грузились долго и когда загрузились, оказалось, что наши рюкзаки с личными вещами так и не поместились. Мы их мостили и так и эдак, но они постоянно падали и, намучившись, решили всё оставить, так как есть.

Иван подошёл к верблюду и похлопал его по морде, но видимо верблюду не понравилось такое обращение и тот плюнул прямо в лицо Ивана. Смачно плюнул. Верблюд нашего Ванечку просто утопил своей слюной. Мы грохнули от хохота, я достала фотоаппарат и стала бегать вокруг Ивана и фотографировать его со всех сторон.

— Тань, ну перестань, пожалуйста, — Иван старался увернуться от камеры и в то же время вытирать слюну верблюда с лица. — Ну, я умоляю тебя, не снимай.

— Да, ладно тебе Вань! Будет потом интересно посмотреть и будет что вспомнить, — не могла угомониться я.

— Конечно, вы потом всё время будете потешаться надо мной, — обиженно пробубнил Иван.

— Хм, а ты как думал, так оно и будет! Не переживай, потешаться будем любя!

— Наташ, дай воды умыться, а то противно, — Иван подошёл к Наталье и протянул ладони.

Наталья достала фляжку с водой и полила на руки Ивана. Тот тщательно умыл лицо, достал бумажное полотенце и вытерся.

— Ваня, я где-то прочитала, что аборигенки используют слюну верблюда как косметическое средство. Не торопился бы ты смывать столь редкую для нас «косметику».

— Фу, ну и гадость, — сплюнул Иван. — Хотел бы я посмотреть на тебя в этой «косметике»!

К нам подошли арабы, они тоже смеялись. Что-то по своему сказали Ивану и похлопали его по плечу. Арабы сели верхом на своих верблюдов, что-то им шепнули в ухо, те встали и пошли, наши верблюды пошли следом за ними, как привязанные. А мы подобрали свои рюкзаки с личными вещами, и пошли следом за караваном. Шли долго и без остановок, арабы с нами не разговаривали, только между собой перекидывались отрывистыми фразами. Мы дико устали и наши рюкзаки с каждым шагом становились всё тяжелее и тяжелее. Солнце немилосердно пекло. А мы все шли и шли…

Остановились мы только тогда, когда солнце уже на половину спряталось за горизонтом. Один из арабов поманил пальцем Бориса и Ивана. Когда они подошли, арабы всучили им поводья наших верблюдов, развернулись, покрутили пальцами у виска, засмеялись, пришпорили своих верблюдов и умчались, подняв в воздух столб песочной пыли.

— Всё-таки странная у них манера прощаться, — сказал задумчиво Борис.

— А мне, что теперь с этим «счастьем» делать? — спросил Иван, опасливо поглядывая на верблюда.

— По морде его бить уж точно не стоит, — пошутила Наталья. — Ладно, ребята на сегодня всё. Делаем привал, а завтра утром двинемся дальше.

Мы быстро поставили лёгкий навес, достали спальные мешки и немного перекусили.

— Мальчики, вы бы перепутали веревками ноги верблюдов, а то ещё наши корабли пустыни «уплывут» вместе с нашими вещами, и не догонишь.

«Мальчикам» ничего не оставалось делать, как выполнить приказ начальника. Они бегали за верблюдами и уговаривали их постоять на месте. Мы же от души посмеялись над ними, но мужчинам было не до смеха. Я же не упускала момента фотографировать. Снимки получились просто замечательные. Промучились они около часа, но задание выполнили. Потом мы залезли в спальные мешки и быстро заснули, так как все дико устали. А утром…

А утром мы проснулись от дикого визга нашей тихони Юльки. Мы повыпрыгивали из спальных мешков, заспанные, растрепанные, одетые как попало, кто в одном носке скакал, кто в одной рубашке, но в ботинках на голую ногу. Картина скажу я вам, самая что ни на есть нелепая и смешная. В лагере поднялся переполох. Мы бегали вокруг палаток, как ненормальные, сталкиваясь друг с другом, падали, вставали. И не могли понять, по какому поводу поднялся крик и кто кричал. После очередного своего падения, я решила больше не вставать, а посмотреть от чего поднялся весь этот бедлам и от кого мы вообще убегали. Не увидев ничего опасного, я подползла к нашей палатке и полезла в рюкзак за фотоаппаратом. Не знаю почему, но я в таких случаях всегда лезу за фотоаппаратом. Наконец, кое-что стало проясняться или же мы уже окончательно проснулись и стали немного понимать, что к чему.

Одна Юлька не могла никак угомониться. Она скакала вокруг своего спального мешка с выпучиными от страха глазами, размахивала руками и что-то нечленораздельно мычала.

— Юль, что случилось?! — Ната, стала скакать около Юльки и успокаивать её. — Тебя кто-то укусил?

Юлька замотала головой и стала показывать на свой спальный мешок.

— Борь, проверь что там, только осторожно вдруг там паук или змея.

Борис взял мешок и осторожно стал его трясти. Вообще-то я очень боюсь всё ползающее, летающее и прыгающее. Я имею в виду отряды насекомых и пресмыкающихся, а остальных я очень даже люблю. У меня даже есть кот по кличке Фил, и пес Руфус. Сейчас они находятся на воспитании у моей соседки тети Гали, пока я в отъезде. Интересно, как они там?

Мы все с интересом наблюдали за Борисом, даже Юля перестала визжать и с любопытством сороки, молча наблюдала.

Борис тряс мешок уже сильнее.

— Да нет здесь ничего, тебе, наверно, что-то приснилось, — он тряхнул мешок в последний раз и бросил это занятие.

Я же, все это время не забывала щелкать кадры.

Юля с опаской подошла к спальному мешку, приподняла край и стала заглядывать внутрь.

— Может его надо вывернуть? Может, оно там зацепилось за что-нибудь и поэтому не выпало?

Вдруг Юлька квакнула.

— Юль, ты чего квакаешь? — обалдело, спросил Иван, который стоял ближе всех к Юле.

— Это не я! — Юлька испуганно отпрыгнула от мешка и опять завизжала, как сирена.

Мы посмотрели на нее, а потом туда, куда она показывала.

Из мешка с важным видом выползла… лягушка. Это немного не укладывалось в голове, откуда в пустыне появилась лягушка?

— Юль, ты откуда привезла эту жабу? — спросил изумленно Борис.

— Я не знаю, — растерянно ответила Юля.

— Да нет, привезла. Просто забыла про неё! По дому скучаешь, да? Когда ностальгия мучить начнёт, достанешь её, она квакнет и вот она, родина на ладошке. Родное болото.

— Я их боюсь! Да и зачем я буду везти с собой лягушку, если даже на них смотреть боюсь.

— Борь, а может это твоя жаба? — мне стало жалко Юльку, у нее и так был испуганный вид, и испугалась видно сильно, вон руки до сих пор трусятся.

— Сам, наверно, привёз её сюда и подкинул ей. А строишь из себя саму невинность. Это что твоя царевна лягушка? Поцелуй её. Может она в прекрасную девушку превратиться, а мы на вашей свадьбе погуляем.

— Не моя это жаба и целовать её не буду, — сердито ответил Борис, — Мне хватило одной «лягушки путешественницы», — пробурчал Борис, но от Юльки отстал.

— Чего это он? Шутки перестал понимать? — спросила я Наталью.

— Он был женат. Жена его, очень любила везде кататься. Он на работу, а она в какой-нибудь город якобы на экскурсию. Бывало, пропадала неделями, не звонила, не писала, свой сотовый отключала, а потом говорила, что не было связи. Он с работы приезжает, её нет. Переживал сильно.

— Ну и что?

— А то, что ездила она со своим любовником на деньги Бориса. А любовником жены был его лучший друг. Одно время Борис работал в фирме на хорошей должности, денег было достаточно. Жена не работала, да и берёг он её. Как-то раз пришёл он с работы раньше обычного. Заходит в квартиру, а из их спальни смех, поцелуи и прочее. Разозлился он и выгнал обоих за дверь, в чем мать родила, а вещи выкинул через окно. Потом ушёл в запой, любил её очень сильно, душевную боль водкой заливал. Бросил работу. Меня нашла его мама и попросила с ним поговорить и вот он со мной по экспедициям мотается. Ладно, хватит трепаться, надо сворачивать вещи и идти, а то скоро солнце начнет припекать.

— Вань, что там с кораблями пустыни? — поинтересовалась я.

— Всё нормально, можно выдвигаться, — ответил Иван.

Мы быстро свернули вещи, перекусили и пошли дальше. Останавливались только для того, чтобы свериться с картой. А когда стало очень жарко, мы установили навес и пытались спастись от жары в тени, которую он отбрасывал. Помогало мало, но это было лучше, чем находиться на самом солнцепёке. Собственно мы могли залезть и в свои спальные мешки, они у нас были особенные, если снаружи холодно, то внутри мешка было тепло и уютно, а если жара, то в мешке было прохладно. Наталье мешки подарили японцы, если мне память не изменяет. Но лежать в мешке среди бела дня никто не хотел. Одеты мы были в плотные джинсы и спортивные ботинки, в рубашках с длинными рукавами и в панамах.

Конец ознакомительного фрагмента.